На троих

То, что с Кристиной что-то не в порядке, стало окончательно ясно солнечным летним днем 1982 года. Собственно, день начался как всегда и протекал нормально. А потом мама вывела ее на детскую площадку, а сама отошла поболтать к другим мамашам, время от времени посматривая в сторону песочницы, где расположилось ее чадо. Девочка уселась на бортик песочницы и огляделась. Кроме нее, на детской площадке были только мамы с колясками, и несколько мальчишек лет 10-12, гонявших мяч неподалеку. Никого из ее товарищей по играм, обычно составляющих 4-х летней Кристине компанию, еще не было. Придется играть одной. Кристина даже пообижалась немножко, но вскоре игра затянула ее. Она с сосредоточенным видом лепила песочный замок – ну, ей казалось, что это замок. Посторонний наблюдатель назвал бы это просто большой горкой песка. Когда замок стал достаточно высоким, она похлопала сверху ладошкой, выравнивая площадку, и усадила туда свою Барби – не первой молодости, с подстриженными волосами (это Кристина играла с ней в парихмахера), в красном блестящем платье и одной туфельке. Но такие мелочи ведь не имеют значения, верно? Это была принцесса, и замок был построен специально для нее. Немного подумав, Кристина набрала рядом с песочницей маленьких круглых камушков и принялась раскладывать их по крыше – для красоты. Когда уже почти все было готово, неожиданно мимо, почти задев ее, что-то пролетело. Она даже не успела испугаться, как на том месте, где только что стоял замок, красовалась оставленная футбольным мячом яма. Барби отлетела аж в другой край песочницы, замок был уничтожен, а мяч лежал неподалеку. Один из мальчиков, заметив мяч, подбежал к песочнице, и, не обращая внимания на готовую зареветь девочку, послал мяч своим друзьм. Кристина чуть не плакала, глаза защипало, как от лука, от попавших песчинок. Она так старалась, построила такой красивый дом для принцессы… «Мама!», позвала она. Но мама, как нарочно, была занята интересным разговором, да и стояла слишком далеко, чтоб услышать. Поняв, что она не поможет, Кристина дернула мальчика за рубашку, заставляя обернуться: «Сделай как было!» «Отстань, мелочь!», рассмеялся парень, оттолкнул ее и убежал играть дальше. Он не рассчитал свои силы, и Кристина приземлилась в песочницу прямо на пятую точку. Она все-таки разревелась, не столько от боли, сколько от обиды. Ведь это он все испортил, и еще смеется! Вот если бы она была большая, как тот мальчик, как бы она ему врезала! Последующие события обсуждались в этом районе еще около недели. Очевидцы рассказывали, что вдруг песок закружился спиралью, как маленький торнадо, полетел вихрем по детской площадке, а когда он рассеялся, один из мальчиков оказался закопан в песке по шею. И маленькая девочка, которую песочный вихрь не задел, наверно, по чистой случайности, со странной на детском лице мстительной улыбкой опрокинула ему на голову ведерко с песком. Разумеется, им никто не верил. Но вот мама могла подтвердить, что это правда. На всех парах она подбежала к дочери, схватила ее в охапку и поволокла домой. Мама, в отличие от соседей, точно знала, кто виноват. Кристину очень долго ругали оба родителя. Мама объясняла, что она никогда не должна мешать играть большим детям, если обижают – позвать ее. Быть хорошей девочкой, одним словом. Кристина и сама была напугана. Она же ничего не сделала, просто пожелала этого. Ну, разозлилась, правда, очень сильно. А как получилось, что ее желание в точности исполнилось, не понимала. Кристина во всем согласилась с мамой, обещала вести себя хорошо. А себе пообещала никогда не лезть в драку и не злиться на других, раз это так опасно. Вечером, уже лежа в кровати, она случайно услышала разговор родителей: «Нам придеться переехать. Соседи не дадут жить спокойно», усталый мамин голос. «Все равно пришлось бы – я нашел работу в Лондоне. Но переезд ничего не изменит. Может, показать Кристю врачу?», предложил папа. «И что