Лепестки вишни, танцующие с ветром

Первое время после рождения Ханами Наруто был очень встревожен и дотошен в отношении к жене. По совету Цунаде мужчина дал ей время прийти в себя и, хотя и постоянно крутился рядом, все больше молчал. - Ты чего? – спрашивала Сакура, трогая носик спящей дочки на руках: она только что поела и теперь заснула. У нее розовые волосики, как и у мамы, что отчего-то особенно радовало. Попила ее крови дочурка, но сейчас, глядя на красивую и здоровую девочку, постепенно все забывалось, и фраза «оно того стоило» как нельзя кстати. - Шиначику ревнует, - показал муж на мальчика, сидящего на полу с игрушками, пока Сакура устроилась на диване с дочкой. Старшенький глаз не сводил с мамочки, которую «украла» у него сестренка, забрав себе почти все ее внимание. - Не надо ревновать, - Сакура похлопала по месту рядом с собой и радостный малыш тут же устремился к маме, пыхтя, но самостоятельно забираясь на диван. Розоволосая вознаградила любимого мальчика объятьем, когда он оказался рядом. И тут на глаза попалось кислое лицо Наруто. – А ты чего? Муж насупился, Сакура вздохнула и так как сидела у края дивана, подвинулась таким образом, чтобы Наруто мог сесть, что он сразу и сделал. Теперь стало тесно. Ее будто в тиски зажало между мужем и сыном, обнимающих ее как в последний раз. - Вы слишком близко, - проворчала тем не менее довольная мамочка. Шиначику правда ревновал. И чтобы Сакура не делала для дочки, он всегда говорил: - А мне? – хватаясь за край ее платья. - Попу подмыть? – усмехалась розоволосая, купая дочку. - Неть, - тут его щеки теплеют, он соображает, потом скромненько и тихо говорит, - дя… Ханами росла очень шустрой, за которой глаз да глаз. Тот ребенок, которого обнаружишь на карнизе штор и ничуть не удивишься. И почти сразу максимум забот о ней взял Наруто, чтобы Шиначику так не ревновал, да и чтобы Сакура пришла в себя и больше отдыхала. А еще с папочкой Ханами вела себя послушнее, по мнению Сакуры, и относительно по мнению всех остальных. В отличие от светловолосого и зеленоглазого Шиначику, девчушка взяла мамины волосы и папины глаза. И вообще много от папы, потому Сакура еще совсем кроху называла клоном Наруто в юбке. А Наруто просто влюбился в девочку. И как бы не обожал сына и первенца, дочка стала его заметной слабостью – ей позволялось все. Вот и Наруто, вступая в должность Хокаге, когда Шиначику исполнилось четыре, а Ханами два года, папаша до последнего ходил везде с малышкой, позволяя девочке чуть ли не на голове сидеть, пока Сакура не забрала дочь и не заставила мужа надеть выглаженный плащ Седьмого Хокаге и шляпу, чтобы Наруто встретил исполнение мечты красиво и величественно… Сакура вышла на работу спустя полгода после родов. Она и восстанавливалась долго, и дочка еще маленькая. Снова жизнь молодой семьи вошла в видимое, спокойное, по меркам семьи Узумаки, русло. Много чего еще произошло: вот и Наруто стал Хокаге – вроде теперь в деревне, а, казалось, Сакура стала меньше его видеть, чем когда муженек мотался по миссиям в других городах и странах. - Сакура-чан! – Седьмой в своем кабинете, сидя за столом, отлип от толстенного свитка, видно только что на нем знатно поспал. - Пойдем, пообедаем? – протянула ему руку жена, стараясь сделать вид, что не заметила его сонливости. Да и не удивительно. Из-за того, что взвалил на себя много, засыпает за скучными докладами. Ведь Наруто никогда не любил читать. - Конечно. – Намеренно бодро ответил Седьмой. - А дети? - С папой. Они пошли в Ичираку, хотя Сакура съела совсем немного, отдав свою порцию мужу и больше сидела и смотрела на, набирающего энергию для свершений, мужа. Ей нужно, чтобы у него сейчас настроение стало хорошее, потому что Сакура собиралась сказать нечто важное, и когда они вышли из ресторана, и он провожал ее до дома родителей, она решилась. - Наруто, я сегодня тест сделала. Я опять беременна. – Сакура улыбалась, старалась, по крайней