Бессонница

      Его контракт был завершён. Вороны всегда завершают свои контракты, но Луканис почти полностью был уверен в том, что именно этот контракт будет последним в его жизни. Слишком дико звучал сам план - победить двух Богов, обмануть третьего. Что это он, последний Мор, после которого более никогда не будет архидемонов.       Но контракт действительно был завершён, причем как и его собственный, так и контракт Рука. Отдав долг Виаго за то, что когда-то давно проявил ненужную инициативу, он вернулся в Тревизио вместе с Луканисом, принявшись за прежние дела.       Пахло... кофе? Почувствовав сквозь странный, лёгкий сон запах, мужчина внезапно понял, что не уверен, что ему это снится. Открыв глаза, удивленный, Луканис медленно повернул голову вправо. Рук был рядом, спал, прижавшись щекой к думочке, которую купил в Ривейне. А все из-за того, что на ней был вышит кривоватый ворон. Тот вообще имел странное влечение к побрякушкам с воронами. Чего уж отрицать - даже Маяк обставил в подобном стиле.       Из-за этого ещё долго Беллара шугалась, задумавшись об артефактах и не сразу замечая исполинские фигуры из оникса, изображающие наемных убийц.       Но, отвлёкся. Быть не может, чтобы он не проснулся, когда пришел Рук, он убийца, в конце концов, спят подобные Луканису некрепко. Оставалось два варианта - его кто-то вырубил и он странным образом это не заметил, либо...       Привстав на локтях, Луканис нахмурился. На столике у кровати две чашки кофе, одна из них точно с молоком, а также колода карт, возле которой лежало несколько драгоценных камней. – Мьерда.       Мужчина рядом шевельнулся. Сонно моргнул, а затем с интересом глянул на Луканиса, расслабляясь, поняв, что угрозы нет. Взгляд быстро стал лукавым, как тот понял, на что именно смотрит знаменитый "Демон Вирантиума". – И тебе доброе утро. Жалеешь о том, что я пил кофе без тебя? – Жалею о том, что позволил тебе все же научить Злость играть в "Порочную Добродетель". – Тихо фыркнув, Луканис опустился обратно на подушку, смотря прямо вверх, изучая столбики кровати и шёлк балдахина.       У него была странная, иррациональная мысль о том, что этот балдахин, державшийся на балке, упадет на них в самый неподходящий момент и кому-то из них придется лечить себе спину. Тому, кто будет сверху. – Глупости. Он крепкий. Я забирался наверх, даже посидел на балке, раз мой вес выдержит, значит не упадет. Проверил, все нормально.       Луканис покосился в его сторону, хмурясь. – Солас в твоей голове на тебя плохо повлиял. Если я узнаю, что ты научился читать мысли, то мне придется просить Злость выкорчевать это из тебя. – Я не смогу. И не захочу.       Рук засмеялся, реагируя на ответ демона, отчего в грудной клетке приятно завибрировало, ведь эльф успел переместить голову ему на грудь. Выдохнув, тот коротко качнул головой. – Ты долгое время задумчиво смотришь на эту балку. Мне стало интересно, и когда мы играли в карты, то, когда Злость проиграл, то я попросил объяснить твой внезапный интерес к потолку. Оказывается, тебя беспокоит балдахин.       Луканис шумно выдохнул, закатывая глаза, отчего Рук улыбнулся шире. Видеть с такого ракурса он его не мог, но чувствовал нутром хитрую улыбку. А ещё пальцы, что очерчивали шрамы на его груди. – Я больше не буду спать. Стоит на секунду прикрыть глаза, как ты с моим демоном проигрываешь в карты мои мысли. – Протянув руку, Луканис запустил пальцы в чужие волосы, зарываясь в пряди. Они отрасли после того, как они оставили Стражу Завесы, а со всеми этими эльфийским маслами, изготовление которых в архиве нашла Беллара, они стали ещё мягче.       Интересно, если у древних эльфов были такие хорошие рецепты масел для волос, то почему Солас ходит лысый?.. – О чем думаешь?       Луканис замер. Не говорить же, что думает о лысине запечатанного Бога. Злость внутри тихо, беззлобно засмеялся. Решив перевести вопрос на его тему, мужчина ответил: – О том, что тебе ещё мог наговорить Злость. – Честно, проигрывал больше я, мне никогда не давались азартные игры. Его выигрыш на столике, – кивнув в сторону драгоценных камней, Рук приподнялся, нависая над ним. Горячие губы опустились на стык шеи и плеча и Луканис лениво потянулся, давая больший доступ к шее, – Но рассказал о всяком. О том, что тебе не понравилась новая партия кофе. Что находишь черновик книги Эммрика занятным. Что любишь, как от меня пахнет.       Луканис медленно перевел взгляд на Рука. Тот выглядел спокойным, но в глазах плясали бесята. А у него точно у одного внутри демон? Хотя, Злость бы точно не смог молчать, если бы узнал, что рядом есть ещё кто-то одержимый.       