Всё такое-же чудо

Тоша спит, но вскоре просыпается от сильной тошноты. Мальчик вскакивает с кровати, и бежит в туалет, но немного не успевает. На звуки пришёл Арсений. — Тошенька! — мужчина подбежал к ребёнку, сидящему у унитаза. — Малыш, тебя тошнит? — спрашивает Арсений, волнуясь. — Папа... Мне очень плохо... Головка болит, тошнит... — всхлипывает мальчик. — Ох... Так, тебя еще тошнит? — Нет... — Пойдем, солнышко, присядешь, температурку померим, — Арс помогает сыну встать, и проводит его к кровати. — Горячий ты у меня, еще и бледный... Так, давай-ка градусник найдём... — Арсений берет градусник со стола, и ставит его Тоше. — Посиди вот так, малыш. — Пап... Мне плохо... — пропищал младший. — Тшшш, знаю, малыш. Потерпи, сейчас что-то сделаем, чтобы тебе полегчало, — сочувствующим голосом ответил Арсений, присев на край кровати. Градусник показал 39.6, но Арс не решился делать укол. Все-таки, ребёнка только что вырвало, а после этого может упасть температура. — Ох... Ладно, пока укольчик делать не будем, но температурка высокая. Подождём, если не начнёт падать — сделаем. — Не надо... — Тош, ну не волнуйся. Если упадёт, то делать не будем, — Арсений успокаивающе погладил сына по головке, и обнял. Мальчик уткнулся личиком в его плечо, и начал засыпать. — Малыш, давай-ка ты просто полежишь, а то так тебе дышать сложно, — мужчина укладывает сына на кровать, прикрыв ножки одеялом.

***

Все шло хорошо, и вскоре, Тоша выздоровел. Сейчас выходные, и мальчик забежал к папе в комнату. — Пап, пап? — говорит Тоша, подойдя к отцу, сидящему за столом. — Что, малыш? — отложив телефон, спросил Арсений. — Я это... Я играл в стендофф на телефоне, и мне написал Димка, позвал погулять. Можно? — Тош, я уж думал, что-то случилось, — посмеялся Арсений. — Можно, только оденься тепло. — Спасибо, пап! — Тоша побежал в с вою комнату одеваться, и уже через 5 минут был на улице. Он вышел из подъезда, и пошел к Диме навстречу с ведь тот уже шел к Антону во двор, но вместо обычного приветствия, Тоша увидел, как Димка бежит от какой-то компании явно агрессивных парней. — Тоха, беги блять, они ебанулись! — с неподдельным страхом крикнул Димка, подбегая к другу. Антон побежал, но компания перегнала Диму, и настигла зеленоглазого. — Гаси его, пацаны! — крикнул кто-то. Человека 3 начинает жесткого избивать Антона, а Дима в этот момент вызывает полицию, и достает перцовый балончик из кармана куртки, стараясь защитить друга. Избиение продолжается. Дима запрыгивает на одного из «бойцов», роняет его на землю, и заливает лицо перцовкой, но сзади его оттягивает другой, и тоже получает перцовкой в лицо. Третий парень достает из кармана нож, но Дима быстро реагирует, и выбивает его ногой, заливая остатком содержимого балончика и его. — Отъебались, уебки!! Следующий, пидорасы!!! — сорвался на крик Позов, смотря на валяющихся парней. Больше всех пострадал первый, но про Антона нельзя было сказать тоже ничего хорошего. Да, он защищался, но по нему тоже попали много раз. Его лицо истекало кровью, нос был разбит. Из глаз лились слезы, но нужно признать, что второго добитого Димой пацана он смог измотать и пробить ему печень. Все трое валялись и корчились от боли, не могли открыть глаза. Дима бросился к другу и перевернул его на спину. — Тох, ты как?! — Кхм... — Антон кашлянул. — Что это было?.. — Братан, я сам не знаю, это какие-то психи! — эмоционально сказал Димка, и присел рядом с Антоном. — Фух... Эти пидоры меня искали... Говорили, что они какие-то... То ли заднеприводные, то ли ракетнодвигательные... — говорит Дима, пытаясь вспомнить, что сказали ему трое пацанов в черных куртках. Антон сел, и стер рукой кровь из под носа, все еще корчась от боли. — Какие еще заднеприводные, Димон? Никогда бы они себя так не назвали! — усмехнулся зеленоглазый. — Ну я не ебу, как их там зовут... Подъезжает полиция. Из машины сразу выходит несколько полицейских. Следом подъезжает скорая. — Это я вызывал! — Дима поднялся на ноги. — Эти трое меня преследовали, а потом на моего друга напали! — Пойдём к машине, все расскажешь, — говорит один из сотрудников. — Сам пострадал? Вроде целый. — Нет, друг мой только. Я этих перцовкой залил, мне же ничего не будет? Пока Дима, как ни в чем не бывало, разговаривал с полицией, к Антону уже подбежали медики. Нападавших отвела полиция прямо в машину скорой.