мере. Наруто сначала тоже улыбался, а потом она заметила то, что взволновало его. А если снова будет такое же жуткое состояние, как с Ханами? Он не выносил, когда больно тем, кого он любит – с Сакурой тем более. Но еще больше для Наруто стала невыносима беспомощность и роль наблюдателя и утешителя, тогда как ему по душе с монстрами и сильнейшими шиноби сражаться. Тут, когда жена загибалась от токсикоза и болей, он мог лишь держать ее волосы, чтобы они не запачкались и не растрепались… - Не рад? – спросила Сакура, садясь на скамейку и он сел рядом. - Рад. О чем ты говоришь? Конечно, рад. Очень рад… Это невероятно! Третий ребенок! – улыбался Наруто, приободряясь и напитываясь новостью. – Интересно, кто на этот раз? - Я посмотрела. Будет лисенок. Лицо Наруто вытянулось в ужасе, а Сакура захохотала в голос. - Зачем ты так, Сакура-чан?! – подскочил Наруто, сердясь. - Ты так смешно реагируешь… - утирала слезы госпожа Узумаки. - И так задал вопрос, будто может родится кто-то еще кроме мальчика или девочки. Наруто насупился, Сакура потянула его обратно, и он сел, обиженно отвернувшись от нее. Розоволосая обняла его со спины. - Нам бы подождать еще немного… Но тут уж… Он мигом забыл свои обиды и повернулся к ней. - В общем, ни о чем не волнуйся, Сакура-чан! Тебе сейчас надо больше отдыхать и гулять. Детей беру на себя, дом, все остальное тоже, занимайся тем, что хочется. Ты… - Наруто, все хорошо. – Она погладила его по лицу. - Я чувствую себя хорошо. Это было не так. Точнее, Сакура пока не испытывала ничего такого как с Ханами, да и срок небольшой, но она ощущала тревожность, как от сна, который испугал, но его уже не помнишь, только ощущения невыразимого страха и холода… К сожалению, дальше стало хуже. Анализы показали, что плод слабый и угроза выкидыша нарастала с каждым днем. Сакура улыбалась, когда находилась с мужем, семьей, друзьями, она не хотела, чтобы как тогда все жалели ее. Но, оставаясь наедине со своей тревогой, женщина гладила живот и разговаривала с малышом. - Мама с тобой, не сдавайся, все будет хорошо, слышишь? Мы все тебя ждем, потому расти большим и сильным. Она любила вечера дома, когда в гостиной играли дети с бабушкой и дедушкой, а потом и папой, пришедшим с работы, а она одна лежала в полутемной спальне и слушала как иногда кто-то вскрикнет или засмеется. Иногда к ней прорывался какой-то носик. - Мама! – рвался к ней Шиначику, но его тут же забирали взрослые. Как жаль. Она не может поиграть с детьми, потому что сейчас ей противопоказано активно двигаться. С такими непоседами по-другому никак. Порой выходила к ним, садилась на диван, привычно держась за живот, и даже Ханами теперь пренебрегала любимым папой, чтобы обнять маму. Сакура старалась не выдать как переживает. Наруто без того хватает волнений на такой ответственной должности. Да и родители немолоды, чтобы переживать все ее тревоги. Единственные, кто знал ее состояние – Цунаде, Шизуне и Ино. Остальным она говорила: - Да все в порядке, просто так ничего делать не хочется, а еще мне сказали побольше отдыхать – вот и пользуюсь. – Подмигивала и язык показывала. Больше всего не хотелось скрывать от Наруто как ей страшно. Но не могла она видеть, как он волнуется. Тем более – пока ведь хорошо. Тошнит – да; аппетит, то есть, то нет – тоже да; отеки, запоры, само собой, постоянно писать ходит… Это нормально для беременности, но вместе с этим беспокоили не очень счастливые лица Цунаде и Шизуне, да и анализы малыша говорили о некой хрупкости, которая балансировала на грани потери ребенка. - Это как будто я иду по нитке над пропастью и несу переполненную водой чашу, из которой не должно пролиться ни капли – иначе конец… - Как-то сказала она учителю и семпаю. Последней каплей стало, что как-то она ощутила резь в животе и повезло в том, что как раз была в больнице. - Сакура, думаю, тебе лучше быть тут постоянно… - Сказала Цунаде то, что и так стало понятно беременной