One Thousand Galleons

xXx

Северус на самом деле не был уверен, чем ему заняться. Было пять-тридцать утра, и он был сбит с толку. Он провел час, просто болтаясь по замку и пытаясь придумать что-то, что он хотел сделать и не мог раньше. Стоит начать с того, что он никогда не был снисходителен — он часто делал то, что нужно было сделать и собирался продолжать в том же духе. Он также не был сдержанным; он говорил то, что хотел и не был известен особой скрытностью в том, что одобрял или не одобрял. Решив, что шатание по замку в пижаме и мантии не та снисходительность, о которой говорил Альбус, он вернулся в свою комнату, чтобы переодеться. Затем он осознал, что может встретить там Люпина и передумал. Не то чтобы он не хотел видеть его — он не хотел разговаривать о своем внезапном уходе в то утро. Он решил, что увидится с ним вечером, чтобы хоть как-то отделить утренний надрыв от этого «подарка», который он должен использовать. Так что вместо возвращения в свои покои он направился к кабинету Альбуса. Игнорируя его удивленный взгляд, Северус прошел к камину. Вообще-то швея должна была открыть свой магазин только через час или около того, но она как-то сказала ему, что она часто сидит за шитьем с раннего утра. Это не было известно кому-то кроме него и Альбуса; Северус считал, что она души в нем не чаяла. Он попытался установить связь прямо с магазином через камин и удивился, когда это удалось. — Здравствуйте? — голос раздался как будто издалека, и Северус подумал о том, чтобы отступить и прервать соединение. — Вы открыты? — спросил он, и так зная ответ. — Мистер Снейп? — лицо Валери Сноу с готовностью вынырнуло из огня. — Конечно! Проходите! — Я… Вы уверены? — Снейп закутался в свою мантию плотнее. — Да! — Валери кивнула ему. Альбус выразительно прочистил горло. Северус вздохнул и вошёл в огонь. Валери была миловидной ведьмой, юной на вид; Северус не знал её настоящего возраста и был не настолько глуп, чтобы спрашивать. Её смуглая кожа и лучезарная, солнечная манера держаться сегодня особенно подчеркивались её сине-желтой мантией. — Мерлин. — она уставилась на его наряд. — Теперь я понимаю, почему Вы пришли ко мне. Ну не сюрприз ли это? Не думала, что вы из таких людей! — она обошла его кругом, задумчиво постукивая пальцем по подбородку. Северус приподнял бровь, безмолвно требуя от неё объяснений. — О, всё в порядке, Вы не первый такой. — она лишь отмахнулась от него, что сбило с толку ещё больше. — Что Вы думаете о тех мантиях, которые заказывала миссис Малфой? — Они были… адекватны. — признал Снейп. — Отлично! Я тут над кое-чем работала, хотя не уверена, что это в Вашем стиле, но я просто думаю- — она была близка к тому, чтобы разразиться тирадой, но Северус предпочел не выслушивать это хотя бы ближайший час. — -Ладно. — резко согласился он. Валери замолкла и уставилась на него. — Вы… Вы согласны попробовать? — Цвет? — Снейп смерил её настороженным взглядом. — Я полагаю, любой оттенок красного по-прежнему запрещен? — Правильно полагаете. — Хорошо, тогда, я думаю, Вам понравится это… В итоге мантия, конечно же, не так уж сильно отличалась от его обычного стиля. Верхняя мантия была серебристая с нежно-голубым рисунком листьев на ней; она застегивалась на груди на темно-синие пуговицы до пояса, до мягких, облегающих брюк цвета вереска. Нижняя светло-серая рубашка была еле видна. Валери также смогла уговорить его на пару темно-коричневых ботинок, которые, на его вкус, были чересчур броскими и выглядели почти бордовыми, хотя швея клялась, что это не так. — Я отправлю это на Ваш домашний адрес, хорошо? — Валери взяла его пижаму и плащ. Северус хотел было поспорить с ней, но в его голове прозвучал голос Альбуса, и он, сомневаясь, согласился. — Отлично. Итак, в общей сложности… — Валери назвала ему цену, и Северус одарил её холодным взглядом, понимая, что она сильно снизила её. — Что? Вы делаете мне услугу, покупая мои новые мантии! Расскажите всем, где Вы их купили! —Как твой бизнес ещё держится? — протянул Снейп. — У меня отличное обслуживание клиентов. — она лучезарно улыбнулась ему, после чего её взгляд сменился на нежность, будто Снейп был картиной, заслуживающей особой гордости. — Итак, Вы собираетесь ещё раз увидеться с ними? — С кем? — Северус был занят застегиванием пуговиц на манжете рубашки, так что не мог увидеть её хитрый вид. — С теми, от которого Вы ушли сегодня утром в пижаме. — Валери захихикала. — Не то, чтобы в романе на одну ночь есть что-то плохое, не думайте. Они были симпатичны? Или они из тех, кого ты видишь при дневном свете и… — она сморщила