мы ему скажем? Что четырехлетняя малышка закопала в песочнице пацана в 2 раза старше ее? Или что кроха двух лет от роду каким-то непостижимым образом добралась до коробки конфет на верхней полке буфета, когда рядом не было ни стула, ни табуретки, и ни одного взрослого, чтобы помочь? И что полка была закрыта на ключ? И потом осталась закрыта, как и коробка осталось запечатанной. Вот только конфеты исчезли. Ты думаешь, нам поверят?» Потом мама прикрыла дверь, и Кристе не оставалось ничего другого, как заснуть. Через несколько дней семья переехала из пригорода Лондона в сам город, в Ист-энд. +++ Кристина затаилась между ящиками в полутьме, как мышь. Теперь ее никто не найдет, пусть хоть весь день ищут. Хотя дядя Кумар и сказал, что нельзя играть на складе его магазина, она просто не смогла удержаться. Это же самое лучшее место для игры в прятки на свете. Даже Виджай не сможет ее найти, а уж он знает отцовский склад как свои пять пальцев. Виджай, его отец Кумар Патил, и мать Наргис были их соседями – индийская семья, имевшая собственный маленький магазинчик на той же улице, неподалеку. Наргис, вырастившая пять сыновей и всю жизнь мечтавшая о дочери, буквально влюбилась в соседскую девочку. Стоило Кристе попасться ей на глаза, как она тут же начинала охать и ахать, какой же ребенок худенький, и совать украдкой то печенье, то шоколад. На все просьбы мамы не пичкать девочку сладостями она только отмахивалась. «Но ты совсем ее не кормишь! Твоя дочь скоро просто растает в воздухе», со смехом отвечала она. Младший сын Наргис, 16тилетний Виджай, очень быстро нашел с Кристиной общий язык. Этому способствовало то, что работающие родители постоянно оставляли ее на его попечение. Ребенок и подросток могли вместе читать, рисовать, смотреть мультфильмы, или девочка просто сидела рядом с комиксами, пока Виджай делал уроки. Она таскалась за ним везде, как хвост, и считала своим лучшим другом. И, надо сказать, очень гордилась этим. Шутка ли, иметь такого друга: совсем взрослого, умного, да к тому же самого красивого в квартале. Последний вывод Кристина сделала не сама, а подслушала разговор взрослых девочек – соседей по двору. Но даже если бы и не подслушала, темноглазый, с темными вьюшимися волосами, улыбчивый и всегда готовый пошутить Виджай все равно казался бы ей принцем из сказки. Кристина погрузилась в свои мысли, одновременно пытаясь расковырять дыру в картонной коробке с леденцами. Становилось скучно. Похоже, она слишком хорошо спряталась. Она думала о том, что дома ее ждет подаренная Виджаем книга сказок, и еще куча других подарков на шестой день рождения, что мама обещала вечером пирог, а белое платьице, которое пришлось надеть из-за праздника, дурацкое и неудобное, ни на дерево залезть, ни побегать; что интересно, куда это ползет по стенке паук; и что это за крики в магазине… Крики? Девочка немного переместилась, чтобы видеть дверь, и в этот момент она открылась. +++ Дыхание давалось с трудом, холодный пот противными струйками бежал по спине, ослабевшие пальцы едва удерживали палочку. Зрение никак не хотело фокусироваться, стены и потолок отплясывали танец диких команчей. Не хотелось верить, что именно он, Северус Снейп, виноват в том, что маггл – хозяин маленького магазинчика, его жена и сын лежат мертвые на полу. «Это просто задание», Северус закрыл глаза, тщетно пытаясь удержать слезы. «Темный Лорд приказал уничтожить маггловских родственников семьи Патил, и я успешно справился». Но что-то внутри него, тоненький противный голосок, может быть, нечто, что было у Северуса вместо совести, не желало замолкать: «А в чем провинился мальчишка, твой ровесник? Что он сделал тебе или Лорду? Он наверняка даже не знал, что у родителей есть родня-маги!» «Мне приказали!», мысленно возразил Снейп, «я не мог ослушаться! И это всего лишь магглы!» «Тот мужчина бросился под твое заклятие, защищая семью, женщина закрыла сына собой. Они такие же люди как