Друг для друга

      Попасть в его обитель было не так-то просто даже для Императрицы. Когда её лэндспидер остановился в месте, предполагаемом, как проход в имение, что на самом деле являлось гущей глубоких каасских джунглей, к ней подошёл седой старик, за которым следовала не менее старая гончая. Тук`ата присела к его ногам, не издав ни единого звука. От встречи со стражей Дома Дарта Ваурона повелительница ожидала совсем не дряхлого псаря, читавшегося в Силе, как тлеющий уголёк. — Ты знаешь кто перед тобой?       Асина вылезла из машины и тон её вопроса, не предполагал никакого ответа, а только надлежащее действие.       Старик встал на одно колено и прижал руку к груди. Тук`ата опустила свою морду низко к земле, словно повторяла поклон.       «Забавное зрелище.» — Проведи меня в Дом своего хозяина.       Псарь поднялся с колена, и она встретилась со взглядом почти прозрачных глаз. Как слепой, но видящий. В тот момент, Асина поняла, что этот адепт с редким Даром Силы. Он стал ощутимым, как луч света, молниеносно рассекающий пространство и время. Так обыкновенный дряхлеющий человек, предстал перед ней в облике мощного и опасного… но не ситха. Эту Силу невозможно было определить. У неё не было сторон. Почему он служит лорду, а не господствует среди равных — было для Асины не меньшей загадкой, чем его личность. Вероятно Ваурон сделал для него что-то особенное… или…       «Нет… этого быть не может. Зачем?!»       Она не могла поверить в то, что часть своей Силы чистокровный мог запечатать в чужую личность. Каким бы странным не было это предположение, в этом была своя логика. Кому он мог доверить охрану своей главной резиденции? Только самому себе.       «Если ты сойдешь с ума, Асина, то не из-за него, а из-за своих догадок.»       Со свободного сидения своего личного транспорта женщина забрала коробку. Как её не держи в руках, в любой позиции было неудобно. Ни перед собой, ни под рукой. Взять дроида-носильщика было бы хорошей идеей, если бы она подумала об этом, минуя своё нетерпение в предвкушении вручения подарка.       Каменные двери, скрытые в дикой растительности, расступились перед ней. Асина прошла в тоннель с обычной имперской иллюминацией.       Несколько витиеватых поворотов и проход через ещё одни двери.       Повелительница попала в зелёный дизайнерский парк под искусственным куполом с регулируемым климат-контролем. Здесь не было ни ливня, ни привычного серого неба Дромунд-Кааса. Мраморная дорожка вела прямо к особняку.       Его Дом представлялся ей величественным, но то, что она увидела, удивило не меньше «стража». Обыкновенный особняк. Не большой, не маленький. Ничем не отличимый от Домов других чистокровных семей. Высокие панорамные окна. Обычная имперская архитектура с ярусами и балконами. Несколько шпилей.       Старик за её спиной исчез, а в главном холле никто не встретил. Но через несколько минут вышла «госпожа», как о ней отозвался один слуга — твилек, спешно провожающий свою хозяйку к неожиданной гостье.       Чистокровная женщина зрелых лет показалась ей слишком красивой для своей расы и для её возраста. Наверняка она ещё старше, чем Асина предположила.       Невысокая. Стройная. С длинными тёмно-красными волосами, которые не портило серебро проседи. Маленькие лицевые отростки не уродовали, а только придавали неповторимого шарма и изящества её лицу. Янтарные глаза смотрели на неё пронзительно. Подумалось, что и она видит её насквозь.       На ней было длинное чёрное платье и такая же тёмная накидка, отливающая бронзой. Руки, не спрятанные в перчатки, как обычно это делали все домашние леди её возраста, были не менее утончёнными и привлекательными, чем руки Асины. Разве что цвет кожи… Асина была уверена, что в молодости та была ярче и краснее. Вне всякого сомнения, Ваурон не мог не любить свою супругу, хотя бы за внешние данные, о большем предполагать влюбленной любовнице не хотелось вовсе, но голос разума объяснял, что привязанность могла возникнуть и в течение жизни. Просто… потому что…       Асина горько ревновала. Асина чувствовала себя прокравшейся к чужому. Охраняемому. Закрытому. Далёкому. Она зря пришла сама.       «Это ловушка!»       Ловушка его очередной провокации, в которую она угодила. Не хотелось думать, что лорд всё разыграл так специально, чтобы она попала в это нелепое положение.       Асина скрыла свои эмоции, но во взгляде чистокровной читалось абсолютное понимание, кто перед ней.       Встречать на пороге своего дома любовницу супруга прежде озадачило, чем разозлило. Она застыла в своём выражении, не зная, как себя повести, потому что помимо первого перед ней была ещё и Императрица. — Леди…       Вспыхнуло фантомное ощущение, что её прожгли молнией, но не было никакого прямого проявления воздействия Силы. — Шесмет, — кратко представилась она и столь же кратко добавила: — Его нет дома.       Чистокровная не поклонилась ей.       «Императрицы не посещают дома любовников с подарками!» — одёрнула себя Асина, представляя, каким бы был её приём, если бы она нанесла визит в сопровождении гвардии. В ней было два спорящих желания — либо исчезнуть, либо открыто заявить о себе. Любое поведение выглядело жалко, кроме истинного мотива. — Я пришла к мальчику.       Она надеялась на то, что жена Ваурона не способна убивать взглядом. Потому что внезапная растерянность к такому заявлению в светящихся Силой глазах обратилась истинным гневом. Чтобы между ней и лордом не происходило, злость и обида на него в этой чистокровной оказалась выше собственничества.       Леди развернулась и ушла, не сказав ни слова.       Асина всё в той же жалкой позе с коробкой перед собой стояла в ожидании, когда ей хоть кто-то окажет достойный приём. — Какие будут пожелания, госпожа?       Всё тот же широкоплечий бледнокожий твилек, глядящий себе под ноги, а не на неё, задал свой услужливый вопрос. — Мне нужен ребёнок по имени Кехари.       Лекку на голове раба дёрнулись. — К маленькому хозяину никому нельзя. — Мне можно. Я пришла с сюрпризом. Твой большой хозяин знает. Он сам меня приглашал. Я только подарю ему свой подарок и уйду! Веди немедленно, иначе я сотру тебя в пыль! Жалкое создание, ты не ведаешь, кто тебе приказывает?       Асина с ужасом поняла, что приглашение было всего лишь вежливостью. Поздно… слишком поздно. Её никто не ждал здесь. И искренний порыв её желания, сделать приятное дорогому для него существу, никто не оценит.       «Ты сам во всём виноват, Ваурон!»       Твилек упал перед ней на колени и, сложив руки в умоляющем жесте, стал раскачиваться головой к зеркальным плитам пола; это создавало впечатление, словно таких твилеков несколько и все узрели в ней святыню для поклонения. — Повелительница. Наш хозяин никого не пускает к своему дитя. Я не смею… не смею…       Только теперь Асина заметила находящихся подле каждого выхода внутри холла бойцов. Их закрытые доспехи сливались с узорчатым покрытием стен. Вот, кто был похож на безмолвные статуи. Были ли внутри доспехов люди? Или это всего лишь обманная бутафория? Впрочем, от личной охраны личных владений Ваурона она и не должна была ждать особенных жестов в свой адрес. Они всецело принадлежат ему. Единственное, что могло бы это изменить — её визит в иных обстоятельствах.       «Никогда больше! Никаких личных визитов! Ни к кому!.. без сопровождения гвардии.» — Владыка.       В холл вышел мужчина в лёгкой броне, очень крупного нелёгкого телосложения. Обращение и поклон были скромными, но исполненными должного почтения.       «Хоть кто-то вменяемый, с кем можно нормально переговорить.»       Пробиваться к ребёнку, чиня хаос в доме, где её никто не ждал было безрассудно и ещё более анекдотично, чем вся ситуация, в которую она попала волей своей идиотской искренности в обещании. Она сказала, что подарит его внуку подарок? Она его подарит. Сама. Из рук в руки. — У нас с твоим хозяином был уговор. Это подарок для его внука. Проведи. — Мастер предупредил меня.       «Точно! Лорд Кет!»       Вне всякого сомнения, перед ней был он. Как она могла не догадаться? Преданный взгляд большого великовозрастного дитя. Лорд, предпочетший не свободу, а служение учителю до собственной смерти. Она никогда не понимала этого фокуса… Не понимала тех, кто на это вёлся… На его «отеческое» отношение мастера к ученику. Добровольно подчиняли свою волю старшему и не желали свободы. А если и получали её, то возвращались служить Ему. Не многие ситхи могли похвастать такой ученической любовью к себе. Хотя… Ваурон никогда и не брал слишком амбициозных.       Стоило ей задуматься по какому принципу он брал к себе в ученики кого-то, то она не могла распознать логику, и не было иного ответа, характерного для него, чем…       Ему просто кто-то мог понравиться по неведомым никому, кроме него самого, причинам. Ничего кроме личной симпатии. Никакого плана на будущее? Тоже не подходит. Ваурон всё рассчитывает наперёд. Так почему такие ученики? А что на счёт Шаар? Он сказал, что воспитывал её с детства, как родную дочь и она ему очень дорога. Невероятный ситх… «…Неуловимый самодур.»       Мальчик сидел на полу в большой комнате отведённой под детскую. Электрокамин, пушистый ковёр и огромное количество раскрытых книг с картинками. Его могучая «няня» остановилась на сказке про алдераанского принца…       Она действительно никогда не видела чистокровных маленькими детьми. Этот кроха был таким милым и беззащитным, что сам походил скорее на кукольную игрушку, чем на наследника сильнейшего из хищников. — Кехари. Это я. Асина.       Ваурон не упоминал, что ребёнок пока скрыт для Силы. Это было ещё одним удивлением. Нечувствительный. Не ощутил её присутствие, но в этот раз и не испугался. Узнал голос, узнал её лицо. Поднялся с ковра и, задрав голову, смотрел с широко раскрытыми глазами. Слишком светлыми и доверчивыми для характерного чистокровного разреза.       Асина поставила коробку на пол и вынув роскошную, декорированную золотым плетением, клетку, накрытую плотной вуалью, устроила рядом с «маленьким хозяином». Когда вуаль соскользнула, перед взором малыша предстала яркая двухвостая птица с коротким рыжим клювом и насыщенным рубиновым оперением. Коричневые глаза раскрылись и, издав тихий писк, птица проснулась. Запрыгала на жёрдочке. — Он твой. Нравится?       Подобрав полы фиолетового пальто, Асина присела на ковёр, открыла клетку и достала пернатый, трясущийся комочек. — Он будет расти вместе с тобой. Эта птица очень редкая и очень умная. Нужно только обучать её говорить. Далёкий потомок вымерших галееаров.       Кехари протянул руки, и птенец прыгнул на раскрытые детские ладони. Один ребёнок знакомился с другим. — Что ж… не буду вам мешать.       Асина не знала, что ещё ей нужно сказать или сделать. У неё не было опыта в общении с детьми. Она поднялась, чтобы уйти и больше никогда не появляться на пороге чужой семьи. — Владыка…       Позвал её голос взрослого ситха. Асина обернулась и увидела, как мальчик передаёт птичку на широкую мужскую ладонь. Кехари взял первую из рассаженных на ковре игрушек и поспешил к гостье с ней.       То самое непонятное создание, которое он показывал по голосвязи. — Это же твоя любимая…       Ребёнок был настойчив в жесте и взгляде. Отдав свою «птицу» Асине, мальчик помахал алой ладонью, как машут на прощание.       «Пока-пока, Императрица. Вот тебе маленькая карикатурная копия старого ситха.» — Спасибо. Я свожу его к себе в гости, а потом он вернётся к тебе. Договорились?       Кехари кивнул и потопал к Кету, разглядывать свою новую живую игрушку.       Стоны удовольствия стихли, как и судороги тела.       