Наследие

Вечером следующего дня Беллатрикс шла по коридорам замка, как вдруг услышала какой-то шорох. Затем что-то с глухим стуком пошатнулось. Аресто моментум. Бюст, ещё секунду назад стоявший на высоком шкафу в коридоре, сейчас замер в воздухе прямо над головой нового директора. Невербальное заклинание медленно опустило его на землю, а палочка уже целилась в угол под потолком. — Коньюктивитус! — сноп искр врезался во что-то, висевшее под потолком, и вскоре это что-то издало протяжный вопль. — Эээй! Я же ничего не вижу! — вопил Пивз, влетев в ближайший кабинет. Блэк тут же зашла следом. — Конфундо! — ещё один лёгкий взмах палочки, и полтергейст на мгновение потерялся в пространстве, ударившись головой об парту с глухим треском. — Ай! — Приятно получать по голове? Парта будет помягче каменной статуи. Я, конечно, ожидала, что ты покажешь зубы, Пивз, но одно дело — мелкие неприятности, а другое — попытка убийства. — П… попытка… — начал заикаться полтергейст, — нет, я просто… — Аква Эрукто! — из палочки вылетела мощная струя воды, и, ударив в Пивза, намочила его с ног до головы, прибив к стене потоком воды. — Хва… хватит! Пожалуйста! — Пришёл в себя? А теперь слушай, подобие живого существа: ещё хоть раз в этом замке кого-то тронешь — я тебя уничтожу. Ты явно теряешь осознание наносимого вреда с годами. Если раньше это были безобидные шутки, то теперь ты покушаешься на жизни людей. Держать такого, как ты, рядом со студентами попросту опасно. Думаешь, если теперь тут нет Дамблдора, который и так много тебе позволял, то всё можно? Ты ошибаешься. Думаешь, если ты не можешь умереть, то я не смогу причинить тебе достаточно вреда? Снова промах. Я не Дамблдор и закрывать глаза не стану. — П… профессор Блэк, вы же знаете меня всю жизнь. Я не убийца. Я приношу неприятности, а не смерть. — И тем не менее мне в школе не надо ни того, ни другого. Я думала о том, чтобы изгнать тебя, но у меня появилась идея получше. — Замок — мой дом, профессор. Существовать вне его стен для меня сравнимо с гибелью. — Тогда тем более ты мне пригодишься, и если не будешь больше покушаться на мою жизнь, возможно, мы даже найдём общий язык. — Прям как в ваши школьные годы… — ностальгически протянул Пивз. — Тш. Нет, это в прошлом. Полтергейст хихикнул и сделал вид, что отдаёт честь. — Ещё поговорим, — Блэк развернулась и вышла из кабинета, — а сейчас я опаздываю из-за тебя. Это было чистой правдой. Она быстрым шагом направилась к учительской. Дверь в неё была приоткрыта, и множество голосов смешивались в подобие жужжания пчелиного роя. Однако, подходя ближе, можно было разобрать отдельные слова, видимо, тех, кто сидел ближе к двери. Беллатрикс сравнялась с двумя горгульями, охраняющими вход, и почти вытянула руку, чтобы толкнуть дверь, как одна единственная фраза, сказанная с отчётливым пренебрежением, повисла в воздухе. — …должны ждать её величества, пока она соизволит явиться. Привыкла, что с богатыми родителями с детства все двери открыты, вот и ведёт себя бог знает как. Какой вообще из неё директор? Блэк подождала пару мгновений и лишь потом резко распахнула дверь, оказавшись в учительской. Уверенной походкой с идеальной осанкой она прошла в центр комнаты, уставленной разномастными креслами. Все мгновенно замолчали, и она почувствовала себя учителем, вошедшим в класс со студентами. Двенадцать пар глаз уставились на неё. Краем глаза Блэк отметила, что ближе всего к двери сидела Стебль, а рядом с ней — Чарити Бербидж. Очевидно, слова, услышанные Беллатрикс, принадлежали первой. — Добрый вечер, коллеги, — начала темноволосая волшебница, — замок кишит неразрешенными проблемами, а потому наше собрание начинается немногим позже запланированного, — она сверкнула глазами в сторону Помоны Стебль, прежде чем продолжить, — итак, с большинством из вас мы знакомы, остальные, смею выразить надежду, читают газеты, а потому в курсе, кто я. Поэтому перейдём сразу к сути. Начиная с этого учебного года Хогвартс ждут значительные перемены, и начнём мы с одной из главных его составляющих — с вас. Она оглядела всех присутствующих и решила начать с самой безобидной новости. — С этого года профессор Снейп займёт пост преподавателя Защиты от Тёмных Искусств. Златопуст Локонс заёрзал в кресле и, дважды причесавшись, прокашлялся. — Эээ, я прошу прощения. Я, видимо, не совсем понимаю что-то? Беллатрикс повернулась на его голос. — Да, видимо. Это подтверждает тот факт, что с вашим увольнением я не ошиблась, раз вы не способны понять даже это. — Увольнением? — он