личико и смущенно склонила голову набок. Несмотря на все попытки Валери разговорить его во время подбора одежды, Северус никогда не обсуждал с ней свою личную жизнь. Она была очень разговорчива и всегда делилась с ним своими мыслями и повседневными делами, будто они были старыми друзьями; впрочем, он понятия не имел, ведет ли она только с ним или со всеми, кто входит в её дверь. Снейп ходил сюда с тех пор, как закончил школу, обнаружив, что её ассортимент и цены лучше, чем в более популярных местах, где совершало покупки большинство волшебников. — Вы понятия не имеете, о чем говорите. — он отвернулся от неё, но она не остановилась. — Ох, Вы только посмотрите на это лицо! — поддразнила Валери. — Уверена, что они очень красивы. Голосую за то, чтобы Вы наденете эту мантию на вашу встречу, хотя не думаю, что Вы будете ходить в ней долго. — Мисс Сноу. Я не собираюсь обсуждать это с Вами сейчас или когда-либо ещё. — он бросил на неё выразительный взгляд. — Ладно. — она вздохнула, но, похоже, не была расстроена ни на каплю. — Заходите в следующем месяце, к этому времени у меня будет что-нибудь новое для Вас. Северус покинул её магазин в смятении, но с большей уверенностью в «дне эгоизма». Это не было полной катастрофой, но теперь ему снова было нечем заняться. К счастью, урчание в животе решило напомнить ему, что он ещё не ел, и Северус решил, что это будет его следующей остановкой. Он решил зайти в дорогую, пользующуюся высокими рейтингом кондитерскую. Он вышел из неё со знанием, что заведение славится своей клиентурой, а не вкусом. Хозяин был совершенно недоволен, когда Северус, вместо того чтобы петь его выпечке дифирамбы, сообщил, что он пробовал маггловские десерты, которые были гораздо лучше, чем заставил несколько человек шокировано повернуться к нему. Ему вспомнился тот пряный торт, который принёс Люпин в тот вечер. Северус не был большим любителем сладкого — ему не нравилась тяжесть, с которой они оседали в его желудке. Решив не останавливаться на этом, он аппарировал на работу к Лили, и нашел её в кабинете с пером за ухом в окружении нескольких стопок тяжелых фолиантов. — Сев! — Лили вскочила со своего места, и на её лице появилась широкая улыбка. — Не ожидала увидеть тебя! Разве ты не должен быть на работе? — она притянула его к себе для короткого объятия, а затем сделала шаг назад, чтобы осмотреть его новый наряд. — Довольно мило! Ты получил это на день рождения? — Что-то вроде того. — загадочно ответил Северус, после чего ответил на её первый вопрос. — Мне дали выходной. — Это великолепно! — Лили рассмеялась. — Чем планируешь заняться сегодня? — Я надеялся, что у тебя будут какие-нибудь идеи. — признался он. Северус объяснил ей суть идеи Альбуса, умолчав о том, как они пришли к этому. Он позволил ей самой прийти к выводу, что это было что-то вроде подарка на день рождения. Лили широко улыбнулась ему, счастливая, что он пришёл именно к ней. — Может быть, ты можешь заняться чем-то, что ты никогда не делал, но всегда хотел? — предложила она. — Или возможно, пережить какой-то любимый момент снова? — она издала задумчивый звук и закусила губу — привычка, оставшаяся с ней ещё со школы. — Например… Помнишь, как мы пробрались в соседский сад и забрали всю малину? — Это воровство, Лили. — отрезал Северус. — Когда ты ребенок, это более приемлемо, но, когда ты взрослый, это незаконное проникновение на территорию. — Да, но помнишь лицо Туни? — губы Лили расплылись в озорной улыбке. — Она так завидовала! Он остановился, вспомнив надутые губы сестры Лили, и не смог сдержать усмешку от такого приятного воспоминания. Внезапно ему в голову пришла глупая, бессмысленная, но странно будоражащая мысль. — О нет. — она приподняла бровь, поняв, о чем думает её друг, всё равно выглядя заинтересованной. — Я знаю этот взгляд. — Какой взгляд? — спросил Северус, изображая равнодушие. — У тебя было такое же выражение, когда ты замышлял что-то против Джеймса и Сириуса. — она с усмешкой поддразнивала его, совсем как раньше, когда они были школьниками. На самом деле они ужасно влияли друг на друга. Если бы только Джеймс знал, что половина из того, что Северус использовал против него, было придумано его женой… — Что происходит в твоем слизеринском мозгу? — Как я помню, Петунья ненавидит жаб… — Ты не посмеешь. — Лили ахнула, широко раскрыв глаза. — Сев, она убьет меня. — Она не узнает, кто это сделал. — заверил её Северус. — А теперь, прошу меня простить… — Сев! — она восторженно пискнула и захихикала при мысли о такой перспективе. — Ты же не серьëзно…? Северус ушел, ничего не ответив.

