Hawks Lays an Egg // Хоукс Сносит Яйцо

      Оболочка Омлета треснула.              Мир Хоукса сузился до единственной точки — дюймовой трещины у Омлета на скорлупе.              Когда это произошло? Может, он по неосторожности слишком сильно по нему стукнул? Хоукс бережно опустил Омлета на пол, изо всех сил стараясь не усугубить повреждение.              Он был Героем №2, он все исправит! Он видел тиктоки, где цыплята вне яйца высиживались в стакане. Недоношенных детей обычно держали в камере в отделении интенсивной терапии. Конечно, Омлет справится с какой-то там небольшой трещинкой. А окажись они в безвыходной ситуации, Хоукс был уверен, что сможет найти хирурга, который Омлета подлатает. В конце концов, они учились оперировать на винограде. Ах, эврика! Насколько мог быстро, Хоукс метнулся к ящику с аптечкой и зарылся в нее носом, пока не нашел то, что искал. Он расчехлил пластырь (с маленькими Индеворами на лицевой стороне, радостно отметил про себя Хоукс) и осторожно наклеил его на трещину.              — Вот так, Омлет! Как новенький, а? — как можно уверенней похвалил герой. Он прирожденный лжец! В «Брехне» ему точно не будет равных. — Уверен, с тобой все будет тип-топ! — Он быстро прогуглил «Аппарат да Винчи». Оказывается, им можно прооперировать яйцо.              Дальнейшее исследование треснувших яиц показало, что хотя трещины и представляют угрозу для ребенка, — смертным приговором от этого не становятся. Всего лишь нужно убедиться, что в трещину не попадет инфекция. А уж продезинфицировать ее у Хоукса ума хватит, он справится. За окном же не господствует какая-нибудь глобальная пандемия, из-за которой у всех ограничен доступ к такого рода медикаментам, правда ведь? Он прям-таки везунчик, ты посмотри. Фермерские форумы предлагали гору вариантов, как заклеить трещину, начиная лаком для ногтей и заканчивая воском с суперклеем. К сожалению, пластырь с мультяшными Индеворами в этот перечень не входил.              Так, чем бы продезинфицировать, чем же… В аптечке Хоукс наткнулся на антибактериальный гель. Он расстроено скривился, когда понял, что это тот самый тюбик, которым он обрабатывал швы на теле Даби. Иисусе, пора взять себя в руки. Если он не прекратит сейчас же, то впоследствии даже мимолетный взгляд на жареного цыпленка разведет на слезы, ведь именно его покупал для него Даби. Хоукс категорически отказывался быть тем самым сентиментальным бывшим, любезно игнорируя тот факт, что большая часть шмотья, которое когда-то носил Даби, обосновалась у героя в гнезде, но это совсем другое!              — Ладушки-оладушки, Омлетусик, давай-ка я подую на твою бо-бо…              Хоукс потрясенно выронил тюбик с гелем. Трещина расширилась, выйдя за пределы пластыря на дюйм или около того с каждой стороны. Плохо, плохо, она пошла дальше. Он шустро выдавил почти весь тюбик геля и аккуратно втер его в трещину. Чтоб ни одна бактерия не тронула его бейбика! А пока он выжимал (не)нужное количество средства, Омлет вздрогнул, и разлом увеличился.              — Нет, нет, малыш, не двигайся, ты навредишь своей скорлупке, — прокудахтал Хоукс. — Мы ж не хотим, чтобы ты вылупился раньше времени, ну?              Подождите.              Вылупился.              Герой знать не знал, как долго будет длиться инкубация Омлета. Что, если он… просто… вылуплялся?              — Иисусе Христосе! — кукарекнул он. — Ты вылупляешься! Вылупляешься! Омлет, ты вылупляешься! — его крылья самопроизвольно распахнулись. Руками (все еще покрытыми антибактериальным гелем) он провел по волосам, отчего они встали дыбом. — Омлет вылупляется.              Омлет. Вылуплялся.              Это было плохо. Или хорошо? Плорошо? Хоролохо? Да пофиг, как оно было, оно происходило.              — Я не готов! — взвыл герой. — Ты можешь, пожалуйста, потусить там, типа… еще пару дней хотя бы? Просто перестань пинаться, или биться, или что ты там делаешь!              До этого момента он точно знал, что полностью готов к рождению Омлета в любую секунду. Но теперь в его голове пронеслось, наверное, с тысячу причин, почему считать так было ошибкой.              Он сидел на кровати, раскачиваясь взад-вперед и бормоча под нос Яйцо, яйцо, яйцо. Это не помогало. Омлет вылуплялся, и ему нужно было подготовиться. Что нужно младенцами? Младенцы же не яйца! Им нужна была еда, подгузники и эмоциональная поддержка. Почему в школах существует факультатив, где учатся родительству, нянчась с яйцами? Совсем непрактичное задание! Он сам нянчил яйцо аж целых три месяца и совсем не научился обращаться с ребенком. С технической частью у него был полный отстой, а ведь совсем скоро он перейдет к практике. От момента первой трещины на скорлупе цыпленку требовалось двадцать четыре часа, чтобы вылупиться. Завтра к этому времени у Хоукса будет на руках младенец.              В груди поднялась паника. Руми отключила телефон, а номера Даби у него больше не было.              Хоукс был сам по себе.                     Этой ночью нужен ты,       Нужен больше всех на свете.       Чтоб держались рядом мы, —       Обними меня покрепче.       Сделай так — не ошибись!       Этот путь один лишь верен,       И вместе мы с тобой дойдем до финальной черты,       Любовь твоя, как тень, схранит меня от зари (схранит от зари!)       Не знаю, как мне быть, ведь я всегда в темноте.       Мы как на бочке пороха, — искрим и искрим.       Больше всех ведь нужен ты…              Помните, как Даби зарекся слушать Total Eclipse of the Heart? Что ж, Бонни Тайлер попросила подержать ее пиво и пошла писать шедевр… Даби не находил себе оправданий… от него только искры и остались. Синтезаторные интерлюдии и громоподобная перкуссия били через его — ну, Хоуксовы — наушники (а тот любезно одолжил их. Вернее, не заметил, как Даби их стащил, что приравнивалось к «одолжил»). Когда Спотифай подведет ему итоги в конце года, он увидит полную жесть. Потому что в топе будет одна Бонни Тайлер, а знаете почему?! Потому что Holding Out for a Hero — смэш, а не кринж, и она напоминала ему о Шреке 2, а еще Даби реально нуждался в герое. Его герое. В Хоуксе.              Нет, стоять, отмена. Нажать «бэкспейс». Он мог простить себе музыку из восьмидесятых и изматывающую прострацию, потому что она почти не отличалась от безразличия и отстраненности. Да даже слушать песню Тейлор Свифт Teardrops on My Guitar от одного до семи раз за заход было не так уж и стыдно, ведь она была исполнена еще Прежней Тейлор (которая больше не может подойти к телефону… Покойся с миром, Прежняя Тейлор), да и рассказывала о неразделенной любви, а не о том, как тебя бросает единственный человек, которого ты когда-либо любил. Именно поэтому здесь он безвинен, и грех его осуждать. А вот хандрить по Хоуксу Даби категорически отказывался. Герой ясно дал понять, что он к нему чувствовал, вернее, что он к нему не чувствовал. Даби поступил глупо, привязавшись. Он знал, что все потеряет, ведь ему просто-напросто не суждено быть счастливым.              Хотя, может, оно и к лучшему. Даби-отец. Что за глупость. Все это было просто… иллюзией. Шансом отвлечься. Было, конечно, здорово поиграть в семью, но теперь все кончено. Сними уже эти розовые очки! С возвращением в реальность, Даби! Обратно в мир, где все тебя ненавидят, ты ненавидишь всех в ответ, а убийство Индевора — единственная цель, ради которой ты по ночам ложишься в кровать, а по утрам встаешь с нее. Ну, как «в кровать». Тут скорее имеется в виду любое около мягкое место, куда посчастливится упасть его заднице. Даби призадумался, а не прокрасться ли к Хоуксу в квартиру и стибрить у него матрас? Заманчиво. Он вписал новый пункт в свой Злодейский Список. Пожалуй, стоит попробовать параллельно украсть еще и холодильник. Без особой причины, просто это казалось достаточно ублюдским поступком.              Даби вздохнул и достал сигарету. Он давно не курил. Злодей поймал себя на мысли, что бросил примерно в то время, когда начал спать с Хоуксом.              Даби подумал, что составь он график зависимости количества выкуренных сигарет от часов, проведенных с Хоуксом, то выявил бы отрицательную корреляцию. Картина вырисовывалась все такая же неадекватная, зато, блин, причинно-следственные связи были прям налицо. Курение всегда было просто привычкой, не более. Большинство наркотиков оказывало на него довольно слабый эффект, потому что жизни, видимо, не было угодно, чтобы он сторчался. В момент затяжки ему до всего было до лампочки, а еще нравилось ощущение жжения в легких. Приятно и привычно. В какой-то момент, как ему казалось, он приобрел новый якорь — Хоукса. Злодей усмехнулся. В конечном счете, за сигареты он заплатил намного меньше.              Он поднял загоревшийся палец, чтобы поджечь сигарету. Вдруг нечто пронеслось сквозь вечерний сумрак и звонко вонзилось в край крыши, на которой он сидел. Присмотревшись, Даби понял, что это нож с прикрепленным к нему письмом. С возмущенным звуком он развернул записку.                           Дражайший Даби,       Надеюсь, это письмо застало тебя в добром здравии. Тога сообщила мне, что ты не отвечаешь на звонки. Пожалуйста, проверь свои сообщения при первой же возможности и ответь незамедлительно.             Искренне твой,             Курогири,       Лига Злодеев.                     Даби фыркнул в ответ на официальный тон Курогири и посмотрел за край крыши. Тога махала ему со стороны тротуара. Он бросил в нее нож, не заботясь о точности. Послышался звук глухого удара об асфальт и возмущенный возглас девочки. Она показала ему средний палец, а он ответил тем же.              Тем не менее, Даби поставил Бонни Тайлер на паузу и разблокировал телефон.                     От: Уточка С Ножичком             У меня есть кое-что, что поднимет тебе настроение!!! (◕∇◕✿)              От: Уточка С Ножичком       Угадай, что это (・ω ・・✿)       От: Уточка С Ножичком       Угадай!!!       От: Уточка С Ножичком       ДАБИ-КУН!!!       От: Уточка С Ножичком             Я знаю, что ты там пытаешься излечить свое разбитое сердечко, но рили!!!!!       От: Уточка С Ножичком       Ладно, хорошо, просто скажу как есть.       От: Уточка С Ножичком             (Последний шанс угадать)       От: Уточка С Ножичком             ПОСЛЕДНИЙ последний шанс (≖ ‸ ≖ ✿)       От: Уточка С Ножичком             Лады, хорошо, это ЗАДАНИЕ! Лично для тебя!!! (´ ꒳ ` ✿)       От: Уточка С Ножичком       Мне разрешили кинуть в тебя нож, если ты не ответишь (✿◉‿◉)🗡                    И чего им не сидится, пока он выкурит сигаретку-другую. Ведь Тога нашла его даже на крыше! Как так то? Может, она, типа… почуяла его кровь? Или все-таки это Даби не так искусно скрывался, как ему казалось?                     Кому: Уточка С Ножичком       какого хера       От: Уточка С Ножичком       Ты хочешь задание или нет?       Кому: Уточка С Ножичком       хз ты мне скажи       От: Уточка С Ножичком       (≖ ︿ ≖ ✿)       От: Уточка С Ножичком       Спускайся или я расскажу Курогири, что ты опять курил.                     