ученице. Покой, прогулки и бесконечные разговоры с крохой. Вот все ее занятия в больнице. - Мы с папой так тебя ждем, - шептала Сакура, лежа в палате и тихо плача от страшного предчувствия. Скольких женщин она видела при выкидышах. Не хотелось думать об этом и даже мысли подпускать, но Сакура медик, она даже на основе такой информации должна знать как помочь – и малышу, и себе. – Возьми мою силу, возьми от каждого из нас силы, чтобы справиться. В твоей крови несколько человек – я и папа, мои родители и его – твои бабушки и дедушки. Если хотя бы какая-то кровь будет сильнее – возьми ее, чтобы окрепнуть, чтобы жить, чтобы родиться здоровым… Проснулась она от того, что перед ней на стуле скрючился Наруто – в его руках ее ладонь, которую он иногда слишком сильно сжимал. - Наруто, - сонно прошептала Сакура, - ты здесь? Как и просила, ему сказали, что ее положили в больницу ближе к вечеру. У него сейчас такое важное дело… - Сакура-чан…! – как много говорили его глаза, но губы не смели, не смогли пойти дальше ее имени. - Все в порядке. – Улыбнулась Сакура. – Правда. Просто лучше мне тут побыть, а то уже всякие запахи раздражают как тогда, - стала притворно ворчать Узумаки. – Ты представляешь, если я скажу Шиначику или Ханами, чтобы не ели передо мной? А тут – ммм – запахи лекарств, трав. Успокаивает! - Хватит… - Хмуро перебил Хокаге. - Сакура-чан, зачем ты так? - Что? - Тебе же больно… Я что слепой? Думаешь, если заставила бабулю и сестренку Шизуне лгать мне, я не пойму? Совсем меня тупым считаешь? – он говорил больше с горечью и разочарованием, чем с гневом. Его руки даже задрожали… Сакура села и обняла его. - Я на самом деле чувствую себя хорошо. Просто… этот малыш еще… он только набирается сил. Ему нужно больше времени и моей энергии. Значит, я должна дать ему больше, чем Шиначику и Ханами, потому мне нужно быть тут. Понимаешь? Его поджатые губы говорили «обманщица», но уже накопившие мудрость глаза несколько погасли от понимания, что он снова ничего не может сделать. - Прости, Сакура-чан… - За что? - За то, что тебе достался такой бестолковый муж… - Что поделать – сама выбрала. – Она громче, с заметно фальшивой нотой, простонала. – Где были мои глаза? Надо было выйти за кого-то более достойного. И чтобы сразу все у него было и… - Хватит, - уже сердито бубнил Наруто. Сакура отпустила его и подвинулась на кровати. Наруто тут же лег, повернувшись к ней боком. - Мог бы плащ снять. Она вздохнула, глядя в темное окно и на появившиеся звезды. Луна сейчас на другой стороне здания. Рука Наруто осторожно легла на живот жены, другая рука поднырнула под ее шею и приобняла Сакуру. - Наруто, присмотри за детьми. Прости, что бросила тебя в такой момент, когда тебе так много нужно сделать. Мама с папой помогут. Ино тоже – обращайся к ним с Саем. И другим ребятам. Соглашайся со всеми, если будут предлагать помощь. Не стыдись и не важничай, что все сделаешь сам… - А когда тебя выпишут? Сколько ты тут будешь? Она боялась сказать, что до конца срока беременности и потому промолчала. Наруто уткнулся в ее ухо губами и прошептал. - Я уже скучаю. Очень скучаю. Страшно… - И я. Так хочется посмотреть на детей. - Я приведу их завтра. - Не надо. Лучше скажи, что я надолго уехала по важным делам. Наруто аж привстал, горестно глядя на нее. Сакура проговорилась с этим «надолго». Шла пока только 17-ая неделя. - Наруто, знаешь, мне снился сон, будто малыш со мной разговаривал. Мне так кажется, что это он – я разговаривала с мальчиком лет шести. И так как мы договорились, что ты придумываешь имена мальчикам, а я девочкам… Не против имени, которое он назвал? - Нет. А какое? - Араши. Наруто, скривившись, аж выдал свою эмоцию, что ему не зашло. - Ну прости, не все должны зваться ингредиентами для лапши! – фыркнула женушка. - Лааадно… Значит, Араши? - Араши. Ей очень нравилось. Сон едва помнился, даже мальчика она не помнила, но имя такое мощное, сильное, что и оно