Вопрос выживания в другом мире

      Я убил пятерых, всего за пару минут…. Будь я в своем мире и без всего того, что мне пришлось пережить, скорее всего, я опустился бы на колени, вновь и вновь вглядываясь в кровь на своих руках. Но я уже не тот, что прежде. Нынешний я считает, что поступает по справедливости и ни капли не сомневается в этом.       Мои собственные мысли пугают меня все больше. Даже сейчас, размышляя об этом, я одновременно вытаскиваю копье из безжизненного тела человека и собираюсь поторопиться добить последнего бойца в этом подземелье, который отправился проверить оружейную.       Они были так близки к тому, чтобы дать отпор. Я вдруг почувствовал, как будто копье становиться все тяжелее, и сжал его крепче. Мне нужно быть более осмотрительным.       Сила, которую я накопил за все это время, мне показалось недостаточной. Всего несколько безоружных людей чуть не прикончили меня. Какого черта? Может, я переоценил свои возможности? Но я уже не могу все бросить и сбежать.       От одной только мысли о бегстве меня выворачивало наизнанку. Я всегда избегал серьезной опасности, и даже обладая сверхъестественной мощью, мне едва удалось справиться с четырьмя простыми людьми…       Я замираю, вглядываясь в свое оружие, и стоило только моим глазам скользнуть к его наконечнику, как тут же волна мыслей захлестнула меня. Я отразил атаку гоблинов, разгромил их подкрепление, выживал в диких условиях и месяцами скитался по неизведанным землям! Никого.…Никого рядом не было. Ни одной живой души. На мне нет живого места, мне пришлось сражаться со смертельно опасными тварями, и я сбегу сейчас как чертов трус?       И тут крик связанной эльфийки возвращает меня в реальность. Снова бросив взгляд на копье, я увидел, что почти переломил его древко пополам и сразу же ослабил сжатие кулака. На самом деле я силен. Нужно помнить об этом и обдумывать каждый свой шаг, каждое действие. Только так я смогу одержать верх.

***

      Лязганье доспехов эхом отозвалось в моих ушах, когда я стоял прямо за тем же углом, за которым скрылся тот стражник. Мне нужно было кое-что услышать, чтобы успокоить свое сердце. Поэтому с этим стоит, немного поговорить. Стоило только его тени появиться в моем поле зрения, как он тут же был отправлен в нокдаун — мой точный удар пришелся прямо по его носу.       Даже современные каски и шлема прилично давят на шею, и солдаты часто носят их на руках или пристегивают к бронежилету. Вот и мой будущий собеседник выронил свой, и тот с грохотом приземлился около его скрученного тела. Схватившись за свой нос обеими руками, и падая на каменный пол, боец окончательно проснулся и хотел закричать от резкой боли, однако я приставил ему нож к горлу и прошептал:       — Хоть пискни и ты труп. Отвечай только на мои вопросы. Кивни, если понял.       Служивый проглотил слюну, и я почувствовал, как лезвие слегка дрогнуло. В доспехах, скорее всего, довольно жарко, но сейчас он заливался потом еще быстрее. Кивок не заставил себя ждать.       — Торговля рабами запрещена законом, не так ли?       — Да, ‒ пробормотал он, зажмуривая глаза от боли.       — Тогда какого черта у вас здесь рабы?       — Рабы? О чем ты? – моментально ответил мне боец.       Продолжая держать нож у его горла, я ступил немного в сторону, и он смог увидеть тело своего товарища, все еще лежащего у двери. Солдат немного замялся, но, сделав глубокий вдох, промолвил дрожащим голосом:       — Однажды командиру предложили плату за то, чтобы мы пропускали их людей с грузом. Никакой контрабанды, ничего опасного и незаконного, кроме эльфов. Обсудив с нами, он решил согласиться, и с тех пор все наши семьи ни в чем не нуждаются, пока мы торчим в этих покинутых богами землях.       — Эльфы потеряли товарный вид, не находишь?       — Что потеряли? – в недоумении спросил стражник. И тут я осознал, что мой современный юмор здесь явно не уместен.       — Тебя конкуренты этих тварей подослали да? Желаешь, чтобы я сдал остальных? – с тревогой выпалил воин.       — Замолкни и отвечай на мои вопросы. Все эльфы через ваш подвал проходят? Почему их не увезли сразу?       — Мы брали девушек иногда вместо платы. Кормить и поить их нам особо нечем, поэтому довольно часто приходится брать новых, ‒ признался он с неохотой.       — Почему так мало народу в крепости? – спросил я.       — Недавно прибыл гонец с приказом увеличить количество застав и отправить больше людей на их усиление. Подкрепление прибудет через пару дней, – объяснил стражник.       [Ложь]       — Еще раз солжешь и ляжешь рядом со своим сонным другом, ‒ сказал я, надавливая лезвием ножа, пока не проступила тонкая струнка крови. Он осторожно отстранялся назад, но всего пара сантиметров и его спина уперлась об стену.       — Подкрепление должно прибыть уже сегодня вечером, - как только он это произнес, я немного ослабил давление.       — Почему вообще согласились помогать работорговцам?       — Говорю же, они щедро вознаграждали нас. Ты знаешь, что даже самым никчемным всадникам платят в шесть раз больше, чем нам? Мы просто хотели прокормить своих жен и детей.       — А когда вы брали плату эльфийками, вы тоже о своих женах думали? – спросил я, крепко сжимая рукоять ножа.       — Мужик, представь себе, что ты стоишь на одном и том же посту день за днем, час за часом. И поверь, ты бы на любую бабу прыгнул через неделю, ‒ голос его был тихим, но вызывал у меня огромную ярость, которую я не показывал.       — И вообще я ни за что не сдам командира, понял? – с горящими глазами, словно собрав всю свою решимость, ответил мне солдат.       — Понял, ‒ коротко ответил я и надавил на клинок.       Лезвие рассекло горло, и небольшие ручейки жизни бойца устремилась наружу, несмотря на его отчаянные попытки удержать их. Забыв о своем носе, боец со всей силы прижимал ладони к своему горлу, но такое кровотечение было уже не остановить. На его лице отразилось сожаление о произнесенных ранее словах, словах, которые стали его последними.       В глубине души я осознавал, что ненависть порождает лишь больше ненависти, но чтобы жалеть насильника мне доброты недоставало. Посмотрев в конец коридора, из которого пришел этот захлебывающийся своей же кровью бедняга, я увидел еще одну дверь. Быстро подойдя к ней, я вскрыл ее замок и вошел в оружейную. Казалось, в ней было особенно холодно.       Стены были увешаны несколькими мечами и щитами. В углу стояли деревянные манекены в доспехах из мешков набитых соломой. На полках лежали короткие клинки и туго затянутые кожаными ремнями горстки стрел. Неподалеку висели трубчатые колчаны из бересты с крышками.       В самом дальнем углу расположились несколько копий и пара ящиков около них, в которых я нашел длинные луки. Добра тут было прилично. Сейчас у меня немного времени, так что я поставил верстак и создал с десяток комплектов рубашек, штанов и сапог. Благо, кожи и шкуры у меня в дефиците не было. Также я решил создать один вещмешок и набить его фруктами из инвентаря.       Повесив на себя несколько луков, колчанов полных стрел и вещмешок, я взял в руки короткие клинки. Если мне не изменяет память, эльфов с двуручными мечами и топорами я точно не видел. Когда все закончится, нужно будет вернуться и переработать тут все в слитки, раз уж я все равно теперь вор и убийца.

***

      С грохотом я высыпал все клинки прямо около эльфийки, которая была прикована к столу. Сразу же я решил выложить в одну кучу сумку с фруктами, луки и колчаны. У нее была закреплена ремнем голова, но она все равно умудрилась повернуть голову в мою сторону. Она, скорее всего, видела мое нелепое сражение с людьми вдали помещения. Это все упрощает. Пошарившись в карманах стражников я без проблем нашел ключи и пару мешочков с медными монетами. Деньги мне понадобятся, не пропадать же добру.       Когда я подошел к девушке ближе, она затряслась еще яростнее. Смотря на нее можно было сказать, что ее разум полностью уступил звериным инстинктам. Набросится ли она на меня? Кто знает? Но, просканировав ее, я понял, что она не очень опасна. Если что, я смогу себя защитить. Броню я полностью починил еще когда был в оружейной.       Показав ключи в руках, я осторожно начал подбирать один от кандалов на ее ногах. Спустя пару неудачных вариантов, они разомкнулись. Сначала я думал просто успокоить их парой слов, но, вспоминая реакцию Илинарет, на мое чистое произношения, понял, что лучше вообще не стоит пытаться с ними говорить.       По мере снятия кандалов с каждой ее конечности, стол сотрясало все сильнее. Когда же я освободил ее руку, она тут же сняла ремень с головы и вскочила на ноги. Подняв руки перед собой, я попытался успокоить ее.       