Лепестки вишни, танцующие с ветром

Колокольчик у входной двери ресторанчика домашней кухни сообщил о новом госте. На миг поклонившаяся хозяйка, приветствующая гостей, растерялась от странного вида посетителя. Это был мужчина за пятьдесят, заросший в щетине подбородок, бакенбарды, стремящиеся стать усами, забавная форма волос, вызывающая у незнакомцев прищур: «А не похоже ли это на цветок сакуры?». Небрежная одежда из коротких брюк и запахнутого кимоно, а также гэта на волосатых ногах, в совокупности с прической и лицом не находила у торговцев доверия, что с этого человека можно побольше стрясти. Вот и сейчас, хотя и улыбаясь, хозяйка бы пожалела тратить внимание на этого гостя, если бы вежливость не была в ней как врожденная – иначе в этой сфере не выжить. Но более всего ей бросились в глаза его глаза, которые скрыли большие черные солнцезащитные очки. - Полагаю, вам за этот столик? – хозяйка с любопытством указала гостю на столик в углу, где сидели такие же одновременно обычные и странные посетители: молодой светловолосый мужчина, кого-то сильно напоминающий; светловолосый и красноволосый мальчики: первый лет двенадцати, а второму на вид семь или около того. И у всех эти черные очки. - Наруто, - махнул подошедший, а светловолосый тут же замахал руками, чтобы тот соблюдал секретность мероприятия, и прибывший приложил палец к губам, что понял. Хозяйка подождала для приличия, отдав меню в руки пришедшего, и потом с поклоном удалилась. Вообще-то клиенты хорошие, аппетит у всех знатный, но эти очки… Они все слишком привлекали внимание. Женщина постаралась незаметно покачать головой – сколько чудиков развелось. И дети туда же… - Получилось? – Кизаши покосился на хозяйку – немолодую, полноватую женщину с суровым лицом, усаживаясь рядом со светловолосым мальчиком. – Шиначику, тебя не узнать. - Тогда как ты его узнал, деда? – спросил умненький Араши, сидящий с отцом. - Аха-ха! Подловил! Подловил так подловил! А после, успокоившись, посмотрел на стол – они уже успели поесть и теперь дети ели десерты, а зять Наруто, сложив на груди руки, откинулся назад. В очках он смотрелся круто. Это была классная идея. Однако… - Может не стоило тащиться аж в соседнюю деревню? – предположил Кизаши Харуно. – Мои ноги не молоды. - Именно потому тебе надо больше ходить, деда, - снова встрял Араши. - Ах ты! Не жалеешь деда, – Кизаши, смеясь, перегнулся через столик и разворошил внуку бардовые волосы, которые самый маленький, но серьезный мальчик стал тут же приглаживать как было. - Нас здесь не узнают, - отчего-то будто недовольно сказал Наруто. - Папа расстроился. – Выдал его Шиначику. – Он все равно пытался так встать, чтобы его узнавали. - Неправда! – по-детски выкрикнул взрослый мужчина, отчего все засмеялись. - Оно и понятно, сынок – не соседняя же страна, а деревня. И не признать Хокаге… - Мужчина укоризненно поцокал языком. - Тссс! – согнулся Наруто, приложив палец к губам. - Папа одновременно хочет, чтобы его узнали и не хочет, - смеялся Шиначику. - Гхм, - кашлянул Седьмой Хокаге. – Давайте к делу. Скоро будет Белый день. Есть особенные идеи, бать? - Шоколадки? – почесал щетину с таким видом, будто решал сложнейшую математическую задачу и не сказал только что самый банальный из ответов. - Мы каждый год дарим им шоколадки, - покачал головой серьезный Наруто. – А я про то, что мы дарим с ними. Нужно еще что-то, что-то особенное, чтобы… Чтобы – ух! Чтобы глаза искрились! – сжал кулаки Седьмой. - Тогда я знаю, что подарить Ханами, - поднял руку хмыкающий Шиначику. Он дождался всеобщего внимания. – Твою шляпу Хокаге, пап. - Хе-хе, да, это в духе Ханы, - покивал Кизаши. – Малышка знает себе цену. - В прошлом году мы дарили им бусики, - вспомнил Араши. - Они их носят? – задумался господин Харуно. Наруто такие вещи подмечал: Сакура какое-то время носила подаренные им украшения, а потом они будто куда-то пропадали. И ведь не сказать, что она их не любила. И когда Наруто спрашивал о них, появлялось такое ощущение, что Сакура недовольна этими расспросами. Он даже как-то попросил Ино выбрать для нее подарок, но Сакура и этот недолго носила, хотя Ино уж выбрала так выбрала – Наруто, при своем хорошем заработке, на какое-то время отказался от посещения любимого Ичираку ради того гигантского камня на кольце... - Ладно, сначала раскрывайте свои карты, малышня, - потер руки Кизаши. – А уж мы, с вашим папкой, подстроимся. - Я подарю шоколадки сердечками и открытки с призывными животными, - смело сказала Араши. Мальчик взрослел, но у него такой благодатный возраст, когда матери рады любой поделке от него. Что уж говорить о бабушке. - Наша главная проблема - Ханами, - неожиданно