Вопрос выживания в другом мире

      И как я только докатился до жизни такой? Сузив глаза, я слушал монолог так называемой богини. Объясняет вроде доходчиво, но я никак не мог понять, зачем так тараторить? Божественные дела ждут? Знаю я одно высшее существо, которому торопиться было незачем…       — Так, подождите… — прервал я её, ибо утомился слушать бредни о спасении мира, — Давайте по порядку. Вы утверждаете, что вы та самая богиня природы Тейя. Я должен согласиться стать вашим апостолом, чтобы помочь одолеть Катриона – бога смерти и разрушений, которого вы в данный момент удерживаете в заточении.       — Всё верно, — тихо ответила девочка.       — Почему вы так торопитесь? — поинтересовался я.       — Я являюсь далеко не самой сильной богиней, если сравнивать с моими братьями и сёстрами. А вот Катрион, напротив, один из сильнейших. Тысячелетия я поддерживаю его заключение, на что уходит огромная часть моих сил. Сейчас я слаба как никогда прежде. Даже простой разговор со смертными истощает меня. Связь с алтарём может оборваться в любую минуту.       — Понятно. Ну а я тут причём?       — Если Катрион освободится, он уничтожит всё живое, чтобы создать свой собственный мир. Все, кого вы знаете, и вы сами, погибнете самой страшной смертью, без возможности вернуться в круг перерождения. Это вопрос выживания всего сущего. Его нужно остановить, разве это не ясно как день?       — То, что его нужно остановить, это я уже понял. Но почему именно я? Что во мне особенного? Разве не логичнее прийти во снах к какому-нибудь принцу, у которого имеется собственная армия, деньги, ресурсы?       — Всё это время я наблюдала за миром смертных, они, безусловно, окрепли, но этого мало. Когда я увидела, что вы попали в мой лес, то сразу же осознала. Именно вы мне нужны.       — В лес… А не тот ли лес, где у деревьев красная листва?       — Верно, это лес, на границе которого я возвела кровавый барьер. Вы попали в него, и я смогла прочесть ваши мысли. С большим трудом, конечно. Обычно все люди в мире, рядом с которыми есть хотя бы одна травинка, у меня как на ладони. Но вы, до того, как шагнули за барьер, будто и вовсе не существовали. По крайней мере, для меня.       Услышав ответ на свой вопрос, из моего рта донёсся нервный смешок. Я смотрел прямо ей в глаза, в её чистые и наивные глаза, с которыми она так легко произносила эти слова. Моментально её выражение лица изменилось, словно она поняла, что допустила оплошность. Теперь она больше походит на ребёнка, который совершенно не понимает, где накосячил.       — А скажите мне, пожалуйста, — не скрывая своего презрение, начал я, — Зачем ставить чёртов барьер, проходя через который ты вновь и вновь УМИРАЕШЬ?!       От моего внезапного крика девочка даже не шелохнулась. Она была удивлена, но, похоже, её не напугать резкой сменой настроения. Не получив должной реакции, я решил продолжить:       — Почему нельзя поставить огромную неоновую вывеску у каждого подхода к лесу? «Зайдёшь и сойдёшь с ума!!!» Для богов это же так сложно… Пусть людишки страдают, какая разница, верно? — после моих слов её глаза окончательно округлились.       — Я не понимаю, о чём вы говорите. Мой барьер отпугивает всех монстров. Люди, которые всё же в него забредают, просто засыпают, а проснувшись оказываются за его пределами, — пояснила она, сделав глубокий вдох.       Бросив взгляд куда-то в лес, словно смотря сквозь неё, я вздохнул. Моя голова внезапно стала жутко тяжёлой. Если б я сейчас мог прервать сеанс связи с этой богиней, я бы немедля это сделал. В один миг она подошла и прикоснулась ладонью к моему лбу и закрыла глаза, я тут же попытался её убрать, но моя рука ожидаемо прошла сквозь неё.       — Ну почему я не могу прочитать ваши мысли… Вы хотите сказать, что снова и снова умирали в моём лесу, я вам верю. Поверьте и вы мне, кровавый барьер не может никого мучить, — сказала она, опуская руку.       Не знаю почему, но мне хотелось ей верить. Возможно, всё дело в её оболочке. Неужели все ослабевшие боги предстают в виде детей? Это даже не смешно. Попытавшись успокоиться, я решил всё же расспросить её обо всём, что со мной случилось. Меня больше волновало, как спастись, но узнать причину всего этого не помешает. Я кратко изложил всё, что я помню от момента попадания в лес и до встречи с эльфами. Выслушав меня Тейя на какое-то время, потеряла дар речи.       — Какой кошмар… Я даже представить себе не могла, что такое может случиться. Послушайте, я уже давно не в лучшей форме, и когда вы попали в лес, меня заинтересовало, почему я не могу заглянуть в ваши мысли. За всю мою жизнь вы первый человек, прочитать мысли которого оказалось так сложно, и я решила использовать чуть больше силы, в надежде получить ответы. Мне удалось отыскать целую гору ваших воспоминаний, запечатанных глубоко в чертогах разума. Всё то, что, по-вашему, вы увидели в лесу, вы на самом деле пережили. Лес тут не причём, пытаясь понять, что вы за существо, возможно, я случайно пробудила эти воспоминания, которые внезапно обрушились на вас в виде снов.       Да что она, мать вашу, такое несёт? Я видел тысячи своих смертей. И всё это было наяву? Но как? Почему эти воспоминания были запечатаны? Если даже богиня этого мира не знает, как это вышло, то остаётся лишь два варианта. Либо всё это мне кажется, и я просто сошёл с ума, либо…       — Второй вариант верный, — холодный мужской голос, словно вывел меня из ступора. Это был он. Стоял прямо передо мной. Сейчас на нём был элегантный белый костюм двойка с чёрной рубашкой. Шелест алых листьев прекратился, и даже прохладный ветерок перестал дуть. Тейя будто замерла на своём месте.       — Что вы сделали со мной? — спросил я, стараясь сохранить сдержанность, ведь в разговоре с этим существом лучше не терять контроль над собой. Я прекрасно помню, как горели мои веки, как плавилась моя кожа и как по щелчку его пальцев я превратился в кровавое облако.       — Давай для начала сменим обстановку, позже договоришь с этой юной леди, — произнёс он, и мы в один миг оказались в знакомой комнате. Однако, она довольно сильно изменилась. Теперь стена прямо за столом в центре, была выложена из белых кирпичей. Появились несколько книжных полок, забитых книгами, а кресло стало богаче и удобнее на вид. На полу раскинулся белоснежный ковёр, появились светильники на стенах, и в целом стало гораздо уютнее.       — Зачем вы стёрли мне память? — вновь задал я раздирающий мой разум вопрос.       — Во-первых, куда ты так торопишься? Не хочешь чаю? — в один миг за его столом появился поднос с двумя чашками чая, — Нам богам же некуда торопиться, верно?       Я знал, что он наблюдает за каждым моим шагом, но старался изо всех сил не думать об этом. Бед с башкой мне хватало и без осознания того, что от глаз наблюдателя невозможно скрыться.       — Во-вторых, я не стирал тебе память, она же сказала. Мысли были запечатаны. Кстати, эти боги меня удивили. Я не стал заморачиваться со стиранием памяти и просто наложил блок. Уж не думал, что кому-то хватит силёнок его снять, — ухмыляясь, добавил он.       — Никакие они не боги.       — Почему ты так думаешь?       — Разве вы не единственный настоящий бог? Это вы сотворили их мир. Вы высшее существо, по одному вашему желанию эта «недобогиня» застыла. Они гораздо слабее вас, это очевидно.       — Если бы не эта недобогиня, ты давно был бы мёртв. Меня поразило то, как ты умудрился забыть о спасительном водном телепорте. И ты ошибаешься, полагая, что я стою выше всего сущего. Слыхал про многослойность реальности?       — Впервые слышу.       — Представь, что мир вокруг тебя — это сериал. Для персонажей этого сериала нет ничего реальнее их мира. Для людей, сидящих перед телевизором, очевидно, что всё в этом сериале выдумка, но что, если и наш мир такой же реальный лишь для нас.       — Что вы хотите этим сказать?       — Лишь то, что Тейя — самая настоящая богиня. Я действительно стою выше неё, но она никогда не узнает о моём существовании, о твоём прошлом мире и т.д. Точно так же, как персонаж двухмерной игры, не может покинуть пределы плоскости, в которой он существует, — выдержав паузу, он добавил — Знаешь, скорее всего и меня кто-то создал. Разве не удивительно?       Когда он успел стать философом? Или он на полном серьёзе только что приоткрыл мне завесу тайны мироздания? Так, лучше вернуться к делу:       — Простите, но меня больше волнует причина, по которой я бесчисленное количество раз умирал, можно об этом поподробнее?       — Ты не должен был ничего вспомнить так скоро. Как я не люблю серьёзно вмешиваться, но ты столько раз умирал, попав на тот берег. А искать кого-то способнее мне ой как не хотелось. По сути, тут даже нет твоей вины, я отправил тебя в очень опасное место по меркам обычных людей. Пришлось каждый раз воскрешать тебя и надеяться на иной исход, благо ты всё же выбрался за пределы барьера.       — Я умирал снова и снова, и вы меня воскрешали… Но зачем? Почему нельзя было просто отправить меня ближе к более безопасному месту?       — И снова у тебя всё так просто, — сказал он, ухмыляясь, — Я мог бы, но не так легко, как ты думаешь. По-твоему, я волшебник? Сотворяю чудеса из воздуха? Помнишь, при первой нашей встрече ты указал мне на то, что я позволяю людям страдать? Это мне не понравилось.       Стоило ему закончить предложение, как свет в комнате потускнел, но довольно быстро вернулся в норму. Моё сердце замирает каждый раз, когда он вытворяет что-то подобное. Неужели всё это он устроил, чтобы преподать мне урок?       — Ты недалёк от истины, — ответил он на вопрос, который я не произносил вслух, — Ну и? Каково осознавать, что все пройденные тобой трудности ничто? Ты никогда не выбирался с того берега, ты умер буквально в первые минуты, без моей помощи ты бы не смог протянуть так долго. Тебе казалось, что ты выжил благодаря своей смекалке, пользуясь системой? Увы, но это я дергал за ниточки.       После его слов в мыслях будто помутнело. Это откровение стало настоящим ударом для меня. Я почувствовал себя обманутым, беспомощным и использованным. В голове царил полный хаос. Нет-нет, я же сумел выжить. Я боролся каждый день, сражался с кровожадными тварями, прокачивался, работал не покладая рук с утра до ночи, терпел мучительную боль. Никого… никого рядом со мной не было!       Взглянув на свои обветренные руки, покрытые мозолями, я просто не мог поверить, что каждый мой успех, каждая достигнутая цель, каждое принятое решение — это не результат моих собственных усилий. А принимал ли я хоть какое-то решение в своей жизни? Я просто марионетка в руках наблюдателя? Безвольная кукла, игрушка? Всё теперь казалось бессмысленным, фальшивым и пустым. Я схватился за голову, ощущая себя на грани нервного срыва, но неожиданно чья-то рука опустилась на моё плечо.       — Похоже, я перегнул палку. Твоё состояние оказалось хуже, чем я думал. Послушай, у меня не было цели уничтожить твою идентичность. Видений о событиях за пределами красного леса у тебя не было, верно? Всё дело в том, что я помог лишь миновать высокоуровневую локацию, на которую по ошибке сам тебя и закинул. Вся твоя жизнь до отправления в этот мир и начиная со встречи с эльфами вовсе не обман. Всё, что произошло после — это плод твоих собственных усилий: спасение Илинарет, освобождение рабов, Талисы и дальше по списку, — вся холодная аура будто испарилась из его голоса, — Я просто хотел дать тебе понять, почему я не вмешиваюсь. Яви я себя миру, люди моментально потеряли бы всю свою свободу, искоренить все беды человечества не проблема для меня, но сделает ли это вас по-настоящему счастливыми? Все достижения твоего народа — это лишь ваши усилия и ничьи больше. Не существует никакой судьбы, предназначения или злого рока. В ваших силах победить все болезни, голод, исследовать космос. Пойми, чтобы спасти человечество вам не нужен бог.       Мои мысли заполнили вопросы: «Зачем он всё это сказал? Решил меня успокоить? Хочет, чтобы я вновь поверил в себя?» Сомнения всё ещё кружили в моей голове, но мне определённо стало гораздо легче. Я…я даже не знаю, что теперь сказать. Какое-то время я молча стоял, обдумывая всё услышанное.       — Так я теперь вижу галлюцинации, ради того, чтобы вы мне всё это объяснили? — осторожно поинтересовался я.       — Не совсем. Если не вдаваться в детали, отправить тебя в этот мир, дорого мне обошлось. Ты, наверное, уже понял, что нельзя сотворить что-то из ничего. Вот и у моих сил есть свои пределы. Я черпаю энергию из определённого источника. Эта энергия позволяет мне творить практически всё что угодно, но не без последствий. Так уж вышло, что несколько тысяч раз воскресить тебя гораздо легче, чем вернуть в изначальную точку во времени и переместить в другое место, — объяснил он мне, расхаживая по комнате с руками за спиной.       — Но разве вы не упомянули, что Тейя переместила меня через водяной телепорт?       — Её силы работают иначе. Хоть они и основаны на моём источнике.       — В каком смысле? Она пользуется вашей силой?       — Грубо говоря, так и есть. Не существует такой энергии, как мана, я лишь сотворил её имитацию, приоткрыв этому миру путь к своему источнику. Такие сильные по меркам людей существа, как Тейя, научились взаимодействовать с этой толикой моей силы лучше других. Представь, что у неё в руках пинцет и она должна достать со дна мешка с зерном один грецкий орех, не задев ни одно зёрнышко, так вот в моём случае, пытаясь тебя телепортировать, я достаю пинцетом атом. Если задену что-то ещё, то, к примеру, погаснут звёзды.       — Да уж… Риски велики. Тогда скажите хотя бы, как я могу излечиться?       — Ты всё ещё не понял, что я не люблю вмешиваться? — вздохнул наблюдатель. — Ладно уж, дам тебе один совет. Внимательно выслушай эту девочку, в её нынешнем состоянии она тебя не вылечит, но путь укажет, а вот соглашаться ли ей помочь? Это уже другой вопрос.       Комната вдруг начала рассыпаться. Мужчина исчез из моего поля зрения. Всё вокруг превратилось в вихрь из кусочков самой реальности и собрался в совершенно другую картину.

***

      — То, что ты пережил, это ужасно. Я не могу тебе помочь. По крайней мере, не сейчас. Пожалуйста, ты должен согласиться стать моим апостолом. Не знаю, сколько еще протяну такими темпами, сказать по правде, я боюсь участи сгинуть во тьме не меньше смертных, — сказала она, сложив руки в замок.       Я будто никуда не исчезал, да и она, похоже, не заметила никакой разницы. В одном наблюдатель абсолютно прав. Этот мир реален для меня, для этой богини и для всех её обитателей. Он может стать мне домом, но нужно для начала победить надвигающееся безумие.       — Извините, Тейя, давайте перейдём на "ты".       — А? Д-да, конечно, я не против.       — Мой недуг, он... убьёт меня раньше, чем я смогу помочь тебе. Ты случайно не знаешь, как мне вылечиться?       — До битвы богов я бы сказала, что лишь моей матери под силу излечить твою душу. Однако, прошло более трёх тысяч лет. Изредка я пытаюсь найти выход из своей ситуации в мире смертных, я решила дать им время залечить раны, стать сильнее. Возможно, где-то там найдётся лекарство, но увы, я не могу тратить силы на его поиски. Ты не должен сдаваться, и я помогу тебе всем, чем смогу, если станешь моим апостолом.       — Но почему я?       — Примерно раз в пару десятков лет я ищу воина, который сможет нести тяжёлую ношу апостола. Сейчас в мире очень много личностей гораздо сильнее тебя, но ни у кого нет такого огромного потенциала. Я понятия не имею почему, но у тебя он будто не имеет границ. Ни разу в своей жизни я такого не видела. Если подумать, ты в целом очень странный человек, будто самая настоящая аномалия.       Лучше умолчать о том, что я вообще не из этого мира. Хотя даже если я попытаюсь ей все объяснить, скорее всего, кто-то уже позаботился о том, чтобы она ничего не узнала.       — Допустим, я соглашусь стать апостолом, что это будет значить для меня?       — Между богом и его апостолом возникает связь. Сначала она будет слабой, но со временем мне всё проще будет с тобой общаться и давать советы. Также я могу исправить один твой недостаток. Не знаю, как такое возможно, но у тебя нет ядра маны. Я могу нанести на твоё тело печать, созданную богиней Наантали, она должна помочь сформировать твоё ядро маны, чтобы ты мог пользоваться магией, — сказала она и выдержав небольшую паузу продолжила, — Взамен я лишь прошу постараться стать сильнее, гораздо сильнее, чем ты есть сейчас. Кроме того, ты должен найти сильных союзников, я одарю тебя возможностью видеть скрытый потенциал существ. Пока это всё, что я могу тебе предложить.       — Сколько осталось времени до того, как Катрион вырвется на свободу?       — Сложно сказать. Может годы, а может сотни лет. На самом деле я глубоко удивлена тем, что так долго продержалась.       Про себя я подумал, если повезёт, я просто состарюсь и умру к моменту освобождения этого монстра. Кто вообще в здравом уме согласится положить жизнь на борьбу со здешним злым божеством? Но условия становления апостолом более чем приемлемы. Ох, чувствую, аукнется мне такая односторонняя сделка.       — Хорошо, ты меня убедила. Не знаю, смогу ли оправдать ожидания…       — Не волнуйся об этом, главное ты согласился. За тысячи лет ты один имеешь реальные шансы помочь мне. Раз в полгода ты должен посещать мой алтарь. И насчёт священника, который привёл тебя в зал со статуями. Ты можешь ему довериться. Он настоящий праведник и обязательно поможет тебе. Не забудь упомянуть, что ты мой апостол. Прощай! — чуть ли не прыгая от радости, она начала тихо хлопать в ладоши.