ты, и ты не имел никакого права…» «Хватит рассуждений!», выкрикнул он уже вслух, «Повелитель приказал, мое дело – выполнять, а не морализировать!» Слезы все-таки полились, и Северус, не разбирая дороги и потеряв по пути маску, бросился прочь из магазина, в ближайшую дверь. За дверью оказался склад. Сшибив по пути несколько коробок, он залез в самый отдаленный угол, тяжело опустился на один из ящиков и замер, сгорбившись и закрыв лицо руками. Его душили рыдания. +++ Кристина удивленно уставилась на человека, ворвавшегося на склад. Она ни разу не видела его ни в магазине Патилов, ни в парке, да нигде в своем районе. Его одежда напоминала балахон, вроде тех, в которые наряжаются на Хэллоуин, чтобы изобразить вампира или колдуна, длинные черные волосы падали на лицо, и он всхлипывал. Девочка удивилась еще больше. Виджай всегда говорил, что мужчины не плачут, а этот парень, такой же взрослый, ревел как сама Кристина, когда мама запрещала ей сладкое. Может, его кто-то обидел? Если человеку плохо, надо помочь, подумала она. Но мама запретила разговаривать с незнакомыми людьми. «Это с плохими нельзя разговаривать. А он не похож на плохого», решила Кристина и выбралась из своего укрытия. Подошла к сгорбившему парню и протянула ему свой носовой платок. +++ Северус неожиданно почувствовал, как кто-то касается его рук, закрывших лицо, отвел их и увидел прямо перед собой беленький с цветочками носовой платок. «Спасибо», он автоматически взял его и промокнул глаза. Увидев перед собой маленькую фигурку и осознав, что он не один, Снейп чуть ли не подскочил на своем ящике. Перед ним стояла девочка не старше 6ти лет, в белом платье с оборочками, длинные русые волосы завязаны в 2 хвостика высоко на голове, на каждом красно-синяя бабочка-заколка. Девочка была такой маленькой, что даже сидя он был выше ее. «Ты что тут делаешь, ребенок?», оторопел он. Видимо, несмотря на подрагивающий от плача голос, это прозвучало слишком строго, потому что девочка поспешно ответила: «Я больше не буду». «Чего ты не будешь?», приподнял бровь Северус. «Играть в прятки в складском помещении», объяснила она, причем 2 последних слова ей пришлось выговаривать по слогам. Далее она принялась рассказывать, почему играть здесь запрещено. Северус слушал и чем дальше, тем более нереальной и безумной казалась ему ситуация. Там, за стеной, три человека, которые при его непосредственном участии стали трупами, а здесь – эта девочка, болтающая с ним, как будто он всю жизнь был ее приятелем. «Я вошла, а там дядя Кумар с Салли-продавщицей, стоят близко-близко. Он испугался почему-то, говорит – не рассказывай тете Наргис, пусть это будет наш секрет, выбери себе что хочешь из сладостей, и никогда больше не играй на складе…» Салли… Наверно, та симпатичная, с длинными темными косами девушка, на которую они наткнулись при входе, Люциус сразу же потащил ее куда-то, потом убьет, наверно. И у него точно не будет угрызений совести. Северус отвлекся на обдумывание, какая же Малфой скотина, хоть и лучший друг, и поэтому не сразу заметил, что девочка перешла на другую тему. Cпросила, как его зовут, не дождавшись ответа, представилась сама и начала рассказывать про себя. Она так и сыпала именами: Кумар, Наргис, Виджай. Похоже, именно они лежат на полу за стеной, благодаря ему. «Вот, тут нельзя играть, но тут так здорово, я и спряталась. Но Виджай точно найдет меня, он всегда находит.» Ага, только не в этот раз. Это было так ужасно и одновременно смешно – она говорила о своем друге как о живом. Снейп не смог сдержать истерического смешка: «Уже не найдет. Ты выиграл, ребенок». «Класс!», девочка аж подпрыгнула на месте от восторга, «раз он не найдет, то другие точно не найдут». Другие? Только не хватало, чтобы в доме оказались другие дети. Если на них наткнется Люциус, он не посмотрит, что эти дети не имеют отношения к Патилам, заавадит просто чтобы развлечься. И хорошо, если только заавадит. Но что же