Теневой ритуал

Как это не печально, но Блицу пришлось возвращаться в свою старую квартиру, так же, как и Луне, а вот Октавия была там впервые. По правде, ни у кого из них не было желания ночевать в старой обшарпанной берлоге, где царит навеки въевшийся запах пива и бедности, но их общая злость на Столаса пылала так ярко, что даже такой бомжатник покажется отелем премиум- класса. Дорога была тёмной и пустой, (Конечно! Ведь все нормальные сейчас сидят дома!) лишь тусклые фонари освещали её красновато- жёлтым светом. Блиц был пьян, поэтому за рулём сидела Луна, нито чтобы он не справится, но возить дочерей, будучи под мухой, дело рисковое. Октавия на заднем сидении молча уткнулась в экран смартфона и что- то печатала. Блиц отметил, что длинные чёрные перья на её голове сильно пушатся, делая её причёску более объёмной. Злится. Блиц и сам был на взводе, в голове, словно взрыв, грохотали слова Столаса: «ЛУНА — БЕЗОТВЕТСТВЕННЫЙ ПОДРОСТОК!» «КАК ТЫ МОГ?! Я ЖЕ ЗАПРЕТИЛ!» «Я ЕЁ РОДНОЙ ОТЕЦ, ТЫ НЕ МОЖЕШЬ!..» «Ну, да, можно сказать, я её отчим, и чё? Она мне как Луна, почти что родная!» Думая об этом, имп слегка тронул плечо сидящей рядом Вии. — Изливаешь свой гнев в синстаграм? Совушка фыркнула, её лицо выглядело насупленно, как у маленькой девочки, которой родители запретили таскать конфеты из буфетного шкафчика. — Да сколько ещё лет он будет считать меня мелкой?! От этих слов у Блица в голове внезапно возник образ матери. «Будь осторожен, малыш Блицо, трапеция ошибок не прощает.» «Ма- а- а, я уже не маленький!» И так всегда. Это немного напрягало, но Блиц понимал её. Цирковой манеж и правда может быть опасным местом. Как там говорят люди? «Две стороны одной медали»? Так вот, это была та самая сторона, невидимая счастливым и радостным зрителям. — М- да, понимаю тебя, Вия — Сочувственно протянул он. — Правда? — Ага. «Он беспокоится о тебе. Я тоже, просто мы беспокоимся по- разному.» — Хотел сказать Блиц, но не стал. Как- то он прочёл в одном журнале о воспитании детей, которые начал читать с появлением в его жизни Луны, что мозг ребёнка в некотором роде похож на шкаф, где у каждой из вещей место строго своё. Так вот, в мысленном шкафу Октавии, Столас и Блиц находились на разных полках. Если первый воспринимался как «отец- отец», который с самого рождения был рядом, то имп был для неё как «отец- друг», во многом, благодаря тому, что почти на всё у них были общие взгляды. И Блицу совсем не хотелось переходить в роль «наседки» а- ля: Папа- просто- то- сё- пойми, не хотелось оправдывать Столаса. Вместо этого, у него была другая идея: — Вот что, завтра я даю I.M.P. выходной, и мы втроём едем на турнир по пейнтболу! — Серьёзно? — Радостно воскликнула Вия — Да! Постреляем, разукрасим друг- друга, заодно проверим твою меткость — Блиц нежно потрепал сову по голове, на что та тихо хихикнула. Сидящая за рулём Луна закатила глаза — Если мне придётся отмывать шерсть… — Да брось, Лун, давай с нами! — Агрх, только ради тебя. — Ну, вот и решили! А сейчас едем в мой старый бомжатский халупа, нужно же где- то ночевать. Мысль о возвращении в старое жильё, в свой старый вонючий мир бедности и обшарпанных диванов, навеяла грусть. Блиц даже подумать не мог, что Столас, милый, ласковый Столас может довести до такого. Гончая тоже поникла. С заднего сидения было не видно, но её вялый опущенный хвост говорил это яснее любых слов. Наконец, Блицу надоело. — Хэй, Луни, включи радио, пока мы все не стухли от скуки. — Если ты будешь подпевать… — Начала огрызаться та. — Не буду. — Окей. Луна долго искала подходящую радиостанцию. Кругом был один попсовый отстой или сопливые песенки про чувства, однако ж, чудо всё- таки случилось, и спустя утомительные минуты поиска, щедро сдобренные вздохами, недовольным цоканьем и отборным матом, из динамика зазвучала бодрая песня, которая устроила всех: «Случается так, да чего тут скрываться, Что сложно бывает в себе разобраться, Башка твоя как захламлённый чердак Всё не так, всё не так! Из рук всё идёт по традиции плохо, Ты это скрываешь, ведь слабость для лохов, А вечер настанет, и сил больше нет, Депрессуха, привет! Мысли все Только лишь о петле Но, мы всё же продолжаем жить, И пусть деталей всех никак не изменить, Помни, важно так себя любить И что нормально не в порядке быть… «Да! — Подумал Блиц — У нас не всё в порядке, и это нормально! Но время придёт, и всё опять пойдёт как надо, в правильную дырку.» А в это время, в десятках километров от него, принц Гоэтии лежит, свернувшись калачиком под одеялом и тонет в болоте грусти. Старая квартира встретила гостей запахом пыли и ободранными обоями. Некогда любимый промятый с концами диван Блица стоял на том же месте. Всё было по- прежнему, о переезде напоминали лишь тоскливо пустующие полки, где раньше жила коллекция фигурок лошадей. — Ну, девочки, располагайтесь — Имп грустно улыбнулся — Вия, знаю, это не то, к чему ты…привыкла, но… — Да ничего. Луна, покажешь мне свою старую комнату? Понуро взглянув на сестру, та сказала: — Ладно, пойдём, выбора всё- равно нету. — Это только на одну ночь — Как- можно бодрее крикнул Блиц дочерям. — Я надеюсь — Сказал он уже себе — Надеюсь. Устроившись на диване, который радостно поприветствовал хозяина скрипом, рогатый выудил из кармана телефон, зашёл в диалоги. Блиц: «Хай, Мокс зафтра не ваюим, даю вам выхатной.» Спустя десять минут, которые точно ушли на расшифровку сообщения от босса, тот ответил: Мокси: «Здравствуйте, сэр. Почему? У вас что- то случилось?» Блиц: «Ничё. Визу дифчёнок на пинтбол, Мили ни слова, ато занаю я иё» Мокси: «Ок. Как ваши дела с принцем?» При виде этого сообщения, что- то внутри Блица (наверное, сердце) неприятно сжалось. Блиц: «никак»