встал с кресла, — но позвольте, я… — Единственное, что я могу позволить вам, так это собрать вещи и покинуть замок. — Но… я… вы не можете вот так! Я автор множества бестселлеров, я учу по ним детей бесценному опыту, пройденному лично! Вам не заменить меня никем! — голос его скрывался чуть ли не на писк, настолько возмущению не было предела. — Именно. Такого, как вы, ещё поискать нужно, — усмехнулась Беллатрикс, но затем, посерьёзнев, продолжила, — не смейте повышать на меня голос — это первое. Второе — я бы сказала вам это всё наедине, но вы слишком любите публичные выступления, а потому продолжим прямо здесь, — она шагнула навстречу Златопусту и остановилась в метре, смотря сверху вниз, — я читала абсолютно все ваши книги, по которым вы якобы учите детей. Предыдущий директор, видимо, этого не делал. Все ваши произведения относятся больше к художественной, нежели к учебной литературе, и это лишь полбеды. Видя вас в жизни, я ставлю под большое сомнение то, что вы сделали хоть что-то из того, о чём пишете, но это для меня второстепенный вопрос. В учебное время все ваши мысли заняты вашими поклонниками и подписанием автографов вместо того, чтобы заниматься обучением детей. Ваши уроки больше напоминают цирк и не несут в себе ничего полезного; результаты экзаменов говорят об этом сполна. Профессия преподавателя, как и само искусство преподавания, вам абсолютно не интересны. Восемьдесят процентов всего списка книг, обязательных для студентов, занимают ваши книги, из чего выходит элементарный вывод — вы используете работу в Хогвартсе как огромный канал сбыта ваших бесполезных книг. Если другие закрывали на это глаза, то со мной так не выйдет. Вы уволены, а ваше место займёт человек, более способный и заинтересованный в обучении студентов. Голос её был ровным и спокойным до самого конца, в отличие от Локонса, который был близок к самой настоящей истерике. Дабы избежать очередного циркового представления, Блэк добавила ещё твёрже: — Это собрание для действующих преподавателей школы, коим вы больше не являетесь. Покиньте помещение, у вас есть время до утра, чтобы собрать вещи и покинуть замок. Локонс резко вдохнул несколько раз и громко заявил: — Я подам на вас в суд! — и вылетел из учительской, напоминая обиженную первокурсницу, готовую расплакаться в любой момент. — Удачи, — ответила захлопнувшейся резко двери Беллатрикс и обратилась к оставшимся более спокойным голосом, — теперь поговорим о других не заинтересованных в преподавательской деятельности, — она обвела глазами комнату. После произошедшего стояла идеальная тишина. Почти ни на одном лице не было возражений, что давало понять отношение к Локонсу в коллективе, — профессор Бинс, не пора ли вам уйти на покой не только в прямом, но и в переносном смысле? Приведение встрепенулось, понимая, что обращаются к нему, выпрямилось настолько, насколько это возможно для старика, и откашлялось. — Я не раз думал об этом, — просипел стариковский голос, — если молодое поколение считает, что так будет лучше, я бы мог отправиться в родные места Албании и продолжить своё существование там, с общиной призраков. Преподавание порядком утомило меня ещё при жизни, что уж говорить о периоде после. — Прекрасно, что мы друг друга поняли. Я не выгоняю вас из замка, можете находиться здесь, сколько пожелаете, а кандидат на ваше место у меня уже есть. — Позвольте я тогда всё же вас покину, раз мне нет смысла слушать дальнейшее. Удачи вам на этой должности, — безэмоционально сказал Бинс, а затем выплыл из учительской прямо сквозь стену, не став проходить через всех к выходу. — Зря вы так с ними, — послышался грубоватый бас из оставшихся сидящих. — Что, простите? — возмущённая осуждением своих решений, переспросила Беллатрикс, обернувшись к Хагриду. — Ну вы это… Локонса вон выгнали, что он аж в суд побежит, а ведь он симпатичен. А профессор Бинс так и вообще всю жизнь и смерть посвятил школе, а вы вон оно как. — Локонс — мошенник и идиот. Если он вам симпатичен, — передразнила она слово Хагрида с особой интонацией, — то можете признаться ему в этом лично. Профессор Бинс ещё при жизни устал от этой работы. Можно уступить более заинтересованным кандидатам. С кем мне обсуждать мои решения — я выберу сама, а вам советую научиться разговаривать для начала. И раз уж зашла речь о вас, — она сделала паузу, словно растягивая удовольствие, — Вильгельмина Грабли-Дёрг выразила полную готовность занять место преподавателя ухода за магическими существами. Честно, для меня до сих пор загадка, что