делать с девчонкой? Надо бы как-то незаметно вывести ее отсюда. Северусу почему-то ужасно не хотелось, чтобы эта болтушка присоединилась к Патилам на том свете. Такого поворота его суррогат совести определенно не вынесет. Девочка тем временем обратилась к нему: «Почему ты плакал?» Северус, уже почти успокоившийся, по крайней мере внешне, хотел ответить, когда его прервал голос Люциуса, доносившийся из магазина: «Северус, ты здесь? Что ты там застрял, нашел еще кого-то?», и, судя по звуку шагов, направился на склад. Мерлин всемогущий! Снейп быстро огляделся, заметил небольшую нишу между ящиками и толкнул девочку туда: «Продолжим игру, хорошо? Ты же хочешь выиграть?», взволнованно зашептал он. Девочка кивнула. «Тогда посиди тихо, как будто тебя нет, поняла?» Он едва успел встать спиной к ящикам, лицом к входу, загораживая ее собой. Как раз вовремя – Люциус открыл дверь и прошел внутрь, освещая себе пусть «Люмосом». «Мне показалось, я слышал шорохи», Малфой с любопытством, к которому примешивалась изрядная доля презрения, осматривал помещение. «Тут никого нет, только крысы», как можно небрежнее ответил Северус. «Лавка кишмя кишит крысами, все продукты засижены ими. Как магглы только едят это». Люциус поспешно отложил упаковку с шоколадными батончиками, которую он рассматривал, и наложил на свои руки ощищающее заклинание. Северус злорадно хмыкнул. «Ты хорошо справился. Что это было за заклинание, кто тебя научил? Очень внушительно». «Сектумсемпра. Я сам придумал», Снейп постарался придать своему лицу более уверенное выражение, показать, как он гордиться собой. Но внутри у него все дрожало. «Интересное действие у этого заклинания, я обязательно должен его освоить. Представляешь, на втором этаже дома, в гостиной и кухне, я наткнулся на маггловскую малышню. Добрая дюжина набралась, может больше. Играли во что-то, что ли? Как бы то ни было, это был хороший повод поупражнять Непростительные. Жаль, я не знал о твоем заклинании – мог бы и его отработать». Северус чуть не заскрипел зубами от злости. Конечно, он не мать Тереза, и избытком доброты никогда не страдал. Он мог понять убийство из мести, ревности или в состоянии аффекта, убийство по приказу Лорда, но когда убивали просто так, без причины – это было выше его понимания. Правильно он сделал, что спрятал маленькую магглу. Хоть бы Люциус проваливал поскорее. «Ты как, в порядке?», Малфой наконец-то заметил, и что Северус отнюдь не в восторге от своего «дебюта». «Надо уходить, я помогу тебе аппарировать, если хочешь». «Нет, все нормально», Снейп криво улыбнулся, «ты аппарируй, а я за тобой. Я еще никогда не видел настолько сильного действия «Сектумсемпры», хочу все записать». «Уверен?», Люциус нахмурился, увидев на лице Северуса следы слез. «Да. Просто хочу все запротоколировать». «Хорошо, тогда я отправляюсь к Лорду и доложу, что ты сделал все как надо», Малфой направился к выходу, и Северусу казалось, что на каждый шаг у него уходит по меньшей мере полчаса. Ну скорей же, скорей! Не успел Люциус скрыться за дверью, как девочка выскользнула из своего укрытия: «Мы победили, да?» «Тихо!», он схватил ее, прижал к себе и зажал рот ладонью, «Мерлина ради, помолчи!» Он не отпускал ее, пока не услышал тихого аппарационного хлопка. Похоже, обошлось. «Теперь победили», Северус с облегчением вздохнул и прекратил удерживать девочку. Она почему-то не спешила отодвинуться. «А ты так и не сказал, как тебя зовут», Кристина вопросительно посмотрела на него. «Это неважно». «Странное имя», удивилась она. Снейп не выдержал и рассмеялся. Не понятно, как и почему, но эта смешная девчонка почти заставила его прекратить думать о себе, как об убийце и грязном мерзавце. Да и нет времени думать о себе, сейчас главное – увести ее отсюда черным ходом, минуя магазин, а со своей проблемой он разберется позже. «Раз мы выиграли, то можем пойти поиграть в другое место», он взял Кристину за руку, «пошли, я выведу тебя». «Я