Расправляя крылья

      — Вам нужно в больницу! — настаивал водитель машины, которую Рейвену и Мартти пришлось поймать недалеко от аэропорта. Лететь туда по дневному безоблачному небу было бы безумием, поэтому они приземлились в более-менее безлюдном месте возле трассы и словили попутку. Не сразу остановился человек, желающий помочь двум странным парням, один из которых выглядел так, будто его переехал грузовик. И все же добрый человек нашёлся.       — Мне окажут медицинскую помощь в аэропорту, вы не переживайте так. Выглядит страшнее, чем есть на самом деле.       — Что с вами случилось? Вас избили? Может, нужно заявить в полицию?       — Нет! — в один голос упредили попутчики.       Мартти легонько кивнул Рейвену, но тот не понял.       — Дай ему… — прошептал Мартти.       — Что?!       — Деньги, конечно. А ты что подумал?!       — Ничего не подумал, — соврал Рейвен, неохотно вытягивая купюры из тех, что недавно любезно дал ему Велиар.       Мартти уловил манеру Велиара решать проблемы меньшими заботами. Иногда людям нужно просто дать достаточную сумму, чтобы их беспокойство сошло на нет. Сейчас это оказалось кстати. Несколько сотенных купюр и сердобольный водитель повеселел и исчерпал свои вопросы. Он высадил их возле аэропорта, в той части, где значился вход для пассажиров частных рейсов. Самолёт, ожидавший их, был полностью готов к вылету. Избегая лишних вопросов, они уселись в комфортабельный салон, напоминавший комнату отдыха, и уже там им предоставили всё, что могло понадобиться для зализывания ран. Нашлась даже сменная одежда.       Рейвен заботливо обработал раны Мартти. Перебинтовал лодыжку и сломанный палец, очистил и смазал ссадины и синяки. Мартти смотрел на него в эти моменты с такой нежностью, что у Рейвена не оставалось сомнений в том, что это не Велиар.       — Хватит улыбаться, иначе я за себя не ручаюсь, — пошло оскалился Рейвен.       — Ты опять рисковал своей жизнью, хотя мог улететь на Кубу раньше. Почему?       Мартти знал почему, но ему хотелось это услышать, увидеть выражение лица нефилима, прочувствовать по-настоящему, полноценно, а не находясь где-то глубоко внутри, вслушиваясь сквозь Велиара.       — Глупый вопрос. Неужели всерьёз думал, что я бы оставил тебя одного, среди этого бедлама? — Рейвен закончил колдовать с перевязкой на кисти Мартти и сел на место рядом, у иллюминатора. За оконцем проплывали пушистые облака, теперь, когда демоны и храмовники остались далеко позади, где-то там, на земле, все их приключения и невзгоды тоже казались мелочью. Беспокойство отступало, и Рейвен мог позволить себе снова стать собой. — Пусть ты со мной редко, но при этом не перестаёшь быть самым важным для меня человеком. Нечеловеком. Ну, ты понял.       Мартти заулыбался.       — Почему именно Куба? — перевёл Рейвен тему.       — Когда мы с Велиаром покинули Замок Ангела, он был уверен, что ты сдался Люциферу. Даже слушать меня не желал. А я ведь в это верил, и был прав. Знаешь, хоть Велиар и ощущает острую неприязнь к Люциферу, но всё-таки больше какой-то боли от давнего предательства, а от неё, как мы уже поняли, Велиар бежит как чёрт от ладана. Так вот, ему нужен был новый план. Хоть какой-то. Уцепиться за цель, чтобы оправдать своё дальнейшее существование… это странно, Рей. Я никогда до того момента не чувствовал его таким растерянным, даже разбитым. Но в этом мы с ним были едины. В общем, он снова вспомнил о своих перьях. Одно из них кануло в портал колодца в катакомбах. Перо было у Молоха, и оно не единственное. Похоже, он запрятал целый пучок где-то на земле. Велиар полагал, что Молох знает, где остальные перья, поэтому целью стало найти Быка и попробовать с ним договориться. Так, мы попали в США. Велиар быстро отыскал Молоха, а тот самодовольно его встретил. Сладкие речи Велиара смогли склонить Быка к сотрудничеству, однако оказалось, что других перьев у Молоха нет. То единственное, он нашёл совершенно случайно на чёрном рынке, где торгуют артефактами, ну или тем, что выдают за них. Так что Молох сообщил Велиару неутешительную новость, что его добро, скорее всего, давно разобрано и распродано по всему свету. Сказать, что Велиар обозлился — значит ничего не сказать. В тот день он… мы…убили сразу троих детей.       Сайфер нахмурился и поджал губы, отвернувшись от Рейвена. Тот не стал ничего говорить, терпеливо ожидая продолжения рассказа. Чего бы ни совершил Мартти, пока в нём сидел демон, он готов простить, прекрасно понимая, что на то была не его воля. Он всего лишь оставался марионеткой в руках высшей силы. Кроме того, и сам Рейвен далеко не безгрешен.       Мартти отёр лицо. Было безумно стыдно и тошно, хоть он и понимал, что всё творил Велиар. В моменты, когда падший уже казался Мартти не таким уж порочным или бесчеловечным, тот вытворял нечто богомерзкое настолько, что в дрожь бросало.       — Наворотил дел. Но придя в себя, Велиар решил найти место, где запрятал перья, и убедиться лично. Неделю он шатался не по публичным домам, а по библиотекам и музеям, к счастью. Сравнивал карты разных времён, что-то рассчитывал, чертил. Потому что заветное место за долгие тысячелетия разорили и сокровище разнесли по миру. Он нашёл древние документы каких-то пиратов, с перечнем груза на их корабле. По легендам, свои сокровища пираты запрятали в пещерах. Так вот, эти пещеры находятся на Кубе. Туда-то мы и отправились. Но и там его ждал сюрприз. Вопреки тому, что местечко сохранилось на суше, оно значительно видоизменилось, и вместо одной глубокой пещеры там теперь ходы в несколько изрядно разветвлённых уровней и протяжённостью в три десятка километров. Некоторые залы этой пещеры ко всему оккупировали туристы, в других местные иногда проводят фестивали и концерты. Ещё одно разочарование для падшего. Но он настолько упёрт, что решил идти до конца и обыскать каждую ямку там, благо у него, как он думал, хватит на это времени. А чтобы не мотаться из США туда и обратно, он прикупил дом на ближайшем островке, обустроил его под свой лад и укрепил сотнями неизвестных даже мне — бывшему инквизитору, знаков. Я понял только смысл, что на территорию участка в итоге не может войти ни один падший, ангел, демон или нефилим, кроме него самого или только с его дозволения. И потому, там ему прислуживают обычные люди, из местных. Вот поэтому Куба. И честно говоря, я не против немного отдохнуть на Карибском море… когда-то я видел его только на фото в интернете, и несколько раз смутно из глаз Велиара.       — Может, и к лучшему, что он не нашёл свои перья. — После некоторого молчания выдал Рейвен, развалившись поудобнее в кресле. Самолёт слегка накренило: пилот делал манёвр снижения высоты. Рейвена затошнило. Летать самому — не то же самое, что сидеть внутри самолёта. — Видимо, недостоин. Я не удивлюсь, что все перья, что он запрятал по миру, в конце концов окажутся в Ватикане, — пошутил Рейвен. — Они любители собирать всякие всячины. Я где-то слышал, что у них есть библия из чистого золота, настоящие кости святого Петра, инопланетяне и даже штука, похлеще твоего маленького ангельского стёклышка. Хренотелевизор!       — Хроновизор, — поправил Мартти, хихикая. Да, он тоже слышал о таком. — Устройство, которое, по слухам, много лет назад создали учёные Ватикана, а выглядело оно как простая пара очков, с помощью которых можно было просматривать события из прошлого. — Такого устройства не существует. Уже. В стенах Ватикана много чего есть, это правда, однако, как нам рассказывали в академии, после того, как некий отец Брюн утверждал, что использовал этот прибор и был свидетелем распятия Христа, очки сразу же уничтожили. Потом само существование хроновизора стало преподноситься как полный бред.       — Эх. А я бы посмотрел в них. А ты? Что бы хотел там увидеть?       Мартти на мгновение задумался. Это должно быть нечто особенное.       — Ничего в голову не приходит. Наверное родителей. А с другой стороны, что мне это даст? Ничего. Прошлое уже не существует, и, как мне кажется, ничего не изменится оттого, что кто-то на это посмотрит.       За разговорами незаметно прошло три с половиной часа полёта. За это время Мартти выглядел уже получше, по крайней мере, опухоли от синяков на его лице спали, а многие ссадины практически зажили. В регенерации нефилима, сочленённого частично с падшим всё-таки имеются и свои плюсы. В аэропорту Гаваны их встретила машина с личным водителем Велиара, которая без лишней спешки доставила их к побережью. С него на яхте они за считаные минуты добрались до острова, на котором и находился дом Велиара.       Мартти сошёл с яхты на берег, немного морщась и прихрамывая, а вот Рейвену такой простой финт не удался. Теперь была его очередь биться о невидимую преграду. Мартти протянул ему руку.       — Иди сюда.       Только после этого Рейвен смог ступить на берег. Защита работала, и это успокаивало. А сам остров напоминал маленький рай. Белоснежный песок, пальмы, ракушки, цветы, спешащий услужить прибывшим персонал из нескольких кубинок, слишком миловидных и откровенно почти голых, чтобы помыслить, будто они занимались в этом доме только уборкой и готовкой.       — Хозяин! — щебетали они, радостно спеша навстречу Мартти и его спутнику.       — Кхм… забыл совсем. Но это не моя идея, это всё Велиар, ты же понимаешь? — оправдался Мартти, пытаясь насилу отвести взгляд от гологрудых загорелых красоток.       — Да–да–да. — Пробубнил себе под нос недовольный Рейвен. И всё же, созерцать их было куда приятнее, чем каменное лицо Касикандриэры или Молоха. Рейвен поймал себя на мысли, что даже среди всей этой красоты и умиротворения, он никак не может выбросить из головы всё и всех, кого они оставили позади.       Девушки накинули ожерелья из цветов на Мартти и Рейвена, взяли обоих под ручку и счастливые, как никто, повели в дом. Дом? Нет, конечно, Велиар не обошёлся бы небольшим бунгало. Вместо этого тут был возведён целый особняк из стекла и камня в три этажа. Вокруг него прочный забор, во дворе раскинулись ухоженные сады, во все стороны разбегались каменные дорожки и был даже фонтан, в противовес островным, практически диким джунглям. Всё кричало о высокомерии, любви к роскоши и элитности. Напоминало о Велиаре. Рейвен не удивился, даже обрадовался. Он начинал привыкать к комфорту и удобствам. Мартти же хватило бы и соломенного шалаша на берегу, да Рейвена под боком, а потому, сейчас ему было несколько неуютно и стыдно перед Рейвеном.       — Хозяин! Вы и ваш гость голодны? — наперебой спрашивали девы на английском с явным акцентом.       — А можно ли, — Мартти выпутался из рук одной из девушек, густо покраснев, — не называть меня так и прикрыть немного ваши пышные достоинства?       Пока Мартти краснел и заставлял девушек одеться, Рейвен успел закурить и насладиться обществом, изрядно откушав плещущей через край энергии искренней радости кубинок.       Им принесли поесть и даже предложили массаж, причём нескольких видов, но Мартти скромно отказался, попросив оставить их в доме наедине. Девушки не обиделись, а наоборот, похихикав меж собой, упорхнули, словно птички. Мартти с отвращением отодвинул отменный стейк из мраморной говядины и умял только свежий салат и фрукты, запив их досыта кокосовым молоком. Вот теперь он откинулся на просторном диване подле Рейвена, впервые за долгое время ощущая себя собой, да ещё и без всякой суеты и неприятностей. В голове была полнейшая тишина, что тоже крайне радовало.       — Велиар не появится ещё минимум пару дней, пока не заживут все синяки и переломы. Как же хорошо! — выдохнул Мартти.       Кто ещё мог так радоваться покалеченному телу в этот момент? Мартти думал задать тысячу вопросов о том, как Рейвен жил без него в Замке Ангела с Люцифером под боком, но именно сейчас ему совершенно не хотелось говорить ни о чём подобном. Иллюзия покоя, островок вдали от безумия и войн. Смогут ли они остаться здесь надолго, или быстро надоедят друг другу? Просто жить как обычные люди, без всяких небесно-адских дрязг. Такое вообще возможно?       — Ты хотел бы… — вдруг произнёс Мартти. — Нет. Не так. Чего ты ждёшь от своей жизни? Как бы она сложилась, если б ты мог сейчас выбирать? Кем бы стал? Где бы жил? — Лазурный взгляд внимательно прошёлся по задумчивой линии профиля Рейвена, зацепился за губы, выпускающие клубы дыма.       — Сколько вопросов. — Рейвен немного растерялся. — Не знаю. Прежде я мало об этом думал. Раньше я мечтал о покое. Чтоб не нужно было часто переезжать и прятаться. Сейчас, сидя сытым рядом с тобой на мягком диване, я чувствую, что этого вдруг достиг, и наконец-то могу просто быть собой. Потому, прямо сейчас я хочу, чтоб время остановилось, хотя бы ненадолго. Пусть ничего не меняется, ни в лучшую, ни в худшую сторону. А прежде… хотелось выжить, где-то осесть, заиметь собственный дом. Может быть, когда-нибудь. Помню, я даже подумывал о человеческой профессии. — Хмыкнул Рейвен, вспоминая, как вывалил это Шеннон и её перекошенное ехидством лицо. — Думал пойти работать пожарным. Ну а что? Огонь мне нипочём, мог бы помогать, а не только от пальцев прикуривать.       — Ты не был похож на того, кто стримится помогать, когда я тебя впервые встретил. — Ностальгично улыбнулся Мартти.       — Вот и Шен меня засмеяла. «Это не для таких, как мы» — так она сказала. Перебивался случайными заработками, без каких-либо планов на жизнь. Жениться точно не собирался, вся эта розовая мишура, дети, собаки, офисная работа, часто сытый пузан — это не моё, — заулыбался Рейвен, пытаясь уйти от неприятных и слишком сокровенных разговоров, но взор Мартти не позволил уклониться. Он вздохнул и продолжил: — Далеко я не заглядывал, понимая, что в любой момент меня и Шен могут попросту убить или запихнуть в темницу под Ватикан, откуда, как мы с тобой уже знаем, очень сложно выбраться. — Рейвен стянул левый кроссовок и носок, заставляя Мартти немного поморщиться от запаха его ног. А что, можно подумать, у него они пахнут ромашками! Он снял с пальца простенькое колечко и отдал его Мартти.       — Надень, может так Велик не сможет выбраться подольше.       — Ты правда не хочешь его видеть? — Мартти не совсем верил в это, потому что глазами Велиара видел, как именно Рейвен смотрит на него. С одной стороны, хотелось верить, что этот взгляд, полный плохо скрываемой любви, направлен к Мартти, а с другой, жутко заедала ревность, что может быть, Велиар не врёт, и Рейвену падший тоже не безразличен.       — Что значит его? Даже когда Велиар проявляется, я всё равно вижу тебя.       — Ему и ошейник нипочём, думаешь, кольцо помешает? Нет. Оставь себе, ведь если… нет, КОГДА Велиар вернётся, тебе лучше находиться под защитой. Не могу гарантировать, что он не применит внушение в каких-то своих целях в очередной раз. — Мартти встал с ротангового дивана, осмотрелся вокруг, пытаясь вспомнить, в какой части этого дворца располагалась хозяйская спальня.       — Как знаешь. — Рейвен надел кольцо обратно.       — Идём, осмотримся. Знаешь, что интересно в этом месте?       — Что?       — Когда Велиар сюда приезжал, наша связь будто смазывалась. В последнее время я не только научился видеть одновременно с ним, но и чувствовал его переживания, иногда и физические. Но в этом доме практически всё сходило на нет, или виделось словно через очень густой туман. Иногда я был этому даже рад.       — Вот как? А почему? — Рейвен осмотрел светлую гостиную. Никаких артефактов или чего-то на них похожего он не увидел.       — Наверное, причина в защите, которую Велиар нанёс на этом острове. И, скорее всего, пока мы здесь и я у руля, ему тоже будет сложно пробиться.       — Пусть помучается.       — Я ведь даже толком не знаю этого дома.       — Так, давай его исследуем прямо сейчас, — промурчал Рейвен, направляя сбившиеся волосы назад и сверля Мартти глазами, всё же надеясь, что Велиар оправдает ожидания и особая комната для утех всё-таки где-то есть.       — Кажется, он поднимался по лестнице… нет! Лифт! — Мартти похромал к резным дверям из тёмного дерева и жмакнул кнопку возле них.       Тихий мелодичный дзиньк и створки открылись. Лифт оказался очень просторным, здесь даже стоял диван и из динамика под потолком звучали трели поющих птиц. Музыку Велиар не любил, зато обожал звуки природы. Всего четыре кнопки — этажи с первого по третий и подвал.       — Вряд ли это подземный паркинг или погреб под соленья, да? — усмехнулся Мартти, задержав палец возле кнопки подвала и переглянувшись с Рейвеном.       Тот понял ход его мыслей. Он тоже был настроен вполне романтично. Они давно не были вместе. Всегда им кто-то или что-то мешало, дышал в затылок. Но не теперь. Чем дольше они были здесь, тем сильнее Рейвен ощущал это забытое чувство полной свободы и вседозволенности. Оно его пленило, возбуждало. Нефилим прижал Марти к дверцам лифта и жарко, собственнически поцеловал.       — Эй, поосторожней. — Выдохнул повеселевший Мартти, охотно отвечая.       Но дверь открылась, и они вывалились в тёмное, почти беспроглядное помещение, чуть не упав на холодный каменный пол. Практически интуитивно Мартти хлопнул в ладоши, сам не понимая зачем. Зажёгся приглушённый свет, но когда они, наконец, оглянулись, Мартти пробрал истерический смех. Кто бы мог подумать, но вдоль стен длинной комнатушки с высоким потолком, возвышались тесные полки, снизу доверху забитые бутылками с алкоголем самых разных сортов. Ни один магазин элитных вин не смог бы побиться с этим погребком в ассортименте! На стеллажах пошире, действительно стояли банки с закусками: засоленное и вяленое мясо, маринованные овощи, зелень, камни отборного чёрного шоколада, размером с голову, множество коробок лучших кубинских сигар! Да всё что угодно, только не то, что они ожидали увидеть.       Рейвен даже опешил, осматривая внушительный погребок. Он был сыт, но лицезря всё это роскошество, не отказался бы от дегустации.       — Какое разочарование, — буркнул Мартти.       — Ну, почему же. Ты только глянь! — нефилим сунул в рот одну из сигар, и стал похож на мафиози.       — Ха-ха! — смеялся Мартти. Он подошёл к стенду с напитками. — О, а коллекция-то не из дешёвых. Я не особо разбираюсь в этом, но ты посмотри на год. — Он взял одну из бутылок рома и указал на этикетку. — Да он старше нас вместе взятых! Это правда влияет на вкус в лучшую сторону?       Рейвен перенял бутылку. Брови поползли вверх. На этикетке значилось: Legacy by Angostura.       — Ты хоть знаешь, сколько это стоит?! — восхищенно и с придыхание спросил он, держа бутылку с особой аккуратностью, словно хрупкого младенца.       — Догадываюсь. Много.       — Не много, а неприлично много! 25 000 долларов за бутылку!       — Хм, а он ни в чём себе не отказывает. Вот тварюга!       Собрав в охапку всё, что только смогли захватить, они обосновались у бассейна с джакузи и чудесным видом на личный пляж, укрытый живописной пальмовой лагуной, нежились в тёплой воде под ласковым солнышком, пили самый дорогой ром, опорожняя одну бутылку за другой, беззаботно смеясь. Рейвен смолил сигары, чувствуя себя королём мира. Их не беспокоили. Рядом шелестело море. Полный штиль. Безупречно прозрачное, цвета аквамарин. Тёплый белый песок. Крики чаек. Маленькие суетливые крабики снуют туда-сюда. Разомлевший окончательно Рейвен косился на не менее пьяного Мартти. Это прямо их маленький персональный рай.       Мартти подставил лицо солнцу и зажмурился, синяки и ссадины за несколько часов практически исчезли, и сейчас она порозовела, рискуя быть сожжённой, всегда чутко и быстро реагируя на солнце. Они болтали обо всём и ни о чём конкретном, флиртовали, а когда бутылки досадно опустели, Мартти был очень пьян, однако умудрялся оставаться в весёлом и беззаботном сознании. Месяцы, что Велиар провёл в его теле, приучили его лучше переносить спиртное, чем прежде, но также пристрастили к сигаретам. И если раньше он силой воли сдерживался, то теперь расслабленно перенял сигару у Рейвена прямо изо рта, и, желая продолжить их маленький праздник, взял того за руку и потянул за собой обратно в дом. Штормовой походкой они дошли до лифта, не с первого раза отжали кнопку вызова, и вывалились в знакомом винном подвале.       — Сейчас, я только возьму с запасом, и мы… — Мартти загадочно улыбнулся Рейвену, смотря на него помутневшим взором, — поднимемся ко мне в «номер» на третьем э-та-же. — В аванс своим намереньям он одарил Рейвена глубоким поцелуем, потом ухватился за очередную бутылку, но она не поддалась. Он снова потянул, но та будто накрепко залипла на своём деревянном лежбище. — Не понял… — удивился Мартти, дёрнув ещё сильнее, потом начал расшатывать в разные стороны. В какой-то момент бутылка подалась вверх, послышался щелчок, и стена с запасами закусок и сигар вдруг разошлась в стороны, раскрывая широкий проход в ещё одну комнату.       — Ха, а домик больше, чем кажется! — обрадовался Рейвен, с интересом заглядывая в образовавшийся проём и ища рукой выключатель на стене.       Когда тот щёлкнул, оба встали в дверях как вкопанные. В комнате, пусть и с приглушённым освещением, всё горело пошлым, вызывающим красным цветом: стены, пол, обитые красно-чёрной кожей диван и кресла, красная круглая кровать, размером с небольшой аэродром, под тяжёлым бархатным пологом. Вдоль стен теснились десятки подсвеченных, как в музее стендов, но на полках хранились не посуда или милые статуэтки, их заполняли всевозможные инструменты для самых изощрённых сексуальных утех и пыток, от банальных дилдо всех цветов и размеров до механических приблуд, о назначении которых можно было только догадываться. Металлические, стеклянные, силиконовые, кожаные. Прищепки, пинцеты, шарики, кольца.       Входя, Рейвен задел плечом вешалку с десятками костюмов из латекса, кружев, мехов и ремней. Прямо посередине, на самом видном месте, стояла высокая деревянная дыба и что-то вроде плахи, только без нависающего сверху лезвия.       — Опа. — Оживился сразу Рейвен. — Почему я не удивлён?       — Мы… в Аду? Это пыточная? — Мартти аж протрезвел, хлопая округлившимися глазами.       — Ну почему сразу пыточная. — А вот Рейвена это зрелище нисколько не покоробило. Он уверенно прошёл внутрь комнаты, не без придыхания рассматривая сокровища Велиара. Что и говорить, а в получении удовольствия тот знал толк, чем часто пользовался, когда Мартти был в «отключке».       Рейвен никогда бы не сознался Мартти в том, что секс с Велиаром всегда просто потрясающий и демон умел удивить, тогда как Мартти в постели не искушён и малоопытен. Это несправедливое различие Рейвен хотел бы исправить. Немедленно!       Мартти меж всем прохаживался вдоль витрин, не рискуя ни к чему прикасаться. Что-то смутно всплывало в его памяти, а точнее, в воспоминаниях Велиара. Обрывисто, ввергая в непонимание сути. Ему понравилась одна деталь: всё в этой комнате разложено в идеальном порядке, содержится, как видно, в чистоте и без единой пылинки. Это явно говорило о том, что комната использовалась по своему назначению очень часто.       — Иди, что покажу. — Рейвен поманил бывшего инквизитора, а когда тот нехотя, но подошёл, озираясь по сторонам, схватил за запястье и привлёк, собственнически прижал. Ноздри нефилима встрепенулись. Он жадно вдохнул запах тела Мартти, чувствуя, как быстро заводится. Его аура мигом вспыхнула насыщенным красным в тон обстановке. — Я тебя хочу. Прямо сейчас.       — Да. — Выдохнул Мартти ему в лицо, поддаваясь настроению Рейвена.       