Мои семь демонов.

***

Утро наступило незаметно. Чон даже не заметил, как отрубился. И где именно — тоже. Солнце резало глаза даже через закрытые веки. В комнате стоял дубак от утреннего мороза. Хоть на дворе и была весна, все равно по утрам все ещё было холодно. Уён поежился во сне, пытаясь накрыться одеялом. Но не удавалось. Закрытыми глазами он пытался нащупать поверхность, на которой спал. Спустя две минуты бесцельного исследования руками того места, где он спал, к Чону все же пришло осознание, что ему вообще никак не мягко. Он не на кровати. Тело очень сильно онемело. Все мышцы ныли так, будто бы он тренировался несколько суток подряд без перерыва даже на попить. Во рту тоже было сухо, как в пустыне Сахара. Он потер глаза и сел. Голова сильно кружилась, поэтому ему нужно было некоторое время, чтобы прийти в себя. — Ну и сон мне приснился… Демон какой-то, соглашение… Вроде не пил даже… — пробурчал себе под нос Чон, разминая руки. — Ага, если бы, блять. Уён резко развернулся, минуя головную боль. В смысле — это был не сон? Перед ним, на кровати, сидел самый настоящий демон воплоти. Сан облизнул губы и нахально улыбнулся, обнажая клыки. На его щеках появились ямочки. — Что? В ахуе? Я тоже. Мне пришлось 6 часов тупо сидеть здесь и слушать, как ты стонешь во сне и что-то нелепое говоришь про связь с космосом. Сны у тебя, конечно, очень странные. — буркнул демон, вставая с кровати и направляясь к книге, которая лежала около зеркала. Он взял её в руки и с умным видом стал читать, листая страницы. — И вот почему среди всех демонов ты выбрал именно меня? Почему не Минги? Не Ёсана? Не, мать его, Сонхва? — Что?.. — Это все демоны, главные в Аду. Почему, блять, я? — фыркнул Сан, продолжая листать книгу и сканировать всю ту бесовщину, которая там написана. — Ты думаешь, я разбирался? Ты первый, кто попался мне на глаза. Это же латынь. Я знаю только корейский. И то на твердую 4. — Уён потянулся и вновь протер глаза. Сан взглянул на него, как на дебила. Он провел свободной рукой по лбу. Его хвост смешно зашевелился в раздражении. — Ладно, Уён. Я понял, с тебя ничего не спросишь. Как можно было не понимать, кого ты вызываешь? Если бы ты вызвал Хонджуна, тебя бы уже просто не было. У тебя реально везучая задница. Хотя… — демон окинул Чона взглядом с ног до головы, брезгливо морща нос. — Я очень сомневаюсь, что меня можно назвать «везением». Совсем скоро, у моих «коллег» появятся вопросы, где меня носит. Потому что мои бумаги за меня никто не заполнит. И тогда они явятся сюда. Да меня засмеют. И в этом, — Сан тыкнул пальцем в сторону Уёна. — виноват только ты. — Это абьюзивные отношения? — Чон усмехнулся, вставая и потирая затекшую задницу. — О, мой дорогой, я тебя такие эмоциональные качели могу устроить, что ты суицид совершишь — и тогда… Твоя душа станет моей намного раньше положенного срока. Так что да, это абьюз. — Ну, так как ты мой парень, ты обязан меня защищать и любить. — Я — демон. Для меня чужды человеческие чувства. Я не могу любить. Как и ненавидеть. Но второе у меня пока что получается лучше всего, если то, что я ощущаю, можно назвать этим самым «ненависть». — Сан оскалился, кладя книжку в стеллаж около зеркала. — Вообще не понимаю, как можно было загадать такое тупое желание. Теперь я к тебе привязан, как привязывают преступников к батарее. Хуй отцепишься. Я даже в Ад съебаться толком не могу. Только на выходных смогу появиться там на 3 часа, а потом меня обратно всосет в этот мир. А сегодня только понедельник. — Как это на выходных? — спохватился Чон, подскакивая на месте и хватая себя за голову. — Родители приедут уже через два дня! В среду! — Так, котик, по-моему, ты торопишь события. Рановато мне с твоими предками знакомиться. — В том-то и дело, что я даже не хочу представлять, каких пиздюлей мне вставят, если они увидят тебя! Демона! Придется тебе от меня съехать. — Это невозможно. — Сан пожал плечами. — Мне нельзя от тебя отходить надолго. Особенно первое время. Сам