Пэйринг и персонажи
Метки
Описание
Му Цин спас ребёнка на торжественном шествии, и теперь в его жизни появилось слишком много проблем.
Примечания
Тгк канал:https://t.me/+2TnavsIJWRw2ZmFi
Часть 53. Нечисть в толпе.
25 августа 2024, 08:55
Хуа Чэн усмехнулся:
— Что за претензии? Мне это в радость, где хочу, там и применяю.
Выходит, в то время как Му Цин и возможно Хуа Чэн подозревали Мин И, тот не остался в долгу — тоже их заподозрил. Как только Повелитель Земли атаковал, он заговорил с Му Цином в слух, а не посредством сети духовного общения, поэтому Ши Цинсюань не мог слышать, о чём они спорят. Однако опрометчиво вытаскивать затычки из ушей он также не решался, поэтому воскликнул:
— Стойте, стойте, стойте! Я приказываю вам, сейчас же прекратите и объясните мне, что случилось, иначе. . . иначе я тоже к вам присоединюсь!
С такими словами он развернул Веер Повелителя Ветров. Мин И же оттолкнул его в сторону:
— Отойди! Поменьше мешайся!
Как вдруг налетел порыв зловещего ветра, и пламя костра, вокруг которого они стояли, заплясало, то вспыхивая, то угасая. Отблески огня бросали беспорядочные тени вокруг, отчего лица двух божественных изваяний, мужского и женского, показались переменчивыми, не то смеющимися, не то плачущими, зрелище до крайности жуткое. Мин И снова сгрёб Ши Цинсюаня и подтянул к себе, настороженно говоря:
— Что-то явилось.
Ши Цинсюань от недавнего толчка упал лицом вниз и никак не мог встать, а теперь его снова с силой подняли, да так, что звёздочки замелькали в глазах.
— Мин-сюн! Не мог бы ты относиться ко мне помягче?!
Мин И бросил:
— Не до того сейчас!
Принц вдруг воскликнул:
— Остальные обернулись и увидели, что на щеках улыбающихся ликов изваяний небесных чиновников Ветров и Вод виднеются четыре кровавые дорожки, струящиеся из глаз. Глиняные божественные статуи… плакали кровавыми слезами.
Божественные статуи, над которыми провели обряд освящения, поставили в храме, совершали перед ними поклонения и воскуривали благовония, наделены определённой магической силой, отпугивающей нечисть. И пускай не такой мощной, чтобы держать их на достаточно большом расстоянии, но всё же обыкновенно нечеловеческие создания не способны повредить или запятнать изваяние. Истинный Божок-пустослов в самом деле поразительно силён, раз в присутствии самого Ши Цинсюаня заставил его статую лить кровавые слёзы. При этом слёз натекало всё больше, они падали на пол храма и постепенно собирались в искривлённые сложные фигуры. Ши Цинсюань с недоумением произнёс:
— Что это такое? Он. . . что-то рисует?
Как ни посмотри, а рисунок оставался непонятным. Повелитель Ветров, не приближаясь, попытался посмотреть с другой стороны, чтобы понять. Но потом Му Цина вдруг озарило: это не рисунок, а перевёрнутые иероглифы!
Бог Войны тут же воскликнул:
— Не смотрите! Он пишет, чтобы вы прочитали!
Мин И нанёс удар, раздался грохот, и окровавленный пол, а вместе с ним и обе статуи оказались разбиты на мелкие обломки. Ши Цинсюань вытаращил глаза в ужасе:
— Мин-сюн! Ты. . . т-т-ты. . .только не рассказывай моему брату, иначе он тебя не пощадит!
Разрушение статуй других божеств считалось крайней степенью неуважения. А сегодня Мин И мало того что расколол табличку, так ещё и разбил статуи, а это всё равно что заявиться к кому-то в харчевню, сорвать вывеску и ею же надавать хозяину оплеух. Если оскорблённый чиновник узнает, наверняка не спустит оскорбления, и очень даже может дойти до кровопролития. Как вдруг Му Цин, нечаянно обернувшись, увидел, что иероглифы на разбитой табличке, которую они днём аккуратно припрятали в углу, совершенно иные. Вне всяких сомнений, раньше это были золотые знаки на синем фоне, гласившие "храм Ветров и Вод", однако теперь они превращались в огромный кровавый знак, который уже наполовину сложился в слово "смерть".
Он отреагировал мгновенно — закрыл Ши Цинсюаню глаза ладонями и через сеть духовного общения выкрикнул:
— Закройте глаза!
Ши Цинсюань спросил:
— Да что опять такое?!
