Demon

[Мир ангелов. Главная площадь и печать входа в Селестию]

Селестия встречает Венти со Скарамуччей, как всегда, тихим шелестом крыльев и звоном небесных колоколов. Воздух здесь чист, лёгок, наполнен ароматами вечно цветущих садов. Солнечный свет мягко струится по белым камням дорожек, играя в их переливах золотыми бликами. Высокие деревья, увешанные сияющими плодами, склоняются над извилистыми тропами. Всё кажется таким же, как Барбатос помнит, но что-то изменилось — не в Селестии, а в нём. Падший Архонт идёт по знакомым тропам. Его шаги медленны, почти ленивы, но каждое движение наполнено уверенностью. Свет касается его лица, но не согревает. Его крылья, теперь чёрные как ночь, тянутся за ним, их кончики касаются земли, оставляя едва заметные следы на мраморе дорожек. Вокруг царит безмолвие, нарушаемое лишь его шагами. Ангелы, парящие над садами или спешащие по делам, замечают его. Их взгляды полны страха и недоумения. Они знают, кем он был, знают, что теперь он стал чем-то другим, чужим. Никто не осмеливается заговорить, но шёпоты расползаются по пространству, как лёгкий ветер. Он чувствует их. Слышит, как слова о его падении струятся по воздуху: «Почему он здесь?» — «Что он сделал?» — «Как Богиня на это посмотрит?» Но ему всё равно. Его глаза скользят по пейзажу, будто он видит его впервые. Когда-то это место казалось ему домом, но теперь оно воспринимается чужим. Эти сады, эти деревья, этот свет — всё это больше не трогает его. Внутри нет ни тоски, ни воспоминаний, ни боли. Лишь пустота, заполняемая одной мыслью: «Он должен жить». Мраморные арки сменяются высокими колоннами, ведущими к зданию Центральной администрации. Великолепие этого места, где каждая деталь сияет, словно соткана из света, не вызывает у него ни восхищения, ни трепета. Перед ним возвышаются ворота, инкрустированные драгоценными камнями, которые переливаются, словно звёзды. Они были бы ослепительными, если бы не его взгляд — холодный и равнодушный. Он останавливается перед воротами. Его пальцы едва касаются их гладкой поверхности, и двери бесшумно открываются, как будто само место узнаёт его. Мысли обрываются. Всё лишнее перестаёт существовать. Лишь одно заполняет его сознание: сделать так, чтобы демон выжил. Любой ценой. И он идёт внутрь. — Богини ещё нет, — Венти обернулся на Скарамуччу. — Я буду ее ждать здесь. Ты со мной? — С тобой, — нефилим осматривается вокруг. — Я здесь не был, выглядит интересно. — На первом этаже библиотека. Здесь работал мой Двалин. А Фурина… тоже. Когда-то она перешерстила с десяток книг, разыскивая информацию про агат, — Архонт медленно ступает по залу. — Все ангелы разбежались. Нас боятся. — Разве ты не был их другом? — хмыкает Скарамучча. — Не думаю. Я был их Архонтом. Может, им и остаюсь. — Хорошо, что я не остался в этом мире. Неприятно здесь. — Неприятно? Почему? На нас не смотрят косо, за спиной не шепчут гадости. — Поэтому это место ощущается не живым. — Возможно, — Венти проводит пальцами по книгам на полке. — Ничего не чувствую. Думал, я скучал по дому, но… скучаю я только по Сяо. — Богиня может что-то знать о первозданном море? — Думаю, да, но вряд ли сможет просто развеять его силы. Первозданное море, судя по легендам, существовало еще до наших богов. — Но ее знания могут нам помочь. Или на что-то наведут алхимиков. Лишним не будет, — кивает, следуя за Архонтом. — Верно, да, — Барбатос вздыхает. — Чувствую Райдэн. Хочешь уйти? — Плевать на нее, — Скарамучча нахмурился. — Я жду Нахиду. — Посидим тут? — Архонт усаживается на подоконник. — Хорошо. Нефилим подходит ближе к Венти и, скрестив руки на груди, смотрит в окно. Видеться с матерью ему не хочется, и удостоить ее, хотя бы, своим взглядом, он тоже не желает. «Пф. И почему именно она приперется решила? Бесполезное существо. Тц. Интересно, Аякс еще спит? Скорей бы вернуться к нему. Он же не забудет про крем? А то у него бывает…» И всё же, в здание зашла именно Райдэн. Женщина замерла, встретившись взглядом с Архонтом, но сего увидеть его она хоть как-то ожидала, то нефилима — точно нет. — Куникудзуши, это ты? — женщина чуть пятится назад. — Не называй меня так, — хмыкает Скарамучча. — Ого, всё-таки ты, — она обводит парней взглядом. — Интересная компания. — Настолько же интересная, насколько из тебя неадекватная мать. — Пф, — она скрестила руки на груди. — А я думала, ты «всё». — С твоей аурой что-то не так, Райдэн, — Архонт хмурится. — Да, с чьей-то подачки Богиня лишила меня части сил, звания Архонта и сказала, что это не всё, но пока что ей некогда мной заниматься. — Даю подсказку. Это было с моей подачки, — Скарамучча оборачивается с ухмылкой на лице. — Неблагодарный мусор, — она пожимает плечами. — Нужно было выбросить тебя сразу, как сестра умерла. — Пошла ты, — хмыкает и вздрагивает. — Какая сестра? Крыша едет? — Чего? Ты же не думал, что это я тебя родила? — У тебя была сестра? — Барбатос с недоумением смотрит на женщину. — Так вот, как ты «не пала»… — Не хватало ещё с демоном таскаться. Мерзость. — Где моя мать?! — крылья Скарамуччи распахнулись, а взгляд потяжелел. — Полагаю, мертва, — она ведёт плечами. — И угомонись, в этом мире насилие недопустимо. После того, как эта, кхм, «ангел», родила тебя, я ее больше не видела. Она сбросила тебя на меня и бесследно исчезла. — Какая же ты гниль. Как можно так говорить о своей сестре?! — в пальцах нефилима скапливаются молнии. — Тише, — Венти кладёт ладонь на его плечо. — Нельзя устраивать здесь побоище. Мы не за этим пришли. — Ага, слушайся своего друга, Куникудзуши. Кстати, это имя дала тебе твоя дорогая мамочка. — Не произноси мое имя своим грязным ртом! — Скарамучча дрожит от едва сдерживаемой ярости. — И это вместо благодарности за то, что я тебя на мусорку не выбросила? — Сдохни, сука. Ты