Даби застонал. Он был закоренелым преступником, папаша-туман его не пугал. Он безразлично затушил сигарету, спустился на землю и послушно последовал за Тогой обратно в бар.              — Ты должен написать Хоуксу, — отвлеченно прокомментировала Тога.              — Я думал, люди, типа, не должны писать бывшим, — фыркнул злодей.              Она пожала плечами.              — Типа да, но с тех пор, как он тебя бросил, ты бесконечно душнишь и раздражаешь, и вообще тебя жалко, так что сходи узнай, может, он возьмет тебя обратно в качестве повара или еще кого.              Даби закатил глаза.              — Офигеть, спасибо за совет.              — Спиннер считает, что тебе стоит заняться йогой, — продолжала Тога. — Он говорит, что это помогло ему пережить множество расставаний.              С мгновение Даби шел молча.              — Спиннер ходит на свидания?              Тога попыталась подавить смешок.              — Видимо, да.              Даби попытался представить себе типаж Спиннера, но его фантазии хватило только на Стейна в парике и чулках.              — Как думаешь… — начала издалека девочка, — он любит ролевые игры? Ну, например, играть в Стейна?              — Завали, даже представить страшно, — пискнул Даби.               — Мм, ты был непослушным героем, получал деньги за свою работу… — произнесла Тога преувеличенно глубоким голосом и поперхнулась воздухом. — А ведь ему даже не придется использовать наручники или веревки, он просто может выпить у тебя крови!              — Нееет, — простонал Даби, надавив ладонями на глаза. — Стооой.              Тога задумалась.              — Вообще-то, звучит довольно горячо…              Даби зажал уши.              — Я отказываюсь это слушать.              Он отказывался это слушать, отказывался допускать, что причуде Стейна действительно найдется извращенское применение, и тем более отказывался называть такое горячим.              — Ладно, ладно, ладно, — хихикнула Тога. — Но да, Спиннер хочет, чтобы в конце собраний мы устраивали десятиминутные сеансы йоги.              Даби попытался представить Курогири на занятии йогой в своем брючном костюме.              Он фыркнул.              — Представь Курогири в спортивных лосинах.              Взгляд Тоги принял затравленный вид.              — Представить? Да мне и не надо… не надо…              — О.              — Ага. Вечер джаз-тренировок. Повезло, что ты его пропустил. Хотя Шигараки-куну бы почаще надевать гетры.              — Тога, когда ты вступала в Лигу, — спросил Даби, — ты допускала, что все может обернуться вот так?              — Как? Ты про Шигараки, который флексил бутафорскими руками?              — Он делал что? — Курогири в лосинах был небольшой ценой за то, чтобы посмотреть на такое.              Девочка его проигнорировала.              — Бедный Стейнюшка, ему, наверное, нельзя флексить в Тартаре… Мне кажется, он хотел бы, чтобы мы, последователи, сделали это в его честь. Эй, как считаешь, Лига не будет против станцевать «Гарлем Шейк» на камеру? Я хочу снять одно видео.              — Не думаю, что Стейна вообще заботит, что мы тут танцуем в его честь.              Однако Дабина реакция осталась без внимания, ведь у Тоги уже сорвало крышу.              — Вот бы нам дропнуть «Злодейский Гарлем Шейк», чтобы герои вбросили потом ответочку! — она захлопала в ладоши, восхищаясь новой затеей. Даби понял каждое слово по-отдельности, но, составив из них предложение, немного запутался. — Хотя Стейну может не понравится, что прогерои танцуют ради просмотров. Но мы можем использовать это себе на пользу: отсеем всех героев-позеров! И тех, кто кинет ответку, мы поубиваем!              Дабу уже потерял нить разговора, но одно знал точно.              — Надеюсь, Индевор тогда поучаствует.              — Чтоб укокошить его!              — Чтоб укокошить его.              — Даби-кун? — мгновение спустя закинула удочку Тога.              Злодей хмыкнул, весь внимание.              — У Хоукса-куна есть ТикТок?              — Это… эвфемизм какой-то?              Что, мать его, такое ТикТок?              — Понятно, — сказала она. — Проехали.                     — Тога просил передать, чтобы ты написал Хоуксу, — сообщил Твайс. — Нельзя писать бывшим!              — Тсс! — зашипел Спиннер. — Мы вроде как планировали отвлечь его от сами-знаете-кого!              — Волдеморта? — шепотом уточнил Твайс.              Спиннер ударил себя по лицу.              — Нет, от Аукса!              Ах да, подумал Даби. Лига Злодеев. Мастера беспалевности.              — Все равно напиши Хоуксу, — вклинился Шигараки.              — Или напиши ему письмо с признанием, — добавил Курогири. — Чтобы придать индивидуальности.              Даби хмыкнул.              — А, ну да, как-то, которое мне доставили на ноже.              — Нет, конечно, нет! — воскликнул бармен. — То было деловое письмо.              — Я не буду писать ему любовное письмо, — подвел черту Даби. — И чего вы, больше не хотите завалить и/или замучить его? Чего это вдруг резко переобулись?              — Ну, ты же не хотел, чтобы мы его убивали, — собственные слова расстроили Тогу и она надулась.              — Держи друзей близко, а врагов еще ближе, — изрек Компресс. — А крамольную мамашку своего ребенка так вообще на расстоянии вытянутой руки.              Шигараки прочистил горло.              — Я за все, что заставит тебя удалить Total Eclipse of the Heart. Мы тоже хотим использовать Спотифай.              Общий премиум-аккаунт был плохой идеей. Тога постоянно добавляла в их личные плейлисты к-поп, настаивая: Не слушал эти песни — считай, не жил. Однажды он случайно включил плейлист Шигараки и сразу же пожалел.              — Хоуксу писать не буду, — Даби не писал первым. И он не собирался вести себя, как Отчаянная Сучка. Эта работка оставалась за Хоуксом. Часть Даби все еще надеялась, что герой свяжется с ним, как только проголодается или захочет перепихнуться. Надежда эта угасала с каждым новым днем. Глубоко внутри он понимал, что Хоукс, скорее всего, рад их расставанию. Даби снова потянуло переслушать Total Eclipse of the Heart. — Надеюсь, задание не подразумевает списаться с Хоуксом, иначе я лично перебью всю Лигу. Подмогну героям, так сказать.              — Блин, а идейка-то хорошая. И почему мы до нее не додумались? — поник Спиннер.              — Потому что мы тупые… — грустно ответила Тога.              — Да уж… — поддержал Компресс.              Наконец-то они с Даби хоть в чем-то были согласны.              — Значит, задание настоящее? — с подозрением уточнил злодей.              — Миссия по вербовке, — объяснил ему Шигараки.              — А, потому что последняя ведь прошла просто замечательно, — прыснул Даби. — Нормальные хоть поцики?              — Вряд ли, — ответил лидер. — Но мы посчитали, что это будет для тебя отличным шансом перенаправить свои «эмоции». — Даби не знал, обижаться ему на эти воздушные кавычки или нет. — Не думаю, что мы с ними сработаемся, но они согласились на встречу. И если переговоры пойдут по одному месту, уверен, ты разберешься.              — У их команды название круче нашего, и Шигараки-кун почувствовал угрозу, — пояснила Тога.              Даби изогнул бровь.              — И как они себя называют?              — Бродяги.              — Хм. Реально круче. Типа, как бойзбэнд, — рассудил Даби. — «Лига Злодеев» звучит так, будто мы сбежали из дебильного мультика пятидесятых.              — Это очень грубо, — пожурил Курогири. — Уверен, тот, кто дал нам это имя, очень старался.              — Конечно-конечно, — поддакнул злодей. — Значит, вы хотите, чтобы я встретился с Бродягами, и не станете возражать, если я… — он сделал паузу для пущего эффекта, — сдам их в питомник?              Тога и Твайс разразились аплодисментами. Компресс сдержанно похлопал.              — Классно зафиналил, Даби-кун! — отбивала ладонь о ладонь девочка.              — Нет, нет и нет! — вмешался Спиннер. — Он должен был сказать «сдам их на убой».              Даби на него уставился.              — Завали, а, хорошо получилось.              — Нет, «питомник» не равно «убить»! Их можно отнести туда, а там обнаружат чип и вернут хозяевам. Или их приютит какая-нибудь любящая семья! Я просто хочу сказать, что ты способствуешь стигматизации животных питомников, в то время как их работа на самом деле помогает найти животным новый дом и отвратить распространение болезней. Без приютов они бы просто погибали на улице, — свою речь Спиннер выпалил на одном дыхании. — Берите из приюта, не ходите к заводчикам.              — Спасибо, ПЕТА, — саркастично поблагодарил Даби. В ответ Спиннер что-то неслышно промычал. — А вдруг я говорил о летальных питомниках?              Спиннер выплюнул:              — Летальные питомники не заслуживают такой дурной репутации! Они специализируются на усыплении только потому, что являются госучреждениями и по закону обязаны принимать к себе любое животное! Они вынуждены усыплять тех, у кого меньше шансов на нахождение нового хозяина или чье содержание обходится слишком дорого, так как у таких заведений просто–напросто не хватает ресурсов на всех подряд! Движение против финансирования летальных питомников — контрпродуктивно, потому что в отсутствии денег и кроется первопричина, с которой зоозащитники борются!              Твайс шмыгнул носом.              — Как же грустно! — завыла Тога. — Курогири, можно завести щеночка?              — Нет, — твердо отказал бармен. — Собаки — это большая ответственность. К тому же именно мне придется за ним ухаживать. И я ни за что не поверю, что он тебе не надоест и ты не захочешь потыкать в него ножом.              Тога открыла рот, чтобы возразить, но, видимо, передумала.              — А еще некоторым в этой комнате, — Спиннер кивнул в сторону Шигараки, — просто не дано тискать пушистиков.              — Это правда, Шигараки-куну нельзя гладить собак, — расстроенно подтвердила девочка. — У тебя поэтому такая неприятная рожа, да?              — Эй, так ему же можно их гладить, — хихикнул Компресс. — Просто для собаки это будет в последний раз.              — Мне не нужен реальный пес, — фыркнул юноша. — У меня есть один такой в Nintendogs. И еще другой в Animal Crossing.              — В любом случае, Тога, собаки — шумные, грязные и воняют, — сказал Даби. То же самое ему говорили каждый раз, когда он просил собаку в детстве.              Тога надулась и скрестила руки на груди.              — Как будто нас это волнует — иначе мы бы с вами не тусили вместе.              — Ну, хоть у Хоукса нашлась на него управа, — шепнул Компресс Спиннеру.              Даби резко обернулся.              — Ах, вот бы кто-нибудь расправился с тобой. Может, ты бы тогда меня поменьше бесил на собраниях.              — Драка, драка, драка! — проскандировала Тога.              — Даби затащил этот раунд, — объявил Твайс. — Эм, я голосую за Мистера Компресса.              — Не-не, — поспорил Спиннер. — Мистеру Компрессу плюс балл за удачную провокацию на эмоции.              — Меня отпустят сегодня на задание или как? — вмешался Даби. Его проигнорировали.              — Но Даби-кун нанес ответный удар, быстрый и обжигающий, — заметила девочка. — Он не оставил Компрессу и шанса.              — Можно мне, пожалуйста, мою миссию?              — Голосую за Даби. Меня повеселило, что он использовал слово «бесил», — вставил свою лепту Шигараки.              — А я голосую за Мистера Компресса, потому что мне вообще не весело, — сказал Курогири. — Ничья. Двигаемся дальше!              Но Тогу это не устроило.              — Неа, требую тай-брейк!              Спиннер попросил:              — Выбирайте, как определим победителя.              — Рэп-баттл, — немедленно предложил фокусник.              — Кулинарный конкурс, — возразил Даби.              — Позже, — пожурил бармен. — Померитесь членами в другой раз…              — Помериться членами? — повторил Даби. — Я передумал, новое предложение.              Тога звонко присвистнула, с Спиннер прокомментировал голосом диктора:              — Вот это настрой. Как отреагирует Компресс?              Тот схватился пальцами за подбородок.              — …Блефуешь, — голос звучал неуверенно.              Даби наигранно удивился.              — Считаешь?               — Оо, Компресс предъявляет за блеф, его противник не отступает, — продолжал диктор.              Вдруг Тога подметила:              — Вообще, у Даби-куна есть вайб маленького хера…              Ловушка. Попадись он на приманку, то только бы подтвердил ее слова. Даби лишь пожал плечами, не ведясь на провокации.              — Сама невозмутимость. Отступит ли Компресс?              — Хм. Эх, — протянул фокусник. — Сдаюсь, правда. Он Хоукса с месяц изводил, а тот и рад был терпеть. Думаю, мы, наконец, выяснили почему.              — Ультанул, — прошептала Тога.              — Это было неуместно, — Курогири старался сдержать смех, но у него явно не получалось. — У Даби с Хоуксом сейчас трудный период…              — Нихрена у меня не трудный период, — возмутился злодей.              Курогири продолжил:              — И мне бы хотелось видеть в наших рекомендациях в Спотифае что-нибудь еще, кроме песен о расставании из восьмидесятых.              — Кстати о птичках, — добавила Тога. — Я бы чутка отдохнула от My Chemical Romance.              — Тебе права голоса не давали, — оборвал Шигараки. — Ни в жизни я не буду слушать BTS.              — А как насчет MONSTA X?              — Нет.              — Мне нравится TWICE, — сказал Твайс.              Тога кивнула в его сторону.              — Спасибо! Хоть у кого-то есть вкус.              — Я просто хотел на задание…              Шигараки пояснил:              — Встретишься с Бродягами завтра вечером на заброшенном складе.              — Как оригинально, — хмыкнул злодей.              — Это за городом, зимой там тихо. И достаточно пространства, чтобы поиграться с огнем.              — Мне туда одному топать?              Юноша пожал плечами.              — Ты больше не в декретном отпуске. Можешь марать руки на здоровье.              Даби хрустнул костяшками.              — Просто хотел удостовериться, что никто не помешает.              Они уточнили детали. Даби ни за что не признается, но новое задание подняло ему настроение. Или, ну… «взбодрило», наверное, не совсем подходило к ситуации. Но он с нетерпением ждал назначенного времени. Даби не стремался убивать, но и не наслаждался процессом. По большей части, он воспринимал это как работу. Но сейчас? Осознание, что теперь можно заняться еще чем-то, кроме игры в прятки и бесконечной хандры, воодушевляло. Возможно, пополнение в его коллекции трупов послужит напоминанием: он никогда не был предназначен для домашней жизни. Развеет иллюзии. Уверит его в том, что он, прежде всего, оружие.              — О, и еще кое-что касаемо твоего задания, — бросил Шигараки перед самым уходом Даби. — Напиши Хоуксу.              Даби хохотнул.              — Да пошел ты.                     Перед сном он скучал по Хоуксу больше всего. И дело было не только в отсутствии удобного матраса и мягких одеял. Ему не хватало больших пернатых крыльев, которые занимали собой все пространство, не хватало мозолистых рук, сжатых в его собственных. Не хватало Хоукса. Даби подозревал, что разверзшаяся в груди дыра была ничем иным, как разбитым сердцем. Влюбиться в Хоукса было самым даунским поступком, какой он совершил за всю жизни, а это не пустые слова, потому что однажды он зацепился одной из своих скоб за белку (она пыталась стащить у него картошку, он мгновенно среагировал, и вот…).              Почему он не написал Хоуксу? Гордость не позволяла? Сколько еще он так выдержит? Эта отвратительная, мерзейшая ситуация, в которой он оказался, спровоцировала у него приступ экзистенциального кризиса. Не важно, кто из них напишет первым: стоит герою позвать, и Даби тут же примчится к старому-доброму порогу. Это вызывало в нем смешанные чувства, потому что злодей всегда считал своим тотемным животным того кошака на колесах.              А если все-таки написать? Худшее, что произойдет, — это Хоукс даст ему от ворот поворот, но хуже, чем сейчас, ему точно не будет. Глядишь, и уговорит героя вернуть их ночные рандеву. Стоит попытаться!              Даби достал мобильник, открыл переписку с Хоуксом и… А что говорить-то? Как?              Сорян, что отказал во вступлении в Лигу. Тебе все еще к нам нельзя, но прости?              Едва ли это сработает, наоборот, поднимет тему, из-за которой Даби в принципе прогнали. Нужно сыграть на потребностях.                     Хочешь заняться сексом?                     Как-то грубо получилось. Хоуксу не то чтобы требовались долгие прелюдии, просто Даби подумал, что после ссоры он будет не так восприимчив к прямому подходу.                     Что на тебе надето?                     Круто, круто, он был на верном пути. Действовал по классике и дал Хоуксу возможность направить разговор в нужное русло. Но вдруг Хоукса не интересовали разговоры. Вдруг он заколебется читать столько букв? Нужно быть прямолинейнее.                     🍆                     Он удовлетворенно кивнул. То, что надо! Он отыскал смайлик баклажана и вбил его в строку, а затем уставился на неотправленное сообщение. Не слишком оно безэмоционально? Даже если Хоукс не испытывал к Даби нежных чувств, сам Даби был ими полон. Может, лучше рассказать о них? Пойти ва-банк. Сказать слово на букву «Л».              Я люб…              Он даже напечатать их не мог. Отмена.              Даби не хотел много писать, но и отстраненным показаться не мог. Ему нужно было выразить свои чувства, при этом не отпугнул героя. Его СМСка должна была стать призывом к перемирию в библейских масштабах. Как оливковая ветвь нового времени.              И вот его осенило!              Он нашел идеальный вариант. Короткий, открытый, эмоциональный и передающий Хоуксу все рычаги управления.                     Кому: Мама-Наседка🐔       привет                     Учитесь, пока он жив.                      Даби резко распахнул дверь на склад и энергичной походкой вошел внутрь. Хоукс ему не ответил, и он был готов к кровавой бане!              — Йоу, Бродяги, выходите, не стесняйтесь! — Даби хлопнул в ладоши. Его глаза привыкали к темноте склада, и он заметил несколько пар мерцающих глаз.              — Ты пришел один? — спросил хрипловатый голос.              — Совсем один, — подтвердил злодей и развел руки в стороны. — Прям как у Селин Дион.              (Даби успел послушать ее песню пару (сотен) раз.)              — Нюхач, он говорит правду? — спросил голос в темноте.              — Ага, — пискнули в ответ.              Даби это позабавило.              — Если все равно собирались проверить, зачем спросили?              — Ну, чтобы посмотреть, не соврешь ли ты? — сказал еще один голос.              Он ухмыльнулся.              — Ах, вы задели мои чувства. Неужели не доверяете?              Бродяги вышли в центр склада, и Даби смог разглядеть их черты. Он вдруг понял, чему они обязаны своим названием. Каждый, как оказалось, был носителем собачей мутационной причуды. Тот, кого он принял за лидера, был мускулистым мужчиной, похожим на двуногого мастифа в дешевом костюме. С его тяжелых щек капала слюна. Мимо Даби пронесся маленький, похожий на терьера человечек, ростом злодею едва до бедра, и присоединился к остальным членам стаи.              — Так, — Даби замаскировал смех под кашель, — вы… ищите новых хозяев?              Мистер Мастифф зарычал.               — Ты думаешь, это смешно?              Даби прикусил губу, чтобы не рассмеяться.              — Хотите присоединиться и/или работать с Лигой?              — Зависит от обстоятельств, — мистер Мастифф скривил губы, обнажая клыки. — Всех вас так забавляют мутационные причуды?              Ауф.              — Не-не-не, вообще нет, — отрицал Даби. — Некоторые из моих корешей мутанты. У нас в Лиге даже есть чел с причудой ящера…              — Все вы так говорите! — рявкнул главный. — Считаете, что только потому, что мы выглядим как животные, с нами можно обращаться так, будто мы руководствуемся одними лишь инстинктами и… Спот, мы это уже проходили. Нельзя прыгать людям на ноги во время деловых встреч.              Где-то позади Даби промямлили Извините. Он не стал оборачивать.              Злодей наигранно поднял руки в знак капитуляции.              — Виноват.              Мистер Мастифф не перестал утробно рычать, но в интересах профессионализма продолжил.              — Какое же дело Лиге Злодеев до Бродяг?              — Мы набираем новобранцев, — без ухищрений ответил Даби. Он все ждал, когда начнется драка, аж руки чесались поскорее нанести удар. — Мы сильны, но нам не хватает сокомандников.              — Лига бы стала нам могущественным союзником, но, полагаю, не самым постоянным.              — Вообще, мы не рассматривали вариант с «союзниками». Тут больше про то, чтобы Бродяги распустились и стали частью Лиги, — объяснил Даби. — Это ведь решит проблему с «непостоянством»? Мы своих не бросаем.              Ну же, давайте злитесь, и пойдет жара.              Мастифф призадумался.              — Не слишком ли сильно вы уходите в крайности? Мы, Бродяги, вполне довольны быть сами по себе. Что такого может предложить Лига, чтобы мы передумали?              Господи, какие же они… дипломатичные. Видимо, нарываясь на конфликт, Даби побежал не за тем почтальоном.              — У нас есть элитная команда могущественных злодеев, уверенная база последователей Стейна, и, что самое главное, громкое имя, — похвастался Даби.              Мастифф покачал головой (отчего его щеки гипнотически затряслись).              — Нет, я имею в виду… какие льготы вы предлагаете своим членам? Оплачиваемый отпуск? Медицинская страховка? Хорошая команда юристов?              — Нам очень нужна хорошая команда юристов! — вставил терьер (Нюхач вроде).              — Вы предоставляете жилищные условия? Где-нибудь квартируетесь?              