Your Heart Guardian

Свесив одну ногу на землю, Хёнджин сидел в машине с открытой дверью и заправлял обойму новыми патронами. В губах тлела очередная сигарета, а выдыхаемый легкими дым растворялся в воздухе также, как Хван, казалось, растворялся в себе. Растворялся в собственных страхах и нежеланиях что-то менять, чему-то неизведанному поддаваться. Да, он боялся. Боялся подпустить Минхо слишком близко, потому что терять потом будет очень больно. А теперь, когда понял, что все равно подпустил, было страшно, что потерять все-таки придется. Будто почувствовав, телефон пиликнул сообщением от босса: [L.M. 23:40]: Ты нужен [Me 23:41]: Еду В кабинете Минхо было темно. Из источников света — лишь луна по ту сторону панорамного стекла и мерцающие огоньки ночного города. Вновь стоящий у окна, босс повернулся к нему, едва заслышав шорох двери. На лицо легла тень, но не скрыла мягкой, почти прозрачной улыбки. — Ты в порядке? — спросил Хёнджин. — Благодаря тебе, — ответил Минхо мягко, разворачиваясь к телохранителю всем телом. Хёнджин усмехнулся и прошел вперед, к столу. Сдвинул в сторону небрежно лежащий на нем галстук и присел на край, широко расставив ноги для устойчивости. — Будешь отчитывать? — взгляд Хвана устремился к окну. — Чанбин разве этого не сделал? — усмехнулся Ли, пряча руки в карманы. Он, напротив, смотрел прямо на собеседника. Они никогда не возвращались к тому, что произошло тогда в спортзале, никогда не обсуждали. Хёнджин предпочитал убегать. Минхо давал ему время. Только вот поделать с собой ничего не мог — стоило им остаться наедине, ему Хёнджина хотелось касаться, целовать, гладить по волосам, просто смотреть. Последнее, пожалуй, было самым безобидным, хоть иногда Минхо все же срывался — убирал за ухо спадающую на лицо прядь или мягко поглаживал большим пальцем по щеке. — Еще бы он не сделал, — усмехнулся Хёнджин невесело, покачав головой. — Тебе придется завтра пообщаться с Феликсом, — поджав губы и сочувствующе посмотрев на подчиненного, оповестил Ли. Хван измученно застонал и запрокинул вверх голову, отчаянно жмурясь. — Это обязательно? — Так же обязательно, как было стрелять в его людей, — мягко подколол старший, опускаясь в рабочее кресло, — что они тебе сделали? — Пришли невовремя, — буркнул Хван, движением руки убирая волосы со лба. — Спасибо, что хоть живы остались, — Минхо спрятал улыбку за кулаком, устроив руку на подлокотнике. — В отличие от некоторых. — Прошу тебя, не начинай, — взмолился Хёнджин, наконец посмотрев на него в ответ, — мне еще от Чанбина выслушивать несколько дней. Я выполнял свою работу, ладно? Тебе угрожала опасность, я эту угрозу устранил. Его бы убрали все равно, как ненужного свидетеля, я же сделал это быстро и безболезненно для него. — Выяснить удалось что-то? — Ли в миг стал серьезным. Хёнджин поджал губы и закусил нижнюю, думая о том, как лучше преподнести правду. — Он дожидался меня, ну или кого-то из твоих людей, это не важно, — махнул рукой. — Что важно? — Что это было предупреждение от Кана. — Все-таки Кан, — кивнул Ли, откидываясь на спинку и переводя взгляд на дальнюю стену помещения. Хёнджин заметил, как тело и лицо босса по щелчку пальца стали напряжены, а взгляд блестел в темноте чем-то холодным и острым. Он встал со стола и обошел кресло, оказавшись за спиной Минхо. Ладони опустились на крепкие плечи, пальцы скользнули по открытой воротом рубашки шее и зарылись в мягкие волосы, аккуратно проминая кожу головы. — Я обсужу это с Феликсом