Песнь Серафима

      Неистовый колокольный звон пронзил рай, знаменуя начало всеми ожидаемого момента. К этому моменту все, кто хотел поучаствовать в открытии божественных врат, уже столпились на этаже серафимов, заполняя все пространство. Еще бы, едва ли можно найти было хотя бы одного ангела, не желающего посмотреть на их правителя и идола поклонения. Восторги встречались с ожесточенными спорами. Все забыли о нормах приличия, даже не пытаясь соблюдать какие-то предписанные рамки.       Это не могло не нравиться Эребосу. Посеяв смуту, он просто наблюдал, как некоторые присутствующие не выдерживают и в эмоциях выкрикивают оскорбления, подвергая удару свои собственные крылья, перекрывая себе путь к дальнейшему продвижению по карьерной лестнице. Но даже несмотря на это, настроение у демона было крайне паршивое. Он буквально каждой частичкой тела чувствовал опасность, острые и изучающие взгляды серафимов, которые держались поодаль, но не отходили слишком далеко. Видимо, хотели проследить за тем, чтобы их новый подопытный никуда не сбежал. Жаль было их расстраивать, но оставаться тут с полученной силой Скарамучча не планировал. — Кого мы ждем?! — выкрикнула девушка-херувим из толпы, обращаясь напрямую к высшим чинам.       И правда, уже достаточно давно все оставались без движения перед входом в комнату Михаила, так ничего и не делая. Возможно, за несколько столетий у ангелов испортилась память, но Эребос не мог представить, как они могли не знать о том, что серафимов должно было быть десять. — Я доволен, что ты довел меня до этого места, — раздался голос над самым ухом.       Скарамучча резко развернулся, но никого не увидел. Что за черт только что был? Это точно сказал Дотторе, но почему его не было видно? Неужели еще одна странная махинация?       Скорым взглядом осмотрев присутствующих, парень проверил местонахождение всех своих подчиненных. Барбара стояла в первых рядах, заняв свое место раньше остальных, рыжеволосая макушка Аякса торчала где-то в середине толпы, неудобно, но сейчас сделать с этим даже Эребос ничего не мог, Синьора стояла, как старший ангел, прямо позади херувимов, поглядывая в ответ на демона, будто спрашивая в чем дело. — Не дергайся так. Все совсем скоро закончится, — посмеялся голос прямо над ухом, уже начиная нервировать.       Прикрыв глаза, Куникудзуси облокотился спиной на холодную белую стену, и шепотом произнес: — Где ты? — Зачем мне тебе отвечать? Думаешь, я не могу догадаться о том, что ты задумал? — посмеялся Дотторе, пролетая призрачный ветром прямо перед носом. — У тебя не получится перехитрить меня, Эребос, и Барбара тебе не поможет.       Открыв глаза, демон уставился в открытый свод окна, за которым белели облака. Если быть откровенным и честным, сейчас он ни в чем не был уверен. Выживут ли они, смогут ли обойти офанимов, сможет ли девушка занять свое место на троне, сможет ли он избежать участи подопытного? Все удача, удача, удача — стерва, которая подводила в самый важный момент, и одаривала своим благословением в минуты отчаяния. Было бы спокойнее, если бы сейчас за спиной демона стояла не стена, а Кадзуха. С ним он не чувствовал себя увереннее, но спокойнее уж точно. Не хватало. Его так сильно не хватало, что ощущалось каждой клеточкой тела, а от понимания, что оставалось всего-ничего до их встречи, становилось лишь хуже. Думать сейчас об этом Скарамучча никак не должен был, но и остановиться не получалось. Обжигаемая светом силы серафима душа демона билась в агонии, прося вырваться за пределы рая прямо сейчас.       