Дьяволица

Метель обрушилась на город с безжалостной силой. Снег метался по улицам, словно полчища белых призраков, застилал глаза, резал лицо подобно маленьким пулям. Небо было затянуто тяжелыми облаками, ветер свистел, пробирался под одежду, окутывал холодом. На кладбище было особенно тихо, несмотря на бушующую бурю. Ветви деревьев гнулись под тяжестью снега, а земля под ногами была замерзшей и скользкой. Похоронная процессия двигалась медленно. Мужчина в черном, с опущенной головой, шел впереди всех, за ним несколько человек несли гроб. Молча, с поникшими плечами, люди шли в ряд, не поднимая глаз, рыдания и всхлипывания срывались с их губ. Стены тумана и снега скрывали их лица, и только запах свежевскопанной земли и горячий след на морозе оставались в воздухе. Как будто в этот момент мир замер, а сама смерть находилась рядом, невидимая, но ощутимая. Мираджейн стояла рядом со всем этим. Она наблюдала за процессией, но все было как-то размыто, неясно. Сердце от чего-то болезненно сжималось, и что-то щемящее, тяжелое ложилось на грудь, но девушка никак не могла понять, что именно. Когда гроб начали медленно опускать в могилу, траурную тишину, перебиваемую причитаниями, пронзил дикий, отчаянный вопль. Женщина резко упала на колени у края выкопанной ямы, ее тело дрожало, и пальцы вдруг нашли ткань шубы, которая, казалось, стала последней опорой в этом страшном моменте. Она вцепилась в нее, пытаясь вырвать из самой себя ту боль, что разрывала изнутри. От чего-то Мираджейн захотелось подойти к несчастной, обнять ее за плечи, успокоить, и она сама не заметила, как по щекам побежали слезы. Девушка сделала шаг, вытянув руку, как вдруг все исчезли, и перед глазами очутилось надгробие. «Кристоф Пирс». Где-то девушка уже видела эти вырезанные на камне слова. Но как такое возможно?.. Мираджейн тряхнула головой, пытаясь прогнать странное, невыразимое чувство, сжимающее сердце. Она закрыла глаза на секунду, пытаясь собрать мысли, но когда снова взглянула на надгробие, то оно гласило следующее — «Карен Лилика».

***

Крик пронзил ночную тишину. Мираджейн подскочила на кровати, как если бы ее выдернула из бездны сна невидимая рука, хватая за горло и вырывая из туманной реальности. Глаза были широко распахнуты, футболка прилипла к потному телу, и внезапно обрушившийся страх никак не мог отступить. Может ли быть так, что девушке угрожала опасность? А что, если Карен уже мертва? Или… она прощается с жизнью как раз в тот момент, пока ужасные мысли беспорядочным поток гоняются друг за другом в этом хаосе предположений и догадок? Да нет, бред же… Возможно, сон — ничто иное, как плод воображения: накрутила себя после разговора тех мужчин о болезненном состоянии волшебницы, и подсознание выдало могильную плиту. Мираджейн выдохнула и упала на кровать спиной, закрывая глаза, но через секунду вновь распахнула веки и сжала пальцами простыню. Чутье подсказывало, что это все имело смысл и Карен, возможно, действительно угрожала опасность. Она все равно утром собиралась отправиться в Лендр, так зачем тянуть? Сейчас вряд ли удастся уснуть. Из Магнолии в тот город шел ночной рейс, и, бросив взгляд на настенные часы, Мираджейн соскочила с кровати, быстрыми, несколько резкими движениями натягивая на ноги чулки, застегивая на бедрах черную юбку и продевая руки в рукава бардового топа. Времени оставалось чертовски мало. Сунув кристалл связи в сумку, перекинула ее кожаный ремешок через плечо и, решив не будить детей, оставила на кухонном столе записку. Свежий ночной воздух обжигал легкие, ноги унесли ее в темные переулки, где огни уличных фонарей и тени смешивались воедино. Путь к вокзалу казался бесконечным, но Мираджейн не обращала внимания на усталость, на туман, который, казалось, стремился облить ее своим ледяным дыханием. Один за другим пролетали заборы, каменные стены, ограды. И когда она, наконец, достигла перекрестка, который вел к вокзалу, позволила себе замедлить шаг и перевести дыхание. Железнодорожная платформа была почти пустой, как и вагон поезда. Повезло, что касса работала круглосуточно, так что, уместившись у окна, Мираджейн подумала, как Карен отреагирует на ее внезапное появление. Возникшая в голове догадка вынудила шлепнуть ладонью по лицу и зарычать — что, если волшебница на задании? Однако отступать уже было поздно — поезд загудел и тронулся с железнодорожной платформы. Ладно, если не застанет Карен у гильдии, то хотя бы повидается с мастером Бобом — в последний раз они встречались почти год назад. В принципе, как и с Лиликой. Девушки время от времени поддерживали связь, справлялись о делах друг друга, и Мираджейн с досадой подумала, почему раньше не обратилась к ней за советом в сердечных делах. Карен бы точно подсказала, что делать с этими внезапно возникшими чувствами к громовому волшебнику. И дьяволица улыбнулась, представляя ее голос, твердивший, что все это чепуха, не стоит забивать голову каким-то парнем, они того не стоят — все, как один, похотливые животные.

