Песнь Серафима

      Катарина готова была упасть прямо тут на крыше. Тело потряхивало, голова совершенно отказывалась думать, и, если бы не звуки шагов со стороны лестницы, она бы возможно и задумалась бы, чтобы прилечь отдохнуть после пережитого стресса. И так, что мы имели: в голове Кадзухи сидит ведьма-прародительница, Эребос слетел с катушек и теперь едва был похож на человека, одна из трех падших умерла, а что сама Снежнева? Для нее оказалось слишком много информации за раз. — Ну, раз начальство ушло, то и мне пора, — вздохнув, проговорил Тарталья.       Его взгляд невольно скользнул по тому, что осталось от Синьоры. Поджав губы, ангел постарался не смотреть долго, и простояв в оцепенении еще пару секунд, скрылся в небесах. — Рина, все закончилось? — раздался голос позади, заставляя ведьму обернуться.       «Не усидел таки,» — посмеялась девушка про себя, смотря на то, как Тевкр внимательно осматривает округу. Почему то хоть немного, но на душе полегчало. Это было странно, но у ведьмы было гораздо больше других более важных дел, чем анализировать свои чувства. — У нас… Проблема, — уже в момент спуска внутрь проговорил пророк, заставляя девушку остановиться на пол пути, краем глаза замечая Итто, который понемногу собирался после неудачной встречи с генералом теней. — Какая? — не сводя с демона взгляда, спросила Рина. — Чун Юнь пропал, его никто найти не может.       Тяжелый вздох. — Ну вот опять…       Резкий порыв ударил в лицо Кадзухи, едва темнота перед глазами исчезла. Если честно, генерал чревоугодия даже немного испугался, когда Скарамучча самостоятельно решил их перенести в ад. Ввиду последних событий, мало ли как могло обернуться для них это небольшое путешествие. Но по всей видимости никакая неведомая сила не оторвала от него кусочек, и сам Эребос темнее не стал.       Облегченно выдохнув, Каэдэхара осмотрелся. Неожиданно, но они оказались вовсе не там, где им нужно было быть, а со стороны возлюбленного послышался небольшой «цык». — Прости, я без понятия, где сейчас вы устраиваете свои дружеские посиделки, — в высшей степени недовольно произнес демон, и Кадзуха мог лишь коротко посмеяться.       Было интересно, недоволен ли он тем фактом, что не угадал место, ревновал ли, или же понял свою поспешность. — Ничего, я покажу, — проговорил в ответ Вельзевул, касаясь ладонью плеча возлюбленного.       В этот раз никакого мрака не было, на счастье, или к несчастью. Перед глазами запестрили картинки. Легкий ветер облетел обширную территорию, при этом не умаляя возможности видеть своими глазами, но, вероятно, лучше было не видеть вовсе.       Показалось Кадзухе или нет, но в аду стало жарче: по температуре, по настроению, по цветам городов. Что-то тут было не так. Он был почти уверен в том, что увидел по крайней мере несколько мест, полностью залитых огнем, точно успел услышать несколько вскриков, и вот теперь, вновь обретая материальность, стоя уже перед входом в пещеру, оглянулся назад. — Что это было? — смотря в ту же сторону, что и его мессия, Эребос нахмурил брови. — Ты это тоже видел? — переспросил Вельзевул, так и не отводя своего взгляда от алого горизонта.       В ответ парень лишь неопределенно промычал. — «Было бы странно, если бы в аду после выхода всадника войны было спокойно,» — подметила Кусари. — «Его сила воздействует повсеместно, и если от Чумы демонам и ангелам ни жарко, ни холодно, то вот Война — это уже другое.»       Пояснение ведьмы слегка успокоило генерала чревоугодия, а потому он поспешил передать ее слова и Скарамучче, но тот в ответ лишь покачал головой, отрицая подобный вариант развития событий. — Всадник Войны на протяжении всего существования мироздания точечно появлялся в человеческом мире. Во время его пребывания там, ад действительно становился немного более шумным, но не так, как сейчас. Было много тех, кто просто ввязывался в драки, но более высокоранговые демоны, начиная от тех, у кого в душе четыре греха, могут бороться с желанием битвы. Но чтобы вспыхивали настоящие пожары… — А вот и вы, герои-любовники, — посмеялся голос позади. — Чего вы там встали, мы вас уже пару дней ждем.       