У любой сделки есть своя расплата

      Маленькая девочка шла в школу. Шумный городок, много людей, все идут кто куда: на работу, в магазин. Многие люди вообще просто вышли прогуляться по парку, что был тут рядышком. Однако этот парк с уточками и огромным озером был не по нраву лишь тем, чьи дома были напротив.       Этих людей всегда было видно, они словно фыркали, хоть и не в слух, но смотрели на людей с недовольством. Их понять можно, тоже много людей, и вечером гулянки постоянно и шумно. Это людей и злило.       Но самая большая проблема была в том, что идти домой маленькая девочка вовсе не желала. Фантазия у нее богатая, и порою, не замечая за собой этого, ребенок мог сказать что-то, и оно сбывалось. Один вопрос мешал ее маленькому уму. Какую профессию выбрать? Смотря прямо сейчас на витрину магазина с холстами и картинами, она задувалась лишь на секунду, что любит искусство. Людей от искусства сложно понять, их мышление не похоже на мышление простых людей. Даже фраза «Я художник, я так вижу»забавляла малышку, но вот незадача, на этой улице, что была рядом, малышка ощущала что-то очень зловещее. Словно мир теплых красок на холсте всего мира померк и обратился в черный или алый. Но верить в подобно не хотелось, она ведь осознавала, что ребенок, и могла нафантазировать себе.       Но, начав медленно оборачиваться, она поняла, что лучше этого не делать, потому как краем глаза она видела лишь мать, что обнимала свое дитя. Печально, но так и есть: для ребенка, у которого нет матери, лишь отец, да и тот пьяница, это было самым худшим. Малышка давно подумывала уйти в мир иной. Жизнь не сахар, отец только и делает, что вечно пьет да бьет. Служба опеки молчит. Уж не знамо почему. То ли отец все сделал так. Но соседям всегда было жаль маленькую девчушку. Однако кто захочет деньги тратить на малышку вроде нее? Кому вообще есть дело до сироты вроде нее?       Мир и правда жесток, но слезами делу не поможешь. Портфель драный и грязный, а одежда зашита кое-как своими руками. Вещи плохо стираные и в каких-то пятнах. Лишь одна куртка, да и та мала уже.       Подходя к переходу малышка заметила на той стороне мужчину в черном плаще и со странной тростью. Несмотря на вид ребенка, знания она любила. И уж точно понимала одно: этого человека словно никто не видел, его не замечали прохожие. Он словно стоял там, как темная тень. Трость его олицетворяла Анубиса, бога смерти или шакала, как угодно можно сказать. Но тот ли это человек? Малышка постаралась незаметно спрятаться за стол, что был подле. Видя, что переход для всех стал работать, а машины остановились, ребенок всматривался в то, как этот человек или сущность идет через переход. Он, конечно же, и не заметил столь юную малую особу.       Ребенок стал идти по пятам. Меленно идя через дворы, прячась под горкой и затем за деревьями. Вот только ее раскрыли уже к самому выходу из двора. Здесь так много высотных этажей.       - Некрасиво красться за другими. – сказал мужчина. Но не по-русски, а на иностранном, на немецком. Лишь в полуоборота. Показав, что он не местный, а иностранец. Что б удовлетворить интерес ребенка. - Я не хотела, - послышался ответ на том же немецком. Это явно заинтересовало мужчину, раз он обернулся к ребенку.       - Неплохо, - сказал тот на русском с акцентом немецкого. Подходя ближе, видя как ребенок трясся от страха. - А ты меня видишь? – присел мужчина поближе к малышке. – Интересно, - вздохнул тот, снимая перчатку черную с руки и потянулся к щеке ребенка, чтобы просто погладить.       - Вы смерть? – спросил с интересом ребенок, она понимала, что это не тот вопрос, который она хочет задать ему. - Как знать, - ответил тот, рассматривая глаза, лицо и даже кожу девочки. – А ты хочешь, чтобы я был смертью? – тот даже усмехнулся.       - Я просто хочу узнать, когда умрет мой отец. – сказала та с некими грустными эмоциями в голосе.       - Хочешь знать? – сказал, мотнув головой положительно, - хочешь знать, - тот повторил вновь невзначай. Убрав руку, мужчина стал смотреть на девочку как-то по-другому. Но в каком-то жутком стиле убийц или маньяков, как говорили по телевизору. А скорее что-то иное.       - Могу я узнать, что получу взамен? – сказал тот с интересом.       Малышка стала копошится в кармане куртки осенней. И достала оттуда деньги. Совсем чуть-чуть, но это явно все что было.       - Вот, - сказала та, протягивая, - У меня больше нет, - сказала девочка с грустью. Ребенок, что взять с него. Однако мужчина взял руку резко в свою, а деньги упали на дорогу. Он посмотрел на ладонь, словно уже видел что-то интересное в жизни девочки.       - Как насчет предложения? – спросил тот, видя перепуганное лицо ребенка. – Я могу узнать дату смерти и даже приблизить ее, но это будет стоить немало, - тот усмехнулся, видя страх в глазах.       - А какова цена? – решила сначала узнать девочка, что она заплатит.       - Пожалуй, - тот смотрел на руку ребенка, - тебе придется нарисовать для меня картину, да такую, чтобы она запала в чужую душу, - сказал мужчина, увидя ошеломленное лицо малышки. Она ведь и правда хотела стать художником.       Это, пожалуй, было все, его желание даже странно.       - Я согласна, - сказала та трясущимся голосом.