xXx

После того, как несколько фарфоровых тарелочек превратились в жаб, и из дома послышались вопли Петунии, Северус, чувствуя себя отомщенным, покинул Тисовую улицу. Это научит её, как плохо относиться к нему и Лили в детстве. Не говоря уже о том, что она не так уж и сильно изменилась за прошедшее время. Ради Мерлина, Петунья, получив новость о том, что Лили родила, отправила младшей сестре открытку «мои соболезнования». При их появлении она повела себя просто отвратительно, и её неуместный гнев на младшую сестру делал её ещё отвратительнее. Лили признавалась, что любое семейное собрание в её семье проходило в напряженной обстановке и сопровождалось её ехидными комментариями, и это дошло до такой степени, что их мать решила держать сестер порознь и приглашать в гости их в разное время. Следующей его остановкой стало поместье Малфоев. Он обошел домового эльфа, который попытался забрать у него мантию, спустился в подвалы, где прихватил две бутылки дорогого эльфийского вина, и направился на поиски Нарциссы. — Северус, дорогой? — домашний эльф явно уже сообщил о его прибытии. — Что?.. — Я одолжу это, если ты не возражаешь. — объявил он, но тут же усомнился в своем вопросе. Малфои явно не нуждались в эльфийском вине, учитывая, что у них были целые ящики с ним, но Северус не хотел, чтобы это выглядело, будто он присваивает их вещи себе. Теперь, когда он задумывался об этом, весь этот день казался недостойным их внимания, но в то же время это странно будоражило его. Как будто он наконец-то начал вести себя как дикарь, которым он всегда и был, в их присутствии. — Конечно. — Нарцисса одарила его улыбкой, всё ещё находясь в смятении. — Это твой день рождения, ты можешь взять вино. Если бы я знала, что ты захочешь отпраздновать… — Я не хочу. — отрезал Северус. — Я просто хочу вино. — Тогда оно твое. Он посмотрел на этикетки на бутылках, а потом на Нарциссу. — Хочешь выпить со мной? — В половине двенадцатого утра? — уточнила она, а потом всерьез задумалась. — Ну, по крайней мере, нам понадобится еда. Мне нужно поговорить об этом на кухне… — Ах да. — он кивнул и протянул ей эльфийское вино. — Подержи, я скоро вернусь. После этого он пошел забирать Люциуса с работы. Он прошел мимо приемной в его кабинет, заставив Малфоя дважды перепроверить увиденное. — Северус? — его взгляд метался между его измученной секретаршей и другом. — Всё в порядке? — Обед через час. — сказал Северус, выразительно взглянув на дорогие напольные часы, что стояли в углу кабинета. — Да, так и есть. — Люциус откинулся на спинку стула. — Ты хочешь пойти куда-то вместе? — Мы с Нарциссой будем обедать в мэноре, если ты хочешь присоединиться. — он снова вел себя самонадеянно. Было немного волнующе думать о том, что это может сойти ему с рук сейчас. — Эсме, отмени мой деловой обед. Северус был немного ошеломлен, но постарался не подавать виду. Неужели всё было так просто? Он всё ждал, что кто-то окликнет его, заставив опомниться, но, может быть, его день рождения сделал всё более приемлемым? Люциус сообщил ему, что присоединится сразу, как разберется с последним документом. Поняв, что его прогоняют, Снейп вернулся в мэнор, где Нарцисса уже поставила эльфийское вино на личный семейный стол. — Какие-нибудь пожелания на обед? — спросила она, отвернувшись от Мимси, и одарила его ожидающим взглядом. — Что хорошо сочетается с эльфийским вином? — переадресовал вопрос Северус, замечая Драко, который с любопытством наблюдал за происходящим из своего манежа. Северус подошел ближе, и Драко тут же поднял руки, прося взять его. Он наклонился и вытащил ребенка из манежа, чтобы прижать его к груди. — Ты не будешь гриффиндорцем. — прямо сообщил он крестнику. — Когтевран, Пуффендуй… Без разницы. Главное не Гриффиндор. Драко протянул руку к его лицу и ткнул Северуса в щеку. — Да, ты также можешь быть на Слизерине. — Ты же знаешь, какой переменчивой может быть судьба. — мягко возразила Нарцисса. — Продолжай повторять это, и он попадет на Гриффиндор назло тебе. — И ты не будешь против? — Северус с недоверием приподнял брови. — Я бы любила его, несмотря ни на что, но Гриффиндор, безусловно, на ступень выше Пуффендуя. — она усмехнулась. — Пуффендуйцы прямолинейны и порочны. — сообщил ей Северус. — Я обучил достаточно пуффендуйцев, поверь мне. Гриффиндорцы же импульсивны и совершенно непредусмотрительны. — Ты ещё и предвзят, дорогой. — Как и ты. — О чем, черт возьми, вы двое спорите? — Люциус вошел в комнату, снимая с себя шарф, чтобы повесить его на вешалку. — Гриффиндор или Пуффендуй? — спросил Северус прежде, чем Нарцисса попробовала одурманить его своими сладкими речами. Люциус задумчиво хмыкнул. — Я полагаю, вопрос в том, что хуже, и я знаю ваше мнение на этот счет, так что предпочту оставить вас без ответа. — он прошел к Нарциссе и легко поцеловал её в щеку. — Привет, любимая. — Рада видеть тебя, дорогой. Ты уверен, что не слишком занят, чтобы присоединиться к нам? — Нарцисса ответно поцеловала мужа. Взгляд Люциуса скользнул к Северусу, который, не обращая на них двоих внимания на них двоих, нашептывал своему крестнику заговорщические обещания. — Как я могу пропустить такой искрометный разговор? — он вновь повернулся к жене, и его обычное холодное выражение лица несколько смягчилось. — Работа будет там же, когда я вернусь. Возможно, я смогу пожертвовать ей и чаще отлучаться.

xXx

— Профессор…? Минерва МакГонагалл неодобрительно поджала губы. — Мисс Розье, Вам стоит уделить внимание происходящему на уроке, а не тому, что происходит наружи. — Ну, эм, просто то, что снаружи, гораздо интереснее, мадам. — озадаченным тоном ответила Розье. — Профессор Снейп и должен разводить костёр? В одно мгновение половина класса взволнованно прильнула к окнам, где было видно, как их угрюмый профессор зелий поджигает что-то, напоминающее старую квиддичную метлу. После метлы в костер отправились несколько сломанных стульев, и огонь разгорелся ещё сильнее. Рядом с профессором лежала довольно большая груда случайных предметов: несколько книг, флаконов и даже что-то, похожее на гриффиндорский гобелен. Сам Снейп сидел в директорском кресле, обычно стоящем в Большом зале, и наблюдал, как горит его творение. После он взял книгу и начал листать её, вырывая из неё страницы, превращая их в бумажные комки и отправляя в огонь.