Свет, заливший дальнюю часть коридора, привлек всеобщее внимание. Словно спускаясь с далеких небес, что были выше рая, на холодный пол встала Коломбина с цепями на руках и ногах в сопровождении Арлекино. По ее лицу расходилась умиротворенная улыбка, а глаза, за плотным кружевом трепетали пышными ресницами. Вот уж действительно подобие богини, если бы только не практически черные крылья, запятнанные непростительным грехом. — Что ж, раз все в сборе, — вздохнул Уриил, оборачиваясь к толпе ангелов. — Прошу вас быть тише, сейчас будет открыта божественная дверь!       Было видно, как сдерживали себя присутствующие от того, чтобы не заликовать в полный голос, а Барбара светилась чуть ли не ярче всех, явно забывая о том, что уже через несколько минут это она должна была стать следующей богиней. — Господа серафимы, прошу вас пройти внутрь и коснуться двери руками, — с улыбкой произнес Михаил, пропуская первую группу внутрь и заходя точно после Скарамуччи.       Демон спиной чувствовал прожигающий его взгляд. За ним следили так тщательно, что это вставало поперек горла, но тем не менее вел он себя спокойно, так, чтобы не выдать себя ничем лишним, осматривался по сторонам, делал вид, будто его больше интересуют книжные стеллажи с молитвенными гримуарами, нежели чем сияющая золотом дверь, будто зависшая в воздухе. — Твою руку, — подсказал Михаил, укладывая тяжелую ладонь на плечо демона, которого от этого касания аж передернуло.       У него будет всего десять секунд после открытия двери. Он сам выставил себе это время. За него даже у Дотторе не должно было хватить ловкости и скорости, чтобы занять место на троне. — «Я надеюсь, ты знаешь, что будет дальше,» — улыбнулась Коломбина, включая свой голос прямо в голове Скарамуччи, которому захотелось не то дернуться в сторону от нее, не то спросить, что именно она имеет ввиду, но сейчас уже было поздно допытываться.       Его рука коснулась двери последней. Яркий свет заполнил всю комнату, а новый порыв ветра дал понять, что гонка начиналась на раз… два…       Скарамучча подорвался с места, выбрасывая руку в сторону, призывая цепь, что тонкой змеей прошелестела к самому выходу, в то время как Михаил, все время державший плечо демона, схватил его за руки и вбросил внутрь неосязаемого пространства, коим оказалось пристанище Господа. Не было ни пола, ни стен, ни потолка, была лишь небесная гладь, в которой Эребос потерял опору от резкого толчка. — Думаешь, мы не знали, что ты что-то сделаешь? — улыбнулся Уриил, взлетая и со всей скорости нагоняя новоиспеченного серафима, обхватывая его со спины и с силой сдавливая крылья. — Конечно знали, — прошипел от боли парень, сильнее прихватывая свою цепь.       Он чувствовал, что получилось. Секунды длились минутами перед его глазами, а легкий вскрик Барбары, пролетевшей прямо над головами старших ангелов, заставил усмехнуться.       Михаил рванул вперед, пытаясь опередить подброшенную к сияющему золотом пустому трону, Габриэль — девушка-серафим, никак не подающая знаков присутствия ранее, выстрелила из лука во взвившуюся цепь, заставляя ту сменить направление и полететь в небесную пустоту под ногами, но было уже поздно.       Шипя, и почти матерясь от боли, Скарамучча отпустил Барбару раньше, чем ее потянуло вниз. Дело оставалось за ее скоростью. Она была на порядок ближе к трону, чем Михаил, неслась со всей скорости, в то время, как серафимы уже обнажали свое оружие, расставляя крылья так, чтобы скрыть происходящее от взгляда бросившихся на поклон Господу ангелов. — Замри на месте! — взревел Михаил, вкладывая в свои слова столько силы, сколько только мог.       