Множественные умы принца Преисподней

На кухне Микаэлю едва ли стало легче. Из сада доносился ни с чем не сравнимый звук. - Касс! Касс! Она очнулась. Жива и здорова. Она всё помнит и знает, кто мы. Она это приняла. Иди в дом. Не стоит переводить нерукотворный меч на садовые кусты.  - Ладно. Меч исчез за спиной Кассиэля, и он молча зашёл и отправился в каминную. Микаэль наконец-то стал заваривать чай. Для чёрного Эрл Грея требовалась почти кипящая вода. Пол ложечки сахара на литровый чайник, не столько для вкуса, сколько для лучшей диффузии. И немного лаванды. У этого чая даже запах фиолетово-чёрный, бархатный. Похоже, Микаэль и сам бы не отказался от чашечки. Хорошо, что он заварил так много. Стоило ему разлить чай по кружкам, как на кухню зашла Одри. Такая домашняя, в одежде, напоминающей пижаму. И всё равно невыносимо элегантная. Даже сейчас, с мокрыми волосами и с растерянным взглядом. - Ваш чай, Одри. - Благодарю. - Вам лучше? - Чем в церкви? Определенно. Впрочем, душ и смена одежды тоже помогли. И чай - ровно то, что нужно. - Сегодня, Одри, у вас лишь одно задание, и я прошу отнестись к нему со всей серьёзностью. - Задание? Сейчас? - Да, Одри. Ваше задание на ближайшие дни - отдохнуть. - О, вы об этом. С этим я, пожалуй, справлюсь. Чай уже помогает. Поможете мне отнести чайник в каминную?  - Конечно! Но не привыкайте к такой моей кротости. - Я помню. Вы грозный ангел-босс. Оба улыбнулись, и Одри прошла в каминную, а за ней Микаэль с подносом с чайником и чашками на троих.  Кассиэль всё ещё сидел в каминной, у бара, попивая что-то крепкое и янтарное. Виски? Коньяк? Завидев Одри, он молча встал и обнял её. - Ах! - девушка резко вздохнула от неожиданности. - Касс, я здесь и в порядке, но это ненадолго, если ты будешь держать меня так крепко и дальше. - Прости. - Не стоит. - Стоит. Я не смог оградить тебя от опасности. - А я не предупредила тебя о возможности опасности. Ничего, Микаэль обо мне позаботился. Смотри, как новая! Даже шрамов нет. В этот момент она непроизвольно коснулась щеки, там, где был порез, и вздрогнула. - Тебе не нужно храбриться. Ты и так храбрее многих. О, а вот и твой утешитель на сегодня. И Кассиэль стремительно покинул комнату, заметив Давида в дверях. Когда Одри обернулась к нему, оказалось, что и Микаэль уже вышел из каминной. Они с Давидом были вдвоём.  Давид смотрел на неё так, как никогда прежде. Внимательно, запоминая каждую деталь, с каким-то религиозным трепетом. Молчал, так нетипично для него. А потом запер дверь и упал перед ней на колени, обняв её ноги. - Никогда больше так меня не пугай. - Не буду. - Я больше тебя не отпущу. - Я здесь. Я никуда не убегаю. Одри провела рукой по мягким кудрям. Это было удивительно приятно. Она медленно гладила его волосы, а он так и стоял на коленях. Как будто молясь. - Встань, Давид. - Я не хочу отпускать тебя даже для того, чтобы сменить позу, - он пробубнил ей в живот. - Но что, если позу хочу сменить я? Давид стремительно поднялся, снова устремив на неё этот странный, новый взгляд. Он держал её за руки, как тонущий держится за спасательный круг. - Эй, Давид? - А? - Я здесь. Я жива. Ты держишь меня за руки. Я не иллюзия и не собираюсь никуда исчезать. Давай присядем на диван. - Да… - в голосе сквозила так не свойственная ему неуверенность. Одри молча разлила чай по чашкам и передала одну ему. Пригубила, глядя ему в глаза, а затем прикрыла свои, погружаясь в момент. - Мне кажется, мы слишком мало времени провели вдвоём. Давай просто насладимся этим моментом. Тихая комната, свет от камина, тёплый терпкий напиток и компания, которую я бы не променяла ни на какую другую. - Что за приворотное зелье ты предлагаешь мне, ведьмочка? Неужели думаешь, я недостаточно тобой очарован? - Просто сделай это. Давид кивнул. Сделал первый неуверенный глоток. - Согревает. - Видишь. Правильное зелье может согреть даже такого горячего парня, как ты. Он хотел сказать что-то ещё, но она коснулась его губ. - Шшш, просто… наслаждаться… тишиной. И они сидели вдвоём, допивая свой чай, наслаждаясь теплом и приглушённым светом камина, растворяясь в запахе бергамота и лаванды. Его голубые глаза, казалось, отливали лиловым под отблеском огня камина. Тело Одри наполнялось теплом и спокойствием, плечи наконец-то расправились, она поняла, что впервые с момента пробуждения дышит свободно. Ком в солнечном сплетении отступил. И за это спокойствие ей стоит благодарить этого дьявола во плоти, этого юношу с чертями в глазах.  Теперь уже Одри уткнулась ему в грудь, вдыхая запах, чувствуя тепло его тела. Давид не смел шелохнуться, а убаюканная волшебной атмосферой спокойствия Одри задремала прямо так, на его груди. Была его очередь нежно гладить ее по волосам.  - О, Астрея моя, ты и не знаешь, что ты буквально смысл наших жизней и наше спасение. Босс говорит не привязываться, но как? Как можно не пропасть, не быть околдованным, не желать служить и оберегать? Как можно оторваться и прервать миг близости? Я не в силах. Богиня моя, ведьма моя, спасение моё. Я могу достичь всего, чего захочу. Но держаться вдали от тебя я яростно не желаю. Напротив, каждый миг вдали кажется глупейшей тратой драгоценного времени. Которого у нас, возможно, почти не осталось. Спи, Одри. Я с тобой. Теперь-то уж я точно тебя не оставлю.