Лепестки вишни, танцующие с ветром

Сакура Узумаки стирку затеяла в самый погожий денек. Дети на нее дулись – они хотели как-то интереснее провести выходной, тем более пока солнце такое радушное… Хозяюшка понимала детей, но что-то материнское и практичное в ней побеждало: скоро погода испортится, пойдут дожди - надо сейчас, на улице быстрее высохнет, подсказывало ей что-то на подсознании. Хотя так тратить собственный выходной преступление, но и без того накопилось дел. Жаль Наруто застрял на своей работе, так бы быстрее управились. Развешивая белье молодая розоволосая женщина усмехнулась тому, как ее трое детей ковырялись у кустарника – с червяками что ли баловались? - Только не испачкайтесь! – предупредила она. – Иначе придется ходить голыми. Ее шутку не оценили. Наруто бы вот загнулся от смеха, хватаясь за живот. Сакура с доброй усмешкой стала развешивать белье и вещи, поглядывая за младшим Араши, который с любопытством вытягивал длинного жирного червя из земли. Когда ты трижды мама часть врожденной брезгливости пропадает бесследно: доедать слюнявые печеньки или фрукты за ребенком; терпеть его ручки, только что успешно исследовавшие шахты своих ноздрей и сейчас пряча добычу в ее волосах; стойко сносить запахи, крики, недовольства. Быть мамой это подвиг. Быть трижды мамой - это словно спасти страну. Она взяла очередную вещь из корзины – курточку Шиначику, и заметила дырку на рукаве, а еще ей уже примерно неделю казалось, что рукава стали ему коротковаты… - Йо, народ! – глава семейства как всегда с широкой улыбкой зашел в сад и дети, побросав все, кроме Араши – тот важно потопал к нему с червем – бросились к отцу. - Папа! Мама стирку устроила! Нам скучно! Давай погуляем? – вразброс кричали Шиначику и Ханами, подпрыгивая как мальки в ожидании кормешки, а Араши дружелюбно протягивал ему жирного, вертлявого и длинного червя - с таким серьезным лицом, будто отдает самое ценное, что у него есть. Наруто подхватил младшего и усадил на шею, не заметив, что червяк теперь танцует брейк-данс на его собственном плече, а свободными руками подхватил Шиначику и Ханами за пузяки, хохочущих и вертящихся не хуже этого гаденького деликатеса для рыб. Узумаки с уловом направился к жене, ловко минуя уже развешенное белье. - Помочь? - Нет, уже сама доделаю. Ты пообедать? - Не-а, денек замечательный, освободился пораньше. Говорят скоро дожди пойдут и потому решил, что надо хватать момент и погулять с вами. Сакура даже скривилась: ей бы тоже стоило так подумать, только это белье… Женщина вздохнула, глядя как старший сын и дочка весело дергаются в сильных руках отца. - Слушай, Наруто, надо бы с Шиначику в магазин сходить. Он уже вырос из своей одежды, надо новую покупать. - Ладно, - качнул плечами муженек и Сакура хихикнула – Араши едва удержался и сейчас схватился за уши папы и теперь румяный от удовольствия малыш смеялся, вытягивая уши отца и веселясь от его дерганной, но одновременно терпеливой реакции. - Может сейчас пойдете, пока погода хорошая? - задумалась госпожа Узумаки. - И я пойду! – завертелась Ханами. Сакура уныло вздохнула, посмотрев на ее штанишки и короткое платье, перепачканные землей. - Не пойдешь, говорила же – не испачкайтесь. Я все вещи перестирала, переодеться не во что! Если только пижамы. Ханами надулась, а Сакура сняла Араши с плеч мужа, а после, не без скривившегося лица, и червяка, решившего исследовать ворот Седьмого Хокаге. - Сходите сейчас. Шиначику, выбери, что тебе понравится, хорошо? - Сакура-чан, а может я тебе сейчас быстро помогу и мы вместе пойдем? – задумался Наруто. - Мне сейчас надо будет нашу принцессу переодеть… хотя бы в пижаму, и постирать ее вещи, пока погода хорошая… Идите, - она без особого настроения чмокнула в щеки сына и мужа и направилась с Араши и надутой дочкой в дом. Наруто улыбнулся сыну и, сделав клона, хлопнулся с ним рукопожатием: сам пошел со старшим ребенком за покупками, а клон принялся развешивать остальные постиранные вещи на бельевые веревки. Вообще-то это было совсем не его – ходить по магазинам, что-то выбирать. Вот если ограниченный выпуск лапши – это всегда пожалуйста, а одежду он кажется