Nataraja

Октябрь, 1867 год, Девоншир, Англия       Монашек Джигме под влиянием своей эксцентричной натуры имел обыкновение исчезать из школы на сутки или чуть дольше и так же внезапно появляться в ней. К этому уже все привыкли, и первый день после задушевной беседы с Амадеусом в кладовке никто кроме Картера не обратил внимания на отсутствие маленького дикаря. На следующее утро встревожилась кухарка, которая была более прочих заинтересована в сохранности монашка. Мистер Уилкинс успокоил её, уверив, что к концу дня маленький дикарь точно объявится. Но Джигме не объявился. Отсутствовал он и наутро, что заставило руководство школы забить тревогу. Из школы послали в ближнюю деревню за монахами, сопровождавшими мальчика, в надежде, что он находится с ними, но там выяснилось, что четыре наставника тоже пропали. Помнивший их недавнюю беседу, Амадеус предположил, что они уехали навсегда, как ему и сказал Джигме. Тем же днем комнату монашка вскрыли. Амадеус, живший наверху, по настоянию мистера Уилкинса спустился, чтобы присутствовать при этом, так как он по сути являлся последним, кто видел Джигме.       Это была необычная комната. В ней совершенно не обнаружилось мебели и пахло приторными индийскими благовониями. У одной из стен расположилась статуя какого-то пляшущего божка, посреди комнаты лежала грубая циновка и на ней цветное лоскутное одеяло — постель, более подходящая для собаки, чем для ребенка. В углу стоял любимый барабан Джигме, а рядом с ним самодельный лук и колчан со стрелами. В другом углу находилась глиняная чашка, две китайские палочки и несколько рулонов свитков с непонятными витиеватыми письменами. Но не это было самым удивительным. Амадеус поразился тому, что все поверхности комнаты, пол, стены, потолок и даже подоконники при помощи простого угля из камина были исписаны математическими и тригонометрическими формулами. Кое-где записи были аккуратно подтерты и исправлены, тут и там забавные нарисованные рожицы указывали на ключевые моменты поиска решений. Математика перемежалась с физикой и химией, химия с естествознанием — Амадеус с замиранием сердца разглядывал то ли чертежи каких-то одному Джигме известных машин, то ли наброски чудовищ, и ему вспоминался Да Винчи. Да, несомненно, он находился в комнате гения, человека острого и пытливого ума. Вошедший с ним наставник тоже был впечатлён. — Надо же, — всё приговаривал Уилкинс, почёсывая затылок, — вот уж никогда бы не подумал, что он увлечён чем-то кроме проказ. — Но как вы думаете, мистер Уилкинс, могли ли монахи действительно уехать прочь, забрав с собой Джигме и не попрощавшись? — вернул его к действительности директор. — Не думаю, мистер Квинсберри, — дал свою оценку Амадеус. — Джигме вряд ли оставил бы здесь вещи, в частности, этот барабан. Он был важен для него. — Молодой человек, вашим мнением, особенно в свете недавнего происшествия с профессором Фамсвортом, никто не интересовался, — пожурил его почтенный джентльмен. — Эти тибетцы, кто их разберёт? Совершенно чуждые нам люди, и, даже несмотря на прекращение финансирования, если они покинули нас, то это большое облегчение для всей школы.       