В формальдегиде

      Машина пронеслась мимо коттеджа, в котором они обитали всё последнее время, свернула на повороте, пролетела мимо кладбища и заехала во двор, останавливаясь у подъезда. Невысокий трёхэтажный кирпичный дом с металлическими дверями в подъезд, за домом виднелась труба кочегарки, из которой вовсю валил серо-белый дым.       Пластиковое будущее вновь воняло переполненными мусорными баками и перегаром валяющегося рядом с ними алконавта.       — Как-то здесь грустно, — опечалено заметил Сома, выпрыгивая из машины.       — И неуютно, — отозвался Эдвард, разглядывая покосившиеся футбольные ворота на детской площадке, хотя детской её трудно было назвать, ворота без сетки, качели без качелей и сломанный турник.       — А вот и вы, что-то долго, — Роман встал с лавочки.       — В пробке застряли, — Инек взглянул на девушку, — Дор, вперёд?       — Вперёд так вперёд, — она вытащила из рюкзака ключи, подъездный еле впихнула в замочную скважину, дверь истошно взвизгнула пересушенными петлями и открылась.       Стены подъезда до середины были выкрашены тошнотворно-зелёной краской, местами с выбоинами штукатурки, ступеньки опасно крошились, рискуя провалиться прямо под ногой, на трети почтовых ящиков отсутствовали перегородки. Из одного из них Дора вытащила квитанции, тихо выругалась на сумму и на втором этаже отворила простенькую дверь из листа металла, ручки не было, после поворота ключа дверь сама отползла в сторону.       — Я, кажется, догадываюсь, почему вы не решились тут жить, — попытался съязвить Чеслок, но Дора и так стыдилась своего дома, хотя и искренне любила его.       — Разуйтесь только, — скомандовал Инек, проходя вперед.       В прихожую пришлось заходить по очереди, все просто не вмещались.       Пошарпанные обои, затёртый линолеум, простенькая мебель и пожелтевшие подоконники. Сложно было смириться с крохотностью этого жилища после изящных дортуаров, роскошных родительских домов, а Кадару и вовсе, огромного замка.       Редмонд неуверенно прошёл вперед, разглядывая комнатку, гитара и укулеле на стене, маленькое зеркало на столике с косметикой, диван, к стене пришпилены фотографии и детские рисунки.       — Вы действительно жили здесь? Простите, нам казалось в коттедже тесно, но здесь… Простите, не хотел вас обидеть.       — Полстраны так живёт, — Роман запрыгнул на подоконник, рассматривая облезшие тополя.       — Я чай сделаю, — Дора улизнула на кухню.       Стеклянный чайник быстро закипел, девушка, встав на косую табуретку, достала с верхней полки заварник, пачку козинаков и шуршащую жёлтую упаковку.       — Тут столько игрушек, — Джоан поднял плюшевую мышь со спинки дивана.       — Все — детские подарки, — усмехнулся Инек, садясь на пол у стены, — сто лет тут не был, такая ностальгия.       — Почему? — Лоуренс оторвался от разглядывания книжек на полке.       — У меня в этой квартире всё было, от первой пьянки до первого поцелуя.       — Инек! — зло крикнула Дора из кухни, — что было на пьянках, то остаётся на пьянках.       — Да ладно тебе, все по молодости грешили.       Роман рассмеялся, лукаво поглядывая на друзей.       — Змеёныш, марш сюда, я одна кружки не утащу.       — Чеслок, пойдём поможешь, — Синеглазка кивнул в сторону кухни.       Тут и втроём оказалось тесно, разномастные, наполненные лишь наполовину, кружки встали на две разделочные доски. Чеслок с лёгкой тоской рассматривал убогую плитку возле гарнитура, замацанный холодильник в метр высотой с гордой надписью «Вега», гудел этот монстр так, что казалось, вот-вот взорвётся.       Компания расселась на полу, неуверенно беря кружки.       — Пахнет очень вкусно, что это? — Вайолет поднял глаза на Дору.       — Юэ Гуан Бай, белый чай. Есть у меня пристрастия, — перевёл Инек и добавил от себя, — помимо сигарет.       — Инек!       — Что?       Было тесно, но уютно, всё здесь, казалось, застыло, забыв о времени. Стены, полки и даже пол были захламлены, но это нельзя было назвать беспорядком, всё аккуратно расставлено, просто слишком много вещей, не имеющих как смысла, так и назначения.       — Чай очень вкусный, спасибо, — Клейтон кивнул ей.       — Да пейте вы спокойно, — Дора, не выдержав, заговорила в переводчик телефона, — мы, конечно, оценили вашу вежливость, но не налегайте так на это. Мы друг друга и матом нежненько кроем, так что ваше поведение немного дико.       — А не дико, что мы попали в ваш мир? — нахмурился Гринхил.       Дора и Инек многозначительно переглянулись.       — Действительно, вы говорили, что поможете, но словно забыли об этом, — стыдливо заметил Эдвард, ставя чашку обратно на разделочную доску.       — Что же, я могу сказать правду, — забубнел металлический голос, повторяя слова девушки, — но вы ведь не поверите.       — А вы сначала расскажите, а мы потом решим, верить или нет, — благодушно усмехнулся Чеслок.       — Вот так, значит? Ну что же, — Дора с сомнением оглядела юношей, — два демона-полудурка решили испытать свои способности и дёрнули в наш мир из чужой вселенной группку юношей, рассчитывали на четверых, но группка наглецов испоганила им планы, итого мальчиков-зайчиков оказалось девять.       Инек начал на неё зло шипеть и одёргивать, но лившийся монолог было не заткнуть:       — По итогу силы, маны, XP, чем там адовы сущности напичканы? Оказалось, израсходовано больше, чем они думали, и теперь чиллят где-то между 7 и 8 кругами ада, отсыпаются, хорошо кушают, преимущественно души грешников, конечно. Мана, сами понимаете, святым духом не восстанавливается, если в аду, конечно, есть святой дух. Хотя почему бы ему там не быть, всё же большинство — падшие ангелы, а падшие ангелы, хоть и падшие, но ангелы, ангелы — твари божьи, святым духом наделены, но могут ли восполнять им внутреннюю энергию — большой вопрос.       — Дора! — не выдержал Инек, — хватит с них словесного поноса.       — Молчу-молчу.       — Извините, но это бред, — нахмурился Блюэр, — какие ещё демоны?       — Глубоко сомневаюсь, что демоны вообще существуют, — Чеслок сложил руки на груди, недовольно косясь в сторону тайком курящего на кухне Романа.       — А бог? В него тоже не верите? — Дора язвительно разулыбалась.       Попаданцы растерянно на неё уставились, устои Уэстонского колледжа не позволяли богохульствовать даже в чужом мире.       — Дора! — а вот Инек был верующим, даже крестился совсем недавно, всего за полгода до появления в его жизни названных девушкой существ.       — Молчу-молчу.       — Мы вам не поверим, не сочтите за грубость, — Клейтон поднялся и подошёл к окну, — разумеется, даже наше попадание сюда выглядит сном, но то, о чём вы говорите, совсем невозможно.       — Тогда выдохните, ребятки, иногда лучше всего просто подождать… — Инек допил чай одним глотком, от злости на девушку почти незаметные скулы вырисовывались ярче, делая лицо взрослее и суровее.       — А если мы не согласны просто ждать? — Мидфорд заметно поник, не получив понятных объяснений.       — Кеша Серегеич, сыграй, будь другом, у меня приступ лагерной тоски, — Роман словно вырос из стены, с которой уже снял гитару.       Инек приторможенно взял инструмент, задумчиво проводя по струнам, словно смахивал пыль, аккорды полились неожиданно нежно и тоскливо, хотелось подпевать, но языка Уэстонцы просто не понимали, так и сидели, обхватив остывающие кружки и таская козинаки из пачки, уютная тоска, уютный старый дом и уютные люди, то вызывающие доверие, то заставлявшие паниковать, как сейчас. Можно ли им верить? Чёрт его знает. Вот они придумывают им развлечения, показывая все стороны своего мира, но тут же путают, объясняя, что происходит.