никогда себе сам не покупал. Когда был маленьким и жил один, ему выделяли деньги на питание и мелкие расходы, но все же коммуналку и крупные расходы брал на себя Третий Хокаге, раз в месяц приносящий ему деньги. К крупным расходам относилась и одежда, даже если это носки. Иногда ему хотелось что-то себе купить, но один взгляд недружелюбных продавцов вынуждал даже не помышлять об этом. Теперь Наруто может купить, но даже последний его костюм выбирали они с Сакурой. Он хотел услышать ее мнение, а в итоге, кажется, его выбор ей не очень понравился. Она сказала что-то вроде: - Снова оранжевый? Наруто надел бы и носил любую одежду, купленную женой, но оранжевый по нескольким причинам его цвет, и эта куртка на нем и темные короткие брюки ему нравились. И представительно, и все еще удобно для Хокаге. Последний поход по магазинам с Сакурой стал крайне дискомфортным для него, потому что почему-то она потащила его выбирать нижнее белье. - Вот, смотри, Наруто, неплохие, правда? Ничего не подозревающий Седьмой уважаемый Хокаге поворачивается к жене, которая с милой улыбкой держала в руках темные боксеры с какой-то нашивкой – не Паккун ли ТАМ?! - Или вот эти тебе больше нравятся? Посвободнее, так сказать? – теперь в руках Сакуры развивались как флаг семейники зеленого цвета – там листья что ли? - Сакура-чан! Тут же люди! – зашипел Наруто и спрятался за прилавок, надеясь, что его не видели и не слышали. - А что такого? – пожала плечами женушка. Наруто так позорить сына не даст. Как хорошо, что его послали только за верхней одеждой. Гордый отец тут же присмотрел неплохой спортивный костюмчик для старшего сына: удобная курточка и штаны с подворотом – как у него когда-то. - Как тебе это? Круто смотрится! Себе бы взял, был бы размер, – обрадованный находкой и не видя смысла искать дальше и уже радуясь, что так быстро выполнил просьбу Сакуры, Наруто протянул сыну спортивную кофту на молнии до самого подбородка. Шиначику выдавил из себя улыбку слишком ясно говорящую: неееет, такое я носить не буду. Наруто присмотрелся к костюму – классный же… Но как там сказала Сакура: все, что нравится Шиначику. Хокаге прошелся по следующему ряду и увидел другой костюм, и с не менее радостной улыбкой золотоискателя, нашедшего крупный самородок, вытащил и крикнул сыну, застрявшему у полок с футболками. - А это? - Пап, это тоже самое, только другого цвета… - Бережно отказал Шин и продолжил смотреть дальше. - Мама сказала, тебе нужно верхнюю одежду, потому посмотри там, - расстроенно махнул Седьмой. Он нашел еще три классных варианта и устал, потому что Шиначику ничего не нравилось. И когда он таким модником заделался? Неужели в Сакуру пошел? Узумаки шагнул к сыну, разглядывающим рюкзаки и спец сумки для ниндзя. - Шиначику, а что тебе нравится? - Мм… Не знаю. – Вдруг мальчишка воспылал лицом и Седьмой даже опешил от дежавю – как быстро сын оказался за прилавком, прижимаясь к полу. - О! Сам Седьмой Хокаге! Обновки выбираете? – помахала ему какая-то мамочка с девочкой возраста его сына. Девочка с темными волосами выглядела довольно заносчиво, но весьма мило. Наруто проследил за взглядом сына, когда дама с дочкой ушли: у Шиначику все еще пунцовые щеки, но вид такой, что только и читалось: пронесло. - И давно она тебе нравится? – Наруто присел на корточки, коварно и хитро улыбаясь. - Н-не нравится! С-с чего ты взял?! – слишком эмоционально вскрикнул Шиначику, выдавая себя с головой, что сам понял и уныло повесил голову… - Какая разница нравится ли она мне, если ей нравится другой…? На губах Хокаге образовалась знакомая усмешка: неужели и его сыну придется побороться за свою любовь? - Она тебе сильно нравится? Шин кивнул, не поднимая головы. - Но она меня не замечает. В нашем классе есть мальчик, с которым она хочет дружить… - А он с ней хочет дружить? - Кажется… не очень. Ну, он будто не замечает, что ей нравится. Наруто готов был рассмеяться до горьких слез как ему это что-то напоминало. - Папа! – вдруг Шин резко повернулся на него, глядя горячо и решительно, даже несмотря на то, что они тут не одни - где-то в отдалении магазина блуждали еще покупатели. – А как мама