Эпоха Тюльпанов

Дворец Топкапы. Покои Султана Мехмеда Султан Мехмед проснулся раньше обычного. Его золотистые глаза, отдохнувшие после ночи, с интересом скользнули по утреннему свету, пробивающемуся сквозь тяжелые бархатные занавеси. В его покоях стояла тишина, нарушаемая лишь легким дыханием девушки рядом. Нелюфер, почувствовав движение, медленно открыла глаза. Она сладко потянулась, ее губы тронула мягкая улыбка. — Мой султан, доброго вам утра, — тихо произнесла она, голос ее был еще наполнен сонной нежностью. Султан наклонился к ней, его губы коснулись ее лба с осторожностью, словно он боялся нарушить утренний покой. — Мой ангел, пора просыпаться, — его голос звучал тепло, почти домашне. — Будем завтракать вместе. Нелюфер послушно поднялась с ложа, ее длинные темные волосы рассыпались по плечам. Она быстро надела легкое шёлковое платье, чувствуя, как прохладная ткань ласкает кожу. Когда султан подошел ближе, она крепко обняла его, прижимаясь к нему, словно стремилась впитать его тепло. Мехмед провел пальцами по ее щеке, заглядывая в глубокие карие глаза. — Я хотел бы от тебя милую дочь… такую же нежную и прекрасную, как ты, — признался он, голос его стал задумчивым. Нелюфер рассмеялась, ее смех был как звон колокольчиков. — Сначала я подарю вам шехзаде, мой султан, — она слегка наклонила голову, пряча лукавую улыбку. — А уж потом — дочь. Султан усмехнулся, мечтательно скрестив руки на груди. — У нас будет много сыновей и дочерей, иншалла, — он прищурился, словно уже видел будущее. — Но сперва я хочу маленькую султаншу. Нелюфер не понравились его слова, но она ловко спрятала свои чувства за вежливой улыбкой. Завтрак прошел в приятной беседе. Султан был в хорошем настроении, он изредка касался руки Нелюфер, а она опускала взгляд, наслаждаясь его вниманием. Вскоре в покои постучали. — Войдите, — разрешил султан. Дверь отворилась, и в комнату вошел Мурад-бей, хранитель покоев. Он поклонился султану с почтением. — Повелитель, как вы приказали, для вас и вашей фаворитки Нелюфер-хатун подготовлены лошади. Нелюфер в изумлении моргнула. — Лошади? Султан улыбнулся, заметив ее удивление. — Я велел подготовить коней для прогулки, — пояснил он, откинувшись на подушки. — Дворец сковывает меня, душит своей тяжестью. Мне хочется подышать свежим воздухом. С тобой. Глаза Нелюфер вспыхнули радостью. — Я безмерно счастлива, Повелитель! Султан кивнул Мурад-бею, и тот, поклонившись, молча покинул покои. — Иди, собирайся, мой ангел, — Мехмед взглянул на нее с теплотой. Нелюфер поспешно вышла. Она шагала быстрыми, легкими шагами, предвкушая прогулку. Однако в коридоре ее неожиданно перехватила Гюнюль-калфа. — Идем со мной, — приказала она строго, холодно посмотрев на девушку. — Валиде Турхан-султан ждет тебя. Нелюфер нахмурилась. — У меня нет времени. Повелитель пригласил меня на прогулку. Но Гюнюль-калфа не терпела возражений. Она резко схватила Нелюфер за запястье, сжимая его так сильно, что та вскрикнула от боли. — Больно, Гюнюль-калфа! — Я сказала — идем, — шипела старая женщина, не ослабляя хватки. — Или Турхан-султан обрушит свой гнев тебе на голову. Нелюфер нервно сглотнула. Она знала, что спорить бессмысленно. — Хорошо, я поняла, — тихо ответила она, слегка дрожа. — Я пойду с тобой.