xXx

— Северус. — прошипела Минерва настолько громко, насколько осмелилась, быстрым шагом приближаясь к нему с убийственным выражением лица. — Что ты делаешь?! — Привет, Минерва. — лениво протянул Снейп, листая ту же книгу, из которой он вырывал страницы ранее. — Не могла бы ты оказать мне услугу? Он указал на бутылку с бурлящей в ней темно-красной жидкостью. — Кинь это в огонь. — Я… — МакГонаналл просто не могла подобрать слова от растерянности. Северус вырвал ещё одну страницу и бросил её в свой погребальный костер, заставив её вздрогнуть. Минерва опустила глаза на зелье, о котором он говорил, и осторожно подняла его. — Что ты делаешь? — настороженно повторила она, держа бутылку с зельем самыми кончиками пальцев подальше от себя на случай, если внутри окажется что-то едкое. — Избавляюсь от хлама. — ответил Северус, и она ни на секунду не поверила тому, что ему кто-то разрешал это делать. — Зелье. Если ты позволишь. Минерва бросила зелье Северусу и сделала несколько больших шагов назад. Что бы ни было внутри колбы, оно вызвало бурю пламени, создав темный столб дыма, который поднялся в небо, а пламя образовало прекрасного белого Феникса. Феникс летал оп кругу, описывая пируэты, прежде чем в конце концов превратиться в пепел. Это было захватывающее зрелише, и Минерва, прежде чем как-то прокомментировать это, на долгое мгновение лишилась речи. — Это было эффектно. — признала она. — Голубое зелье делает нечто подобное. — Он с безразличием отвел взгляд от книги. На этот раз, вырвав страницу, он засунул её во внутренний карман своей мантии. Минерва наконец поняла, что это была за книга. — Это твой ежекурсный альбом— с возмущением спросила она. — Да. Шестого курса. — его губы скривились в отвращении. — Надеюсь, у тебя есть копия. Северус тихо фыркнул. — С какой стати у меня должна быть копия? Я ненавидел свои последние курсы. — Северус. — выразительно повторила Минерва. Она так пыталась сдержать своё негодование, что её лицо покрылось красными пятнами. — Они всё испортили. Твои золотые мальчики. — Северус усмехнулся. — Или ты хочешь посмотреть, что Поттер написал рядом с твоей фотографией? Там есть слова «старая суровая летучая мышь». МакГонагалл выхватила альбом из его рук и прочитала комментарий, который заставил её нахмуриться. — Как неоригинально. — она просмотрела ещё несколько страниц, и с каждой новой фотографией на её лице было всё больше и больше отвращения. В конце концов она самостоятельно швырнула альбом в огонь. — Я был в процессе изучения. — Снейп нахмурился. — Там не было ничего ценного. — угрюмо ответила Минерва, скрещивая руки на груди и вздыхая. — Я жалею, что дала Блэку рекомендацию. Северус наклонился и подобрал несколько ужасающих мантий в цветочек, недовольно морща нос. — Я буду рад видеть, как они сгорают. Эти мантии были смутно знакомы Минерве, но это поняла это только когда они весело загорелись вместе с другими предметами. — Это что, мантии Альбуса?! — Я делаю всем вам услугу. — подчеркнул Северус. — Они были ещё ужаснее на нём. Она открыла и закрыла рот, но не выразила несогласия. — Что ещё ты уже сжег? — она перешла от стадии горя прямо к принятию. — Метла Поттера. Метла Блэка. Почетный значок клуба плюй-камней Петтигрю… — он задумчиво оглядел стопку вещей. — Старые мизогинные книги по сексуальному образованию… Минерва потерла лоб. — Это мольба о помощи или своего рода демонстрация? — У меня не будет доступа ко всему этому после этого года, и потому я подумал, что могу заодно избавиться от всего этого хлама. Метлы Поттера и Блэка выставлены напоказ так, будто они были какими-то героями. Несмотря на те разговоры в прошлом ноябре, о том, что ты не потерпишь задир, ты всегда прославляешь их, если они выигрывают для тебя квиддичные кубки. — Северус ехидно улыбнулся ей. — Хотя, полагаю, эта школа не единственная игнорирует несовершенство спортсменов. — Это месть? — МакГонагалл сохраняла невозмутимый вид. — Я предпочитаю думать об этом как об возмещении ущерба. — А это те стулья, на которых они сидели? Или что-то столь же нелепое? — она указала на обугленные в огне куски. — Нет, они скрипели. Раздражающе скрипели. — он взялся за другой ежекурсный альбом. — О, кажется, им было что сказать об старом профессоре защиты… — Что-то из этого принадлежит Люпину? — она протянула руки к нетронутой стопке. — Нет. Он на испытательном сроке. — Северус небрежно махнул рукой, отбросил книгу и встал, чтобы осмотреть вещи перед ним. — Ужасная трата дорогих ингредиентов. — сообщил он Минерве, поднимая колбу с серебряным зельем и кидая её в огонь. Пламя, поглотив зелье, стало разноцветным и создало завораживающее световое шоу, за которым они оба благоговейно наблюдали какое-то время. В конце концов Северус отошел к куче, чтобы поискать что-то конкретное, и вновь появился к огню с гигантской стопкой свитков. — Хочу ли я знать? — осторожно спросила МакГонагалл. — Это принадлежало Слагхорну. Минерва решила, что это не стоит спора.