Черт, а это были неплохие идеи. Надо будет попробовать вкинуть их по возвращении. Что может предложить Лига?              Даби помолчал, прикидывая варианты.              — У нас хорошая… политика по декретным отпускам? И вы получите доступ к премиум-аккаунту Спотифая. Над Нетфликсом пока работаем. О! — он щелкнул пальцами. — Вам будут бесплатно наливать!              Он услышал одобрительный ропот.              — Что-нибудь еще? — уточнил Мастифф.              Да вот нет, подумалось Даби.              — Все наши новобранцы, — он прервался, давясь смехом из-за собственной шутки, — проходят тщательный медосмотр. Вы кажетесь многообещающей группой, но мне бы хотелось побольше узнать о ваших причудах перед тем, как составлять офер. — Жесть, забалтывать людей было весело. Надо делать так чаще.              — Сначала ты, — прищурился Мастифф.              — «Я покажу тебе свою, если и ты покажешь», а? Мне нравится твой стиль, — Даби поджег руку. Раздались вежливые аплодисменты.              — Очень хорошо, — прокомментировал Мастифф. — У меня звуковой лай.              — Значит, не кусаешь, но лаешь еще как? — хохотнул Даби.              Мастифф пожал плечами.              — Могу убить и тем, и другим.              — У меня острый нюх, — проскрипел Нюхач.              — Ага, только в день стирки он тебе почему-то не помогает, — пошутили в толпе.              — А? Я не понял, — в замешательстве переспросил он.              — Я понимаю речь собак и волков, — поделился еще один бандит.              — У меня токсичный запах из пасти, — сказал другой.              Даби осклабился.              — Это понятно, а причуда какая?              Кто-то возмущенно прокричал в толпе:              — Эй, он украл мою шутку про Нюхача!              Даби окинул взглядом складское помещение и вдруг заметил какого-то коротышку, гораздо ниже, чем тот же Нюхач. Им оказался золотистый ретривер в спортивной майке.              — Это Бадди, — представил экстрасенс. — Он у нас по снарядам.              — Который Король воздуха? — воскликнул Даби. — Я твой огромный фанат! Я смотрел все двенадцать твоих фильмов!              Бадди не ответил.              — Он… — пояснил экстрасенс. — Он вообще-то настоящая собака. Мы даже не уверены, есть ли у него причуда или он просто хорошо бросает мячи.              Настоящая собака, да?              — Ему… нравится, когда его треплют по макушке?              — Да, нравится.              — А можно… можно мне его погладить? — робко спросил злодей.              — Да, можно, — кивнул экстрасенс.              Даби коснулся макушки Бадди, и пес в награду лизнул его ладонь. Мерзко. Но и мило?              — Приглашаю Бадди вступить в Лигу.              Посредник снова кивнул.              — Он подумает.              — Каковы цели Лиги? — вмешался Мастифф.              — Все довольно просто. Мы хотим избавить мир от фальшивых героев и все такое. Мы хейтим Всемогущего на свой страничке в Фейсбуке. Вы разве не видели ролик Стейна? В нем он кратко расписывает нашу деятельность, — Даби пожал плечами. Капец, по его словам Лига и правда звучит как какой-то клуб по интересам.              Мастифф закивал.              — Я знаю о философии Лиги из вашей репутации. Но у вас есть конкретные планы? Каких героев, например, убить? Как сделать мир безопаснее для не-героев? Вы как-нибудь лоббируете контроль и подотчетность геройской деятельности? Собираетесь прекратить использование детей в военных кампаниях? Как вы в принципе собираетесь «избавить мир от фальшивых героев»?              — У нас, типа, есть ному, чтобы убивать их, — вспомнил Даби. — У нас как-то не принято использовать легальные методы.              — Понятно, — подытожил бандит. — Но если у вас есть эти ному, то зачем вам еще кто-то? О, и ты принес с собой портфолио со списком ваших достижений и успешных спецопераций, чтобы мы посмотрели статистику?              Внезапно Даби почувствовал себя студентом на экзамене, к которому плохо подготовился.              — Об этом мы еще поговорим. А сегодня мы больше рассчитывали… прощупать почву?              Мистер Мастифф надавил лапой на висок.              — Другими словами, ты зря тратишь наше время.              — «Трачу» — это сильно сказано…              — Ты говоришь, что пришел вербовать нас, но сам не сказал ни слова про преимущества своей организации, ни про бонусы при трудоустройстве, ни про четкий план, — не успокаивался главный. — Я почти подозреваю тебя… в скрытых мотивах.              — Штаа? Пфф, скрытые мотивы? Кто, я? — Даби фальшиво рассмеялся. — Ха-ха-ха! Не, просто обычно мы такие: Лига Злодеев, а люди таки: Мы в деле!              — Так вот в чем причина вашего грандиозного успеха, — сухо подметил Мастифф.              Тут уж Даби не стал юлить:              — Обычно такие встречи быстро сходят на «нет», я просто не ожидал, что зайдет так далеко.              Бандит наклонил голову.              — Так ты пришел сюда за дракой?              — Да, типа того.              Мастифф выскользнул из своего дешевого пиджака.              — Что ж, не хотелось бы разочаровывать. Ты мне не нравишься. Кажется мне, Лига лишака о себе возомнила и не сделала ничего, чтобы заслужить свою репутацию. Знаешь, как говорят: старого пса к цепи не приучишь.              — А, так тебе, значит, можно шутить собачьи каламбуры? — хмыкнул злодей. — Жаль, что среди вас нет далматинца, а то сейчас будет огонь.              Он высвободил синее пламя.              Склад разразился утробным рычанием. Бродяги рассыпались в кольцо и окружили злодея. Обычно Даби не разменивался на представления, но сейчас ему не хватало эмоций.              Казалось, бандиты общались силой мысли.              Точно, подумал Даби. Экстрасенс.              Он точно не знал, дело ли в песьих причудах, что позволяли экстрасенсу воспринимать своих сокомандников как животных и потому координировать их действия, но другого объяснения придумать не мог. Даби сжал руку в кулак, готовясь открыть по нему огонь.              В кармане зажужжал телефон. Он поднял ладонь, прерывая драку, и машинально потянулся проверить почту.              — Я дико извиняюсь, мы тебе не мешаем? — гавкнул Мастифф.              Но Даби его не слышал. Все его внимание было сосредоточено на одном единственном сообщении.                     От: Мама-Наседка🐔       ОН ВЫЛУПЛЯЕТСЯ                     Он ощутил, как земля ушла из-под ног.              Во-первых, Хоукс ответил.              Во-вторых, круто.              А в-третьих, что было важнее всего, Омлет вылуплялся.              В паническом забытье Даби выпалил:              — У меня жена рожает!              Ни одна часть этого признания не была правдой. Но формулировка Сейчас вылупляется яйцо, которое снес мой бывший пособник с привилегиями (которого я случайно обрюхатил) просто не сработала бы как надо.              — Он это сказал, потому что зассал, — прорычал кто-то на фоне, Спот, может?              — Да! — зарычал Нюхач. — Давайте его отделаем!              У Даби хватило ума только на то, чтобы выставить перед собой руку для защиты, когда стая ринулась вперед.              — Стойте! — рявкнул Мастифф так громко, что у Даби зазвенело в ушах.              — Но, босс, разве нам не нужно преподать Лиге урок? — заскулил Спот.              Мастифф прошел вперед и возвысился над Даби.              — Планы изменились, — загадочно произнес бандит.                     Кто любит пина-коладу       Да танцы под дожем…              Даби неловко расположился на переднем сиденье в машине Мистера Мастиффа. Тишину нарушала лишь кассета с хитами 70-х, на повторе играющая одни и те же песни, да характерные звуки лидера банды, которые бормочет любой отец за рулем своего автомобиля. Даби старался не смотреть на его лапы. У него не было больших пальцев! Как он вообще держался за баранку?              В ногах у Даби разлегся Бадди, удобно примостивший голову у злодея на коленях. Даби рассеянно гладил его уши и старался не свихнуться от мысли, что у него там вылуплялся ребенок, пока он сидел в машине, за рулем которой находилась собака, в то время как на задних сиденьях (Мастифф настоял на том, чтобы «будущий отец сел спереди») капустой сгрудилась братва ему подобных мутантов, пару минут назад намеревавшихся пришить его.              Мистер Мастифф прочистил горло (уже в десятый раз).              — Так… — заговорил он впервые с тех пор, как сел в машину. — Мальчик или девочка?              — Мы думаем, что это мальчик, — сказал Даби, но тут же понял, что не знает, почему они так решили. — Но мы не знаем.              Мистер Мастифф кивнул.              — Будет сюрпризом. Должно быть, ты взволнован.              — И напуган, — Даби прошелся потной ладонью по макушке Бадди.              — Не без этого, — поддакнул бандит. — Уже подобрали имя?              — Ну, мы еще не решили. Я склонялся к Хидори, но Хо… моя жена так и не определилась. Для девочек мы имена не обсуждали, но наверняка подойдет что-то из того, что мы уже подобрали.              Было немного неловко обсуждать своего ребенка с незнакомцами, которые еще и на тебя зуб точили. Но ведь они поступили, как воспитанные люди, и предложили подвезти его.              — Кого волнуют такие вещи в наше-то время, — прокомментировал Мастифф. — Полно молодых людей с девчачьими именами и наоборот, и все у них нормально. А бывают и такие, у кого имена соответствуют полу, но и у них дела тоже идут хорошо.              Даби не знал, что на это ответить, поэтому просто кивнул в знак согласия. Наступила тишина.              — Как собираетесь рожать? — спросил экстрасенс. — Догадываюсь, что ты не планировал в такой момент махаться на кулаках где-то в другом месте.              — Да у нас как-то не было никакого плана. Эм, дома? Естественные роды? — Так это называется? Его вообще-то не было во время кладки яйца, а это, пожалуй, считается за составляющую всего процесса в целом.              Экстрасенс хмыкнул.              — Домашние роды, и без плана?              — Я высокоранговый злодей, не пойду же я в больницу, — фыркнул Даби.              — Ой. Да, наверное, ты прав, — согласился тот. — Почему не бывает больниц для злодеев?              — Реально, пусть ее прям в Зломарте поставят, — съязвил Даби.              — У нас есть Зломарт? — тявкнул Нюхач.              — Будете кормить грудью или использовать смесь? — спросил Спот.              — Я лично свои тити никому доить не дам, — отшутился злодей.              — Грудное вскармливание полезнее для иммунной системы ребенка! — не отставал Спот. — И помогает маме сблизиться с малышом!              — Да, спасибо, я в курсе, — заверили его. — Но мы даже не знаем, насколько млекопитающим он будет.              — О, вот это да! — воскликнул Нюхач. — Детишки с мутациями — самые интересные.              Даби издал смешок.              — Даже не сомневался, что ты так скажешь.              — И если будете перекладывать его спать из люльки к себе в кровать, убедитесь, что соблюдены все меры безопасности! — добавил Спот. — Не забывайте о синдроме внезапной детской смерти.              