Девушка не сводила с меня глаз, и я ногой пододвинул ей один из клинков. Она, не теряя ни секунды, схватила его и направила на меня. Никакого оружия у меня самого не было, и я кинул ей связку ключей. Буквально в ту же секунду, как они упали на стол, она судорожно начала подбирать нужный, чтобы освободиться.       Сейчас ее лицо выглядело намного более тревожным, и весь пыл словно угасал, уступая место растерянности. Она совсем не понимала, что происходит, и что с ней сейчас будет. Дрожащие, разбитые и кровоточащие губы, едва разомкнулись, обнажая несколько пробелов, где когда-то были зубы, а лицо было покрыто множественными гематомами. Возможно, раньше оно было красивое, но сейчас на нее просто нельзя было взглянуть без слез.       Ее руки, трясущиеся от страха и холода, продолжали направлять на меня клинок, в то время как слезы скатывались по ее щекам все обильнее. На вид она была гораздо младше меня самого, словно подросток не больше 14 лет. Эльфийка будто не знала, что делать дальше и просто уставилась на меня, не смея ступить и шага в сторону. У нее не было ни капли веры в то, что я пытаюсь им помочь. Она только и делала, что бросала взгляд на меня и на тела ее мучителей.       Я сбросил с плеч свой рюкзак и стал вытаскивать из него все комплекты одежды, и пару полных бурдюков с водой. Положив их на пол, я также достал банку лечебной мази и моток чистой ткани, которую я порвал на повязки. Их я накрафтил побольше, надеюсь, они догадаются использовать их как портянки, потому что размеров их ног я не знал.       Открыв банку, я взял одну из повязок и нанес на нее мазь. Девушка внимательно следила за моими действиями. Потом я перевязал свой подбитый глаз, показывая, что это лекарственное средство нужно наносить именно так. После чего я открыл один из бурдюков и немного испил воды, доказывая, что она не отравлена. Дрожащие глаза девушки вызывали у меня жалость, которую я не испытывал никогда в жизни.       Я осознал, что даже если бы попытался успокоить их словами, то не сумел бы подобрать и пары нужных, чтобы унять их боль. Больше я ничего не мог сделать, и, взяв свои вещи, я осторожно вышел из комнаты. Они не смогут победить оставшихся стражников, значит, для начала нужно нанести визит их командиру.

***

      С каждым тихим шагом, приближаясь к двери сотника, я ощущал, как напряжение в воздухе становилось все гуще. Меня не было всего лишь около 10 минут. Солдат, который привел меня сюда, стоял на своем посту у входа. Как только я выстрелю, он в ту же секунду побежит сюда, так что я должен убить его как можно быстрее. Нельзя рисковать и вступать с командиром крепости в ближний бой. Как оказалось, я в нем плох. Нужно просто представить сотника как мини босса. Одолею его, и остальных забрать будет гораздо легче.       Подняв пистолет на уровне торса сидящего за столом человека, я выстрелил по закрытой двери. Почти сразу я ворвался внутрь, но увидел лишь то, как из-за стола выглядывал пригнувшийся мужчина, который каким-то образом предчувствовал атаку. В моей руке уже был другой пистолет, и я, не медля, выпустил в него очередную пулю. Но сотник снова увернулся, кувыркнувшись в сторону, и в его руке уже блестел клинок одноручного меча. В прошлый раз я его не заметил. Он что, держал его все это время под столом?       Я молниеносно вытащил другой пистолет из кобуры, но воин также, ни секунды не раздумывая, совершил выпад в мою сторону, замахнувшись мечом для горизонтального удара. Отступая, я открыл огонь, но мой противник успел увернуться буквально в сантиметре от моего ствола, уведя голову в сторону. Однако выстрел прогремел прямо у его правого уха, оглушая его.       Меч в его руках дрогнул от неожиданной боли и ужасного звона в голове. Не без труда, но я сумел уйти от его удара, который рассек каменную стену позади меня. В тот момент я наконец-то ощутил свою нечеловеческую ловкость.       Сотник был сильнее, чем я предполагал, но его оружие не выдержало такой нагрузки. Почти весь клинок сейчас покрывали зазубрины, но он оставался более-менее прямым. Его ошеломление длилось достаточно, чтобы дать мне время вытащить последний заряженный пистолет и прострелить ему грудь. Я не хотел рисковать, целясь в голову даже с такого близкого расстояния.       