Project «SNOW»

~Лэйн~

Голова раскалывается и пульсирует. Что произошло? Ах да... Похоже у меня были галлюцинации. Что за неведомое существо? А может, это вовсе и не плод моего воображения. Что если это какой-то неудачный эксперимент этих ублюдков, что похитили меня? Я очнулась лежа на больничной койке, связана по рукам и ногам толстыми кожаными ремнями, до боли впивающимися в кожу. Что, мать твою, происходит? Комната была пропитана запахом антисептиков и холодным ярким светом люминесцентных ламп. Стоило мне только прийти в себя, как в палату вошли мои мучители. В глаза бросился яркий свет лампы, который ослепил меня и заставил зажмуриться, но я не сказала ни слова. Предпочла молчать. — Лэйн, вы меня слышите? — совсем рядом раздался приглушенный из-за медицинской маски женский голос. Я не ответила. Мои глаза были плотно закрыты, я не хочу смотреть, не хочу слышать и чувствовать, не хочу раз за разом проходить одно и то же. Уколы, таблетки, сиропы... Ненавижу. Всех ненавижу. Если появится возможность, я убью их, сравняю это проклятое место с землей. Я не заслужила всех этих страданий. — Лэйн? — и снова голос, но в этот раз мужской. Из чистого любопытства приоткрыла глаза. Над до мной нависал знакомый демон, который любил подтрунивать над моей участью. Пилеон, кажется, так его звали. Что он здесь делает? — Уйди, — твердо, но холодно произнесла я. Не хочу его видеть. Никого не хочу. Демон усмехнулся и кивнул женщине в белом халате. Я посмотрела на нее пустым взглядом, когда она поднесла к моей вене шприц, наполненный какой-то темно-алой жидкостью. Ее глаза были холодны и бесстрастны. Она с лёгкостью нашла вену на руке и медленно ввела иглу. — Это кровь бессмертных, — пояснил Пилеон. Мои глаза расширились от удивления и страха. Когда игла вонзилась в руку, я закричала и задергалась, пытаясь вырваться из оков, ремней, которые сдерживали меня. Было больно. Невыносимо. Кровь бессмертных... Чего они добиваются? Это больнее, чем обычные уколы. А демон будто радовался моему несчастью. Хотя, что с него взять? Он ведь порождение тьмы. Должно быть, ему нравится наблюдать за чужими страданиями. — Хватит! Прекратите! — молила в крике я. Но никто не обращал на меня внимания. Я кричала, мое тело напряглось и я дергалась, пытаясь вырваться из пут. Кровь бессмертных начала проникать в мой организм и я это почувствовала, как холод распространяется по всему телу, как вены вздулись на лбу и руках. Боль была невыносимой, казалось, что каждая клетка тела разрывается на части. — Помогите! — кричала, слезы текли по по щекам. — Пожалуйста, остановите это! Но женщина в белом халате продолжала свою работу, не обращая внимания на мольбы. Минуты тянулись как часы, и наконец, шприц опустел. Тетка вынула иглу и небрежно положила пустой шприц на небольшой железный столик, стоящий у изголовья койки. А я все еще кричала, тело сотрясалось от боли и страха. Чувствовала, как что-то внутри меняется, как будто моя душа разрывается на части. Я закрыла глаза, пытаясь справиться с болью, и вдруг все потемнело. Когда я вновь распахнула глаза, я увидела еще один шприц. В этот раз наполненный зеленой жидкостью, которую я уже видела ранее. Я закрыла глаза и подметила, что чувствовала каждое движение в комнате, каждый звук, каждый запах. Вновь почувствовала, как жидкость медленно проникает в мое измученное опытами тело, по ощущениям, словно ледяной освежающий поток. Внезапно мое тело снова начало содрогаться. Боль, острая и невыносимая, пронзила каждую клетку моего существа. Я закричала, но звук застрял в горле, превратившись в хриплый стон. Кожа горела, как будто внутри разгорался пожар, а сердце билось так быстро, что казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Все вокруг казалось размытым, искаженным. Женщина и Пилеон превратились в тени, мелькающие передо мной. Я чувствовала, как тело меняется, как каждая мышца напрягается и расслабляется, словно пытаясь адаптироваться к новой реальности. Внутренний голос кричал мне, что это все неправильно, что моя плоть не выдержит таких изменений. Я чувствовала, как кровь бессмертных и зеленая жидкость проникает в каждую клетку, изменяя ДНК, превращая в нечто иное. Боль становилась все сильнее, спина болела, будто что-то мощное и огромное пыталось вырваться на долгожданную свободу. Женщина что-то говорила, ее голос звучал спокойно и уверенно, но я не могла разобрать слов. Все, что слышала, это пульсирующий звук в ушах, словно эхо собственного сердца. Я попыталась схватиться за края кушетки, но руки не слушались, они дрожали и были слабыми, как у ребенка. Внезапно боль начала отступать, оставляя после себя странное чувство пустоты и холода. Я почувствовала, как тело начинает восстанавливаться, как каждая клетка наполняется