Синдром внезапной детской смерти? В голове Даби ураганом пронеслись самые страшные картины, но он постарался не обращать на них внимание. Малец еще даже не родился, было еще совсем рано хоронить его.              — Просто помни о правиле трех «Н»! — Наедине, На спине, Ничего лишнего!       — И как можно скорее начинайте приучать его ко сну! А если дать ребенку мёд, — он помрет.              — Вы уже выбрали детский садик? — поинтересовался Нюхач.              Детский садик? Сон? Мёд? В груди у злодея нарастало беспокойство. Он прям обязан обо всем этом знать? Такими темпами он угандошит собственного ребенка и даже не заметит! Мамашкины форумы его так подвели!              — Эй! — рявкнул Мастифф. — Отстаньте от него. Не видите, что он сейчас в штаны наложит от ужаса? — Даби почти обиделся, но бандит говорил правду.              На задней площадке забормотали извинения.              — Не стыдись себя, дружок, — пожурил мягким голосом Мастифф. — Это же твой первый, да?              Злодей проглотил ком в горле.              — Ага.              Его собеседник кивнул.              — Так и думал. Не волнуйся, дети не настолько нежные, как люди думают. Просто не пинай их как футбольные мячи, и все будет хорошо. — Он рассмеялся. — Даже если очень сильно хочется, особенно когда начнется кризис трех лет.              Даби повернулся к окну.              — Я никогда не обижу своего ребенка, — отрезал он с большим напряжением, чем рассчитывал.              Мастифф, казалось, понял.              — Разумеется.              Даби не знал, что на него нашло: переживания, связанные с рождением Омлета, эмоциональные качели на последней неделе или просто непреодолимое желание получить одобрение со стороны Мистера Мастиффа. Что бы это ни было, оно побудило злодея открыться:              — Мой старик нас не любил. Кусок горящего мусора. Я даже не уверен, что он способен на любовь. У нас не получалось соответствовать его ожиданиям и заслужить его похвалу — он делал все, чтобы держать нас на мушке. У него была бредовая идея сделать одного из нас новым топовым героем, и пока твоего имени не будет в рейтинге — ты для него разочарование. Когда я был тупым ребенком с синдромом отличника, я стремился исполнить его мечты. Но когда облажался… он просто избавился от меня. А моя мать… моя мать. Она все понимала. Но ничего не делала. Когда он поднимал на нас руку, она, может, и говорила что-то, но тогда и ей прилетало. И тем не менее, она хотя бы была взрослой и могла кому-нибудь рассказать! Могла забрать нас и свалить! — Даби сделал глубокий вдох. — Она не виновата в том, что случилось. Но я все равно хотел бы, чтобы она не осталась в стороне. Если бы она нас любила… если бы она любила меня, она бы обязательно что-нибудь сделала, согласны?              Нюхач на фоне выл и шмыгал носом.              Даби продолжил:              — Я хотел убить его. И до сих пор хочу. Вот почему я пошел в злодеи. Вот почему я все еще жив. Я не могу умереть, пока не умрет этот ублюдок. Хочу быть тем, кто засмеется последним. — Он прижался лбом к холодному окну. — А потом… моя жена… забеременела. И это все изменило. Теперь я должен жить для других людей, а не только для себя и своей цели. Сначала я… злился, наверное. Не хотел перемен. Да и какой из меня отец? У меня что один родитель говнюк, что другая ничем не лучше, а сам я — настоящий монстр. — Он мрачно усмехнулся. — Поэтому я решил для себя, что уделаю папашку не в бою, но стану отцом, каким он сам никогда не был. — Его голос сорвался. — И я чувствую, что у меня может получиться.              Бадди опустил свою лапу ему на ногу. Даби не знал, использовал ли экстрасенс свою причуду, чтобы транслировать откровение, или это у самого пса была встроена ЭПС или типа того, а может он просто хотел чужого внимания. В любом случае, злодею было приятно.              — Мы с… эм, с ней поссорились. Типа, неделю назад. И вот, первое, что я от нее получил с тех пор — сообщение о скором рождении малыша. И я… я боюсь.              Он никогда никому так не открывался, кроме Омлета. Во второй раз оказалось проще. Наверное, все дело в том, что перед ним сидели совершенно незнакомые люди, что раскрепощало почти так же, как разговор с яйцом.              Ответом ему были скулящие собачьи стоны на задних сидениях.              — Это так грустно! — выл Нюхач.              — Уверен, из-за чего бы ни произошла эта ссора, вы справитесь, — ободряюще сказал Спот. — Переживания из-за ребенка, наверное, усугубили ситуацию, да?              — Ты будешь хорошим отцом, — тихо добавил экстрасенс. — Раз ты боишься, значит, тебе не все равно.              — Ну, конечно, — усмехнулся Даби.              — Я серьезно, — продолжил бандит. — Ты научился на неудачах своих родителей, а твои переживания означают, что ты будешь постоянно самосовершенствоваться.              Даби позволил звукам ABBA заполнить тишину.              Поездка от склада до квартиры Хоукса была долгой, а растущее беспокойство Даби делало ее еще дольше. Однако когда они подъехали к жилому комплексу Хоукса, она вдруг показалась слишком короткой. В какой-то момент пошел снег. Жирные капли мокрого снега ударялись о лобовое стекло. Даби видел, что в квартире героя горит свет.              Его руки и ноги похолодели. Там вылуплялся его ребенок. Вся его прежняя решимость посвятить себя злу исчезла, и он снова вернулся к мысли Я должен стать крутым папой. Дрожащей рукой он потянулся к двери, когда почувствовал лапу на плече.              — Эй, пацан, — Мастифф окинул его напряженным взглядом черных радужек. — Позаботься об этом ребенке, слышишь меня?              Даби кивнул.              — Разумеется.              — Я серьезно, — продолжил он. — Как только твой ребенок делает первый вдох, ты крепко сжимаешь его в объятиях и окружаешь всей любовью, на какую способен. Даже уставший, даже взвинченный — помни, какое счастье его существование. — Голос Мастиффа надломился. — Ведь тебе не известно, когда ты их лишишься.              Даби повернулся к нему.              — Ты потерял ребенка?              Мастифф эмоционально кивнул.              — Она все еще жива, моя маленькая девочка. В тот день, когда она родилась, я поклялся, что налажу свою жизнь. Но… преступность — дорожка скользкая, нет-нет да навернешься, и ее мама забрала ее. Меня лишили опеки. В этом году ей исполняется двенадцать. Мы не виделись с тех пор, как ей было пять. — Он напряг связки. — Так что не совершай моих ошибок. Не смей ни секунды воспринимать как должное, пацан. Обещай мне.              — Обещаю, — торжественно сказал Даби. Кивнув напоследок Мастиффу, он открыл дверь машины.              По пути к квартире Хоукса, его окликнули:              — Пацан! — Даби остановился, чтобы оглянуться на Мастиффа. — Будем ждать фоток!              Губы злодея искривились в улыбке. Он отсалютовал уезжающим Бродягам двумя пальцами.              С каждым шагом, который он делал к входной двери, сердце билось все сильнее. Прошло всего около недели с тех пор, как он был здесь в последний раз, но могло показаться, что прошла целая жизнь. Все вокруг казалось нереальным, словно во сне. Может, то и был сон. Он ударил себя по лицу. Ауч. Не проснулся. Теперь он просто как дурак стоял под снежным дождем и лупил себя по щекам.              Даби быстро огляделся, чтобы убедиться, что никто этого не видел.              Перед ним оказалась дверь Хоукса. Ему постучать? Заперто ли? Может, попробовать открыть ее? Может, даже с ноги для пущего эффекта? Крикнуть Хоуксу, чтобы тот впустил его? Или снова написать ему?              Бьющий в спину мокрый снег подсказал Даби толкнуть дверь. И она открылась.              Мда, подумал он. Если Хоукс не запирался, то Даби мог появиться здесь в любой момент. Вообще, он рассматривал возможность залезть через окно или вроде того, если уж прям приспичит. В очередной раз у него возникло подозрение, что план Тоги с коробкой и жареной курицей сработал бы без сучка без задоринки.              Войдя в прихожую, Даби не стал снимать обувь. Было тихо и темно. Он быстро огляделся по сторонам в поисках подставы. Его огорчало то, как легко Хоукс мог устроить ему засаду. Идея с курицей и коробкой вдруг показалась не такой смешной. Сам Даби бы точно попался, поджидай его в такой ловушке Хоукс. Особенно разгоряченный Хоукс. Там не то, что не заметишь ловушки, — он бы даже подпирающую палку не увидел. Таким образом, его мозг совсем отключался, когда дело касалось героя.              Однако сейчас в голове все-таки циркулировала кровь, а мысли неслись вскачь. По всей квартире Хоукса были разбросаны вскрытые пакеты с детскими принадлежностями, будто из них впопыхах пришлось что-то достать. Бутылочки для смеси валялись на кухонной стойке и на полу. На столе лежал комбезик с принтом Индевора (Даби поторопился от него избавиться).              — Хоукс? — позвал он. Ответа не последовало. Может, Хоукс отправился в больницу? И Даби пропустил, как вылупился его малыш? От этой мысли ему стало невыносимо грустно. Он решил заглянуть в спальню.              Его охватило облегчение, когда он увидел, что в ванной горит свет, дверь приоткрыта, а с другой стороны слышится шарканье. Он сделал глубокий вдох и переступил порог. Представшее перед ним зрелище шокировало.              Повсюду валялось содержимое раздербаненной аптечки. В ванной и вокруг нее были разложены, наверное, все имеющиеся в квартире полотенца. В центре этой пушистой массы лежал Омлет, его скорлупа была покрыта паутиной трещин. Прошло несколько мгновений, прежде чем Даби заметил героя: тот сидел в углу и дрожал.              — Хоу… — не успел Даби договорить, как его объяла огромная птица-человек.              Понятно, убедился злодей. Пока он сжимал руками Хоукса, все горькие мысли и чувства, накопившиеся в нем за последнюю неделю, растаяли, как сахарная вата под дождем (правда, в отличие от печального опыта Даби на карнавалах, в этот раз он обрадовался). Сердце колотилось сильнее, чем прежде. Он даже подумал, что на подходе приступ. Хоукс наверняка ощущал скорый ритм между их телами.              Герой прижался к нему сильнее, уткнувшись лицом в плечо. У Даби перехватило дыхание, он почувствовал себя глупым и… любимым. Он чувствовал себя желанным, нужным просто потому, что обнимал Хоукса, и…              Понятно, повторил про себя Даби. Вот она — любовь.              В ретроспективе все было довольно очевидно, прям до слёз. На данный момент он уже давно испытывал к Хоуксу нежные чувства. Сейчас он не назовет конкретный момент, когда его сердце впервые пропустило удар: либо после одного брошенного в его сторону взгляда, либо в тот раз, когда Даби добровольно предложил им сбежать. Они шли к этому постепенно, да настолько, что злодей и не заметил. А еще он сосредоточился совсем на другом. Ему вспомнилась та реклама с луноходящим медведем. Когда ты фокусируешься на дурманящем счастье, очень легко упустить тот факт, что ты влюбился. Иногда приходится звать на помощь компашку назойливых злодеев, которые чуть ли не в лоб кричат тебе, что ты обрел любовь.              