Из его рта вырвались грубые, хриплые стоны. Видимо, я задел его легкое. Будь он хоть трижды сверхчеловеком, ему нужно дышать. В тот момент, когда он боролся за каждый вдох, я, достав из инвентаря копье, пронзил его сердце. Нельзя было стоять и ждать, пока он неожиданно восстановится. Черт его знает, на что он еще способен.       Вы убили командира стражи.       Получено 550 опыта.       За убийство обычных людей не дают опыта, но он, похоже, был достаточно силен. Я уже слышал тяжелые шаги людей в доспехах со стороны лестницы. Встав прямо за стеной кабинета, я начал перезаряжаться.       — Командир! – срывая свой голос, крикнул молодой солдат и бросился к окровавленному телу. Когда он подойдет достаточно близко, я собирался пронзить его копьем, но он заблаговременно остановился в паре шагов от тела. Спустя небольшое количество времени подтянулись еще несколько бойцов. Я уже перезарядил два своих пистолета и утрамбовывал пулю в третий.       — Лучше тебе, выродку, выползти прямо сейчас, и ты умрешь быстро и безболезненно, ‒ произнес знакомый голос стражника, которого я не так давно уговаривал пропустить меня.       — Не выйду, я знаю, что ты лжешь! – решил потянуть время я, суетливо засыпая порох в последний пистолет. На секунду мой взгляд упал на окно, которое было прямо напротив меня. Приглянувшись, я увидел, как в меня целится лучник на стене. Стрела разбила окно и не успей я уклониться, она вонзилась бы в мое колено. Дорога приключений была на волоске.       Выглянув из-за дверного проема, я увидел как ко мне движутся стражники с щитами. Можно было попробовать выстрелить им в ноги, но я решил просто прицелиться прямо в щит. Пуля без проблем прошила его, но, пробив доспех, насквозь уже не пролетела. Ошеломленные внезапным ранением одного из них, солдаты засуетились.       — Он маг! Все назад! – вскрикнул один из них, и я услышал, как они судорожно переставляли шаги.       Однако выглянув снова, чтобы выстрелить, я увидел, как они на полных порах мчатся на меня. Отчаянные ублюдки. Я выстрелил снова, но пуля, пробив щит, похоже, отрикошетила от брони, потому что никто из них не дрогнул, и продолжали прорываться ко мне, извергая тонны брани. Если они ворвутся в комнату, то просто сметут меня.       Я решил завалить вход каменными блоками, но, вытащив и поставив лишь один, увидел клинок меча, направленный к моей шее. С ловкостью, достойной акробата, я увернулся от смертельного удара, и сразу помчался к окну, из которого ранее в меня выпустили стрелу. С разбега я оттолкнулся от пола, защитив лицо руками, и выбросился из окна. Стекло разлетелось на кусочки. В который раз убеждаюсь в том, что нельзя верить боевикам. Моя броня была усеяна осколками, и не будь я в ней, вряд ли бы смог так легко подняться.       Полет был не долгим, всего лишь с высоты второго этажа, и я благополучно приземлился на ноги, мгновенно перекатившись, чтобы смягчить удар. Но теперь в меня целились несколько лучников. Моментально в моей левой руке появился щит, и я стал центром града стрел. Пригнувшись, я старался прикрыть щитом как можно большую часть своего тела. В основном они ударялись и падали неподалеку от меня, но довольно редко снаряды отражались и улетали значительно дальше обратно в сторону тех, кто их отправил. Однако инерции им не хватало, ни одна до лучников не долетела.       Ближе всего ко мне был тот самый лучник, что стрелял в меня, когда я еще был в комнате. Ответным выстрелом, мне удалось поразить его, и он свалился вниз. Стрелы засвистели немного реже, но все еще отскакивали от моего щита, как капли дождя от камня.       Каждый игрок в шутеры знает, что враги, находящиеся выше, всегда имеют преимущество. Стоя высоко на стенах, они могут видеть каждое мое движение, а я их нет. Поэтому я тут же бросился к лестнице, ведущей на стены.       Я не рисковал, выглядывая из-за щита, поэтому иногда, чтобы лучше рассмотреть своих противников, закидывал вокруг каменные блоки, а уже после осматривался, выглядывая с разных сторон. Сейчас я на всех парах бежал ближе к башне, чтобы снять самого проблемного лучника, которого я так просто не достану. По мере моего приближения он стрелял все чаще и все меньше времени тратил на прицеливание.       Достигнув башни, я не стал подниматься на нее. Закрыв себя каменными блоками, я достал кирку и начал обрушивать один ее край. Камни начали рассыпаться, и пыль поднималась в воздух. С каждым новым ударом я чувствовал, как опорная стена башни теряет свою крепость, как трещины распространяются все дальше и глубже. И вот, после одного особенно мощного удара киркой, звук треска разорвал тишину. Башня задрожала, камни начали отслаиваться от стен.       