завтра, — тихо проговорил Хван, не отрываясь от своего занятия. Минхо прикрыл глаза, наслаждаясь расслабляющей лаской и слегка наклонил голову вниз для большего удобства. Пальцы Хёнджина перешли на лоб и виски, а затем медленно, тем же маршрутом, вернулись на плечи. Хван несильно сжал их ладонями и, мгновение поколебавшись, разрешил себе оставить легкий поцелуй на макушке. Он хотел отстраниться, когда Минхо поймал его руку. — Джинни, — едва слышно позвал он и рывком поднялся с места, оказываясь лицом к лицу со своим телохранителем. Он переплел их пальцы и мягко потянул Хёнджина на себя, заставляя сделать всего еще полшага, — а если бы он все-таки попал, — прошептал Ли, глядя в глаза. Взгляд Хёнджина резанул льдом. — Забудь об этом, — сказал он тихо, но четко, — я сам под пулю лягу и брошусь на нож, но ты будешь жить. — Хёнджин… — Минхо, не надо, пожалуйста, — зажмурившись, прошептал он, медленно высвобождая руку, — я не хочу, чтобы тебе было больно, понимаешь? — Глупый, — Ли обхватил ладонями чужое лицо, — почему ты думаешь, что кому-то обязательно должно стать больно? — Потому что чувствовать — больно. — Расскажи мне, Хёнджин. Расскажи, что с тобой произошло. Дай мне шанс показать тебе, что чувства это не только про боль. Пожалуйста. — Минхо… Хвана прервал лежащий на столе телефон, разразившийся мелодией, слишком громкой для такой тишины. Воспользовавшись тем, что босс отвлекся, чтобы посмотреть на экран и узнать имя звонившего, Хёнджин отступил на шаг назад, теряя тепло чужих ладоней на собственных щеках. — Я пойду, — сказал он и зашагал к выходу, спиной ощущая взгляд Минхо на себе. Только оказавшись у двери и схватившись за ручку, Хёнджин услышал, что Ли принял звонок. — Да, Кристофер… В полицейском участке, как всегда, было очень шумно. Гул голосов и работающих компьютеров, скрип старых принтеров и жужжание кофемашин. Кто-то сидел за своим столом, а кто-то бегал из кабинета в кабинет, и кипа бумаг в его руках становилась больше с каждой новой открытой дверью. Хёнджин миновал регистрационную стойку, получив разрешение пройти по личному распоряжению шефа. Особо не заинтересованный царящим вокруг хаосом, Хёнджин спокойно поднялся на нужный этаж и быстро нашел необходимый кабинет. Сквозь прозрачные полосы на матовых стеклянных стенах можно было хорошо рассмотреть то, что происходило внутри. Феликс сидел за своим столом и писал что-то в лежащих перед ним бумагах. Убедившись, что младший Ли в кабинете один, Хван зашел без стука, тут же привлекая к себе внимание. — А вот и наш герой, — хмыкнул полицейский и, отложив ручку в сторону, расслабленно откинулся на спинку своего кресла, — проходи, садись. Хёнджин на подобное приветствие лишь закатил к потолку глаза, но занял ближайшее к Феликсу место без какого бы то ни было комментария. — Ну, скажешь что-нибудь? — аккуратно начал Ли. — Пожалуй, уступлю это право тебе, — махнул рукой Хван. Феликс усмехнулся и выпрямился, укладывая локти на стол. — Ладно, — медленно кивнул он, — тогда сразу к делу. Ли опустил руку, чтобы достать что-то из ящика стола, и кинул на поверхность перед Хёнджином тонкий желтый конверт. — Что это? — поинтересовался Хван, заглядывая внутрь. — Тут краткая информация по Бану, — кивнул Феликс, а у Хёнджина в руках, помимо документов, оказались еще и фотографии. — Полностью чист перед законом, тщательно отбирает круг общения и не заводит сомнительных связей. Спонсирует два благотворительных фонда, ежемесячно отчисляет круглую сумму в