Неосторожное желание

      Наказание было болезненное и несправедливое. Она не разбивала ту глупую, голубую козочку на этажерке. Статуэтка эта сама (ну сама же!) соскользнула. Маришка не подходила к ней и близко. В той комнате танцевали гости, гремела музыка, сияла ёлка, много чего там происходило. Вот только девочка точно была в своей комнате, как и было велено. Никто ей не поверил: мама забрала подаренные конфеты, папа запретил смотреть мультики, а бабушка отлупила мокрым полотенцем. В слезах малышка загадала под ёлкой своё единственное желание — чтобы все они исчезли из её жизни. Кинутые слова под бой курантов и её слезы — это последнее, что было в старом году, потом её заперли в комнате и оставили в темноте, даже запретив включать свет. Засыпая, Маришка ещё раз подумала о том, что таким злым людям, как её семья, нет места в этом мире. Обняв своего любимого плюшевого зайку и зарывшись в одеяло с головой, она успокоилась и заснула со следами солёных дорожек на розовых щёчках. За дверью родители, проводив родню, продолжали свои посиделки. Маришка знала, что они ещё собирались запускать фейерверки и петарды, но даже думать об этом ей сейчас не хотелось. Болело её крохотное детское сердечко. Кто наказывает детей под Новый год? Как оказалось, в жизни может быть всё.       Утро встретило девочку лучами солнца и полнейшей тишиной в квартире. Маришка уже и думать забыла о вчерашней ссоре. Она удивилась, что мама её даже не разбудила, что не слышно телевизор, который обычно смотрела бабушка. Папа, скорее всего, мог уйти на работу — он был главным инженером на электростанции, а там выходных не бывает по графику. Это она слова такие знала, но особо не понимала, что такое тот график, и толком не осознавала, какую роль играет электростанция. Только понимала, что от этого работает свет и телевизор с другими приборами, что вставлены в розетку.       — Мама! — громко позвала Маришка. Но на её крик никто не отреагировал, — ну не могут же все ещё спать, — подумала девочка.       В свои шесть с половиной лет Маришка умела уже много чего: одевалась сама, раздевалась тоже, чистила зубы и знала как подогревать еду в микроволновке в специальном пластиковом контейнере и только в нём. Могла сама включить электрочайник и даже знала как постирать свои вещи. Мама дала девочке чёткие инструкции по этому поводу. Ей многое доверяли, потому что Маришка была очень взрослой и самостоятельной. Бывают такие дети, хоть это сейчас и огромная редкость. Папа запрещал женщинам сюсюкаться с малышкой и общался с ней только как со взрослой.       Маришка надела меховые тапочки, накинула байковый яркий детский халатик и не спеша выглянула из двери детской. В квартире все ещё было тихо. Девочка сначала заглянула в комнату родителей, но их в ней не оказалось. Кровати были нетронутыми, как будто на них никто и не спал. Ей стало не по себе. Все-таки она ещё надеялась, что мама спит после празднования. Пожав плечами, Маришка заглянула в платяной шкаф и увидела, что вся одежда разложена по полочкам, и ничего не тронуто. Она подошла к любимому маминому платью, висящему на тремпеле, и потëрлась о него щекой, потом обняла его, и, закрыв глазки, представила, что мама обнимает её. Открыв их, она опять оказалась одна в комнате.       Маришка прислушалась и не услышала из кухни привычное шкварчание сковородки с оладушками или греночками, что так часто жарила бабуля. Покинув комнату родителей, она заглянула в ванную, затем на кухню, в комнату бабушки и даже в кладовую, и снова никого не нашла, кроме старых вещей и чучела любимой бабушкиной кошки. Оно так её напугало, что девочка с визгом выбежала в гостиную и увидела там полностью убранный стол и совсем неновогоднюю ёлку. Сейчас она была без ярких цветных огоньков, что придавали ей волшебства.       Расстроившись, что её оставили совсем одну в большой и светлой квартире в новогоднее утро, девочка решила заглянуть в холодильник. Кушать ей очень хотелось. Она подошла к двухдверному чуду и дёрнула за ручку. На удивление, на полках не было никаких новогодних закусок и вообще ничего вкусного.       — Вчера же было столько всего, куда же оно могло подеваться? — удивилась Маришка. На полках были только макароны и манная каша. Есть такие невкусные продукты девочка совсем не хотела.       