должно быть с рассудком у человека, сделавшего вас профессором, — она ещё не успела договорить, как Хагрид открыл было рот и с грохотом поднялся, направляясь в её сторону. В тот же миг между ними оказалась Макгонагалл. — Хагрид, успокойтесь, прошу вас, — обратилась она к лесничему, видимо, боясь, что, напади он на Беллатрикс, от него не останется и следа. А затем обернулась к темноволосой колдунье, поджав губы, — я не стану обсуждать ваши решения, мисс Блэк, не стану защищать кого-либо из изгнанных ранее, не стану противостоять вам. Но то, что я считаю недопустимым, — твёрдым голосом сказала она, глядя на Беллатрикс, — так это порочить имя Дамблдора в присутствии его коллег и друзей, когда со дня его смерти не прошло и месяца. И от лица Дамблдора я бы хотела попросить, чтобы Хагрид остался на территории школы. По возможности, разумеется, — добавила она, кажется, прекрасно догадавшись о планах Беллатрикс. Глаза под прямоугольными очками сверлили тёмные глаза нового директора долгих полминуты. Все вокруг замерли, смотря на двух великих волшебниц, воздух вокруг которых словно наэлектризовался, а магическая мощь, исходившая от каждой из них, физически ощущалась всеми присутствующими. Глубокое чувство уважения к профессору Макгонагалл ещё в школьные годы Беллы было единственной причиной, почему она сейчас сдержала в себе всё, что думала о маглолюбе Дамблдоре и его преданных «друзьях», как обозначила себя сейчас сама Минерва. Беллатрикс не любила её, нет. Она была не согласна с ней во многом, в том числе и в любви к двуличному Альбусу, который всегда был у себя на уме и часто поступал в пользу каких-то маглов вместо того, чтобы защищать волшебников, ведь их всё-таки меньшинство. Тем не менее она по-настоящему уважала Макгонагалл. Беллатрикс сверкнула глазами и гордо задрала острый подбородок. — Хорошо. Будет по-вашему, — она убрала несколько прядей с лица и обернулась к Хагриду, — что до вас, — директор сделала паузу, обдумывая компромиссное решение, — место профессора я отдаю другому человеку. У вас недостаточно квалификации, чтобы учить детей, так считаю не только я, но и весь совет попечителей школы, так что это коллективное решение. Детей на станции Хогсмид будет встречать другой человек, от этого вы тоже освобождены, — она снова встретилась глазами с Макгонагалл, — что касается остального, вы можете продолжать работу лесничего и проживать на территории Хогвартса. Теперь Макгонагалл смотрела на Хагрида, похлопав его по предплечью, ибо дальше не доставала. Она кивнула лесничему, и тот, понимая, вышел из учительской, не проронив ни звука. Минерва вернулась на своё место. Людей порядком убавилось, а после ухода Хагрида стало куда просторнее. Белла подумала о том, что неплохо бы переделать учительскую в нечто более уютное и, решив, что вернётся к этому вопросу, продолжила собрание. — Итак, этим составом мы продолжаем двигаться дальше. Вильгельмину Грабли-Дерг вы все знаете, она вскоре присоединится к нам. На место Бинса у меня есть два кандидата, на следующем собрании один из них уже будет среди нас, познакомитесь. Теперь к учебной программе. — Профессор Блэк, — пропищал Флитвик, — прошу прощения, что перебиваю, а кто займёт должность профессора зельеварения? — Нарцисса Малфой, — отрезала Беллатрикс, прекрасно понимая, какая реакция последует за этим ответом. Однако ей глубоко всё равно, что будут думать об этом назначении, — теперь поговорим об уроках. С этого учебного года у нас шесть обязательных предметов. В их состав больше не входит травология, — профессор Стебль ахнула, тут же прикрыв рот рукой, — почти не будет. Первые два года обучения студенты будут посещать ваши уроки полным составом. За это время вы должны преподать им базу, которая указана вот здесь, — Беллатрикс протянула Стебль исписанный пергамент, на котором были перечислены особо опасные растения, о которых студенты должны узнать в целях собственной безопасности, — далее, с третьего курса, ваш предмет будет факультативным, и его будут посещать только желающие. Там уже можете идти в рамках расписанной программы, добавляя и убирая то, что считаете нужным, а также заниматься уходом за растениями и всем прочим. Профессор Бербидж, если вам есть, что сказать, мы все внимательно слушаем вас, — обратилась она к преподавателю магловедения, которая сидела рядом со Стебль и что-то ей шептала. Чарити Бербидж тут же покраснела, помотав головой, — прекрасно. Профессор Стебль, есть вопросы? — Никаких, — сквозь зубы прошипела Помона, ковыряя ногтями в грязи