Ад - это навечно

Игра началась В течение трех раундов игроки по очереди берут по одной карте из колоды. Основная цель игры - собрать определенную комбинацию карт, которая будет выигрышной. В каждом раунде игроки могут менять свои карты на новые из колоды, чтобы улучшить свою комбинацию. Побеждает тот игрок, у которого комбинация окажется сильнее всех остальных. Игра в карты может быть как увлекательным времяпрепровождением среди друзей, так и серьезным соревнованием на турнирах. Главное правило - оставаться спокойным и стратегически мыслить, чтобы выиграть. Хаск уже не только набрался опыта в этом, но и научился сдерживать эмоции. Его противник - властный сутенëр, рядом с ним его жертва и проститутка, а вокруг наблюдают друзья. Он знал, что не должен проиграть этой моли. Один раз он уже проиграл, и теперь страдает от этого. Первый раунд легко остался за барменом, что не могло не радовать ни его, ни его друзей. Но это лишь пуще злило Валентино, которого старался успокоить его "дружок". — Знаешь, когда ты злишься или нервничаешь, у тебя ус дëргается, — уведомил Хаск, мастерски играя со своей колодой, с широченной ухмылкой на лице. — Выдаëт твои эмоции... Сам же кот оставался невозмутимым. — Ладно, он хорош, — заметила подобное везение Ру, скрестив руки на груди. — Ты действительно неплох, gatito, — сдерживая бурчания, по-актëрски улыбнулся Валентино. А потом глянул на свои карты, меняя комбинацию. — Но здесь, боюсь, ты немного просчитался... Он положил их на стол. Блять. Кот действительно где-то смог просчитаться, от чего невольно получилась ничья. И он даже не догадывался о том, что моль смухливала, благодаря Вельветт. — Вот же блять... — тихо прорычал Хаск, когда узнал поражение во втором раунде. — Какая жалость... Для дальнейшего продолжения, думаю, нам придется поменять игрока, — сутенëр вальяжно закинул ногу на ногу, развалившись на стуле, пока другая сторона недоумевала. — Pimpollo займет место своего защитника... — Это он меня ща так обосрал? — понимая, что моль-переросток смотрит на него, задался вопросом Адам. И потом до него дошло. — Вот же жопа... — Нет. Я останусь для завершения, — строго отрезал Хаск. — Ты уже показал свои силы... бывший оверлорд, плюс ты ну уж слишком осведомлëн в картах. А мы же играем на равных, ведь так? — Вал лукаво ухмыльнулся, оперев голову о длинные руки. Кот что-то раздражëнно пробубнил, но встал со своего места, глянув на первого человека. Тот даже растерялся. — Я вообще хуй его знает как в это играть, — пожав плечами, шëпотом заявил он. — Давай, Адам, — решила поддержать его Чарли, положив руку на плече. — Ты видел, как это делается, а значит просто повторяй действия... Сейчас всë зависит от тебя. — Ебанутся, конечно... Проконстатировал бывший экзорцист, прежде чем медленно пройти на место бармена. При взгляде на хищного Валентино, он взглотнул, решая слегка дрожащими, вспотевшими руками взять свою колоду карт. Мгновение, и сутенëр стал довольно невозмутим. Теперь главное собраться и сделать самое невозмутимое лицо в жизни, хотя всë внутри парня так и кричало: «Блять, крутится мне на шесте до конца вечности». — Главное не торопись. Подумай, — тихо давал советы Хаск. — У тебя неплохие шансы... Если у него не будет карты посильнее. Он боялся. Боялся всех подвести. Как это было тогда, в отношении Небес. Но потом перед глазами пробежали три линии разных жизней: чëрная, белая и серая полосы. Первой можно считать то, как было совершено первое грехопадение, изгнание из дома и дальнейшая смерть. Как он потом оставался один очень долгое время, прежде чем стали попадать другие люди, его же далëкие потомки. Но он так и не смог увидеть ни свою жену, ни своих детей, от чего вновь впадал в отчаяние. И даже злость. На Ад. Вторая полоса была хоть и белой, но абсолютно пустой. Истребление — единственное, что хоть как-то придавало эмоций и смысла для существования. Он настолько был ослеплëн всеобщим обожанием к нему, ненавистью в сторону демонов и речами Сэры, что не осознавал как глубоко может упасть. Но тогда Лют была его первым другом за все эти года, что давало хоть что-то, помимо истреблений. Серая полоса, та