влюбилась в тебя? - Нуу… - И как рассказать их историю в двух словах? Наруто никак не ожидал такого вопроса. Сказать как есть, что годами бегал за своей любовью и годами его отшивали? Вряд ли такое придаст сил и уверенности его ребенку на этом этапе влюбленности. И вдруг Узумаки понял, что в его руках все еще одна из спортивных курточек. - С помощью этого, - хитро улыбнулся Наруто. Шиначику с подозрением прищурился. - Пааап, при чем тут спортивный костюм? Ты меня разыгрываешь? - Ничуть. – Седьмой Хокаге осмотрелся: в пустом зале одежды для мальчиков теперь были они двое, консультант занимался покупателями в мужском отделе, и Наруто уверенно сложил ладони и призвал четырех клонов, которые перевоплотились в него, когда он был лет 16-ти, Сакуру того же возраста, Саске и Сая. Узумаки подмигнул непонимающему сыну, с каким-то восторгом и смущением глядя на как бы юную будущую маму. – Представь, что наша команда на задании, и мы в засаде, задержались и должны сидеть до последнего. А тут похолодало, - Наруто подмигнул клону Сакуры, который тут же стал изображать как страшно мерзнет, отчего Шиначику захихикал в ладошку – мама бы так не делала, а может просто ему она показалась ужасно милой. Тем временем клон изображающий юную Сакуру Харуно чуть вертелся в своем красном топике, коротких шортиках и розовой юбочке, и тер плечи и щечки ладонями, пытаясь согреться. - Вот скажи: как можно помочь маме, если разводить огонь нельзя, плащей нет, а в засаде нужно сидеть еще не понятно сколько? - Ну… - Шиначику с недоумением перевел взгляд на нахального и самоуверенного подростка-папу, потом на надменного дядю Саске и какого-то манерно-стоящего в позе словно для статуи дядю Сая в странном открытом костюме, где видна значительная часть его живота. - Ах, мне так холодно! Замерзаю! – тоненько сказала как бы Сакура, все еще вертясь, трясь коленками друг о дружку, и выглядя так смешно. Наруто помахал курточкой в своих руках и Шиначику озарило. - Они отдадут ей свои кофты! - Верно. А теперь посмотри на это. Тут Сай «любезно» расстегнул свою короткую кофту, оставаясь голым по пояс – у него ведь и так живот открыт и "Сакура" сморщила носик: я таким не согреюсь. Следом спохватился Саске, сняв открытое и ничем не подвязанное белое кимоно, которое еще и постоянно держать надо на груди из-за значительного разреза. Сакура гневно выставила руку перед озадаченным Саске, отказываясь, и отрицательно замотав головой. И тут подросток Наруто дергает бегунок молнии, снимает свою кофту, оставаясь в футболке и бережно накрывает плечи довольной и тут же согревшейся Сакуры, отчего девушка жмется щекой к щеке Наруто. И Седьмой констатирует. - Идеально! - Значит… мама влюбилась в тебя из-за кофты?! – поразился Шиначику. Наруто закашлялся и несколько сипло сказал: - Ну да… как-то так. Шиначику задумался, а потом решительно выхватил светло-зеленую спортивную курточку из рук отца и пошел в примерочную. Сакура непрерывно хихикала, слушая как воодушевленный сын рассказывает про то как она влюбилась в Наруто. Она знала, что муж где-то подслушивает и мечется от неуверенности: как бы Сакура не запорола его историю, рассказав более длинную и не самую радужную в своем долгом пути друг к другу - историю любви Наруто и Сакуры. - Это правда? – Шиначику в новом костюмчике был такой хорошенький, ему шли короткие темные штанишки, светло-зеленая с темными вставками на рукавах курточка, рукава которой он подвернул на локтях. И особенно порадовало ее, что он сохранил цвет, который когда-то покупала ему сама Сакура – бордово-красную футболку. Сакура разгладила на своих коленях уже высохшую старую одежду сына, с любовью вспоминая как покупала ему эти вещи. И кивнула, затем с усмешкой подняв взгляд на напитывающее розовой краской лицо сына. - Только запомни, Шиначику. Ни одной девочке не понравится, если твоя курточка, которой ты будешь согревать подружку, будет пахнуть как ноги дедушки Кизаши. Всегда будь опрятен, ухаживай за своей одеждой и внешним видом. Сакура обняла засмеявшегося сына и вонзила хитрый взгляд на прячущегося за цветами Наруто, покрасневшего и теперь принюхивающегося к своей кофте.