напросился. — Дерьмо! — Да ладно тебе… — Нет! Чон начал наматывать круги по комнате. Он ходил туда-сюда, протаптывая ковер практически до дыр. В один момент Чон остановился перед Саном и схватил его за плечи, начиная трясти. — Ты, блять, создание с рогами и хвостом! Как мне тебя показывать родителям! — Это разве мои проблемы? — Сан усмехнулся, почти даже не шатаясь от движений Уёна. — Какой ты!!! Невыносимый! Моя мать даже демона доведет, так что это в твоих интересах — спрятаться! — Потом разберемся. Я хочу есть. — Сан положил тяжелые руки на плечи Чона и отодвинул его от себя, заставляя его отпустить демона. — И чем ты питаешься? Людскими душами? — Ну… Демон неожиданно оказался очень близко к Чону. Уён аж на минуту забыл как дышать. Сан чуть склонился над ним, приближая свое лицо к его. Затем губы коснулись чоновского уха. — Я демон похоти, сладкий. Как думаешь, чем я питаюсь? — горячо прошептал демон на ушко Уёну. Внутри всё сжалось от страха и одновременно… предвкушения? Сан был до ужаса горячим и сексуальным. Узел внизу живота завязался и затянулся до предела. Сан заметил это напряжение и немного отпрянул, переводя взгляд с губ Чона в его глаза, в которых, казалось, отражались все его эмоции. Демон хмыкнул, погружаясь внутрь его сознания. Он довольно улыбнулся, как чеширский кот. — Остынь. Я ем обычную еду, когда нахожусь в человеческом обличии. Но твои мысли действительно вкусные. Идиот. Чхве едва ощутимо коснулся чоновской щеки губами, а затем отошел от него на полметра, виляя хвостом. Он подошел к зеркалу, рассматривая свои демонические принадлежности — хвост и рога. Через секунду — их не стало, и он превратился в обычного человека. Глаза перестали быть полностью черными и приняли обычный вид. Они по-прежнему были темными, как омут, но была видна белая глазница. — Как ты это сделал? — удивленно пялился Чон. — Ох, малыш, я много что умею. Поверь, лучше тебе об этом пока не знать. — весело проговорил демон, оборачиваясь на Уёна. — Так что? Я есть хочу.

***

— Куда ты вообще меня привёл? — демон очень театрально поморщился, осматривая всё вокруг.       Небольшое помещение кишело людьми. Подростки, дети, уставшие взрослые с огромными кругами под глазами и толстыми кошельками. В воздухе витал самый отвратительный запах из всех возможных — аромат дешевой еды по акции, которая готовится в огромном количестве масла, заправляется самыми жирными соусами и приправляется вонючими специями. В общем — такой себе гастрономический оргазм. Тот, который не хотелось бы повторять никогда больше. О таких предпочитают молчать и прятать далеко в шкафу, за множеством старых и потертых вещей. Уён же чувствовал себя, как в своей тарелке. А что? В студенческие годы он и не таким питался, знаете ли. Носом не вертел. В те голодные годы приходилось питаться буквально помоями — лапшой, энергетиком и заправляться каким-нибудь дешевым шоколадным батончиком, от которого сводило зубы. Так что такая еда, как фастфуд, казалась ему даже приличной, явно на уровень выше той, которую он закидывал в себя несколько лет назад.       Он плюхнулся на стул за маленьким столиком и поставил на него поднос с куриными ножками в сухарях и картошечкой фри. Сан сел рядом, осматривая помещение и каждый его угол. Он видел, как люди обгладывают кости, с жадностью хватают голыми руками фри, а затем пихают её в рот, забивая щеки. Пальцы были в масле. Отпечатки кетчупа на белых мальчишеских футболках. Звук всасывания кока-колы через маленькому трубочку. Чхве буквально слышал, как лопается каждый пузырек в напитке. От этого нервы натягивались ещё больше. Ведь его чувства были обострены в несколько раз. Он все идеально слышал, чувствовал, осязал и видел. В один момент демон не сдержался, резко встал со стула, хлопнул двумя руками по столу и, обратив на себя внимание множества испуганных глаз, удалился из заведения. Уён чуть курицей не подавился, пытаясь проглотить то, что успел запихнуть в рот. Он неловко улыбнулся посетителям, пытаясь скорее избавиться от пищи между щек. А затем, схватив коробочку с недоеденной картошкой фри, выскочил за Чхве.       