городской приют. — Ну прямо принц из сказки, — фыркнул Хван, пролистывая снимки. — Который из них? — он повернул одну из фотографий к полицейскому. — Посередине. Рядом с ним — его телохранители, Ян Чонин и Хан Джисон. Первый — ветеран боевых действий, второй несколько лет отпахал наемником. — Недурно, — присвистнул Хёнджин, откидывая снимки на стол, — звучит так, будто нам следует с ними подружиться. — Это было бы замечательно, но я бы хотел поговорить с тобой еще и о другом, — Феликс устремил на Хвана прямой, немигающий взгляд. Хёнджин тяжело вздохнул, уже зная, что последует дальше. — Разумеется. — Ты вообще осознаешь, что стрелял в сотрудников при исполнении? — Неправда, — поспешил заметить Хёнджин. — Я стрелял в асфальт. Ты не знал, я в последнее время увлекся городским ландшафтом? И вот никогда не знаешь, когда найдет вдохновение. Это как раз был такой момент. Феликс смотрел на него безмолвно несколько минут, но потом лишь покачал головой из стороны в сторону, будто договаривался о чем-то сам с собой в своих мыслях, и перешел к следующему: — Что с тем парнем, стрелявшем в Минхо? Что он сказал тебе? — Передал предупреждение от Кана, — Хван вцепился взглядом в мужчину напротив себя. — Сказал, что следующая пуля найдет свою цель, если Минхо не примет его условия. — Чертов ублюдок, — прошептал сквозь зубы Ли, хлопнув ладонью по столу, — я засажу его на пожизненное, и хер он у меня оттуда вылезет. — Для этого нам нужно его прижать хоть чем-то, — заметил Хёнджин, отводя глаза к лакированной поверхности стола. — Я возьму это дело под свой контроль, — твердо заявил Феликс. — Он угрожал жизни моего брата, просто так ему это с рук не сойдет. Получается, теперь нам известно, кто все эти дни пытался вынюхать о Минхо побольше, — заключил Ли. — Не стоило и сомневаться в том, что Кан к этому причастен, — добавил Хван. — Если бы ты не прикончил этого парня, у нас был бы свидетель. — Именно поэтому он и словил пулю в лоб, — Хёнджин повернулся к Феликсу, — мужик бы даже до допроса не дожил, Кан не оставил бы свидетеля в живых. — Хочешь сказать, у него здесь есть свои люди? — Скажи мне, кто не любит деньги, — хмыкнул Хёнджин. Феликс перевел задумчивый взгляд в пространство перед собой, видимо, уже размышляя над тем, как обезопасить себя от утечки информации по этому делу. Довериться придется только самым надежным. И даже их следует перепроверить. На всякий случай. — Полагаю, допрос окончен? — воодушевленно поинтересовался Хван, хватаясь за ручки кресла, чтобы подняться. Ли моргнул, возвращаясь в реальность, и посмотрел на Хёнджина. — Ленту оцепления зачем прорвал? — Мне нужно было выехать, а твои цепные песики вряд ли бы меня пропустили. — Боже, и почему мой брат выбрал именно тебя, — вздохнул Феликс, устало свесив голову на грудь, а Хван замер, едва поднявшись на ноги. — В каком смысле «выбрал»? — неуверенно уточнил Хёнджин, но отвлекся на пиликнувший уведомлением телефон. [SB 9:47]: Кан снова выдвинул свое предложение. Минхо отказался, и теперь «должен пожалеть об этом» Хёнджин до крови прикусил нижнюю губу и с силой сжал кулак свободной руки до побелевших костяшек. Протянул телефон Феликсу. Тот принял гаджет и быстро пробежался глазами по экрану. — Не высовывайтесь какое-то время, — сказал он, возвращая смартфон. Его голос звучал холодно и твердо, — усильте охрану в компании и не отходите от Минхо ни на шаг. Пусть сидит в своем офисе, пока я не разрешу появляться на улице. Я установлю наружку у компании и