знаю дорогу», ответила она, и прежде чем Северус успел что-то сказать или сделать, отцепилась от его руки и побежала к выходу. Прямо туда, где… «Нет, стой!!», закричал он. Но было уже поздно. ++++ Кристина замерла на пороге. Он увиденного у нее перехватило дыхание и стало холодно внутри. Виджай и его родители лежали на полу, казалось, и в смерти они хотят быть ближе к нему. Тела покрыты глубокими резаными ранами, вывернутые под неестественным углом руки и ноги, на лицах навсегда остался страх и решимость защитить своего ребенка любой ценой. И кровь. Она была везде: на полу, на стенах, на черных кудрях Виджая и его белой футболке. Кристине было страшно, она не хотела смотреть и в то же время не имела сил отвернуться. Торс Виджая пересекал длинный косой порез, от плеча до бедра, он все еще кровоточил. Голова запрокинута назад, совсем как раньше, когда он смеялся. Черные глаза, обычно такие веселые, застыли. Он мертв. Мертв, мертв, мертв… Но даже сейчас Виджай оставался очень красивым, она не могла отвести от него глаз. От страха, шока и наводнивших ее голову непонятных мыслей она начала дрожать, слезы побежали сами собой. Хотелось сбежать и спрятаться ото всех, и одновременно хотелось продолжать смотреть на него. Вдруг ее осторожно обняли, хрипловатый голос зашептал: «Не плачь, не бойся, с тобой ничего не случиться, пока я здесь», руки гладят волосы, спину, «не смотри туда, не надо». Он говорил еще и еще, успокаивал. Кристина доверчиво прижалась к незнакомцу, отказавшемуся назвать себя, и расплакалась. Она сразу поверила – пока он тут, ничего плохого произойти просто не может. +++ Северус никогда не умел обращаться с детьми, тем более утешать. К тому же зрелище трех трупов снова напомнило ему, что он наделал. Но самым важным было позаботиться о девочке, поэтому он стоял и вытирал ей слезы, и говорил какие-то общие слова. Она более-менее пришла в себя и перестала плакать, но так и стояла вплотную к нему, сжимая его руку. Но он не мог больше оставаться здесь. Наверняка соседи что-то слышали, не исключено, что полиция уже в пути. Не хватало еще с ними разбираться, да и девочке нечего тут делать. Он уверенно подхватил ребенка на руки и вернулся на склад – Снейп приблизительно знал, где находиться черный ход в домах такого типа. Когда они вышли наружу, оказались на тихой узкой улочке. Прекрасно, можно аппарировать, не привлекая внимания. Но что делать с ней? Северус оглядел Кристину: уже не плачет, но белая, как мел, и все еще дрожит. «Нельзя было этой крохе такое видеть», мысленно упрекнул себя он, «она же теперь всю жизнь не забудет этот кошмар». Возможно, он дал слабину, и не достоин носить Метку, но девочку было жалко. И он сделал то, что казалось единственно правильным. «Обливейт!» +++ Вечером, возвратившись домой, Кристина не поняла, почему мама с плачем кинулась обнимать ее, а вообще-то некурящий папа смолит сигарету за сигаретой. Почему на день рождения никто не пришел, а соседи смотрят на нее с завистью и затаенной злостью. Лишь на следующий день одна из соседок, не стесняясь в выражениях (ее дочь тоже играла в доме Патилов в тот день) рассказала ей, что в маленький магазинчик в конце улицы ворвались бандиты и убили всех, кто там был. На следующий день к Кристине домой приходил полицейский офицер, расспрашивал ее, и она рассказала ему все: как с друзьями играла в прятки, спряталась на складе среди коробок, и очень-очень долго сидела там. Ей даже стало скучно, она подумала, что о ней забыли, обиделась и пошла домой. А заходил ли кто-то чужой в магазин, не видела. Потом были похороны, индуистские и христианские. В дом Патилов въехали их дальние родственники, и вроде бы с течением времени все стало, как раньше. +++ «Обьясните мне кто-нибудь, почему я должен отпускать свою дочь непонятно куда?!», глухо раздавался из-за запертой двери рассерженный папин голос. Уже почти час, как в гостиной проходила бурная дискуссия. Участвовали в