новой силой. Открыла глаза и увидела, что свет больше не слепит. Все вокруг стало ярким и четким, как будто видела мир впервые. Врач улыбнулась мне, ее лицо было спокойным и уверенным, довольным. — Кажется, все прошло успешно, — сказал она, но я не чувствовала той же радости. Я не понимаю, что со мной сделали. Горло болело после отчаянных криков. Пилеон передал слова женщины по рации и через пару минут я четко услышала тяжелые шаги в коридоре, которые становились все ближе. Наконец, дверь распахнулась и на пороге предстал Генерал. Я сверлила его ледяным и безжизненным взглядом, его глаза были безразличными к моей судьбе. Я прекрасно осознаю, что его интересует лишь результат надругательств над до мной. — И что изменилось? — низким голосом сказал Дмитрий. — По реакции ее тела стало ясно, что смесь препарата и крови бессмертных удачно разнеслась по ее организму. Посмотрите на ее вены, — объясняла ученая. Она указала пальцем на мою руку и Генерал обратил на нее внимание. Я тоже приподняла голову, что было крайне неудобно и тяжело, ради того, чтобы взглянуть. От вены шли черные полосы, будто трещины или растяжки. И, кажется, я только сейчас почувствовала неприятные покалывания в этой зоне. — И это весь результат? — задал вопрос мужчина. — Нет, не весь. Нужно подождать какое-то время, точное сказать не могу. У нее должны начать расти крылья, возможно, даже сейчас у нее уже появились маленькие отростки. В любом случае, она не умерла, в отличие от других. Генерал прошелся взглядом по моему телу, облаченному в белую сорочку. Его взгляд остановился на моих глазах. Холодный и отчужденный, но довольный. — Значит, будем ждать. Он похлопал по моему колену, будто подбадривая. Простая близость, которая мне не понравилась. Как он смеет меня касаться? Я нахмурилась. — Ждите моей смерти, — колкость слетела с моего языка даже не задумываясь. Дмитрий помрачнел, но ничего не ответил. Уже будучи в своей «комнате», я чувствовала небывалую легкость от которой становилось трудно думать, в голову по просту не лезло ничего. Словно завеса тумана окутала мой разум. Я просто лежала на скрипящей от любого движения, даже самого незначительного, кровати и смотрела в потолок. Подняла руку, чтобы осмотреть вздутые и почерневшие вены, мягко и осторожно провела по ним указательным пальцем, очерчивая каждую линию. Встала, прошлась по палате, попыталась коснуться лопаток. Ничего вроде нет. Никаких крыльев или отростков, как говорила та женщина. Я почувствовала влажность, стекающую по ноге, и посмотрела вниз. Кровь. Месячные? Да неужели. У меня была задержка, я уже думала, они никогда не пойдут с моим нынешним «образом» жизни. Подойдя к небольшому окошку у двери, я постучала. Незамедлительно послышался щелчок замка и в комнату вошел санитар. — Что-то случилось? — Да. Мне нужны прокладки, ну или тампоны. Без разницы. Я кивнула вниз, демонстрируя тонкую полоску следов от крови. Мужчина закатил глаза и вышел, но ненадолго. По приходе он дал мне упаковку больших, будто памперс, прокладок. — Других нет, — уточнил санитар. — Я могу воспользоваться душем? В конце концов, это гигиена. Мужчина отошел куда-то, видимо, спросить, а когда вернулся, то ленивым махом руки пригласил последовать за ним, что я и сделала, оглядываясь по сторонам, словно больничного, коридора. В воздухе царил едкий аромат медикаментов и спирта. За спиной послышался быстрых шорох, будто кто-то быстро, но старался тихо, приближался ко мне. Я быстро обернулась, но никого не увидела, вглядывалась в каждый уголок. — Ну, ты идешь? — недовольный голос санитара отрезвил меня и я продолжила наш путь. Я вновь остановилась, но в этот раз у маленького окна, вид из которого открывался на чью-то палату. На железной койке лежал мужчина, кажется, мертвый. Хотя нет, грудь еще вздымается, но так тяжело. Из живота у него торчит какой-то серый отросток, острый на конце. Мой собственный живот неприятно скрутило от этой картины, словно успокаивая, погладила его. Засмотревшись, я подмечала для себя новые детали: на руках много гематом и такие же полосы на венах, как и у меня; один глаз почти вытек из глазницы, прямо как у моей галлюцинации, только у той он болтался сам по себе; пальцы удлинились, а ногти сгнили. Его шея была скована ремнем и как только я заметила это, его зрачок метнулся в мою сторону, рот открылся в немом крике. — Лэйн! — санитар грубо взял меня под локоть и дернул на себя. — Либо ты идешь, либо возращаешься. — Что с ним? — смотря на подопытного произнесла я. — Это не твоего ума дело, девчонка. Прекрати выделываться и иди куда нужно. — Неудачный эксперимент? Со мной произойдет тоже самое? — мой голос был ледяным. Ответа я не получила, так что нагнала санитара и наконец оказалась в душевой комнате.