возле дома, а вы не спускайте с него глаз, находясь внутри. Ясно? Хёнджин лишь молча кивнул, на этот раз не решаясь перечить. Однако, вопреки всем опасениям, всю прошедшую неделю было тихо. Кан никак не давал о себе знать и не предпринимал никаких попыток как-либо повлиять на Ли. Но Минхо четко следовал распоряжениям младшего брата и не покидал стен компании все эти дни. Ко всеобщему удивлению, после случившегося, Бан Кристофер Чан проявил больший интерес к сотрудничеству и заверил в своей полной поддержке, если та в какой-то момент окажется необходима. Он даже предложил не откладывать переговоры и саму сделку на неопределенный срок, а начать подготовку уже сейчас, объясняя это тем, что если их сотрудничество укрепит их общую независимость, все от этого будут лишь в плюсе. Их встречи проходили по видео-связи и посредством телефонных звонков, а все документы, которые необходимо было подписать той или иной стороне, передавались лично через Хёнджина или Чанбина и Джисона или Чонина. Но заточение не может длиться вечно. Полностью осознавая все риски, Минхо, в конечном итоге, решился на очную беседу и даже согласился надеть бронежилет. Феликс выделил дополнительных людей, Чанбин отобрал лучших из штата личной охраны. К ресторану они подъехали на четырех машинах. Еще три Хёнджин распознал как «под прикрытием» от полиции и где-то здесь же должны были быть люди Бан Чана. Их гелендваген остановился на парковке, и Чанбин заглушил двигатель. — Чувствую себя президентом Кореи, — нервно выдохнул Минхо и дернул плечами, пытаясь привыкнуть к бронежилету под рубашкой. — Я сам себя застрелю, если теперь каждый мой шаг за порог компании будет сопровождаться вот этим. — Чуть меньше напряжения, Минхо, — попросил Со, встречаясь с другом взглядами через зеркало заднего вида, — это временные меры. Твой брат знает свое дело и теперь, когда Кан перешел к действиям, прижать его будет куда легче. — Хотелось бы верить, — хмыкнул Ли, отворачиваясь к окну. Хёнджин обернулся к нему с переднего сиденья, его глаза очертили четкий профиль и поджатые губы. Ладонь, что лежала на его правом колене, была крепко сжата в кулак. Хван ощутил желание прикоснуться и помочь ее расслабить, но сознательно не поддался ему. Вместо этого произнес: — Мы не отойдем от тебя ни на шаг. «Я рядом», — должны были прозвучать слова, но вышло лишь это. Минхо повернул голову и дернул уголком губ, соглашаясь. — Идем, — скомандовал Чанбин и, скользнув пальцами по рукояти пистолета в кобуре, схватился за ручку двери. Хёнджин вышел следом. Он обошел автомобиль сзади и остановился, позволяя Чанбину выпустить из машины Минхо. Глаза сканировали местность вокруг, пытаясь вычленить угрозу раньше, чем та начнет действовать. Но Хёнджин не заметил ничего необычного. В сопровождении еще четырех охранников они двинулись ко входу в ресторан, закрывая Ли со всех сторон. Однако стоило ногам ступить на нижнюю ступеньку, послышались первые выстрелы. — Блять! Хёнджин навалился на Минхо, заставляя пригнуться, и, вытащив пистолет, быстрыми и мелкими перебежками, попеременно прячась за любым укрытием, повел его обратно к машинам, пока Со прикрывал их сбоку. — Какого хуя? — Откуда я знаю? — Сука Кан! — Молча, блять, иди! Пришлось вытащить наушники, чтобы не слушать мешанину из голосов. Все резко закрутилось, погружая тихую улицу в хаос криков, выстрелов и визга потревоженных автомобилей. Чанбин и Хёнджин отстреливались четко по ходу движения, но когда до внедорожника осталось