xXx

Ремус не был новичком в сплетничестве, особенно учитывая, что его друзья принимали в нем активное участие. Казалось, что с того утра прошла вечность, и он не мог не беспокоиться — Северуса не было ни на завтраке, ни на обеде. Позже в этот же день он узнал, что он даже не проводит свои занятия. Ремусу было слишком неловко спрашивать у Альбуса, куда он пошел; впрочем, директор не выглядел так, будто что-то случилось. Альбус, на деле, проводил занятия, где вместо преподавания обсуждал идеи на День святого Валентина. По крайней мере, Ремусу так сказали. И в это он верил, но, когда Эндрюс с широко распахнутыми глазами сообщила ему, что Розье видела, как профессор Снейп разводит костер на улице и выбрасывает туда дорогие ингредиенты? Это было настолько нелепо, что он уже подумывал о том, чтобы затащить их к себе в кабинет и обсудить с ними вопрос, вызвавший слухи. С другой стороны, это было совершенно безобидно. Слух, в котором профессор зелий рассуждал, не покраситься ли ему в блондина, всё ещё существовал. Ремус откинулся на спинку кресла в своей основной гостиной, облокачиваясь так, чтобы его шея вытянулась, а голова была запрокинута к потолку. Он размышлял о том, хочет ли Северус, чтобы он попытался поговорить с ним о том, что произошло эти утром, или он оборвет все попытки разговора. Он предположил, что Ремус подумает о нём что-то плохое? Ремус сказал Северусу говорить ему о своих сомнениях, но не было ли это слишком наивно? Дверь в покои резко распахнулась, и Ремус поднял голову. Его комнаты были относительно звуконепроницаемы и не пропускали запахи, поскольку мимо всегда проезжало много машин. Он не ожидал, что кто-то придет к нему этим вечером, тем более тот, кто занимал все его мысли сегодня. Ему не терпелось попытаться всё исправить; он вскочил на ноги, когда Северус широкими шагами направился прямо к нему. — Северус, насчет ут- Это всё, что он успел сказать до того, как Северус схватил его лицо и крепко поцеловал. Ремуса слегка шатало от силы поцелуя; он подумал, была ли эта страстность попыткой заткнуть его или же всё дело в настроении Северуса. Но это было не так важно сейчас, когда все его тело горело от Северуса рядом с ним, особенно от того, что его волосы были всё ещё немного влажные, и это усиливало его запах. — Я… — Ремус был немного ошеломлен и растерян. — И тебе привет? По-видимому, у Северуса была определенная цель — он стянул с Ремуса распахнутую мантию и притянул его к себе для ещё одного горячего поцелуя. —Подожди… Подожди! — Ремус взял его за плечи и мягким движением отодвинул его от себя после того, как утолил свою жажду. — Нам, наверное, стоит- — -Ты хочешь поговорить или трахнуть меня? Сердце Ремуса пропустило удар, и каждый нейрон, казалось, дал сбой. — Ты… Что? — задыхаясь, спросил он, и его член почти болезненно дернулся в штанах. Должно быть, он представлял собой впечатляющее зрелище, судя по тому, как Северус ухмыльнулся, а после схватил его за запястье и потащил в спальню. Всё-таки Ремус был достаточно сговорчивым. — Ты- — это определенно было что-то новое, и это заводило Ремуса. Он пытался вспомнить, каково иметь самоконтроль, когда Северус начал раздеваться в тот же момент, когда за ними закрылась дверь. — -делал это раньше? — Однажды. — небрежно ответил Снейп. — Я думал об этом ещё с Лунной тяги. — продолжал он так, будто каждое его слово не делало внутреннюю борьбу Ремуса труднее. — Ты хочешь или нет? — На самом деле это не вопрос желания. — Ремус поперхнулся. — Тогда веди себя соответственно. — потребовал Северус. Затем он вытащил свою палочку и, совершенно не колеблясь, направил её на Ремуса и испарил его рубашку и брюки. — Хорошо. — Ремус, разрывающийся между весельем и неверием, почти схватил его. Он сжал в руках оба его запястья, чтобы хоть на пару секунд, блять, сосредоточиться. — Если мне серьёзно собираемся заняться этим, то мне нужно знать, что ты скажешь мне, если я сделаю тебе больно, или если ты решишь, что ты больше не хочешь заниматься этим. Тебе нужно доверять мне. — Я бы не был тут, если бы не доверял тебе. — Прошипел Северус, осторожно вынимая запястья из хватки. Они оба замерли, когда до них дошло значение этих небрежно брошенных слов. — О. — выдохнул Ремус. — Да… Хорошо. — они оба двинулись одновременно, и их губы соприкоснулись в чем-то между болью и страстью. Ремус провел языком между его губ, заставив их обоих застонать. Его губы опухли и потрескались, язык жаждал соприкоснуться с языком Северуса. Наслаждение искрилось под веками. Все чувства были сосредоточены на тепле, вкусе и желании. Руки как будто всегда тянулись проследить изгиб его позвоночника до самого черепа; оттуда его пальцы двигались к волосам Северуса и вплетались в них, поворачивая его голову так, чтобы углубить поцелуй. Каждый их раз до этого Ремус старался быть осторожным и терпеливым, но сейчас голод Северуса будто был заразителен. Ему было интересно — был ли ещё кто-нибудь, кто повлиял на него столь же глубоко, не только в сексуальном плане. Ремусу казалось, что он тонет — чувства и желания, которые он испытывал к Снейпу, поглотили его целиком. Ему оставалось или бороться с ними, или достойно принять их. Он не был уверен, как они оказались на кровати — это его толкнул Северус или он сам потянул его, но его положение позволяло ему сжать бедро