***

Просторная гостиная наполнена мягким светом, лившимся через высокие окна, украшенные тяжелыми бархатными портьерами глубокого изумрудного цвета. В центре комнаты стоял массивный диван с обивкой из шелка жемчужного оттенка. Некогда роскошные подушки разных величины и форм потеряли свой блеск, став просто частью унылого пейзажа. Пыль тонким слоем покрывала каждую поверхность, придавая всему сероватый оттенок. Она лежала на зеркале, словно паутина времени, застывшего в этом пространстве. Даже огонь в камине казался тусклым, будто потерявшим свою силу, несмотря на приятное потрескивание дров. Роскошь и утонченность, некогда царившие в этой гостиной, теперь были омрачены чувством заброшенности и печали. Кофейный столик, когда-то сверкавший чистотой, теперь был покрыт тем же слоем пыли, вазочка с увядшими цветами стояла забытая. Карен сидела в кресле, внимательно разглядывая Мираджейн. Ее бледное лицо, несмотря на признаки слабости и изможденности, сохранило благородство и утонченность. Алые глаза все еще горели внутренним огнем, свидетельствующим о непокоренной воле и силе духа. Волосы, слегка растрепавшиеся, падали на плечи мягкими волнами. Исхудавшие руки покаялись на коленях, пальцы едва заметно дрожали. Карен держалась прямо, с достоинством, которое ни что не могло поколебать. Потрескавшиеся губы, наконец, дрогнули в улыбке, и язык прошелся по ним, смачивая. — Как видишь, я не в самом лучшем состоянии, — она усмехнулась и откинула голову на спинку, вздохнув. — Этот чертов Лев… Он настаивает, чтобы я отпустила Овна. Сукин сын… — пальцы резко сжались в кулаки, и Карен подалась вперед, стискивая зубы. — Нет, ну какой наглец! — Разве дух может пойти против своего заклинателя? Почему ты насильно не закроешь его врата? — Этот паршивец слишком силен, — на мгновение Карен горделиво улыбнулась, а затем, вытащив из-за спины подушку, с рыком швырнула ее в стену. — Я просила его… Какое унижение! Сколько же у него самомнения! Заставить своего хозяина умолять… Он еще приползет ко мне. — Ты уверена, что?.. — Мираджейн! — рявкнула Карен, устремив на гостью недовольный взгляд. — Я не стану пресмыкаться ни перед кем. Особенно перед духом. Своим духом! Девушка кивнула, но в голубых глазах промелькнула тревога. Если Карен не хочет, значит, Мираджейн сама поговорит со Львом. Она не допустит того, чтобы ночный кошмар стал явью. — Не ходи пока на задания. Мало ли что. — Малышка Мираджейн волнуется? — Карен тепло улыбнулась и устало зачесала прядь волос за ухо. — Не переживай, хоть я сейчас и выгляжу… отвратительно, чего уж таить, но сил у меня достаточно. Лучше расскажи, что у тебя в жизни интересного происходит? — Я сдала экзамен на мага S-класса, — Мираджейн горделиво вскинула подбородок и, сложив руки на груди, откинулась на спинку стула, перекинув ногу на ногу. — А еще… — она несколько замялась, вспоминая недавние события, но, выдохнув, все же решилась рассказать. Карен слушала внимательно, не перебивала, разве что время от времени усмехалась, и Мираджейн не могла понять, какую мысль девушка ловила в этот момент. Когда история достигла апогея, то Дьяволица едва сдержала гортанный рык, а из глаз полетели искры — она была чертовски зла. В комнате повисло молчание, Штраусс ждала от Карен совета, вердикта, осуждения, чего угодно… — Как хорошо, что я никогда и ни в кого не влюблялась, — усмехнулась заклинательница духов. — Что ты хочешь от меня услышать? Если тебе нужно затащить его в кровать, то просто примени женское обаяние. Поверь, ни один мужчина не устоит перед тобой. — Это немного не тот совет, который был мне нужен, — с губ Мираджейн слетел смешок, а после они растянулись, обнажая зубы — стало легче. — Я