К чёрту одежду! Рейвен стянул с себя майку, растревожив хвостик на затылке и распуская волосы, придавил Мартти спиной к дыбе и, не позволяя тому опомниться, начал рьяно раздевать. Всё, что не поддавалось, он озверело срывал. Рейвен никогда не был настолько властным и жёстким в сексе с Мартти, но белокрылый нефилим нашёл в этом нечто очень привлекательное, к своему удивлению. Впрочем, времени для удивления не нашлось. Футболка, лёгкие парусиновые шорты, а потом куда-то в разные стороны комнаты полетели и кеды с трусами. Долгий, густой поцелуй не оставил Мартти возможности возражать, а когда он перестал сопротивляться, Рейвен раздвинул его руки в стороны, и на запястьях Мартти щёлкнули широкие наручники. Рейвен облизнул губы от удовольствия.       — Ты похож на маньяка, Рей. Сексуального, дикого, похотливого… — заполоненные опьянением и страстью глаза Мартти, с поволокой всматривались в нового Рейвена. Мартти видел, как его заводит вся эта наистрашнейшая мишура вокруг. — «Что он использует? Я вообще выживу? А, всё равно…», — белокрылый сглотнул в предвкушении и на всякий случай попытался дёрнуться. Нет, руки намертво пристёгнуты, а конструкция кажется слишком прочной даже для нефилима. Это не игрушки, а настоящий механизм, не оставляющий варианта побега для «жертвы». Мартти взволнованно ожидал и наблюдал, что выберет его любимый развратный демон, а его собственные чресла от переизбытка адреналина уже начинали твердеть.       Рейвен не ответил, лишь на минуту отвлёкся от пристёгивания ног Мартти, а после избавился от остатков и своей одежды. Теперь они были на равных. Он хотел, чтобы Мартти видел всё и смог насладиться не только ощущениями. Рейвен нашёл музыкальный центр в углу и переключатель освещения. Теперь комнату подсвечивали лишь красные софиты и тени, отбрасываемые причудливыми грубыми металлическими конструкциями. Комната преобразилась ещё больше и теперь действительно походила на адскую пыточную. В колонках послышался перебор электрогитары и первый куплет «Сладких снов» — Мерлина Менсона.       В запасниках Велиара было слишком много вещиц, которые уже переходили границы удовольствия и могли причинить боль, причём почти невыносимую. Часть из них даже Рейвен не успел опробовать, однако другая часть экспозиции была ему хорошо знакома… Велиар испытал на нём кое-что из этой коллекции, и Рейвен сразу нашёл эти вещицы. Он готов был поклясться, что те из них, что побывали В или НА нём, сейчас занимали самые почётные места на стеллажах за стеклом.       Нефилим не собирался мучить Мартти, как это часто делал с ним Велиар, а потому взял только то, что не навредит, а лишь скрасит эту сладкую игру для них обоих. Он вернулся к Мартти, сложив своё оружие подле дыбы на сидушку придвинутого кресла. Он не спешил, нарочно растягивая момент, сладостное предвкушение и лёгкое томление — это тоже часть игры. Под тяжёлые звуки музыки Рейвен отвлёк Мартти поцелуем. Глубоким, вязким, масленым, а потом тот вздрогнул всем телом и охнул, когда Рейвен прижал отвердевшие соски Мартти металлическими зажимами, соединёнными цепочкой, которая теперь скользила по напрягшемуся животу белокрылого. На каждом зажиме было по бубенчику, и при малейшем движении, они приятно и подстёгивающе звякали. Этот звук, переплетённый с глухим стоном Мартти, сводили Рейвена с ума. Его глаза вспыхнули, распахнутая ладонь со звонким шлепком обрушилась Мартти на грудь, оставляя на ней алый след пятерни. Колокольчики громко зазвенели, а Рейвен зажал Мартти рот, чтобы тот не кричал. Когда пленник перестал рваться из пут, Рейвен испил его прерывистое, лихорадочное дыхание, тесно прижавшись к его трепещущему телу. Колено Рейвена мазнуло воспрявший член Мартти, а рука стиснула основание, отпустила и снова сжала, сильнее, чем прежде. Губы нефилима, горячие и пульсирующие, и уже распухшие от поцелуев и покусываний, скользнули по щеке Мартти и подбородку к бугорку кадыка, который нервно дёрнулся.       Рейвен не обошёл вниманием ни один дюйм груди и живота любовника, иногда нарочно задевая длинную цепочку, с улыбкой слушая, как Мартти всякий раз охает от боли. Он опустился на колено, гладя бёдра Мартти и жадно заглотил головку его члена. Он чередовал ласку языка с настойчивостью губ и рук, почти доводил Мартти до исступления, но потом грубо не давал кончить. Когда тот в очередной раз поплыл, запрокидывая голову и ловя ртом воздух, в руках Рейвена оказалось сразу два мощных вибратора, которые он пристроил к тугому и покрывшемуся выпуклыми венами естеству Мартти. Сперва мошонка. Чувствительное место у основания, почти сзади, второй вибратор у раскрасневшейся головки. Рейвен чутко ловил вздохи Мартти, заставляя того играть по его правилам. Мартти налился и затвердел как сталь. Рейвен ликовал. Зажав головку члена пленника, Рейвен включил сразу на обоих вибраторах медленный режим, а дождавшись, когда Мартти гулко застонал, резко прибавил ритм до максимально возможного. Музыка гремела из колонок раскатами. Рейвен, видя, как изнывает Мартти, весь взмок и дрожал от желания.       Боль. Эту краску жизни Мартти знал с самого детства. Переломы, ушибы, порезы, сотрясения… это было частью бытия, которую он научился стойко терпеть. Может, оттого Велиар, привыкший причинять боль, но не ощущать её, всегда оставлял это ему. И всё-таки даже такому опытному поглотителю боли Рейвен смог открыть её новую грань — удовольствие. Напряжённые от возбуждения соски уже горели и немели, но при этом член стоял как каменный, и по телу разливалось трепещущее возбуждение. Это похоже на терпкий и немного жгучий кубинский ром, который они распили совсем недавно. Горечь, обжигающая горло, а затем тепло и бегущий по сосудам огонь. Ещё больше чувств давала способность нефилимов ощущать обмен и ток энергий. Рейвен — живое пламя, а Мартти, шипя, тает как кусочек льда под его напором. Его ноги дрожат и непослушно подгибаются от перенапряжения. Само возбуждение уже рождает томительную пульсирующую боль.       — Я хочу… агх! — даже язык отказывался слушаться, а от очередной резкой смены режимов вибратора, он вскрикнул, колокольчики задорно звякнули, ладони беспомощно сжались в кулаки, и, казалось, он вот-вот кончит, как Рейвен снова прекратил стимуляцию. — Изверг! — взвыл Мартти. — Трахни меня! — он сам не понял, как выпалил эти слова, но его ощущения достигли того пика, что он добавил: — Засунь в меня эту штуку и вонзи свой член одновременно. — Фантазия как-то сама собой вылилась в мольбу…он видел это глазами Велиара в каком-то порнофильме, одного парня охаживали сразу двое! Почему бы не познать и эту грань? Щёки горели, Мартти готовно подался бёдрами к своему мучителю.       Нефилим был приятно удивлён. Он сам этого желал, но засомневался — а не вернулся ли Велиар? Мартти прежде никогда так себя не вёл, даже в наиболее жаркие ночи. И всё же Рейвен продолжил свою игру, что приближалась к самому интересному. Он неспешно поднялся, поддел пальцем цепочку и намотал её на кулак, выдавливая из Мартти томный стон. Он дразнил его блудливо распахнутым ртом и языком, облизывающим его пересохшие губы. Укус, ещё один, почти до крови. Терпкий солоноватый вкус на языке. Рейвен взвыл. Вибратор теперь был меж ними обоими, и Рейвен и сам чувствовал, как по телу от паха расходятся томительные потоки возбуждения и энергии. Мартти взмолился:       — Аа... пожалуйста, я больше не могу! Сделай это!       Рейвен ждал этой мольбы, с наслаждением он отстегнул его ноги, поддел одну, вверх, удерживая рукой, а второй ввел силиконовый вибратор чёрного цвета. Хорошенько смазанный, он вошёл в разгорячённое нутро Мартти, как нож в мягкое, податливое масло. Рейвен не церемонился, ввёл целиком, вдобавок протиснув и пару пальцев. О, это был полный восторг! Максимально возможные по частоте движения и вибрации обожгли Мартти изнутри, пока Рейвен стимулировал его тесно потираясь членом о его, дрожащий и сочащийся. Каждый всхлип, каждый стон, каждая капля пота, что скатывалась по раскалённой коже нефилима, дарили Рейвену неземное блаженство. Пытка была недолгой, когда Мартти уже раскраснелся и изнывал, захлёбываясь страстью, Рейвен вошёл в него, не вынимая игрушку. Заполнил собой, на мгновение застыл, не думая о Мартти, скорее, чтоб удержать собственное ускользающее сознание: возбуждение достигло такого пика, что уже причиняло физическую боль. Он жаждал скорейшей развязки.       — Да…а…— прерывисто выстанывал Мартти, когда его член вздрагивал, обильно обливая их животы густым семенем. Он весь взмок, охрип от криков, и испытывал жажду, но одновременно он не желал, чтобы сладкая пытка прекращалась. Туго заполненный анус дребезжал от вибрации и всхлипывал при каждом толчке. Если бы не кандалы, сдерживающие его, он бы вырвался, и сам оседлал Рейвена, как ковбой необузданную лошадь. Захмелевший от страсти взгляд менял оттенки от ярко-золотого до пронзительно лазурного в считаные доли секунд, и когда Рейвен в очередной раз заполнил его, выдавая гулкий шлёпок, напряжённые от натяжения крепления наручников не выдержали и с треском отсоединились от дыбы. Мартти, наконец, обрёл возможность обнять Рейвена и впиться в его загорелую кожу спины ногтями, будто коршун, захвативший свою добычу. Он не прекращал стонать, пошло взывая Рейвена быть жёстче и энергичнее, хотя нутро горело адским пламенем, и, кажется, готово было взорваться. Нежности здесь не было, но никто её в этот момент и не искал. Истинным откровением было для бывшего инквизитора, что он может получать неописуемое удовольствие от таких греховных практик, даже сломанный палец, опухший и заботливо, туго перебинтованный Рейвеном, сейчас впивался в ягодицы потомка Люцифера, тогда как здоровый и более длинный средний палец беспардонно вошёл в тугой от напряжения анус. Мартти быстро твердел вновь, как будто не занимался сексом минимум месяц.       — Кончи в меня…— сорвано вышептал Мартти в ухо любовника. Мартти или Велиар? Границы стали так размыты.       Рейвен и без того стремительно приближался к самой черте. Он ненадолго покинул его, вынул игрушку из Мартти и подхватив под колени, цинично обрушил поперёк кресла ничком, выгибая его вверх задом на подлокотнике и снова вторгаясь в пьяняще раскрытое раскалённое тело. Упругие ягодицы Мартти зарделись. Рейвен упоённо сжал их, чувствуя каждую царапину на коже: Мартти изрядно разодрал его, но он был за это даже благодарен. Нефилим задвигался, быстро навёрстывая упущенные мгновения и входя в ритм. Нахраписто, эгоистично он брал его, вталкиваясь до упора, неизбежно приближая обоих к оргазму.       Рейвен не успел вжаться в Мартти, судорожно стеная, когда тело отозвалось на движение его бёдер и оба пошли на новый круг. Это было похоже на безумие. Изводя друг друга, они никак не могли остановиться, пресытиться, хотя энергия у обоих уже хлестала через край. По бёдрам белокрылого изобильно сочились соки Рейвена, бедра того, в свою очередь, бодро шлёпали по алым ягодицам Мартти, а тот, задыхаясь, просил ещё и ещё. Казалось, они могли бы заниматься этим не одни сутки, ловя момент, когда им позволено быть вместе.       И все же ресурсы оказались не безграничны. Всплески мощной энергии, её переизбыток, уже начинал буквально душить обоих. Выбирая крошечный момент слабости Рейвена, во время очередного оргазма, Мартти взял над ним верх. Резкий рывок, и необузданный демон был повален на пол. Над ним навис Мартти, нетерпеливо впихивая свой едва окрепший жезл ему в рот. Белоснежные перья раскинутых крыльев превратились в свете ламп в кроваво-красные, а острые лезвия когтей глубоко процарапали пол прямо возле лица Рейвена, легонько задев край его уха. Чёрная ладонь ухватила его за затылок, заставляя заглотить максимально глубоко. Рейвен повиновался и с охотой начал сосать его, жмурясь от наслаждения и придерживая за бёдра. Мартти был груб, напорист. Он буквально вдалбливался в рот нефилима до самого горла, и когда у того почти не осталось воздуха, едва успел вынуть член, извергаясь на грудь мучителя. Реванш был сладок, он без сил упал возле Рейвена, часто дыша и едва удерживая сознание. Последняя доза энергии почти оглушила его, заставляя считать неуловимые звёзды перед глазами.       Рейвен лежал ошеломлённый произошедшим, измождённый этой долгой сладостной пыткой, затянувшейся, как оказалось, ни на один час, но совершенно счастливый. Он не мог пошевелить и пальцем, просто лежал, пытаясь отдышаться, и глядел в потолок. Сил не было даже на то, чтобы убрать с лица намертво прилипшие волосы. Он вдыхал ярко раскрывшиеся запахи их тел и феромонов, ощущая их на языке. Что это только что было? Безумие… Да, никак иначе он не мог для себя это обозначить, но ему понравилось это преображение Мартти. Он получил больше, чем хотел.       — Ты не пушистый тихоня, — выдохнул Рейвен, не без усилия перекатываясь на живот и пытаясь подняться хотя бы на колени, что жутко дрожали и подгибались. Он опал на Мартти, не обращая никакого внимания на его перемазанную спермой и кровью грудь, — ты только что заткнул за пояс всех любовников и любовниц, что у меня когда-либо были. — И то было правдой. Он почти на ощупь нашёл полураскрытые губы Мартти и поцеловал его, на этот раз с большой нежностью, по-мальчишески улыбнулся. — Курить… мне надо срочно покурить, иначе я сдохну.       Рейвен нашёл на полу рядом ворох своей одежды, кое-как вытянул из кармашка сигареты и прямо так, лёжа, затянулся, блаженно выпуская струю дыма, а потом сунул сигарету Мартти. У того не поднимались руки, чтобы перенять предложенное, а в голове было совершенно пусто и блаженно. Криво распластанные по полу крылья. Золотистая магма в глазах белокрылого несколько раз мигнула, как перегоревшая лампочка, и, наконец, уступила место небесной лазури, по лицу расплылась самодовольная улыбка. Если приподняться и направить взгляд с высоты потолка этой комнаты, два голых нефилима напоминали одну из церковных фресок, на которых ангел в объятия забирает заплутавшую душу в небеса. Однако у этой заплутавшей души тоже были крылья, черные, как сама бездна. В таком ракурсе картина могла обрести и другое значение: чернокрылый падший утягивал к греху очередного ангелочка, но у того на лице не скорбь, а улыбка и полное принятие происходящего.       «…Где в жизни эта самая всеобъемлющая любовь, которая должна делать всех вокруг такими вот счастливыми?» — вспомнилось Мартти. Рейвен спрашивал его, когда они встретились в церкви, будучи врагами. — «И, если всё так, как тут изображено и Бог — есть любовь, почему его Ангелы воюют даже между собой? Им тоже не хватает любви?»       — Ему не хватает любви. — Вяло прошептал своим воспоминаниям Мартти, подумав о том, почему Велиар до сих пор не смог отказаться от Рейвена, уничтожить его, или почему так стремится обрести запрятанную когда-то благодать.       — Что? Кому? — переспросил Рейвен, не сразу поняв, о ком он, а когда до него дошло, то он задумался. Может, и правда.       Мартти тоже молчал. — «Даже если я сдамся, ты никогда не причинишь Рейвену вреда, Велиар. Ни Рею, ни Люциферу, за которым ты спустился даже в Ад. Вот почему ты избегаешь встречи с Люцифером, хоть и превосходишь его силой. Любовь ты пересилить не способен».       Рейвен кое-как поднялся на подгибающихся ногах. Даже недовольно хмурясь из-за того, что Мартти зачем-то в такой красивый интимный момент вспомнил Велиара, он светился радостью, как рождественская ёлка. Рейвен не желал лишний раз говорить о демоне, хотя справедливости ради, готов был признать, что польза от пребывания Велиара в теле Мартти всё же есть. Его влияние он только что прочувствовал на себе.       — Одевайся. — Рейвен наскоро накинул одежду и подвинул Мартти его штаны, стараясь не засматриваться на покрытое испариной тело. — Пошли. На сегодня хватит сладкого. Я снова хочу тебя, но уже не могу. Если так пойдёт и дальше, то нас порвёт от перенасыщения, у меня ощущение, что меня наполнило энергией на годы вперёд.