Поняв, что уже пора бежать, я отскочил в сторону стены, с которой пришел. Почти все воины ближнего боя уже поднялись на нее и бежали в мою сторону, однако башня с грохотом обрушилась вовнутрь крепости, подняв облако пыли. Видимость на короткое время ухудшилось, но не для меня. Пыль начала оседать далеко не сразу, и я решил пронзить копьем одного из ближайших ко мне стражников.       Стена была довольно узким местом, и попытка врагов зажать меня плотным строем из нескольких человек, как в прошлый раз, обречена на провал. Поэтому убить одного дезориентированного стражника было не так сложно. С лязгом доспехов, тело солдата обрушилось со стены. В то время как остальные осознали случившееся, я уже взбирался на кучу обломков разрушенной башни и продолжал свой путь к оставшимся лучникам.       Моя скорость и ловкость была выше, чем у любого из них. К каждому я приблизился до расстояния прицельного выстрела. Однако, когда пришло время поразить последнего, у меня не осталось заряженного оружия, и я с силой метнул в него копье. К этому моменту бойцы ближнего боя уже успели спуститься и взобраться на другую часть стены, потому что пересечь обломки башни с их тяжелыми доспехами было непростой задачей.       Теперь я стоял на стене, лицом к лицу с бойцом авангарда, позади которого выстроились в линию все остальные. С боевым кличем, они помчались ко мне, и я был вынужден спрыгнуть со стены, чтобы избежать столкновения. Уже внизу они хотели окружить меня, но я достаточно быстро отступал, чтобы не дать им этой возможности.       Со всеми этими пробежками, я уже отчетливо слышал их тяжелое дыхание. Нельзя было дать им время восстановить силы, и я начал резко переходить от отступления к атаке, нанося удары по незащищенным местам. Вскоре один из щитовиков застонал от боли, отступая с пораженной голенью.       Стражники явно стремились прижать меня к стене, усиливая давление со всех сторон. Я продолжал также придерживаться своей тактики, но двое из них решили все же рискнуть и броситься на меня, замахнувшись мечами. Бронзовый наконечник без труда достиг шеи открывшегося стражника, но удар второго мне все же пришлось парировать, скользя копьем по широкому лезвию меча и отталкивая его назад.       Остальные тут же увеличили свой напор, а стена все приближалась. И, выбрав момент, я подорвался в сторону и совершил круговой удар, держась за самый край древка копья. Наконечник скользнул, рассекая щит одного солдата, и оставил на нем глубокий след. В следующее мгновение он настиг локоть одного из копейщиков, вырвав из его горла пронзительный вопль агонии.       Солдаты начали переглядываться и поняли, что больше магических трюков нет. Хоть и у меня вышло вывести из боя троих, последние решили одновременно ринуться на меня. И вот, отразив удар одного мечника, мое плечо задевает наконечник копья. Оно не пронзило меня насквозь, я почти уклонился, но рана была достаточно глубокой для того, чтобы открылось кровотечение, отнимающее у меня все больше сил с каждой секундой.       От резкой боли я пошатнулся, и тут в мою грудь полетел колющий удар. Отступив, я сумел избежать верной смерти и, в ответ, оставить на лице нападавшего кровавую рану. Дикий визг раздался на всю крепость. Еще один противник потерпел поражение. Однако, я уже чувствовал, как мои силы уходят, словно песок сквозь пальцы. Не прошло и секунды как мой бок пронзило все тоже копье.       В глазах начало темнеть, за секунду до того, как я упал на колени, мне удалось из последних сил поднять щит и отразить удар мечника, который очень зря приблизился ко мне так близко. Сил держать в руках копье уже не было, но мне удалось нанести ему несколько ножевых ранений, до того как клинок выпал у меня из рук. Последний не пострадавший боец, пронзивший меня копьем, с хрустом вытащил его из моего тела, и я рухнул на землю, кашляя кровью.       — Чудовище! – крикнул он, снова собираясь поразить мое тело.       Зрение теряло фокус, и последнее, что я смог увидеть перед тем, как потерять сознание, — это то, как в размытый силуэт головы стражника прилетает что-то тонкое, от чего он, резко наклоняет голову в бок и, замерев на секунду, падает на колени.