Новогодний снег: горные вершины

      Эдвард кивнул Артуру, и тот забрал остатки часов в свою комнату и убрал в сумку, чтобы Софи до них не добралась. И посчитав инцидент исчерпанным, братья решили не вспоминать о нём по крайней мере, сегодня. Всё же скоро праздник, и уже следующей ночью наступит Новый год, а значит, не стоило расстраиваться, а лучше будет оставить все беды в старом году.       — Значит так, мои дорогие, — произнёс Эдвард, подводя черту. — Давайте прямо сейчас отправимся в ресторан, я приглашаю всех, потому что ужасно голодный и вы, думаю, тоже. Ну как, согласны?       — Ещё бы, — ответил Артур и хитро переглянулся с Ниной, намекая на то, что именно вызвало у них подобный голод.       — А потом немного отдохнём и отправимся кататься на горных лыжах, — продолжил озвучивать программу Эдвард. — Должны же мы увидеть снег.       — И поиграть в снежки! — вставила слово Даша, а Нина поддержала её:       — Конечно, сестричка, это будет настоящая война! Закидаем этих негодных мальчишек! Отомстим за то, что они так часто бросали нас ради своей тупой и никчёмной работы!       — Отлично, давай пять! — Даша с готовностью вытянула руку ладонью вверх, и Нина со смехом по ней ударила и обе плотоядно уставились на своих мужей, давая понять, что их ожидает и те были совсем не против.       Когда все были готовы, дружное семейство тотчас же направилось к выходу вместе с детьми. Ресторан располагался через дорогу, но дойти до него можно было по подземному туннелю, соединяющему все помещения, чтобы людям не приходилось идти по морозу. Он был небольшим, но уютным, с застеклённой верандой на втором этаже, откуда открывался чудесный вид на заснеженные горные вершины на фоне голубого безоблачного неба.       Столик, заказанный Оболенскими-Моретти, был как раз возле окна, и все могли насладиться этим чудным зрелищем. Не успели супруги устроиться за столом и усадить детей в высокие стульчики, как появились сразу трое официантов и, приняв заказ, отправились на кухню. Долго ждать не пришлось, и вскоре на столе появились две большие пиццы — «Пепперони» и «Гавайская» с ананасом, коктейли из трёх фруктовых соков, картофель фри и салаты — «Цезарь», «Греческий» и фруктовый.       Все заметно проголодались и с аппетитом принялись за обед, даже дети не баловались. Правда, однажды Софи, улучив момент, попыталась кидаться ломтиками картошки в кузин, но один строгий взгляд Нины свёл на нет её неблаговидное намерение. Зато, когда на десерт принесли сливочное мороженое со взбитыми сливками и свежей клубникой, дети и вовсе забыли о шалостях. Когда, наконец, всё было съедено, семейство решило отдохнуть в номере, ведь после такого плотного обеда и речи не могло быть о том, чтобы пойти кататься на лыжах прямо сейчас.       — Какой ужас, я пингвин, — простонала Нина, держась за полный живот.       — Правильно, сестричка, — со смехом ответила Даша. — Ведь пингвин — это объевшаяся ласточка.       — Повезло тебе, мелочь, — с мнимой грозностью произнесла Нина. — Что я и шагу сейчас не ступлю, иначе я бы показала тебе такую ласточку… Не забудь напомнить, когда будем в снежки играть.       Артур хотел было взять Нину на руки, но тут же этого потребовала Софи, и пришлось уступить ей место. Ведь даже такому сильному парню, как Артур, вряд ли удалось бы нести сразу жену и дочь.       — Да, лучше бы Нина взяла её на ручки, а Артур бы взял Нину, — сказала на это Даша, когда они с Эдвардом и малышками пошли впереди.       И пока они пережидали тяжесть от обеда, им приготовили комплекты лыж и снаряжение.       У них же были только комбинезоны с подстёжкой. У Эдварда — синий, у Артура — красный, у Нины — зелёный, а у Даши — белый и всё с меховой опушкой на капюшоне, ещё шапочки в тон.

***

      Когда Артур впервые увидел снег и его сердце на мгновение замерло от изумления и восторга. Поглощённый необычайной красотой, он заворожённо наблюдал, как мягкие снежинки падали с неба, кружась в танце, и укрывали землю белоснежным одеялом. Воздух был свежим и чистым, чуть прохладным, но удивительно приятным. Снег, мерцающий в лучах света, создавал волшебную атмосферу.       В следующий миг его охватило чувство детской радости: он с восхищением наблюдал, как снежинки ложатся на землю, образуя причудливые узоры. С любопытством Артур прошёлся по тонкому слою снега, наслаждаясь его хрустом и лёгким шуршанием под ногами. Это ощущение нового, неизведанного мира пробудило в нём желание тут же поиграть: бросить снежок, упасть в сугроб или просто лечь на снег и смотреть в небо.       Первые впечатления от снега были наполнены волшебством, лёгкостью и наивным удивлением перед тем, как привычный мир меняется, покрываясь сверкающим белоснежным покровом.