***

      Почти три месяца продолжался их персональный ромовый рай на двоих. Жизнь на острове текла медленно, размеренно, и на удивление спокойно, однако если ночами мальчишки знали, чем себя занять, то днём часто откровенно скучали, ведь Велиар не цеплялся за технологии, а потому, на вилле не было ни интернета, ни компьютеров, ни даже телевизоров. Лишь центры и колонки с классической музыкой и старенькая, замызганная калимба.       Нефилимы оказались полностью отрезаны от реальности и мира, и если не считать девушек-служанок, привозивших с материка продукты и газеты раз в пару недель и старавшихся не мешаться под ногами, то за всё это время они не встретили ни единого человека. Рейвен и Мартти от скуки облазили весь остров вдоль и поперёк, к своему удивлению, они нашли не только большой клубок подземных пещер, слегка подтопленных водой, а также запасной выход прямо из особняка, предусмотрительно подготовленный Велиаром на случай возможного бегства. Значит, Велиар всё же чего-то боится? Длинный ход начинался из всё той же подземной комнаты-склада, за стеллажом с хамоном и соленьями, и заканчивался на западном берегу острова, в небольшой округлой бухточке, которую никак не увидеть ни с верху, ни с моря. Здесь, у короткого пирса, на волнах лениво покачивался быстроходный катер, на борту которого красовалось кричащее название: «Пирожочек».       Рейвен покривился, когда увидел это, однако в душе это его почему-то улыбнуло.       — Пирожочек? — Сквозь зубы недовольно процедил Мартти.       Рейвен с виноватой улыбкой пожал плечами, сам не понимая, почему краснеет, и вдобавок ловя себя на мысли о том, что ему даже нравилось, когда Велиар так его называл. Это казалось…милым.       Хотя всё это время Велиар совсем не проявлялся, и Мартти уже начинал обретать внутренний покой и надежду, что каким-то волшебным образом падший исчез, находились вот такие вот мелочи, которые то и дело напоминали о его незримом присутствии. В начале Мартти ещё опасался и гадал, куда делся демон, где он пребывает, когда теряет контроль над телом, но ответов не находил. Сам Мартти, будучи закрепощённым внутри, научился чувствовать, слышать и даже иногда видеть, а до того помнил только беспроглядную темноту, и тогда им овладевало некое подобие сна. Время пролетало незаметно, а события ему были неведомы. Может, и Велиар впадает в такое состояние, спит или таится там внутри, ожидая удобного момента? Как бы там ни было, прошло уже немало времени, и Мартти оставил эти мысли, быстро свыкнувшись с хозяйским положением. Единственное, чего он не хотел и даже опасался — покинуть этот райский уголок и крепость, удивительным образом помогавшую ему оставаться собой, в то же время он понимал, что однажды это придётся сделать. К тому же они с Рейвеном уже начинали томиться покоем и благоденствием, хотя когда-то желали их более всего.       — Он устроил себе неприступный форт и даже обеспечил пути отступления на непредвиденный случай.       Они забрались на серебристый катер, совсем небольшой, но явно не из дешёвых. Места для двоих под невысокой обтекаемой крышей, долго хранящиеся консервы и двадцатилитровая бутыль воды, запасной бак с топливом и пара блоков сигарет Лаки Страйк, тех самых, что вечно курил Рейвен, а порывшись в бардачке, Мартти выудил ещё и тюбик увесистый анальной смазки.       Рейвен нервно хихикнул последней находке, но потом стал серьёзным: ему не понравился испытующий и сердитый взгляд Мартти, полыхнувший золотом. Он сделал вид, что тоже рассматривает содержимое катера. Особенно его привлекли сигареты. Рейвен по-хозяйски взял блок, пока Мартти крутил в руке тюбик, а потом с презрением зашвырнул его подальше, прямо в воду лагуны.       «Это был бы не Велиар — не припаси он на чёрный день нечто подобное», — размышлял Мартти. — «Он явно думал о Рейвене всё это время, хоть и делал вид, что потерял всякую надежду на его возвращение. Даже я не смог распознать его скрытых чаяний! Каков жук!»       — Ты когда-нибудь управлял такой штукой? — Мартти потеребил руль катера, пощёлкал тумблеры, потыкал незнакомые кнопки. — Тут, кажется, не хватает ключа. Вот бы знать, куда он его запрятал.       — Зачем тебе? Собрался бежать с острова? — неопределённо хмыкнул Рейвен, но потом вдруг застыл на месте, прикрывая глаза от слепящего солнца. Он готов был поклясться, что видел чью-то тонкую, высокую фигуру за россыпью пальм поодаль. Это, конечно, могла быть одна из девушек-служанок, но про тайную лагуну Велиара явно мало кто должен был знать.       — Нет, но мы могли бы съездить на рыбалку подальше от берега, ну или просто покататься, освоить… — Мартти проследил за молчаливым взглядом Рейвена и тоже замолк. — Что там?       — Ничего. Показалось. — Рейвен не стал его пугать, однако в груди почему-то разлилось странное беспокойство. — Пошли в дом. Я есть хочу.       Мартти не стал возражать.       До вечера далеко, но небо за считанные минуты окрасилось в пурпур, а прямо над островом нависли низкие штормовые тучи. Воздух стал разряженным, отчётливо запахло надвигающейся грозой. Рейвен и Мартти сидели у раскрытого панорамного окна в гостиной, когда впервые громыхнуло и небеса расчертили кривые острые молнии. Мартти играл на калимбе, старательно, на слух разучивая «Лунную сонату» Бетховена, от которой Рейвена уже откровенно подташнивало. Нефилим лежал на диване рядом, выпуская изо рта разнокалиберные дымные кольца.       — Привет, мальчики. — Касикандриэра появилась словно из ниоткуда прямо посреди комнаты, чем сильно напугала обоих. Рейвен аж подпрыгнул, выронил сигарету. Калимба выпала из рук Мартти, а сам он вскочил с дивана как ошпаренный.       — Что ты… Ты как тут оказалась? — Рейвен никак не мог понять, рад он её видеть или больше встревожен этим внезапным появлением?       — А я смотрю, вы неплохо устроились. Симпатичный домик.       — Шен… Касикандриэра. — Поправил себя Мартти. — Как ты прошла сквозь защиту?!       — М, значит, Велиар дал тебе порулить? — она игриво улыбнулась и подошла ближе, на что Мартти отреагировал готовностью к агрессии: когти, золотистый блеск в радужке, напряжённые ноги, готовы пружинить тело в рывке. Рейвен коснулся его плеча и Мартти немного смягчился. И всё же момент был напряжённым.       — Спокойно. Я ведь безоружна. — Ангел для наглядности подняла пустые ладони. — И что мне ваша защита? Я летала меж Адом и Раем. Велиар должен был это предусмотреть, но, видимо, подзабыл. — Она игриво пожала плечами.       — Ты одна? Или…       — Не беспокойтесь, одна и пришла с миром. — Без приглашения она прошла мимо обоих, с любопытством осматриваясь по сторонам. Что и говорить, а вкус у Велиара всегда был прекрасный. Она немного жеманно села в кресло, закинула ногу на ногу, отчего Рейвен поджал губы. Шеннон делала именно так, когда хотела кого-то закадрить, ввести в заблуждение, отвлечь от сути — показывала красоту своих длинный стройных ног, удачно подчёркнутых кожаной чёрной мини-юбкой и высоченными каблуками. — «Так это она была в лагуне? Почему сразу не обозначилась, выжидала полдня?»       — И что тебе нужно? — перешёл к делу Рейвен, чем очень позабавил девушку.       — Не виделись всего несколько месяцев, и ты уже не рад мне? Вот тебе и друг! Зря ты так. Я к вам со всей душой, а вы… Еле нашла вас. Беспокоилась, как вы и где. Все за вас волновались. Ребята потеряли обоих из виду, мы уж думали, что случилось самое худшее. Молох мог уничтожить вас. Но я сразу сказала — они не из тех, кто даст себя убить какому-то Быку. Особенно, если в их компании сам Велиар.       — Если ты ищешь Велика, то ты зря прилетела. Он уже несколько месяцев не показывает носа.       — Так долго? — Касикандриэра неподдельно удивилась. — Хм.       — И я не собираюсь ему уступать. — Уверил Мартти.       — О, я даже не сомневалась, что ты крепкий орешек. Разве что чуть-чуть, в самом начале. — Она мило улыбнулась.       — Ближе к делу. Никогда не поверю в россказни о твоём беспокойстве. Или мне убедить тебя выложить правду? — Мартти прищурился, эта идея уже крутилась в его голове и готова была вырваться в действие.       — Можешь попробовать, но… — она показала в ответ кольцо храмовника на большом пальце, — я и так расскажу.       Рейвен взял запястье Мартти, деликатно заставляя того сесть на диван подле себя, прямо напротив гостьи. Его терзали сомнения. За время, что они не виделись, Ангел ещё больше перестала походить на его сестру: вела себя куда развязнее, с нахрапом, смотрела пристально и немного высокомерно, даже тон голоса изменился. И всё же стало любопытно, что она скажет.       