Будни крысолова

Некоторые вызовы звучат настолько просто, что Брагинский уже заранее просчитывает наихудшие варианты — легко в тёмном мире не бывает, а то, что обычным людям кажется простым, чаще всего оказывается крайне сложным и достаточно опасным. Надоедливо-часто обычные звонки по поводу «соседи слышали шум из дома/квартиры/участка/стройки и думают, что там что-то есть» заканчивались не встречей с неформалами или существами, пришедшими на ночной перекус и променад, а расчленёнными телами, органы которых убийца решил съесть — и это делали пьяные донельзя люди, а не оборотни, — призывами демонов, которые приходилось заканчивать силой из-за описи в двух рунах и угрозой пентаграммы вместо призыва демона открыть портал в лавовые озёра северной границы Асфоделя, обещая тем самым затопить раскалённой магмой не только призывателей, но и всю округу, а также столкновением с существами, с которыми Иван не хотел бы сталкиваться. Ему уже хватило линдворма, на самом деле. Пара встреч с ангелоидами закончилась удивительным везением с его стороны, которым мог похвастать не каждый из попавшихся бывшим ангелам, А стая озлобленных сирен, с которой он столкнулся не по своему желанию, и вовсе хотела его смерти из-за того, что он мужского пола и, следовательно, не заслуживает жизни. Сирен пришлось поместить в оборудованную под них зону содержания. И Брагинский точно помнит одного единорога, которого какой-то богач решил купить своей дочери. Дочь, как и самого богача, пришлось соскребать со стен. Торговец, как оно бывает, не предупредил о том, что единорог животное пусть и магическое, но людей на дух не переносит, особенно тех, кто полон зла. И если маленького ребёнка конь мог — в теории — пощадить, то вот убийство двух взрослых людей, поддерживающих чёрный рынок, торгующий нелегальными существами. Иван не то чтобы осуждает. Люди не меняются, а подобную торговлю в идеале можно пресечь полным уничтожением всех, начиная от поставщиков "товара" и заканчивая покупателями, с индивидуальным рассмотрением дел каждого. Некоторые, несмотря на покупку существ, всё же отпускают их на волю — и убивать таких людей это подло. К тому же, в особых случаях, существо может прийти на помощь своему спасителю или спасительнице, и зная прайс-листы, Брагинский не имеет никакого желания сражаться с грифонами, арахнидами и вивернами. В худшем варианте, с — как минимум однажды такой лот он видел! — сфинксами и горгонами. Это худшие варианты, он знает, но не исключает. Это привычка, одна из немногих, которые действительно спасают ему если не жизнь, то настроение. Всё же, несмотря на крепкие нервы и желудок, видеть полуразложившиеся тела убитых семей, детей и животных несколько... неприятно. Для него, следующий по пятам Йен и вовсе с каждым приездом по делу потихоньку сходит с ума, но прописанные ему успокоительные — и снотворное, это Иван чует — помогают. Отпуск тоже поможет, священникам Ватикана он прописан на каждый квартал, минимум пара недель. Некоторые считают это излишеством, Ад же считает это возможностью простым людям подправить физическое, психическое и моральное здоровье, что поможет им не обезуметь и не наложить на себя руки от страха, отчаяния и других эмоций, вызванных трудной работой. Будь у Ивана выбор, он бы не таскал Йена за собой. Но таковой возможности у него нет. Все эксперименты по воспроизведению святой силы у кого-либо — демоны, полудемоны, твари, другие существа и так далее — оказались провальными. Связь с вроде-как-мёртвым-богом возможна только у людей, желательно воспитанных в вере или обученных должным образом. Таких Отделам поставляет Ватикан на постоянной основе с постоянным обновлением. Всё же, несмотря даже на присутствие твари рядом, человек является существом хрупким — невероятно хрупким, по меркам самих же тварей. — Йен, отойди от двери, — священник