***

Арсений сидит дома, и листает ленту в телефоне, как вдруг, ему звонит Тоша. — Алло, Тош? — Пап... Тут... Нас с Димой побили... Тут полиция и скорая... — старается объяснить мальчик, шмыгая носом, ведь у него болело все лицо. — Избили?! — Арсений садится на кровать. — Пап, не сильно... Не переживай... Прийди только сюда... — Тош, где вы?! — Мы в соседнем дворе... Ну там, где еще была аптека. — Сейчас, малыш, потерпи, я сейчас буду! — Арс завершает звонок, и накинув крутку, бежит на место.

***

Троих нападавших привели в чувства, и за исключением одного, у которого была ушиблена печень, задержали. — Тоша, Дима! — Арс подбежал к скоплению машин и людей. — Папа! — Антон крикнул отцу, но подняться ему не разрешали врачи скорой. — Боже, сынок... — Попов присел на корточки, и осмотрел лицо сына. — Пап, не переживай... Все нормально, меня осмотрели уже... Только... Только домой не отпустили одного... А еще, тебя хотел полицейский видеть, но они уехали уже, и оставили номер, куда ты должен позвонить, — Тоша говорил спокойно, находясь в шоке, что понимали врачи скорой, поэтому не отпускали мальчика. — Господи, что тут случилось?! — спрашивает Арсений, схватившись за голову. — Успокойтесь, пожалуйста, — один из медиков подошел к Арсу. — Всё бывает, ваш сын не сильно пострадал. Ушибов почти нет, нос не сломан, все в порядке. — Ох... Ужас какой... — Пап... Я хочу домой... — Тоша начал отходить от шока, и тихо всхлипнул. — Сейчас, сынок... Тише, не плачь. Иди сюда, — педиатр поднимает сына на руки. — Спасибо, — говорит он врачам скорой, и подписав пару бумаг, отправляется с Тошей домой.

***

Уже дома, Тошка совсем расплакался, но успокоительное, которое Арсений ему дал, быстро подействовало. — Малыш мой... Всё, отдыхай, солнышко... — Арс успокаивает ребёнка, лежащего на его кровати, поглаживая его по головке. — Папа... Я тебя люблю... — Я тебя тоже, мой хороший. Отдыхай, — Арсений поцеловал сына в лобик.