И на этом следствие казалось завершённым. Амадеуса отправили в класс, до вечера в школе воцарился порядок. Но перед закатом из деревни прискакал на лошади какой-то человек, крайне возбуждённый и напуганный. Он коротко пообщался с директором, приведя и его в возбуждение, после чего Амадеуса оторвали от зубрёжки истории и заставили вновь явиться к директору, на сей раз уделив больше времени и внимания. — Так вы говорите, мой мальчик, что Джигме указывал на их скорый отъезд? — вопрошал его директор Квинсберри. — Совершенно верно, сэр, — отвечал Амадеус. — Впрочем, были ли это только его предположения или их реальные планы, сказать сложно. — И больше он ничего не говорил вам, возможно, что их преследуют, или желают смерти? — Нет, сэр, но позвольте узнать, почему вы спрашиваете? Директор и Уилкинс переглянулись, и наставник сказал Картеру: — Да потому, что в деревне рядом с лесом найдены трупы четырёх монахов-сопровождающих Джигме. Они были убиты около двух суток назад. Амадеус был поражен услышанным. — Уб-биты, сэр? — Именно так, молодой человек. — Бо-боже мой! Поистине ужасно. А Д-джигме не найден? — Нет. — М-мистер Уилкинс, м-истер Квинсб-берри, мне нужно увидеть т-трупы! Я мог б-бы вспомнить ещё что-то, что ск-казал Джигме перед исчезновением! — Но мой маленький друг, зрелище покойников неприятно и не сулит здоровых снов столь юному уму, как ваш... — Я прошу вас! — взмолился Амадеус, неучтиво перебивая старших и чуть ли не падая на колени перед ними. — Я могу оказать помощь следствию. Ведь я, факт-тически, свидетель, Джигме общался со мной последним! — Мистер Картер, вы ведёте себя неподобающе мужчине! — строго заметил Уилкинс. — От вас, как от свидетеля, требуются лишь показания для полиции, которая прибудет с часу на час. Не воображайте из себя большего, чем вы являетесь, и займитесь своими прямыми школьными обязанностями! Амадеус потупил взгляд. — Да, сэр, прошу прощения... — Так-то лучше. Возвращайтесь в класс.       Амадеус поклонился и вышел. Конечно, глупо было надеяться, что его возьмут на место убийства монахов, особенно после происшествия с дрессированной жабой. Ему потребуется уйма времени и старания, чтобы вернуть себе доброе имя, но не это тяготило Картера. В паре миль отсюда разыгралась трагедия, к которой он не мог остаться безучастным! Исчез ребёнок, который однажды выручил его, который доверился ему и был завораживающе интересен. Жив ли он? За безрадостными думами Картера застал Лерой. Пристроившись, по обыкновению, рядом с ним на обед, он толкнул Амадеуса в плечо локтем. — Слышал новости? — хмыкнул он. — Про монахов? Вся школа на уши поднята. — Слухи распространяются быстрее пожара, — сухо отозвался Амадеус. — Я затем и решил тебя побеспокоить. Может, тебе известны подробности убийства? — Нет, — вздохнул Картер. — Я знаю не больше твоего, Лерой. К большому сожалению. — Да, Джимми был славным малым, жаль его, — Смит потёр лоб. — Пока тело ребенка не найдено, остается надежда, что он жив. — Ты думаешь? А кто же убил монахов? Вот бы это были гигантские шершни! Или баньши... — Лерой, я п-прошу тебя, б-будь ближе к реальности! — встрепенулся Амадеус. — Это же не мисти-тическая новелла, а жизнь! — Вот бы расследовать это все, — вздохнул Смит. — Ско-коро приедет следователь из Лондона, — утешил его Картер. — Так что, все вп-переди, мой друг.       Амадеус и сам горел нетерпением. Он ждал вестей из деревни, ждал приезда полиции, но когда инспектор Браун вошёл в его комнату, Картер понял, что следствие находится воистину в надёжных руках. Ему до этого никогда не доводилось видеть лицо, не отражавшее никаких признаков интеллекта и при этом являвшее собой воплощение решимости, не знающей компромиссов. Но физиогномический анализ, конечно, не был так достоверен, как беглое изучение одежды и рук инспектора.       