должно помочь малышу окрепнуть. Почти два месяца Наруто ходил к ней как на работу: перед работой, в обеде и после работы, потом и часто приходил к ней ночевать, когда дети оставались у родителей. И рассказывал все новости, а у Сакуры щемило сердце, что она пропускает все эти события в жизни детей. Странно находится близко с детьми и не видится с ними. Но отчего-то это казалось правильным. Сакура скучала страшно и ей немного помогали фотографии, да и Ино вот на днях рассказала историю, как Ханами залезла в ее сумку и нашла помаду. Но не накрасилась, как все девочки… а съела ее. Сначала Узумаки решила настучать по голове подруге: так ты за моим ребенком смотришь? Но потом вспомнила, что это Ханами… И хорошо как-то Ино учила медицинские дзюцу. А вот с Шиначику беда. Он плакал по ночам и маму звал. - Сакура-чан, если тебе лучше, может…? - Ладно, приводи, - не выдержало материнское сердце уже только одного представления как плачет ее маленький сынок. Они встретились в парке, как раз распустилась вишня и вот уже скоро день рождения дочки. Родители навещали Сакуру почти так же часто как Наруто, но вообще-то до количества его визитов всем было далеко. При том, что он приходил к ней сам, а не отправлял клонов… Да и клоны теперь заменяли всех. - Я даже думал тебя делать, чтобы Шиначику и Ханами успокоились. – Признался Наруто. - Но они просекли. Не знаю как, только Шиначику понял, что это не ты… - Надо же… Дети, как только увидели маму, с ревом бросились к ней и еще минут двадцать плакали в ее объятьях. Сакура и сама не сдержалась. Ей казалось, что они так подросли без нее! - Это так трогательно, - пробормотала Мебуки. - Они очень скучают, дочка… - Согласился Кизаши. - Может, может все же будешь заходить к нам иногда? Он очень надеялся, что она пообещает подобное, но едва ли, и потому по взгляду Наруто все взрослые беспокойно замолчали. Сакура снова заставила всех переживать. И теперь куда больше. С того дня дети приходили с Наруто или с бабушкой и дедушкой каждый день. Сакура уже сама думала переехать домой. В целом ее состояние считалось обыденным для беременной, только она ощущала иное и анализы малыша говорили другое. Плод все еще слабенький и очень медленно креп. Она не хотела расстраивать детей, но знала, что чтобы не жалеть, нужно остаться тут. Непростое вышло решение. Шиначику и вовсе отрывали от нее с боем. Кажется, все пожалели, что привели детей. Сакура проснулась от того, что ее шлепали по животу. - П’ахой, п’ахой! – трехлетняя Ханами сердито била мамин живот. А Шиначику молча смотрел на нее. Сакура тут же закрыла ладонями живот и закричала дочке. - Ты что делаешь?! Там же твой братик! - П’ахой б’атик! Пусть уходит! Не хочу такова б’атика! - Ханами, никогда так не говори. – Сакура соображала, что перед ней дочь, которая такая маленькая и очень переживает, что мамы нет рядом, но сейчас не могла понять где взрослые, почему с ней одни дети и почему Шиначику даже не попытался остановить сестру? Ханами разревелась, а следом от сердитого лица мамы и Шиначику. Тут-то и объявился отец Сакуры. Он вбежал с какими-то соками и снеками в руках. - Я только на минуту вышел к автомату…! - Папа, забери их, - жестоко говорила Сакура. – Пока не научатся себя вести, пусть не приходят. - Ты что такое говоришь?! Они же маленькие. Да что произошло? Розоволосая сердито смотрела на плачущих детей. - Шиначику, Ханами, мама вас сильно любит, но сейчас я очень нужна вашему брату, потому… - Ненавижу брата! – выкрикнул старший сын. Сакура вздрогнула и не сразу собралась с духом, как можно спокойнее повторив. - Папа, уведи их. Сердце разрывалось. Уж ей ли не знать, как дети запоминают эти моменты. Однако сейчас не нашлось в ней ласки для двух старших, не виноватых в том, что мама сейчас тут. Снова, как и каждый день, Сакура начала гладить живот и «уговаривать» своего еще не родившегося ребенка. - Араши, слушай только меня. Никого больше не слушай. Делай