***

Спустя два часа, мальчик проснулся. Антон осматривается, и зовет папу. — Па-а-ап... — хрипло позвал он отца, и прокашлялся. — Папа? Арсений идёт из своей комнаты к сыну. — Проснулся, Тош? — мужчина подходит к кровати младшего, и садится на край кровати. — Угу... — мальчик смотрит вниз, а потом поднимает взгляд на отца. — Пап... Можно один вопрос? — Конечно, сынок! Что случилось? — мягко ответил Арсений. — Пап... Скажи... Я тебе не надоел?.. — грустно спросил Тоша. — Что? — удивился Арсений. — Малыш, ты мне не надоел! С чего вдруг? — Просто... Я столько раз тебя расстраивал, но... Я не понимаю, что со мной... — Антоша закрыл лицо рукой. — Тош... Это переходный возраст. Он у всех есть, его просто надо пережить, — Арс положил руку на голову мальчика, и начал поглаживать его. — Это не повод, чтобы я как-то к тебе по-другому относился. Вот вспомни, как ты у меня появился. Помнишь, как я тебя всего зацеловывал, обнимал?.. — Помню... — кивнул Тоша, и вздохнул. — А разве что-то поменялось, спустя несколько лет? Я тебя все также целую, обнимаю, — Арсений посмотрел в еще совсем детские зелёные глазки. — Угу... Прости, пап... Просто иногда мне в голову лезут всякие тупые мысли... — мальчик прижался к отцу. — Вот, малыш... Поэтому не думай даже о таком. Я тебя люблю, и не брошу. Ты мой сын, — сказал Арсений, и поцеловал младшего в макушку. — Мой единственный, и самый ценный, — мужчина обнимает ребёнка, а тот прикрывает глазки, думая, как ему повезло, что Арсений в тот день зашел именно к нему. В последнее время, Тошу беспокоили кошмары о детском доме. Да, прошло уже 4 года, а он всё также боится вернуться туда. Мальчик думал, рассказывать папе или нет, но все-таки решился. — Пап... А можно кое-что рассказать ещё?.. — тихо спрашивает мальчик, прижимаясь к отцу, слушая его спокойное сердцебиение, и вдыхая аромат его духов. — Конечно, малыш, — отвечает Арсений. — В общем... Ну... — Тоша выдохнул. — Мне опять снятся кошмары про детдом... — Малыш мой... — немного расстроено сказал Арсений. — Не волнуйся, чудо моё, это всего-лишь сны, ты никогда туда не вернёшься! Постарайся не думать об этом. Я всегда с тобой, даже если я на работе! Ты ни за что туда не вернешься! — Папа... Я тебя люблю... Очень-очень... — почти пропищал мальчик. — Ты моё чудо... Я тебя тоже очень люблю, сынок! — Арсений целует Антошу в макушку, и немного отстраняет. — Ты голодный? — Да... — Пойдём тогда покушаем, _ мужчина улыбнулся, и встал с кровати. Антог пошел за ним.

***

С момента этой драки прошел месяц. Компанию неадекватов поставили на учёт в полицию, и все они отправились учиться в интернат для трудных подростков. Что касается Антона, он продолжал встречаться с Алиной, но только, в последнее время, они редко виделись. А все из-за того, что Тоша постоянно был на соревнованиях, и времени не оставалось. Команда Антона ездила даже в другие города, но больше, конечно, играла в Санкт-Петербурге. Очередная игра закончилась победой со счётом 4:3, и вот, уже у раздевалок, Тошу ожидал Арсений. Когда мальчик вышел, старший, как обычно, начал его поздравлять. — Поздравляю, малыш! Вы большие молодцы! Игра была очень крутой! — с улыбкой говорит Арс, но вот Тоше было не до радости. После этой игры, у него ужасно болела нога, что даже встать на нее было практически невозможно. Естественно, такое не мог не заметить Арсений. — Тош, ты чего такой грустный? — Н-ничего, пап... — неуверенно ответил мальчик, и попытался улыбнуться, но случайно оперся на больную ногу, и сильная боль прошлась по всему колену, из-за чего он сразу вскрикнул. — Ай!! — Та-а-ак... Ну-ка, покажи ножку, — сказал Арсений, но увидел напуганный взгляд. — Сыночек... Ну ты чего? Я же просто посмотрю, не бойся! — ласково говорит мужчина. — Нет... — всхлипнув от боли, ответил Тоша. — Малыш, не волнуйся. Давай в машине посмотрим? Пока будем идти — настроишься, — предложил Арсений, глядя на почти плачущего от боли и напуганного сына. Тоша лишь кивнул. Арс поднимает мальчика на руки, и несет на выход. Он понимал, что младший вряд ли даст себя спокойно осмотреть, учитывая, что ятрофобия снова обострилась, но боль сама не пройдёт.