Идеал для демонов

Юная соблазнительная демоническая красотка вышла навстречу к заклинателю, достала из-за пазухи детёныша какого-то милого зверька, перегрызла ему шею прямо на глазах невольного зрителя, отбросила мёртвое тельце и кокетливо улыбнулась окровавленными губами. Юэ Ци не удивился её неожиданному голоду. Очевидно же: эта часть флирта предназначена поразить его своей жестокостью, увидев которую, он должен отвесить красавице леща, чтобы выразить ответное восхищение. Да что там эта девица! Некоторые загрызали целые города, скидывая трупы жителей к его ногам! Юэ Ци, ни разу не притронувшийся ни к одной женщине, не бросивший ни на одну деву взгляда более страстного, чем на юношу, а с юношей он даже отказывался рвать одежду на тренировках, в отличии от того же Лю Цингэ, являвшегося образцом целибата, в последнее время стал тонко улавливать все нюансы заигрываний. Улавливать, но не отвечать на них. Демоны прозвали его «сучка-недотрога». С одной стороны, все поклонники ратовали за то, чтобы он отшивал всех остальных. С другой стороны — печалились, думая, что не могут покорить его сердце, пока не станут равными ему. А стать равным сильнейшему заклинателю не так-то просто. В попытке доказать свою состоятельность демоны принялись активно обучаться и демонстрировать ярость, достойную отсечения головы или хотя бы кастрации противника. Сначала школа Цанцюн именно так и поступала с демоническими фанатами, но выжившие родственники убитых приходили отомстить, видели его меч и если чудом выживали, то влюблялись и начинали прославлять Юэ Ци, невольно вербуя новых сторонником. Что там! К нему на свидания уже ходили целые армии! И ладно бы они приходили его убить! Каждый из этой армии договорился его… гм! А если они кастрировали поклонников, те до конца жизни твердили всем — какое счастье и неописуемый оргазм хотя бы раз в жизни ощутить прикосновение меча главы Цанцюн к своему члену! Эти песни пользовались особенной популярностью в борделях. Неуловимый, но очень мстительный предатель с пика Аньдин лично бегал по таким рассказчикам, брал интервью и перекладывал их рассказы в стихи. Его стараниями новой репутацией Цанцюн заинтересовались и иные люди. Задолбавшись отгонять экспериментаторов и с этой стороны, три главных секс-символа сильнейшей школы скинулись и объявили награду за поимку Шан Цинхуа. Ничего не вышло. Все желали награду натурой. А неуловимый хомяк все красочнее и красочнее описывал свои фантазии, в которых Юэ Ци, якобы купается в одном озере с обнаженными учениками, Шэнь Цинцю предпочитает девиц только с музыкальными способностями, а Лю Цингэ не может кончить, пока кого-то не изобьёт. Это были возмутительные и не выдерживающие никакой конструктивной и литературной критики истории! Во-первых, Лю Цингэ не кончал в принципе. Не то что не дубася кого-то, он даже самоудовлетворением не занимался! Принципиально!!! Во-вторых, Шэнь Цинцю ценил не только музыкальные, но и любые таланты, связанные с искусством. В-третьих, на каждом пике Цанцюн был свой источник. И да — Юэ Ци и ученики в нём мылись. По расписанию! А ещё в нём стирали, черпали оттуда пресную воду и туда же по пьяни мочились. Но никто и никогда из учеников не видел своего учителя обнаженным! Во-первых потому, что до «популярности» своего учителя никому бы и в голову не пришло за ним подглядывать. Во-вторых, в последнее время, на всякий случай, он даже на своём пике предпочитал мыться, обливаясь из чистого ночного горшка, предварительно забаррикадировав окна и двери. Надеясь восстановить справедливость и заработать немного деньжат, Му Цинфан начал писать ответные, реалистичные мемуары о своих шиди. Естественно, прошедшие цензуру этих самых шиди. В которых те попытались доказать, что Шэнь Цинцю не такой уж красивый, Лю