ней родители Кристины, их соседи – те самые Патил, вьехавшие в дом родственников неподалеку несколько лет назад, и странная женщина в широкой одежде и островерхней, как у ведьмы, шляпе. Саму Кристину не пустили, и она слонялась под дверью в надежде подслушать. Вообще, что они себе позволяют?! Она уже большая, 11 лет, она имеет право знать, в чем дело! Что разговор касается ее, у Кристины сомнений не было. Ведь вся эта свистопляска началась с письма, в тяжелом и толстом конверте из желтоватого пергамента, без марки, и на нем изумрудно-зелеными чернилами было написано ЕЕ имя! Не мамино или папино, а именно ее! Так нет же, мама сразу выхватила его, даже не разрешила взглянуть. А потом в доме появилась незнакомая гостья - низенькая полная женщина в островерхней шляпе. «У вашей дочери есть необычные способности, силы, которых нет у вас. Неужели вы лишите ее возможности развить их?», это подала голос незнакомка. «Она принадлежит не только вашему миру, но и нашему тоже», поддержала ее соседка Патил. «Я не знаю…Странно все это», снова папа, уже не рассерженный, а задумавшийся. «Да еще этот ваш… как его… политик с террористическими наклонностями, фамилию которого мне почему-то никто не может назвать, это наводит на размышления. Ну а ты что думаешь?», видимо, он обратился к жене. «Мы должны рассказать ей. Пусть девочка сама решит», ответила мама и тут же открыла дверь: «Кристя, зайди пожалуйста». Кристину не надо было просить дважды. Она вихрем влетела в комнату, чудом ничего не уронив и не опрокинув. Чужая женщина улыбнулась ей и принялась рассказывать о школе, куда Кристина может поступить в следующем году. Девочка слушала и не верила своим ушам. Школа чародейства и волшебства, трансфигурация и зельеварение вместо математики и английского, уроки полетов! И у нее будет настоящая волшебная палочка! «Значит, я ведьма, мам? И я буду учиться колдовать?», обернулась она к матери. Та грустно улыбнулась и кивнула. «Но если ты не хочешь, то продолжишь ходить в свою старую школу», с надеждой посмотрев на дочь, сказала она. «Если я буду учиться в Хогвартсе, я должна буду ходить в воскресную школу и на службы?», повернулась девочка к гостье, которую, как она выяснила, звали мадам Спраут. Та удивилась: «Ты первая, кто задает такой вопрос. Нет, не думаю». Этот аргумент решил все. «Я согласна», не обращая внимания на укоризненный взгляд мамы, ответила Кристина. Следующий день прошел в хлопотах. Ведь с тем письмом пришел список того, что нужно для школы. Кристина и подумать не могла, что в Лондоне можно купить, скажем, волшебную палочку или книги вроде «1000 магических растений и грибов». Оказывается, просто места знать надо, и мадам Спраут их знала. Когда они прошли через «Дырявый котел» в Косой переулок, девочка чуть с ума не сошла – не каждый день раздвигаешь кирпичные стены. Но потом впечатления нахлынули в таком количестве, что удивляться уже не было сил. Правда, в основном Кристина смотрела, а не покупала – после обмена галеонов было в обрез, только на самое необходимое. Мадам Спраут помогла ей подобрать все по списку: учебники, котел, медные весы, набор стеклянных флакончиков, школьную форму и прочее. Все подержанное, но новоиспеченной ведьме было на это наплевать. Только палочка была новой – ива и волос единорога, 11 дюймов. Пока подбирали подходящую палочку, Кристина устроила несколько взрывов в магазине, и готова была провалиться сквозь землю от смущения, или сбежать оттуда как можно скорее. Этого не случилось только потому, что мистер Олливандер объяснил, что при подборе палочки такое бывает, и нисколько не рассердился. На сову денег уже не хватило, но мадам Спраут заверила Кристину, что она сможет пользоваться школьными совами. Впервые в своей недолгой жизни девочка с нетерпение ждала первого сентября. ++++ До отхода поезда оставалось не более 5ти минут, а Кристина до сих пор не попала на платфотму 9 и три четверти. Она помнила наставления