Тот стоял и угрюмо пялился в серый асфальт, делая сигаретную затяжку одну за одной. Казалось, ещё один такой маневр ртом — и сигарета втянется в него целиком. Выглядел он так, будто бы получил сейчас самую настоящую моральную травму. Чон продолжал быстренько жевать картошку, закидывая одну соломку за другой. Брюнет всё это время не сводил глаз с демона, чем успел его еще больше взбесить. Сан обернулся на него и процедил сквозь белые идеальные зубы: — Я ненавижу людей. — О, понимаю. Я тоже. — Чон улыбнулся, ободряюще хлопая Чхве по плечу. А затем он скривил улыбку, осознавая, что все его пальцы были испачканы в масле. Он проморгался, тупо глядя на ещё более закипающего Сана, а затем провел своими пальцами о свою черную кофту, неловко хихикая. — Ты только что испачкал мой костюм? — Демон стал подходить к нему ближе, нависая над худой тушкой Чона. Казалось, он сейчас его испепелит взглядом.       Чон сделал шаг назад, чуть согнув колени и став от этого меньше. Он выставил перед собой руки. — Эээ… Ты вообще осознаешь, что выглядишь сейчас, как маньяк? Я ни на что не намекаю, но… — Уён аккуратно несколько раз мотнул головой в сторону ребенка с мамой, которые стояли немного дальше их.       Девчонка держала плюшевого медведя за одну лапу, тыкая в парней указательным пальцем. Она была напугана. Её маленькие глаза. напоминающие две бусины, были устремлены на них. Малышка что-то говорила маме, которая то и дело хмурилась. Затем женщина взяла девочку за её маленькую ручку и повела в другую сторону, оглядываясь на демона и Уёна. — Вот видишь, всех спугнешь от нас. Наверное, это и к лучшему, но… Тебя могут неправильно понять — будешь сидеть в обезьяннике. — Чон покрутил пальцем у виска, пародируя сумасшедшего. — Где? — Демон нахмурился, приподнимая одну бровь кверху и корча злобную гримасу. Но это все равно не делало его менее привлекательным. Чертов Сан, демон похоти, хаоса и разврата. — Эээ… В обезьяннике… Типо… Тюрьма. Сколько тебе лет, напомни? — Куда «напомни»? Говоришь так, будто вообще знал, сколько мне. — Сан искренне рассмеялся, обнажая клыки. Это единственное, что продолжало выдавать в нем его истинную сущность. — Мне 2368. — Ты бумер, понятно. — Уён махнул рукой, театрально отворачиваясь и выражая свое «призрение» к старику. — Кто? — Сан хлопал глазами, пытаясь разобраться во всей этой человеческой терминологии. — Старый, короче. Нечего с тебя взять. — Сам ты старый. Я вообще-то молодой демон. В самом расцвете сил. Просто мне непонятны твои тупые тявкания. — Че? — Чон резко обернулся на Сана, недовольно окидывая того взглядом. Конечно, до него потом дошло, что он был смелым идиотом, а перед ним стоял сам демон. Но, как мы знаем, Чона это мало волновало и вообще не останавливало. — Хуй через плечо. — А, а такие фразы мы значит знаем. Понятно. — фыркнул брюнет, закатывая глаза и цокая языком. — Ладно, пошли я тебя в нормальное место отведу. Только у меня нет денег. — Ты реально собираешься платить за что-то? — В смысле?..       Уже через некоторое время Сан и Уён сидели в дорогом ресторане в центре Сеула. Чон то и дело дергал под столом ногой, не сумев унять свои нервы. Его карман действительно был пуст, как и голова в некоторых моментах. Например, в тот самый, когда он решил связать свою жизнь узами контракта с демоном. И не с простым каким-нибудь подзаборным чертилой, а с самим третьим владыкой Ада. Поэтому сейчас он просто наблюдал за Саном, откинувшись на спинку стула и сложив руки около груди. Вокруг всё пестрело роскошью. Дорогие ткани, золотые рамы, живые цветы на столах, элегантные столовые приборы, настоящее дерево и мрамор. Тусклое освещение погружало в особую атмосферу. Несмотря на то, что на дворе был всего лишь разгар рабочего дня, здесь как-будто время было другим. Вечерним. Все было выполнено в самом утонченном дизайне. Видно, что над этим пыхтели лучшие мастера своего дела. Кухня тоже была самой лучшей. Изысканные блюда, которые хотелось смаковать. Не быстро жевать, а именно медленно растягивать удовольствие. Чтобы прочувствовать каждую приправку и молекулу этого гастрономического шедевра.       