Видя готовность к диалогу, Касикандриэра немного расслабилась и начала издалека.       — В день, когда вы пропали, — она нарочно не стала говорить слово «сбежали», — Молох так и не пришёл в им же назначенное место для выяснения отношений с силами Ватикана. Уверена, что он предвидел исход этой битвы, а кроме того, как я предупреждала Петра и остальных, он заранее узнал и про их финт с захватом его тайного убежища. Разумеется, всё провалилось.       — Ничего удивительного. Он же не совсем дурак.       — Вот именно. Но меня никто не слушал. Итог — Молох и его приспешники сбежали прямо у нас из-под носа.       — И что, Ватикан просто отпустил их?       — Нет. Их ищут, но учитывая умения Молоха, поймать его будет крайне тяжело. Он предвидит любой шаг Инквизиции. Опережает их ни на шаг, а на три. Ватикан и все его воины, как слепые котята гоняются за ним уже больше двух месяцев и ничего. Они даже не могут найти его, не то чтобы попробовать уничтожить или поймать.       — И что ты хочешь от нас? — наконец подал голос Рейвен, смутно представляя себе, для чего она проделала весь этот путь и к чему ведёт. Будет уговаривать их помочь Ватикану ловить Молоха? Бред.       — Нам нужна ваша помощь. В частности, твоя, Мартти. Псионика может укрыть Ватикан и его охотников от ока Молоха, а значит, его смогут найти. Это и в ваших интересах, мальчики.       — Почему?       — Как я понимаю, Велиар его предал при первой же возможности. — Она испытующе посмотрела на Мартти, впитывая его реакцию. — Бык такого не простит.       Мартти понял, о чём она говорит, но также знал, что Велиар не имел возможности поступить иначе. Он и сам испытал эти незримые цепи договора меж падшими.       — Хочешь сказать, Молох ищет нас, чтобы отомстить? Но он никогда не найдёт меня в своих видениях, так?       — Да, но не забывай, что в его рядах есть другие сильные демоны, а вы в безопасности, только пока не кажете носа с этого острова. Но вы же не сможете прятаться тут всю жизнь? Это глупо.       Юноши мрачно переглянулись.       — Допустим. — Мартти старался сохранить хладнокровие. — А Ватикан? Им нужна моя помощь, и как только они её получат, то… что? Отпустят нас на вольные хлеба? Или притащат к вратам, чтобы запихнуть Велиара, а заодно и меня в Ад? Не смотри на меня так, я давно знаю, чем грозит мне такой метод избавления от одержимости падшим, и меня это не устраивает.       — Именно поэтому я здесь. — Она достала сотовый и начала там что-то искать. — Ватикан нуждается в вашей помощи. Мы нуждаемся. Всем нефилимам, участвовавшим в борьбе против демонического войска и Молоха, Ватикан… нет, сам Папа обещает полную индульгенцию.       — Ах, какая неслыханная щедрость! — съязвил Рейвен, выуживая губами сигарету из пачки. — Где-то я это уже слышал.       — Никаких больше гонений, — продолжила Касикандриэра, — никаких лабораторий и пыток для нефилимов. После поимки Молоха и его лизоблюдов, мы закроем врата навсегда и сможем жить, как простые люди.       — Мы? — кисло вставил Рейвен.       — Да.       — Как простые люди? Но мы НЕ люди и никогда ими не будем. И ты НЕ нефилим, даже не одна из нас. Тебе-то всё это зачем?       — Я не одна из вас. Это так. — Она старалась не заводиться, хотя по ауре Рейвен отчётливо видел, что Касикандриэра начинает злиться. — Я поборник равновесия. Люди и нефилимы качнули чашу весов мироздания — я помогаю их уравновесить, так что меня это тоже касается. Чем скорее всё наладится здесь, тем быстрее я вернусь туда, откуда пришла в этот мир. Я стараюсь не только для себя, но и для вас. Уважай это, Рейвен. И не надо брызгать негодованием. Ваши друзья и сородичи уже подписали договор, так что все претензии можете адресовать им при встрече.       Рейвен скрипнул зубами. Глубоко затянулся.       — Кроме всего, — вновь заговорил Мартти, — мы успели хлебнуть все прелести союза с Ватиканом и тобой. Я до сих пор не знаю, как ты связана с тем, что Люцифер выбрался на волю, и как этой участи избежал Рейвен, но больше никогда не стану доверять тебе.       — Не говори ерунды. — Махнула она рукой, откидываясь на спинку кресла. — Велиар — известный параноик, и заразил этим тебя. Мы с Люцифером действительно объединены глубокой привязанностью и этой связи тысячи лет. Никто не сможет оборвать её, это правда. То, что я стала хранителем и посредником между Адом и Раем — отчасти его вина. Но принимать чью-то сторону и выступать против вас или его — я тоже не могу. Это мой удел, моя суть: всегда оставаться где-то посередине. Так и останется. Сейчас моя забота — люди и притесняемые нефилимы, а не Люцифер и его непомерные амбиции.       — И кстати, где Анимус? Точнее тот, в чьём теле Люцифер оказался?       Касикандриэра вздохнула, сделалась грустной.       — Анимуса нашли спустя лишь пару дней после всех событий с вами и Молохом. Полумертвого, сильно обгоревшего. Люцифер тогда ещё был в нём, Азза успел поднести мальчика к зеркалу… Теперь Анимус «овощ». Ватиканские умельцы пытаются откачать его, привести в чувства, но, как я слышала, за всё это время без изменений. Его мозг мёртв. Надежды нет.       Рейвен нервно выпустил дым. В том, что случилось с Анимусом, он винил себя. Вдруг он мог ему помочь тогда? Но вместо того, чтобы протянуть руку помощи, сбежал, прихватив Мартти. Эгоистично. Мелко. Анимус, хоть и был для всех чужим, успел прочно войти в их жизнь. Не оставлял в беде, выручал, даже когда мог просто постоять в стороне. Он отказался от Рая, ради них! И такой жалкий, несправедливый конец. Не Азза заслужил Рая, а он.       — Супер. — Бесцветно выдавил Рейвен.       — Не расстраивайся. Уверена, что Анимус, где бы он ни был, не в обиде на то, что ему никто из нас не помог. Все сделали, что смогли, но так уж сложились обстоятельства. Не вини себя.       — И не думал. Ты так и не ответила, как нас нашла.       — Не я, Зигфрид.       — Что? — Рейвен неприятно удивился. — Как?       — Аэропорты. Он вычислил ваши рожицы через систему распознавания лиц на записях камер наблюдения, и отследил место назначения рейса, а дальше уже дело техники. Нечему изумляться, Зиг — настоящий мастер.       Рейвен насупился. Он не ожидал такого от Зигфрида. Думал, они друзья. Может, Зигфрид просто очень беспокоился за него? Или его заставили.       Касикандриэра поднялась и подошла к Мартти, протянула ему свой телефон, на котором крупным планом застыл кадр из небольшой видеозаписи.       — И Мартти. У меня для тебя, а точнее для Велиара, кое-что есть в качестве бонуса. Взгляни.       Он посмотрел на кадр, но не сразу понял, что на нём, к тому же, ровно по центру мешался значок «play».       — И что?       — Никаких ассоциаций? — она разочарованно вздохнула, а потом включила видео.       От самого кончика до основания близко было запечатлено перо. Белоснежное, издающее знакомое опаловое свечение.       Рейвен не глядя затушил сигарету о столешницу тумбочки, совершенно не беспокоясь о том, что это красное дерево.       «Моё!» — прогремело звонко в голове Мартти. От неожиданности он дёрнулся. Казалось, он уже настолько привык к тишине…       Велиар: «Это же одно из моих перьев!»       — О нет. — Взволнованно шепнул Мартти и переглянулся с Рейвеном.       — Вижу, теперь узнал. — Довольно расплылась в улыбке Касикандриэра.       Велиар: «Ах, эта змея вернулась. Долго я спал?»       — Меня это не интересует. — Зло процедил сквозь сжатые зубы Мартти и рывком откинул от себя руку Касикандриэры вместе с телефоном. — Убирайся!       Велиар: «Погоди! Очень даже интересует! А ну, выпусти меня!»       Но Мартти намеренно игнорировал его. Только что рухнули его надежды на избавление, и он догадывался, что Касикандриэра сделала это намеренно.       — Проваливай, я сказал! — прикрикнул он. — Или я за себя не ручаюсь! Ангел ты или ещё какая тварь, уничтожу!       Велиар: «ВЫПУСТИ!»       — Не кипятись, Мартти. Подумай хорошенько, это не просто его перо. Благодаря ему мы сможем разъединить вас. Такой шанс!       Мартти вдруг схватился за виски и сжался от оглушающего вопля.       — Что с тобой? — Рейвен обеспокоенно взял его за плечи. — Каси, тебе лучше уйти.       — Но я же…       — Сейчас же! — рявкнул Рейвен. — Вон отсюда!       — Как пожелаете.       Рейвен готов был поклясться, что на миг её лицо исказила гримаса злости и презрения. Он никогда прежде не видел её такой. Ангел развернулась на каблуках и исчезла. Но на пол упал её сотовый и словно нарочно, включилась на повторе запись с пером.       — Чёрт бы её побрал. — Ворчал Рейвен, усаживая Мартти на диван. — Успокойся. Забей на её слова и предложения. Ты бледен. На. — Он сунул ему воды, но взгляд Мартти застыл на видео, и он даже не заметил предложенного стакана.       