***

      Когда они прибыли к старту лыжной трассы, уже полностью подготовленные, им предоставили все необходимое и помогли правильно надеть лыжи на специальные ботинки. Девочкам также дали лыжи, подходящие по размеру, и разместили всех троих на параллельной трассе, где не было таких крутых поворотов и спусков, как на взрослой. Так каждый мог двигаться по своей дорожке, не мешая другим.       Теперь предстояло научиться кататься. Инструктор внимательно объяснял основы катания на лыжах, показывая, как правильно ставить ноги и сохранять баланс. Он терпеливо указывал на ошибки, помогая каждому освоить основные движения. На первом этапе он научил их уверенно скользить по ровной трассе, затем постепенно переходил к более сложным моментам, включая торможение и повороты. Каждый шаг был подкреплён чёткими и понятными инструкциями, что позволяло ученикам уверенно двигаться вперёд и наслаждаться процессом обучения.       Даша освоила эту науку первой, ведь она была самой гибкой и пластичной среди них, не боялась движения и вызываемого катанием адреналина, наоборот, в ней был заметен задор и желание поскорее помчаться на бешеной скорости. Вскоре уже летела стрелой по лыжне, лишь иногда отталкиваясь палками.       Артур, ко всеобщему удивлению, тоже достаточно быстро овладел навыками катания на практике. По-видимому, забыв о первоначальном страхе перед снегом, он загорелся азартом, словно желая доказать всем, что ничего не боится и не позволит какой-то зиме одержать над ним победу. Военная подготовка явно помогала и в любом виде спорта, что давало ему преимущество перед другими. И действительно, после тех тренировок, которые приходилось проходить во время службы, лыжи должны были показаться ему детской игрой. Он помчался с огромной скоростью едва ли не впереди всех.       А вот Нина ехала с осторожностью. Она всё ещё переживала за свою внешность. Почти три года назад, во время землетрясения, она сильно повредила ногу, обожгла и поцарапала лицо. В тот момент она так нервничала, что боялась: восстановление будет невозможно, а карьера, скорее всего, закончится. Но, к счастью, с помощью профессионального вмешательства, в том числе метода Малининых, она смогла вернуть свою прежнюю красоту. Единственным напоминанием о том несчастном случае стали едва заметные шрамы чуть ниже виска. Пройдя реабилитацию, она вернула прежнюю походку и больше не хромала. Однако психологическая травма порой давала о себе знать, например, в такие моменты, как этот. Поэтому она, немного боясь упасть, но постепенно набирала темп.       Эдвард первое время тоже не решался разогнаться. Конечно, дело было не в том, что он не умел или боялся упасть. Скорее привык всегда сохранять достоинство. Обычно двигался спокойно и уверенно, избегая ненужной суеты. По его мнению, стремительное катание на лыжах было несовместимо с образом аристократа. Возможно, Эдвард даже опасался, что такой поступок мог бы снизить его статус, ударить по репутации безупречного дворянина, поставить на одну ступень с простыми людьми. Забота о собственном имидже была частью его сущности, одним из самых важных и непреложных принципов жизни. Ничто не должно было угрожать его достоинству.       И ладно бы только родные присутствовали, но ведь на трассах находились и другие отдыхающие. Конечно, вряд ли они будут рассматривать лица случайных встречных, да и как узнают знаменитостей в таком виде, но всё равно привычка была сильнее, она прочно врезалась в сознание, заставляя следовать собственным правилам даже в присутствии родных. Ведь это был его образ жизни, который Эдвард не собирался менять. Он следовал привычкам даже дома.       Однако, увидев, как мастерски за дело принялась Даша, начал проявлять энтузиазм и быстро догнал любимую. Всё же не хотел быть хуже неё. При этом старался двигаться с наибольшим достоинством и совершать как можно меньше лишних движений, очень надеясь, что не выглядит глупо.       Но до Артура им всем было всё равно далеко. Его тренированное спортивное тело и сильные мускулистые ноги стремительно несли его вперёд и безо всякого напряжения. И всё равно он успевал время от времени оборачиваться и кричать едущим сзади:       — Эгегей! Вперёд, черепашки!       Нина дулась на него, Даша и Эдвард смеялись, с неподдельным восторгом слетая с горных склонов. Острых ощущений, так любимых Дашей, ей хватало с избытком. А Эдвард всё больше расслаблялся и позволил напряжению отступить, легко заражаясь общим весельем, он отпускал шутки в адрес брата.       — Ну что, Арчи-быстрые ноги! Далеко от девиц своих убежал?       — А вот не получится! — ответила за него Нина. — Мы всё равно догоним! Дашка, атас!       И, подхватив сестру за руку, она стремглав понеслась вперёд, Даша шла вровень, предвкушая сладость будущей расправы. Трасса приближалась к концу, и там Артура, посмевшего финишировать первым, ожидало новое испытание. Ведь стоило ему повернуться, как в него полетели снежки, бросаемые Дашей и Ниной с обеих рук.       — Вот тебе, получай, гадкий террорист, — хохотала Нина, обстреливая мужа белыми снарядами из мокрого снега.       — А это тебе за то, что Эдварда обогнал, — вторила ей Даша, швыряя в Артура снежные бомбы.       Тот, не зная, куда ему деваться, лишь беспомощно оглядывался вокруг, ища подмогу и, увидев Эдварда, крикнул:       — Брат, помоги, на меня напали снежные мегеры, сейчас закидают насмерть, арестуй их, господин президент!       Но Эдвард, вопреки всему, лишь вскинул ладони, и через миг Артура накрыл настоящий буран из мелких снежинок, посланный ментальной силой Высшего разума, а следом донеслось:       — Никогда не называй меня так в неофициальной обстановке! Сколько раз можно просить!       Ответом на это стала мощная лавина из снежков, что неслась теперь в сторону Эдварда.       — Никогда не поступай так с Артуром, — с шутливой угрозой сказала Нина. — Это могу делать только я!       — Да не трогай нашего Арчика, — ответила на это Даша. — Это наша война и наши личные счёты!       — И ты, Брут, — печально произнёс Эдвард, и тут ему в лоб прилетел снежок.       Парень глянул перед собой, высматривая, кто же это такой дерзкий, и тут увидел Софи. Она стояла и смотрела на него с победной улыбкой. Наконец выдала под общий хохот:       — Вот так! Не будешь обижать папу! Плохой дядя Эд!       И, спеша убежать от наказания, Софи понеслась по лыжне, но тут же упала, приготовившись зареветь. Не от боли, а с досады. Но Артур подоспел до того, как площадку огласил бы басовитый рёв. Он ловко поставил Софи на ноги и, глядя ей лицо, бодро и весело проговорил:       — Без паники, малышка! Кто не падал, тот не поднимется!       У девочки мигом высохли слёзы, и она вновь начала гонять, охотясь за Катей и Камиллой. Зато их родители устроили настоящую снежную баталию, в результате которой все вымокли вплоть до нижнего белья и, начав мёрзнуть, ужасно захотели согреться.       — Айда, в сауну! — азартно крикнул Артур. — Кто последний, тот засранец!       — Размечтался, — бросила ему Нина, несясь следом. Так они все одновременно добрались до домика инструктора и, сдав ему лыжи, отправились в свой дом, где в подвальном помещении располагался СПА-комплекс с парилкой и бассейном. Там их уже встречал администратор, выдавший им махровые белые халаты и банные принадлежности.       Ещё в зоне рекреации они с наслаждением скинули с себя всё мокрое, совершенно не стесняясь друг друга, и, оставшись в нижнем белье, отправились в парную. Там, с удовольствием вытянувшись на деревянных полках, некоторое время молча лежали, ощущая расслабляющее тепло и запах эфирных масел сосны и пихты. Но через несколько минут…       — Артур, ты совсем обалдел, куда руки суешь? — донеслось с верхней полки.       — А я что? — невинно ответили на это. — Может, мне места мало, ты всю полку заняла!       — Это ты намекаешь, что я жирная? — возмутилась в ответ Нина. — Да сам ты боров!       Ответом стал негодующий крик снизу:       — Эй вы, наверху! Сейчас полку на нас повалите, лежите уже спокойно! Покоя от вас нет, кролики несчастные!       — А почему кролики? — спросил Эдвард у Даши, устроившейся головой на его плече.       — Вот согреемся и покажу! — пообещала ему Даша. — А то здесь для этого слишком жарко.       — Эй, мелочь! — опять донеслось сверху — Это кто там кроликами обзывается? Сами как будто лучше!       — Да, Нинуль, мы лучше, — не стала спорить Даша. — Ведь мы такое творим, пока Артур твои складки пересчитывает!       — Складки? — так и вспыхнула Нина. — Я тебе сейчас дам складки, скелетина ходячая! Понятно, почему Эдвард всё время в синяках, это он об кости твои ударяется!       — Милая, не волнуйся, — успокоил Нину Артур. — Я тебя всё равно люблю, и для меня ты лучшая и просто не представляешь себе, какое это удовольствие для меня касаться твоих милых складочек, каждой в отдельности.       — Ну всё, придурок, ты договорился! — переключилась на мужа Нина. — Берегись теперь, мистер Мускул, сейчас твои бицепсы лопнут, как шары!       Что началось дальше, описать невозможно, одно только стоило сказать: полки едва не обрушились от возникшей на них яростной битвы за право первого оргазма. И к моменту, как все они были получены, и не по разу, четверо влюблённых вышли из парилки ещё более красные и растрёпанные, чем были, когда вошли туда.       — Ну и кто у нас главные кролик? — спросила Даша, едва отдышавшись.       — Все! — на выдохе воскликнула Нина и рассмеялась.       Малышки в это время весело плескались в детском бассейне под присмотром администратора, играя в плавучие игрушки. Прислуга уже приготовила для всех горячий чай на травах и печенье. Это было весьма кстати, ибо ничто так не стимулирует аппетит, как физические нагрузки и занятия любовью. А между тем через несколько часов наступал Новый год.