выкинула меня. Меня растил Док и Нахида, пока я не вернулся к отцу. Так что ты ничто и никто, блять! — Ну, до Нахиды тебе тоже кто-то сопли вытирал. — Ахаха! Все, что ты полезного сделала это слилась из моей жизни! — крылья нефилима медленно поднимаются. — Она тебя провоцирует, Скар, — Венти спрыгивает с подоконника. — Идём, чувствую ауру Нахиды. — Тупая тварь, — хмыкает, едва сдерживаясь. — Надеюсь, ты сгниешь! — Идём. Взяв Скарамуччу за запястье, Венти уводит его за собой. Очень не хотелось бы, чтобы тот вдруг потерял самообладание, отчего мнение, что «демоны не умею по-другому» лишь подкрепиться в Верхнем мире. — Чувствую её во дворе. Архонт уверенно тянет парня за собой на выход из здания. «Выходит, она не пала, потому что у неё не было никаких отношений с демоном. Получается, это была её сестра? Она тоже была Архонтом? Или просто ангелом? Я никогда ничего о ней не слышал». Скарамучча смотрит вниз. Все его мысли заняты родной матерью. Он пытается вспомнить, видел ли ее хоть раз, слышал ли что-то о ней? Но не может найти в голове абсолютно ничего. «Кем была моя мама? Где она? Жива ли она…?» — Скар, — Венти остановился, выйдя из здания, — мы найдем её. Жива она или нет, мы сможем её отыскать. — Читаешь мои мысли…? — он печально усмехается. — Могу понять, о чем ты думаешь. К Нахиде подойдешь? — он кивает головой на Архонта, которая прогуливается у городского фонтана. — Да, а ты? Подождешь? — Да, постою тут. Не хочу лишний раз пугать. Скарамучча лишь кивает. Его крылья прячутся, будто растворившись в воздухе. Он довольно быстрым шагом направляется к Нахиде, но, чем ближе подходит, тем сильнее переживает. «А вдруг она будет не рада? Может, она и не хотела со мной увидеться? Может, не беспокоить ее?» Но передумать нефилим не успевает, как сталкивается взглядом с зелеными глазами Архонта. — Ого, как ты вырос, — она смотрит на него снизу-вверх. — Не ожидала увидеть тебя здесь. Как твои дела? Ты здесь законно? Тебе нужна помощь? — Я здесь с Барбатосом, — кивает. — Он пришел к богине, а я хотел увидеться с тобой. Привет, — Скарамучча отводит взгляд. — Рада видеть, что ты в порядке, — она широко улыбнулась. — Однако, чувствую, что тебя что-то беспокоит. — Ты знала, что моя родная мать это не Райдэн? — Скарамучча присаживается на землю рядом с Нахидой. — А? Как это? Вы ведь как две капли воды! Быть не может. — У нее была сестра, моя мать. А что с ней сейчас, я не знаю… — Ой, я впервые слышу, — она качает головой. — Прости. — Ничего. Как ты здесь? Все хорошо…? — Всё хорошо, — она тянет руку и кладёт её Скарамучче на макушку. — И ты не грусти. Если твоя мама жива, мы её найдем. А если нет, она точно уже в лучшем мире. — Мой брат чуть не погиб. И сейчас не просыпается, — Скарамучча наклоняет голову ближе к Архонту. — Ой-ой, как же так? Что случилось? Вы поэтому сегодня здесь? — Это одна из причин. Хотя, с этого все и пошло. Ты слышала что-то о первозданном море? — Конечно. Считается, что его вода способна растворить наследников погибшей нации. Оно находится на глубине затонувшего города. — Этой водой и пытались убить Сяо. И почти усыпили Барбатоса… — Ого… Хорошо, что вы не потомки этой нации. — Но как разбудить полудемона теперь…? — Хм, — она мягко гладит его по голове, — я постараюсь помочь. Мне нужно время. — Спасибо, Нахида… — Скарамучча слабо улыбнулся. — Рядом с тобой всегда спокойно было. Но я успел много дров наломать. Но у меня есть любимый человек. И моему отцу лучше. — Приятно слышать. Любимый человек? Ты познал любовь? — Да. Очень сильную. И он хочет, чтобы я обратил его демоном. Не знаю только могу ли я так вообще со своей природой, но он готов на такое ради меня. — Ты звучишь счастливым, когда говоришь о нем. Я не знаю, как ощущается любовь, но выглядит она красиво. — Она действительно прекрасная. Но по началу я много обижал этого человека. И тех, кто хотел со мной сблизиться. От меня прятали воспоминания о моей семье и моей природе, я будто заново родился, но уже во взрослом теле, — Скарамучча тянется к Нахиде ещё ближе. — Ой, так ты совсем все забыл? — подойдя впритык, Архонт обняла его, прижав к себе. — Бедный-бедный. Я чувствую, что ты благословлен Архонтом. Это Барбатос? — Да… — он закрывает глаза, обнимая Архонта за ноги. — Больше я ничего не забуду. — Ты соскучился, да? Ты никогда не был таким тактильным. — Соскучился. Я последнее время совсем размяк. — Переживаешь из-за брата? Не волнуйся, вместе мы найдем решение. — Из-за всего переживаю. Сяо предали его же подчиненные. Его сердце не билось. Если бы не Венти, его бы уже не было… — Но ведь всё обошлось, да? — она продолжает гладить его, будто кота. — Уверена, всё будет в порядке. Твой брат справится с этим. — В мире демонов теперь правит Венти, представляешь? Он тот, кого выбрал своей любовью мой брат. — Он поэтому пал? — Да. — Он тоже познал любовь? Выглядит больно. — Да, познал. А больно, потому что его любовь не просыпается и чуть не погиб. Он слышал, как его сердце перестало биться… — Вы пришли сегодня просить помощи Богини? — Не совсем. Мы больше по политическим целям, но, конечно, спросим у нее про Сяо, — Скарамучча размеренно дышит, даже забыв о ситуации с Райдэн. — Тебе стало спокойней? В этом мире даже воздух успокаивает. — Меня успокоила ты. — Признаться, когда ты ушел, мне было грустно. Думаю, я тебя полюбила. — Прости, что не приходил сюда. Я буду заглядывать к тебе в гости чаще. И хочу познакомить тебя с моим любимым человеком. — Буду рада знакомству. Ой, Богиня идет. Ты пойдёшь к Барбатосу? — Уже идет? Так скоро… — Скарамучча нехотя отстраняется и поднимает голову. — Да, я вроде как стал его помощником. — Позаботьтесь друг о друге, — она улыбнулась. — Ступай, дитя. — До встречи, Нахида, — Скарамучча поднимается и наклоняет голову