***

      И вот я вернулся из мира грёз. Свет от алтаря постепенно затухал, и я убрал свою руку. Священник стоял на том же самом месте, но у него будто случился микроинсульт. Побледнев, он тяжело дышал и смотрел то на меня, то на алтарь. Я подошёл ближе и помахал рукой перед его глазами, тогда он, наконец, очухался.       — Ч-что это было?! — воскликнул он.       — Разве не ты в этом эксперт? — беззаботно ответил я.       — Да н-но, почему вы так спокойны?! — сказал он и затряс руками, — это же чудо! Самое настоящее чудо!!! Б-богиня…богиня ответила вам! Что она сказала?       — Предложила стать её апостолом, а я и согласился, — пожал я плечами, — сказала мол ты должен мне помочь, что ты праведник и ни за что не откажешься.       — Она правда так сказала? — в его глазах будто отражались звёзды.       — Да, так и сказа… — не успел я договорить, как мою грудь пронзила резкая боль.       На секунду мне стало тяжело дышать, я обхватил свою грудь руками и повалился на колени. Боль была жгучей, но прекратилась так же быстро, как и началась. Священник уже окончательно вышел из ступора и подбежал ко мне.       — Что с вами? Опять приступ? — спросил он, помогая мне встать.       — Не знаю, но вроде сейчас всё хорошо, — ответил я.       — Дайте я снова вас осмотрю, — сказав это, он вновь приложил свою ладонь к моему лбу.       Его руку объяло золотистое свечение, а я стою и думаю: «Обязательно делать это так клишировано?» Закончив, он промолвил:       — Ваши рёбра… На них высечены какие-то странные символы.       — Какие ещё символы, о чём ты?! — спросил я, чуть ли не срываясь на крик.       — Понятия не имею, что они означают, но могу поклясться, что во время прошлого осмотра их не было! Вспомните, что вам сказала богиня, ведь вы ощутили резкую боль незадолго до того, как свет её откровения погас.       Я начал вспоминать весь наш диалог, но не мог вспомнить ни слова о том, что она высечет какие-то символы на моих рёбрах. Может это отличительная особенность апостолов? Мои размышления закончились, когда появилось уведомление.       Началось формирование ядра маны.       Навык «Адаптация» поглощает энергию мана-камня низкого сорта.       Я тут же взял в руки камень, который обмотанный висел у меня на поясе. Его светом я уже давно не пользуюсь, но ношу как талисман. Освободив его от ткани, я увидел, как он мерцает. Священник тоже обратил на это внимание, и мы оба стояли и смотрели на эту завораживающую картину. Когда же он окончательно потух, я достал второй, он был гораздо ярче первого, но за короткое время его свет точно также начал меркнуть.       Ядро маны сформировано.       Доступ к магическим атрибутам открыт.       Видимо эти символы та самая печать, о которой говорила Тейя. Проверив описание камней, я не заметил никакой разницы. Пока оставлю их, возможно ещё понадобятся. Не факт, что после поглощения они потеряли всю ценность.       — Ну же не тяните, я вижу вы что-то поняли. Любопытство раздирает меня изнутри, — протараторил священник.       — Богиня упоминала, что поможет мне овладеть магией.       После моего пояснения мужчина снова завис. Какой же он все-таки впечатлительный.