Запах кожи от брони, перьев от стрел, металла от кинжала. Лёгкий флер благовоний, виноград, - родной запах Антивы. Но с тех пор как они начали общаться, все чаще на одежде Рука можно почувствовать запах кофе.       Тот пьет его за компанию, но всегда с молоком и сахаром. Виаго всегда удивлялся, как от такого обилия сладостей, в частности шоколада, Рук умудрился сохранить идеальные зубы... – Да. Люблю.       Ладонь Рука на его предплечье сжалась едва ощутимо сильнее, но Луканис почувствовал. Губы оставили поцелуй на челюсти, а затем Рук и вовсе потерся щекой о его бороду, как какая-нибудь большая кошка.       Руку не хватило нежности в начале их отношений и Луканис знал это, винил себя за это. Ему было слишком страшно подпускать к своей тьме тот светоч, который сплочал всю их команду вокруг себя. Если бы Рук умер, обжёгшись, влюбившись по неосторожности в одержимого, тогда всему бы пришел конец. Тедас бы наводнила скверна, демоны, маги крови...       И он боялся навредить. До сих пор в воспоминаниях всплывала насмешка Злости, когда он шипел что тот слабак, дающий ложные надежды. Когда со злорадством демон пересказывал запах Рука, его эмоции, его страх отвержения.       Хорошо, что все это кончилось. Если бы им не удалось сплотиться, то помимо сожалений об Катерине, Илларио и друзьях у него был бы ещё одно - о любви, которую он сам же отвергал. Рук, шумный и яркий, предложил ему свою душу и бьющееся сердце так просто, будто он был достоин его принять.       В затылке что-то мягко грело, успокаивало. Впрочем, нехорошо было назвать Злость "что-то". Они действительно хорошо ужились в одном теле, приняв друг друга.       Ладонь опустилась на его щёку и Луканис ткнулся в нее, прикрывая глаза. Рук целовал неспешно, желая растянуть момент, ведь больше им некуда было торопиться. Теперь Тревизио свободен, Тедас свободен, они свободны.       Прервав поцелуй, скользя пальцами по спине Рука, - этот шрам от антаама, этот от огня драконицы, а это от того, что пьяным Рук напоролся прямо задницей на собственный кинжал - Луканис тихо поинтересовался: – Ты вернулся с задания? На кого был контракт? – Венатори, – Рук возился со шнуровкой домашних штанов Луканиса. Эльфа забавляло то, что на одном из кармашков там был герб дома Делламорте, и он захотел такие же, только с гербом де Рива. Если бы Виаго узнал, то бросал бы в него ещё больше недовольных взглядов, – Тейя сказала, что ты должен оказывать на меня хорошее влияние и после всей этой, кхм, "практики", я должен убивать их быстрее, чем моргать.       Приподняв бедра, чтобы Рук мог лишить его штанов с бельем, Луканис тихо усмехнулся, представив, как эльф носится по улице, активно моргая и прирезая "несчастных" магов крови. – И что же? Она оказалась права? – Не то чтобы. Он очень хорошо защитился. Пришлось переодеться магом. Чуть позже, на балу, мне указали, что я держу посох вверх ногами. Пришлось притворяться пьяным! Но заказ прошел хорошо. Я купил нам новые зерна кофе, другой партии. Те тебе не понравились.       Луканис засмеялся, прерывая смех на тихий стон, когда на его члене сомкнулись губы. Вновь он запустил пальцы в волосы Рука, на этот раз просто из-за того, что знал, что тому нравится, когда во время минета его держат за них.       Рук тот ещё болтун, но когда молчит, особенно так, Луканису очень нравится. – Иллам... – На выдохе тихо простонал имя, едва толкаясь в горячий рот, Луканис сжал пальцы в волосах мужчины, который взял слишком глубоко, чтобы можно было сдерживаться и дальше.       Рук погладил его по бедру - настолько привык к кличке, что произнесённое имя казалось по-настоящему интимным.       Надолго его не хватило. То ли ласка, то ли сонное состояние и умелые движения языка партнёра, но спустя короткое время Луканис напрягся, а затем расслабился, садясь на постели. Сглотнув, Рук приподнялся, утирая губы и весело смотря ему в глаза.       Вот он, Рук, Иллам де Рива, легенда Антиванских Воронов и этого бренного мира, убивший двух Богов и единственный смертный, которому удалось обмануть Фен'Харела. Напротив него в постели, в поместье Делламорте. Его друг, его союзник, его муж. – А ещё Злость говорил, что когда тебе скучно, ты вспоминаешь, как прижал меня к стеклу в моей комнате в Маяке и мы прямо перед рыб... – Больше ты со Злостью без меня в карты не играешь!       Луканис осклабился, наполовину раздраженный, наполовину весёлый и повалил этого нерадивого героя на постель, игнорируя заливистый хохот что его, что Злости внутри.