к ней снова. — Можешь погладить ещё раз…? — Хороший-хороший, — она гладит его ладонью по макушке. — Спасибо, — нефилим улыбается. — Я вернусь как можно скорее. И не один. — Буду ждать с нетерпением. Пока что поизучаю литературу по поводу первозданного моря. Беги скорее, не стоит заставлять Богиню ждать. — Ох. Спасибо, — Скарамучча выравнивается, ещё раз обводит взглядом Нахиду и быстро возвращается к Венти. Он чуть кланяется богине и становится рядом с Архонтом. — Здравствуй, — она переводит взгляд на него. — Сегодня Вы более вежливы со мной, чем в прошлый раз, юноша. — В прошлый раз я был слишком недоволен, а сейчас я помощник Архонта. — Понятно. Чем обязана такому… визиту? — женщина с грустью смотрит на Барбатоса. — Да, — тот вздыхает. — Знаю, о чем Вы думаете, мама. — Всё-таки пал. Я предполагала, что так будет, ведь любовь к демону не прошла без последствий. Тем не менее, это был только твой выбор. — И я благодарен, что Вы позволили мне решать самому. Сегодня я здесь не как Ваш сын, а как Верховный Лорд в мире демонов. — Вот уж чего не ожидала, — она жестом приглашает их пройти в здание. — Не стоять же на улице. Женщина идёт чуть впереди, провожая гостей в свою временную обитель. Внутри всё поражает строгой, но ослепительной красотой. Стены из белого мрамора сияют, словно их вырезали из света, а потолок, уходящий ввысь, украшен золотыми звёздами, которые медленно мерцают, будто живые. Огромные окна с витражами пропускают мягкий солнечный свет, переливающийся радугой. В центре комнаты стоит массивный стол из хрусталя, который кажется невесомым, как воздух. На его поверхности, сияющей, словно гладь воды, отражается всё вокруг. За столом — высокое кресло с изящной спинкой, украшенной резьбой в виде крыльев. Асмодей садится в него легко, её движения спокойны и грациозны. Венти и Скарамучча усаживаются напротив неё. Богиня смотрит на Барбатоса внимательно. Её лицо остаётся мягким и любящим, но в глазах читается лёгкая тень тревоги. Её голос звучит мелодично, как шелест воды: — Ты изменился, мой сын. Почему ты здесь? — Я пришёл просить тебя о мире, — голос — его голос холоден, без нотки прежней. Та отвечает не сразу. Её руки, белые как облака, касаются гладкой поверхности стола. — Мир? — Она произносит это слово с удивлением. — Ты хочешь, чтобы мы прекратили вражду с демонами? — Да. Этой войне давно пора закончиться. Ты знаешь это так же, как знаю я. Она откидывается на спинку кресла, её золотые волосы, сияющие, как солнечные лучи, падают на плечи. — Ты говоришь об этом так, словно не понимаешь их природы. Демоны разрушительны. Они несут хаос. Их мир — это мир тьмы. — Мы живём бок о бок. И сколько бы мы ни воевали, ни одна сторона не уничтожила другую. Мы только продолжаем цикл ненависти. — Ты забыл, кем они были для нас? Скольких ангелов они погубили? Он выдыхает, его глаза чуть прищуриваются. — Я помню. Но разве ангелы чем-то лучше? На войне все убивают. Мы тоже уничтожаем их. Это вечная бойня, которая ничего не приносит, кроме боли. Она медлит, будто взвешивает его слова. — Ты пал из-за одного из них. — Да. Я пал. Но это не изменило правды. Мир возможен. И он нужен. Богиня долго молчит. Её взгляд снова становится мягче, но в нём мелькает грусть. — Ты просишь невозможного, мой сын. Мир с демонами требует больше, чем просто нашего согласия. Им нужно будет принять это так же, как и нам. Ты уверен, что они этого хотят? — Я уверен, что мы должны начать, — отвечает он. Его голос твёрд, но в нём звучит тихая, горькая просьба. — Если мы не сделаем первый шаг, никто не сделает. Она вздыхает, опуская глаза на гладкую поверхность стола. — Я подумаю. Твой выбор изменил тебя. И не каждый ангел поймёт, почему ты сделал это. — Я не прошу их понимания. Я прошу мира. — Ты ведь понимаешь, что просто так- — Это не «просто так», — он твердо хлопнул ладонью по столу. — Мама, ты ведь отпустила меня. Это ты позволила Сяо попасть в Селестию. Это ты допустила, чтобы агат попал ко мне. Ты разрешила пойти за правдой, так почему сейчас ты во мне сомневаешься? Ты верила в меня. Поверила, что я смогу изменить мир. Дай мне это сделать. — И вправду изменился, — вздыхает. — Хорошо. И как ты собираешься по подносить это «перемирие». — Не «перемирие», мам. Мир. Демоны полностью отказываются от светлой энергии и эксплуатации ангелов и светлых драконов. Я ведь уже вернул всех ангелов из лаборатории домой, это ли не подтверждение моих намерений? Драконов я тоже верну. Любой демон, кто посмеет нарушить это правило, будет наказан. Ангелам больше не нужно прятать своих детей среди людей. — Думаешь, демоны, привыкшие полакомиться ангелами, так просто это примут? — Это уже не заботы Селестии. Это внутренние дела, и я их решу. — Основная претензия со стороны ангелов была в том, что демоны нас убивают, похищают и едят, — Асмодей поднимает взгляд в глаза Барбатоса. — Если этот вопрос будет решен, мы согласны на мир. — Можете считать, что вопрос решен. Кроме этого я предлагаю не просто договориться о мире, а заключить союз. Вместо того, чтобы враждовать, я хочу быть союзниками. Мы расправимся с Бездной и Фатуи, установим мир, и наконец люди перестанут умирать. — Грандиозные у тебя планы, — усмехнулась. — Я знала, что выбрала для себя лучший сосуд. Пусть ты и был слаб здоровьем, в тебе есть нечто, что важнее крепкого тела. Я согласна. — Разве после того, как я пал, я не перестал быть твоим наследником? — Боги сами решают, и если ты сдержишь слово, ты останешься моим наследником. Кто знает, может, однажды, в обоих мирах будет один правитель. — Спасибо, — Венти едва заметно улыбнулся. — Мама. — Кхм, — Скарамучча смотрит богине в глаза. — Во-первых, спасибо, что Райдэн несет наказание за свои поступки. А, во-вторых, я узнал, что я не ее сын. — Да, именно