всего несколько быстрых шагов, Со предупредил: — Давайте к машине, а я прикрою. Хван несогласно скривился, но кивнул. Переглянулся с Минхо и вышел чуть вперед, чтобы закрывать его собой. Он уже почти открыл дверь, когда на него вдруг налетели, выбивая пистолет из рук. Рядом рыкнул на кого-то Ли, и Хёнджин кинул взгляд за плечо, увидев, как его скрутили двое крупных мужчин. Он врезал собственному обидчику по лицу и, выхватив пистолет из ножной кобуры, выстрелил в голову. Повернулся, чтобы прикончить и оставшихся двух амбалов, но замер, когда заметил холодное дуло, поднесенное к виску Минхо. — Полегче, парень, — прохрипел один из мужчин, чьи руки были абсолютно свободны. Взгляд Хёнджина скользнул за его спину, и он увидел Чанбина, застывшего в той же позе, что и он сам, а рядом с ним лежало бездыханное тело, которого раньше там не было. Встретившись глазами с товарищем, он едва заметно качнул головой, а затем развел перед собой руки, переводя взгляд на подчиненных Кана и давая им понять, что принимает условия. На Минхо он старался не смотреть, не зная, к чему может привести обычное пересечение их взглядов. Сейчас, как никогда, ему была нужна холодная голова. — Мы просто поболтаем с твоим боссом и вернем, правда, — мужчина расплылся в притворной улыбке, аккуратно отступая назад вместе со своим напарником и Ли. Мужчины медленно отдалялись, и лишь тогда, когда они почти скрылись за широким носом внедорожника, Хван решился взглянуть на Минхо — только, чтобы тот понял, что Хёнджин его не оставит. Их глаза нашли друг друга, и Хван ощутил, как по всему телу прошелся заряд тока. Взгляд босса был отрешенный и холодный, цепкий и пробирающий. Он понял, что Минхо не боится и доверяет. Знает, что парни его не оставят. И Хёнджин не собирался его в этом переубеждать. — Бин, блять, давай! — выкрикнул он и кинулся к пассажирской двери гелендвагена, стоило только седану, в который затолкали Минхо, сорваться с места. …сейчас Хёнджин хорошенько прицелился и дважды выстрелил в заднее колесо. Машина вильнула, и человек, сидящий на окне, вывалился из него, неестественно складываясь пополам на асфальте. Хван нырнул в салон, быстро проверив количество патронов в обойме — он совсем забыл их считать. — Попробуй выровнять их и прижать к ограде, — казал Чанбину, метнув на него короткий взгляд. Со не ответил, молча набирая скорость, но не успел даже приблизиться — идущая впереди машина подскочила на глубокой яме, и ее закрутило. Водитель пытался вернуть себе управление, но все было тщетно. Пробив собой ограждение, автомобиль вылетел с дороги, едва не перевернувшись на крышу. Хёнджин выскочил из внедорожника первым и устремился к пострадавшим. В голове долбилось лишь гулкое «минхоминхоминхоминхо», но Хван не обращал на это совершенно никакого внимания. Сейчас важнее было действовать. Он подбежал к пассажирской стороне и с силой потянул измятую дверь, которая поддалась далеко не сразу. К ногам выпало тело того самого мужчины, что Хёнджин застрелил еще по пути. Хван рывком откинул его в сторону и наклонился, чтобы заглянуть в салон. Чанбин в этот момент пытался вытащить уже не дышащего водителя, тело которого держал заблокировавшийся ремень безопасности. — Минхо, — позвал Хёнджин тихо, судорожно бегая взглядом по чужому профилю. Глаза Ли были прикрыты, а из рассеченной брови текла тонкая струйка крови. Хван громко выдохнул, когда ресницы босса слабо затрепетали, и метнул взгляд вглубь салона, где оставался еще один похититель. На