Это Вуншпунш, братишка!

      

             

○ 🔮 ○

             — Нам конец, Хис.       — До прилёта ваших родителей ещё пара часов. Нам просто нужно что-то придумать. Как минимум… — осматривает Хисын золотыми глазами комнату, — от Демонов на пару дней мы избавились точно. Чонвон поджимает губы, не позволяя пока горючим слезам броситься из глаз, и кивает. Избавились.       

○ 🔮 ○

             Ранее.       — Почему они не предупредили за неделю! — кричит Сону, выбивая собой дверь комнаты зельеварения и грозно топая к полкам с ингредиентами. — Письма в своём Лондоне разучились слать?!       — Может, в этом и был смысл? — пробует Чонвон, заходя следом, крутя в руках единственную телеграмму от родителей с коротким «будем завтра у вас, целуем, родители!».       — Смысл в том, чтобы поджечь наши задницы?!       — Разве твоей это уже не привычно? Охая в ужасе и едва не роняя банку с крыльями феечек, Сону оборачивается и сужает ореховые глаза на брата.       — Извинись.       — Мне пришлось усилить заклинание тишины на своей комнате! Так что это вы с твоим Демоном должны извиняться! — фырчит Чонвон, упирая руки в бока.       — Наглец!       — Есть хороший пример!       — Почему ты вообще так взвился, крошка? — устало рокочет Джей, появляясь за привычным хлопком багряного дыма уже с Хисыном, мурчащим на руках.       — Потому, что, как думаешь, отец с матушкой будут в огромном восторге, узнав, кто в парах у их сыновей? — приподнимает брови к рыжей чёлке Сону.       — Каков приме-е-ер, — тянет Чонвон, щёлкая пальцами и зажигая огонь под котлом.       — Нет, ты совсем за эти месяцы оборзел.       — Но раз уж мы официально и навеки пара, — хмурится Демон, — разве знакомство с вашими родителями — не неизбежно?       — Не так скоро! — всплёскивает руками Сону, едва только составляет на стол все банки. — Пушистик вон хотя бы может замаскировать свою задницу. А ты? Притворишься одной из горгулий на крыше особняка?       — Значит, ты стесняешься меня? И, если бы Сону умел метать огонь из глаз, а не из пальцев, в Джея бы прилетело пару пламенных шаров-поцелуев. Но, увы, в силах Сону лишь гневно смотреть, испепеляя мысленно.       — Я волнуюсь за тебя, — сквозь стиснутые зубы признаётся он. Тёмные губы Демона тянутся в ухмылке.       — И я волнуюсь за тебя, крошка, — хмыкает он, усаживаясь на диван и устраивая фамильяра на своих коленях.       — Это не было скрытым признанием, не скалься мне тут.       — Но правда, Сону, — открывая Книгу Заклинаний, Чонвон удобно устраивает её на столе рядом с банками, — что плохого, если родители увидят твою пару?       — То, что они точно будут знать способ, как отправить его обратно? Узнают о том, что мы нашли рецепт Вуншпунша? Отнимут у нас всё? Запечатают магию? Отправят к людям?!       — Ты драматизируешь, — кривится Чонвон, глядя в бешеные глаза старшей ведьмы.       — Я просто рассказываю тебе о страшной и грязной правде, которая ждёт нас. Родители не то, что не будут рады оказавшейся у нас паре, они в принципе взвоют, узнав, что едва только оставили нас одних, мы дел навертели.       — Тебе что, крошка, — посмеивается Демон, — стыдно что ли? Ты заболел? Откуда такие мысли?       — Ну, стыда во мне отродясь не было, и ты это знаешь. Просто бабуля Ким всегда кряхтела за чистоту рода. Как знать, может матушка с возрастом тоже такой заскок поймала? Откупоривая банку с пылью рога единорога, Сону сыплет горсть в котёл, взмахивая рукой, чтобы лопатка начала помешивать вскипающую жидкость с несколькими ингредиентами.       — Не познакомишь, — сонно кряхтит Хисын, растягиваясь на коленях Джея, — не узнаешь.       — А ты, пушистик, шибко торопишься показаться нашим родителям и сказать, что мылишь в мужья Вон-и? В комнате наступает гробовая тишина, пока Чонвон, замирая взглядом на Сону, тихо скрипит зубами. А Сону же искусно и привычно младшего игнорирует, занимаясь варкой зелья. А то странно как-то…боится появления родителей и знакомства с ними один Сону. А он что, левый самый? Или Чонвон думает, что они с Хисыном одни умные такие и могут спрятать пока их отношения в пушистую чёрную шкуру? Шиш. У Сону тоже есть идея, как спрятать ненадолго Джея…       — Это небезопасно, крошка, — качает головой Демон.       — Вали из моей головы, — шипит Сону, поправляя шляпу, что водрузил на рыжие прядки.       — Я бы с радостью, но не в этот раз. Ты забыл, что неправильно составленное желание несёт за собой кучу последствий?       — Я составил всё, как нельзя лучше. Если читаешь мои мысли, видишь же.       — Продумай сроки, — подсказывает Чонвон. — Если что-то случится, обратить заклинание без тебя — я не смогу.       — Сутки, — уверенно кивает Сону, кидая в котёл лапки скорпионов.       — Почему сутки? Родители не указали насколько они приедут.       — Двое суток.       — Сону. От прокатившегося по комнате низкого гула, у Хисына даже шерсть дыбом встаёт, а сам он опасливо навостряет уши и замирает, когда когти Демона у него на загривке останавливаются. Сону и Джей смотрят друг другу в глаза слишком долго. Так, что Чонвону даже приходится начать помешивать Вуншпунш самому, пока старший не обрывает зрительный контакт, скрещивая руки на груди.       — Лучше ругайтесь, — бурчит Чонвон. — Когда вы молчите — становится страшнее.       — И я повторюсь, — рычит Джей, — это небезопасно.       — Это всего на двое суток, — обороняется Сону. — Потом, всё вернётся само. Да и…я не убираю. Я скрываю.       — Ваш дом — живой и волшебный. Что, если ты скроешь и его? Тогда ваши родители точно не заподозрят ничего неладного!       — Дже-я, что ты делаешь? Секунду назад недобро глядящий кровавой тьмой, Демон растеряно встряхивает головой.       — Спорю с тобой.       — Нет, — пожимает плечами Сону, указывая ладонью на Хисына. — Вот…на диване ты что делаешь?       — Сижу…       — Вот и сиди молча, — отрезает он, отворачиваясь к котлу и обрубая все возможные попытки Демона контактировать с ним.       — Ты ведь понимаешь, что это так не работает? — шепчет ему Чонвон, поглядывая на всё ещё растеряно глядящего в спину ведьмы Джея.       — На него я тишину наложить не смогу, — тычет когтистым пальцем Сону в щёку брата, — но вот на тебя это действует — превосходно.       — Опять угрожаешь?       — Предупреждаю.       — Уйду сейчас, и хрен тебе, а не желание.       — Против уговора не попрёшь, Вон-и, — усмехается Сону, бросая в котёл последний ингредиент, — а сейчас — моя очередь. Надув щёки, Чонвон только и может, что поправить скособочившуюся шляпу и встать на своё место у котла, протягивая брату руки. Он бы и рад попереть против, но, зная Сону, мог потом и пары желаний в очереди за раз лишиться. Плавали — знает. А потому, делая самый обиженный вид, он позволяет их ладоням сцепиться, а губам Сону произнести заветное…       — …желаю скрыть всё демоническое в этом особняке на сорок восемь часов! …и такое опрометчивое.       « — Настанет день и ты запомнишь, что желания нужно формулировать чётче.       — Меня отправили к тебе совершенно точно не по оговорке, крошка.» Потому, что в следующую минуту происходит сразу столько всего, что у Чонвона волосы на затылке не просто дыбом встают, а седеют и выпадают одновременно. Потому, что, стоит только Сону сделать глоток Вуншпунша, комната разражается звоном серебра о деревянный пол, удивлённым мявканьем и двумя хлопками. А на их с Джеем местах — образуются лишь клубы багрового дыма. И ничего больше.       — Что же нам теперь делать? — блеет Чонвон, глядя на остатки багрового дыма, расплывающегося перед его носом. — Хисын, родители убьют меня…       — А сначала меня, если я только попробую что-то при них ляпнуть, и ваша матушка прознает, что я, умеючи обратно обращаться в человека, не уследил за вашими грешными душами, — вздыхает кот, встряхивая головой и отряхаясь от пыли после падения на пол с рук Демона.       — Нам конец, Хис.       — До прилёта ваших родителей ещё пара часов. Нам просто нужно что-то придумать. Как минимум… — осматривает Хисын золотыми глазами комнату, — от Демонов на пару дней мы избавились точно…                     

To be continued…