свою не менее грязную одежду. — Что касается непосредственно учебной программы. Вас уже оповестили о том, что нормы экзаменов СОВ и ЖАБА изменены. На днях я раздам каждому из вас списки тем, которые студенты должны знать к выпускным экзаменам для их успешного прохождения. Также изменены нормы переводных экзаменов в конце года для всех остальных курсов. Учебная программа теперь будет регулироваться непосредственно мной, поэтому каждый из вас получит пергамент с программой для учеников по курсам и рекомендуемой литературой, которую вы можете дополнить. До восемнадцатого числа включительно я жду список учебной литературы для рассылки ученикам от каждого из вас. Стиль преподавания остаётся в вашем распоряжении, но я считаю, что нам нужно уделять практике больше времени. Тем, кто будет отставать, давайте дополнительные задания. Остальное скажу каждому лично. Теперь о дисциплине и баллах факультетов. Беллатрикс взмахнула палочкой, и стопка пергаментов в её руке разлетелась, опуская по листу каждому в руки. Один она оставила себе и, направив на него палочку, увеличила в несколько раз, заставив висеть в воздухе. — Здесь расписано всё вполне ясно. Для того, чтобы привести систему баллов факультетов в нормальное состояние и не допустить самовольного начисления по сто баллов особо любимым ученикам, прошу следовать этой памятке. На увеличенном листе значилось: Поощрение: ● Правильный ответ студента на уроке: +1-5 баллов ● Верно выполненное практическое задание на уроке: +5-20 баллов ● За особые заслуги перед школой: +30-100 баллов ● Помощь преподавателя во внеурочное время: +10-30 баллов Лишение: ● Опоздание на урок: - количество баллов, равное количеству пропущенных минут урока ● Нарушение дисциплины на уроках: -10-50 баллов (в зависимости от тяжести) ● Нарушение дисциплины и комендантского часа: -10-150 баллов После того, как все ознакомились с памятками и подняли глаза обратно, Блэк продолжила: — У старост будут памятки касательно поведения студентов. Они смогут вычитать и добавлять меньшее количество баллов, чем вы. Согласитесь, это весьма разумно — давать детям меньше власти. Теперь о наказаниях. Писать строчки — самое бесполезное занятие, которое только может быть. Оно ничему не учит учеников, тратя время как их самих, так и ваше. Выбор наказаний остаётся за вами, но я предложу вам несколько вариантов. За невыполненное домашнее задание студент должен написать или сделать работу на эту же тему вдвое больше заданной изначально. За провинности другого рода или нанесённый школе вред заставьте студента принести пользу в виде помощи вам или общественно полезных работ на благо школы, каких мистер Филч предоставит огромное количество, только скажите. Она сделала паузу и обвела взглядом профессоров. — На сегодня, пожалуй, всё. У вас есть время обдумать всё это и поработать над собственной программой. Школу ждёт ещё много изменений, и, поверьте, некоторые придутся вам по душе. В ближайшее время я ещё проведу личную встречу с каждым, с кем ещё не было таковой. На сегодня вы свободны. Все начали подниматься со своих мест, скрипя стульями и креслами, и покидать помещение. Кто-то читал памятку о баллах факультетов, Помона Стебль — свою новую программу, а кто-то, только выйдя за порог, начинал весьма громко перешептываться в возмущённом тоне. Беллатрикс это не смущало. Люди всегда тяжело воспринимают перемены, так что пусть возмущаются сколько угодно между собой. — Минерва, задержитесь, — обратилась она к завучу, которая встала со своего места. Вскоре в учительской остались только Макгонагалл, Блэк и Снейп. — Я украду у вас директора на минуту? — задал риторический вопрос последний, больше относящийся к самой Беллатрикс, чем к Макгонагалл. Они отошли в сторону, и Снейп негромко сказал: — Если вдруг вы хотите предложить Нарциссе должность декана Слизерина, я буду не против отказаться от неё и целиком и полностью посвятить себя изучению и преподаванию магии. Беллатрикс подняла бровь в удивлении, но в глазах её уже искрился недобрый блеск. — Считайте, что она уже согласна. Снейп, кажется, был не менее ошарашен от столь короткого диалога, но виду, как всегда, не подал. Он кивнул ей и Макгонагалл, вскоре удалившись из учительской с развевающейся на ходу чёрной мантией. — У вас есть планы на вечер, Минерва? — обратилась Беллатрикс к декану Гриффиндора. — Никаких, мисс Блэк. — Бросьте это, прошу. Вы учили меня, давайте обойдёмся без фамилий. — Как скажете, Беллатрикс. — У нас с вами впереди много работы. Пройдёмте в мой кабинет.