первый взгляд, мужчина не подавал никаких признаков жизни, но возможность проверить это Хёнджин оставил Чанбину. Веки Минхо медленно открылись. — Эй, ты в порядке? — спросил Хван, коленом упираясь в сиденье, чтобы дотянуться до босса и помочь ему выбраться. Минхо слабо кивнул и протянул ему руку. — Съездил, блять, на переговоры, — хрипло выдохнул он, когда они оказались снаружи. Хёнджин ничего ему не ответил. В этот момент, когда Минхо стоял перед ним, помятый, но живой и даже, кажется, невредимый, все его переживания, которые он старательно отпихивал от себя и не давал пролезть в голову, чтобы затуманить холодный рассудок, нашли свой выход, густым месивом заполняя все тело. Хёнджин не сдержался. Шагнул ближе и притянул Минхо к себе, крепко стискивая в объятиях. Ли от неожиданности громко охнул, но уверенно обвил руками талию в ответ, утыкаясь лбом в чужое плечо. Хван зажмурился, пытаясь отогнать непрошенные эмоции обратно, а когда вновь открыл глаза, чтобы отстраниться и посмотреть на Ли, их затопил отчаянный ужас — сквозь распахнутую дверь машины в спину Минхо смотрело дуло пистолета, направленное дрожащей рукой последнего мафиози, оказавшегося живым. У него была всего секунда. Громко выкрикнув имя напарника, Хёнджин рывком поменял их с Минхо местами, не расцепляя рук. Раздался выстрел, и тело пронзило болью. — Хёнджин? — обеспокоенно позвал его Минхо, когда почувствовал, как чужое тело будто тает в его руках. Еще один выстрел разрезал тишину, но Минхо не обратил на него внимания — весь он был сейчас в этих янтарных глазах. — Все хорошо, — прошептал Хван, попытавшись улыбнуться, и накрыл ладонью щеку любимого человека. — Все будет хорошо. — Нет-нет-нет, Джинни, нет. Чанбин! — Ли крепко прижал его тело к себе, зажмуривая глаза и отказываясь верить в реальность. Под рукой почувствовалось что-то вязкое, липкое и… теплое. Оторвав ладонь от спины, он взглянул на свои окровавленные пальцы. — Все будет хорошо, Хо, — в противовес словам, колени Хвана дрогнули, и его начало тянуть вниз. Минхо потянулся следом. — Джинни, пожалуйста, — прошептал он, заглядывая в любимое лицо и совсем не сдерживая слез. — Хёнджин! — послышался крик Чанбина и через секунду возле них рухнул Со. — Полиция скоро будет здесь. — Уводи его, Бин, — друзья встретились взглядами, будто дальше говорили без слов. — Что? Нет! — запротестовал Ли. — Я не оставлю тебя тут! — Вам нужно уходить, Минхо, — Хёнджин перевел глаза на Ли, — с минуты на минуту сюда могут нагрянуть люди Кана, тебе нельзя здесь оставаться. Со мной все будет хорошо, правда. Хёнджин едва заметно кивнул другу, и тот поднялся на ноги, утягивая босса за собой. Минхо пытался сопротивляться и вырываться, но Со был сильнее и опытнее. Хёнджин прикрыл глаза, чтобы не видеть и не пытаться подняться вслед за ними. Он их лишь затормозит и навредит не только себе, но и двум единственным людям, что так дороги ему. — Прости, — прошептал он. Хван не знал, сколько прошло времени. Успел даже подумать, что умер, пока до сознания не донеслись голоса и шелест травы, сминаемой под тяжестью чьих-то ног. Ну, вот сейчас он умрет по-настоящему. Но обязательно заберет кого-нибудь из них за собой. Хёнджин вытащил магазин из пистолета, проверяя количество оставшихся патронов. Один. Ему хватит. — Ну чего разлегся здесь, — послышался вдруг до странного знакомый голос, — Чип и Дейл пришли на помощь, — подмигнул ему Джисон, вместе с Яном помогая подняться с земли. — Вы как здесь оказались? — Гаечка