Велиар: «Хватит. Мы оба знаем, кто тут главный».       Мартти: «Нет. Ты не объявлялся более двух месяцев. Я могу тебя сдерживать!»       Велиар: «Эко нас шарахнуло в этой чёртовой машине! В любом случае не ты меня сдерживал, лопушок. Я просто отключился от неожиданности и боли, только и всего. Видишь ли, это ты свыкся жить во времени, а для меня этот срок сродни доле секунды. Ну не подрассчитал с непривычки. Бывает. Даже не думай бороться. Когда ты впустил меня, то уже определил, что я здесь главный!»       Мартти: «Нет!»       Велиар: «Не зли меня»       Щелчок. Мартти только успел взглянуть на Рейвена, его глаза заблестели, и слеза быстро пробежала вдоль щёки. Он не успел ничего сказать, как в следующую секунду… глубокий вдох, приветливая улыбка, ладони, схватившие лицо Рейвена, и тугой, звонкий поцелуй в губы. Рейвен весь облился водой.       — Ты скучал, Пирожочек?       Нефилим отстранился, отпихивая от себя Велиара едва ли не ногами.       — Опять ты! Только не это!       — Чувствую, вы не теряли время, я полон сил под завязку! Мне стоит ревновать или радоваться, что мой приборчик был тобой как следует использован? Ха-ха.       — Верни Мартти назад.       — Ага, сейчас! Вот… — он смахнул указательным пальцем слезу и показал её Рейвену, — до чего доводит наша разлука. — Велиар по-хозяйски осмотрелся вокруг, нашел оставленный Касикандриэрой телефон и поднял его. — Растащили все по закоулочкам, негодяи. Страсть моя, нам нужно достать эту бесценную реликвию.       — Нам?       — Конечно, мы же команда!       Рейвен отставил пустой стакан и скрестил руки на груди.       — Вот ещё! Бегу и спотыкаюсь. Не факт, что это вообще твоё перо. Я уверен, что в закромах Ватикана целый склад перьев от всех архангелов. Да из них наверняка не один веер можно сделать! С чего ты взял, что именно это прям твоё?!       — Конечно, моё! Ты только глянь, оно же великолепно! Посмотри на этот свет, его переливы, его чистоту. — С придыханием Велиар показал на экранчик телефона. — У каждого архангела своё неповторимое свечение. Цвет, если сравнить с понятным тебе термином. Моё! Бесспорно, моё, чистейшее, как само начало, как слёзки младенца. Ну же… неужели не видишь? Тебя не поражает эта красотища?! А у меня их было много!       Рейвен всё же спросил:       — И что, перо правда может помочь разделить вас с Мартти?       — Оно точно способно привести нас к гармонии в отношениях, скажем так. — Велиар пожал плечами. — Но ни один падший не возвращал себе благодать, так что, эффект не подтверждён опытом.       — Понятно. Значит, очередная ерунда.       — Я буду первым и, возможно, единственным, так как никто, кроме меня не догадался припасти такой сувенирчик перед падением.       — Да что это даёт?       — Остальным нужно пресловутое покаяние и прощение Папеньки. Но только не мне, Пирожочек.       — Надеешься, что это маленькое пёрышко откроет тебе дорогу на Небеса? Да тебя на пушечный выстрел не подпустят к Раю. Уж ты-то должен это понимать, Велик! Ты же не тупой, как Молох и его потомок. Азза остался на земле с людьми, он не пал, а помогал людям, просвещал их. Но даже его не пустили домой! Его выставили! Он не говорил об этом, но я видел, как ему стыдно и тяжело. А ты — один из самых сильнейших и страшных демонов, под руководством которого легионы тысячелетиями низвергали души людей в Ад коварством и обманом, сомнительными сделками и прочим дерьмом. И теперь, увидев это перо, ты сразу решил, что тебя вдруг за всё простят и с распростёртыми объятиями примут назад?! Ты серьёзно?       Велиара, казалось, эти упрёки нисколечко не задели. Он услышал главное — Рейвен признаёт за ним силу и мощь, это ему польстило. На его лице расцвела улыбка победителя.       — Не горячись, сладенький. Согласен, одного пера, конечно же, маловато. Но лучше, чем ничего. Разумеется, я не буду идти на поводу у этой двуличной твари — Касикандриэры. Мы с тобой придумаем, как забрать моё сокровище без обязательств.       — Я не уверен, что надо это делать. Сам посуди. Молох гуляет, он может быть где угодно, в том числе и проследить за её передвижениями. Нам лучше сейчас убраться в другое место, наверняка у тебя есть не одно такое гнёздышко. Там и отсидимся, пока Ватикан гоняет Быка. А вот когда его отправят в Зеркало, тогда есть смысл выходить из подполья и искать твои запчасти.       — В этом был бы смысл, если бы не одно «но». Ватикан никогда не поймает Молоха, по простой причине: он видит каждый вариант развития будущего и событий наперёд, пока я их не прикрою. Да и не думаешь ли ты, что я могу опасаться тупоголового Быка? — Велиар подошёл к Рейвену и прихватил его подбородок помеж пальцев. — Он мне не ровня. Теперь, когда Люцифер воротился в тюрьму, мне нет здесь равных. А уж когда я возвращу благодать, даже Азза станет мне всего лишь слугой. Мой план вовсе не в высиживании яиц в укрытии, это скорее метод твоего дражайшего Мартти, неуверенного в себе несмышлёныша, неспособного даже осознать всей мощи моего дара. — Он заставил Рейвена попятиться к стене, а сам пристально буравил омут его глаз своим гипнотически-переливающимся взглядом. — Мы сами найдём Молоха и предоставим Ватикану сделку. Моё сокровище, в обмен на падшего. Рейвен уткнулся спиной в стену, а Велиар тесно приник к нему, ладони собственнически сжали бёдра нефилима.       — Но ты прав, мы уйдём отсюда ближе к рассвету. К сожалению, защита этого острова несовершенна, Касикандриэра прошла, а значит, сможет привести сюда и тех, кто будет в этом заинтересован. И всё же, у нас с тобой есть остаток этой ночи. Мой сладкий Пирожочек, я жажду окунуться в твоё горячее нутро. — Велиар куснул нижнюю губу Рейвена, затем облизнул и поспешил избавить его от шорт.

***

      Она не ушла далеко, лишь переместилась на другой конец острова, где можно переждать несколько часов. Как здесь красиво и спокойно! Ни единого лишнего звука, полная гармония, почти как в Раю. В повседневной суете люди не замечают красоты, подаренной им, их сердца не замирают от переполняющего чувства прекрасного. Они предпочитают не примечать, что частички потерянного Рая прямо здесь, на Земле. Господь подарил им его в виде таких вот мест, чтобы люди могли почувствовать себя счастливее и ближе к Создателю, вспомнить и понять, что есть Рай.       Люди тоже творцы, ибо Бог создал их по своему подобию. Творцы собственной судьбы, прежде всего. Искусство, наука, музыка, литература, архитектура, дизайн…у них столько возможностей самовыражения, которое способно повлиять на других людей. Сделать их лучше, чище, мудрее, счастливее. Но люди предпочитают не смотреть наверх, в небеса, им важнее то, куда они наступают. Стабильность, уверенность, материальные блага — вот что стало их маяком в этом мире. Теряя самые важные для себя ориентиры и приоритеты, такие как первостепенность любви, семьи и безграничного самосовершенствования, они отдаляются друг от друга, страдают от апатии, агрессии, одиночества, скуки и непонимания, а потому становятся лёгкой мишенью и добычей для демонов.       Ангел лишь сделала шаг, пропадая на долю секунды, и вся одежда, что была на ней, включая неудобные каблуки, упали на песок. Оставаясь совершенно обнажённой, она уселась на берегу, скрестив ноги. Волны приятно ласкали кожу, набегая и отползая прочь. Время заката. Всё вокруг окрасилось золотом и бронзой. Крылья расправились сами собой, повинуясь желаниям ангела, поймали порыв ветра. Каждое перо, потревоженное бризом, затрепетало, запело, переливаясь тысячами разноцветных опаловых искр под светом медленно ускользающего солнца. Она закрыла глаза, вслушиваясь в шелест прибоя, но её покой оказался недолгим.       «— Ну что, они тебе поверили?» — прозвучал голос в её голове. Ангел нехотя открыла глаза.       «— И да, и нет, — также безмолвно ответила она. — Они поверили, что ты низвергнут, но не захотели присоединиться к остальным искать Молоха. Как мы и думали. Надеются отсидеться».       «— У нас нет времени ждать, пока они выползут из своей норы. Молох мнит себя новым Повелителем падших! Это вызов! Я должен устранить его как можно скорее, а для этого мне нужен Велиар!»       «— Успокойся, любимый. Мне удалось расшевелить Агриэля»       «— О, вот как?»       «— Уверена, он клюнет на твою наживку»       «— Этого мало. — Голос Люцифера зазвенел сперва раздражением, а после коварством. — Смотивируй его, дорогая»       Касикандриэра помолчала, а потом произнесла лишь одно слово, пришедшее ей в качестве ответа:       «— Рейвен»       «— Умничка»