поэтому она всё ещё в Селестии, — Асмодей переводит взгляд на нефилима. — Я не решила, как поступить с ней. Формально, у неё не было отношений с демоном, выходит, она ничего не нарушила? Разве что скрывала тебя, но тогда и Нахида должна понести наказание. Именно поэтому я пока лишила Райдэн статуса и сил, но не придумала, как поступить дальше. — Она издевается надо мной. Нахида не заслуживает наказания. Значит, Вы знаете, где моя настоящая мать? — Издевается? Она ведь была все эти луны с Селестии, а ты — нет. — Я только что виделся с ней и она максимально неприятное существо, — ворчит. — Не важно. Я хочу найти свою мать. — В Селестии её нет. Ты родился до того, как я пробудилась. Выходит, твоя мама либо была проклята и отправлена в Бездну, либо не возвращалась в Селестию. Насколько мне известно, прошлые Боги уже пытались решить конфликт миром, создав союз между сыном Верховного демона, в то время Мораксом, и одним из Архонов. Полагаю, Райдэн Макото. Из этого ничего не вышло. О твоем зачатии никто не подозревал. — Она может быть жива…? — нефилим смотрит в глаза богини с надеждой. — К сожалению, я не знаю. Я знаю только то, что в Селестии не нет. Возможно, тебе есть смысл обратиться к Верховному демону, чтобы он сказал, есть ли она в Нижнем мире. — А если она проклята, ты сможешь снять с нее проклятье…? — Могу попробовать, но если ее прокляли и изгнали, как Велиала когда-то, без помощи алхимиков вряд ли получится. — Я ее найду. Обязательно найду. На ладонь Асмодей, слетев с плеча Венти, садится черный ворон. Его золотые глаза смотрят прямо в глаза Богини с немым вопросом. — Здравствуй, Итэр, — она проводит пальцем по голове ворона. — Твои родители? Они были до моего пробуждения, поэтому мне потребуется время, чтобы разыскать информацию о них. Ворон опускается на брюшко и закрывает глаза. Через секунду они вновь становятся черными. — Вы не знаете, могу ли я обратить человека демоном? — тихо спрашивает Скарамучча. — Обратить человека в демона? — она с удивлением переспрашивает. — Ты хотел бы опорочить душу смертного? — Это и его желание. Он хочет остаться со мной дольше. — Ты не чистокровный демон, поэтому я затрудняюсь ответить. Думаю, с этим вопросом лучше обратиться к Мораксу. Природа демонов мне менее ясна, чем природа людей и ангелов. — Так и думал. Хорошо, спасибо, госпожа, — вздыхает. — Тогда не смею задерживать, — Асмодей улыбнулась. — Барбатос, донеси моё согласие до своего народа. Селестия готова к сотрудничеству, если будут выполнены условия, которые мы обсудили. — Хорошо, — он смотрит на неё отсутствующим взглядом. — Если у вас больше нет ко мне вопросов, я пойду. Мне ведь тоже нужно подготовить ангелов к возможному сотрудничеству с демонами. — Есть. Первозданное море. Им отравлен мой брат, — Скарамучча смотрит почти умоляюще. — Оно существовало еще до рождения первых богов. Если вам потребуется моя помощь, я готова сделать всё, что мне по силам, но что именно нужно делать, я, увы, не знаю. Я лично никогда не сталкивалась с этой «аномалией». — Я понял… — нефилим переводит взгляд на Архонта. — Больше у меня нет вопросов… — Благодарю за тёплый прием, мама, — Венти выходит из-за стола. — Уходим? Или ты хотел бы ещё пообщаться с Нахидой? Мы провели здесь не больше дня по времяисчислению демонов. — Меня ждут, — он слабо улыбнулся. — К Нахиде я ещё загляну.

***

[Мир демонов. Двор перед главным замком.]

Постоянные перешептывания сейчас преследуют эти коридоры и улицы. Количество падших ангелов, светлых существ и людей здесь сейчас больше, чем когда-либо за всю историю мира. Только-только было окончено представление Итэра народу, как заместителя Архонта на посту Лорда демонов. Народ медленно расходится, переглядывается, обсуждает происходящее как можно тише. Вороны падшего ангела сидят почти в каждом уголке замка, добавляя мрачности этому месту. Хэйдзо и Кэйа решают выйти на воздух, в сад. Они идут неторопливо, общаясь о чем-то своем. Алхимики и Дотторе заняты проблемой пробуждения Алатуса. А два маленьких фенека, паук, кот с круглыми ушами и Редо сладко спят у Верховного Лорда на постели. — Всегда думал, что здесь будут котлы с лавой и огонь из каждой дырки, — Кэйа пытается держать улыбку, чтобы не впадать в уныние и меньше переживать. — Твои стереотипные речи меня иногда убивают, — Хэйдзо поднимает одну бровь. — Да они тебе нравятся, — усмехается и сталкивается с одним из демонов прямо на выходе в сад. Несколько демонов, облаченных полностью в черную одежду, смотрят на людей с презрением. Он отталкивает Альбериха от себя и брезгливо отряхивает невидимую грязь со своего пиджака. — Людям здесь не место. Вы это просто позор миров, ошибка эволюции. А про ангелов я вообще молчу. Что за балаган устроили в нашем мире? — цедит один из них. — Где это видано, чтобы подобные этим расхаживали здесь так спокойно? — подхватывает второй. — У вас проблемы какие-то или что? — Кэйа поднимает одну бровь, разглядывая существ. — Нравится вечная война? — Даже не открывай свой смертный рот в мою сторону, мусор, — шипит демон. — Кэй, здесь какие-то обиженные жизнью, предлагаю прогуляться в другом месте, — сухо предлагает Хэйдзо. — Валите в свой мир и светлых забирайте с собой. Демоны не будут подчиняться подобному. Моракс выжил из ума, раз позволяет это. — Предлагаю перекусить человечиной, раз она так хорошо к нам пожаловала, — ухмыляется третий демон, подходящий ближе. — Пьяные что ли? Проблем вам мало? — Альберих прикрывает Хэйдзо рукой. — Боишься человечек? Правильно. Ваше место в страхе и в наших желудках. Не более. — А вы не перебарщиваете…? — демон, молчавший все это время, чуть пятится назад. — Припугнуть это одно, но съесть…? — Закрой рот, — хмыкает «главный». — Ты хочешь присоединиться к мусору? Хочешь преклоняться