Снейпа. Ремус обхватил его бедро и приподнял, пока сам он терся об Северуса. Удовольствие пронзило всё его тело, и тянущее ощущение в паху усилилось. Северус запрокинул голову назад, выпуская стон, и Ремус прикусил его шею, обхватывая ягодицы и притираясь к нему плотнее. Он идеально прижимался к ложбинке таза; его эрекция терлась о то место, куда он хотел проникнуть. Это было жгучее, интенсивное чувство, граничащее с потерей контроля. Всё замерло, когда они сознали, как близки к тому, чтобы потерять себя. Они оба напряглись и настороженно расслабились, понимая, что ситуация заходит в неизведанную прежде область. Ремус отпустил его и отстранился, молясь не увидеть на лице Северуса страха. Глаза Снейпа были широко раскрыты; он выглядел так, будто обдумывал, хочет ли он этого или нет. Ремус осторожно убрал с его лица волосы и застыл в ожидании. — Всё ещё нормально? Северус на мгновение закрыл глаза и сосредоточился на дыхании, зная, что Ремус готов подождать его. — Я не беспокоюсь об этом. — он вновь открыл глаза и многозначительно посмотрел на Ремуса. — Продолжай. Ремус наклонился и прижался губами к ямке между его ключиц. — Хорошо. Наверное, это был первый раз с момента, как Ремус начал с кем-то встречаться, когда он чувствовал, что отпустил себя, и чувство стыда не накрыло его сразу же после этого. Он всегда был так осторожен, так старался держать себя в руках, ожидая подсказок и сосредотачиваясь только на желаниях партнера. Любой намек на что-то темное, и люди отступали, смотрели на него так, будто не знали, кто он. Он снял с них обоих белье и замер, устраиваясь между бедер Северуса. Между ними больше ничего не было — только жар, кожа и желание. Ремус благоговейно наслаждался этим; его рука лежала на груди Северуса, давая ему почувствовать биение сердца. Северус был более уязвим сейчас, но Ремус по какой-то причине чувствовал себя так, словно это он разорван на части и выставлен напоказ. Взгляд Северуса блуждал по его лицу, будто он пытался запомнить каждую малейшую деталь. — Нам нужны презервативы. — пробормотал Северус. — И я принес лубрикант. — он осторожно положил руку на грудь Ремуса и сел. Если Ремус отойдет в сторону, он сможет взять оба предмета и принести их к кровати. — Подожди. — Ремус схватил подушки и подложил их под бедра Северуса. — Было больно? В первый раз? Северус позволил Люпину передвинуть его, а после схватил Ремуса за плечи и притянул к себе, так, что он мог обвить ноги вокруг его бедер. — Немного. В любом случае, я растянул себя до того, как пришел сюда. — Не возражаешь, если я всё равно хочу это сделать? — спросил Ремус, открывая лубрикант и согревая его в руке. — Ладно. — Северус, совершенно не выглядя недовольным, устроился на подушках поудобнее. Ремус не мог не заметить ту степень доверия, которую Северус проявлял к нему. Ремус поцеловал его в губы, прежде чем начал опускаться ниже, к груди и животу. Он сосредоточился на том, что, как он помнил, нравилось Северусу больше всего, и опустил руку, давая Северусу привыкнуть к чужим касаниям в таком интимном месте. Он не стал проникать внутрь сразу — вместо этого Ремус начал массировать его анус, и Северус дюйм за дюймом начал расслабляться. Люпин вновь добрался до шеи и оставил извиняющийся поцелуй там, где, как он был уверен, завтра расцветет уродливый синяк от его укуса. Ремус прижал средний палец к тугому кольцу мышц, медленно погрузил его внутрь до второй фаланги и замер. Внутри Северуса было жарко и мягко. Попробовав пошевелить пальцем, он почувствовал немного лубриканта. Северус на мгновение сжал его, а после спокойно выдохнул и расслабился. Ремус не проникал глубже; он просто двигал пальцем внутрь и наружу в неторопливом темпе. Он понятия не имел, насколько сильно это простое, повторяющееся движение заставляло Северуса жаждать. Северус обвил шею Ремуса одной рукой и нетерпеливо вздохнул, но не стал просить большего. Это было совсем не так, как делать это самому; ощущение кого-то другого внутри него было таким же освобождающим, как и возбуждающим. Северус пытался не торопиться — в конце концов, Ремус старался свести на нет будущую боль. Это, конечно, не мешало Снейпу быть невозможно заведенным и ожидать начала. Ремус без предупреждения протолкнул палец полностью и согнул его внутри, после чего вытащил наружу. Нервы Северуса натянулись струной, и медленный темп каким-то образом усилял это. Ремус провел языком по его ушной раковине и тихо забормотал, водя губами по коже Северуса. — Я так сильно хочу войти в тебя. — он протолкнул внутрь ещё один палец, и Северус вздрогнул, неосознанно впиваясь ногтями в его кожу. От второго пальца растягивание превратилось в приставучий зуд. Ему хотелось, чтобы Ремус двигал пальцами быстрее, жестче, трахал его так, как Снейп желал месяцами. Вместо этого они двигались медленно и целенаправленно. — Ты не представляешь, что ты делаешь со мной. Он раздвинул пальцы внутри шире и начал вбивать их под другим углом, и у Северуса перехватило дыхание. Северус задыхался; его бедра двигались навстречу, продлевая вспышку удовольствия. Он зажмурился, чувствуя, как по его эрекции стекает струя предэякулянта. Он уже был невозможно влажным и готовым, но Ремус лишь ввел в него третий палец, превращая Снейпа в трепещущее месиво. Это было идеально; он чувствовал себя таким открытым, и