***

Лэйн стояла под струями холодной воды, сжав зубы и стараясь не дрожать. Душевая комната была погружена в полумрак, и только тусклый свет, пробивающийся через матовое стекло, освещал её силуэт. Вода стекала по ее коже, оставляя ощущение холода и одиночества. Она медленно провела рукой по волосам, чувствуя, как холод проникает в каждую клетку ее тела. Брюнетка не хотела включать горячую воду, словно наказывая себя за что-то. Она знала, что это глупо, но не могла остановиться. В последнее время все казалось ей бессмысленным и пустым. Душевая была старой и неуютной. Плитка на стенах потрескалась, а краны покрылись ржавчиной. Подопытная чувствовала себя здесь чужой, словно это место не принадлежало ей, пожалуй, так оно и было. Она вспомнила, как раньше все было по-другому: светло, тепло и уютно. Но теперь все изменилось. Она начала промывать волосы, механически выполняя привычные движения. Вода стекала по ее лицу. Лэйн чувствовала, как внутри нее растет пустота, и не знала, как с этим справиться. Возможно ли? Холодная жидкость ручейками скользила по ее коже, но не приносила никакого удовольствия как, например, освежиться в жаркий летний день. Лэйн думала о том, как ее жизнь превратилась в череду серых, наполненных безумием и мучений дней, лишенных смысла и всякой радости. Она вспомнила о своих мечтах и надеждах, которые казались теперь такими далекими и недостижимыми. Девушка обняла себя руками, изящными пальцами еле касаясь лопаток. Когда челюсть свело от холода, Лэйн поняла, что пора выходить. Она выключила душ, взяла «любезно» отданое санитаром полотенце, вытерла тело от ледяных капель воды. Брюнетка посмотрела на свое отражение в зеркале. Ее серые омуты были пустыми и безжизненными. Она поняла, что должна что-то изменить, но не знала, с чего начать и как это сделать. В этот момент она почувствовала, что одиночество и холод стали ее постоянными спутниками. Разве что, всплески безумия разбавляли серую реальность, придавая ей яркие и устрашающие краски. Надев чистую сорочку, она покинула душевую. Выйдя из ванной, она почувствовала, как холод проникает в ее душу еще сильнее. Впереди было неопределенное ею количество дней, проведенных в этом адском месте, и она не знала, как найти в себе силы прожить их. Однако, холодно было не только внутри ее сущности, но и снаружи. Брюнетка не сразу заметила изменения, столь существенные для коридора. Он стал будто вовсе и незнакомым, словно она оказалась в совсем другом месте. Серые стены были покрыты облупившейся краской, также в дырах, трещинах, а пол — пылью и мусором. Очень грязно. В воздухе застыли крохотные снежинки со смесью оседающей на пол пыли. Свет лампы противно мерцал с характерным звуком. Коридор казался непривычно длинным. Еще один источник света проникал через узкие окна у потолка, пробиваясь сквозь грязные стекла. Лэйн оглянулась, пытаясь понять, где она находится. Вдоль коридора тянулись двери, некоторые из них были приоткрыты, другие — плотно закрыты. Над каждой дверью висели таблички с номерами, но они были настолько старыми и потрескавшимися, что разобрать их было невозможно. Брюнетка сделала несколько шагов вперед, и эхо ее шагов разнеслось по коридору. Она чувствовала, как сердце начинает биться быстрее, а дыхание становится прерывистым. Что-то в этом месте было не так, точнее, абсолютно все. Она подошла к одной из приоткрытых дверей и заглянула внутрь. Комната была пуста, за исключением старой медицинской кровати и ржавого стола. На столе лежали какие-то бумаги, пожелтевшие от времени. Лэйн взяла одну из них и прочитала: "Пациент №154. Диагноз: заражение. Лечение: неэффективно." Подопытная почувствовала, как по спине пробежал холодок. Что это за место? Лэйн решила, что нужно как можно скорее найти выход. Она пошла дальше по коридору, стараясь не обращать внимания на странные звуки, которые, казалось, доносились из-за закрытых дверей. В конце коридора девушка увидела лестницу, ведущую наверх. Лэйн медленно поднялась по ступеням, чувствуя, как холод становится все сильнее. Сверху она оказалась в еще одном коридоре, но этот был еще более темным и пугающим. Она пошла вперед, надеясь найти выход, но вместо этого увидела еще одну дверь, на которой висела табличка: "Операционная." Лэйн замерла, чувствуя, как страх охватывает ее. Она знала, что должна уйти отсюда, но что-то внутри нее подталкивало открыть эту дверь. Она медленно потянула ручку на себя, но обернулась, когда услышала свое имя. Никого не увидела и все-таки вошла внутрь.

