Повседневная жизнь Пак Сонхва и демон

      — Блять, будь он здесь, я бы так ему врезал за то, что хёна моего обидел, — Уён был ужасно пьян.       — Солнце, давай ты не будешь рисковать жизнью, Сонхва сам разберется, — не менее пьяный Сан пытался унять парня, но тот слишком активно выражал свое негодование.       — Я бы ему так! — Чон встал и нанес удар по воздуху. — И вот так, — потом ударил в воздух ногой. — А когда он…! — ему не дали договорить, утащив обратно на пол и заткнув рюмкой соджу.       — Да успокойтесь, — Пак клевал носом, пытаясь бороться со сном. — Я вообще, получается, замуж за демона вышел? И он сразу ушел от меня. Какая-то грустная история получается, — Сонхва показал друзьям надетое на палец кольцо уже раз сотый за вечер.       — Да ну довольно обычная в нашем мире, — с театральной грустью сказал Уён и уставился в кольцо так, будто не видел его до этого. — А ты сейчас можешь чувствовать Хонджуна?       — Нет, вообще пустота, — Пак опрокинул в себя еще одну рюмку. — Это чувство так резко оборвалось. Я так надеюсь, что его там не уничтожили.       — Чтобы демона уничтожить, это надо постараться, — икнул Чхве и вгрызся в какое-то печенье. — Я вам рассказывал, как демонами становятся?       — Не-а, — одновременно ответили рядом сидящие и со всей возможной внимательностью уставились на Сана.       — Короче, надо умереть в максимально негативных чувствах, — Чхве приступил ко второй печеньке. — Агония, всепоглощ… всеглотая… в общем, очень сильная ненависть, или, например, мученическая смерть. Короче, постараться надо хорошо.       — Интересно, как умер Хонджун-хён, — задумался Уён.       — Даже думать об этом не хочу, — отмахнулся Сонхва, ощутив укол переживания. — И сейчас не хочу думать, что там с ним происходит. Давайте посмотрим что-нибудь?       — Я дальше метра ничего не вижу, — Чон закинул в себя еще одну рюмку. — Мое предложение — это пойти спать, иначе меня скоро будет не остановить.       Сан на это лишь с явным старанием кивнул.       — Ладно, — Пак начал убирать мусор с ковра. — Вы тут, в гостиной, только вещи Хонджуна не трогайте. Диван сами разложите, короче, делайте все сами. Я пошел, — Сонхва встал, споткнулся, потом все же принял нормальное вертикальное положение и пошел в спальню.       Мусор остался собранным в кучку. Сан и Уён переглянулись, убрали мусор с белого ковра и легли спать прямо на нем. Только Чхве немного напрягало нахождение одного интересного рисунка под ними. А Чону было глубоко плевать на все, его отрубило сразу же, как тот оказался в любимых объятиях.       Пак в соседней комнате упал на кровать и зарылся носом в плед. Когда Сонхва смог полностью проанализировать информацию, стало безумно грустно и тошно. Приходится хоронить только зародившиеся чувства. И это страшно. Особенно для чересчур нежного в последние годы сердца Пак Сонхва. Парню пришлось проглотить слезы и уснуть, не раздевшись и не разобрав кровать. Даже вечер с лучшими друзьями не особо помог разобраться во всем.       Утром Сонхва проснулся от солнца в глаза. Видимо, уже день, раз солнце так высоко, еще и светит неприятно. Голова болит, во рту сухость, тело ломило от неудобной позы для сна. В общем, утро было отвратительнее вечера и ночи. Зачем они вообще пили? Хотя Уёну это показалось отличной идеей.       Пак присел, потерев уставшую голову ладонью. На пары он, видимо, сегодня не идет. Хотя уже попросту не успеет. Откуда-то с кухни очень вкусно пахло, доносились тихие голоса. В них можно было распознать нежность и игривость. Видимо, Сан и Уён уже проснулись и заняли любимую кухню Сонхва, что ж, пускай позаботятся о своем хёне как следует. Больше никого не было видно или слышно. Стало грустно.       — Черт, дурацкие чувства, — Пак без пощады ударил себя по лбу и вскочил с кровати.       Еще пару раз выругавшись под нос, Сонхва привел себя в порядок и пришел на кухню, где на него сразу были обращены два обеспокоенных взгляда. Видимо, они давно не спят: бодрые, чистые и аккуратные. Пак на них был совершенно не похож, хоть и пытался привести себя в нормальный вид. Все равно было понятно, что он пил половину ночи.       — Я сделал тебе завтрак, — мило улыбнулся Чон. — Кушать будешь?       — Да, — Сонхва сел за стол и заметил, как грустно между собой переглянулись друзья. — Я вроде в порядке, но похмелье жуткое.       Парни сразу же кивнули и принялись обхаживать старшего. Чон принялся кормить и разбалтывать с помощью всякой ерунды, Чхве же достал из аптечки лекарства от головы, налил воды и дал Паку, проследив за тем, чтобы тот все съел и выпил. Такое внимание было приятно Сонхва, даже стало немного легче.       Потом оба извинялись за то, что наговорили на Хонджуна, извинялись за какую-то ночную ерунду и за пьянку. А Пак лишь кивал на все с усталой улыбкой. Младшие так заботились о нем, не мог же он начать вести себя, как мудак? Сонхва за все прощал и принимал любые знаки внимания, потом даже с некоторым облегчением проводил двух влюбленных из дома. Теперь он мог заняться самобичеванием.       