взросло помыслил Шиначику. – Если мама и бабуля научились притворяться, что им нравится подарки, когда не нравятся, то Ханами очень честная. Наруто и Кизаши переглянулись со скупыми слезами: как это верно. Женщины, пусть и бесконечно любимые, но как же им сложно угодить с подарками! - Ну, конечно, бабушка от вас любой козявке будет рада, а деда на порог не пустит, если цветы не те… - Притворно надулся Харуно. - Не преувеличивай, бать, - тем не менее понятливо кивал Наруто. С возрастом Сакура стала мягче в некоторых моментах, однако, иногда могла намешать разрушительную бурю в стакане воды. – Нам дарили шоколад на День влюбленных. Мы тоже подарим шоколад… Или может… А если нам тоже самим его приготовить? - Наруто, такое надо было за год планировать. Не то что у нас руки не из того места растут, хе-хе, - Шиначику и Араши хихикали, представив шутку деда наяву, - нам нельзя ошибиться. Шиначику, ты что дарить будешь? - Мне надо, помимо мамы, бабули и Ханы, подарить подарки учителям, девочкам из класса, и… Его щеки вспыхнули, а на лице Наруто вытянулась понимающая ухмылка, но и озабоченность скольких он девушек и женщин должен поздравить... - Я копил деньги, - серьезно сказал старший сын Узумаки, - самые дорогие подарки я подарю маме, бабушке и… Ханами я просто большую шоколадку подарю. А маме цветы и книгу, бабушке цветы и фартук. - Эй-эй! Ты нам что-нибудь оставь! – захохотал Кизаши. - Нам остается как всегда подарить украшения, - взволнованно сказал Наруто. – Но все украшения Сакура-чан долго не носит… Ей сложно угодить. - Гм… - Кизаши осмотрел стол банды в солнцезащитных очках, потом ресторанчик. Они были тут пока единственные посетители, потому что еще не обеденное время? Насколько знал Харуно, Наруто улизнул из Конохи с детьми под предлогом особой тренировки, а он сам просто дождался, пока супруга соберется на встречу с подругой. Ханами у друзей, Сакура на работе… Идеальный день для мозгового штурма. Только ничего нового у них не получалось. Уже прошло столько лет, но с появлением Наруто сначала как парня, после жениха и потом и мужа дочки все их праздники стали веселее что ли. Что только не пережили дамы Харуно и Узумаки от своих мужчин в Белый день. Сладкое, цветы, игрушки, неожиданные сюрпризы. Во время одного из них у Сакуры десять лет назад даже ложные схватки случились, во время которых Наруто, выпрыгнувший к ней с потолка с цветами, испытал такой шок, что потом его больше откачивали, чем беременную на последнем месяце Сакуру, которая все же родила Ханами в начале апреля. Кизаши довольно смотрел на итоги замужества единственного ребенка. Славные детишки, и мужа отхватила – не налюбуешься. Умница, дочка! - Что же… Нам же главное, чтобы потом домой пустили после наших даров! Ха-ха-ха! – Кизаши заметил подошедшую хозяйку ресторанчика. – Госпожа, а что вас порадует в Белый день? - Побольше клиентов, - сморщилась на пустой зал женщина. Кизаши снова захохотал, вызвав неприятное корчанье в хозяйке заведения. - А вам что дарит муж, чтобы нравилось? – включился в разговор Наруто. - Ох, не напивался бы – и то радость. Наруто сглотнул и покосился на детей. Те внимательно слушали, но если Шиначику уже что-то понимал, то Араши смотрел на недовольную женщину как на любопытную зверюшку. Молчаливый и серьезный мальчик был развит не по возрасту, и сейчас самый спокойный среди детей и самый наблюдательный. Как бы он не запомнил такой неудачный пример. Потому мужчины семьи Узумаки и Харуно вскоре стояли у ювелирного магазинчика и отрешенно смотрели на витрину. - Ханами же обрадуется и заколке, да? – Наруто раньше часто дарил своей девочке резиночки, заколочки, браслетики, бусики, но чем старше становилась девочка, тем более неясна ее реакция. Понравится ли ей сережки с божьими коровками или еще можно отделаться игрушкой кролика с сумкой морковкой? Наруто готов был купить все, лишь бы она была счастлива. Однако, как заметил как-то Шикамару: - Девочки живут в параллельном мире. Не пытайся залезть им в голову – живым не выйдешь, если только на всю жизнь покалеченным. Хочешь угодить женщине – спрашивай прямо, что ей надо, а не гадай. Мудрый человек. Даже умудрился «родить» только сына. Наруто души не чаял в своих детях, но даже Араши, которого радовало все живое, стал придирчивым. Это нормально, они взрослеют и отсеивают все ненужное и неинтересное для них, они пока искренни в своих чувствах. Он тоже не все любит, но отчего-то Сакура всегда угадывала с подарками ему. Наруто же бродил в тумане догадок, даже когда она улыбалась ему, примеряя новое украшение – точно ли понравилось, а вдруг просто обидеть не хочет? Белый день семья Узумаки и