Резко обернувшись, генералы встретились взглядом с Барбатосом, который, по всей видимости, вызвался их встретить, и теперь с полуулыбкой на лице изучающим взглядом проходился по Эребосу. Тому же было немного неприятно от такого внимания, особенно со стороны генерала уныния. Он хотел бы что-то сказать в ответ первому падшему, но и сам понимал, что выглядел странно даже по меркам ада. — Эребос решил, что половина тела ему не нужна? — все также задорно проговорил Венти, обращаясь уже к Кадзухе.       Перекинув взгляд с одного на другого, Каэдэхара почувствовал себя странно. — «У них что, какие-то проблемы в отношениях?» — озвучила вопрос Кадзухи Царица, но и сейчас тот не нашел, что ответить.       В общем и целом он успел понять, что Скрамучча был далеко не на лучшем счету у каждого из жителей Преисподней, он знал, что Моракс его старался избегать, Буер считала его достаточно занятной игрушкой, а вот насчет мнения Барбатоса он так и не определился. Можно было понять, что один другого недолюбливал, потому как Венти не боялся высказываться честно об отношении к Эребосу, но будем честны, он в принципе не сдерживал своих эмоциональных порывов, и помимо Скара также относился к большинству знакомых демонов. — Тебе какое дело? — также не вполне дружелюбно отозвался генерал теней. — Завидуешь? — усмехнулся он, следя за тем, как постепенно начала темнеть бирюза чужих глаз. — «Они сейчас подерутся.» — Скара, — Кадзуха положил ладонь на его плечо, после чего нагнулся ближе к его уху. — Что у вас за отношения? — Долго рассказывать, — отмахнулся Эребос, все же проходя вглубь пещеры, но останавливаясь аккурат около Венти. — Разве ты не пришел, чтобы проводить нас?       На это Барабатос ничего не сказал, только нахмурился, но затем вновь припаял к лицу выражение доброжелательности: — Ой, точно-точно, пойдемте быстрее, а то Моракс меня споит чаем, — посмеялся он, на пару шагов все же отставая от этой парочки.       Для Кадзухи было немного необычно приходить к генералу зависти, но его захватил праздный интерес. Только что он узнал что-то новое об отношениях Эребоса с другими генералами, и теперь внутренне чувствовал себя ребенком, которому воочию было позволено понаблюдать за тем, как складываются отношения его любимого персонажа с остальными антагонистами или протагонистами сериала.       Как обычно, все генералы сидели за одним большим столом. Сколько бы времени ни проходило, это место не меняется. Единственное новое, что могло бы возникнуть в прибежище Моракса — это новые чашки и чайники. — Присаживайтесь, — хозяин дома поднялся из-за стола, сложив руки за спиной, и сделал пару шагов им навстречу.       Атмосфера, прямо сказать, была не самая дружелюбная. Каэдэхара привык к тому, что они порой собираются вместе, но все это больше походило на семейно-старческие посиделки: обсудить, что у кого наболело, посплетничать, поныть о глупых решениях Баал. Если бы кому-то удалось бы подслушать диалоги, касающиеся стен этой пещеры, то едва ли он бы ушел без новости, в скором времени разлетевшейся по аду сплетней: «Нонсенс — дом престарелых в Преисподней!». Только сейчас в эту компанию поразил верх серьезности. По помрачневшему взгляду Скарамуччи Кадзуха поднял, что и он эту перемену прочувствовал. Разговор, кажется, ждал нелегкий.       Заняв свои места у стола и заполнив предложенные чашки чаем, который ни Вельзевул ни Эребос пить не стали, по вполне понятным причинам, началось обсуждение насущного: — Давно тебя не было видно, Эребос, — начал издалека Моракс, откидываясь спиной на спинку стула и складывая руки в замок на перекинутом колене. — Тебе в раю, должно быть, было тяжело. — Не тяжелее, чем сейчас. Почему бы просто не начать с дела? — без лишних церемоний спросил генерал теней, на что Каэдэхара чуть не подавился воздухом.       