~Дмитрий~

Какого же было мое удивление, когда чудо, в виде подопытной номер 345, ворвалось в мой кабинет. Ее взгляд был абсолютно напуганным, полным животного страха. Таких глаз я еще не видел ни у кого. Я поднялся со стула и скрестил руки на груди, пронзаяя ее взглядом. — Лэйн? Она испуганно дернулась и заозиралась по сторонам, словно не понимая, что происходит и где она находится. — Какого черта ты здесь делаешь? Она молчала, только прижалась к стене, будто ее это от чего-то спасет. Следом за ней влетел один из санитаров. — Генерал! Прошу прощения, она сама убежала! Я пытался остановить ее честно! — стал оправдываться он. Он схватил нашу жертву за руку, я проследил за этим жестом и свел брови к переносице. Санитар грубо потянул ее на себе, прогоняя из кабинета. Мой голос грянул как гром среди ясного неба. — Оставь. И мне подчинились. Без лишних слов и пререканий, как я и люблю. Напоследок велел санитару уйти, оставляя меня и Лэйн наедине в моем кабинете. — Итак, я слушаю. В чем дело? — и в ответ опять тишина. — Лэйн! Я ударил кулаком по столу и это все-таки привело хотя бы к чему-то. — А? Единственному звуку с ее стороны. Я тяжело вздохнул. Собирался напомнить ей свой вопрос, но она заговорила. — Я не знаю... Совсем ничего не понимаю. Я была в душевой, а когда вышла, — она сглотнула ком в горле и несколько раз покашляла. — Оказалась здесь. Только сейчас я заметил черные мокрые волосы, красиво блестящие под светом лампы. Почему у меня такое чувство, будто она врет? Точнее, недоговаривает. Лэйн посмотрела куда-то вверх, над моей головой. Я проследил за ее взглядом, но ничего не увидел. А она сверила это место своими серыми глазами. Я не выдержал и сократил расстояние между нами, притянув ее к себе за руку так, что она впечаталась в мою грудь лицом. Она мигом отпрянула, да с такой силой, что чуть не ударилась затылком о стену. Да что с этой девчонкой не так? — Мне нечего вам сказать, Генерал. Отпусти меня. Я не хочу здесь быть и это незаконно. — Так ты пришла сюда, чтобы заявить об этом? — с усмешкой спросил я. — Нет. Я же сказала, что не знаю как оказалась здесь. — Ты что-то видишь? — Нет, — довольно резко ответила она. Мне удалось предугадать следующие ее действия. Она ринулась к двери, но я во время успел схватить ее за руку. Толкнул в сторону стола, кажется, она больно ударилась об его край. Это не важно. Я расставил руки по бокам от нее, не давая выхода. — Не лги мне. Расскажи все. Матерь Божья, теперь она выглядит такой беззащитной и невинной, что мне удалось поверить в это.