***

      Агния стояла перед плохими ребятами, она была уверена, что они уйдут отсюда. Девушке не хотелось вызывать полицию. Но эти парни, видимо, прознали про картину, что девушка рисовала. Она должна была отдать ее своему заказчику. Но пока что они были помехой.       - Я не могу отдать вам эту картину, - возмущалась та. Картина могла бы стоить и правда целого состояния. Но она принадлежала человеку по имени Воланд. Агния так беспокоилась, что они заберут ее силой. Но эти люди уперлись сильно, стараясь хоть как-то их выпроводить. Пока не послышался голос.       - Я не помешал вашей беседе? – задался вопросом мужчина с акцентом немецкого. Та же внешность, что и была много лет назад. Это-то и пугало Агнию.       - Слышь, мы тут картину забирать будем, не мешай, - сказал один мужчина грубо и хотел сам выпроводить этого типа. Но не успел, они исчезли так мгновенно и быстро. Как сквозь землю провалились.       - Извините, я не думала, что кто-то прознает, - сказала нервно девушка.       - О, в этом нет твоей вины, поверь, - Воланд видел холст, немаленький, закрытый тряпкой. Он уже предвкушал увидеть эту картину. Чувство его не подводило никогда по поводу творцов искусства.       - Я не могу вам ее показать, простите, - сказала девушка, словно нервничала, оно и понятно. Картина еще не дорисована и не дорисованное показывать было б плохо.       Мужчина завалился на кресло, как будто у себя дома. Поставил рядом трость и стал смотреть на девушку, будто ждал чего-то в виде угощения, а может подношения.       Агния побежала на кухню быстро, чтобы заварить чай. Кажется, этот чай ей принес кое-кто из свиты этого человека. Ведь чаи и вино он все же любил. Пришлось ждать долго, чтобы вышел вкусный чай. Взглянув тайком через щелку, девушка увидела, как мужчина сидел что-то изучал, папка кокая-то. Чайник закипал и чай вместе с ним тоже быстро и мгновенно. Поскольку ждать кое-кто не сильно любил, пришлось поторопится.       - Когда же будет закончена картина? Тот поднял кружку к губам и отпил кипяток так, словно это холодная вода.       - Скоро, обещаю, - сказала девушка.