Ветры Судьбы

Запрет на вмешательство в земные жизни:

Никто из бессмертных не имеет права напрямую влиять на ход жизни смертных. Нарушение приводит к изгнанию и утрате крыльев для ангелов или силы для демонов.

Завет Забвения:

Память о прежних жизнях стирается у всех Непризнанных, чтобы избежать ненависти, зависти и боли, связанных с их прошлым. Этот завет не подлежит обсуждению.

В первую неделю Виктории было позволено посещать занятия, предназначенные только для Непризнанных. За ней наблюдали. Как оказалось, крылья добавляли ей чувствительности, и под каждым взглядом бессмертных её перья вызывали неприятный зуд. Виктория чувствовала себя странно и неуклюже, ей хотелось закрыться от всех. Но она заставляла себя расправлять плечи и смотреть прямо, проходя мимо шепчущихся. На занятиях она в основном сидела с Тео, а на переменах изредка общалась в коридорах с её новой соседкой по комнате, демонессой Мими. В первый день их знакомства та вместо приветствия вручила Вики пакеты с одеждой, кратко пояснив: — Ты теперь одна из нас и, к тому же, живёшь со мной. Лучше носи что-то из этого. Не порть наш имидж. Виктория могла бы обидеться, но молча приняла одежду. Как новенькой ей выдали только серую форму Непризнанных, поэтому сейчас она с радостью носила кожаные брюки и водолазку с вырезом. Виктория перебирала страницы учебника «Основные заветы Шепфы. История от зарождения мира до наших дней». Тео сидел рядом, лениво накручивая свои кудрявые волосы на палец. Время от времени он поглядывал то на картинки в учебнике, то на дверь. — Мисселина опаздывает, — пробормотал он. Виктории нравилась их преподавательница-ангел. Мисселина относилась к студентам тепло и с пониманием, но требовала дисциплины на своих занятиях. Её чарующий голос легко погружал в события далёкого прошлого. Однако в аудиторию вошла не белоснежный ангел. Чёрная мантия идеально сидела на широких плечах, а облегающая тёмная водолазка подчёркивала мускулистый торс. Девушки в аудитории тихо вздохнули, мечтая о недозволенном. Эти мечты могли бы настигнуть и Викторию, если бы не отравляющий вкус горечи на языке. Геральд уверенно встал за преподавательским столом. Его исполинские крылья распахнулись, привлекая всеобщее внимание. — Сегодня занятие проведу я. Пока он обводил взглядом студентов и помечал присутствующих, Виктория сосредоточилась на учебной доске за его спиной. Она сжала кулаки, чтобы ногти впились в кожу. Лёгкая боль помогала отвлечься от необъяснимого приступа ненависти. — Занятие посвятим Великой Войне. Есть те, кто изучал эту тему раньше? Несмотря на робость в аудитории, несколько Непризнанных подняли руки. Геральд кивнул смуглому парню на заднем ряду. Кажется, его звали Энди. — Великая Война длилась столетиями между ангелами и демонами, — начал Энди. — Те и другие хотели абсолютной власти. Они истребляли друг друга, не желая уступать. Чтобы предотвратить это, вмешалась создательница всего, Шепфа. Она восстановила равновесие, выдвинув заветы. — Благодарю, достаточно. О заветах поговорим позже, — ответил Геральд. — Энди прав, все было почти так. Это ещё один пример того, как история в книгах искажает реальность. Геральд взмахнул рукой, и перед студентами возник холст поверх доски: разрушенная цитадель, объятая пламенем, окровавленные ангелы и демоны, застывшие с гримасами крика и ужаса. — Шепфа действительно вмешалась, когда увидела, как её творения уничтожают друг друга. Но война на этом не закончилась. Картина сменилась. Теперь сцены происходили на Земле. Снова повсюду кровь, и люди, идущие друг на друга с оружием. Отличие было лишь в том, что нет ужаса на их лицах - только злоба и жестокость.  — Кто-нибудь заметил отличие? Тео поднял руку: — Да, Теодор? — Здесь всё происходит на Земле. И… люди выглядят странно. — Тео потерянно взглянул на холст еще раз. — Будто они не люди вовсе. У них в глазах нет боли, нет разума, только жестокость. — Верно, — кивнул Геральд. — Кто-нибудь хочет добавить? Виктория смотрела на картину, пытаясь найти подсказку. Когда она пригляделась, за спинами некоторых людей стали вырисовываться еле заметные очертания крыльев. — Виктория? На неё смотрел Геральд. Кожу обдало жаром. Вики хотелось, чтобы он отвернулся. В мыслях вновь прозвучало: «Ну почему я на него так реагирую?». Бессмертная отрицательно покачала головой, и Геральд отвернулся, продолжив: — Несмотря на разрушения и заветы Шепфы, остались те, кто не смог отказаться от борьбы за власть. Война переместилась на Землю. Обычные смертные оказались в центре битвы. Чтобы заставить друг друга сдаться, ангелы и демоны начали уничтожать целые поселения, используя людей как марионеток. — Я не понимаю, как это могло заставить их сдаться, — спросила Непризнанная, Моника, позади Виктории. — Ангелы верили, что демоны питаются страхом людей и их потаёнными желаниями, а демоны считали, что вера в ангелов даёт им силу. Переманивая людей на свою сторону и убивая других, они пытались ослабить врага. Зал погрузился в тишину. Геральд хотел, чтобы у Непризнанных была пара минут обдумать сказанные слова. Догадаются ли они? — Поэтому мы здесь, — тихо произнесла Виктория. Но в полной тишине её голос услышали все. — Мы — результат той войны. Этот факт ударил её внезапно, как молния. Её сердце бешено колотилось от несправедливости. Она позабыла о ненависти к Геральду и позволила словам вырваться наружу: — Это несправедливо — использовать более слабых, как марионеток. Геральд приблизился. Впервые Виктория видела его так близко и не отводила взгляд. Демон смотрел на нее с уважением и одобрением. Но в груди Виктории всё ещё кипела злость, и она отвела взгляд от пронзительных голубых глаз. Мельком она отметила чёткую линию его тёмных бровей, глубокую ложбинку между ними, строго очерченные губы. Её взгляд скользнул ниже, к его широким плечам и мускулистым рукам. Геральд мог бы быть привлекательным для неё. Его манера речи, низкий уверенный голос могли бы пробудить в ней те же мечты, что и у других девушек в аудитории. Но нет. Вместо этого Виктория ощущала лишь кипящую в её жилах ненависть. Интересно, чувствует ли он это? Она заметила, как его глаза также мельком пробежались по её лицу, словно в ответ на её молчаливый вопрос. — Да, несправедливо, — согласился Геральд. Его голос звучал спокойно, но в нём была твёрдость. — Поэтому вы заслуживаете знать правду. Он развернулся и направился к центру аудитории. — Молодец, Виктория. Теперь давай объясним остальным. Виктория быстро оглядела зал. Многих студентов словно парализовало: они выглядели потерянными, а кто-то был откровенно ошеломлён, как Тео. Она запомнила его выражение лица, решив позже непременно спросить его о реакции. Она-то ожидала увидеть злость, но не это… Геральд продолжил, не дожидаясь, пока студенты придут в себя: — Помимо собственного истребления, ангелы и демоны едва не уничтожили человечество. И здесь Шепфе пришлось вмешаться снова. Были дополнены заветы, такие как завет Забвения, и добавлен запрет на вмешательство в земные жизни. Людям был предоставлен второй шанс — шанс на возрождение. И выбор: стать Непризнанными и выбрать сторону. — Почти всем, — произнес сдержанный голос из-за спины Виктории. — Да, Моника, — согласился Геральд, обращая вновь внимание на Викторию. — Как оказалось, бывают исключения.