чувствую предательство с их стороны. Эш и Лаксас повели себя просто отвратительно, воспользовались мной. — А как бы ты поступила на их месте? — Карен скептически выгнула бровь. — Тебя не это задевает, а то, что Лаксас знал о твоих чувствах, судя по всему, невзаимных. Веди себя, как обычно, словно ничего не произошло, или можешь продолжать бегать от него. Только должна предупредить, что ему, рано или поздно, это надоест. И пожалуйста, не становись как эти чудилы из компашки Ичии. Мираджейн прыснула, закрывая лицо ладонью, перед глазами возникли образы этих отпетых сердцеедов. Нет, это ей не грозит. Карен поднялась и, подойдя к девушке, опустила ладони ей на плечи, улыбнувшись. — Ты симпатичная девушка, Мираджейн, но такая дурная… Убиваться из-за какого-то мужика. Вот еще! — Спасибо, — Дьяволица мягко сжала ее пальцы. — Мне нужно идти, но еще раз попрошу, чтобы ты остерегалась заданий. Предчувствие нехорошее… — Со мной ничего не случится. Вот увидишь, еще немного, и Лев сам начнет умолять меня.

***

Вопреки словам Карен, Лев, кажется, даже не думал о том, чтобы давать слабину. Он высокомерно смотрел на Мираджейн с высоты своего роста, и это не на шутку злило. Вот только парень едва стоял на ногах — удерживать врата открытыми, все же, давалось ему нелегко. Еще немного и, возможно, он сдастся. Но есть ли это время у Карен? Сколько она еще протянет? — Твое упрямство ни к чему хорошему не приведет. Карен не отступит. — Посмотрим, — лучи солнца сверкнули бликами в очках, которые он поправил на переносице пальцем. — Она же не настолько идиотка, чтобы идти на задание в таком состоянии. Или настолько?.. — он усмехнулся, но в глазах промелькнуло что-то, отдаленно напоминающее тревогу. Конечно. Наверное, ему не поздоровится, если Карен погибнет по его вине. Мираджейн только кивнула. Да, Лилика определенно пойдет на задание, хотя бы для того, чтобы доказать Льву, что он ей не нужен, что ее магической энергии достаточно, пусть и это изматывает. В этом-то и проблема. — Занимайся лучше своими делами, Мираджейн, — сухо отозвался тот. — Ничего не произойдет. — Может, мне надрать тебе задницу прямо сейчас, чтобы ты вернулся в мир звездных духов? — ладони заискрились фиолетовым светом, верхняя губа раздраженно дернулась. — Валяй, — Лев распростер руки, готовый принять удар. Она этого не сделает, парень прекрасно это понимал: расход его магии скажется и на Карен. — Ну что? — парень рассмеялся, опускаясь на ступени каменного сооружения, у которого покорно ждал решения Лилики отпустить Овна. — Если хочешь быть полезна, то убеди ее, ну или бей. Мираджейн фыркнула, сердито сжимая кулаки. Надо было напасть, сделать хоть что-то. Оставалось надеяться на благоразумие духа. Не станет же он действительно доводить все до гибели. Правда ведь?.. Девушка предупредила мастера Боба, этого должно быть достаточно. Мужчина точно не даст Карен в обиду, обещал что-то предпринять, повлиять или на нее, или на непокорного Льва. Но почему тревога не отступала? Она нарастала с каждой новой мыслью, воображение рисовало страшные образы мертвой девушки: слипшиеся в крови пряди зеленых волосы прилипали к лицу, на животе зияла дыра и в остекленевших глазах отражались мимо проплывающие облака. — Все обойдется, — уверила себя Мираджейн и со скрипом распахнула двери гильдии «Хвост Феи», пробежавшись взглядом по помещению. Как и ожидалось, Лаксас сидел на своем излюбленном втором этаже, закинув ногу на ногу и покачивая носком в такт играющей в наушниках музыке. На мгновение девушка застопорилась, тщательно обдумывая, правильно ли собирается поступить. И все же лучше варианта не нашлось. Мираджейн подошла к доске заказов и выбрала, на ее взгляд, самый