В каждом из карманов его одежды что-то лежало. В каждом! Даже те предметы, которые приличный человек не стал бы там держать, например, кроличью лапку на удачу. Суеверный инспектор полиции, кто бы мог подумать! И, кроме того, картежник, причем не большого ума. Это Амадеус понял, когда мельком увидел страницу в записной книжке Брауна, которую он тут же стыдливо перевернул. Там были записаны его карточные долги. В записной книжке, где велись уголовные дела! Какая неаккуратность! О неаккуратности и невнимательности, в частности к собственной персоне, говорили и ноги инспектора. К одному из гетр прилипли сразу три репья, и на другой ноге шнурок почти развязался. Как это можно не заметить? Неаккуратный, но активный человек, иначе зачем бы он шел пешком до школы, цепляя репьи, если мог проехаться в двуколке? Но тут Амадеус мысленно побранил себя за поспешность. На твидовых брюках Брауна виднелись белые лошадиные волосы Рори, школьного мерина. Больше лошадей такой светлой масти Амадеус в округе не видел. Скорее всего, этот профессионал приехал к нему с места преступления. На подошвах его был песок в смеси с глиной, а такое сочетание почвы в округе встречалось лишь в одном месте, там, где река петляла через лес. Монахов нашли рядом с лесом, как говорил директор Квинсберри. Рядом с лесом, у реки. Памятуя азарт Лероя, Амадеус решил попытаться выудить из инспектора еще немного информации, не пробуждая при этом его подозрительность. — Итак, мистер Картер, что вы можете сообщить следствию? «Отличный вопрос, мистер Браун, — подумалось Амадеусу. — Именно так и стоит начинать допрос потенциального подозреваемого, чтобы его как следует припугнуть, и он не сболтнул лишнего. Гениально». Впрочем, иронизировать было бесполезно, нужно было добывать сведения. — Чт-то вас инт-тересует, мистер Браун? — осторожно спросил Картер. — Ну-у, в каких вы отношениях состояли с пропавшим, и всякое такое, что он сообщал вам перед исчезновением, — инспектор нетерпеливо взглянул на карманные часы, давая Амадеусу понять, как сильно юнец задерживает своей недогадливостью важного человека, служителя правосудия. Всякое такое? Наверняка вам не терпится обратно в Лондон из этой дыры, верно, мистер Браун? Амадеусу крайне не понравилась ни постановка требования, ни скучный тон, с которым оно было произнесено, но это был шанс, который стоило использовать. И он решил фантазировать. — Я б-был б-близким другом Джиг-гме, он опа-пасался за свою жизнь, — придумывал Амадеус. — Он г-говорил, что за ними охотятся, и поэтому они должны вскоре уехать. Фраза про отъезд должна была связать эти его показания с теми, что он давал Уилкинсу и директору. — Охотятся? И кто, позвольте узнать? — инспектор, наконец, посмотрел на него с интересом. Теперь нужно было придумать что-нибудь невообразимое. — Д-джигме говорил, что монахи видели в деревне че-человека с ружьем, и он вызвал у них п-подозрение. — Ну, это ерунда, — отмахнулся от него Браун. — В деревне полным-полно людей с ружьями, и, кроме того, тибетцев задушили. Та-дам! Амадеус еле сдержал ликование, но продолжил дознавать дальше. — Заду-душили? — Он сложил руки в отчаянном жесте и изобразил на лице максимальную степень озабоченности. — Б-боже мой, мистер Браун, неужели несчастные монахи качались, как тряпье на дереве? — Почему на дереве? Юноша, их нашли прикопанными в землю на левом берегу реки у леса. В Британии вздергивают только преступников. Ну, не переживайте так, не дрожите, выпейте воды. Он налил ему стакан воды, и Амадеус выпил ее, отметив про себя, что вместе со всеми недостатками, этот болван обладает добрым сердцем. На этом нужно было сыграть в свою пользу. Амадеус пустил слезу и изобразил рыдание. — Но кто? Кто мог это сделать? Мистер Браун? — Следствие работает вовсю, — неопределенно сказал инспектор, почёсывая затылок. Очевидно, он и сам толком не знал. — А мужчина с ружьем? — Амадеус вернулся к своей версии, чтобы не вызывать подозрений. — Юноша, вам же говорят, они были