как говорит мама. Мы все тебя ждем, мы все тебя любим и так переживаем, что говорим такие жестокие слова как твои брат и сестра. Но мы правда ждем тебя тут. Пожалуйста… Пожалуйста, не сдавайся… Через месяц Наруто уговорил Сакуру снова привести детей. Она тоже тосковала по ним. И с ними точно говорили все, долго, уговаривая. Потому что сын и дочка терпеливо ждали, когда мама соизволит им что-то разрешить. Они снова встречались в парке, скоро лето, в середине июля, даже раньше, по прогнозам и подсчетам, должен родиться Араши. Стояла теплая погода последних весенних деньков. И Сакура обняла детей под присмотром Наруто, отца и матери. Недолго они держались. Сакура первая расплакалась, следом и дети. - Мама, я так больше не буду! – ревел Шиначику. – Я его не ненавижу! Ханами просто кивала и всхлипывала, утирая кулачками глазенки. Потом, когда дети снова сидели в ее палате и пока мама отдыхала, Шиначику рисовал на ее животе фломастерами солнышко и их семью в виде схематичных человечков. А вот Ханами с другого бока рисовала каких-то чудищ со страшными рожами. Сакура терпеливо вздохнула, Наруто, массирующий ее ноги, тут же наклонился к дочке. - Что ты нарисовала? - Это мама, когда быля зляя-зляя, - уверенно ответила девочка. Вот и приехали к травмирующему воспоминанию. Молодой папаша переглянулся с женой и уже открыл рот, чтобы защитить Сакуру... - Но я все равно ее люблу. – Надулась девочка и стала старательно вырисовывать сердечки вокруг монстра… Сакура еще долго ходила с этими рисунками на животе, так как оказалось, что, пусть краски и нетоксичные, но не смываемые. В одну из ночей июля, Сакура сидела на постели, опираясь спиной на Наруто, который зарывался носом в ее волосы и иногда опускал голову поцеловать ее шею или плечо. У них не было близости так долго и по одним только терпеливым вздохам Сакура понимала желание мужа. Наруто показал себя очень взросло в этой ситуации. По сути вот уже полгода он как отец-одиночка. И ведь даже не просил помощи, как предлагала Сакура. Скорее она просила родителей и друзей помогать ему. Клоны Наруто и тут показали себя очень удобными. Например, сейчас он и на рабочем месте, и дома с детьми, вероятно, бегает за непослушной Ханами, которую никак не уложит спать. И вот тут, с ней. Притом оригинал. Сакура не знала правильно ли это. И если решать, оригинал Седьмого важнее на рабочем месте или с детьми? Наверное, точно не с ней. В этом был весь Наруто. Вероятно, сейчас он с тем, кому нужнее именно оригинал. Теплые большие руки лежали поверх ее рук на животе и когда она водила ими, его следовали за ней. Они старались не говорить о том, что беспокоило. Например, малыш за все время толкнулся пару раз, и то Сакура спала и потом думала, что показалось. Как медик она регулярно следила за состоянием Араши, но он все еще будто едва держался. Скорее всего будет кесарево. - Наруто, выполнишь мою просьбу? - Конечно, все что угодно, - охотно поддался он вперед. - Когда буду рожать, не заходи ко мне. - Нет! - Послушай… Ты называешь себя бесполезным, но разве это так? - Я ничем тебе не помогаю, ты… - Ты рядом. Ты мне помогаешь тем, что рядом, что понимаешь меня, что заботишься, что любишь… Сделай, как я прошу. Ты дал Араши все, что мог. И сейчас я не хочу ни на кого отвлекаться, понимаешь? Он не понимал. А Сакура не хотела, чтобы Наруто видел ее, который может панику из-за царапины на ее пальце поднять – и это она еще медик, да и палец прокусила для дела – для призыва; при том сам, еле живой от ран, храбрился и выделывался, что все ему нипочем. Как же он переживет то, что ее будут резать? - Спой про лягушонка, - закрыла глаза Сакура. Его голос так явно показывал волнение, гнев и несогласие с просьбой жены, но все что мог верный муж – поддержать ее решение. - П-первая лягушка… В ночь на 10 июля начались частые схватки. Они все же полагали, что ребенок родится позже. Как назло, накануне произошло сражение вблизи деревни