каким-то ангелам? — Не хочу, — сухо отвечает, смотря в сторону. — Пора ужинать. — Вам пиздец, — Кэйа усмехается, скрывая страх. Под смех демонов, первый из них накапливает в руке слабую магию. Хэйдзо и Кэйа чувствуют страх. Хоть эти демоны гораздо слабее, чем Сайно или Тигнари, слабее Кадзухи, простым людям противостоять им просто не получится. Альберих не двигается, но и не позволяет Хэйдзо выйти вперед. Один из демонов замахивается, другой уже несется вперед, намереваясь воткнуть свои когти в человеческую шею. Но в одно мгновение перед людьми пролетает черный ворон, а вместо него вдруг появляется падший ангел. Он закрывает Кэйю и Хэйдзо своими крыльями, защищая от демонов, и смотрит на них холодным, пустым взглядом. — Вы настолько обнаглели, что решили нападать на территории замка? — сухо спрашивает Итэр. — Нет, мы всего лишь шутим, — язвит один из демонов. — Ложь в твоих словах слышит даже земля под ногами. Стража! — зовёт падший. — В темницу этих четверых. — Не смей! Я тебе не подчиняюсь! — вопит демон, которого уже прижимают к земле. — Ты не понял. Итэр кладет руку на его подбородок и заглядывает ему в глаза. Для всех вокруг проходит лишь мгновение, но для демона будто вечность. Падший ангел показывает ему его страхи, показывает ему то, как поедает демона в темнице. Холодный пот течет со лба нарушителя и Итэр отстраняется, отводя взглядом каждого. — Приговор будет вынесен Архонтом. А ждать вы его будете в темнице. Увести их. — Ого… спасибо, — Хэйдзо немного неловко улыбнулся. — Я уж правда подумал, что нас тут съедят. — Да, я тоже, — Кэйа медленно выдыхает. — Мерзость. — Постарайтесь одни не гулять, недовольных ещё много. Но ворона с вами оставлю, на всякий случай, — Итэр слабо улыбнулся. — Вы хотели погулять? — Я уже передумал гулять, Хэй, а ты? — Да просто сидеть и ждать непонятно чего — это невыносимо, — вздыхает. — И многих ты уже сегодня вот так «упаковал»? — Они вторые. Буквально секунду до них отправил в темницу ещё одних недовольных мною, — пожимает плечами. — Жестко. Атмосфера в замке, конечно, гнетущая. — Делаю то, о чем просил Венти, не более. Вернемся в замок? Вы не голодны? — Я голоден по Альбедо. Но он слишком занят, — вздыхает Альберих. — Я не голоден. Возвращаться не хочется, тяжело там находиться. Мы создаем тебе проблем тем, что вот так гуляем? — Нет, наоборот, провоцируете бесов, — усмехнулся. — Пойдем, — Итэр шагнул по направлению в сад. — Бесов провоцировать? — А почему нет? — падший оборачивается. — Хорошо, — Альберих ступает в сад. — Там камер на всех хватит? — Конечно, хватит, не беспокойся. — Как думаешь, что будет дальше? — Хэйдзо осторожно ступает следом за ангелом. — Будет мир, — спокойно отвечает Итэр. — Ты так уверенно это говоришь… — Альберих оборачивается на друга. — Думаешь, демоны смирятся? — Да, а те кто не смирится, станет ужином. А все из-за того, что одни из них пытались убить Сяо. — Интересно, а Сяо меня помнит? — Ты так и не говорил с ним, да? — Кэйа кладет руку на его плечо. — Что за история? — Итэр присаживается на лавку под пышным деревом. — Не поговорил. Он ведь никого и ничего не помнил, а когда вспомнил, то было как-то не до этого, он же там Лорд и все такое, — Хэйдзо вздыхает. — Мы с Алатусом были знакомы раньше. Ещё до того, как он вступил в академию. — Тогда он тебя точно должен помнить, — улыбнулся Итэр. — Поговори с ним, когда он проснется? — Поговорю, да. Итэр, а ты что-то знаешь о первозданном море? — То же, что и все. Только легенду о том, что оно было еще до рождения первых богов. О нем почти никогда не упоминали ни в верхнем мире, ни в нижнем. — Интересно, а какие-то «человеческие» медикаменты могут помочь? Он ведь в каком-то подобии комы, да? Выводят же людей как-то из комы… — Думаю, алхимики успели об этом подумать. Я просто верю в них, — Итэр улыбнулся, прикрывая людей крыльями. — Точно, ты ведь выжил тоже благодаря алхимикам, да? — Да и мое падение происходило под их присмотром. — Не представляю, что ощущает ангел в это время я да и вообще, само «падение»… звучит неприятно. — Как будто тебе разом ломают все кости, воздуха нет. Ты не можешь ни вдохнуть, ни выдохнуть, ты не ощущаешь голоса, но кричишь. Давление такое сильное, что может показать, будто вот-вот и тебя разорвет изнутри, — вспоминает Итэр. — И, конечно, это всегда выброс сильной магии, неконтролируемой. И резко прямо из плоти появляются новые крылья. — И ангелы все равно готовы пасть ради любви, — Кэйа слабо улыбнулся. — Прямо из плоти? Типо растут? — Не совсем. Они именно вырываются из тебя. Уже большие. Сами кости, а из крови появляются новые перья. — Какая жесть… наверное, это ужасно больно. И так каждое? У тебя их сколько? Брр… а у того Архонта сколько? Он как будто херувим. — У Венти восемнадцать, учитывая все-все крылышки… У меня всего четыре. А вот у Редо их восемь… — Количество крыльев на что-то влияет? И почему у вас разное? — Количество крыльев показывает силу. Я считал, что, когда ангел падает, количество его крыльев удваивается. Но у Венти было шесть, количество его крыльев утроилось. Он очень-очень сильный… — В вашей иерархии он ведь Архонт, да? Может, у Архонтов утраивается? — Хэйдзо остановился и поднял голову к небу. — Кажется, дождь собирается. — Под крыльями не промокнете, сядьте, — Итэр улыбнулся, кивая на лавку. — И да, впервые вижу падшего Архонта. Может, у них и утраиваются, а может это повлияла сила демона. — Сила демона? — Хэйдзо усаживается на лавку. — Это ты про того феникса? Это какой-то знак? Я не особо понял перфоманс Венти с обнажением. — На его спине метка Сяо. Это значит, что Алатус оставил след на его душе, поделился силой, слился с ним. Можно по-разному это описать. У людей есть брак, это чем-то похоже, только на уровне магии и крови. Метка каждого