Она убрала руки от изголовья постели и посмотрев вниз облизала губы. Алые глаза смотрели на неё с упоением. — Отпусти. Я больше не могу.       Попросила сквозь сбитое дыхание и радость полученного наслаждения, которое казалось нескончаемым, пока руки чистокровного продолжали удерживать её бедра у своего лица. — Хватит. Останутся синяки.       Опустив ладони, она ногтями почесала его пальцы, впивающиеся в нежную кожу её ног. Ответом ей было ещё несколько ласковых движений мясистого языка по нижним губам. — Ваурон. Только не это. Мне тоже надо отдохнуть. Отпусти! Отпусти, советник!       Последнее было грозным приказом Императрицы, сорвавшимся на сладострастный смешок.       Сильные пальцы разжались и мужские ладони скользнули по бархатной коже на округлых, мягких ягодицах. Прикрыв глаза, Ваурон отпустил её.       В разгаре постельных утех, пара сменила привычные друг для друга стороны.       Чистокровный лежал на подушках ближе к женскому трельяжу. Асина спрыгнув на свободное место рядом, потянулась к фужерам с розовым игристым вином, ожидавшим на ближайшей тумбе. — Тебе понравилось? — Вкусно, как всегда, дорогая. — Я о вине, советник! Мне прислали в подарок. Агент с Умбары. Из сока цветов, растущих в тени... — Ах, это… Недурно, но не хватает кислых нот и тёплой вязкости. Это не вино, скорее лёгкий аперитив. — Принести твоё?       Ваурон отрицательно качнул головой и выпив залпом то, что она предлагала, обратил своё внимание на прикроватную тумбу. Он ощутил прилив нежного чувства, представляя, как эта страстная женщина засыпает в обнимку с детской игрушкой. Ситх встретился взглядом со, сверкающими яркими блёстками, хрусталиками глаз, мягкого нечто. — Здравствуй, мой старый друг. Что ты здесь делаешь? — Он у меня в гостях. — Вот как… Ты очень гостеприимна, Асина. — Ты тоже, хочу заметить. Знаешь, Ваурон…       Не получалось на него злиться, так как нужно. За всю ту неловкость, что она пережила, навещая его Дом. — Мм? — Ты меня пригласил. Я пришла. Тебя не было. Это было ужасно. — Кехари в восторге от твоего подарка. Теперь у него есть друг. — Это питомец. — Я имел ввиду тебя. Только друзья дарят такие подарки. Я ему завидую… в его возрасте я даже мечтать не смел, что моим другом будет Владыка… Далеко пойдёт мой мальчик.       Она хотела высказать лорду многое о своём глупом визите в его обитель, но вспомнив самое главное из своих впечатлений тут же перешла к нему: — Ваурон… ты не говорил, что он нечувствителен. Тебя это не волнует? — Меня это успокаивает. Если бы с рождения Кехари был открыт Силе, его бы со мной уже не было. — Почему?! — У него есть кровный враг, который всё ещё желает ему от всего сердца мучительной смерти. Не то, чтобы ему… Его отцу. Но, могло задеть. Он бы болел, плохо спал и мучился кошмарами. — Какие предрассудки… — Нет… Ты незнакома с тем о чём рассуждаешь. Кровь моего рода подвержена этому. — Так ты проклят? В этом твоя Тайна? — Я испил своё проклятие, но им не стал. — Ты обыкновенный лживый ситх? — Самый обыкновенный, Асина. К тому же старый и ты забыла добавить… «несчастный», — он заметил, что в ней что-то переминалось в отношении него. Асина смотрела по-другому. И с ней было приятнее говорить. — Возможно… ты не так удачлив, как твой малолетний наследник, но иметь в друзьях Императрицу и в старости может пригодиться?       Дарт Ваурон улыбнулся, и она услышала тихий довольный смех, принимая из его руки опустошённый фужер. — Далеко пойду… А где Ваш верный подданный, моё драгоценное Величество? — О ком это ты? — Твой терпеливый любовник отсутствует на своём посту. На пути к тебе я встретил совершенно незнакомого мне офицера. Не поверю, что надоел… Ты на него обиделась? — Отпустила на поиски. — Его бывшей хозяйки? — Сейчас я обижусь на тебя, Ваурон! — женщина хотела пополнить фужеры вновь, но остановилась со звоном поставив графин обратно на поднос: — Нет. Я выяснила, что у Квинна была невеста. Может быть, у него есть ребёнок… Я решила, что он должен проверить. — Любопытно… Сегодня твоя очередь удивлять меня.       