От его громкости и силы голоса даже Эребос на миг потерял контроль над телом, но смотря за тем, как Барбара продолжает лететь вперед, мог лишь позлорадствовать. Никому ведь и в голову не приходило, что можно просто набить уши глиной, чтобы не слышать его приказов? — Почти! — крикнула девушка, резко прикусившая губу до трещин от стрелы Габриэль, поразившей ее крылья, но не остановилась, первой достигая божественного трона, вот только стоило ее платью взметнуться от резкого разворота, как ее с силой откинуло в сторону, а в тело ударила из неоткуда взявшаяся молния.       Перед глазами демона пролетела лишь одна мысль. Десять секунд давно прошли. Отмеренное им время оказалось быстрее его действий и теперь оставалось лишь спасаться бегством.       Все замерли, опуская оружие. Медленно, будто заговоренная иллюзия ведьм, на троне проявлялся силуэт: черные ботинки, серый костюм, голубые волосы, горящие алым демонически глаза и улыбка, скрытая острием маски птицы. Мирно подставив под голову руку, Дотторе смотрел на всех с искренней жалостью и непередаваемым превосходством. — Блять, — выругался демон, первым беря себя в руки и вырываясь из хватки Уриила, чтобы для начала поймать Барбару, а после со всей скорости броситься наутек.       Теперь было поздно думать о том, как исправлять ситуацию. Сколько бы он ни пытался, что бы ни придумывал, против доктора это было бесполезно. Нужно было искать все больше и больше возможностей, нужно было выйти за любые рамки собственной логики, но он не смог. Прожив в этом мире больше тысячелетия, исполнив более полумиллиона желаний и миссий, возложенных на его плечи, Скарамучча чувствовал, что его просто приковали чувствами к самому дну изобретательности и рациональности. Он мог бы отказаться от Кадзухи ради мира во всем мире, мог бы в один роковой день пойти на гору наказаний вместо того, чтобы связываться с Дотторе, но даже зная к чему это приведет, поступил бы также. Из-за жадности, из-за собственных желаний. Он из покон веков был демоном, что позволяло предугадать ход его мыслей, ведь демоны подконтрольны своим нуждам. Они никогда не примут решение себе во вред. — Быстрее! — воскликнул он, пролетая мимо Коломбины, которая едва заметно оставила свой поклон новому богу и сбросила с себя цепи. — Задержать! — скомандовал Уриил, очнувшись от наваждения, но прикусил свой язык. Арлекино уже занесла меч над крыльями замешкавшихся серафимов, прорубая выход наружу.       Все закрутилось в один крупный узел паники и криков. Ангелы увидели бога. Сквозь сияющую дыру и шипящих от боли высших чинов, явно отвыкших от сражений и внезапных атак, они видели демона, восседавшего на троне все с той же неизменной улыбкой и жалостью в глазах. — Лети, мой голубчик, все равно ты уже не сможешь избежать предначертанной судьбы, — послышался голос Дотторе позади, а затем его смех, пробирающий до самых костей.       Едва выскользнув к общей массе возмущенной толпы, Скарамучча сбросил в нее Барбару — жители Небес о ней позаботятся, и больше не говоря ни слова, кивнул тем, с кем общался вчерашним вечером. Синьора с Аяксом поняли его без слов, расправляя крылья и взмывая выше. — Что происходит?! — кричали повсюду голоса. — Демон! Демон занял место Господа! — отвечали другие. Но на них было уже до лампочки.       Пятеро вылетели в окно, не совещаясь и не сговариваясь. Коломбина заняла место рядом с Эребосом, Арлекино летела позади, и затем летели Синьора с Аяксом. У всех на лице было напряжение, каждый смотрел лишь на массу белых облаков, готовых встречать беглецов в свои объятья. — Внимание! Сейчас начнется! — прокричал демон, погружаясь в белую мглу.       