грань, которую никогда не видел раньше Адам, стала лучшей полосой, хоть он и сперва пытался это отрицать. Вторая смерть помогла прозреть, найти свою старую любовь и... новых друзей. Понять, что такое искренняя поддержка не ради своего предназначения и статуса, а просто так, от всего сердца. Подобные мысли заставили Адама наконец спокойно выдохнуть, и полностью сосредоточиться на игре. За себя. За своего друга. За всех. — Ну? Готов вскрываться, pimpollo? — надменно улыбнулся его оппонент, посмотривя иногда на свои карты. — А ты готов проиграть, моль-переросток? — уверенно поинтересовался Адам. Напряжение повисло в воздухе. Первым карты обнажил тот, кто выиграл в последнем раунде. Хаск невольно чертыхнулся, что довольно иронично, учитывая, где они находятся. Дурной знак. Валентино становился только довольнее, наблюдая за реакцией бармена. Но его очки едва не сползли с носа, когда обнажилась колода оппонента, что тот аж забыл, как закрывать рот. — Ну, видимо шансы не настолько равные оказались, правда ведь? — протянул, с хитрой улыбкой, Хаск. — Чего? То есть, я... — до конца не понял правый человек. — Очевидно, друг мой первородный, что ты обыграл их, — деловито отозвался Аластор, заложив руки за спину. Он показался неожиданно, словно чëрт из табокерки. — И это было довольно захватывающее зрелище... Но только с поражением не смог смириться Валентино, наблюдая за тем, как начинают радоваться другие. Розоватый дымок покрывал половину помещение, а он подскочил так, что стол перевернулся. — Ты, сукин сын... Ты отобрал у меня мою лучшую шлюшку, — прошипел он в сторону Адама. — Это тебе так просто с рук не сойдет! — Ох, дорогуша, — оставался спокойным первый человек, после слегка ухмыляясь и медленно поднимаясь со своего места, раскрывая кожанные крылья. В руках оказалась его гитара. — Уже сошло... Астоловисто, шлюшки! Стоило ему вдарить по струнам, как красная ударная волна снесла всех троих оверлодов так, что те пробили собой стенку и вылетели из отеля, около которого столпились грешники. С гитарой в руках, Адам показался на крыльце, злобно стреляя глазами. — Ну, кто следующий хочет на концерт? Толпу как смыло в этот же момент. Одна Кармилла оставалась на своëм месте, с невозмутимым видом. Но нападать она не стала, понимая, что он, как и она когда-то, защитил свою территорию. Чужая еë вам же не касается. Она просто хотела убедится, что все сказанное правда, но после лишь обменялась кивком с бывшим экзорцистом и ушла. Команда Ви соскребла себя с пола. Что Вал, что Вокс, хотели было вернуться и дать отпор, но Вельветт их затормозила, понимая, что против первого человека они не вывезут, раз Аластор тогда этого не смог. А потому она просто взяла и утащила их обратно на их территорию. Энджел, чей контракт теперь был аннулирован, едва ли не со слезами на глазах, первым обнял Адама со спины. В любой бы другой ситуации, это бы настораживало, но сейчас можно это и принять. — Ты просто мой спаситель! — Ну, такова, видимо, и должна была быть моя роль, — неловко посмеялся тот, пока паучок отпустил его и подошëл к другому своему спасителю. — И я конечно же не забуду про тебя, Хаски... С долей нежности, и кокетства, в голосе, протянул он, беря кота за щеки и неожиданно прильнув к его губам в смачном поцелуе. Кот аж протрезвел, глупо улыбаясь и пошатываясь, когда его отпустили. Адам и Чарли встретились взглядом. Она благодарно улыбнулась. — Воу... — послышался голос Люцифера, что стоял около дыры вместо двери. — Помню, раньше здесь была дверь... Я что-то пропустил? — Пап, — ответила Чарли, под руку затаскивая своего отца внутрь. — Я обязательно тебе все расскажу. Но для начала... Ты же помнишь Еву, да? Сама указанная личность скрестила руки на груди и хмыкнула, недовольно смотря на серафима. Тот в свою очередь нервно посмеялся, припоминая еë. Кажется теперь они будут соседями, если она решит остаться. А она останется ради Адама. — Кстати, думаю вы должны кое-что знать, — подал неуверенно голос сам первый человек, привлекая внимание семейства Морнингстар. А сам он продолжил уже более уверенно и серьëзно, что не каждый день увидишь. — Это насчет Лилит...