Асина потянулась через прикрывшего свою наготу её одеялом и забрала игрушку с тумбы. Обняв мягкую птицу ладонями, прижала её к своей обнажённой груди. — У меня был братик. Мне не чужды родственные чувства. — Расскажи… — Он был такой красивый… — грустно вздохнула она: — Но такой слабый! — её тон резко ушёл в досадное негодование. — Не прошёл испытания? — Банально, да? В Тёмном Храме мерзкий призрак высосал из него всю жизнь. Я нашла лишь кости обтянутые сухой кожей. Узнала по одежде и защитному медальону. Подарок нашей матери. Что ж… медальон не помогает тем, кто доверчив к речам призрачных старикашек. — Как ты отомстила за него? — В жертвенную чашу мёртвого лорда до сих пор вливают нечистоты из выгребной ямы. Я плачу слуге одного из хранителей. Пусть упьётся. — Элегантная месть. — Мне было пятнадцать, когда я до этого додумалась! — зажмурилась она от смущения: — И не собираюсь придумывать новое. Достаточно того, что он воет от унижения и тот вой с каждым годом всё тише и тише. Никто больше не войдет в ту гробницу. Без кровавой подпитки глупенькими детишками, он слабеет. Скоро сгинет вовсе. — Договориться об особых мучениях для того духа, можно было и с Нокс, пока она ещё была с нами… Ты уверена, что твой договор со слугой до сих пор в силе? Проверяла? — За кого ты меня принимаешь?! — Я просто спросил. Прости… Мы говорили о другом. Мне жаль, что ты потеряла того, кто был тебе дорог. — Он любил мои волосы. Заплетал по утрам. Приносил сладости в постель. И всегда поддавался в играх. Защищал меня, хоть и вполовину не владел Силой так, как я. Бездна проклятая… Он был единственным парнем, кто меня любил просто так… Совершенно ни за что. — Как брат. — Как брат. Конечно, как брат! Фу, Ваурон! — Вы целовались. — Замолчи! — Вы целовались, Асина. Не впадай в этот девчачий фарс перед тем, кто признался тебе в своих грехах. И ты не права. — В чём?! — Он не единственный кто любил тебя такой, какая ты есть. — Не надо… — выражение привлекательного женского лица резко исказилось чертами глубокой обиды. Ей было мало того, что он мог дать. И она не знала, зачем хочет от него чего-то большего: — Просто уйди, как уходишь всегда. И забери вот… его, — она приподняла над собой детскую игрушку: — Верни мальчику. Нагостился. — Привстань. — Зачем?       Чистокровный удобнее устроился у изголовья постели и, спустив с себя одеяло, раздвинув сухие мускулистые бёдра в стороны, похлопал по пустующему месту. — Придвинься ко мне.       Асина закусила губу и улыбнулась. Женщина подскочила на месте, чтобы скорее устроиться к нему спиной, так как он предложил. — Я тоже когда-то заплетал волосы своей сестре. Каждое утро. И приносил ей самые вкусные угощения. — Хорошо, что тебя не сожрал какой-то злобный мёртвый старик. — Пытался… — Ты никогда не был слабым. — Я был самым слабым из братьев. — Но самым хитрым? — Самым… ранимым. — Ваурон… — не желая верить в его сказки, она потребовала больше фактов: — Назовёшь мне своё настоящее имя? — Смотри, как я быстро управился!       После приятного нежного потягивая сплетаемых им локонов за спиной, она почувствовала, как он перебросил завершённую косу через её плечо и наклонившись прижался грудью. Обвил её руками, крепко обнимая. — Ну, расскажи мне! Всё равно твоя юность была тысячу лет назад! Разве те тайны ещё имеют какое-то значение? Да-да… «знай меру, Асина!».       Передразнивание его наставления прозвучало разочарованно. «Знать меру» для повелительницы ситхов, всё равно, что отрезать себя от Силы. Она так и не поняла, что он имел в виду.       «Знай меру в своём недоверии.»       Ваурон прыснул смехом в гладкую чувственную шею и, падая спиной на мягкое покрытие изголовья, увлёк Императрицу к себе на грудь. Прямо над своим чутким ушком она ощутила его тихий шёпот: — Давным-давно…