демона уникальна, узнаваема и остается с душой навсегда. — Хочу такую метку от Альбедо. Только он демон, — вздыхает Кэйа. — А у тебя а Редо есть метка? Или ангелы такое не делают? — У нас меток нет, метки считаются порочным созданием, они порочат душу, оставляя на ней след, а людей они могут обратить и убить. У нас с Редо контракт. Мы чувствуем эмоции друг друга, чувствуем жизнь друг друга. Как будто мы всегда рядом, даже когда физические тела совсем не рядом, — улыбнулся. — И что ты чувствуешь сейчас? Ну, пока он спит. — Ему снится приятный сон. Он немного улыбается прямо сейчас. А ещё его нос щекочется обо что-то. Думаю, что о волосы Сяо. Твой Казу тоже там спит, лапками к верху, это я уже говорю, потому что на них смотрит мой ворон, — улыбается. — Ух ты… наверное, здорово иметь какие-то такие способности. — Ты вроде хотел стать демоном. Не боишься? На твоей душе останется след навсегда, даже, когда твоя душа сменит тело. — Я бы тоже хотел этого, — спокойно произносит Кэйа, повернувшись к другу. — А что это значит? Значит, в следующей жизни Казу тоже будет со мной? — Да, ваши души найдутся. Но, вдруг ваши новые личности друг другу не понравятся? Если что, я только предполагаю. Но после метки, ваши души будут связаны навсегда, да. — А есть способ как-то продлить жизнь человеку? Ну, без метки. — Я о таких не слышал. Играть со смертными жизнями очень опасно. Можно искалечить их душу, они более хрупки в хрупких телах… — … — Хэйдзо вздыхает, бросив взгляд на Кэйю. — А когда душа уходит на перерождение, ее можно как-то «перехватить»? — Перехватить? Что ты имеешь ввиду? — Ну… души же где-то находятся между смертью и перерождением? Можно ли оттуда душу вытащить, не дав ей переродиться, и, например, поселить в тело? — Думаю, что можно, но это опять только мои предположения. И нужно где-то достать тело. Рэйн? — Итэр наклоняет голову, замечая заинтересованный взгляд Кэйи. — Да, о ней и подумал. Наверное, такое только алхимикам под силу. — Я тоже так думаю. Но, кажется, сейчас им полегче, потому что у них в помощниках появился Дотторе. Но тут вам нужно уговорить эту женщину. Я могу помочь, но не могу ничего обещать. Создание тела, перехват душ это тяжело. — И пока что нужная нам душа ещё в теле, — Хэйдзо улыбнулся. — Не будем отвлекать алхимиков от Сяо. — Пока что вам бы быть просто осторожнее с вашими хрупкими телами, — мягко отвечает Итэр. — Я вижу, как сильно вы любите, поэтому я хочу вам помочь. Люблю любовь. — Да… сегодня нас чуть не сожрали демоны, аха. — Не сожрут, я, как видите, научился меняться местами со своими птицами. А они тут присматривают за всем. — Мы уже долго гуляем. Везде всё спокойно? — Достаточно. Демоны пока молчат, не идут по стопам тех, кто уже в темнице. — Как будто жестко, но с другой стороны, если взглянуть на историю людей, то монархия — не самая худшая система правления, и жестокие монархи тоже не обязательно плохо. Ну, для «простых смертных». Я думаю, Архонт своими выпадами в сторону аристократии завоюет расположение простых. — Да, согласен. Иногда подобное не плохо. Раз демоны не захотели принимать мягкость Сяо, теперь будут мириться с жесткостью Венти. — Признаться, я видел их «роли» немного наоборот. Точнее, совсем наоборот. — Когда-то я тоже, но чем ближе я их узнавал, тем больше понимал, что Сяо гораздо мягче Венти. — Да? Хотя… да. Так и есть. Не зря говорят про тихий омут. Кстати, вы с Редо тоже как будто наоборот. — Как будто? Он очень нежный ангел. Разве изначально не видно было? — задумывается. — … — Кэйа роняет нервный смешок. — Да, очень. — Он изначально кажется пугающим. — Разве? — Слишком, — кивает Альберих. — Ну, ты особый случай. А Редо у меня котенок. — «Особый случай»? — Хэйдзо усмехнулся. — Надеюсь, однажды Редо примет тебя, Кэй. — Я тебя принял. Просто не обижай Альбедо. И он однажды смягчится. Он действительно очень нежный, — улыбается ангел. — Вы не замерзали ещё? — Думаю, пора уже возвращаться, да. Там мой котёнок пузиком к верху, а я тут. — Проводить вас к Сяо? — Можно, там ведь и твой котёнок спит. — А мой весь в делах, — печально бубнит Кэйа. — Но я пойду с вами. — Идем. Итэр поднимается первым, продолжая прикрывать людей крыльями и, не спеша, ведет их обратно в замок. — Твой всегда в работе, Кэй. Нашел в кого влюбиться. Особенно сейчас, когда его «сын» в коме. — Не сыпь соль на рану… Я ведь даже помочь не могу. — Помоги ему расслабиться после работы. — После работы, он работает, — ворчит. — Может, горячую ванну и массаж? — Выловить его на такое невозможно, мне кажется. — Он ведь тебя любит, постарайся найти к нему ещё один подход? — предлагает Итэр. — Всем нужен отдых, так что, как бы сильно он ни пытался помочь Сяо, он нуждается в отдыхе. Вот и помоги ему. — Значит, я попробую ещё раз. Спасибо, — Кэйа слабо улыбнулся. Итэр провожает Кэйю до его покоев, а потом уходит вместе с Хэйдзо в покои Алатуса. «Как помочь ему отдохнуть? Ну и бардак…» Парень осматривает комнату и почти сразу принимается суетливо прибираться. Альбедо приходит сюда спать раз в несколько дней, ведь постоянно занят. И Кэйа надеется, что сегодня сможет поймать его снова. Он перестелил кровать, распахнул окно, убирая все вещи на свои места. Включил горячую воду в ванной, добавив в нее ароматную пену. «Ему же понравится? Лишь бы он просто пришел сегодня. В ином случае, наберу ванную завтра снова… Кэй, ты как-то жалок, аха». Альберих выбегает из комнаты и просит у прислуги определенный ужин и пораньше. Благо, эти демоны не относятся к нему, как к мусору и с довольно приятной улыбкой, женщина кивает, запомнив просьбу. «Осталось дождаться. Что ещё можно сделать? Нарвать цветов в саду можно, но вообще-то портить чужой сад не хорошо. Хм. Ладно. Просто подождём». Где-то через полчаса Кэйа вместе с девушкой