Со временем разница прожитых лет стиралась, это было одинаково, как для людей, так и для демонов. Если навскидку прикинуть, то вероятнее всего, между ними и впрямь не могло быть таких же принципов, как при общении того же Кадзухи с его наставниками, но все же это выглядело для него немного чересчур. — Что ж, тогда скажу прямо. В этот раз ты сильно переборщил, — генерал зависти сузил свой взгляд так, словно одним им был готов порезать Скарамуччу напополам. — Оставим пока что твое состояние в стороне и обсудим то, что происходит в аду. — Ты еще слишком мягко выразился, — посмеялся Венти, отпивая чай. Словно не он тут несколько дней к ряду ждал гостей, застрявших в мире людей. — Эребос-Эребос, — покачал он головой и подставил под голову свою руку, усмехаясь. — У нас из-за тебя гражданская война началась. — Ч-что? — вымолвил Кадзуха, который только предполагал такую возможность, но совершенно не ожидал, что подобное произойдет в действительности. Зато сам Скарамучча сидел так, словно точно знал о чем пойдет речь, ни один мускул на его лице не дернулся. — Да, заварил ты кашицу, — вздохнула Буер, обводя рельеф каменного стола пальцем. — Давно такого не было, по масштабом почти как когда Баал свергла Люцифера. Хотя нет, Она ведь его просто пырнула, а ты заявил открыто. Что ты планируешь делать? — девочка выставила руки вперед, словно взвешивая. — У тебя только два варианта - либо присягнуть Баал на верность и заключить с ней договор подчиненного, — она опустила одну руку к столу. — Либо самостоятельно занять это место, — она поменяла руки местами. — «Эребос — повелитель ада… Если честно, звучит, как анекдот,» — заметила Кусари, хотя Кадзуха с ней и не был особо согласен.       Из того, что он успел узнать, Скарамуччу все недолюбливали как раз потому что он умел структурировать действия демонов, заставлять их работать, да и в принципе был достаточно умен для того, чтобы повернуть все в свою пользу. Но вот сейчас для этого было не время. Или же наоборот? Сколько времени они провели в человеческом мире, сколько сам Кадзуха слонялся по свету, ни разу не встречал кого-то из демонов целенаправленных Баал для исполнения каких-либо миссий. Разумеется кроме самого себя. — Однако, если ты займешь ее место, путь в мир людей для тебя будет закрыт. Если не займешь, тогда ад погрязнет в распрях. Они уже увидели в тебе большую силу, нежели чем у Баал. — Демоны слишком простодушные существа, кто сильнее, тот и правит, — не вполне довольно согласился с Нахидой Барбатос, взмахивая своими крыльями.       Пожалуй, он один единственный из всех перво-падших, кто часто обращался к своей истиной сути. — А что вы сами думаете об этом? — спросил Эребос, всем видом показывая, насколько ему все равно, однако только поэтому можно сказать, насколько много у него было накоплено внутри. Он не высказывался сейчас так открыто, и Каэдэхара мог понять почему. — Я не в силах контролировать свою силу, и едва ли после того, как я займу это место, демоны успокоятся. При учете всего происходящего, какой смысл запирать меня здесь? Баал и сама это должна понимать. Почему не усмирила собственных подданных?       На этот вопрос никто не знал ответа. Все плавно, но верно начало перетекать к единственной, действительно важной и опасной проблеме, которую большинство привыкло замалчивать. — Она как не справлялась со своими обязанностями, так и не справляется, — покачал головой Моракс. — Ввиду этого, по моему личному мнению, было бы лучше, если бы ты действительно решил свергнуть ее.       Кадзуха совершенно не ожидал услышать подобного. Да, руководствуясь логикой, Скарамучча был бы лучшим правителем, чем его создательница, но когда в последний раз демоны руководствовались логикой, а не чувствами? Хотя… К данной тройке генералов это едва было применимо. Они были ангелами до своего падения, а значит, как и Эребос, могли ощущать эмоции, но при том, это оставалось скорее исключением, чем правилом. — Я должен быть в человеческом мире, а не в аду. Если апокалипсис зайдет дальше, чем возможно, это только сыграет на руку Дотторе, — заметил Эребос, но встретив удивленные и непонимающие взгляды лишь вздохнул.       Только сейчас и сам Кадзуха услышал полную историю того, что происходило со Скарамуччей в раю, и что на самом деле хотел сделать незаконно избранный Бог. От одной мысли о возможности подобного по телу пробежались мурашки. Представлять себе безжизненную пустошь выжженной земли, заваленной трупами, устлано остатками смерти, и своего возлюбленного, бесцельно идущего не то в аду, не то в человеческом мире, было крайне сложно. Что морально, что физически. Все внутри начало сжиматься. — «Он слетел с катушек, если ради какого-то опыта решил пожертвовать всем миром,» — выдохнула ведьма. — Даже если так, — Моракс вздохнул. — У тебя нет выбора. Учитывая твой… характер. Дотторе точно делает ставку на то, что ты выберешь стать повелителем ада, а не пешкой в руках Баал. Тогда тебе нужно… — Да ни в жизнь, — фыркнул Эребос.       