Дед Мороз

      Новый год был единственным стоящим праздником в доме. Максим его любил не меньше, чем все остальные, а, наверное, даже больше. Он был ещё в том возрасте, когда верят в деда Мороза и с восторгом ждут подарка под ёлкой, не слишком догадываясь, что письмо читают старшие.       Пластмассовую лысоватую елку, которая по возрасту была ровесницей отца, Максим со всей ответственностью обмотал мишурой и гирляндой. Вешать игрушки ему запретили. Неугомонный полуторагодовалый Юра только научился уверенно бегать и ронял все, до чего только дотягивался. Стеклянные игрушки на ёлке бы просто побились о деревянный пол.       Макс смотрел на то, как переливались огоньки. Со стороны улицы ёлка выглядела красивее. Если прогреть дыханием замёрзшее стекло, расписанное узорами, то можно увидеть синие и зелёные огоньки гирлянды и большую красную звезду.  Мальчик прошагал вокруг дома и увяз в сугробе по колено. На валенки налип снег. На улице он был один. Время близилось к пяти часам, темнело, зажигались фонари.  Макс выполз на расчищенную тропинку и потопал по дороге.       Делать во дворе ему было нечего. Качели зимой не качались, а только лежали на снегу, кататься с низкой шиферной крыши сарая запрещали, гукать в колодец тоже. А дома царил хаос. Максимка мешался под ногами, таскал нарезанную колбасу для салата, впрочем, едва ли больше, чем Поля, Ирина или Паша. Но их, вполне взрослых, уже школьников, засадили за уборку и нарезку салатов, Артема и Катю отправили развлекать несмышленого Юру, и только Максима выгнали гулять во двор.       Макс дошел до дома напротив, потом бухнулся в сугроб и стряхнул с низкой еловой лапы снег на лицо. Прошел ещё и ещё, до самого конца улицы, до детского сада, потом до магазина и сельского клуба. Там за расписанным узорами окном тоже была ёлка. Только не куцая, как дома, а настоящая, наверное, даже живая. В клубе не горел свет, но огоньки гирлянды светились даже ярче, чем дома.       Макс подошёл совсем близко. Окно сельклуба защищала чугунная решетка. Краска на ней облупилась и оголяла металл.  Зато за решеткой была светящаяся ёлка.       Мальчик залез на обледеневший сугроб и ухватился руками за металлические прутья. Замотанный в куртку и огромным колючим шарфом, Макс передвигался с большим трудом. Он прислонился в решетке совсем близко, что бы лучше было видно огоньки, но губы прилипли намертво к решетке. Мальчик попытался отлипнуть, подышать теплым, но вместе с губами прилип и язык.       На улице стало совсем темно. Только ёлка светилась. Людей, которых и в обычное время было немного, перед новым годом разбрелись по домам окончательно.  Максим закряхтел. Губы не отлипали , а кричать не получалось. Он полусидел на снегу и упирался в решетку. Макс заревел. Встречать новый год вот так вот, замерзнуть перед сельклубом,  прилипшим к решетке?! Вот так. Прав был Вова, когда грозился, что если лизнуть металлический столб, то можно умереть. Макс снова попытался отлепиться, но ничего не вышло.       — Ты чего тут? - голос был низкий, но совсем молодой.       Максим хотел повернуть голову, но не смог, выходило больно.       — Нехорошо себя ведёшь под конец года, товарищ Раскольников. Разве папа или Аня, или Вова, не учили тебя, что нельзя железо облизывать? - голос, все ракой же спокойный.       Максим всхлипнул. Огромная рука, сухая и растрескавшаяся на костяшках от отсутствия варежек капнула чай из крышки термоса. Чай был черный, крепкий, резкий на запах. Макс чихнул и отлип. Губа треснула и залилась кровью. Стало совсем больно. Мальчик разревелся с новой силой.       Мужчина с белой бородой, в красной шапки с помпоном и халате, таком же красном, закручивал термос. Вместо мешка у него был черный побитый жизнью рюкзак.       — Ты дедушка Мороз? - сквозь слезы спросил Макс.       Мужчина замешкался, застёгивая молнию на рюкзаке.       — Да, а тебя как зовут? - Раскольниковых было море, всех младших мужчина просто не знал по именам.       — Максим Раскольников - мальчик почти не выговаривал звук Р и Л. Звучало это так забавно, что не рассмеяться было совсем трудно Дед Мороз усмехнулся и вытер салфеткой кровь. Он поднял Макса на руки и аккуратно забросил на плечо.       — Пойдем к тебе домой, а то папа наверное тебя ищет уже. А то как, перед новым годом ребенок пропал - на плече у Деда Мороза было мягко и совсем не страшно. Если бы не болели губы и язык, было бы вообще хорошо.

*****

      — Макс, еб твою мать! Тебя где носило?! - почти у самого дома подскочил взъерошенный Вова в  растопыренный шапке-ушанке. Он уже оббежал весь двор и пару раз поймал панику.       Максим прижался к Деду Морозу и зажмурился. От Вовы ему точно достанется.       — Вова, не кричи. Вот ты хорошо вел себя в этом году? Нет. Не ругайся при ребенке - мужчина толкнул входную дверь дома.       В тепле на кухне кипела работа. На плите шкварчала сковорода, а Анна с распушившейся от беготни косой сидела на табурете и ложка за ложкой загружала в Юру кашу.       Первый вошёл Дед Мороз, больно ударившийся затылком о низкий дверной проем. Максим проковылял следом, находу снимая шапку. Вова вошёл последним, больше подходя на разъяренного черта, и громко захлопнул дверь. Макса он тут же больно сгреб за шиворот.       — Аня, здравствуй. Ты хорошо вела себя в этом году? Ждёшь новогодний подарок под ёлкой? - Дед Мороз потёр бороду.       Анна встала и тихонько взяла мужчину под руку.       — Лёша, вали домой! Дед Мороз хренов. А то будешь всем моим мелким по подарку дарить - девушка вытащила одногруппника в ледяной коридор.       Леша стянул бороду. Без нее он сразу переставал походить на старого деда. Накидку и бороду он закинул в рюкзак.       — Ну Ань, я не виноват, что меня позвали пенсионеров поздравлять! А тут  чуча твоя языком примерзла к окну - начал было Леша, но Анна его не слушала.       Из-за двери раздался обиженный плач. Девушка тут же прошмыгнула внутрь, захлопнув дверь прямо перед носом одногруппника.       Макс стоял посреди кухни и ревел, тревожно поглядывая на Вову, который шуршал по верхним полкам.       — У нас осталась ромашка в пакетиках? Или этот, Хлоргексидин там какой-нибудь?  - мальчик слетел со стула и вытряхнул из коробки заварные пакетики.       — Я тебе говорила, что нельзя детей бить? Сам давно огребать перестал? - Анна прижала Максима к себе. Мальчик тихонько всхлипнул.       Девятиклассник фыркнул и залил пакетик кипятком.       — Да пару поджопников дал в воспитательных целях. Чё такого? Я к шестнадцати годам поседею от них!       Леша смущённо стоял у двери. Разборки в доме Раскольниковых постоянно и одновременно между всеми. Анна спорила с Вовой, Артем дрался с Пашей, мелкие скакали по дому под мультфильмы. Тишины не было никогда.       — Зато я Деда Мороза встретил. Самого настоящего - тихонько проговорил Максим.       Леша усмехнулся. Никогда ещё  костюм бородатого деда не дарил такого большого чуда.