демоном уже накрывают на стол, а оставшись в покоях наедине с собой, Альберих принялся бродить по комнате, чтобы хоть чем-то себя занять. К его счастью и удивлению, Альбедо сегодня вернулся и даже относительно рано. Алхимик выглядит уставшим — круги под его глазами больше и темнее обычного, взгляд затуманен, а движения чуть заторможены. Альберих вскочил, как только дверь в комнату распахнулась. Алхимик, ничего не говоря, просто подошел к человеку, обнял за пояс и уткнулся лицом в грудь. — Я очень рад, что ты пришел. Устал, да? — Кэйа крепко обнимает его за плечи и гладит по волосам. — Да. Решили сделать перерыв, потому что все устали… ничего не получается. — Если вы свалитесь все от усталости, то точно ничего не получится… — Альберих целует его в макушку. — Голоден…? — Голоден. Ощущение, будто два дня не ел. — Пойдём за стол? Там горячий чай, суп тыквенный, салаты… — Ого, ты как знал, что я приду, — он лишь сильнее обнимает, не желая отстраняться. — Очень хотел, чтобы ты пришел. Видимо, ты джин, раз выполнил мое желание, — Кэйа медленно отступает назад, прижимая к себе алхимика. — Еще бы в горячую ванну и не всплывать до утра. — Она как раз набирается. И массаж входит в набор, — улыбнулся. — Хочешь поужинать, сидя в горячей воде? — Я же насвинячу. — А я уберу. — И ты будешь со мной? — Я от тебя не отлипну сегодня. — Тогда хочу. От меня воняет дымом, серой и другими элементами, включая Дотторе. — От тебя воняет кем-то другим? Какой ужас, — Кэйа чуть наклоняется и подхватывает Альбедо на руки. — Не просто «кем-то другим», Кэй, — Альбедо уткнулся ему носом в шею. — От меня воняет другим мужчиной. — Вызову его на дуэль. Как он только посмел? — хмыкает, проходя в ванную. — Какой дуэль? Ты с двумя глазами стрелять еще не научился. — Я закрою один, — он опускает Альбедо на стул и присаживается перед ним на корточки. — Разрешите Вас раздеть? — Точно, одежда ещё, — вздыхает. — Я справлюсь, ты лучше принеси сюда ужин, хорошо? — Что? Тебе нельзя напрягаться сегодня. — Даже так? — он отклоняется назад и протягивает ноги. — Разрешаю меня раздеть. — Премного благодарен. «Даже уставший он такой шикарный…» — Кэйа спокойно расстегивает чужие брюки и тянет их вниз, придерживая алхимика за талию. Потом Альберих мягко снимает носки с напряженных от усталости ног и поднимается, склонившись к Альбедо. Он бережно расстегивает каждую пуговицу на его рубашке и так же заботливо снимает ее. — Ты бледнее обычного… — вздыхает, поднимая мужчину на руки. — Я просто выдохся. Я же что-то вроде баночки с энергией, и за последние двое суток, (столько же прошло, да?), на любой эксперимент энергию брали из меня. — От меня тебе энергию не восстановить, да? — Кэйа медленно и ласково опускает Альбедо в горячую воду с пеной. — Нет. Я сам себе «регенератор», так что нужно просто подождать. Хотя, в некотором роде, ты вполне себе моя батарейка. — Значит, я не совсем бесполезен для тебя? — он слабо улыбнулся. — Удобно? — Ты самый лучший для меня. Удобно будет, когда ты сядешь ко мне в воду. — Дайте мне ещё минуту, — Кэйа выравнивается. — Не засыпай только без меня. — Куда я без тебя, — Альбедо слабо улыбнулся. — Жду. Эта улыбка кольнула Кэйю в самое сердце. Его глаза, кажется засветились ещё ярче. Он мигом выбегает из ванной и перекладывает ужин на поднос. «Люблю его. Скорей бы поговорить с Рэйндоттир… Не хочу оставлять его только потому, что люди мало живут, тц…» Взяв поднос в руки, он медленно возвращается. Кэйа аккуратно ставит все на стул и пододвигает его ближе к ванной. «Смотрит… Под его взглядом всегда так волнительно…» Альберих быстро выпрыгивает из одежды, демонстрируя белье с пингвинами на коньках, и аккуратно забирается в ванную, укладывая Альбедо на свою грудь. — Пингвины на коньках? — алхимик удобно укладывается Кэйе в руки, погружаясь под воду до самой шеи. — И где ты только их берешь? — Не спрашивай, — смущенно ворчит. — Будешь суп? — Буду, — выравнивается. — А ты? Расскажи, чем ты занимался без меня? — Прогулялся с Хэем и Итэром. Спровоцировал демонов своим существованием и пришел готовить тебе отдых, — он берет тарелку в руки и аккуратно подносит ложку ко рту алхимика. — Спровоцировал? Все в порядке? Тебя не ранили? — В порядке, Итэр о них уже позаботился, не нервничай, а кушай. — Вам опасно в мире демонов, — вздыхает. Он послушно съедает ложку супа и дожидается следующую. — Но эгоистичная часть меня не хотела бы тебя отпускать. — Я никуда отсюда не уйду. Точнее, я никуда не уйду оттуда, где будешь ты, — Кэйа подаёт ему ещё ложку. Алхимик, будто ребенок, покорно съедает всё, что Кэйа ему предлагает. Ложка за ложкой — суп, закуски, — он проголодался настолько, что сейчас эта еда кажется ему самым вкусным, что он когда-либо пробовал, а то, что Кэйа буквально кормит его с рук добавляет ещё большего желания брать ещё и ещё. — Прости, что я постоянно завален работой сейчас. Совсем не выхожу из лаборатории. — Наелся, мой маленький гений-трудяга? — Кэйа ставит очередную пустую тарелку на поднос. — Ой, это всё я съел? А ты хоть поел? — Я поел на фуршете, — улыбается и тянет Альбедо к себе. — Теперь надо все переварить. — Сегодня был фуршет? — Когда представляли Итэра, да. — Итэра? Кажется, я что-то пропустил… Последнее, что я помню, это как мы склонились перед Венти, а после этого — ушли в лабораторию. Погоди… я что, с того времени и не выходил? Или выходил? Где-то же я спал. — Ты пару раз пришел сюда поспать и уходил ещё до того, как просыпался я, не помнишь, да? — Кэйа гладит его по спине, уткнувшись в волосы алхимика. — Извини. Помешался на этих исследованиях. — Я понимаю почему, твой сын ведь. Но вы обязательно найдете способ, а без отдыха это будет сложно… — Верно. У нас уже есть продвижения — как минимум, мы понимаем, как остановить