Он был здесь. Он знал, что нужно было делать, он знал, что офанимы уже активировались, раскручивая золотые кольца для того, чтобы разбить ангелов на маленькие осколки. — Что это такое?! — незнакомые голоса недолго думающих жителей Небес, что тоже решили испытать удачу в погоне за жизнью, кричали так, словно их пожирали призраки мира живых.       Первый треск раздался откуда-то со стороны сверху. Паника натягивала струны нервов до предела, едва ли не мешая увидеть демону огромные золотые кольца, уже летевшие к его шее. — Спрячьтесь за нами! — крикнул Эребос, растягивая в руках свою цепь, встречая первое кольцо, что с жестким скрежетом и невероятной силой ударилось точно о его оружие. — Что это за херня?! — в чувствах выпалил Аякс, оглядываясь. — Ты не говорил, что они такие огромные!       Разрезая понемногу скручивающиеся от вращений облака, со всех сторон на ангелов полетели совершенно не похожие на остальных создания. Все новые трески и крики заставляли непредупрежденных об опасности жителей Небес возвращаться обратно. Их оставалось все меньше, но демон, как и его спутники, за этим совсем не следили. Главным оставалось сохранение собственных шкур. — Эребос, что нужно делать? — пропела спокойным голосом Коломбина, после чего встретила очередные кольца кругом из десятка мечей. — Целься между ними. За облаками находятся их тела, — коротко скомандовал парень, не отвлекаясь от того, чтобы сдержать напор стражей Небес, вот только продолжить он не успел. Было то, что ни раз заставляло демона отступить в попытке побега. — Так у этих чудищ есть тела?! — в шоке спросил Аякс, призывая на помощь и свой лук. — Стой! Я, блять, сказал вам обоим не вылазить! — только и успел крикнул Скара, как Аякс уже отправил в полет первую, лучащуюся светом стрелу, пропавшую за грудой облаков.       В следующий же миг раскат грома выплюнул изнутри всполоха золотого свечения несколько более маленьких колец. Со свистом они пролетели мимо и прежде, чем хоть кто-то понял произошедшее, раздался резкий треск. — Аякс! — вновь чуть не матерился Эребос.       Внутри все замерло и сжалось в атом. Он не должен был так реагировать, как реагировал сейчас, но наблюдая за тем, как тело его друга начало распадаться на мелкие осколки, демон стиснул зубы, прикладывая максимум всех сил, которые были в нем, чтобы оттолкнуть от себя стража. — Еще есть время! — воскликнула Синьора, в панике ловя то от парня, что еще не разлетелось на осколки. — Нам нужны священники! — Какие нахер священники в этом месте?! — выругался Скарамучча.       Время, время, время. Снова оно. Снова счет на секунды. Снова погоня за тем, чтобы успеть сохранить чью-то жизнь. — Коломбина! — позвал серафима демон. — Защити их!       Выхватив из рук Синьоры голову и руки Тартальи, быстро развеиваемые ветром, Эребос ускорился, прорываясь сквозь облака и дувший в лицо ветер. Он уже не обращал внимания на кольца стражей, чувствовал, как они калечили одно за другим крылья, как отпадали части его собственного тела, но ощущение еще мягких волос в руке, давало импульс двигаться быстрее и быстрее, пока не разрушилось все тело до конца и не разлетелось на осколки.       Одна, две, три секунды, а Скарамучча не останавливаясь набирал скорость через адскую боль, проходящую по телу, вылетая за пределы облаков и тут же пропадая во вспышке света.       