отшатывается от двери спальни в сторону, с вопросом поглядывая в сторону Брагинского. Обследующие дом сотрудники Третьего отдела косятся тоже, но выполняют свою работу, не нарушая протоколы сотрудничества с тварями. — А ещё лучше выйди из дома. — Почему? — Ты ведь обедал. — Понял, — Йен разворачивается и уходит, закрывая за собой входную дверь. Иван чувствует за дверью демоническое присутствие и сильную вонь гниющих тел. Пока ещё приглушённую дверью, но имеющую место быть из-за — соседки, позвонившая в полицию, сообщила о семье из четырёх человек — четырёх трупов. А демоническое присутствие... слабое. Едва ощутимое и достаточно тонкое, чтобы Брагинский отметил вину низшего демона. Не беса, это точно. Был бы это бес, Йен бы сам ушёл из дома, без каких-либо просьб — сильный бес и вовсе бы не пустил священника на порог. Низший демон, напал на семью и успешно всех убил... Звучит несколько странно. Дверь в спальню даже не скрипит, а верхний свет оказывается включен, освещая небольшую комнату красными оттенками, из-за залитого кровью плафона лампы. Одного вида хватает, чтобы понять правильность решения о изгнании Йена из дома: все четыре тела изувечены до такой степени, что опознать наличие в комнате четырёх уже представляет собой проблему. Низший демон не просто напал, а методично и достаточно долго превращал своих жертв в фарш из мяса и костей, чтобы сделать коконы для своего потомства, используя гниль как защиту от холода и питание для личинок — парочку из них, пухлого вида пятисантиметровых белых червей, Иван давит носком ботинка. Демона-родителя по вполне понятным причинам в спальне не оказывается. Свою родительскую миссию он выполнил, а дальше детёныши должны выживать сами. К их сожалению, у них не получится. Обычно низшие демоны не размножаются. Крайне ограниченный интеллект и высокий уровень агрессии делают само спаривание невозможным, но когда это всё же происходит, демоны создают коконы вдали от людей, используя крупную дичь. Убивают оленей, снимают с них шкуру, дробят кости и используют собственную слюну и добытое мясо для создания куполообразных сооружений, куда затем откладывают от десяти до двадцати эмбрионов, которые спустя пару дней вылупляются в личинки, что живут в гнезде несколько месяцев, а затем покидают его и, чаще всего, погибают. В городе их шансы на выживание несколько выше, и были бы больше, если бы Ад не решил, что низших демонов за угрозой безопасности необходимо уничтожать, что и делает в основном Третий отдел. Могли бы и люди, если бы узнали о том, что к ним в дома могут вламываться люди, похожие на самых жутких гибридов с насекомыми: с чёрными, мягкими панцирями, покрытыми тупыми иглами на спине, шестью — руки и ноги развиты, а вот пара рук на груди больше похожа на лапки мух — конечностями, средней длины хвостами, двумя парами хелицер, — верхними, заменяющими верхнюю челюсть, и нижними, заменяющими нижнюю, — и фасеточными глазами, полными человеческих зрачков. И тем более люди бы сразу додумались бы использовать огонь против них. Всё же, несмотря на свою демоническую природу, низшие демоны крайне уязвимы к огню и плевать хотели на молитвы, святую воду и церковную землю. В них от демонов только название и схожее место обитания. На деле это всего лишь зверьё, обитающее в преисподней и наверняка также попавшее под воздействие неизвестных сил, как и ангелоиды, но в отличие от последних не представляющие большой опасности для кого-либо, кроме людей и земных животных. Низшие демоны хрупкие, трусливые и слабые — гибнут от простого пинка, и они представляли бы собой действительную угрозу если бы водились стаями по десять-двенадцать штук, но нет, они одиночки. И это хорошо. Видеть мешки из мяса и костей, под тонким слоем мышц которых шевелятся черви мух напополам с демонами, неприятно. Зато они великолепно горят.