Цингэ не настолько страстный, а Юэ Ци вообще дерётся палкой вместо меча. Несмотря на то, что эти рассказы имели все законные авторские права и из-за них нельзя было подать в суд за клевету, мерзкой жёлтой прессе Шан Цинхуа верили с большей охотой. Видя, что их действия бесполезны, Шэнь Цинцю и Му Цинфан разработали новый план. Теперь неудачным ухажерам лишь отрубали руки, не прикасаясь к половым органам. Идея была в том, чтобы дать возможность наблюдать за их невозможностью самоудовлетвориться самостоятельно, а оттого увидеть, как уостраты мучаются от неудовлетворённости до конца жизни, чтобы окружающие решили не искушать судьбу. Не помогло. Демоны восприняли это лишь как явное доказательство несравненной жестокости благородного Юэ и провозгласили его своим новым святым, наравне с небесными демонами. Теперь же в Цанцюн пробовали новый способ. На шести предшественницах кровожадной девицы он сработал. Если к концу дня они смогут обезвредить дюжину демониц — план удался. — Я поражен вашей несравненной безжалостностью к милым и слабым зверькам и пупсикам! — заучено и любезно воскликнул Юэ Ци. — Надеюсь, вы меня не разочаруете! Надеюсь, вы питаетесь на завтрак очаровательными котятами, на обед няшными щенятами, а на ужин сворачиваете шейки птенцам?! — Да! — воскликнула девица. — Я знала, что мы рождены друг для друга. — А я как счастлив! Я берег себя для тебя одной! Всегда знал, что я твой краш не просто так, и ты, моя вторая половинка, где-то слоняешься, пока рано или поздно не припрёшься ко мне! И вот этот радостный миг настал! — Так чего же мы ждём?! Растерявшая последние мозги от счастья, демоница принялась поспешно раздеваться. — Да! — воскликнул Юэ Ци, стараясь сосредоточить всё внимание на мочке её левого уха, чтобы не причинить боль своей непорочности, глянув ниже. — Но знаешь, эти лохмотья не для тебя. Ты моя несравненная, неповторимая, недотра… — он на миг запнулся, поняв, что подзабыл так тщательно выдуманную Шэнь Цинцю речь. — Моя прекрасная! Я запру тебя в комнате подальше от завистливых глаз. Одену в лучшие одежды! Осыплю драгоценными камнями! Посажу лишь на золотую цепь! Буду нежно, жестоко и страстно насиловать с утра до ночи и с ночи до утра, с перерывами только на поесть и пососать! — Да ты романтик! — счастливо застонала демонесса, не веря в своё счастье. — И начну прямо сейчас! Перед тем как я запру тебя, я обязан накупить тебе кучу шмоток, чтобы ты могла хвастаться ими подругам в переписке. Но я не знаю твой размер… — чувствуя, как сгорает от стыда и ужаса за свои слова на месте, Юэ Ци поторопил её, протянув руку. — Скорее! Тут рядом магазин с лучшим портным. Он будет шить тебе бикини с бриллиантами, которые я буду рвать с тебя каждую ночь! — Ты такой няшка! Му Цинфан старательно морщил лоб, изображая портного. Демонесса с радостью примеряла первое же предложенное ей ханьфу, не задумавшись, почему у него такие длинные рукава. — Вообще-то, это носится не так, — Му Цинфан подкрался сзади. — Оно из последней коллекции. Позвольте помочь вам… Мгновение — и шикарное ханьфу превратилось в смирительную рубашку, а разгневанная поклонница лишилась чувств от удара пятки в нос. — Лоботомия помогла? — устало и с жалостью глядя на тело под ногами, поинтересовался Юэ Ци. — Как показала практика, чтобы преследовать вас — мозги не нужны, — сочувственно ответил Му Цинфан. — Сейчас мои ученики разрабатывают новое гормональное средство, вызывающее асексуальность. Опробуем на этой девице. Юэ Ци кивнул и вышел вон, вновь приняв вид безнадёжного одинокого романтика. Как истинный ответственный человек, он не мог бросить ситуацию на самотёк, а неблагодарные Лю Цингэ и Шэнь Цинцю отказывались рисковать своими задницами, бродя в одиночку в тёмных переулках даже ради дела.

