Совершенно новый для меня мир

Уже достаточно долгое время Такемичи предпочитает проводить своё время в постели, забавно, а ведь совсем недавно он был энергичен и чрезвычайно подвижен. По словам Хована родить ему придётся примерно к концу этого месяца. Подумать только, он ведь беременный мужчина, действительно поразительно. Если бы путешественнику во времени когда-нибудь в прошлом дали выбор: умереть или родить, но при этом получить ещё шанс — он бы затруднился ответить. С одной стороны можно же всех спасти, но с другой пожертвовать своим телом и психикой. Иногда Такемичи начинает казаться, что он чёртов эгоист... Ради кого он всё это делает, для себя или ради Хины? Нет, конечно же нет, как он может сожалеть о уже случившемся. Иногда кажется, что это всё сон, и что вот-вот зазвонит будильник, а Такемичи его не услышит. Что мама скажет "Вставай, Мичи, тебе же сегодня к восьми в школу" и сбросит со спящей туши одеяло. *** —Хов, а Хов? — Сонно промямлил Ханагаки, пытаясь принять на кровати сидячее положение. Рядом с ним зашуршало одеяло и из под него показалась макушка шатена. —Знаешь, я почему-то чувствую себя грёбаным эгоистом - это нормально? Иногда мне кажется, что я делаю всё только ради себя одного. Вылезший из под одеяла Такемичи сонно зевнул и подёрнув бровью ответил вопросом на вопрос. —Даже если и для себя, в чём проблема? Действительно, в чём же проблема, он же делает хорошие дела. Правда ведь? Хорошие же? Или... Нет, лучше всего не думать. Зачем вообще человеку дана способность мыслить и размышлять, из-за неё люди губят сами себя. Зачесав осторожно свою растрёпанную чёрную чёлку назад, Ханагаки откинулся обратно в постель. Из-за своей паранойи и навязчивых мыслей он положил руку на грудь, в надежде убедиться, что это всё реально. Оно бьётся, чувствуется как живое... Быстрое. Но всё слишком легко, слишком быстро и непонятно. Почему этот мир его принял, что если тут существует ещё один Такемичи? Или он занял его место? Что-то с особой силой сжало его плечо - Хован. —Хватит думать о ерунде, тебе не нужно волноваться. — Уставившись в лицо рядом, веснусчатый мог только догадываться обо всем, но всё же сказал. —Если бы у меня спросили, о том жалею ли я о нашей встрече, я бы ответил, что нет. Ты уже много кому помог, так почему бы тебе и не побыть эгоистом? —Ты прав— всё, что смог выдавить из себя Такемичи. Так они и лежали в одной постели, пока один из них не решился наконец-то спуститься вниз. —Пойду, завтрак приготовлю, как полегчает, спускайся вниз. — Ханагаки определённо нужно побыть одному и обдумать слова друга. А может быть эгоистом не так уж и плохо? А точно ли он эгоист? Только утро, а его уже тошнит. Как же хорошо, что Хован поставил ему таз около кровати. Может быть он опять себе надумывает, но ему начинает казаться, что за ним следят. Может это всего лишь из-за нервов, а может и не кажется. За это время он уже столько всего провернул и во столькое вляпался, что наоборот уже, будет казаться странным, если никто не станет преследовать его. Недавно вот он обнаружил, чьи-то отпечатки со внешней стороны окна, а это как никак второй этаж. Но вроде этот человек вредить не собирается. Может это кто-то из людей главы деревни. Последним вариантом пришедшим Такемичи в голову стал отец ребёнка, что мол Таке беременен и носит под сердцем его дитя. Бред, да и только, даже мерзко об этом думать. Слежка за Ханагаки велась на постоянной основе, и вот уже как день, Фэй-Фэй отослал во дворец гонца с посланием. В самом письме были записаны важные сведения о брюнете и о том, что скорее всего скоро у императора появиться наследник. Не прошло и двух дней, как письмо уже было прочитано Шиничиро. До этого он конечно думал о том, что этот день настанет, но осознание того, что совсем чуть-чуть и на свет появиться его ребёнок, будоражит. И как же ему встретиться с Такемичи, как тот отреагирует? Он отдаст ребёнка или оставит себе? Простит ли он его за столь бесчеловечный поступок? Уже некоторое время дела в столице встали - всё валится из рук. Недовольный Вакаса расхаживал по комнате и всё же выдал. —Не забывай, ты - Император. Из-за тебя сейчас во дворе неполадки. Займись лучше бумагами, а не думай о всякой ерунде. Само потом разрешится, — Белый Леопард прав, на его плечах целая империя, а он тут волнуется о ерунде. Слегка смягчив раздражённый тон, он спросил— Как назовёшь? —А? — Непонял Сано. —Я спрашиваю, как ребёнка назовёшь? —Не думаю, что имею право.. Мне совесть не позволит. —У тебя есть совесть?