весточку прислала, — усмехнулся Чонин. — Пошли, надо убираться отсюда. — Как тебя вообще угораздило? — задал вопрос Джисон, поудобнее перехватывая руку Хвана. — Ты что, без броника? — Броник рассчитан на девятку, — с трудом дыша, пояснил Хёнджин, — а этот, сука, кажется стрелял сорок пятым. — Ладно. Если ещё не отключился, значит жить будешь, — резюмировал Хан, осторожно усаживая товарища на заднее сиденье. — Мы отвезем тебя в больницу господина Бана, это сейчас самый надёжный вариант, — оповестил Чонин, поворачивая ключ в замке зажигания. — Это замечательно, — прошелестел Хёнджин, чувствуя, как тяжелеют веки, — сообщите об этом Минхо, — попросил перед тем, как полностью провалиться в сон.

***

Звук больничных приборов доносился до ушей будто из-под толщи воды. Где-то глухо звучали чужие голоса, а в нос отчетливо бил запах стерильности и цитруса. Глаза открывать не хотелось совершенно, но даже так болезненная резь просачивался сквозь закрытые веки, смещая тьму белизной. Хёнджин попробовал взглянуть на то, где оказался. Первым, что Хван увидел перед собой, был серый больничный потолок, а первым, что услышал, — чей-то глубокий облегченный вздох. — Господи, ты очнулся, — Минхо резко поднялся со стула, стоящего рядом с кроватью, и шагнул ближе к Хёнджину, нависая над ним сверху и упоенно разглядывая его лицо, — ты очнулся, — повторил он тише, и его губы дрогнули в измученной улыбке. Даже его плечи, казалось, опустились, будто с них разом забрали весь лежавший на них груз. Хёнджин попытался что-то сказать, но звук застрял где-то в глотке, позволяя выскочить лишь воздуху сквозь слабо приоткрытые губы. — Я сейчас позову врача, — предупредил Минхо, уже собираясь уйти, но остановился, заметив, как дернулся вслед за ним Хёнджин. — Что такое? — он вновь склонился над ним, обеспокоенно заглядывая в глаза, и аккуратно взял ладонь Хёнджина в свою. Хван прикрыл глаза и едва заметно качнул головой, заставляя босса опуститься обратно на стул. Минхо выглядел осунувшимся — залегшие под глазами синие круги, потрескавшиеся сухие губы, впалые щеки и мятая рубашка. Ли, должно быть, провел здесь не один день. — С-с-с, — Хёнджин вновь попытался заговорить, но вышло лишь какое-то шипение. Он сглотнул вставший комом воздух, и только тогда у него получилось слабо прохрипеть: — с-сколько… сколько я уже тут прохлаждаюсь? — Ты был без сознания почти четыре дня, — Минхо не мог оторвать от Хвана взгляда, будто моргни он — и тот исчезнет насовсем. — Бронежилет спас тебя от… от летального исхода и затормозил пулю, но ты потерял достаточно крови. Хёнджин вновь прикрыл глаза, давая понять, что услышал. — Это… клиника Бана? — его голос звучал слабо, но постепенно из него выходила хрипотца. — Не совсем, — Минхо мягко гладил ладонь Хёнджина пальцами, и эта нежность неимоверно успокаивала, — эта клиника находится под его руководством, так как он поставляет им все оборудование, — терпеливо пояснил Ли, — но это не то, о чем тебе следует сейчас думать. — Возможно, Минхо говорил что-то еще, но Хёнджин уже не слышал — его снова утянуло в сон. Когда он проснулся во второй раз, в палате уже находился врач, диктующий показания медсестре. Он задал Хвану несколько вопросов касательно его самочувствия, провел короткий осмотр и, прежде, чем уйти, попросил сильно не напрягаться и избегать резких движений. Хёнджин согласно кивнул и, проводив медиков взглядом, повернул голову к Минхо, все также сидящему на стуле рядом с ним. — Ты спал? — спросил