Му Цин процедил сквозь зубы:
— Это тварь поняла, что сейчас вы не слышите её, поэтому решила воспользоваться письмом.
Ши Цинсюань воскликнул:
— Конец! Выходит, я теперь не могу ни слышать, ни видеть? Получается, я глухой и слепой?!
Му Цин опустил руки со словами:
— Мы с вами. Помните это.
Мин И, ухватив Ши Цинсюаня за шиворот, поволок его в сторону. Тот, всё ещё с закрытыми глазами, сложил руки в молитвенном жесте и воскликнул:
— Вы меня успокоили!
Едва прозвучали его слова, как снаружи разрушенного храма вдруг послышался шум и гам. Перед глазами Му Цина запестрило — в следующий миг в храм чёрной волной хлынула толпа людей, завывающих подобно демоническим созданиям.
Среди них кого только не было, толпа поистине изумляла разнообразием. Кто с отрубленной головой, кто повешенный, кто с огромным тесаком, торчащим из головы, кто с распоротым животом — самые разные варианты смертей. Не имея возможности ни видеть их, ни слышать, Ши Цинсюань, всё же почувствовал вокруг шаги, а потом его даже несколько раз толкнули, и в сети духовного общения послышался растерянный голос Повелителя Ветров:
— Что происходит? Кто это такие? Откуда вдруг так много людей???
Принц ответил:
— Ничего страшного, это ночное кровавое шествие, давайте поскорее выбираться отсюда.
Помимо дневных гуляний, местное кровавое шествие также включало и вечернюю увеселительную программу. Не только участники шествия испытывали пристрастие к чужому страху, многие простые жители тоже изнывали от душевного зуда кого-нибудь попугать. Поэтому, подражая загримированным мертвецами актёрам, которых видели днём, ночью люди высыпали на улицы, пугая каждого встречного. Вероятно, четвёрка путников как раз натолкнулась на такое ночное шествие.
Толпа ряженых простолюдинов явно уступала в искусности и реалистичности грима участникам официального дневного шествия. Но зато брала количеством — всех не объять взглядом. К тому же, ночью в темноте разглядеть что-то становилось труднее, поэтому зрелище также вышло довольно пугающее. По этой причине в посёлках, где проводятся подобные увеселения, в ночь после кровавого шествия местные жители плотно запирают свои дома и никуда не выходят. И когда бесцельно шатающиеся по улицам ряженые наконец-то увидели в разрушенном храме людей, они всё равно что обнаружили добычу — ужасно возрадовались и сразу вломились внутрь все разом, более пятидесяти человек. В храме мгновенно стало несравнимо тесно, пятеро путников буквально потонули в потоке беснующейся "нечисти". Му Цин то и дело оборачивался, но каждый раз обнаруживал рядом Хуа Чэна и наследного принца — те ниразу не отдалились больше чем на два шага. А вот двоих других уже отнесло толпой на семь-восемь шагов.
— Давайте скорее все на выход! — выкрикнул принц.
Вот только среди беснующейся толпы, кроме тех, кто просто вышел повеселиться, были и обычные пройдохи, и мелкие торговцы, которые специально приставали к прибывшим издалека гостям, желающим поглазеть на кровавое шествие, и никак не отвязывались, пытаясь выманить деньжат уговорами:
— Уважаемые господа, подайте немножко!
— Мы так старались, чтобы загримироваться! Подкиньте денежку, коли вам понравилось!
— Ага! Нам ведь тоже нелегко приходится, всего раз в году выпадает возможность!
— Если не подадите хоть немного, берегитесь, наш хозяин-демон явится по вашу душу!
Поскольку дело его не касалось, Хуа Чэн наблюдал за происходящим со стороны и нисколько не тревожился, а услышав последний возглас, и вовсе хохотнул:
— Хотел бы я поглядеть, какой демон посмеет явиться по мою душу.
Внезапно Му Цин, пробежав взглядом по толпе, увидел у самой стены храма призрака висельника с мертвенно-бледным лицом, который как раз с жутковатой улыбкой накидывал петлю из пеньковой верёвки кому-то на шею.
Конечно, вокруг стоял шум и гам, лица каждого в толпе заливало кровью и казалось, что носы свёрнуты на сторону и глаза косят. Более того, непрерывно кто-то притворялся, что убивает другого, а тот делал вид, что умирает — время от времени люди падали наземь, так натурально, что не отличишь от настоящей смерти. Но Му Цин инстинктивно почувствовал, что именно с тем «человеком» что-то не так. В следующий миг перед ним прошла белоснежная лента, которая и ударила прямо в голову призраку висельника.
"Его Высочество" — тут же подумал Му Цин.