задушены, никаких ран, никакой крови. У одного на шее было вот это... И тут Браун вытащил из кармана пестрый платок шелковой ткани с рисунком пейсли и завязанными на всем протяжении узелками, что делало его превосходным орудием убийства. Это был триумф. Однако, Амадеус Картер решил продолжать играть слабоумие. — Бедные монахи, бедный Джигме... — пролепетал он. — Мистер Браун, не сочтите за бестактность, но мне бы хотелось проводить моих добрых друзей в последний путь... Я мог бы присутствовать на похоронах. Инспектор убрал платок в карман и положил руку Картеру на плечо. — Мой друг, их похоронили сразу после того, как я осмотрел тела. Теперь Амадеусу даже не пришлось разыгрывать досаду. Он горестно закрыл лицо руками. — Ну, утешьтесь, юноша, мы найдем убийц, — инспектор похлопывал его по спине. — Я, пожалуй, узнал от вас все, что хотел. Крепитесь, бедный ребёнок. Вот, черт, ботинок развязался. Он встал и вышел, шлёпая развязанным шнурком. Конечно, сразу его завязывать — дурная примета. Нужно пройти хотя бы девять шагов.       Амадеус вытер слёзы и вздохнул. Да, этот спектакль дался ему непросто, но принес свои плоды. И какие плоды! Ему не только разъяснили практически всю ситуацию, но и показали орудие, которым были убиты монахи. Шёлковые платки! Амадеус думал весь вечер, напрочь забыв про штудирование темы второго крестового похода, и ничего не смог придумать, кроме цыган. Кто еще носит шелковые платки? Но и цыганам зачем было убивать монахов? Чтобы выкрасть Джигме? Бред. Или нет?       Обуреваемый сомнениями и потому нуждающийся еще в одной паре полушарий мозга, Картер ближе к ночи постучался в дверь к Смиту. Тот был несказанно рад такому визиту и сразу же затребовал все полученные Амадеусом от инспектора сведения. Картер поделился с другом без утайки всем, что знал и попутно систематизировал факты. — Цыгане, это даже интереснее шершней! — махал руками Смит. — Ты видел платок? — Да, своими глазами. — Потрясаю... Ой, я хотел сказать, поистине ужасно. Деви! И что мы будем делать дальше? Амадеус чуть не вздрогнул и от вопроса в лоб, и от услышанного в свой адрес прозвища, которым чествовал его Джигме. Он ослабил воротник и неуверенно сказал: — Как, что? Налечь на учебу, полагаю, будет для нас самым верным и разумным решением. В конце концов, мы дети, Лерой. Что мы с тобой можем тут поделать? Нас никто из взрослых не станет слушать. Я уже пытался убедить их позволить мне хотя бы взглянуть на трупы, но директор заявил, что делом Джигме занимаются столичные профессионалы. — По твоему рассказу понятно, каковы эти самые профессионалы в деле. Неужели ты веришь, что Браун сумеет отыскать Джигме и раскрыть преступление? — Н-нет, н-нисколько не верю, — сразу сказал Амадеус. — Получается, тогда вся надежда на нас с тобой! — Лерой упёр руки в боки. — Вернее, на тебя, ты же у нас Дюпен! — Вмешат-тельство в расслед-дование станет крахом моей и без того подмоченной репута-тации, — возразил Амадеус. — Я и т-так на плохом счету у Фамсворта. — А мы никого не посвятим в наши планы, — возразил Лерой и принялся загибать пальцы на руке. — Организуем все тайно. Нам нужны новые улики. Новые сведения. Но добыть их мы можем только сами, своими силами! Место нам известно. Остается выбраться из школы незамеченными, это сложнее. — Лерой! — испугался Картер. — Т-ты сейча-час шутишь, смею п-полагать? — Ничуть! Сегодня ночью идем на место убийства! Или же я иду один, если тебе все равно, что случилось с нашим маленьким другом и его наставниками, — Лерой повел плечами, явно подталкивая Амадеуса к совершению глупости. — Нет уж, любезнейший мой сыщик, я иду с тобой! — поставил точку в их препираниях Амадеус.       