Пак весь день лежал, даже убрался, но этот вид терапии не так уж и помог. Сонхва все цеплялся взглядом за черное кольцо на безымянном пальце. Оно и угнетало, и радовало взгляд. А если это правда было предложение? Тогда очень мило. Если они за один день еще бы и поженились, вообще бы комедия получилась. Но Паку нравилось. Нравилось, что, хоть и поздно, он узнал о неожиданной влюбленности демона, а еще сам осознал что-то в своем сердце. И теперь это «что-то» пускало корни в сердце, словно маленькое деревце или яд. Пока непонятно.       Сонхва посмотрел в белый потолок над кроватью. Он так лежит уже долго, кажется, наступил поздний вечер. Чувство ожидания весь день не дает покоя. Завтра тоже никуда не пойдет. Никуда не пойдет, пока не вернется Хонджун. Без него уже никуда не хотелось, компания демона стала важной частью похода куда-либо. Даже на кухню Ким всегда ходил вместе с Паком, последнему часто приходилось выгонять Хонджуна, теперь как-то жалко из-за этого. Сонхва вздохнул. Он подождет. Но только что потом? Любовь? Это смущало.       Повернувшись на бок от окна, Пак закрыл глаза и попытался уснуть. И сон никак не приходил. Было чувство, что пока нельзя спать. Но Сонхва давил на себя, пытаясь уснуть. Хотелось поскорее промотать ненужное время, иначе ожидание будет казаться вечностью. И Пак смог заставить себя задремать, но получилось не очень хорошо: то что-то мешало, то просто было чувство, будто срочно надо открыть глаза. Еще до сих пор ощущались отголоски ночной пьянки, тошнота сидела где-то в горле и тоже сильно мешала.       Парень не заметил, как действительно уснул, несильно завернувшись в мягкий плед. И этот сон, кажется, продлился не больше секунды, так как Сонхва вдруг испуганно дрогнул от касания к своему боку. Он ощутил чужие поглаживания и явное присутствие. Сонхва открыл глаза и развернулся к окну. Свет в комнате был включен, Пак забыл выключить. И не зря.       Ведь теперь Сонхва смог ясно увидеть сидящего полубоком к нему Хонджуна в черной водолазке и строгих брюках. Его неряшливые черные волосы казались сейчас еще более неряшливыми, взгляд был довольным, игривым, любопытным, как в первый день встречи. И демон молчал, продолжая свои незамысловатые касания к чужому боку и спине. Поглаживания были нежными и приятными.       — Так быстро? — с шоком сонно спросил Пак и сел, руку демон сразу убрал.       — А зачем им медлить? Сказали, что я идиот и размазня, — Ким развел руками. — А еще сказали, что из меня фиговый демон, но им жаль оставлять тебя без мужа, поэтому просто изгнали в мир людей, — Хонджун выглядел таким довольным и счастливым, что это передалось Сонхва.       — Меня без мужа? Изгнали? — со странной улыбкой переспросил Пак.       — Ну. Теперь я демон в ссылке, — потом Ким кивнул на кольцо. — Я им немного приврал про наши отношения.       Сонхва не сдержался и открыл рот от удивления.       — Я каждую секунду ощущал твои эмоции, это было почти невыносимо, — вздохнул Хонджун. — Зато теперь я знаю, что мне что-то да светит в повседневной жизни Пак Сонхва, — он усмехнулся.       — А для меня ты уже ее часть, — прошептал Сонхва. — Мне теперь не надо душу продавать, а тебе заниматься всем этим?       — Да, все правильно, — Ким приблизился. — Я урегулировал вопрос, и теперь все мое свободное время посвящено тебе. Что скажешь?       — Не знаю, радоваться мне или плакать, — тихо посмеялся Пак и любопытно оглядел демона. — И что теперь между нами?       — Я бы сказал, что брак, но для брака мы еще не созрели. Встречаться? — хитрая улыбка украсила лицо демона, разглядывающего симпатичное лицо перед собой.       — Ну давай, — довольно скромно ответил Сонхва и ойкнул в чужие губы от неожиданности, Хонджун поцеловал его.       Пак аккуратно ответил на поцелуй, но демон в нем не был аккуратен, целуя с яркой жадностью и чувством. Сонхва не успевал за ним, а потом и вовсе оказался уложенным на кровати, даже не заметив этого, ведь его отвлекали чужие губы.       Пак Сонхва был довольно скромным парнем, поэтому первым разорвал этот порыв Хонджуна, но румянец окрасил его щеки, отчего демон довольно улыбнулся и лег рядом на плед. Ким начал рассказывать про то, какие же его начальники, оказывается, человечные придурки. Но Хонджун был явно им благодарен за то, что не оказался в каком-нибудь котле или как там сейчас мучают демонов? В общем, сейчас это неважно.       А Сонхва думал. Теперь его повседневная жизнь будет явно другой. С раскрепостившимся Кимом под боком. А еще в музыкальном коллективе, который собирается выпустить свою первую песню. Пак очень надеется, что все будет хорошо, иначе он не выдержит нового удара. Любовь демона ощущалась как спелое яблоко, которое Сонхва небрежно сорвал и сунул в потертый карман. И вот теперь непонятно: съесть его полностью, отдавшись чувствам, или пока приберечь, чтобы наслаждаться плодом постепенно.