и как Седьмой Хокаге, Наруто находился в центре действия, руководя шиноби. Хорошо Шизуне теперь постоянно дежурила с ней, и Наруто уходил от нее спокойный. Хотя теперь оставлял с ней два клона, один из них должен быть с ней всегда, другой исчезнуть в подобной ситуации, чтобы настоящий Наруто понял, что тут происходит. Седьмой все продумал. Сейчас клон Наруто только и успел, что поцеловать ее в губы и по ее просьбе, оставить наедине с сыном. Цунаде тоже не уходила из больницы, уже которую ночь ожидая этого дня, но именно сегодня она занималась раненными. Состояние Сакуры было похоже на бомбу без часового механизма – непонятно, когда рванет. Потому все просто ждали. Когда все началось, с ней только Шизуне и находилась. Хорошо ей не привыкать, и семпай уже уверенно подготовила все для родов. Сакура делала медленные выдохи, и резкие вдохи, вся сосредоточившись на ребенке. Пока она мысленно вливала в него свою чакру, шепча про себя: найди ту, которая точно могла дать сил со своей жизненной силой. Помимо мужа, Сакура больше надеялась на Кушину Узумаки, бабушку Араши и маму Наруто. Клан Узумаки очень жизнестойкий и, известно, что даже когда из Кушины украли девятихвостого, ее это не убило, в отличие от других джинчурики. Если бы не лис, добивший ее и Четвертого, Кушина могла бы сейчас также нянчиться со своими внуками. И также ждать Араши… - Погода портится, - бормотала Шизуне, подготавливая все нужное для кесарева сечения. – Снаружи будто буря разгорается… Буря, Шторм… Какое подходящее имя себе выбрал сын. И, словно как доказательство, его сила, его желание нарастало и схватки пошли быстрее. Сакура вцепилась в ручки кровати и мотнула головой Шизуне, что справится сама. Потому что малыш решил родится, он нашел силы и, закусив губу, и только судорожно выдыхая, решив быть храброй, примером для него, лишь молча плача от разрывающей боли и потуг, Сакура была счастлива, что он появился… …Араши не сразу заплакал, зато тихо и радостно плакали Шизуне и Сакура с Цунаде, которая подошла к концу родов. Наруто ворвался в родильный зал и увидел уже как Сакура лежит и смотрит на мальчика с темными волосиками, который, лежащий рядом с мамой, немного морщился, укутанный в пеленочку. - Араши… - Всхлипнул молодой папа. – Мы так тебя ждали… Сакуру посетило пол-Конохи, она устала неимоверно выражать всем благодарность и даже думала попросить Наруто сделать ее клона, который бы принимал дары и болтовню друзей. Только Наруто выдаст ее свой улыбкой до ушей. Он был очень счастлив. И одновременно смотрел дальше, в будущее, чтобы защитить уже такую большую семью, детей и любимую женщину. - Все хорошо, правда, - шепотом говорила Сакура, потому что Араши сопел в ее руках после кормления. Рядом сидели и смотрели на младшего брата Шиначику и Ханами. - Он стласный, но я буду его засисять, - сдвинув бровки, решительно заявила Ханами. - Ты такая же была, - обиженно фыркнула Сакура. – Но вот же, выросла в красавицу. - Папа! Мама гово'ит, я стласная была! – тут же наябедничала Ханами. - Да, - хихикнул Наруто, нависая над всеми, стоя рядом с женой. – Очень страстная. - Стласная! – поправила девочка. - Очень, - улыбался Наруто. И тут же серьезно сказал, глядя на Шиначику и Ханами. – Вы теперь для Араши старший брат и сестра, во всем пример ему. Пожалуйста, подружитесь с ним и приглядывайте за ним. Для нас с мамой это очень важно, чтобы вы все дружили. Шиначику хмурился, серьезно кивнул и не сдержался, и чуть тыкнул в его головку пальцем. - А почему у него такие волосы? Они красные? Почему? – мальчик смотрел на светловолосого папу, потом на розоволосую маму и сестру, и пытался посмотреть на свои волосики. Наруто задумался, чтобы такое сказать. Сакура ответила первой. - Ему пришлось очень много сражаться, и проделать очень большой путь, чтобы дойти до нас, и чтобы у него на все хватило сил, ему помогли красные волосы вашей бабушки. Наруто удивленно уставился на жену. Она