И теперь он точно знал.              Вот она — любовь.              Он ненавидел испуганную дрожь Хоукса и хотел лично прекратить ее. По невероятной иронии судьбы Даби хотел стать Хоуксу героем.              — Прости меня, — прошептал Хоукс. — Пожалуйста, прости.              — Ты чего, что случилось? — Даби потянулся к его лицу. Жест был банальный, но иного ему и не хотелось.              Курогири был прав, скорбно подумал злодей. Я капец какой слащавый.              Хоукс покачал головой, но наклонился к Даби.              — Прости меня. Я… — Хоукс скривился, будто извинения причиняли ему физическую боль. Даби не осуждал. Хоуксу не нужно было извиняться, ведь он позволил ему вернуться, и о большем Даби не стал бы просить.              — Я… — попытался снова Хоукс и, наконец, выдавил из себя, — …скучал по тебе.              Даби, как тактильный человек, притянул героя для поцелуя. Им он хотел передать Мне было больно без тебя, как без конечности. А может, даже больнее, потому что конечность можно заменить протезом. Потому что Даби не хватало Хоукса, как сердца, как мозга или члена, — в общем, как чего-то в единственном экземпляре, что невозможно было заменить.              Руки Хоукса вцепились в его рубашку, и он вздохнул, прижавшись к губам Даби. Даби почувствовал, как его покидает напряжение, как расправляются красные крылья. Хоукс прижал их лбы друг к другу и медленно открыл глаза. Мгновение они вдыхали один воздух на двоих, будто внушая себе, что теперь они вместе.              — Омлет вылупляется, — отстраняясь, поделился герой.              — Я заметил.              — Я знал, что процесс не быстрый, но прошло много времени, и я начинаю переживать, — Хоукс прикусил нижнюю губу. — Чуть раньше он делал большие успехи, но недавно он совсем перестал двигаться.              Даби склонился над ванной.              — Можно, я его потрогаю?              — Аккуратно, — попросил Хоукс. — Не хочу усугубить ситуацию, если он поранился.              Со всей возможной осторожностью Даби трижды постучал по оболочке Омлета. Он затаил дыхание, но ответа не последовало.              — Давай же, Омлет, — попросил он. — Ты зашел так далеко, не смей сдаваться! — он снова трижды постучал. И по-прежнему не получил никакого движения.              Рядом с ним стоял напряженный Хоукс.              — Омлет, тебе лучше начать двигаться, — предупреждающе сказал Даби и на этот раз забил по оболочке сильнее. — Ты же так хорошо пинаешься, давай, поднажми!              — Мне отвезти его в больницу? — обеспокоенно спросил Хоукс.              Если бы Омлет родился в больнице, Даби не смог бы увидеть его вылупление. Но… Если ему понадобится помощь, а Даби не отпустит его только потому, что эгоистично хочет увидеть, как Омлет выбирается из скорлупы, тогда они вообще никогда не встретятся. Он тяжело вздохнул.              — Наверное, это неплохая идея — признал злодей. — Я останусь с ним, пока ты собираешься или типа того.              Хоукс кивнул.              — Тогда… пойду, соберу сумку.              По голосу было слышно, что герой не знал, как правильно поступить.              Как только Хоукс вышел из ванной, Даби наклонился вперед и провел рукой по скорлупе Омлета.              — Эй, слушай, не пугай нас так, — пробормотал он. Внезапно к нему пришло осознание: если Хоукс отвезет Омлета в больницу и он… не справится, сейчас был последний раз, когда он видел своего ребенка. — Ты должен справиться, хорошо? Ты самое еб… Я имею в виду, самое лучшее, что когда-либо случалось со мной. Не знаю, что нас ждет после того, как ты вылупишься, и мне все равно, ясно? Я на все готов, на все, что угодно, только вылупись. Чего бы мне это ни стоило, я позабочусь о самой лучшей для тебя жизни, но я не справлюсь, пока не справишься ты. Понятия не имею, чем тебе сейчас помочь, и как же я это ненавижу. — Даби пытался проследить любое мимолетное движение под оболочкой. По-прежнему без изменений. Он провел рукой по лицу. — Лучше тебе поднапрячься и сделать последний рывок, чтобы я мог сказать следующее уже лично в твое маленькое плюшевое личико, и… Блин, я на серьезе же говорю, ты — самое важное для меня в этой жизни. У меня в ней столько пиз… хер… эм, какашек произошло, но я бы снова прошел через это раз десять, если бы мне снова довелось провести с тобой хоть немного времени, понимаешь? Понимаешь? Вылупись, чтобы я потом всю жизни тебе возвращал этот долг, понял меня? — Услышав приближающиеся шаги Хоукса, Даби в последний раз постучал пальцем по Омлету. Пора. Прощаться было неуместно, скорее даже опасно. Кроме того, он забыл сказать кое-что куда более важное. Даби глубоко вдохнул. — Я люблю тебя. — Теперь эти слова произносились бесконечно легче. — Я люблю тебя, Омлет.              Омлет резко ударился о руку Даби, и тот издал удивленный возглас, перешедший в выкрик облегчения.              — Хоукс! Он двигается!              Раздался треск и звук трепещущих перьев, прежде чем Хоукс ворвался в ванную. Действительно, в ванной Омлет раскачивался взад-вперед со слабо слышным тум-тум-тум. Одна из трещин заметно выступала. После еще нескольких ударов от нее отвалился кусок скорлупы размером с грецкий орех. Хоукс и Даби синхронно вздохнули. Они наклонились над яйцом и через маленькое отверстие увидели…              — Пальчики! — воскликнул Хоукс. — Это ж… у него… у него есть пальчики на ногах!               — Господи, — остолбенел Даби. — Иисусе.              Хоукс потряс Даби за плечи и в истерике закричал ему в лицо:              — У нашего ребенка есть пальчики на ногах, прямо вон там, и мы их видим!              Это было правдой. Судя по всему, Омлет бил ногами по внутренней стороне скорлупки, пытаясь разбить ее. По крайней мере, это звучало логичнее всего.              — Думаешь, нам помочь ему? — спросил Даби.              Хоукс неистово затряс головой.              — Я уже гуглил, что нужно делать, чтобы помочь яйцу вылупиться, и выяснил, что очень легко облажаться и вызвать кровотечение у ребенка.               — Ладно, тогда не будем, — кивнул Даби. — Он, блин, пинается. Неудивительно, что он завернул шарманку, наверное, решил покемарить и восстановить силы.              — Но мы теперь можем на него посмотреть! — не унимался Хоукс. — И с ним все хорошо! Он на полном сроке! Или близок к нему, по крайней мере. Пальчики!              — Они прям крошечные, — удивлялся злодей. — О боже, он будет размером с тарталетку.              Хоукса осенило:              — Мне надо подготовить ему костюмчик! — и он снова поспешил в коридор.              — Он же не сейчас вылупится! — позвал его Даби. Хотя, чего тут удивляться — Хоукс никогда не любил сидеть на заднице ровно и ничего не делать. Даби покачал головой от досады, но все равно ласково улыбнулся.              Он посмотрел на шевеления Омлета сквозь крошечное окошко в скорлупе.              — Эй, спасибо, — небрежно произнес он, а потом, из произвольного желания, добавил: — Люблю тебя.              В течение следующих нескольких часов Хоукс то и дело заходил и выходил из ванной. Даби подзывал его всякий раз, когда от оболочки отваливался новый кусочек или когда Омлет снова начинал раскачиваться после долгого перерыва.              Теперь по нижней части яйца горизонтально проходила длинная широкая трещина. Примерно семь частичек скорлупки («Они, типа, похожи на те штуки из Пиратов Карибского моря? Которые вуду-тетка использовала, чтобы сделать огромного краба-монстра?») уже валялись на дне ванны, и им было легче смотреть на то, что делает Омлет. Хоукс стоял над ванной с камерой.              — Что ты делаешь? — спросил Даби.               — Снимаю — легко ответил Хоукс. — Это как видео родов, только без противного.              Но злодея это возмутило.              — Эй, роды, вообще-то — естественная часть появления жизни, и это прекрасный процесс.              — Да-да, — согласился Хоукс. — Но смотреть на них все равно гаденько.              Даби не стал спорить.              Хоукс сделал несколько снимков с разных ракурсов. Он задержался покрутить получившуюся ленту. Явно удовлетворенный результатом, он плюхнулся рядом с Даби, сложил руки на бортике ванной и умостил на них подбородок.              — Там наш ребеночек, — произнес он.              — Ага, — тихо согласился Даби.              Хоукс хихикнул, зарывшись лицом в предплечья.              — Никогда не думал, что со мной такое произойдет.              — Что именно, что ты снесёшь яйцо?              — О, нет, я уже делал это раньше.              — Подожди, чего? Ты… еще яйца откладывал?!              Хоукс пренебрежительно махнул рукой, не поднимая головы.              — Пф, его не оплодотворяли. И это было очень давно.              Даби несколько раз моргнул.              — Погоди. Так ты знал, что можешь сносить яйца. И все равно позволил мне долбить без презика?!              Хоукс не ответил.              — Поверить не могу, — пробормотал Даби. Однако он не смог сдержать усмешки. Что ж, по разбитым яйцам не плачут. А точнее, по яйцам оплодотворенным, а потом снесенным.              Хоукс поднял лицо с рук, но продолжал смотреть перед собой.              — Я имел в виду, что никогда не думал, что у меня будет ребенок, особенно от отпетого злодея.              — Ну, спасибо, — пробормотал Даби. — А я вот никогда не думал, что у кого-то будет от меня ребенок. Особенно у Героя №2.              — Это… меня все устраивает, — задумчиво продолжил Хоукс. — Я бы вряд ли выбрал оказаться в таком положении снова, но точно не стал бы ничего менять.              Даби кивнул. Позиция Хоукса была понятна. Скажи ему кто год назад, что он на постоянной основе будет спать с известным героем, и Даби бы поджег этому челику пиструн за оскорбление. А скажи ему кто полгода назад, что он будет сидеть у этого героя но полу в ванной и наблюдать за рождением их общего ребенка из яйца, то он… да фиг знает, что бы он сделал. Рассмеялся? Позвонил бы в дурку? Ему неизвестно. Да и зачем кому-то с ним откровенничать? Такие вещи обсуждать вообще неприлично. Поверил бы Даби в такой бред или нет — неважно, потому что его бы все равно беспокоила первопричина этого желания сказать ему правду.              — Я рад, что это был ты, — сказал Хоукс.              — А? — прищурился Даби. Ему, пожалуй, послышалось.              — Я сказал, что рад, что это был ты, — повторил Хоукс. — Я рад, что Омлет твой ребенок.              У Даби заколотилось сердце. Это Хоукс рад ребенку от него? Единственный ответ, на который у него хватило словарного запаса на тот момент, был:              — Но почему?              Хоукс наконец посмотрел на него.              — Потому что… тебе не все равно. Потому что по тебе видно, что ты настроен на ответственность. И мне… это нравится. Я доверяю твоим поступкам. Я верю, что ты любишь Омлета.              Далеко не в первый раз за эту ночь сердце Даби учащенно забилось. Он действительно любил Омлета, он был уверен. Даби проглотил ком в горле, страшась сделать ответственный шаг.              