~Семь самоцветов~

В какой-то момент Рыжая заподозрила что что-то не так. Обычно Кирилл в её сторону даже не смотрит, а тут о состоянии спросил… Чего? Ну. Она стала наблюдать за наблюдателем, как бы странно это не звучало. — Привет, как себя чувствуешь? — брюнет подошёл к младшей, что мыла посуду. — Нормально… Что-то нужно? — вытерев последнюю тарелку и поставив её на полку, она вытерла руки и посмотрела на брата, оставив раковину пенной. — Ничего. А что? Поинтересоваться твоим состоянием нельзя? — и тут девушка замялась. Такой вопрос… Странно. — Можно… — она крепко обняла брата, при этом думая о том, что же он задумал, и, закрыв глаза, увидела картинку где Кирилл записывает поведение Оли, что она стала странно себя вести. Увидев это она открыла глаза, отпрянула от парня, глубоко вздохнула и пошла к Жене. Почему к нему? Потому что хотела доказать брату, что всё окей. Она не хотела казаться странной, она хотела… Желала быть как все. Зайдя к рыжему в комнату, по странности без стука, она увидела как тот сидит и слушает музыку, при этом, видимо, читая книгу. Она подошла к нему сзади и обняла, дабы тот обратил на неё внимание, но… Она увидела как парень режется. Она сильно испугалась, но не подала виду. — А? — сняв наушники Женя вопросил что происходит, ибо не ожидал что к нему кто-то зайдёт, — Ты чего? — оставив книгу и выключив песню «Ordinary life» он встал из-за стола, убрав с себя руки ма́лой, развернулся к ней лицом и взял на руки, — Ну приветик, мала́я. — Привет, — чувствуя как собственный голос дрожит она продолжила следить за теми действиями брата что отложились у него в памяти. Она не могла прекратить смотреть на это, но смотрела. Ей было страшно. Она осторожно слезла с рук старшего и закатала рукава на его кофте, а после сняла перчатки, делая это против его воли. Она увидела кучу еле заживших ран, что уже превращались в шрамы. Ей было противно, но когда она это увидела, то перестала видеть прошлое. — Что это?.. — шёпотом спросила младшая. — Не нашёл другого выхода… Просто… Забей. Главное что после твоего появления я перестал этим заниматься, — нашёл плюс Женя. — Я не маленькая чтобы мне сказки плести, они ещё свежие… — строго ответила младшая, немного злясь на ложь собственного брата, — Ты мог бы рассказать мне, что не так... Я же всегда рада выслушать, — кому кому, а оранжевой он точно не мог ничего рассказать. Он же не может сказать, что она мертва, верно? Верно, что может, но тогда будут проблемы, а решать их — ноша тяжёлая. Они оба сели на кровать. Прикоснувшись к руке брата, что царапал свои колени ногтями, она почувствовала тепло... Нет, она увидела огонь, среди которого она пылает, — Жень?.. Что это?.. — рыжая убрала руку и начала плакать, непонимая как это воспринимать. — Ты о чём? — немного с волнением о младшей спросил жёлтый. — Огонь... Я в огне... Что это?.. — оранжевая видела как все стоят не в силах что-либо сделать, смотря, как она горит в огне. Единственное что было странным — то, что она была другой... Причёска, одежда, украшения... Она такие никогда не носила. — Это... Стоп. У тебя эмпатия? — вопросил старший, — Как давно? — девушка лишь посмотрела на него с некой агрессией в заплаканых глазах. — Я хочу знать кто это! — прикрикнула девчонка, понимая, что она не является сгоревшей, что она жива и стоит перед ним, но... Она продолжала видеть горящую себя, что стояла и умирала, крича в агонии. — Это ты... Другая ты. Ты знала, что после смерти приходит новый самоцвет и заменяет его? Это для того, чтобы сохранять баланс. Правда, одна из нас не вернулась, как я уже говорил. Гаря, — всё что оставалось рыжей — попытаться принять правду. — Какой баланс?.. — решила поинтересоваться оранжевая. — Я не знаю... Мы что-то типо цветов радуги... И если кто-то снова уйдёт и не вернётся — то баланс будет разрушен, — размыто, словно находясь в запотевших очках, ответил Женя. — А кто тебе такое сказал? — снова задав вопрос, словно любопытный ребёнок, она стала с нетерпением ждать ответа от старшего, что не мог найти его. — Я не помню... Этот смысл во мне будто был всегда... — путаясь в своих мыслях и пытаясь докопаться до истины, он перевёл взгляд на малую, что явно что-то знала, или просто хотела задать очередной вопрос. — А кто нас всех создал? Где наши родители? Почему мы живём одни? — стала спрашивать у брата ма́лая, что не могла замолчать. Старший лишь зажмурился, сжав зубы, и заткнул себе уши руками. — Я не знаю! Отвали от меня! — после этого он тихо сказал «Прости...» и встав на колени обнял её, — Мне жаль, но я не могу найти ответы на эти вопросы... — девушка поцеловала его в в щёку и отошла. — Тогда я сама найду все ответы, а ты молчи и не говори никому, даже если начнёшь переживать. Ладно? — парню не очень нравилось то, что могла бы придумать рыжая, но всё же он кивнул головой в знак согласия.