Ранее

~Лэйн~

Я открыла дверь, и та издала протяжный и противный скрип, словно заранее предупреждая о том, что за ней скрывается. В нос ударил резкий запах ржавчины и чего-то еще, чего не смогла сразу распознать. Я сделала шаг вперед, и глаза начали привыкать к полумраку. Операционная была такой же заброшенной, как и коридор, но не пустой. Пол был покрыт слоем пыли и грязи, а стены украшали пятна плесени. В центре комнаты стояла железная кушетка, ржавая и изъеденная временем. Вокруг нее валялись медицинские инструменты, покрытые засохшей кровью. Я заметила несколько пластиковых контейнеров, в которых лежали человеческие органы, будто кто-то забыл их здесь после жуткой операции. Мой взгляд остановился на кушетке и я замерла от ужаса. На ней лежала женщина, отдаленно напоминавшая меня. Ее тело было искажено и мутировало. Кожа была бледной и покрытой странными наростами, а глаза, полные боли и страха, смотрели прямо в душу. Женщина дышала тяжело и прерывисто, каждый вдох давался ей с трудом. Я почувствовала, как сердце забилось быстрее, а руки начали дрожать. Не могу поверить своим глазам. Женщина на кушетке попыталась что-то сказать, но из ее рта вырвался только хриплый стон с добавлением бульканья, по губам скатилась алая тонкая струя крови. Я сделала шаг вперед, не зная, что делать. Мой разум был парализован страхом и отвращением. — Помогите... — едва слышно прошептала женщина, и ее глаза наполнились слезами. Почувствовала, как мои ноги подкашиваются и опустилась на колени рядом с кушеткой. Я не знала, как помочь этой несчастной, так похожей на меня. Зато смело могу заявить, что настолько страшно мне не было никогда. А когда наваждение прошло, я предстала перед Дмитрием и оказалась в тяжелой ситуации, если так можно выразиться. Теперь я прижата к столу и чувствую аромат табака и виски, исходящего от мужчины. Его взгляд на мгновение смягчился или мне показалось? Над его головой по-прежнему парила маленькая черная дымка, редко разбавляемая короткими и изящными вспышками, напоминающими молнии.        Мне вспомнился Каин — мой загадочный собеседник. И теперь я не знаю, что реальность, а что явь. Потому что тот, о ком я подумала мигом появился в кабинете, ударившись крылом о дверной косяк, но он будто даже этого и не заметил. Он стал моим спасением.        Генерал обернулся и между ними произошел какой-то немой диалог, после которого Дмитрий отошел от меня. Я не сдвинулась с места, в ожидании их следующих действий. — Ну и? Ты, кажется, должен патрулировать окрестность. Я не прав? — задал вопрос Генерал. — Меня сменил Пилеон. У меня к тебе дело, начальник, — ледяной голос ангела пробирал до дрожи в костях. Дмитрий посмотрел на меня. — Ты можешь идти. Тебя проводят. — Я и сама могу. — Не можешь. Будто в подтверждение его слов, в кабинет вошел знакомый санитар и увел меня. Мне лишь остается теряться в догадках: что же за дело бессмертного и что со мной, черт возьми, происходит...