Сан доел свое блюдо и аккуратно, по всем эстетическим нормам и этикету, сложил столовые приборы таким образом, чтобы подать знак обслуживающему персоналу, что ему все понравилось. Он промокнул губы белой шелковой салфеткой и встал со стула. — Ты куда это намылился? — Уён нахмурил брови. Из-за этого на переносице образовалась милая морщинка. Он дернул Сана за рукав его костюма и усадил обратно на стул. — Как это? Припудрить носик, конечно. — нагло расплылся в улыбке демон, изображая кокетку. А потом его выражение лица резко поменялось. Он стал серьезным и проговорил басом. — У нас есть буквально один шанс съебаться отсюда и не заплатить. — Да, чтоб мою рожу потом по телеку крутили, а родная мать отказалась от меня. И тогда тебе точно придется утащить мою задницу в Ад. Раньше срока. План ахуенный. Стратег из тебя тоже. — Оно и к лучшему. — прощебетал мечтательно Чхве. — Ладно, к делу. Я их отвлекаю. А ты идешь на выход. Все просто. Невозможно ошибиться. — Сан очень «тонко» выделил слово «невозможно», а затем повторил. — Буквально невозможно. — Блять, Сан, ты понимаешь, что это безрассудно? — Я демон, малыш. Безрассудство — моё второе имя. — бахвально проговорил тот, задирая подбородок кверху. Но затем он очень скептически глянул на Чона. — Странно это слышать от человека, который вызвал демона по древней книге Библии Сатаны. А теперь пусти меня. — прошипел Чхве. — Но… — У тебя нет выбора, если что. Ты не богатства заказал. А меня. Так что мирись с собственным выбором. В следующий раз несколько раз обдумаешь, прежде чем принимать решения. — Сан дернул рукой и высвободил себя из хватки человека. — Всё, асталависта, половая тряпка. Я иду соблазнять и питаться настоящей вкуснятиной.       Придурок. Чону лишь оставалось наблюдать за тем, как хитрая и упругая задница Сана удаляется вглубь ресторана в поисках своей жертвы. Уён осмотрелся по сторонам, аккуратно поднимаясь со стула. Как же стремно. И правда — ему ещё было очень далеко даже до низшего ранга демонов. Хоть он и был непоседливым, но явно не преступником и нарушителем законов. Ну, ладно, один раз не считается. И та еда сама криво лежала. И почти просрочена была. Так что он спас кого-то от отравления. Скажем так, принял весь удар на себя. Так что — очень даже благое дело. И это плюсик в карму. А вот сейчас его ожидал пиздец какой огромный минус в карму. Не больше того минуса, который назывался «мой парень — демон», но, короче, вы поняли. Пока он, в принципе, сам не понимал, что означают их отношения. Да и это не особо волновало. Об этом можно подумать позже. Как говорится — дома поговорим.       Уён быстренько прошмыгнул к выходу. Все было идеально. Прям тютелька в тютельку. Он краем глаза видел, как около барной стойки Сан заигрывает с какими-то двумя официантами, крадя их внимание. У него это отлично получалось. И он был великолепен. У Чона даже внутри что-то сжалось от незнакомого ранее чувства. Так. Вы знакомы всего день. Откуда это разъедающее чувство? Ревность? Зависть? Гнев? В один момент произошла какая-то вспышка и Чон упал на пол, пытаясь уцепиться за дорогие ткани на приветственном фуршете, тем самым совершая самую большую ошибку — все фрукты на красивых блюдцах валятся вниз, разбиваясь и разлетаясь на кусочки. А затем сверху на него прилетает фонтан-фондю. Уён оказывается весь в шоколаде, а сверху приземляется одна клубничка. Он не понимал, почему в ушах стоял неимоверный звон. Будто бы что-то его неожиданно огрело по голове. Все посетители устремили на него свой взор. Около сотни взглядов, осуждающих и непонимающих. Но ему было, если честно, немного… Эээ… Плевать. Потому что голова была забита лишь мыслями о том, как спастись от внезапной мигрени.       