***

Увы, мы в вами слишком молоды, чтобы быть свидетелями этой истории. Нам остаётся слушать лишь то, что натрындели современники величайших заклинателей и демонов. Осталось много свидетельств, которые настрочил Шан Цинхуа. В одних сначала демоны нагнули заклинателей, потом заклинатели оказались сверху, потом всё повторилось, поменялось, повторилось, поменялось… Но мы вряд ли можем верить его свидетельствам. Во-первых, в каждой его истории всех сделал новый участник любовного многоугольника. Во-вторых, столько кончать бы спермы не хватило и у небесного демона. А в-третьих, Шан Цинхуа был известным хейтером Цанцюн, и его произведения давно пора забанить. Нам остаётся полагаться лишь на мемуары Му Цинфана. А там всё куда сложнее. Желание покорить главных лордов Цанцюн вызвало необычайный ажиотаж на рынке образования. Все побежали брать частные уроки музыки и боевых искусств, в результате чего военная мощь демонов не только возросла в несколько раз, но и активно демонстрировалась, стремясь превзойти любовных соперников. А поскольку каждое отгрызание головы громогласно делалось в честь конкретного кумира, вскоре простые люди задумались — а так ли сильно им нужна школа Цанцюн? Заклинательский мир тоже был недоволен, что из-за трёх красавцев им постоянно подкидывают работёнку. Мало того — теперь в ученики брали только импотентов, ведь многие полукровки, скрыв демоническое происхождение, вдохновившись примером Ло Бин-гэ, старались проникнуть в другие школы и встретить главу Юэ на каком-то из заклинательских союзов. Небесные демоны и их ближайшие соратники боролись со слетевшимися, как мухи в уборную, конкурентами — дави их сколько влезет, всё равно новые прилетят. Соперничать в самопиаре между собой благородные демоны тоже не забывали. Небесный демон я-полный-первоклассного-тестостерона-Ло Бин-гэ и его отец посмотрите-на-меня-сила-и-опыт-в-одном-сосуде Тяньлан-цзюнь еженедельно заказывали свои обнаженные портреты и отсылали их в Цанцюн. А поскольку каждый новый портрет должен был превзойти старый, они просили художников дорисовать им ещё пару сексапильных кубиков пресса. Через год этими бесконечными кубиками уже можно было выстроить плотную стену вокруг горы Цанцюн. Мобэй Цзюнь нашел эффективное средство: все встреченные конкуренты получали от него «кольца верности» изо льда, даже сняв которые, они так и не смогли вернуть себе мужскую силу из-за того, что отморозили себе все яйца. Ша Хуалин тоже боролась с конкурентками: всем выдирала патлы. А поскольку в те годы ценились исключительно длинные волосы, девушки уходили в затворничество на несколько лет, пока не отрастят длину обратно. Тяньлан-цзюнь просто рассказал о великой силе семени небеского демона и предлагал прокачать своё самосовершенствование всем, кто хочет продемонстрировать свою мощь главе Юэ и не ударить в грязь лицом. Никто из решившихся войти в его покои не вернулся. Му Цинфан, наконец, тоже достиг успеха. Он изобрел зелье, вызывающее преждевременную деменцию. Из-за этого несостоявшие любовники любого возраста впадали в детство и о активной половой жизни больше не помышляли. Шэнь Цинцю перестал бить учеников. У него просто не осталось на это времени, ведь день и ночь он мутузил своих поклонников. Но их было так много, что даже у синего от злости стратега сил не хватало. Лю Цингэ даже вызвался ему помогать в свободное от побегов от голых демониц время. Но всё это были крохи. Проявленное вначале милосердие запустило ситуацию. Когда Цанцюн были готовы объявить своих глав погибшими, да так, что не осталось даже тел, пока живые Юэ Ци, Лю Цингэ и Шэнь Цинцю пустяться бродить по лесам, где их никто не узнает, школа Цанцюн оказалась среди врагов. Не только демоны окопались вокруг. Цветочный дворец, вступивший в союз с Ло Бин-гэ, Ша Хуалин и Мобэй Цзюнем требовали выдачи кумиров. Храм Чжаохуа наоборот встал на сторону Цанцюн. Естественно, предварительно догадавшись, что если поклонники ненароком разорвут вожделенных заклинателей на части, то следующей сильнейшей школой вполне может стать их Храм. А значит — активно вожделеть будут уже их. Вершина Тяньи получила нехилую взятку от Тяньцзиня и готовила нападения с другой стороны. К сожалению, битвы было не избежать. Главной битвы века, которая бы раз и навсегда расставила все точки над «i». И… она случилась! Самая страшная и жестокая битва. Не потому, что там пролились реки крови. Не потому, что там погибли или были осквернены прекраснейшие и злейшие заклинатели. Не потому, что сексуальнейшие и харизматичнейшие демоны вместо желаемого получили по щам. Не потому, что все сдохли, за исключением Му Цинфана. Эта битва стала самой жестокой потому, что… финал мемуаров Му Цинфана так и не дошел до наших дней. Мы никогда не узнаем, кто и что ожидало их в конце, и нам остаётся лишь гадать… призывая в фантазиях всю нашу кровожадность, желание спасения бедным заклинателям, ну и фантазии о демонической распущенности, разумеется. Не правда ли злой и жестокий финал? Если кто-то из небесных, святых или ледяных демонов прочитает его, он обязательно полюбит такой конец всей душой. Первый рассказ из "параллельной вселенной":