***

Дворец Топкапы. Покои Валиде Турхан Султан Валиде Турхан-султан сидела в своих покоях, неспешно завтракая. Ее тонкие пальцы легко держали фарфоровую чашку, наполненную ароматным чаем. Когда Гюнюль-калфа ввела Нелюфер, она даже не взглянула на нее сразу. — Ты, должно быть, очаровала моего льва, раз он и эту ночь провел с тобой, — наконец произнесла она, поднеся чашку к губам. Нелюфер опустила голову. — Для меня счастье — дарить радость Повелителю. Турхан-султан отставила чашку в сторону и встала. Медленно, словно кошка, она приблизилась к Нелюфер и заговорила тише, но гораздо жестче: — Мне нужна только верность и счастье моего льва, — ее глаза сузились. — В противном случае ты окажешься в водах Босфора. Ты поняла меня? Нелюфер почувствовала, как по спине пробежал холодок. — Я поняла вас, госпожа, — прошептала она, не смея поднять взгляда. В этот момент в покои вошел евнух. — Простите, Валиде-султан, — он поклонился. — Повелитель ожидает свою фаворитку. Турхан-султан подняла бровь. — Так ты же только от него пришла? — Повелитель пригласил меня на прогулку, — пояснила Нелюфер. — Вот как… — Турхан-султан задумчиво посмотрела на нее, затем слегка кивнула. — Ступай. Не заставляй моего льва ждать. Нелюфер быстро поклонилась и вышла. Турхан-султан, не оборачиваясь, приказала: — Следите за ней внимательно. — Слушаюсь, госпожа, — склонилась Гюнюль-калфа.

***

Окраина Стамбула. Небольшой особняк Тем временем Насух-ага прибыл к Мустафе-аге. Тот сидел в окружении шести человек, его темные глаза светились хитростью. Он был надменным, жестоким и коварным. Насух-ага поклонился, наклонился к нему и прошептал: — Я от Великого визиря. Он прислал вам письмо. Мустафа-ага взял свиток, кивнул, позволяя Насуху уйти. Когда тот исчез, Мустафа развернул письмо. «Мустафа-ага, наш султан отправил шехзаде Сулеймана к своей валиде. Я скоро буду там. Надо не дать шехзаде Сулейману вернуться во дворец. А Нелюфер-хатун должна избавиться от султана. Тогда у шехзаде Ахмеда не останется соперников.» Мустафа-ага скривил губы в жестокой ухмылке. — Сегодня закончится короткое правление Султана Мехмеда, — процедил он. — Убьем Сулеймана. Ахмеда посадим на трон. Его люди возликовали. — Да здравствует шехзаде Ахмед! Мустафа-ага взмахнул рукой. — Времени мало. Вперед!

***

Дворец Топкапы. Гарем Надя уже поправилась. Она сидела в гареме, погруженная в вышивку, когда к ней подошла одна из девушек и села рядом. — Как тебя зовут? — спросила девушка, присаживаясь рядом. Надя посмотрела на неё спокойным, но внимательным взглядом. — Меня зовут Надя. А тебя? Давно ты здесь? Менекше тяжело вздохнула, её глаза потемнели от грусти. — Меня зовут Менекше. Я здесь уже четыре года, — её голос был тихим, будто в нём отражалась боль всех этих лет. — Меня привезли из Черкесии. Я черкешенка. Здесь всех девушек готовят для султана, но я ни разу его не видела. Говорят, что он молодой и красивый. Лицо Нади исказилось от ярости. — Будь он проклят! И этот дворец пусть исчезнет с лица земли! Менекше вскрикнула и оглянулась по сторонам, её пальцы нервно сжались в складках одежды. — Тише! Нас могут услышать… — шёпотом предостерегла она. — Здесь нет выхода. Из дворца не сбежать. Но Надя лишь сжала кулаки. — А я сбегу. Всё равно сбегу. Менекше опустила глаза, в её взгляде мелькнула тень печали. — Я тоже хотела. Но меня поймали и вернули обратно… — её голос дрогнул. Надя внимательно посмотрела на девушку, а затем впервые улыбнулась. — Тогда будем держаться вместе. Вместе сбежим. Менекше удивлённо вскинула глаза, но, увидев решительность Нади, улыбнулась в ответ. Их смех тихо разлился по комнате, будто две искры надежды вспыхнули в темноте гарема.