все его тело дрожало, пыталось заставить Ремуса проникнуть глубже. Северус втянул воздух в легкие. Его ноги скользили по простыням, а бедра покачивались в такт движениям пальцев. — Готов? — наконец спросил Ремус. — Ещё вечность назад. — недовольно ответил Северус, но в его задыхающемся голосе не было злобы. Ремус улыбнулся и поцеловал его в приоткрытые губы, а после отстранился, чтобы взять презерватив. Он разорвал упаковку, не смазывая пальцы лубрикантом, и надел презерватив на свой член. Северус всё это время беззастенчиво наблюдал за происходящим. Он раздвинул ноги шире, давая партнеру расположиться между них. — Медленно выдыхай. — проинструктировал его Ремус, ведя рукой по внутренней стороне бедра и таза. Он смазал свой член лубрикантом и прижал головку к входу. Дождавшись, когда Северус расслабился, он толкнулся внутрь, пока головка не погрузилась полностью. Они тихо застонали. Ремус подождал, пока Северус вновь расслабится, прежде чем двинулся вперед, проникая глубже. Каждый раз, когда Северус напрягался, он останавливался и ждал, пока, наконец, не вошел полностью. Ремус делал небольшие движения вперед-назад, сохраняя инерцию и не давая Северусу зажаться. — Ты всё ещё тут? — Ремус улыбнулся ему. — Блять, двигайся. — рявкнул Северус; его мысли затмевало желание. Он наконец-то был полон, и его зуд был близок к облегчению. — Двигаюсь. — Ремус сделал более ощутимый толчок и подался вперед на коленях, так что их бедра оказались вплотную прижаты друг к другу. Ремус обхватил его бедра и начал двигаться в спокойном, сдержанном темпе. Результат был мгновенен: Северус покраснел до самой груди и выгнулся. Пожалуй, это было самое горячее, что Ремус когда-либо видел. Он был заворожен идеальным ритмом их двигающихся навстречу друг другу тел. Северус издавал звуки, что-то среднее между вздохом и всхлипом; его рука прикрывала глаза, и он поддался своим инстинктам. Ремус скользнул рукой по его животу к груди и с благоговением обхватил шею. Всё его тело излучало жар. Когда его рука опустилась ниже, касаясь большим пальцем к соску, член Северуса выпустил ещё одну струйку смазки, и голос Северуса дрогнул. — Тебе так сильно это нравится, да? — прошептал Ремус, наклоняясь ниже и переплетая их пальцы. Он завел руку Северуса за голову, глядя на его расфокусированный взгляд. — Ты часто об этом думал? Особенно в это новолуние? — его движения стали быстрее; его темп увеличивался без его сознательного решения. Ремус наклонился над ним, меняя угол толчков. Свободная рука Северуса опустилась к нетронутому члену и начала размазывать по нему влагу от смазки по всему телу. Ремус чувствовал, что он не касается того места внутри, которое нащупал пальцами, и потому через какое-то время откинулся назад и с сожалением отпустил руку Северуса. — Повернись немного набок. — он просунул руку под левую ногу Северуса и закинул её себе на плечо. Ремус двигал бедрами, меняя угол толчков, пока не добился желаемой реакции. Глаза Северуса широко распахнулись, и он выгнулся в спине. На мгновение Ремус был не уверен, начал ли он кончать, но после Северус начал нетерпеливо двигать кулаком по члену, и из его горла вырвался всхлип. Ремус почувствовал, что он сам близок к разрядке и начал хаотично, без излишнего изящества двигать бедрами. Не было ничего, кроме приближающегося оргазма и Северуса, который изо всех сил старался сдержаться от собственного. Его лицо было повернуто к подушке, словно он пытался спрятать в ней удовольствие, очевидное по его выражению. Кровать, ударяясь об стену в бешеном темпе, скрипела от силы толчков. Пот полностью покрыл их тела, каждый дюйм их кожи, и Ремус наклонился, чтобы лизнуть кожу на внутренней стороне колена Северуса, просто чтобы попробовать его. Достигнув оргазма, Северус перестал дышать на одну, долгую, напряженную секунду, прежде чем начать кончать. Ремус смог наблюдать за этим лишь мгновение — в следующий момент его захлестнул собственный оргазм, и его мир сосредоточился на погоне за кайфом. Ремус не думал, что он когда-либо кончал так сильно, но, опять же, трудно было сказать наверняка, когда весь его мозг отключился, оставляя за собой ничего, кроме волн насыщающего освобождения. Спустя время он пришел в себя достаточно, чтобы осознать, что он рухнул на Северуса, уткнувшись лицом в изгиб его шеи, и его партнеру, вероятно, сейчас неудобно. Ремус осторожно сел; его конечности онемели и не двигались должным образом. — Прости. — Он поморщился и начал медленно выпутываться из всего этого месива, завязывать презерватив и вытирать пот с висков. — Ты в порядке? — Всё в порядке. — Северус тяжело дышал, и его взгляд всё ещё был затуманенным. Он сел, опираясь на локти, и убрал с лица волосы, пытаясь восстановить дыхание. — Мне нуждался в этом. — Да? — Ремус, всё ещё задыхаясь, усмехнулся. — Я тоже. — Душ? — предложил Северус, опуская глаза на месиво между на животе и бедрах. — Секунду. — Губы Ремуса расплылись в усмешке. — Не думаю, что я смогу ходить прямо сейчас. Северус фыркнул. — Это не тебя только что втрахивали в матрас. — Вернее, в подушки. — нахально ответил Люпин. Снейп закатил глаза, передвинулся и свесил ноги с кровати, после чего оглянулся через плечо на своего собеседника. — Идешь? Ремус не был известен как тот, кто отказывает Северусу, и он не мог найти веской причины начать.