Крики на Небесах, крики в мире людей — все одно, все нервировало и заставляло чувствовать себя еще хуже, чем было на самом деле. Вот она — проклятая удача, явившая свое лицо в минуту отчаяния. Он знал, где был штаб ведьм и как в него можно было попасть, он смог выбраться из облаков без особых трудностей, он смог доставить Аякса в то место, где были священники. Все внутри Эребоса билось, извивалось и болело. Он не мог опустить глаз в сторону того, что осталось от ангела. Это удушающее чувство подступало к горлу и заставляло нестись в сторону знакомой двери и скрежетать зубами от заполняющей сердце ненависти. Не в этот раз. Больше он не потеряет никого, кто вызывал в нем хоть какие-то положительные чувства. Смерть второй матери стояла перед глазами. Куникудзуси не смог ее защитить, но он, Эребос, обязан был защитить хотя бы этого легкомысленного придурка, которого нужно было оставить на Небесах при первом же сомнении, а не тащить за собой в ад. — Ангелы! Ангелы! — паниковали ведьмы, разбегаясь от серафима, что замер перед дверью в кабинет Михаила и Катарины. — Открой дверь сейчас же! — со злостью проорал он, но и сам понимал, что даже тронуть ее бы не сумел. С прошлого визита на ней появилась печать от ангелов. Катарина явно расстаралась.       Вопреки ожиданиям, дверь открыл Кадзуха, пропуская серафима внутрь комнаты. Тут были и ведьма со своим отцом, и двое священников, и Итто, и еще какой-то незнакомый парень. Все смотрели с нескрываемым удивлением, но сейчас ангелу не было ни до кого дела. Он бросил под ноги Син Цю и Чунь Юня наполовину стертую голову ангела, а также кисти его рук. Прошло меньше двух минут, а от него уже осталось лишь это. Счастье, что не распался в момент. — Отмолите его, сейчас же! — рявкнул на священников Скарамучча. — Брат! — воскликнул незнакомый ему парень, который в ужасе подбежал к частям его тела.       Они умерли до того, как меня забрала болезнь, брат остался один, а я не могу даже спуститься и навестить его, — в голове демона пронесся отрывок вчерашнего его диалога с Аяксом и к горлу подступило что-то сродни тошноты. Сколько бы он ни отбрасывал от себя воспоминания человеческой жизни, не мог. Неужели вот так он выглядел в тот момент, когда умирала Миюки? Паника в глазах, на лице гримаса отчаяния, трясущееся тело… — Что произошло? — всполошился Чунь Юнь. — Не мели языком, а делай! — продолжал кричать серафим, чувствуя прикосновение к своим плечам. — Сделай вдох, — раздался знакомый и до боли приятный голос над ухом, но сейчас Эребос был взвинчен, как никогда прежде, и уже готовился отбросить руки Кадзухи в сторону. — Все будет хорошо, Скара, они со всем разберутся… Верно? — генерал бросил свой суровый взгляд на священников, детально изучающих то, что им придется восстановить. — Мы ведь никогда… — начал Син Цю, но закончил за него его напарник. — Мы попробуем, — серьезно бросил Чунь Юнь, — Но выйдите все.       Катарина молчаливо кивнула и вместе со своим отцом и Итто подхватила под руки замершего с отголоском ужаса на лице брата Аякса, уводя прочь из комнаты. Теперь было время выходить и демону с ангелом, вот только последний встал, как вкопанный. — Скара, слышишь, они справятся, пошли, — надавил на плечи серафима демон, обжигая свою руку, но не отстраняя.       Обернувшись в его сторону, Эребос все же взял себя в руки и вышел из помещения, следом тут же садясь на пол. Тело налилось свинцом. Он не хотел, чтобы все было так, как только что произошло. Он хотел, чтобы их с Кадзухой воссоединение прошло без проблем, он хотел залететь к нему без сожалений и лишних мыслей, но сейчас чувствовал, что его ломало. Принципы, вера в собственную непроницаемость и стойкость трескались по швам, как в прочем и все его тело. Как оказалось, ему бы тоже не помешала рука помощи священников. Три крыла из шести были сломаны, на некоторых уже сверкали черные перья от потока выданной ругани и разбушевавшейся злости, тело оставалось покрыто трещинами, источающими легкое свечение, а волосы были разбросаны ветром во все стороны. Более того, наверху еще остались Коломбина, Арлекино и Синьора, ему нужно было вернуться и за всем проследить. Но в какой момент своей жизни он вообще начал волноваться за других?       