Да похер, порешал злодей. У нас будет ребенок.              — Не только Омлета.              Даби попытался передать серьезность своих слов, напряженно уставившись в глаза Хоукса, которые в шоке округлились, когда до героя дошел посыл.              Затем Даби повалили на землю, а Хоукс стал осыпать его лицо неистовыми поцелуями. Наверное, он целился в рот, но щеки, нос и подбородок тоже его устраивали. Злодей не смог сдержать улыбку (которую Хоукс тоже поспешил расцеловать). Даби пришлось взяться за голову Хоукса обеими руками, чтобы придержать его бешеные чмоки, а затем воспользовался шансом и нежно притянул его к себе для продолжительного поцелуя. Поцелуй был неспешный и замечательный. Даже удивительный. Даби прям дрожал от всепоглощающего внимания со стороны героя. От настойчивости, с которой их губы скользили друг о друга, у Даби перехватило дыхание.              Ну, или дело было в том, что Хоукс удобно устроился у него на груди, и Даби было нечем дышать.              Когда ему стало неудобно, он замычал, толкнув Хоукса в плечо, и попытался отстраниться. Хоукс потянулся вслед за губами злодея.              — Дай вдохнуть, Птичка! — прохрипел он.              Неохотно Хоукс отстранился. Он взглянул на бортик ванны и поперхнулся воздухом.              — Даби, смотри!              Быстро сев, он увидел, что Омлет делал успехи. Пинаясь ножками, он смог отколоть всю нижнюю часть скорлупы. У него пока не хватало сил, чтобы полностью от нее избавиться, но теперь Даби и Хоукс ясно видели аж половину Омлетова тела.              — Мы все-таки были правы! Это мальчик! — радовался Хоукс.              У Даби закружилась голова. У него был сын. У него был СЫН! Каждый раз, как он думал, что примирился с нынешней действительностью, происходило что-то еще, что полностью перезапускало его адаптацию.              — Не вижу толку радоваться тому, что мы угадали, — фыркнул злодей. — Все равно шансы были один к одному.              — Не обязательно, — поправил Хоукс. — Он мог родиться обоеполым. И все еще может поменять идентичность в будущем.              — Реально, — согласился Даби. — Поэтому цыплят не по осени считают, а только когда они полностью вылупятся. Или, типа, не говори гоп, пока не увидишь его целиком.              — Ну, сорян, тогда, — Хоукс закатил глаза, но все равно ухмыльнулся от уха до уха. — У нас мальчик.              — До сих пор поверить не могу, — ухмыльнулся в ответ Даби.              Хоукс перегнулся через бортик ванны.              — Эй, малыш! Привет-привет! — ворковал он, а для Даби сказал: — Нам нужно дать ему имя.              Это его удивило.              — Ты не определился с именем, пока меня не было?              Хоукс почесал затылок.              — Ну, мне хотелось, чтобы и ты согласился с окончательным вариантом. А то это все было как-то неправильно.              — Ты ж не тяготеешь до сих пор к Хотару? Потому что я не хотел говорить тебе раньше, но скажу сейчас: это имя предложил Шигараки, и если мы выберем его, этот ублюдок никогда не завалит хлебальник…              Хоукс рассмеялся.              — Так вот почему ты был так против. Но нет, я… я думаю, что это имя слишком… грубое? Для него? Я имею в виду, посмотри на эти крошечные ноженьки. Мне кажется, ему подойдет что-то… понежнее.              — У него такие «ноженьки», потому что он еще мелкий звиздюк, — уточнил Даби. — И я понятия не имею, что ты имеешь в виду под «грубым» и «понежнее», но если это будет не Хотару, то я поддерживаю.              Хоукс фыркнул.              — Так а ты что предлагаешь?              Даби пожал плечами.              — Было несколько хороших вариантов. Мне нравится Акари… или Хикари, раз уж ты сказал, что хочешь, чтобы имя начиналось на «Х». Но мне, конечно, больше всех нравится Хидори.              — Хидори? — повторил Хоукс. — Звучит приятно. — На его лице появилось озорное выражение. — Но как насчет нашей первой идеи? Пусть будет Тамаго!              — Он еще недолго пробудет в яйце, — заметил Даби.              — Да, но мы же не назовем его прям словом «яйцо», и он все равно из него вылупился, это не поменяется.              Даби покачал головой.              — А я вот родился из матки, и все равно бы возненавидел своих предков еще больше, чем сейчас, назови они меня Шикю, и плевать, из каких кандзи оно будет состоять.              Хоукс насупился.              — Наруто назвали в честь лапшичной приправы.              — И что теперь? Наруто — назойливый плакса-неудачник, — обрубил Даби. — И отец из него дерьмовый.              Герой возмущенно вдохнул.              — Возьми свои слова обратно! Наруто — страстный и решительный! А с фига ли ты вообще смотрел Боруто?              — Мы не назовем нашего сына Тамаго.              Ответом ему было приглушенное мычание.              — Ты будешь предлагать что-нибудь адекватное, или мы вписываем Хидори в свидетельство о рождении?              — А, точно! У него будет моя фамилия, — потребовал Хоукс.              — Хорошо, потому что моя — точно не вариант.              — Почему, она плохо звучит?              Даби насмешливо хмыкнул.              — Хорошая попытка.              — Скажии мнее, — крякнул герой.              — Ладно.              — Правда? — с надеждой спросил он.              — Ага, — Даби наклонился вперед, чтобы прошептать Хоуксу на ухо. — Это… — и беззвучно прошептал губами.              — Я не услышал, — зашептал герой в ответ.              — Моя фамилия — это, — снова подал голос Даби, — Не. Твое. Дело.              Хоукс ударил его по плечу, и Даби со смеху откатился в сторону.              — А ты и поверил! — гоготал злодей.              — Ну ты и придурок.              — Не делай вид, что удивлен, Птичка, ты знал, на что подписывался.              — Пожалуй, — вздохнул Хоукс. — Знал. — Он с нежностью посмотрел на Даби. От этого лицо злодея раскалилось, в груди заныло, да и в целом как-то было нечестно. Хоукс использовал его слабость.              Даби смущенно прокашлялся.              — Завались.              — Еще чего, — парировал Хоукс. — Ладно, я придумал имена! Надо, чтобы оно сочеталось с Таками, правильно? Значит, нельзя, чтобы оно заканчивалось на «И».              — Это не идея, это просто отказ от моей идеи! — прошипел Даби.              — Но Хидори Таками звучит не очень хорошо, — объяснил Хоукс. — В нем слишком много вот этого иии.              Даби посмотрел на него пустыми глазами. Ему не хотелось соглашаться с тупыми рассуждениями Хоукса, но, если честно, в своей тупости он был прав. Тем не менее, Даби расстроился. Он сам подобрал Хидори и гордился тем, как лаконично оно объединяло их с Хоуксом «огонь» и «птицу». Что ж, даже если они отметут этот вариант, он все еще мог как-нибудь приплести кандзи из собственного имени — «灯». Однако Хоукс не дал ему набраться смелости предложить (все-таки было немного так неловко и страшно) и сам сказал:              — Мне всегда нравилось имя Хаято.              — Однажды я назвал так белку, — прокомментировал Даби. — Она стырила мою картошку. И застряла у меня в скобах.              Хоукс моргнул.              — Значит, не Хаято.              Они снова и снова возвращались к разным именам, к различным вариациям «огня» и «птицы». Больше, конечно, ко второму, с подачи Хоукса.              — Сузаку звучит как отличное имя! — возразил он. — Оно крутое!              — Ты вроде бы переживал о звучании и уместности? Не слишком оно «грубое», а?              — Оно благородное, — прокудахтал Хоукс. — Но ты прав, в нем чувствуется тяжесть…              Время шло, пока Омлет своими крошечными детскими пинками медленно, но верно раздербанивал скорлупу. Хоукс даже сходил сделать им с Даби кофе, но даже бодрящий напиток не смог справится с той петлей, в которую они друг друга загнали.              — АББА Таками! — рассмеялся Хоукс. — Идеально!              — Спасибо, я старался, — поблагодарил Даби. — А что насчет My Chemical Romance Таками?              — Не-не-не, X Æ A-12 Таками.              — 🔥🐤 Таками.              Хоукс повалился от смеха на пол. Ему нравилось смешить его.              Они погрузились в задумчивое молчание. Хоукс наклонился над ванной, чтобы пощекотать одну из ног Омлета, теперь уже свободную от ограничений. Он усмехнулся, когда нога дернулась.              — Я просто хочу дать ему хорошее имя, — вздохнул Хоукс. — Такое, за которое он нас не возненавидит.              — Ты ненавидишь свое имя? — спросил Даби.              — Дело не в этом — поправил герой. — Я просто… ты когда-нибудь хотел, чтобы тебя назвали по-другому?              — Мне, наверное, хотелось бы другую фамилию.              — Нет, я имею в виду…. забудь. Раньше я хотел, чтобы меня звали Сора.              — Сора? — повторил Даби. — Как «небо»?              А вообще… ничего так. Ему нравилось значение. Нравились краски, которыми изображали небеса. Нравились его просторы. И Сора звучало прекрасно.              — Да, как «небо»! — согласился Хоукс, а под нос пробормотал: — Не как у чела из видеоигры.              — Чего?              — Чего? — невинно моргнул Хоукс. Да пофиг.              — Сора Таками? — попробовал Даби. Мило. Здесь некуда было примостить иероглиф из его собственного имени, но, наверное, оно и к лучшему — так Омлета не будет тяготить родительское прошлое.              Громкий треск привлек внимание их обоих.              Яичная скорлупа окончательно раскололась надвое, и Омлет принялся выбираться из-под осколков. Хоукс прикрыл рот ладонями. Несмотря на усталость, Даби внезапно почувствовал прилив бодрости. Его мир сузился до крохотулечных когтистых пальчиков, которые бездумно раскидывали направо и налево маленькие частички скорлупы. И вот…                      Он был совершенен.                     Мир Даби замер, и ничто более не имело значения. Кому будет дело до чего-то другого, когда его ребенок… его ребенок. Его ребенок… лежал прямо здесь? Он был таким маленьким, таким нежным, таким невинным, прямо на глазах. Маленькие пальчики на его драгоценных ручках были сжаты в свободные кулачки возле лица, а волосы были влажными и прилипли к голове. С зажмуренными глазками он напоминал обиженную куколку.              Даби поклялся, что сделает все возможное для этого ребенка. Он никогда не чувствовал ничего подобного. Несравнимое ощущение. Сокрушительное. Первобытное. И ужасающее. Даби лишь недавно научился любви, и сколь бы значима она ни была, Даби бы и в один ряд не поставил ее с… этим, чем бы оно ни было. Может, это тоже было любовью? Могла ли любовь быть настолько большой, будто смесь всех возможных эмоций, которые он когда-либо испытывал, настолько большой, чтобы вместить в себя всю Вселенную? Нет, оно точно не было любовью. Оно было чем-то иным, оно было всем.              Его сын (его сын, его сын, его сын, его сын) забился в конвульсиях и закашлялся какой-то прозрачной жидкостью. Омлет сделал небольшой вдох и словно ожил, как будто мир внезапно обрел высокое разрешение. Он скорчился на полотенцах, на которых лежал, и разрыдался.              