***

Старый дворец. Покои Муазез Султан Шехзаде Ахмед вошёл в покои своей валиде, чтобы попрощаться перед отъездом. Но, переступив порог, он застыл. Его мать лежала на постели, бледная, с закрытыми глазами, и не вставала. — Матушка! — он бросился к ней, опускаясь на колени у ложа. — Что с вами? Вы больны? Муазез-султан тяжело вздохнула, её голос прозвучал хрипло, будто с усилием: — Ахмед… — она приоткрыла веки и слабо улыбнулась. — Я давно мучаюсь от головных болей. А теперь… — её рука легла на сердце. — Я так расстроилась из-за твоего отъезда, что боль только усилилась… Ахмед тревожно нахмурился. — Я вызову лекаря. В этот момент в покои вошёл его брат, шехзаде Сулейман. — Брат, нам пора ехать, — напомнил он. Но Ахмед покачал головой, не отрывая взгляда от матери. — Валиде больна. Я не могу её оставить. Сулейман нахмурился. — Султан разозлится. Он и так дал нам разрешение только на один день. Лекари займутся твоей валиде, а ты должен поехать. Но Ахмед встал, выпрямившись. — Я никуда не поеду. Как только моя валиде поправится, тогда отправлюсь в путь. Я уверен, что наш брат, Повелитель, поймёт меня. Сулейман изучающе посмотрел на него, затем вздохнул. — Тогда я остаюсь с тобой. Я не могу бросить тебя одного. Муазез-султан поспешила вмешаться: — Шехзаде Сулейман, ты должен ехать. Если оба останетесь, султан расценит это как бунт. Ахмед взял брата за руку. — Брат, валиде права. Езжай. Если мы оба останемся, Повелитель может неправильно всё понять. Сулейман ещё раз посмотрел на Муазез-султан. В его глазах мелькнуло сомнение, но он кивнул. — Хорошо. Но как только валиде станет лучше — немедленно приезжай. Они попрощались, и шехзаде Сулейман вместе с охраной покинул дворец.

***

Леса Стамбула Сулейман и его стража двигались через густой лес. Птицы тревожно порхали между ветвями, воздух был насыщен запахом влажной земли. Неожиданно впереди показались всадники. Их возглавлял Ахмед-паша, великий визирь, сопровождаемый двумя охранниками. Сулейман поднял руку, подавая сигнал остановиться. — Ахмед-паша? Что вы здесь делаете? — спросил он, всматриваясь в лицо визиря. Ахмед-паша склонил голову в почтительном поклоне. — Я направлялся к Юсуфу-паше. Он живёт неподалёку. Хотел лично узнать, как его здоровье. Ведь вы знаете, что он болен… к тому же он мой брат. Сулейман кивнул, его настороженность слегка ослабла. — Понимаю. Тогда передайте ему мои пожелания скорейшего выздоровления. — Благодарю вас, шехзаде. Обязательно передам. Но в этот момент визирь внезапно схватился за грудь, его лицо исказилось от боли. — Ах… как же больно… Сулейман мгновенно спешился, подбежал к нему. — Ахмед-паша! Что с вами? Он помог визирю спуститься с коня. Тот тяжело дышал, сел под дерево, приложив ладонь к сердцу. — Долгая дорога… — пробормотал он, глубоко вдыхая. — Кажется, сердце прихватило… Сулейман нахмурился. — Отдохните немного, а затем продолжите путь. Вам нужно беречь себя, па… Но не успел он договорить, как воздух разорвался от свиста стрелы. Острая боль пронзила грудь шехзаде, выбивая дыхание. Его тело качнулось, он схватился за рану, но кровь уже сочилась из-под пальцев. Он рухнул на траву. — Защищайте шехзаде! — крикнул один из охранников, обнажая саблю. Но следом раздались новые свисты, и одна за другой стрелы настигли стражников. Один, другой, третий — они падали на землю, не успев даже вскрикнуть. Последний охранник яростно бросился вперёд, но его сразили прежде, чем он добрался до врагов. Наступила тишина. Ахмед-паша всё это время спокойно сидел, наблюдая за бойней. Теперь он посмотрел на распростёртое тело шехзаде. Сулейман который не двигался. Его кровь пропитывала траву. Визирь наклонился ближе и прошептал: — Прости, шехзаде… но власть не терпит соперников.