Харуно отмечали в парке, где сначала прогулялись, а потом и хорошо поели в ресторане. Сакура умилялась открыткам сыновей, прижимая конвертики к сердцу; бабушка Мебуки слезу пустила и пару раз вскакивала поцеловать то старшего, то младшего внука. Ханами в самом деле взрослела и ей лишь частично угодили: шоколад она стала есть тут же, а открытки едва ли прочитала. Игрушку от деда она сначала тискала, а потом чуть не забыла в ресторане, а вот сережки от папы ей понравились – божьи коровки еще хороши для ее взрослеющего взгляда. Наруто подарил Мебуки букет цветов и также серьги с черными опалом, почти такие же подарил и любимой жене. Кизаши и жене, и дочери вручил ожерелье. Женщины благодарили, улыбались и вроде выглядели очень довольными. Белый день удался. Однако червячок сомнений поселился в Наруто и не пропал за все это время. Укладываясь спать, он посматривал на жену, на которой сейчас его серьги и ожерелье от отца. Букет стоял в вазе, а к зеркалу на туалетном столике она бережно приклеила открытки сыновей. - Сакура-чан, ты точно рада? – спросил Наруто, сидя на кровати и глядя на смывающую макияж жену. На ней пижама с короткими штанишками и мужчина бы поддался искушению, но его страшно беспокоило кое-что… - Конечно. Все было чудесно, Наруто. – Даже не повернулась жена, снимая ожерелье. Обиделась? Недовольна? Как понять, чтобы не разозлить… И ведь не это его пугало, а что через две недели самый особенный для него день в году – ее день рождение. Если он уже подарил не то украшение, то как быть тогда? - Точно? Сакура повернулась и прошла к мужу. - Говорю же: видел какие чудесные открытки Шиначику и Араши нарисовали! Милота! - А я… Я, Сакура-чан? То, что я подарил… - Он понимал, что играет с огнем и какой-то внутренний чиби-Шикамару (откуда он только взялся в Наруто?), буквально орал: остановись, она сейчас точно выйдет из себя! Все же было хорошо, не подбрасывай хвороста в едва тлеющий костер! – Где те украшения, которые я тебе дарил? Твоя мама вот носит мои подарки до сих пор, а ты… Сакура уставилась в пол, взволнованно заправив выбившуюся прядь за ухо, где все еще сверкала аккуратная серьга из белого золота с зеленым опалом. - Наруто, мне правда нравится, но… - Не так уж сильно? – он не смог ее порадовать и это огорчало. Сакура вздохнула, снова подошла к трюмо и, нагнувшись, вытащила из последнего ящика коробку, которую принесла на постель и открыла. Там, в мешочках, а некоторые в коробочках лежали все раннее подаренные драгоценности от Наруто. Несколько колец, прошлогодние бусы, ожерелье, браслеты… И все в сломанном виде. Одно кольцо – то самое дорогое - находилось в коробочке с осколками, которые остались от драгоценного камня; бусы порваны, браслеты или рассыпаны, или сломаны напополам. - Мне правда нравится, Наруто… Только, отчего-то долго у меня это не живет. – Она несчастно поджала губы. - Я порой на операции или на миссии забываюсь, и вот последствия, - она показала на осколки, - я тогда что-то ударила, забыв, что на мне кольцо – палец еще сломала… Прости. Я не нарочно. Всегда ношу твои подарки не снимая и просто забываю, что с ними надо быть бережнее… - И все? – Наруто облегченно усмехнулся. – Просто… мне ведь важно, чтобы ты радовалась. - Я рада, правда, но, - она тронула серьги, - они ведь никак не должны сломаться. Мне только надо их иногда проверять и снимать, да? Прости, что я такая неаккуратная… Вероятно, украшения не для меня. – Вдохнула Сакура. – Я еще такая взрывная… Наруто склонил голову, всматриваясь с погрустневшую жену. - Знаешь, я тоже так думаю. Потому что сокровищу не нужны дополнительные украшения, даттебайо! Бровь Сакуры изогнулась в насмешке. А потом она плечом двинула в плечо Наруто, толкнув его и коварно улыбаясь. - Прогиб засчитан. - Хе-хе… Но знаешь… А что ты хочешь на день рождение? Вот все что хочешь говори! – загорелся Наруто, встав и сжав кулаки, готовый преодолеть все и достать любимой, что она хочет. - Просто сделай как всегда, - она убрала сломанные сокровища, которые видимо давно у нее были галочкой: отдать на ремонт, впрочем, все ремонту там не подлежит точно. Хотя бы сердце Наруто все еще крепкое от ощущения, что он умеет делать счастливой любимую. Было. Сакура улеглась, повалив его рядом и обняв, чмокнула в щеку. - Все было здорово, спасибо, Наруто. Давай уже спать… Наруто был бы рад, но вот он лежал, его обнимала лучшая из женщин, а он смотрел в потолок и внутренний Шикамару бубнил: если женщина говорит, что ничего не надо, надо готовить лассо для ловли луны. Она сказала сделать как обычно, но тот же внутренний, неугомонный, в отличие от оригинала, Шикамару, твердил: у тебя две недели, балда…