Наступившая ночь подходила для побега лучше всего. Ах, какая это была роскошная ночь! Можно было даже не брать с собой источник света, так как луна светила ярко, словно фонарь в небе. Одно омрачало мероприятие — школа на ночь запиралась, чтобы старшеклассники не слонялись, где попало. Однако, это было преодолимо. Амадеус распахнул окно комнаты Лероя и посмотрел вниз. Рядом с окном тянулся водосточный желоб, подобный тому, по которому так ловко карабкался вверх и вниз проказник Джигме. — Не слишком ли мы тяжелы для желоба? — в сомнении воззрился на друга Амадеус. — Других путей все равно нет, — заключил Смит. — Джигме это как-то удавалось, орангутану у По тоже, значит и у нас получится.       Его самоуверенности можно было позавидовать, но, несмотря на высокий рост, Амадеус весил меньше и потому решил лезть первым. Он перекинул через подоконник тощую ногу и пощупал желоб, проверяя его надежность. Затем, обнадеживающе кивнул Смиту, обхватил конструкцию руками и осторожно пополз по ней вниз, изумляясь тому, как легко это давалось Джигме. — Должно быть, нужно все младенчество провести на дереве, чтобы так превосходно лазить и не бояться высоты, — услышал он голос Лероя сверху. — Подожди, начнёшь спускаться, когда я буду на земле! — предостерёг его Картер, пятясь по жёлобу ногами вниз, как огромный паук. Словом, почувствовав под ногами твердую почву, он несказанно обрадовался. Коротыш-Смит на удивление спустился без особых трудностей, лишь на последних футах скользнул подошвой и чуть не улетел с жёлоба, а потом они с Амадеусом поспешили покинуть территорию школы. Картер глянул на отцовский хронометр: циферблат показывал половину первого. К половине второго Амадеус и Лерой обошли деревню и направились вдоль левого берега реки к лесу. Смит то и дело пугливо и восторженно озирался по сторонам, словно ожидая появления столь любимых им чудовищ. Амадеус догадывался, что это первая серьезная авантюра не только в его собственной жизни, но и в жизни сына держателя лондонского банка. Не дойдя до места преступления, Картер резко встал на месте. — Что такое? — шепнул Лерой. — Следы! — Амадеус присел на корточки. — Пара маленьких босых ног, причем мыски явно утопают глубже, чем пятки! — Точно, — Смит примостился рядом с ним. — Детские следы. — Помнишь, дни в последнее время стояли не жаркие. Вряд ли это может быть кто-то из деревенских детей, разве что ребенок, привыкший передвигаться босиком в любую погоду. — Джигме! — пискнул, зажимая рот руками, Лерой. — Да. Давай проследим, куда он бежал.       Амадеус возблагодарил бога, что за эти два дня не прошло сильных дождей, и след читался, как азбука. Он пошел по следу так быстро, что Смит едва поспевал за ним. — Вот две ноги отпечатались вместе. Джигме остановился, увидев кого-то. Вот он спрятался за деревом. Вот перебежал к другому дереву. А вот... Бросился назад, преследуемый кем-то! И это произошло за пару ярдов до места убийства! — Превосходно! — комментировал его рассуждения Лерой.       Мальчики прекрасно видели зловещее место расправы с монахами, аккурат у излучины реки, и радовались находкам со всей детской непосредственностью, забывая тот факт, что в округе все еще может таиться опасность. — Вот их первые могилы! Видишь, Лерой? Груда земли, путаница из следов. Амадеус отметил точку, откуда неизвестный враг начал преследовать Джигме, повязав на ветку дерева шарф, и они со Смитом отправились туда, где были найдены тела монахов. — Какая досада, все разрыто! — посетовал Картер. — Еще бы! — фыркнул Смит. — С утра до вечера тут побывала уйма народу, они и перетоптали все кругом. Деви, я