Он и сам понимал глупость этого сильного желания свободы от этой женщины и ненависти к ней, но увы, поделать ничего не мог. В своих чувствах парень был слишком консервативен, и изменять себе не мог. Он попросту не вынесет этих победоносных взглядов со стороны Баал. Не вынесет и прирежет ее в любой удачный момент. — Тогда… — старший генерал перевел глаза на Кадзуху, от чего он только вскинул брови. — Уверен, что этот ублюдок и подобный вариант предполагал, — ответил на молчаливой предложение Эребос.       У него уже были выстроены в голове цепочки того, по какой траектории мог идти план Дотторе: если он станет правителем — в аду не перестанут идти восстания за свободную от правил жизнь, Кадзухе все равно придется выходить в человеческий мир из-за его договора с ведьмами, и рано или поздно Дотторе доберется до него. Если Кадзуха станет новым правителем, то уже Скарамучча не будет в силах защитить его на таком расстоянии - будет наблюдать, как умирают все вокруг до конца, пока Дотторе не доберется до единственной драгоценности в разбитой душе Эребоса.       Но что если все было совсем не так? Что если, обдумывая все это, генерал теней что-то упускал, в итоге совершая очередную непростительную ошибку, которая будет стоить жизней людей, к которым он был привязан? Ему жизненно необходимо было узнать, что происходит в раю, но до сих пор ни одна из его марионеток не связалась с ним. — Тогда что ты предлагаешь? — спросил Венти, как ни в чем не бывало подлетая в воздух и устраиваясь там, как кот на шкафу. — Сидеть сложа руки? — Для начала… — Скарамучча поднялся из-за стола, глубоко вдыхая. Он правда не верил, в то, что решился на подобное. — Помогите мне, — демон согнулся в поклоне, жмуря свои глаза.       Он не мог видеть удивленных лиц, зато Кадзуха, онемев от происходящего, прекрасно видел, как окаменело лицо Моракса, как Барбатос присвистнул, а Нахида лишь с улыбкой отпила очередной глоток чая, будто бы желая остаться в стороне. — Я не в силах контролировать собственную силу, поэтому… Прошу, научите меня, — буквально переступая через собственную гордость и завышенную самооценку, продолжил просить Эребос, страшась поднять головы.       Если сейчас ему откажут в этом, если что-то пойдет не так, мало того, что он растеряет остатки собственной чести, хотя те и так висели на тонком волоске, так еще и риск безумия может увеличиться стократно. Он не только не понимал собственных пределов, не только боялся, но и не знал, что будет с его телом и тенями, как только бездонная пропасть пожрет оставшуюся половину его облика. Царица была стократно права, ему больше нельзя было бежать от этого. Как бы ему ни хотелось вернуться к тому моменту, когда он был обычным бесчувственным демоном с четким пониманием границ, этого уже никогда не произойдет. У него больше не было запасных жизней. Его душа уже разбита, а дальше лишь забытие или вечная жизнь обреченная на одиночество. — Не ожидал услышать подобного от тебя, Эребос, — проговорил Моракс. — Как один из первых сошедших, как падший серафим, пожалуй, у меня нет права отказывать тебе.       Только услышав эти слова, генерал теней наконец-то смог внутренне успокоиться, поднимая голову, но все же на лице генерала зависти читалось едва заметное сомнение. Он скосил глаза в сторону остальных присутствующих, выжидательно смотря. — Мне интересно, я тоже поучаствую в вашей затее, — ответила на его молчаливый вопрос Нахида. — Когда еще представится шанс изучить такой интересный экземпляр?       «Чем то они с Чумой похожи,» — невольно пробежала мысль в голове Скара, пока окончательный ответ оставался за Барбатосом.       