***

      Возвращение домой выдалось тихим, кружковцы разбрелись по своим делам, оставив компанию растерянных юношей переваривать ТЦ, хрущёвку и слова о демонах. Что-то заскрипело и заворчало в коридоре, в дверной проём, чуть не вписавшись в стену, заехал Николас, казалось, что появление коляски его абсолютно не стесняло.       — Дорогие мои, кто спустит меня на первый этаж? Эдушка смотрит 64 сон, а я планирую поужинать, вам бы тоже не помешало. Мы такой рыбный пирог приготовили!       — Мы и без пирога поможем, — Герман улыбнулся, подходя к нему.       Рыжик отъехал назад, пропуская его:       — Без пирога как-то мотивации меньше, ещё скажете: «Иди ты, Николас, в задницу со своей коляской». Ладно я, но коляска? Большая же, не влезет!       — Вы с Дорой в одной школе уроки языка брали, как я смотрю, — фыркнул Чеслок, которого изрядно достало количество мусора в речи окружающих.       — Вовсе нет, милый, — дружелюбно щебетал Ник, не замечая недовольства, — видишь ли, мы живём под одной крышей и много общаемся, когда я много общаюсь с Ромой — Эдушка ревнует, с Эдушкой лучше говорить о чём-нибудь возвышенном, например о балете или о том, сколько орегано добавить в рыбный пирог, и совсем неважно, что орегано к рыбе не катит, а Инек, наш великий, ужасный и прекрасный, последний душнила, так что я предпочитаю Дору, существо неприхотливое и умеющее оценить мои прекрасные речевые обороты, а чего она от меня набралась — не моя забота, пусть страдают окружающие. И вообще, не будем же мы обращать внимания на всю херню, что лезет из моего рта?       — Вы просили помочь вам спуститься, — сконфуженно напомнил Гринхил, совсем потерявший суть разговора.       — Конечно-конечно, но юноша, молю вас, мне ещё не 74, а 19, я ваш ровесник, ради моей прекрасной физиономии, можно «На ты»?       — Можно, только давай поменьше слов? — усмехнулся Эдвард, тоже подходя к ним.       Даже вдвоём спустить коляску со скользкой лестницы оказалось проблематично, но им вполне удалось, Ник с коляски не доставал до шкафов, пришлось подчиняться приказам, доставая тарелки, разрезая пирог и накрывая на стол.       — Эдгар, ваш пирог просто чудо, — Харкорт улыбнулся, пытаясь загладить вчерашнее происшествие.       — Эд.       — Что? — парнишка опешил.       — Зовите так, а то с тёзкой путаться будем, — Эд отрезал себе ещё пирога, — да и так привычнее.       — Нам привычнее вовсе обращаться по фамилии, не злитесь, — попросил Сома.       — Да, знаю, я ведь тоже из Лондона, но тут это считается неуважительным, хотя, как хотите. Эдгар Тафт, будем знакомы, — парень пожал плечами, хмуро усмехаясь.       Случившееся с Ником сделало его тихим, все переживания читались на лице.       — Завтра пятница, у нас концерт в баре, хотите пойти? — прервал их Роман, с удовольствием пихавший пирог за обе щеки, худощавое лицо быстро обрело хомяковатый вид.       — Змеёныш, там последняя помойка, в меню пиво и орешки, что им там делать? Тем более Джоана точно не пропустят. Маленький, — Инек покачал головой.       — Мы их через служебку проведём, пить там и правда не стоит, а вот сидеть дома, я думаю, они скоро задолбаются, пусть отдыхают, пока есть возможность, — Дора пила кофе, закинув ноги на сидящего рядом Синеглазку.       — Так хотите?       — Наверное, — Вайолет отвёл взгляд.       — Да! — с готовностью отозвался Кадар.       — Думаю, будет интересно, — Лоуренс поправил очки.