он босса, и на этот раз его голос звучал куда ровнее и с большей силой. — Немного, — тихо ответил Ли, усмехнувшись, и поднял на Хёнджина глаза, встречаясь с ним взглядом, — я так испугался за тебя, — прошептал он, вновь находя чужую руку своей. — А я за тебя, — Хёнджин приподнял уголки губ и посмотрел на их связанные вместе ладони — будто два кусочка пазла сошлись в одной картине. — Что с Каном? — спросил он, не отрывая глаз от узоров, что начал выводить большим пальцем на чужой руке. — Его взял интерпол, — ответил Ли, встречая удивленный взгляд, — да, пока мы ехали в машине, одному из этих ублюдков кто-то позвонил и сообщил. Он, оказывается, давно в международном розыске. Видимо, именно в тот момент я перестал быть нужен им живым, — усмехнулся как-то нервно. — Надеюсь, он получит по заслугам, — прошипел Хван злобно. — Обязательно получит, — тихо уверил Минхо. На какое-то мгновение они погрузились в тишину — Хёнджин не отрывал взгляда от их переплетенных рук, будто это было его якорем, позволяющим зацепиться за эту жизнь, а Минхо смотрел на Хёнджина, неустанно благодаря всевозможные силы, оставившие его телохранителя в живых. — Помнишь, ты просил меня рассказать, почему? — вдруг заговорил Хёнджин тихо. — Помню, — осторожно ответил Минхо, незаметно придвигаясь ближе. — Мою мать и маленькую сестру убили, потому что они были дороги отцу. Убили бы и меня, если бы я был тогда в Сеуле. Я любил отца и не хотел, чтобы он мучался от чувства вины каждый раз, когда видел меня. Поэтому я позволил ему покончить с собой. Я отдал перешедший мне по наследству бизнес, потому что моему близкому другу угрожали. И этим я перечеркнул все жертвы, которые принесла моя семья. Поэтому… поэтому я все эти годы жил с уверенностью, что чувствовать — губительно, — выдохнул он едва ли слышно последние слова, поднимая на Минхо сверкающий давно похороненной болью взгляд. — Джинни, — прошептал Ли и сел практически вплотную, — мне очень жаль. — Дело не в этом, — мотнул головой Хёнджин, — сейчас я боюсь не столько собственной боли — армия закалила, — сколько того, что может стать больно тебе, понимаешь? Я не хочу, чтобы из-за меня ты лишился чего-то или кого-то важного и ценного. Или вообще лишился себя. — Хёнджин, — Минхо обхватил ладонь Хёнджина обеими руками и поднес ее к своим губам, — ты для меня стал самым ценным важным. Мне не нужны ни деньги, ни бизнес, да мне сам я не нужен, если рядом нет тебя. Хёнджин замотал головой, отчаянно не соглашаясь, но Минхо лишь крепче сжал его руку. — Чувства это ведь не только про боль, Хёнджин, — мягко возразил Минхо, — они позволяют жить, а не существовать. Они закаляют, делают сильнее. Чувства помогают тебе сохранить себя. Ты не был ответственен за выборы отца, ты был ребенком. Ты позволил любимому человеку освободиться от тяжести вины, а то, как он это сделал, — его собственный выбор. Ты поставил друга выше денег и влияния, ты спас ему жизнь. Я жив лишь благодаря тебе и твоим чувствам, — закончил Минхо тише, а Хёнджин устремил на него взгляд, полный смешанных эмоций. — Ты-ы… — хотел было сказать он, но не мог найти подходящих слов. — Позволь мне показать тебе, что чувства не губят, а даруют жизнь, полную красок. — И.. как мы будем? — прозвучал Хёнджин неуверенно, но с ощутимой надеждой в голосе. — Так и будем, — ответил Минхо с мягкой улыбкой и прикоснулся губами к холодным пальцам, следом ластясь к ним щекой, — ты продолжишь защищать мою жизнь, а я теперь буду охранять твое сердце.