Вот кого Эребос не хотел просить о помощи, так это его. У них действительно были не лучшие отношения. Может быть всему виной давнее восстание, в котором генерал теней затронул его болезненную тему испытываемых мук по ушедшему в забытие возлюбленному. Вероятно, слова: «Посмотри насколько ты жалок. Из демона зависти вошел в уныние! Ха-ха-ха, уму непостижимо. Демон, скорбящей о какой-то там любви. В курсе насколько отвратителен ты в глазах жителей ада?» — были не лучшей его идеей. Или же их отношения окончательно испортились, как только склонность к порядку Скарамуччи добралась до чужих легионов? И в итоге, из-за его доклада, Венти пришлось прервать свое уединение, чтобы еще пару сотен адских лет повозиться с демонами, совершенно не желающими работать под его командованием? Или же… Что ж, моментов было слишком много. Правда теперь, познав все три вариации жизни, как человека, ангела и демона, возможно, совсем немного, но Эребосу было стыдно перед ним. — И что же мне ответить на такую просьбу, — посмеялся Барбатос, покручивая пальцами одну из косичек. — Не знаю, что же заставит меня согласиться.       Нет, Скарамучча стиснул зубы, но нет, перед ним извиняться и просить помощи совершенно не хотелось. Буквально все его нутро протестовало. В конце концов Венти тоже не был святошей, и не один раз ставил палки в колеса демону, все пытающемуся взять свое и пробиться в генералы. Вспомнить только их совместную работу над заданием по восстановлению нижних этажей тюрьмы: Барбатос со всей своей наглостью выпивал вино и своими крыльями сбивал недоплетенные теневые сети, которые должны были поддерживать новые камеры, параллельно подмечая, насколько же сам Эребос слаб, несмотря на семя генерала внутри него. Или же все его ехидные смешки, стоило лишь где-то оступиться, или же еще десяток-другой «неожиданных встреч», в которые Скарамучча едва сдерживал себя от того, чтобы не сбросить генерала в пустоту своего теневого пространства, и там ебать со всех сторон, лишь бы не мельтешил перед глазами. А теперь получается, что если Венти и согласиться, то терпеть со всей стопроцентной вероятностью, придется Эребосу. Он и так был достаточно удивлен тому, что Барбатос вообще пошел на уступки и отдал зелье Кадзухе, но что-то подсказывало, что невиданная раздача щедрости на этом и закончится. — Венти? — выжидающе переспросил его Моракс. — А зачем вам вообще моя помощь, у нас что, какой-то неделимый коллектив? — вскинул руки падший, будучи полностью уверенным в том, что он не понадобится. — Ты знаешь, какая самая главная проблема низвергнутых с небес, — продолжил настаивать мужчина, для пущей убедительности укладывая руку на стол.       Зато Вельзевул не понимал: — Какая? — Чувства, — ответил генерал зависти, по-старчески тяжело вздыхая. — Тебе никогда не казалось странным, что генерал уныния всегда бодр и весел. Никто лучше него не знает, как контролировать свои эмоции. — «И правда. Отдаю ему честь,» — проговорила Кусари. — «Ты только посмотри на лица этих двоих,» — вздохнула она, заставляя Кадзуху перебросить взгляд с возлюбленного на друга.       То, насколько перекосило их обоих от мысли о том, что придется проводить какое-то время вместе, было даже немного забавно. Забавно, исключая тот факт, что у них попросту не оставалось выбора. Сколько бы ни было таковых спорных моментов, последнее слово оставалось далеко не за Венти, и он это прекрасно знал. — Моракс, ты… — сморщился падший, теперь массируя переносицу. — Почему это должен быть именно я? Найдите еще кого-нибудь! Не хочу я с ним дел иметь! — Аналогично, — мрачно заметил Скарамучча. — Вам еще не надоело? — хмыкнула Нахида. — Как сколопендра с пауком деретесь. повырывали бы уже свои лапки, и договорились как-то! — Это невозможно, при учете всего нашего диалога, будет лучше не привлекать кого-то со стороны, — прокомментировал заявление Венти Моракс, и тем самым поставил жирную точку, с которой ныне прозванным жукам пришлось смириться.       Вернувшись на свое место, Эребос мог только прикрыть глаза и молча негодовать. В конце концов будет ли хоть какой-то толк от Барбатоса, если они не переваривали друг друга? Тем более учитывая и свой и его темпераменты, скорее произойдет огромный взрыв, который приведет к гибели мира. Скарамучча даже посмеется, если Дотторе на самом деле ставил ставку именно на такой исход событий. — Вельзевул, пригласи к нам Вассаго. Его помощь также потребуется, — внезапно проговорил генерал зависти, после чего встал из-за стола. — Встретимся по центру безмолвной пустоши, — сказав это, его тело распалось на золотой песок, оставляя после себя лишь осиротевшее пространство.