не говорила ему о своих молитвах. - Мама, ты что-то путаешь, у бабушки желтая голова, - не поверил Шиначику. - Ага-ага, - кивала Ханами. – Бабуля зётая. - У вас есть другая бабушка, - погладил по головам сына и дочь Наруто. - И дедушка. - Знаю! Знаю! – тянул ладошку Шиначику. – На скале! - Точно. Ваш дедушка Минато стал четвертым Хокаге и его лицо вытесали на скале. А бабушка Кушина была его женой и у нее были очень красивые длинные волосы красного цвета… - Наруто грустно улыбался. - К’асивее, чем у меня? – захлопала глазенками дочка. - Ханами, а твои волосики самые красивые, - он нагнулся, чмокнув успокоившуюся малышку и, увидел надутое лицо жены, тут же выкрутился, - …потому что ты вся в маму. Пусть сами роды прошли относительно быстро и Араши родился здоровым, хотя и едва перевалил за три килограмма, Сакуре еще долго пришлось восстанавливаться, но она это, на радость домочадцам и себе, делала дома. У нее появилось ощущение, будто она долго спала и все сейчас пыталась проснуться от тревоги, волнений, переживаний и одновременно бесконечного покоя. И жалела теперь, что они с Наруто не купили большую кровать. Наруто хотел такую, а Сакура сказала – ни к чему, нам двоим будет достаточно места. Откуда ей было знать, что, в конце концов, тут будут спать сразу пятеро. Точнее засыпали пятеро, потому что, опасаясь, чтобы дети не задели маленького, они с Наруто потом укладывали Араши в кроватку, а Шиначику и Ханами долго отказывались спать в своих кроватях. Сакура полулежала на постели, покачивая Араши, по бокам от нее спали дети – Ханами спала как лягушка и стоило посмотреть на нее, Сакура хрюкала – до чего забавная, а Шиначику она страшно гордилась. Теперь она проводила с ними все свое время, разговаривая, почему ее не было с ними, объясняла, чтобы малыши отпустили обиды, чтобы самой простить себя. И все же, милота на ее руках того стоила. - Уже спят? - Наруто зашел, на ходу снимая шляпу Хокаге и тут же стряхивая мокрые руки, вытирая их о колени. Ну, хотя бы помыл… - Полчаса назад вырубились, - сказала жена Седьмого. - Жаль… Он постоял еще какое-то время, глядя на самую прекрасную в мире картину – его семью, его самых любимых в мире людей. Сердце переполнялось счастьем и довольством. Ему так хотелось обнять их всех и спрятать от всех бед мира, защитить, уберечь, чтобы они всегда были, чтобы были здоровы и улыбались. Ему так хотелось всегда чувствовать это счастье. Он боролся и за мир во всем мире на своем посту, устанавливал дипломатические контакты с теми, с кем раньше Коноха вела бои – конечно до него старались другие Каге, и неплохо постарался сенсей Какаши, пусть не без помощи и устоявшихся союзов прошедшей мировой войны… А теперь, как важно стало приходить домой, где его ждут, где о нем думают, где его любят… Он подошел к жене и протянул руки. - Давай, уложу его. - Попозже, я еще немного посижу с ним. - Уже ела? - Мама приходила, хотя я и так ужин приготовила. Наруто неловко заулыбался, вспомнив, как пришел в дом Харуно и опустился на колени перед Мебуки, грохнувшись лбом об пол. - Пожалуйста, мама, помогите Сакуре. Ей надо восстановиться, а она столько дел по дому затеяла… Я говорю, что сам сделаю, но она меня не слушает… Прошу…! - Вот же бестолковые! Что ты, что жена твоя, - стала так похоже на Сакуру ворчать Мебуки. – Сначала она просит помогать тебе, но не говорить об этом, теперь ты… Ты думаешь я и так не знаю, что делать? Я же мама, дурачок! - Дорогая, перед тобой Хокаге, - напомнил довольный Кизаши. Они правда приходили к Наруто, когда Сакура лежала на сохранении, сами настаивали, ухаживали за домом, сидели с детьми – ведь Наруто ни у кого так и не попросил помощи. - Передо мной мальчишка, который думает, что раз родил троих, так что-то понимает в этой жизни. Наруто, - повелительно, глядя сверху вниз на озадаченного Седьмого, Мебуки заявила, - сначала вырасти дочь и сыновей, выучи, жени и отдай замуж, пусть они родят