Сан прикрыл глаза и тяжело вздохнул. Он чувствовал, что с Уёном что-то произошло, но что именно — непонятно. Иначе он не мог объяснить причину этого инцидента с шоколадными ваннами посреди дорогого ресторана. Он что-то бросил напоследок официантам и направился в сторону Чона, который лежал плашмя на мраморном полу, весь облитый горячим сладким топливом для детей. Вилли Вонка бы обзавидовался и закрыл шоколадную фабрику после такого зрелища. Чхве подошел совсем близко и осознал, что вокруг Уёна собралось не менее 20 людей. Это проблема. Хотелось все же уйти незаметно. И не заплатив за обед. Он закатил глаза, осматривая толпу. Какие же бестолочи. Стоят шушукаются. А если у человека инсульт? Сан огляделся и понял, что его почти никто не брал во внимание. Поэтому он решил разыграть сценку. Очень правдоподобную. — О боже! Ему плохо! Скорее! Я уже завел машину! Его нужно отвезти в больницу! — Сан театрально и очень убедительно всплескивал руками, отгоняя всех зрителей. — Отойдите же! Не видите, что человеку плохо!       А ведь не врал. Уёну действительно было нехорошо. В глазах всё плыло. А в ушах звенело так, что будто бы тот самый противный будильник запихнули ему в башку и завели на все 24 часа. А еще он весь был измазан в шоколаде. Пахло приторно и тошнотворно. Чон пытался сфокусировать свой взгляд, но получалось не очень эффективно. Сан поднял его за подмышки и закинул себе на руки. — Скорее! Откройте мне дверь! Кажется, у него инсульт. Видите, какое лицо кривое?       Кривое?! Чон бы и хотел возмутиться, но ни сил, ни прав у него на это не было. Ведь нужно было уйти из ресторана, не заплатив. А так есть даже оправдание для этой шалости. И мать потом не откажется. На камерах есть все доказательства. Так что его неожиданные боли даже им на руку. И получается, это он сейчас их спас, а не чертила Сан.       Чхве вышел из ресторана под голоса других людей, которые-то и дело подхватывали панику, которую создали парни своим театром. Сан открыл какую-то машину и посадил туда Уёна. А затем он захлопнул дверцу и сел на переднее сидение. Через минуту — их след простыл. Они неслист на огромной скорости через кварталы огромных многоэтажек, уходящих ввысь. Чон аж в кресло вжался, пачкая его шоколадом. — Ты хочешь меня в лепешку превратить? — возмущался Уён, цепляясь почти ногтями за края сидения, как за спасательный круг. — Будет зато блин с нутеллой. — Ты идиот! — Можно просто — Сан, демон пох… — Похую мне сейчас! Аккуратно, бабушка переходит дорогу! — Ей все равно осталось недолго.       Чон метнул на него испуганный и бешеный взгляд, Сан лишь усмехнулся, притормаживая и замедляя гоночный аппарат. Совсем скоро они были около дома Чона. Уён вышел из машины, хлопнув дверцей какого-то дорогого черного мустанга. Он настолько был в стрессе, что даже не осознал степень кражи. И ведь он был соучастником этого!       Уён прошел в дом и сразу же направился в душ. Он был зол. В первую очередь, на самого себя. Вызвать демона было плохой затеей. И сейчас он понимал это на все 100%. Ну а что? Обратной дороги, знаете, уже не было. И его душа не принадлежала ему. Вот так он и помрет чмом. Зато с таким интересным опытом. Кто ж ещё может похвастаться тем, что у него есть личный демон? Пока что Уён все же не понимал, к счастью это или к огромному сожалению.       Он стянул с себя грязную одежду. Вздохнул, глядя на испачканные брюки и рубашку. Нужно было загрузить стирку. Хотя… Поможет ли душ и стиралка отмыться ему от этого позора? Уён залез в ванную и закрыл шторку. Включил воду. Холодные капли стали стекать по гладким мускулам. Хоть он и был худым, но точно не дрищем. Идеальное тело танцора. Затем полилась горячая вода, и он наконец-то расслабился, подставляя лицо приятным каплям. Момент хоть какого-то наслаждения. Он буквально растворился под натиском воды. — Где Сан? — неожиданно послышался незнакомый голос.       Уён аж подпрыгнул от такого исхода событий и упал, поскользнувшись об кусок мыла. А затем прохныкал от боли, потирая поясницу. ЭТО ЧТО ЗА ЧЕРТ?!