мадам Спраут – пройти через разделительный барьер между девятой и десятой платформой, не останавливаться и не бояться. На словах это было намного проще, чем на деле. Она уже в четвертый раз подкатывалась к барьеру, и в самый последний момент страх врезаться заставлял ее замереть на месте. Кристина чуть не плакала. Что же делать? Откатив тележку с багажом для очередной, наверняка бесполезной попытки, она заметила неподалеку девочку своего возраста, в длинными светлыми волосами. На тележке у девочки лежал чемодан, связка тостых фолиантов, и стояла клетка с совой. Подобные книги Кристина видела в Косом переулке, опять же, сова… Только она хотела подойти и спросить, как пройти через барьер, как девочка толкнула тележку по направлению к барьеру и покатила ее, разгоняясь все быстрее. Кристина не успела ничего сообразить, как она оказалась в двух шагах от барьера…в одном…вплотную…и прошла сквозь него. В то мгновение, когда светловолосая девочка прошла барьер, часы на вокзале Кингс Кросс показали без 2х минут 11. Колебаться было некогда. Она последний раз махнула рукой стояшим неподалеку родителям. «Раз она может, я тоже смогу», подумала Кристина, и, подражая той девочке, с разгона побежала к барьеру. В метре от него она не выдержала и закрыла глаза от страха, а когда открыла, оказалась на забитой людьми платформе под номером 9 ¾, у которой стоял ярко-алый паровоз с надписью на табло: «Хогвартс-экспресс.11.00». Состав был битком забит школьниками, а платформа – провожающими родителями, так что свободное место найти было нелегко. К ее удивлению, купе пришлось делить с той самой блондинкой, за которой она наблюдала на вокзале. Но разговор не получился – та читала одну из своих толстенных книг, и Кристина решила не мешать. А немного погодя мимо купе проехала тележка со сладостями, и светловолосая девочка была забыта. Кристина потратила всю оставшуюся мелочь на шоколадных лягушек и взрывающуюся жевательную резинку, и до самого Хогвартса не думала о соседке по купе. Как добирались до замка, вряд ли имеет смысл описывать подробно. У многих учившихся в Хогвартсе воспоминания о прибытии схожи между собой, Кристинины – не исключение: изумление при виде огромной фигуры Хагрида; переправа через озеро на лодках и гигатский кальмар, проплывший под ними и толкнувший лодку щупальцем; новые лица, новые знакомства и новая подруга Мириам Эббот; и наконец, церемония распределения. Слишком большая шляпа сползла на глаза, заслоняя обзор. Кристина оказалась в темноте, поэтому ей стало немного не по себе, когда она услышала негромкий голос: «Как странно. Наивна… но не глупа, весьма неплохой ум… Большая магическая сила, а также хитрость - и в то же время неумение и нежелание использовать их. Зато упорна и терпелива, несмотря ни на что идет к своей цели. Типичные хаффлпаффские добродетели… Решено, ХАФФЛПАФФ!» Кристина отправилась к столу, где уже сидела Мириам. Блондинка с челкой немного погодя заняла место за столом факультета Рейвенкло. Очень многие хаффлпаффцы происходили из маггловских семей, поэтому Кристину встретили хорошо. Правда, на первом курсе оказалось две Кристины, и ей пришлось сократить имя до Кристы, чтобы не путали. Остаток вечера переволновавшаяся и проголодавшаяся Криста была занята исключительно ужином, а позже, когда ученики разошлись по спальням, заснула как убитая. И если бы не Мириам, проспала бы обязательно. Первым учебным утром девочка поймала себя на том, что то и дело посматривает на часы. Если бы она могла, колдовством заставила бы стрелки бежать быстрее. Она не могла дождаться первого урока. Ее ждет 7 потрясающих лет. Новая жизнь будет прекрасной. Тогда, в ожидании первого занятия, она действительно думала, что попала в сказку. Ведь никто не рассказал ей и ее родителям о войне, предрассудках и двойных стандартах. В последующие годы Кристе пришлось самой узнавать все это на практике. И всегда держать при себе план Б – на всякий случай.