сомневаюсь, что мы сможем восстановить картину преступления. — Но мы попробуем, — Амадеус сам уже горел азартом и не собирался отступать так легко. Он как следует осмотрел это место. Монахов прикопали у самого берега, на это указывала большая яма. Картер нашел в ивняке длинный прут и начал ковырять им рыхлую землю. — Ничего? — вытянул шею Смит. — Ничего примечательного. Вот следы инспектора Брауна, следы повозки, на которую грузили тела монахов, окурки чьих-то сигар. Эх, хорошо бы как следует изучить сорта табака и оставляемый каждым из них пепел, поскольку я решительно ничего в нем не смыслю, а это может оказаться важным! Картер прошёлся вдоль берега, раздвигая осоку, и, наконец, его старания увенчались успехом. В кустах, рядом с кромкой воды он увидел отпечатки очень необычной обуви. — Л-лерой! — он отчаянно замахал рукой приятелю. Тот моментально очутился рядом и вгляделся туда, куда указывал сияющий Амадеус. — Ничего себе! Какие огромные ноги! — присвистнул Смит. — Да, и этих людей, как минимум, трое! — Почему ты так решил? — Исходя из различной длины следов и особых отметин на подошвах, — объяснил Картер. — Никогда раньше не видел таких диковинных туфель! Взгляни: край носка каждой заострен и отпечатывается меньше, чем остальная часть. Загнутые кверху носы! — Восточные туфли? Вроде персидских? У отца есть такие для домашней но́ски, — подсказал Смит.       Амадеус кивнул и обошел весь периметр места трагедии. Он обнаружил еще около сорока подобных отпечатков. Это было любопытно. Цепочка причудливых следов уходила от места убийства монахов в сторону, расстояние между двумя соседними отпечатками значительно увеличивалось, очевидно, гигант перешёл на бег. Амадеус чуть не возликовал, когда понял, что стоит аккурат напротив повязанного им на ветку шарфа. — Лерой, они гнались за Джигме! — Не может быть! Ну а что же наш друг-монашек? — Удирал со всей прытью, на какую был способен. Босые ножки ведут к реке. Идем и мы! Мальчики и сами почти перешли на бег, так их взбудоражила история, которая разыгрывалась перед ними, подобно хорошей книге. Следы уводили к крутому речному берегу и обрывались на нем. — Джигме, несомненно, прыгнул в воду! — констатировал сей факт Картер. — Но он ведь не был рыбой, как он рассчитывал спастись? — шепнул удивленно Смит. — Его преследователи, вероятно, думали о том же, так как их следы ведут вдоль берега. Они искали его в воде. Амадеус с замиранием сердца побежал по следу, ожидая с минуты на минуту обнаружить на берегу распростертое тело несчастного ребенка. Но убийцы остановились в одном месте, где река образовывала широкую отмель. Они топтались здесь в замешательстве. — Это перегон для коров, — услышал Амадеус пыхтенье Лероя. — Здесь невозможно утаиться на дне. Слишком мелко. — Понимаю. И гиганты тоже так посчитали. Они повернули назад, Лерой, вторые цепочки их следов пролегли всего в нескольких дюймах от первых. Амадеус внутренне побранил себя за то, что не сразу обратил на них внимания. Убийцы дошли до того места, где обрывался след Джигме и, затем, повернули к деревне. Мальчишка оторвался от своих преследователей, но, право слово, как? — Может, ещё разок повнимательнее осмотрим берег? — предложил Смит. — Течение здесь сильное, Джигме никак не смог бы поплыть под водой в обратном направлении, — рассеянно возразил Амадеус. Но он пребывал в замешательстве ровно до того момента, пока его внимание не привлек тихий плеск внизу. Большая выдра копалась в камышах. Завидев Амадеуса, она неуклюже плюхнулась в воду и исчезла. Догадка вспыхнула, как спичка, у него в голове. — Выдры! Лерой, выдры! — И что? — Это может быть разгадкой! — выпалил