Хоукс быстро поддержал его собственным плачем. Даби не мог лить слезы, но его глаза горели, а горло саднило.              — Привет, бейбик! — всхлипывал Хоукс. — Добро пожаловать на белый свет! — Он с величайшей осторожностью поднял Омлет из ванны.              — Снимай рубашку, — сквозь давление в трахее проговорил Даби.              Хоукс придержал свои рыдания.              — А?              — Кожа к коже, — пояснил Даби, удивленный найденным в себе силам заговорить.              — Точно, — воскликнул Хоукс. Он передал Омлета Даби, и вот Даби держал на руках Омлета.              Своего ребенка. Несмотря на отсутствие слезных протоков, Даби был уверен, что все равно расплачется. Он придержал голову Омлета одной ладонью (она была такой маленькой, что поместилась целиком), а другой поддерживал его тельце. Он был теплым, мягким и, ну, немного склизким и все еще кричал. Но он был прекрасен. И идеален. Именно к созданию этого безупречного ребенка вел весь процесс человеческой эволюции. На этом можно прекращать рожать детей, ведь идеальнее уже не будет. Омлет всех победит.              — Ну, ладно, — подошел немного успокоившийся (и оголившийся) Хоукс. Он протянул руки. — Давай, заберу его обратно.              Даби совсем не хотелось отдавать сына, но он знал, что ему необходимо соприкоснуться кожей к коже. Иначе он замерзнет из-за жидкостей на тельце, даже под теплой грудью Хоукса. Даби покопался в шмотках под ногами и вытянул самое мягкое полотенце, чтобы осторожно обтереть Омлета. При прикосновении крики малыша стихли. Никогда в жизни Даби не чувствовал себя настолько могущественным.              — Люблю тебя, Омлет, — сказал он. Хоукс снова зашмыгал носом.              — И я тоже тебя люблю, малыш, — прохрипел Хоукс, глядя на комочек в руках. Он сказал Даби: — Не хочешь сделать ему молочную смесь? Я достал немного, она должна быть на кухне.              Даби не очень хотел уходить, но он был отцом, он должен был обеспечить потомство едой.              — Я сейчас вернусь, — сказал он напряженным голосом.              Выйдя из ванной, он ненадолго замер, справляясь с нахлынувшим перевозбуждением.              Он победно ударил кулаком в воздух и заулыбался так сильно, что чуть швы на щеках не затрещали. В его голове крутились строчки из Queen: «МЫ — ЧЕМПИОНЫ, ДРУЗЬЯ!» Его голову вскружило пьяное счастье. Но не время сидеть на жопе ровно. Омлет на него рассчитывал!              Готовить молочную смесь его на «ура» научили на мамашкиных форумах. Из-за шрамов проверить температуру жидкости, конечно, не выйдет, поэтому пришлось задействовать тыльную сторону ладони.              Когда он вернулся, Хоукс уже сидел на кровати, прижимая к груди завернутого в полотенце Омлета.              — Это моя одежда? — спросил Даби, указывая на кучу на кровати.              Несколько перьев быстро смахнули с кровати все возможные горы мусора и унесли их куда глаза глядят.              — Я понятия не имею, о чем ты говоришь! — беспечно отозвался герой. — Твоя очередь, снимай рубашку.              — Чего? Я что, буду кормить его?              Хоукс приподнял бровь.              — А ты не хочешь?              — Э, да. Да! — Он стянул рубашку через голову и отбросил ее в сторону. Омлет заскулил, когда Хоукс отнял его от груди, чтобы передать Даби, но вскоре снова улегся.              Даби думал, что достиг максимальной любви к Омлету, но снова ошибся. Прижавшись к злодею, Омлет смотрел на него огромными, мутными голубыми глазами. Такими же голубыми, как у него самого. Банально, да, но это потрясло его до глубины души. Глазки Омлета обрамляли похожие на Хоуксовы отметины. Для Даби объективно не существовало ребенка красивее. Большинство младенцев выглядели какими-то приземистыми, но у Омлета было идеальное детское личико, как в мультике, а еще густющие ресницы, дополняющие незаконный образ «щенячьего взгляда», к которому Даби уже испытывал слабость.              Его подсохшие волоски хоть и были редкими, но завивались тут и там (откуда это у него, интересно?) и, кроме того…              — У нашего ребенка розовые волосы, — отметил злодей.               — Это скорее клубничный блонд, — поправил Хоукс.               — Они розовые, — настаивал Даби.              — Ладно-ладно, — согласился Хоукс. — Смотрисмотрисмотри, у него нет пупка!               — Что?! — Даби приподнял полотенце на животе Омлета и… у него действительно не было пупка. — Треш.              — Ну, так, он вылупился из яйца, зачем ему пупок? — рассудил Хоукс.              — Наверное, — Даби вдруг поперхнулся воздухом. — У него есть крылья!              — У него есть крылья?! — Хоукс оттянули полотенце со спины Омлета и увидели два крошечных пухлых крылышка с маленькими пушистыми белыми перышками. Он удивленно прижал руки ко лбу. — У него есть крылья!              К счастью, у Омлета не возникло претензий к бутылочке. Даби осторожно держал ее в горизонтальном положении, чтобы сын не захлебнулся.              Хоукс тяжело вздохнул.              — Нам все еще нужно дать ему имя.              — Может, сделаем это завтра или еще когда-нибудь? — зевнул Даби. Восторг или нет, но адреналин уже выветрился, и он откинулся на матрас. — А то мы пока не особо преуспели.              — Нет, мы не ляжем спать, пока у него не будет имени, — настаивал герой. — Иначе он всю жизнь будет просто Омлетом.              — Он и так будет Омлетом всю свою жизнь. Но ладно. На чем мы остановились, Сора?               — Тебе нравится? — удивился Хоукс. — Не ожидал.               — Ему подходит, — пояснил Даби. — Видишь эти глаза?              — Твои, да, — с нежностью сказал герой. — Мне Сора так-то нравится, но…              Даби застонал.              — Господи, тебе вообще хоть что-нибудь нравится в этой жизни?              — Я хочу, чтобы оно идеально подошло для нашего сына, — кудахтнул герой. — Я просто говорю, что… как будто чего-то не хватает.              — Я тебя не понимаю, — закатил глаза Даби. Но… вот и представился шанс. Сейчас или никогда. Он прочистил горло. — Ну, не имя, но… Я все еще хочу, чтобы у него было «То», как «огонек».              — «То», да? Ты уже предлагал его какое-то время назад. Откуда оно взялось?              Что ж, отступать поздно.              — Оно входило в мое имя, — признался злодей. — Мое прежнее имя. Которое настоящее.              Рот Хоукса сложился в идеальную «о».              — От твоего имени, значит?              — То есть, не прям «То», скорее его упрощенный вариант, — Даби чувствовал уязвимость со своей стороны и не смотрел на Хоукса. Омлет перестал пить смесь, ему нужно было срыгнуть. Даби закинул на плечо полотенце, чтобы нежная кожа Омлета не зацепилась за скобы, а ребенка умостил сверху, и стал размеренно похлопывать по крошечной спинке, боясь поранить. — Но я не буду против Акари или Хи, например…              Хоукс резко сел на кровати, испугав и Даби, и Омлета (который отрыгнул немного смеси ему на плечо. Очаровательно…).              — «Хи»!              Уголком полотенца Даби вытер ротик сына.              — …А? Что такое?              — Я всегда говорил, что считаю, что его имя должно начинаться на «Х».              Даби вскинул голову.              — Значит, тебе нравится? — спросил он в недоверчивом предвкушении.              — Да! — радостно воскликнул Хоукс. — Можно добавить какой-нибудь один иероглиф! Что приходит на ум? Хи… бито? Хи… ро?              Даби задумчиво посмотрел в окно. Он и не заметил, как стемнело… или только начало рассветать. Какой шел час — было не понять, но снаружи слышалось пение одинокой птицы. Наверное, скоро взойдет солнце, потому что в небе уже разливался молочный свет в розовых оттенках. Он вздохнул. Ему вспомнились волоски Омлета. Может быть, назвать его как «восход» или «рассвет». Возможно, Сора было верным именем? Погодите-ка.              — Хисора, — мягко произнес он. «灯空».              С секунду Хоукс молчал, обдумывая услышанное.              — Хисора, — повторил он. И расцвел улыбкой. — Хисора!              — Это… Оно? — не поверил злодей. Он спустил Омлета — Хисору? — со своего плеча, чтобы посмотреть ему в глаза. Сын широко зевнул, очаровательно демонстрируя свои крошечные беззубые десны. — Хочешь, чтобы тебя звали Хисорой?              Ребенок издал звук, который звучал как неопределённое утверждение. Хоукс рассмеялся.              — Похоже, ему нравится!               — Отлично, с этим разобрались, погнали спать, — подытожил Даби.              Вместе они отыскали подходящие Омлету — Хисоре — подгузники. Удивительно, что для такого крошечного ребенка делают что-то в размер. Оттерев с себя блевотину и вернувшись в спальню, Даби увидел, как Хоукс пеленает Ом— Хисору в одеялко с узором из яиц и бекона. С легкостью на душе он смотрел, как Хоукс укачивает его взад-вперед и нежно целует в лоб.               Ну, да, подумалось злодею. Это любовь.              Это была любовь, и она ему нравилась. Он любил Хисору, он любил Хоукса, он любил всю эту домашнюю херню, он любил быть отцом. Он подошел и обнял Хоукса и их ребенка. Герой улыбнулся и наклонился, чтобы поцеловать уголок рта Даби. Они установили люльку для Хисоры, но оба были слишком увлечены, чтобы укладывать его туда. Он и так уже заснул.              Сидя в постели с Омлетом на руках и Хоуксом, привалившимся к его боку, Даби был счастлив. Счастлив просто и понятно. Удовлетворенно. И невозможно легко. Казалось, что ему чего-то не хватало, но он не мог определить чего именно. Может, «не хватает» — это не те слова. С него будто сняли тяжкий груз, словно сама жизнь стянула с себя лифчик после долгого дня.              Даби точно знал, что никогда раньше не чувствовал себя таким счастливым, но для новоявленного родителя это, наверное, не удивительно. Было здесь что-то еще, что-то глубже. Появись прямо сейчас хоть сам Индевор воплоти, и у Даби вряд ли бы поднялась на него рука…              А. Он понял, в чем причина.              Здесь не было ничего сложного, скорее, большинство людей сталкивались с этим чувством на постоянной основе. Но для Даби это было нечто грандиозное. Может, даже грандиознее, чем любовь или счастье, или любые другие хорошие события, что успели с ним приключиться. Раньше Даби считал само собой разумеющимся, что никогда не будет чувствовать себя подобным образом, потому что знал, что это невозможно. Он всегда думал, что такова его суть.              Он вновь опустил взгляд на сына, на палец Хоукса, нежно выводящий круги на круглом животике, и… да, тут ни с чем не спутаешь.              Ты не сможешь не полюбить человека, который и возбудил в тебе чувства, отличные от ненависти.              Правда, как она есть, подумал Даби. Но не вся. Не любить Хисору было невозможно, как и Хоукса. Но дело ведь не только в том, что он испытывал нечто обратное.                     В этот момент, впервые за все то время, сколько Даби себя помнил, он перестал ненавидеть в принципе.