Пророчество

«Вор приходит только для того, чтобы украсть, убить и погубить. Я пришёл для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком.»

__________

— Опасно идти без меня и красть книгу Вишанди из подноса Шепфамалума! — кричала дьяволица, опасаясь за их жизни.       Сатана поднял на нее свою голову с угрожающим взглядом, останавливаясь прожигать ножи. Прогрева в тридцать минут было достаточно, чтобы убить на всякий случай.       Ведь если проткнуть ангела ножом, который был прогрет адским огнем, то тот попросту разложится на атомы, и унесет его ветер в далекие края Рая.       — Нет! — он говорил убедительно, не хотел, чтобы шла она, ведь беды было не миновать, если их поймают.       — Хорошо, хорошо, идите. — Она встала, как истинная обиженная женщина, около окна, больше не истеря и не бросая злостные взгляды на Сатану, который заправил в чехлы ножны, спрятав под мантией.       — Жди нас тут, в Чертоге, все будет хорошо. — Он подошел к ней и поцеловал в макушку, она же в свою очередь, скрестив свои руки на груди, недовольно фыркнула, ничего не ответив.       Сатана, чуть ухмыльнувшись, юркнул в дверной проем, вместе с Иудой направилсся к Шепфе, ведь только он знал, где находится книга Вишанди. Лилит в свою очередь села в кресло, закурив сигарету, нервно стуча ногтями по деревянному подлокотнику.       Двое из ларца уже приближались к камере, где сидел отец- тихо, мирно и без проблем. Открыв дверь в камеру, они почуяли запах свежезаваренного кофе, который ему притащили слуги. За все это время в его камере ничего не поменяли, хотя Сатана, по просьбе Лилит, предлагал отцу некие удобства в виде той же кровати. Он тактично отказался, сказав: «Я не хочу дразнить своих друзей, буду подобен и им, без всяких удобств.» Единственное, что он попросил, это печь и турку, а также воду, чтобы пить кофе, свой любимый, в зернах, в этом Сатана был на него похож. Зерна толкали слуги, им было разрешено самим Сатаной исполнять практически все, что хотел его отец. Но он совершенно ничего не просил.       Застенчивый старик.       — Смотрю, кофейничаете, неплохо.       Картина была такова: все стояли в камерах около дверей с кружками кофе в руках, они разговаривали о чем-то важном. Как только они заметили Сатану, начали метаться из угла в угол, чтобы спрятать кофе. Им были запрещены такие вещи, потому они испугались его гнева. Зигза споткнулся, ударившись головой о кровать, из-за чего разлил драгоценный напиток, после почесал место удара, уселся над лужицей, тяжело вздохнув.       —Черт, простите, Господин. — Он виновато смотрел на Сатану, ожидая наказания, но тот в свою очередь лишь ухмыльнулся.       — Ничего, пейте, это ведь левак? — Он посмотрел на Шепфу, кивнув вопросительно.       — Да, левак. — Мужчина отхлебнул еще с кружки, сидя на кровати в позе лотоса, посмотрев из-под лба.       — А ты знал, что его делают из говна обезьян…?!       Не успев сказать последнее, из рта Эльзара кофе фонтаном утек на пол. Он стоял в явном шоке, понимая, что только что пил.       — Ты что, издеваешься? И так жизнь не сахар, дак я только что еще и говна испил, свежесваренного? — Эльзар, негодуя, глядел на Шепфу, хмуря брови, он явно не был к такому готов.       Сатана лишь оскалился, испустив смешок. Иуда вспомнил этот момент, когда принес ему эти зерна, и был приятно удивлен, что Сатана до сих пор помнил тот случай.       — Не переживай, Эльзар, левак обрабатывают прежде, чем употреблять. — Он перевел на него взгляд, заключенный демон лишь выдохнул и лег на койку, успокоившись.       — Зачем явился, сын? — Шепфа поставил кружку кофе на столик, после чего подошел к двери, сведя руки за спину.       — Где находится книга Вишанди? Мы собрались ее выкрасть.       —Что, прям из-под носа Шепфамалума? — Зигза оживился, выглянув из темноты, наклонив свою голову.       — Да, — ответил Иуда, даже не смотря на него, ожидая ответа Шепфы.       — Она находится в скрытом Соборе, он заброшен и непримечателен.       Сатана кивнул, добившись ответа, и собирался уходить, как услышал звон открывающейся двери в темницу? Обернувшись, увидел своего отца, который выходил из камеры.       — А ты куда собрался? — Сатана был зол, ибо лишние ноги ему были не нужны, задницы, которые ищут приключения, тем более.       Шепфа с улыбкой на лице подошел к ним и махнул к выходу рукой.       — Помогу вам и потом вернусь сюда.       Шепфа хотел выйти, но Сатана, схватив его за руку, одернул. Старик был немного в недоумении, с вопросительным взглядом глядел на него.       — Ты останешься, это опасно. Он действительно переживал за отца, ведь если их схватят, то Шепфамалум явно не оставит в живых Шепфу, ему это будет лишь на руку. Именно поэтому он шел с Иудой и никого с собой не звал.       — Я сам решу, к тому же я хочу посмотреть, во что превратился мой Рай.       Он вырвал свою руку, после чего направился к выходу, Сатана лишь покачал своей головой и, не возражая, направился за ним, ведь перечить ему совсем не хотелось. Они шли глубокой ночью, по закоулкам Ада, прямо в гущу леса, где была брешь, по которой все ходили по ту сторону. В основном она была нужна для ангелов, которые спешили перейти на темную сторону, ну или же рабочие навещали свои семьи. Сатана не был против такого, он никогда не презирал народ Рая, ему было их даже жаль, но ничего поделать не мог, лишь приютить половину населения поднебесья.       — Выходи.       Сатана остановился около одного дерева, из-за которого вышла неугомонная Лилит в черном обличии, опустив глаза.       — Я же сказал ждать в Чертоге! — Он злился на нее, его глаза горели пуще прежнего, но в его тоне была лишь тревога за нее.       — Ну не могу я просто так сидеть и ждать! — Она подняла голову и их глаза встретились, искры и буря прошли мимо, пока они мысленно договаривались.       — Сын, я ручаюсь за ее безопасность, пусть идет, она переживает за тебя. — Голос Шепфы был совершенно спокоен, мелодичен.       — А я за нее. — Он указал рукой на свою королеву, переведя взгляд на отца. — Одного я уже потерял, не могу и ее.       — Потеряв надежду на возвращение сына, ты утратишь всю жизненную силу. — Шепфа сложил руки за спиной, гордо подняв свою голову. — Как бы ход не был нарушен, пророчество случится, этого не избежать.       Он подошел к Лилит и, взяв за руку, улыбнулся.       — А с ней все будет в порядке. Ей еще жить и жить.       Шепфа видел все, но не все мог предотвратить, ибо он не владел судьбами, ими владели люди, он лишь задавал темп и правила. Если он влезет в ход судьбы, то нарушит баланс, и всему придет конец.        Сатана с верой в глазах посмотрел на Шепфу, он верил отцу, потому и безмолвно продолжил свой путь, не реагируя на их диалог. Он был зол на Лилит, потому что если он потеряет ее, то потеряет весь смысл жизни в этом темном мире, где в каком-то из углов спрятан его сын.       Четыре существа двигались по границе, они были в мантиях, потому их было неслышно и невидно, они попросту растворились в лесу. Рай уже был в их зоне видимости, Шепфа остановился прямо на возвышенности, где он увидел ужас и хаос, Шепфамалум постарался. «Что он сделал с моим домом? Горящие дома, ужасный запах гнили, грязные реки, даже в Аду светлее и спокойнее, чем тут. Бедные ангелы, чем они питаются, что пьют и чем дышат? А как же школа, что же происходит с невинными детьми и непризнанными существами? Простите меня, я не смог с ним справиться.» Он стоял в немом ужасе, где на глазах его просачивались слезы, он не скрывал своих слабостей, да, он плакал, хоть и был мужиком.       Сатана, заметив остановку отца, приказал двоим стоять около деревьев, а сам подошел к Шепфе, встав рядом, заведя свои руки за спину.       — Смотри, как горит деревня, вон там, — его голос дрожал так же, как и рука, которой он указывал на точку, горящую вдали. — Это я во всем виноват.       Сатана стоял, не двигаясь, смотря на горящую деревню, понимая, что скорее всего она была пуста, ведь большая часть населения в безопасности. Он хотел в это верить.       — Не вини себя, отец, я тоже виноват отчасти. Если бы наши отношения были не такие напряженные, как сейчас, всего бы можно было избежать. — Он был прав, тяжело вздыхая, повернув на него свою голову, смотря на скатывающиеся слезы на его щеках. — И на твоем месте не было бы Шепфамалума, и сын был бы рядом.       — Судьбу не обманешь, ей не помешаешь, не предрешишь и не поменяешь, таков закон. Все так, как должно было быть. Все, что не делается…       — Все к лучшему, да, ты всегда так говорил. Но ты уверен, что будет лучше, чем сейчас? — Он глядел на Рай, который был на самом дне, задавая вопрос, задумчиво сведя свои брови.       — Будет, Рай, как феникс, восстанет из пепла, как только придет он, Люцифер. — Он натянул уголок губы, надевая обратно свой капюшон, повернувшись к Сатане. — Я не вижу, погибнет он или нет, но его жизнь в этой распри будет в наших руках.       Сатана понял, что он прочел его самую главную мысль, которая поедала его каждый день. От его ответа ему стало не легче, но зато он знает, что должен будет помочь своему сыну победить тьму.       Спустя какое-то время они вошли в город, окольными путями шли к заданной цели. Стражников практически не было, оно и понятно, охранять было нечего, все ошивались вблизи Цитадели. Никто не хотел ходить по разграбленным улицам и там, где в засаде были члены общины, утаскивая и убивая их, чтобы хотя бы как-то продолжать дышать и жить без их натеска. Стража пропадала, потому Шепфамалум приказал не заходить далеко, а патрулировать лишь ближайшие поселения, ведь он понимал, что тренированные ангелы опасны, и именно они отлавливали его стражу.       Шепфа тихо указывал в пустоту, отчего другие не понимали, что он от них хочет. Сатана начал злиться и размахивать руками, задев огромный кувшин, который с грохотом разбился. Они, как безумные, начали метаться из угла в угол, чтобы спрятаться, Иуда, поскользнувшись на грязи, упал в лужу, от чего Лилит, захихикав, не могла удерживать свой смех, удерживая свой рот руками. Сатана, лишь закатив глаза, недовольно мотал головой, смотря на своего друга, который полз к ним весь в грязи.       — Что же ты за болван, еще и грязный, как свинья, — он шептал, срываясь на крик.       — Мантия слишком длинная, я запутался в ней. Простите, Господин. — Он виновато глядел вниз, тяжело вздыхая.       — Сам кувшин разбил, а Иуда крайний оказался, ничего удивительного, как всегда, — Лилит встряла в разговор, в котором была права.       Сатана, поняв это, спорить не стал, да и не хотел он, чтобы его отчитывала жена. Но с другой стороны, кто его еще так отчитает, как не она, никому не позволено.       В воздухе витала тишина, Шепфа подозвал всех собраться около пустоты, а после приложил руку на неизвестное, по воздуху прошлась рябь. Он привел их в старый собор, который не был виден чужому взору, там он хранил абсолютно все, а также он знал, что Торендо должен был охранять его пристанище на черный день.       Дверь в Собор отворилась, Торендо в этот момент менял жженые свечи, слушая скрип двери. Оглянувшись, прошелся взглядом по летающей грязи, практически не двигаясь, подняв брови от удивления.       Он не моргал, совсем.       — Грязь летает, пора убраться, что-то я совсем обленился.       Но когда из-под мантий появились они, его седая голова, казалось, еще пуще поседела. Он стоял в немом ужасе, он не мог поверить своим глазам. Склонив колено и опустив голову, дрожал, ведь Шепфа стоял впереди.       — Господин…       Его голос дрожал, кожа побледнела, тело бросило в холод, страх окутал все тело, от чего гримаса Сатаны искривилась. Он не любил страх во всех его проявлениях и не любил трусость.       — Допустил крах, сговорился с Шепфамалумом, и к чему тебя это привело. — Он недовольно мотал головой, положив свою руку на его макушку.       — Я виноват, готов понести наказание. — Он сожалел искренне, не думал, что так все обернется.       — Ты был мне как брат. Предатель, а теперь еще и отшельник, твоя честь и достоинство осквернено. — Под его рукой внезапно пробился луч света, в тоже мгновенье все шесть крыльев Серафима были сожжены и превращены в пепел, это и было его наказанием.       Отобрать самое ценное, что было у него. Шесть крыльев давали серафимам могущество, статус и особый титул, в них была заключена сила, а теперь все это развеялось и превратилось в прах.       — Я думал, ты казнишь его. — В голосе Сатаны не было сожаления, он хотел такой участи всем предателям Рая, а в лучшем случае смерти.       — Смерть дает свободу, а лишение их силы — муки. — Он поглаживал Торендо по голове, тот в свою очередь оплакивал свои крылья, рухнув на оба колена, опустив свои руки. Он так и не смог посмотреть тому в глаза, от своего безрассудства и стыда.       Шепфа, схватив того за подбородок, потянул к верху, чтобы взглянуть в глаза. В них он увидел лишь страх и вину за все то, что сотворил.       — Из всех вас лишь Эрагон достоин этих почестей, потому что ваши головы заполонила тьма и власть. Но ты молодец, не сбежал, остался исполнять свой долг, значит, не до конца сгнила твоя душа. — Шепфа убрал свою руку с его подбородка, продолжая смотреть. — Чтобы сказала сейчас твоя дочь, глядя, во что ты превратился.       Торендо вновь пустил слезу, до ужаса горькую, ведь тоска по ней и жене давала ему кислород до этого времени.       — Амалия, как же я скучаю. — прошептал тот, ударив кулаком о пол, от чего скрутился от боли в кисти, ведь теперь он практически смертный.

Воспоминания

      — Я ухожу, и точка! Собирайся, Амалия.       Женщина бегала по дому, собираясь бежать от этого ужаса, который начинал наступать на пятки. Она кидала вещи в чемоданы, даже не думая о последствиях. Она видела, как разум ее мужа был одурманен, она не хотела участвовать в этом беспределе.       Она слышала о том, как Эрагон обустроил место на Земле для всех тех, кто хотел остаться в живых и не видеть, как рушится их дом. Как убивают ангелов и их детей, ведь света за Шепфамалумом было не видать, лишь тьму и мрак, она это понимала и хотела спасти свою дочь, ибо мужа спасти не удалось.       — Послушай, Мария, он сказал, что за ним будущее, как ты не понимаешь! —Седовласый мужчина бегал из стороны в сторону, пока жена собирала вещи и торопилась к отбытию.       — Ты совсем сошел сума! За ним стоит разруха, вот увидишь! Я не хочу видеть, как падет Рай, — со срывом в голосе кричала та, подбегая к своей дочери, которая в слезах забилась в угол, слушая разборки своих родителей.       — Мама, я не хочу уходить, я хочу остаться с папой! — Она брыкалась и отбивалась от матери. Так сильно она хотела остаться, так сильно была верна своему отцу, что готова была остаться с ним одна, без нее.       Но Мария и не хотела слушать, как Амалия истерично билась за свое право остаться с отцом. Их любовь была так сильна, и тысячи лет бы не смогли надломить их связь, она была нерушимая. Тоска еще бы пуще прежнего саднила сердце и душу, их нельзя было разлучать. Но Марии ничего не оставалось, как схватить свою дочь и уберечь от разрушения и хаоса, она хотела для нее лишь светлого будущего.       — Оставь ее, пускай останется со мной! — Торендо, отбросив чемодан, схватил Амалию на руки и крепко обнял, чтобы та почувствовала тепло отцовской любви и успокоилась, как это всегда и бывало.       — Папочка, умоляю, я хочу с тобой! — Ее плачь убивал и разрывал его душу на куски, от чего он еще крепче сжал ее, схватившись рукой за голову, целуя макушку.       Он не хочет, не сможет пережить разлуку длиной в вечность, он попросту погибнет от своей же тоски. Его дочь была как луч света в той тьме, где он, блуждая, все-таки нашел ее крохотную ручку и пошел за ней. Она была его миром, его светом, его бусиной.       Ее отняли, как часть души, как часть сердца, как часть его жизни, без нее мир был не мил, и солнце светило, но уже не для него. Мария отняла у него его бусину, которую в ту ночь утащила на Землю. В тот день его душа разорвалась, а жизнь поделилась на до и после.       — Вот увидишь, я буду права! — Это последнее, что он помнил из ее уст, а в частности крик его Амалии, которую он пообещал найти, чего бы это ему не стоило.       И она оказалась права в очередной раз.       — Я хочу ее увидеть, — бормотал, полностью истощенный от всех событий Торендо, глядя в пол без смысла жить. — В последний раз…       Шепфа усмехнулся, а после побрел до сундука.       — Твоя жизнь еще не закончилась, ты еще можешь оправдать мои надежды. Искупить вину. — Он провел рукой над сундуком, тот щелкнул, Шепфа в ту же минуту поднял крышку и улыбнулся. — Вот она. — Он потянулся к книге и достал со дна единственное, что хранилось там под его личной печатью. — Она понадобится девчушке. Чистая, такая же, как и она.       Все в недоумении стояли и смотрели на Шепфу, который спрятал белоснежную книгу в золотом переплете в простыню, скрывая за мантией.       — Ты имеешь в виду Вики? — Сатана задал вопрос, ведь ему было явно любопытно, ибо книгу Вишанди могла впитать только чистая душа, используя во благо.       Шепфа, лишь приложив палец к губам, шикнул, призывая замолчать, вновь улыбаясь как маленький ребенок.       — Нельзя говорить, это судьба, если скажу, что будет, то это не произойдет.       Логично, но факт.       Сатана лишь пожал плечами, как вдруг стены Собора содрогнулись, в нем ничего не оставалось, а самое важное уже забрали. Дверь в Собор отворилась, Шепфамалум оказался на пороге вместе с Севилем и парой стражников, он думал, что поймал их с поличным, но не тут-то было.       — Братец, неужто тебя выпустили из темницы. — Он скрестил свои руки на груди, в его глазах читалась кровожадная бойня, которую он жаждал, его разумом овладела тьма.       — Она тебя погубит, я чую запах твоих страхов. Ты обречен, — Шефпа говорил с уверенностью, без дрожи в голосе, он его не боялся, встав впереди других.       — Всю гвардию собрал, пади и книгу еще к рукам прибрал, а я ждал. — Он истерично засмеялся, от чего его слуга, вздрогнув, оглядывал помещение.       — Тебе эта книга неподвластна, она убьет тебя в тот же час, как коснешься ее. В твоем кругу чистейших нет, все грешники и до безобразия грязные скоты.       Шепфамалум злобно рыкнул и, выставив свою руку, испустил сильнейшую пульсацию кровавого цвета, все было как в тумане. Но Шепфа окутал всех тех, кто был рядом, в золотой купол, улыбнувшись вновь. Он знал, как справиться с той книгой, но не знал всех ее подводных камней. Его брат чуть прищурился, и звук треска купола прошелся по всему собору, Шепфа недооценил его преимущества, тьма всегда превосходила свет, но лучи доброты и чистых помыслов всегда ломали систему этой тьмы. Он нашел ее, кто сломит его тьму, помогая тому, кого ищет уже кучу лет.       Она найдет. Он уверен, сможет.       — Он проломит купол! — кричит Лилит, глядя на Шепфамалума.       В этот момент обессиленный Торендо подполз к ним, Сатана понял, что он хочет сделать, и взял за руки Иуду и Лилит. Она кивнула ему, заметив бывшего Серафима, и ухватилась за мантию Шепфы. Создатель знал, что они не погибнут под натиском его брата. Он победно улыбался, глядя на треснувший купол, но в тоже время понимал, что его брат невероятно силен.       — Еще увидимся, братец. — Его взгляд изменился, стал зловещим, а ухмылка била по самолюбию Шепфамалума, который в один момент его забоялся. — Не бойся, я не убью тебя, падешь от рук его сына. Сейчас! — прокричал Шепфа, после чего Торендо активировал свою силу из своих последних, чтобы перенести их в безопасное место.       Шепфамалум зажал свою руку, что купол треснул, подняв всю пыль в округе. Она осела, а те, кто стоял по середине Собора, исчезнув, оставили лишь страх, который начал поедать и сводить с ума Шепфамалума.       — Твари! Черти, чтобы ты сдох, бр-а-а-а-а-т! — От его крика содрогнулся будто бы весь Рай, который уже был разрушен, стены Собора треснули, оставаться здесь теперь небезопасно.       Они ушли, а это значит, что им нужно придумывать новый план.

________

      Торендо вновь перенес их всех в главный хол Чертога, где жизнь кипела, но без лишней суеты. Никто бы никогда и не подумал, что падшие и ангелы будут жить бок о бок, деля кусок мяса, что в холе будет валяться обессиленный бывший Серафим, а Создатель, освобожденный, будет щеголять по Аду. Звучало, как полный бред, но это реалии.       — Ему нужно в лазарет. — Обеспокоенная Лилит бегала вокруг Торендо, который без сил лежал на полу, прикрыв свои глаза.       — Иуда. — Ему и слов не потребовалось, чтобы тот понял Правителя сразу без объяснения.       Его преданный слуга окутал того в кокон и поплелся в лазарет. Ему срочно нужна была помощь, он истратил всю свою энергию для телепорта.       — Я думал, что он и эту способность утратил. — Сатана встал около отца, который разглядывал книгу со всех сторон.       — Он родился с этим даром. Это единственное, что у него осталось. — Он перевел свой взгляд на сына. — Он молодец, несмотря на то, что он натворил. — Недовольно покачал головой, а после передал книгу сыну. — Спрячь ее, доверю книгу тебе, она пригодится. — Мужчина улыбнулся, заведя свои руки за спину.       — Ты ведь вернешь ему крылья, да? — Сатану мучил этот вопрос, ведь тот сделал благие дела, не совсем испортился его продукт.       — Посмотрим. Торендо ценный экземпляр ангела, единственный, кто, не струсив, остался в Раю, еще и про книгу тебе разболтал. — Он басисто хихикнул, после чего вздохнул и глянул на суетившихся существ.       — Ты знаешь? — Дьявол свел брови, передал книгу своей жене и, кивнув в сторону его кабинета, отвел от нее взгляд.       Он не хотел, чтобы она слушала их разговоры. Они ей были не нужны, он не хотел, чтобы она услышала лишнего и вновь нервничала. Она не настаивала остаться, а лишь послушно удалилась.       — Я слышу все и вижу, конечно, знал. Он молодец, возможно заслужит вновь носить звание Серафима. Отведи меня обратно в темницу. — Шепфа спокойным шагом побрел к нужному спуску по лестнице, Сатана устремился за ним.       — Тебе не обязательно сидеть там, ты можешь жить в Чертоге, как и все. — Он шел рядом, как послушный сын, почесав свой рог.       — А я не как все, тем более меня ждут они, я обещал, что выберусь вместе с ними. Не хочу казаться предателем в их глазах.       Сатана понял, что он говорил о своих сокамерниках, которые сидели за свои поступки. Он долго думал и до сих пор не принял решение.       — Я еще не решил.       Шепфа, остановившись, заглянул сыну в глаза, а после постучал его по плечу.       — Думай, сын, у тебя еще есть время.       Спустя время Шепфа вернулся в свою камеру, заварив себе и своим друзьям кофе, рассказывая, что было. Те удивились тому, что Шепфа не согласился отсюда уходить и вернулся назад, они даже успели поставить ставки. Эльзар проиграл. Ночь уступала утру, тьма уходила, а лучи света щеголяли по макушкам Чертога. Новый день, новая страница.