интересный — поимка буйной компашки волшебников, бесчинствующих на южной стороне королевства. Нет лучше способа справиться со стрессом, как вступить с кем-нибудь в рукопашный бой. Не самое подходящее, конечно, задание для магов S-класса, но и не всегда же выполнять что-то невероятно сложное. Да и платят, вроде, прилично. Лаксас уже спускался по лестнице, когда она, напротив, поставила ногу на первую ступень, готовая подняться. — Пойдем на задание, — Мираджейн махнула листком над головой и отступила в сторону, давая парню пройти и протягивая ему заказ. — Эш уехал навестить старого друга, — он пробежался глазами по содержимому и хмыкнул. — Кулаки чешутся? — Какой ты проницательный, — Мираджейн скривилась и облокотилась о стену, выжидающе глядя на напарника. Стоило усилий вести себя так, словно ничего не произошло, но, судя по всему, это устраивало Лаксаса. Кто бы сомневался. — И когда хочешь отправляться? — Можно завтра утром. Я… Мне надо отдохнуть перед дорогой. — Думаешь, вдвоем осилим? — Лаксас усмехнулся, а девушка демонстративно закатила глаза и цокнула языком. Да, пожалуй, ей тоже приятно вернуться к прежнему общению. Главное только не вспоминать о том, что он знает. В конце концов, Мираджейн больше потеряет, если прекратит с ним общение или будет сторониться. Как никак, они неплохая команда. — Я хочу с тобой поговорить, — Мираджейн удивленно подняла глаза, и Лаксас кивком указал на двери. — Пойдем, я тебя провожу. Они вышли на улицу, и внутри девушки словно все оледенело. Она одновременно боялась и предвкушала, не зная, о чем думать. Было ясно одно — Лаксас собирается извиниться. По крайней мере в это хотелось верить. Маска невозмутимости едва держалась, и Мираджейн смотрела прямо перед собой в молчаливом ожидании, гордо расправив плечи. — Извини, что так вышло, — наконец прорезался мужский голос. — Да ладно тебе, я отлично сыграла роль наживки. Как и всегда, — она усмехнулась и бросила на парня раздраженный взгляд. И откуда берется этот гнев? Он постепенно закипает где-то внутри на маленьком огне, но вот языки яркого пламени становятся все больше, жарче, и труднее становится держать себя в руках. — Я все прекрасно понимаю, поступила бы так же. — Я в этом не сомневаюсь, — парень улыбнулся. — И совесть, наверное, не терзала бы тебя. Ты ведь еще та стерва. — Чт...что?! Да в каком это месте я стерва? — Посмотри на свое поведение со стороны. Все в гильдии тебя шугаются, как черта. Хотя… — он ухмыльнулся. — Кто ты, если не черт? И хвост ест, в некоторых случаях даже рога. — И что в этом плохого? — Я не говорил, что это плохо, — Лаксас пожал плечами. — Ты такая, какая есть, и мне это нравится. — Снова издеваешься? — девушка сощурила глаза, наблюдая за тем, как губы парня расплываются в улыбке, и заходящее солнце ложится красными лучами на его лицо. — Даже не думал. Мираджейн смотрела на него, долго, пристально, пытаясь выхватить из бушующего шторма нужные слова, но в конце концов сердито цыкнула. Провокатор. Она больше не поведется на его игры, пусть проворачивает это с кем-нибудь другим. Если бы Мираджейн привлекала Лаксаса как девушка, то он бы не использовал язык для бессмысленного трепа, а вступил бы с ее в жгучее, страстное противостояние. — Ты чего так покраснела? О чем это ты там думаешь? «Никакой мужчина не устоит перед тобой», — вторил внутренний демон словам Карен. Девушка остановилась и, игриво заправив выбившуюся белесую прядь за ухо, ухмыльнулась, поднимая на парня глаза: — Тебе показать? — Лаксас оторопел, а Мираджейн усмехнулась, довольная тем, что застала парня врасплох. — Утром на вокзале, — она махнула рукой на прощание и зашагала в сторону входной двери — как удачливо, что