Убегая от кошмаров

Шэнь Цзю сидел на своей кровати, глядя в окно на ночное небо, где тусклые звезды едва освещали неведомый мир. С того момента, как он скинул Ло Бингэ в Бесконечную Бездну, его спокойствие ускользнуло, словно песок сквозь пальцы. Душа его кажется, всегда была хладнокровной, безжалостной, теперь же, как бы он ни пытался, он не мог избавиться от навязчивого ощущения вины. Каждую ночь, как только его тело касалось постели, он вновь оказывался в этом безмолвном мире, где тот самый юный ученик, с его неугасимым взглядом и легкой улыбкой, приходил к нему. — Шицзунь, зачем?— шептал Бингэ, его голос звучал в темноте, тихий и тянущийся, как ниточка, тянущая его к воспоминаниям. В его сне, Бингэ стоял у края обрыва, взгляд полон тоски и страха. — Ты ведь должен был защитить меня. — И прежде чем Цзю мог ответить, образ рассеивался, оставляя его в одиночестве. С утренним светом он не чувствовал облегчения. Наоборот, тень его мучений пронеслась с ним в каждый шаг, каждый взгляд. И вот он снова, среди учеников, словно мираж, Бингэ появляется в их рядах. — Шэнь Цинцю, ты снова не спал ночью?— спросил один из его ближайших советников, и Цзю едва заметил, что его голос дрожит. — Просто работы много, — он отмахнулся, но уголки его губ не поднимались. Позже, когда день клонился к закату, и небо напоминало раскаленное полотно, Цзю встретил его снова. В его комнате, среди полутени, Бингэ стоял, с любопытством разглядывая его. Но это был не обычный дух или отражение. Цзю мог чувствовать его, чувствовать лёгкий ветер, что исходил от него. — Ты здесь? — шептал Цзю, не веря своим глазам. — Я всегда был здесь, — сказал Бингэ, и его глаза были полны упрека и отчаянной надежды. — Но теперь ты должен понять, что ты не единственный, кто в этом мире носит долг. Цзю замер, его сердце в первый раз за много лет билось быстрее, чем обычно. Он чувствовал, как стены его мироустройства начинают трещать. Что это было? Пробуждение совести или всего лишь бред его усталой души? Но, несмотря на сомнения, в душе что-то начало меняться, как неведомый свет, пробивающийся сквозь камень. Шэнь Цзю понял одно: больше он не может позволить себе быть бессердечным.