xXx

Магия была подарком богов в очистке, и Ремус не мог сдержать легкой вспышки похоти каждый раз, когда Северус делал это без палочки. Это позволило Ремусу провести большую часть времени под разочаровывающе коротким душем за поглаживанием тела Северуса мыльными руками. Когда он добрался до складки между бедром и ягодицей, его наконец осекли, хлопнув по рукам. — Я просто помогаю. — Ремус невинно поцеловал его помытое плечо. — Позже. — Предостерегающе сказал Северус и отвел его обратно в спальню, чтобы они очистили простыни и забрались в постель. В отличие от других таких встреч, сегодня Северус, казался не волновался о своей наготе и не поворачивался к Ремусу спиной. Сейчас он лежал на боку, слегка подогнув колени, и задумчиво рассматривал его. — Что? — Неуверенно спросил Ремус. — Ты же не можешь любить все виды шоколада одинаково. — наконец озвучил свои мысли Снейп. — Должен же быть какой-то определенный, который превосходит все остальные. Ремус растерянно засмеялся, и на его лице появилось нежное, очарованное выражение. — Почему ты об этом подумал? — Просто ответь на вопрос. — Шоколатье Мирддина. — Сразу же признался Ремус. — У них лучший молочный шоколад. Только не рассказывай Сладкому Королевству. — Ничего не обещаю. — Любезно ответил Северус. — Есть какие-то вкусы, которые тебе не нравятся? Ремус протянул руку к его лицу и нежным движением заправил выбившуюся прядь за ухо. — Ты собираешься купить мне шоколад? — Нет. — Северус выгнул бровь. — Мне просто трудно поверить, что кто-то может любить что-то так сильно. — Мне нравишься ты так сильно. — Воспользовался моментом Ремус. Северус простонал и отвернулся от него, вызывая у Люпина радостный смех. — Нет, подожди, я обещаю вести себя хорошо. — он захихикал, уткнувшись в едва тронутый участок кожи на его шее. — Лжец. — Мне не нравится очень горький шоколад. — Продолжил Ремус, устраиваясь поудобнее позади него. — Чем сливочнее, тем лучше. — он лениво повел кончиками пальцев вверх и вниз по животу Северуса, достаточно невесомо, чтобы это было почти щекотно. — Ты любишь шоколад? Северус устроил голову на подушке удобнее. — Я не ненавижу мятный шоколад. Я не большой любитель сладкого. — Хм. Я заметил. Ты съел только половину того десерта, который я приносил тебе. — Я съел вторую половину позже. — возразил Снейп, защищаясь. — О чем был твой кошмар этим утром? Северус на мгновение напрягся, но не отстранился. — За мной гнались. Существа. — ответил он. — Оборотни? — допытывался Ремус. — …нет. Все существа. — Хорошо. — Это повторялось. Я раз за разом просыпался в постели с тобой, но ты не просыпался. — Это ужасно. — Ремус прижался к нему ещё плотнее в подобии объятия. — Это было глупо. — Северус фыркнул. — Я в порядке. — Я знаю. — прошептал Ремус, успокоенный тем, что тиски, сковывающие его сердце, ослабли. — Я всё ещё жалею, что не смог улучшить всё. Северус не сказал «ты только что сделал это», но у него было ощущение, что это подразумевается. — Могу я тебя спросить о кое-чем? — Ремус нервничал; он звучал уязвимо, и это заставило его поморщиться. — М? — Почему ты не празднуешь свой день рождения? Северус замер. — Ты знал? — Да. — Он не стал давать никаких объяснений. — В принципе, в этом году я праздновал. — Северус явно избегал вопрос. — Если я купил тебе что-нибудь или попытался организовать праздник, тебе бы это не понравилось? — Черт возьми, нет. — Но ты возьмешь выходной? — Ремус чувствовал себя немного безрассудным, продолжая настаивать на ответе. — Я никогда не видел смысла в праздновании. — угрюмо признался Северус. — Могу ли я предположить, что это потому, что раньше никто не делал его особенным для тебя до этого? Северус сел и резко обернулся, хмурясь. — Почему люди так сильно беспокоятся, когда я говорю об этом? Нет. Никто не делал его «особенным». — он усмехнулся. — Лили всегда покупает мне что-то, но я не люблю быть в центре внимания. — Хорошо. — Ремус уступил. — Если хочешь, я не буду придавать этому дню большое значение, но я не хочу, чтобы ты думал, что я не ценю тебя и не забочусь о тебе. Я просто хочу знать твои границы дозволенного. Северус продолжал хмуриться, но теперь размышлял. — Тебя это беспокоит. — Не то, что бы я ожидал от тебя чего-то иного. — заверил его Ремус. Его взгляд был серьезен, показывая, что он не шутит. — Просто мне нравится идея устроить день, который доставит тебе удовольствие и покажет, что я счастлив, что ты жив и есть в моей жизни, но я хочу знать, как это выглядит для тебя. Если я поздравляю тебя с днем рождения, я не хочу, чтобы это вызвало что-то плохое. Я хочу, чтобы это было что-то хорошее. Даже если в будущем будет так, что ты можешь быть немного эгоистичен в течение дня, то я с радостью подчинюсь твоему желанию. Разговор с Альбусом этим утром всё ещё не уходил из головы Северуса. То, как отреагировали все, кто знали о его дне рождения, и не стали его к чему-то принуждать. Все они показывали, что они бы ухватились за возможность, если бы он того хотел. Правда заключалась в том, что ему не нравилось придавать этому дню слишком большое значение. Он ненавидел общественную установку, что с ним явно что-то не так, если он хочет провести спокойный день без того, чтобы кто-то навязывал ему свои желания. Это было приятно, и он мог признаться в этом самому себе. Он понял, что имел в виду директор, когда сказал, что люди удивят его. — Ты можешь поздравить меня с днем рождения, я не взорвусь от этого. — Согласился Северус. Ремус широко улыбнулся ему, а затем приподнялся и поцеловал его в щеку. — С днем рождения, Северус.