кульминация разговора случилась у дома, потому что смущение постепенно начало брать первенство в эмоциях. Ключ повернулся в замке, и тишина в квартире приняла Мираджейн в свои объятия. Детей дома не было — об этом свидетельствовало отсутствие обуви на коврике. Девушка скинула ботинки, но двинуться с места не успела — в дверь настойчиво постучали. И кого там принесло? Правильный ответ — Лаксаса. Мираджейн думала увидеть кого угодно, но только ни его. И уж тем более она не готова была к тому, что после того, как входная дверь захлопнется, пальцы парня скользнут по ее шее вверх и притянут к себе за затылок. Девушка даже не успела удивленно вздохнуть, как почувствовала прикосновение холодных губ к своим. Лаксас не был аккуратен или осторожен, целовал жадно и решительно, словно не зная, где он заканчивается, а она начинается; свободная рука пусть и бережно, но уверенно прижимала за талию к себе, не давая уклониться. Однако Мираджейн и не собиралась — ответила почти сразу, пылко, жестко, неумело, притягивая парня ближе к себе, и в этом страстном порыве не было ни стыда, ни сомнений — только долгожданная близость, которую, хотелось бы на это надеяться, они оба давно жаждали. В груди било желание — захватить его, раствориться в нем, испытать ту самую бурю, о которой она так долго мечтала. Лаксас резким порывом вдавил Мираджейн в стену, от чего воздух вырвался из ее легких, и когда их тела соприкоснулись так близко, она почувствовала что-то твердое и выпирающее между его ног. Парень с силой сжал женское бедро пальцами, а Мираджейн, охваченная внезапным импульсом, укусила его за нижнюю губу, получив в ответ тихий стон. Возбуждение накатило стремительно, неожиданно быстро, как волна цунами, смывая все остатки растерянности и сомнений. Это было новое, незнакомое чувство, бурлящее внутри, распространяющееся по телу приятным, острым жаром. Дыхание участилось, становилось трудно дышать, каждое прикосновение Лаксаса вызывало мурашки, пробегающие по коже. Мышцы напрягались, и тепло разливалось в нижней части живота, наполняя необычным, интенсивным чувством. Это было волшебно и ужасающе одновременно. — Подожди… — она уперлась ладонями в широкую грудь и подняла на него испуганный взгляд. — Я не готова к такому. — Извини, — прошептал Лаксас, отстраняясь на дюйм. — С чего вообще так резко?! — Мираджейн с силой отпихнула его, и в глазах бушевал распаляющийся гнев. — Я думала, ты отверг меня. — Не отвергал, — Лаксас вздохнул и устало протер лицо ладонями, наваливаясь спиной на противоположную стену. — Я же сказал, что ты мне нравишься. — После твоей выходки с недокупидоном я тебя вообще серьезно не воспринимаю. — Потому и решил доказать делом. — Трахнуть меня?! — Я не собирался тебя… трахать, — парень скривился. — Хотел объясниться еще раньше, после задания, но по твоему лицу видел, что буду послан далеко и надолго. Да и к тому же, Мираджейн, — он вновь приблизился, понизив голос, — если ты хочешь быть с кем-то, необязательно со мной, то секс — часть отношений. Я готов ждать столько, сколько нужно, не настаиваю и не давлю. Хоть до твоего совершеннолетия держаться буду. — Вот и отлично… Подожди, — она удивленно моргнула, сдерживая разъезжающуюся победоносную улыбку, — значит ли это, что ты предлагаешь?.. Что мы теперь?.. — Если согласна. Мираджейн ухмыльнулась, сверкнув глазами: — Я подумаю. — Да кто бы сомневался, — Лаксас закатил глаза. — Так и знал, что решишь отыграться, но ответ мне уже заведомо известен, подожду. — Ты же сам сказал, что я стерва. Могу и передумать. — Знаю, — он улыбнулся и потрепал девушку по голове. — Завтра утром на вокзале, — бросил через плечо, обхватывая пальцами дверную ручку. — До встречи.