распространение. Эксперименты на образце показали, что вода отравляет организм подобно скверне. Она медленно распространяется по телу, пока не убьет его. Из-за выброса силы Архонта во время падения, что-то в этом механизме было нарушено. Тем не менее, если вдруг «заражение» усилится, мы сможем это остановить и подавить, но вот как полностью искоренить это мы не понимает. Как заставить Сяо проснуться? Не понимаю… — Смотри, сколько вы сделали за эти дни, это восхищает. Уверен, что вы разбудите его уже скоро, — ласково шепчет Кэйа, разминая уставшие плечи алхимика. — И… видя мое рвение в этом вопросе, я не хочу, чтобы ты думал, что по нашему с тобой вопросу я ничего не делаю. — Альбедо, ты так разорвешься ведь… — Предпочел бы «разорваться» от чего-то другого, но пока что меня ебет только работа. — Даже уставший такие пошлости говоришь? Но это не от меня другими мужчинами пахнет, — Кэйа мягко целует Альбедо в затылок. — Да, трутся там всякие, пока мой мужик меня дома ждёт с ужином и ванной. Выходит, я «шлюха»? Ужас какой. — Трутся? Осуждаем. Может, ты будешь брать меня с собой? Я хоть и тупой, но смогу быть на месте «принеси, подай»? — бубнит. — Если готов выполнять три простых правда. Первое: не задавать вопросов. Второе: не вмешиваться, что бы не происходило. Третье: беспрекословно выполнять мои указы и указы Рэйндоттир, если таковые будут, во время проведения исследований. — И все?! Почему я раньше не спросил?! Я согласен, Альбедо, так я буду чаще рядом с тобой. И буду полезнее… — Потому что думал, что глупый? — алхимик смотрит на него с лёгкой улыбкой. — Так и мне спокойнее будет, что ты рядом, и никто тебя не съест. — Да. Вот и договорились. Завтра иду с тобой, — Кэйа проводит пальцами по чужим лопаткам. — Мама скажет, что я издеваюсь над тобой, раз заставляю работать в выходные, как будто. — А над собой ты не издеваешься? Вообще удивлен, что в твоем лексиконе есть слово «выходной». — Это слово обозначает дни, когда на работе нет никого, кроме меня. — А в выходные тебя там тоже быть не должно, — ворчит. — Проследишь за этим? — Да, я теперь ваш личный помощник! — Отлично. Помоги помыть голову? — Конечно, — Кэйа берет шампунь и выдавливает немного прямо на голову алхимику. — И массаж будет. — Массаж чего? — Головы. Или ты ещё какой-то хочешь? — Хочу, но я слишком устал. — Оставим на потом? — Разумеется. Мне нужно отдохнуть и телом, и разумом, чтобы тоже получать удовольствие. — Конечно, мой хороший, — Кэйа аккуратно смывает пену со светлых волос. — Сегодня ты будешь спать. — Вместе с тобой? — Конечно, в моих больших руках. — И буду пахнуть тобой, а не каким-то чужим мужиком, — алхимик полностью расслабляется к руках Кэйи. — Я продолжаю думать о нас, Кэй. Думать и искать варианты. Просто хочу, чтобы ты это знал. — Я тоже думаю об этом. И сегодня общался с Итэром. — Он знает что-то интересное? — Думает, что душу можно переселить в сосуд подобный тебе, но это мне нужно просить твою маму… — Душу смертного? Разве это возможно? — он прикрывает глаза. — Я разузнаю у неё для начала, потому что как будто бы души людей и ангелов или демонов отличаются. — Я буду рядом и буду слушать. Надеюсь, что мы найдем способ. Не хочу оставлять тебя… — бубнит, утыкаясь в волосы Альбедо. — Я буду с тобой при любом раскладе. Если способа нет, значит буду с тобой до самой твоей глубокой старости, — улыбнулся. — Это как-то эгоистично с моей стороны… А что будет после…? — Уйду с мамой в путешествие. А до этого буду только с тобой. Возьму себе отпуск на шестьдесят лет по времяисчислению мира людей и проведу его с тобой. — Это все равно звучит слишком печально… Старый хрыч рядом с таким прекрасным мужчиной… — Эй, не обижай моего старика. И вообще-то я старше тебя. — Но выглядишь куда сексуальнее. — Разве? У тебя просто вкус дурной. — Не правда. У меня самый сексуальный мужчина в самом расцвете сил лежит прямо на мне. — Вообще-то это у меня самый сексуальный мужчина. Глупый немного, зато какой красавчик. — Смущаешь даже, — улыбнулся, целуя алхимика в макушку. — Люблю тебя. И не хочу оставлять никогда… Как ты тут будешь без меня…? — Буду плакать, перечитывая твои письма, рисовать портреты, пока однажды не сойду с ума, и мама не сжалится надо мной и не решит, что пора мне отдыхать. — Ты издеваешься? Я теперь вообще умирать не собираюсь. Плевать как, но я не умру, блять. — Ого, серьезно? — Абсолютно! Ты такие ужасы рассказываешь, никаких смертей. Тц, — Кэйа крепко обнимает Альбедо, полностью прижав к себе. — Не оставлю тебя одного… Как угодно, но не оставлю… Все, что угодно сделаю, чтобы остаться с тобой навсегда. — Вот это рвение к жизни. Смотри мне, Кэй, я ведь тебе поверю ещё с такими речами. — Почему ты все ещё не веришь? — мужчина нахмурился, обняв алхимика сильнее. — Это отголоски прошлого. — Прости. Верь мне, Альбедо, я никогда больше с тобой так не поступлю. И я докажу это. — «Так»? — усмехнулся. — Если ты меня обидишь, я тебя сам придушу. — Знаю. Я тебя не обижу, но от удушения не откажусь. — Фетиш? — Есть такое. Я «Альбедосексуал». — Это диагноз? Ты ходил с этим к доктору? — А надо сходить? Не хочу это лечить, — усмехается. — А вдруг это опасно? Завтра и узнаем. Спрошу у Дока об этом. Как ты сказал, это называется? — «Альбедосексуал», — медленно произносит Кэйа, целуя мужчину в висок. — Никогда о таком не слышал. Нужно будет изучить твой вопрос в индивидуальном порядке. — Займешься моим вопросом лично? — он целует алхимика в макушку. — Как только закончу с Сяо, обещаю глубоко изучить твой вопрос. — Это честь для меня, — улыбнулся. — Пойдём в кроватку? — Уложишь меня спать к себе под бочок? — Могу и на себя уложить. Как хочешь больше? — Главное, что с тобой, — Альбедо шумно выдыхает. — Идём, да, уложишь меня спать. — Да, мой повелитель.