________

      — Боги! Они горят, горят!       С утра у этих ребят, как обычно, была суета, все вставали рано, кроме недовольной Мими, которую разбудили крики с кухни.       — Я же говорил, надо было переворачивать! И на медленном огне. — Мальбонте стоял около Ади, который жарил хлеб на сковороде, он учил его элементарному завтраку. — Это тебе не нарушителей кромсать своими сюрикенами.       — Вы надоели, что вы так орете! — разъяренная Мими на кипише спустилась по лестнице вниз. — Почему воняет гарью? — Вновь поза руки в боки, а на голове шанхай, время девять утра, а мы не можем сложить два плюс два на сковородке.       — Они спалили хлеб, — ответила Вики, курящая, как всегда, на своем кресле около открытого окна.       Мими прорычала и ускакала в ванную, спустя какое-то время сильный грохот раздался в гостиной.       — Дино, если ты опять подвинешь кресло ближе к окну, которое выходит на соседский двор, предупреждаю, я убью тебя! — Вики вылетела, срываясь на крик, и тут же угомонилась, когда увидела стоящего по центру зала Сатану с Иудой, Лилит тихо прикрывала дверь.       — Простите, я задел рогами люстру. — Разбил плафон, ну, ничего страшного, купим новый, подумаешь.       Лилит закричала, когда увидела надвигающегося робота-пылесоса, который двигался в сторону стекла.       — Что это за жук такой огромный? — она забралась на кресло, наблюдая за этой чудо-техникой.       Маль нагнал безобидный пылесос и выключил, тот спокойно направился на подзарядку. Мими вновь выбежала из ванной с криками о шуме, как вдруг увидела Дьявола во плоти, потерла глаза и, склонив голову, поприветствовала. Ну, вроде бы все тихо, мирно и спокойно, ничего не предвещало беды, как стук в дверь нарушил покой вновь.       — Кто это может быть?       Все замерли, тихо прислушиваясь к шуму. Сатана решил выглянуть в окно и обнаружил там девицу с тортиком в руках.       — Там дева с тортиком, ждете гостей? — он наклонил голову и вновь ударился о плафон, после чего, зажмурившись, лишь фыркнул. — Ну и зачем вам столько света.       Вики лишь приложила указательный палец ко рту, призывая вести себя тихо, как Дино выскочил из террасы и крикнул во весь голос.       — Эта та соседка! Это она.       — Ну что ты за кретин, что ты орешь, пригнитесь все! — со срывом на крик, Вики была в ярости. — Она явно будет в шоке от рогатых существ.       — Точно, у меня же рога! — Сатана пригнулся около окна, где кончики рогов торчали из-под подоконника. — И у тебя рога тоже! — Он показал рукой на свою жену, которая, взяв журнал, пыталась прикрыть их.       — Я слышу, что вы там, откройте, я хочу познакомиться.       От этого голоса все пришли в безумие, ползая по полу, пытаясь не нагонять шума. Соседка явно будет в шоке, увидев двух рогатых существ и предателя Иисуса, ведь выглядел он слегка потрепанно, да еще и будто одетый в средневековье. — Это все ты. — Вики провела пальцем около шеи, глядя на Дино, который прятался за диваном. Придется открывать, ведь она их слышала.