тебе по несколько внуков. Тогда и поговорим, что знает и не знает мать про своего ребенка. …Наруто посмотрел на жену и сел в ее ногах, подложив подушку под них, и, собираясь делать массаж, прыснул. - Что это? – он смотрел на ее разрисованные пальцы на ногах – снова этими несмываемыми фломастерами. Вроде бы какие-то человечки с лицами. - Это – наша семья. – Без смеха ответила она, растопырив пальцы. – Правую рисовал Шиначику, - она подняла ногу и тут же опустила, - левую – Ханами. Большой – это ты, - она пошевелила большим пальцем на обеих ногах, второй – я, третий – Шиначику, четвертый – Ханами, а мизинчик – Араши. Дети еще жаловались, что жаль у меня нет лишних четырех пальцев для дедушек и бабушек. Наруто рассмеялся, и Сакура пнула пяткой его в грудь. - Разбудишь же, - шикнула она. Его руки прошлись по ее ногам, задирая штанины пижамы вверх, и Наруто все же спросил. - Сакура-чан, уже месяц прошел после родов… А когда нам можно…? Она ощущала трепет по коже от его прикосновений, жажда и желание, которое до того уступило место многомесячным волнениям, пришли на смену… - Ну… Вообще-то… - Сакура глянула на мужа, заливаясь румянцем, словно они только начали встречаться. Как давно у них не выходило улучить времени только для друг друга. Даже когда бесконечными ночами в больнице Наруто сидел рядом, с ними был Араши, который нуждался в постоянной помощи и поддержке. Наруто создал трех клонов и каждый забрал ребенка, отнеся по их спальнях. И вот они наедине, в комнате, освященной только одной прикроватной лампой, Наруто быстро снимает с себя куртку и тянется с поцелуем к жене. - Я так скучал, - шепчет он в ее губы между поцелуями. - Прости, что бросила тебя одного справляться со всем… - Сакура обнимает мужа за шею, целуя в ответ. - Не думай об этом. Главное, что ты сейчас со мной, все живы и здоровы… - Так было нужно, Наруто… - Знаю, не говори… Сакура стала поспешно расстегивать пуговицу на его брюках, ощущая горячие движения его ладоней, взобравшихся под рубашкой по любимому телу и, выгибаясь им навстречу, Сакура одновременно легла, увлекая мужа за собой… - Постой, - Наруто с полурасстегнутой ширинкой, нагнулся к одежде на полу, сел, вытащил свиток из кармана, раскрыл и, сложив печати, призвал… пачку презервативов. Сакура недоуменно прыснула. - Вот уж не знала, что их так надо хранить. - Это из-за Ханами, - серьезно сказал Наруто. – Она думает, я от нее конфеты прячу. Так-то в кармане носил. Сакура подняла бровь, ожидая объяснений. - Не в тумбочке же хранить, - Наруто кивнул на ту, что у кровати. - Действительно, но… - она поняла все без слов. – Не нужно. Я буду принимать таблетки… Наруто качнул головой, отрывая одну упаковку зубами. - Пусть пока так… - А потом посмотрел на жену. – Я тебе бесконечно благодарен, ты подарила мне троих замечательных детей. Я всех обожаю, но… Сакура-чан, я больше не выдержу, если вдруг опять ты… а я не смогу помочь… Сакура лежа, опираясь на локти, подняла ногу, закрыв ему стопой рот. Он удивился, понимающе усмехнулся, потом взял ее ножку за пятку и снова посмотрел на раскрашенные пальчики. - Тоже попрошу себе такие… - Прослывешь чудиком-хокаге. У нас обувь как раз раскрывает пальцы… Или носки придется носить, что еще более нелепо. - Но так круто выглядит. – Совершенно серьезно заявил Узумаки, точнее восторженный мальчишка в нем. - Еще круче было бы, будь у меня четыре лишних пальца, - она, хихикая, пошевелила пальцами ног, Наруто тоже засмеялся, представив такую «красоту». Сакура уткнулась теперь стопой ему в шею и стала, плотно прижимаясь ей к грудной клетке мужа, вести ногой вниз. Наруто с пониманием и блестящими глазами смотрел на жену, которую давно не видел – не подругу, не маму его детей, не напарницу, а женщину, которая хочет его… - Наруто, у нас трое детей. На болтовню времени нет, и без того потратили… Ты собираешься приступать к делу? – ее стопа уткнулась ему в пах и оба довольно переглянулись.