На глазах скопились слезы, тут же отдающиеся черными перьями на переломанных крыльях. — Скара, Скара, — позвал его демон, садясь напротив и приподнимая лицо возлюбленного уже обожженными ладонями. — Что произошло?       Ох, как же Эребос не хотел, чтобы Кадзуха видел его таким: разбитым, подранным и раздавленным не только физически, но и эмоционально. Он не хотел видеть волнение в чужих глазах, в конце концов это ему, как старшему, в пору было волноваться, а не наоборот.       Тяжело втянув в себя воздух, Скарамучча прикрыл глаза на пару секунд, силой заставляя себя успокоиться. Для него уже все закончилось. Оставалось лишь дождаться итогов работы священников, а после проверить, справились ли девушки, летящие следом. Точно. Не нужно было пропускать абсолютно все эмоции и чувства сквозь себя. — Дотторе занял место Бога, — выдохнул серафим, снимая пальцами с глаз влагу. — Это плохо, я не знаю, что дальше делать. Сейчас в его силах устанавливать правила и творить с миром то, что он захочет. Мы бежали с рая, с нами были еще трое, на счет их судьбы не знаю.       Кадзуха молчаливо выслушал все. Вопросов было много, но Вельзевул не хотел расспрашивать обо всем прямо сейчас. Ему буквально физически было тяжело видеть Эребоса в таком состоянии. Нужно было как-то помочь и успокоить, но как именно, он не был уверен, продолжая просто находиться рядом. Каэдэхара чувствовал, что сейчас они будто бы поменялись местами. Скарамучча никогда не пытался никого защитить помимо своего мессии и себя, но сейчас в нем было столько давно позабытых эмоций, что Кадзуха терялся, практически полностью позабыв о том времени, когда сам испытывал все то же самое по отношению к кому-то кроме его демона. — Пойдем, тебе нужно успокоиться, — предложил генерал, протягивая руку возлюбленному, чтобы тот поднялся, но в ответ Скара лишь покачал головой. — Я устал. Не дойду сейчас никуда, — вздохнул он, запрокидывая голову к потолку. — Хотя… Нам ведь еще нужно вернуть меня на место демона? — усмехнулся парень, рассматривая серьезный и недовольный взгляд алых глаз. — У нас еще есть время, я подожду с тобой, — ответил Кадзуха, опускаясь на пол рядом. — А я то думал последние дни в твоей голове было лишь то, как побыстрее бы заняться со мной сексом, — усмехнулся Эребос, оборачиваясь к возлюбленному. — Замшелый могильный камень. Под ним — наяву это или во сне? — Голос шепчет молитвы, — ответил Каэдэхара, расплывшись в улыбке. — Не хватало еще мне твоих шифров, — шикнул серафим, протирая пальцами глаза. — Встретимся с Барбатосом, я попрошу его, чтобы тебя починил. — Зачем? Тебе не нравятся мои стихи? — еще сильнее начал улыбаться демон, точно издеваясь, за что получил легкий подзатыльник от ангела, который все же нашел в себе силы на натянутую улыбку. — Я тебя конечно люблю, но не промывай мне мозг после всего, — усмехнулся Скарамучча, замечая, как изменился взгляд Каэдэхары.       Единственное, что только что услышал для себя парень, это лишь то, что его любят. Лишь эта брошенная вскользь фраза заставила его замолчать, подавшись вперед. Он еще не пил принесенное от Барбатоса зелье, даже задуматься о нем не успел, ведь душа внутри него истошно требовала поцелуя и хоть какого-то касания. — Стой-стой, — отодвинулся от возлюбленного Эребос, хотя самому не хотелось этого делать. — Я не собираюсь целоваться с твоей черепушкой. — Какая разница? — немного обреченно выдохнул Кадзуха, все же возвращаясь на свое место, не получив желаемого. — Большая, — хмыкнул в ответ серафим, пододвигаясь обратно. — Еще успеем.