Встретимся даже после смерти

В солнечный день я спокойно шла по улицам Небесной столицы, читая свиток, так как дел навалилось слишком много. В этот момент невольно вспомнилась моя прошлая жизнь, когда я была обычной учительницей математики и тоже сутками корпела над бумажками. Сколько прошло времени? Сколько же лет мне было, когда я умерла? Так, сейчас мне семьсот с… С? С? С? А какой сейчас год? Ооооо, давай, Хао Линг, вспоминай, вспоминай. Что ж, перед вознесением я испытала много боли, и моя память, словно защитный механизм, решила стереть этот момент, оставляя лишь смутные отголоски тех ужасов, когда меня пытались забить на смерть. В этот момент я невольно остановилась посреди улицы и несколько раз ударила себя свитком по лбу, пытаясь вырвать из глубин разума хоть какой-то момент. Вот же потеха всем богам будет, что Прекрасная Владыка Сыванцзы (титул свой собрала из слова «смерть» и наследственного титула знати «цзы», который никогда мне не принадлежал) покровительница судеб всех богов, людей и демонов, та богиня, которая по сути является самой смертью и знает всё обо всех (тут явно кто-то чего-то намудрил, потому что я вижу только ключевые и важные моменты из жизни людей и только тогда, когда просматриваю их нить судьбы) не знает того, что с ней было раньше. Честно говоря, смешно даже то, что я не помню даже своего имени, которым была награждена в этом мире от рождения и по сути должна была нести его от появления на свет до того, как за мной самой придёт моя коллега, которой у меня тут нет. Забыла всё при вознесении. Если вспоминать имя из прошлой жизни, то сейчас оно мне кажется до ужаса режущим слух, потому что за семьсот лет не разу не слыша даже близко похожую речь, всё равно рано или поздно начинаешь всё воспринимать в штыки даже то, что раньше казалось таким родным. Меня звали Надежда… На что интересно тогда родители мои надеялись? Вряд ли сейчас уже вспомню, не помню ни их голоса, ни имён, ни что-то такого яркого, что когда-то мне нравилось и это грустно.Иногда обрывки прошлого визуализируются в голове, но всё ещё много белых пятен, чтобы видеть картину целиком. В этой жизни у меня были прекрасные родители, правда и их образы уже стерло время, хоть иди и бей Повелителя Времени за то, что он, так нещадно всё стирает. Был у меня и жених, которого я любила всем сердцем. Он не происходил из знатной или богатой семьи, но зато был умным человеком. Его имя сохранилось в памяти в виде татуировки на правой руке. Иначе после того безумства, когда у меня поехала голова и именно тогда всё постиралось к чертям собачьим и демонам проклятым, ничего бы не осталось совсем. А так хоть имя греет мою чёрную душу и понимание того, что когда-то была кем-то любима. Почему считаю, что моя душа окрашена именно таким цветом? Так в начале начали думать люди, когда стала забирать на перерождение дорогих для них людей, которые живут глубоко в их сердце, а затем за ними стала повторять и я. Вообще вся моя жизнь в этом цвете, что длинные волосы, что глаза, что помада на губах, что ханьфу, что пояс, что сапоги, что покрывало на голове, которое скрывает моё лицо… Единственное светлое в моем мрачном облике — это кожа, которая выглядит белоснежной. Из-за неё нередко принимают за труп, когда видят мои кисти рук. Но что мне делать в такой ситуации, если моя внешность меня полностью устраивает? Я никогда ничего не меняла и не собираюсь это делать. Заставить меня никто поменять что-то не сможет. С другими небожителями я без особой надобности не общаюсь, вот зачем по сути мне они нужны? Но как Юйши Хуан, которая, как и я вознеслась на последнем выдохе (только эта красавица перерезала себе горло, а меня до смерти избили) уйти в какой-нибудь домик и стать отшельницей не могу, слишком часто к сожалению, приходится контактировать с богами войны, когда у них на территории начинается какое-то мракобесие. Ловить души и отправлять их на перерождение, пожалуй, самое захватывающее из моих занятий на посту Богини Смерти. Захватывает, моменты когда души проходят через прозрачный портал, который напоминает что-то среднее между слаймом и желе. Видно, как пролетая сквозь него, они отправляются на перерождение. Они довольно легко через это проходят… Кроме тех, кому суждено стать демонами, так как когда толкаешь их на перерождение, звук такой будто бью кулаком по стеклу, такие обычно довольно резвые и за ними приходится бегать по полю брани, а когда понимаю, что уходить из этого мира душа не хочет, то мне остаётся только плеваться с фразой: — Тьфу ты, опять бракованный попался, а я как дура за ним бегала. Самые скучные смерти у людей, которые расстаются с жизнью из-за преклонного возраста, поэтому обычно за ними отправляю служащих моего дворца. Вот такая вот я злая смерть… Какого фига пока была в своих мыслях, я стояла перед своим дворцом и лупила себя свитком по голове? Тут что-то резко тряхнуло землю… Ещё раз… И ещё раз… Кто там такой сильный возносится? Колокол звенит, как ненормальный, мне аж по ушам бьёт. Противно… Перестал бить? То резко, резко, резко, так что барабанные перепонки все лопнут, то в одно мгновение прекратилось? Так же не бывает даже у демонов, что у нас за Санта-Барбара сейчас тут твориться? Послышалось, как начал обваливаться соседний дворец, который находился буквально несколько минут назад справа от моего. А теперь и слева… Ужас, а если мой сейчас тоже также, то мне придётся какое-то время быть с другими небожителями… Не, не, не, помилуйте. Так, всё прекратилось, гул на площади не считается, он там всегда, когда кто-то припрётся. Мой дворец стоит… — Фуууух, — послышался облегченный выдох от меня. Тут кто-то стал ломиться ко мне в духовную сеть. О Божественные Небеса, только бы не Цзюнь У со своим внеплановым собранием, я же буквально несколько минут назад вышла из главного дворца литературы, мне хватило контакта с Небожителями по горло на ближайший месяц. — Прекрасная Владыка Сыванцзы», — услышала голос Линвэнь, — С вами сейчас там всё в порядке? Не придавило ли вас частями вашего дворца, а то мне уже доложили, что ближайшие развалились, а насколько мне известно вы предпочитаете не находиться за пределами своей резиденции и несколько минут назад должны были вернуться от меня. Я приложила пару пальцев к правому виску: — О, Наньгун Цзе, не стоит так сильно переживать о моём дворце, то что уже мертво, умереть не может.