Тогда Маришка решила пойти в коридор и посмотреть, висит ли верхняя одежда родителей на вешалке. Если её нет, то значит они точно ушли куда-то, а если же всё на месте, то тогда её маму, папу и бабулю похитили инопланетяне. Почему именно они? Маришка до конца не могла сказать, просто эта версия была самой удобной. Ну, не приписывать же пропажу родных ко вчерашней истерике и брошенным в порыве гнева словам? В таком случае, родные ей люди больше не вернутся. От страха мерзкий холодок пробежал по худенькой спинке малышки. Она уже раскаивалась в своём глупом поведении вчера и не хотела верить, что её глупое желание сбылось. В таком случае, лучше бы она попросила куклу, которая кушает, плачет и ходит на горшок или в специальные памперсы. Но вместо этого Маришка выкрикнула именно то, что сейчас и происходит. Они пропали и не придут. От ужасных мыслей ребёнок совсем забыл про прихожую и вешалку с одеждой. Вместо этого она забралась на большой диван, обитый приятной оливковой тканью, и, уткнувшись в диванные подушки, заплакала от страха. Маришка — всего лишь маленький человечек, которому невыносимо страшно проснуться и оказаться в ситуации, когда нет ни одного взрослого рядом. Выплакав все слезы, она закрыла глазки и соскользнула в спасительный сон.       Когда Маришка проснулась, за окном уже был вечер, в квартире все также тихо и страшно. Она все-таки идёт в коридор и смотрит на вешалку. Одежда на месте. От страха холодеет все внутри. Тогда Маришка идёт на отчаянный шаг. Она идёт к телефону, что стоит на полочке, и звонит соседке, но ей никто не отвечает. Следующий звонок уже в полицию, потом в скорую и в пожарную. На её звонки никто не отвечает, вот только Маришка не замечает, что гудка нет. От осознания, что она не просто одна в квартире, но и одна на всём белом свете, становится невыносимо жутко. Девочка выглядывает в окно. На улице пустынно: ни машин, ни людей. Страшная догадка находит подтверждение. Она точно осталась одна во всём городе, никто не придёт и не поможет, не приготовит вкусные блинчики и не поведёт её в детский сад.       Делать нечего, Маришка вспоминает, что уже сутки ничего не ела. Она греет противную кашу и все-таки ест. По вкусу она совсем уже не противная. Подогрев себе чай, Маришка с удовольствием пьёт ароматную жидкость из пакетика. Становится легче. Мысли на сытый желудок уже не такие мрачные. Подумав, девочка принимает решение: надо идти искать родителей. Но сегодня уже поздно, и на улице темно. Можно посмотреть мультики, но папа спрятал от неё пульт от телевизора. Со вздохом Маришка идёт в свою комнату и прячется под детское одеяло. Оно же самый важный спасительный предмет от всех кошмаров окружающего мира, особенно от монстров из шкафа и из-под кровати.       Без её родных и близких квартира кажется ей мёртвой и страшной. Этот день стал для неё настоящей пыткой. Она смотрит в окна напротив и видит там горящие огоньки ёлок. Думать логически девочка ещё не умеет. Поэтому продолжает верить, что люди все исчезли, а ёлки остались гореть в пустых домах. Ей так проще подпитать свой страх.       Двери в прихожей неожиданно хлопают. Слышны голоса родителей, Маришка срывается с места и бежит к ним. Родные здесь, они пришли, и всё будет как прежде. Остались вопросы, но они проходят после того, как девочка видит гипс у папы на руке и синяки под глазами от сломанного носа. Мама берёт её на руки и нежно целует, бабушка просит у неё прощение за вчерашнее и идёт жарить блинчики на всех. Маришка плачет тихонько от наплыва эмоций, ей стыдно за то, что проплакала полдня и накрутила себя до паники. Так радостно, что если желания и загадываются, то кто-то их понимает не буквально и выполняет наполовину.       Потом, будучи уже совсем взрослой, ей однажды расскажут то, что не станут говорить детям. Ну правда, не станешь же говорить ребёнку, что твой папа поссорился с мамой, завернул праздничные закуски в скатерть и понёс в мусоропровод. Но в нетрезвом состоянии поскользнулся, сломал себе руку, нос и ушиб рёбра. Мама и бабушка не смогли вызвать скорую, потому что в четыре утра в Новый год её просто не вызовешь, особенно в небольшом городке. Женщины кое-как поймали такси, благо, что они хоть ездили, несмотря на праздник. Доставив папу в травмпункт, им пришлось ждать аж до восьми утра, потому что даже дежурный врач там был не особо в состоянии кому-то накладывать гипс и вправлять нос. Ему ещё пришлось вызывать полицию, потому что травмы были больше характерны для побоев. Таковы правила: теперь на каждый подозрительный случай их вызывают. Пока несчастный папа доказывал, что никого не избивал и не убивал и его тоже, над ним сжалились и наложили гипс.       Первого января найти ещё одно такси или хотя бы автобус подобно волшебству. Им пришлось идти через весь город, а с травмами папы это не получалось сделать быстро. Они могли только надеяться, что с Маришкой ничего не случилось, потому что действовали впопыхах и даже толком не оделись. Бабушка как была в домашнем теплом халате, так и шла по городу в нём. Хорошо ещё, что зимы у нас тёплые и без снега.