Амадеус, напрочь забыв про заикание. — Куча бурелома на противоположном берегу ниже по течению, и вход, конечно же, под водой! Такой сухонький мальчишка, как Джигме, разумеется, мог проникнуть в нору выдры, и, конечно, он именно с этой целью и бежал к реке! — Точно! Он прекрасно знал округу, и знал где находится нора! Вот хитрец! — Смит радостно запрыгал по отмели. — Но, Деви, где же он сам? Нельзя вечно сидеть в гнезде выдры, ведь зверюга может вернуться, и тогда незваному гостю несдобровать! — Сейчас выясним! Мальчики добежали до брода и, намочив ботинки, перебрались на дальний берег. Они вернулись к бурелому, прикрывающему нору выдр, и там Картер с удовлетворением заметил отпечаток босой ножки в илистом дне. — Джигме жив! — потрепал он Смита по плечу. — Виктория! — шёпотом возликовал тот. Следы монашка вели по направлению к школе. — Конечно, где же ему еще скрываться! — на бегу рассуждал Амадеус. — Школьный подвал!       Они со Смитом около четверти часа бежали по следу Джигме до стены школы. Исследовав кладку подвала, будущий археолог Картер благополучно обнаружил плохо прикрытый камнями потайной лаз, существующий, по-видимому, с того времени, как монашек появился в школе. Они с Лероем наскоро раскидали кладку, с трудом протиснулись в сплошную тьму подвального помещения и принялись звать а все лады: — Джиг-гме! Д-джим! — Джимми, ты здесь? — Помогите мне... Деви...       Амадеус подпрыгнул и чуть не вскрикнул, когда холодная и мокрая, как лед, ручонка с силой стиснула его запястье. Следом послышались сдавленные рыдания. Лерой чиркнул спичкой. Из темноты на мальчиков блеснули огромные, полные слёз и отчаяния глаза на худом и грязном лице. Неустрашимый, никогда не унывающий Джигме утирал горькие слезы, размазывая грязь по лицу. Из его носа свешивалась большая зеленая сопля. Булькающий кашель прервал его рыдания на секунду, но потом он уткнулся Амадеусу в сюртук и предался своему горю со всей глубиной и беспомощностью осиротевшего ребенка. Смит тут же обнял его сзади. — Д-джигме, Д-джигме, я рад что ты жив, — Амадеус положил монашку ладонь на затылок и в темноте укололся о прорастающие жёсткие волосы. — Т-ты молод-дец, смельчак, успок-койся, прошу тебя. — Мы позаботимся о тебе! — Смит укрыл замёрзшего до костей мальчонку снятым с плеч сюртуком. — Не бойся. Джигме пуще прежнего разрыдался и загремел соплями. Амадеус понял, что ночной заплыв вкупе со страхом и двухдневным сидением в подвале не прошли для него даром, и он простудился. — Деви, Рерой. — прошептал Джигме. — Мне стурашно... Они умерру, умерру Тобгял, Лобсанг, Тонпа, Тенцинг, Джигме тоже умеррот... — Нет, нет, что т-ты, — Амадеус достал носовой платок и поднес его к носу мальчика.       Джигме от души сморкнулся, выдав пинту соплей. Смит погладил его по спине и повторил: — Мы здесь, чтобы помочь тебе. Давай, вставай, пойдем отсюда. Мальчишка сжал его руку и затрясся всем телом. — Нет, нет, пурошу, не надо. Я тут, я не могу, не пойду. Рерой, Деви, не надо! Они там, они убют нас! Амадеус понял, что пора проявить твердость. — Д-джигме, нужно выб-бираться. Пойдем в шк-колу. Там ты будешь в большей бе-безоп-пасности, чем здесь. Мальчишка исступленно затряс головой. Амадеус начал привыкать к темноте и мог немного различить его очертания. — Ты нам веришь? — спросил он. Джигме утвердительно закивал. — Так вот. Я и мистер Смит обещаем быть рядом с тобой и защищать тебя, что бы ни случилось. Лерой кивнул, подтверждая его слова, и помог Джигме подняться на ноги. — Навсегда? — неуверенно спросил монашек, переводя взгляд с одного товарища на другого. — Всегда, — поправил его Амадеус Картер. — Идем.