Демоны бандитского Петербурга

— Да чтоб тебя… Ворон сидел за столом, схватившись за голову. Узнав о том, что Джокер одним ударом отправил шантажиста в больницу с несколькими переломами, он поначалу даже не поверил. И не в то, что Саша в принципе на такое способен, а скорее в то, что он нарушил приказ «привезти Хариса в относительно целом состоянии». Когда Ворон так говорит, он подразумевает легкое избиение без сильных повреждений. Но несколько переломов… Джокер стоял в стороне, держа себя в руках и пытаясь переварить произошедшее. Ещё в квартире он понял, что не просто не рассчитал силу, а использовал то, чего у него быть не должно. И пусть сердце противилось и не желало принимать вот такую нереальную реальность, мозг словно уже «понял, принял». Это пугало, настораживало, но… в то же время Саше хотелось узнать, на что ещё он теперь способен. От мыслей отвлёк чуть голос Ворона, прозвучавший с заметной хрипотцой, будто он недавно долго на кого-то орал. — Нос, скула и четыре зуба. Ты действительно думаешь, что я поверю, что ты «слегка разок ему врезал»? — Подняв голову, Вениамин Сергеевич посмотрел на Джокера с недоверием и злостью. — Ты боксом что ли начал заниматься, а мне не сказал? Саша отвернулся, закатив глаза. Это стало бы отличным объяснением его внезапно возросшей силы, но боксом Джокер не занимался. Да, мог попинать грушу в зале, знал пару приёмов и имел небольшой опыт в драках на кулаках, но это даже с натяжкой нельзя было назвать боксом. И всё же Ворону можно и соврать немного. Для его же спокойствия. — Ну… — Саша неоднозначно пожал плечами, позволяя отчиму самому додумать продолжение ответа. Затем добавил, как бы отвечая на предыдущее вопросы: — Переборщил. — Переборщил?! — Вставая со стула, Ворон выглядел как грозовая туча, надвигающаяся на Джокера с угрозой смертоносного удара молнии. Он словно мог начать в любой момент рвать и метать, что было вполне в его духе, но явно не в такой ситуации. По крайней мере раньше Саше особо сильно за избиение врагов не прилетало, только вот сегодня с самого начала дня не как раньше. — Слушай, я тебе компромат привёз. Спецы флешку проверили, копий у этой инфы нет. Ну поломал мужика немного, я ж не спец… — Вот именно! — Вениамин Сергеевич ударил кулаком по столу, скривившись от злости. Вздрогнув, Джокер сдвинул брови к переносице, смотря на него. — Как так получилось, что ты не специально кулаком ему пол рожи проломил? Вздохнув, он сел на место, постепенно успокаиваясь. Саша молча сверлил взглядом стену, сжимая кулаки за спиной. Привычное недовольство отчима странно злило до побелевших костяшек. Джокер прекрасно понимал, что отчасти сам виноват в нынешнем состоянии Хариса, только он и правда не хотел. Внутренний гнев из-за выстрела и внезапно возросшая сила сделали своё дело, но Ворону же этого не скажешь. Показать, конечно, можно, только Джокеру неизвестны возможные последствия. Варианты — да, но не итог. Он и так из-за порезов переживает, а тут… — Ещё и раненой рукой, — вдруг сказал Вениамин Сергеевич, а Саша будто только сейчас это понял. Посмотрел на забинтованную правую руку с немым удивлением, будто видел её впервые. — Чудо, что он тебе голову не прострелил. Подняв голову, Джокер перевёл на отчима вопросительный взгляд. Сейчас его голос был переполнен не только злостью, но и волнением. Только теперь Саше казалось, что Харис здесь совершенно ни при чём. — Я перестаю понимать, на что ты злишься. Ворон вдруг поинтересовался: — Ты что-то принял? Смысл и намёк были предельно понятны. Такое подозрение Сашу оскорбило, но в то же время он подумал, что уж лучше бы был под наркотой или допингом — тогда его состояние могло быть объяснено конкретной и вполне естественной причиной. В какой-то момент Джокер подумал, что можно и положительно ответить. Ворон, конечно, не одобрит и будет злиться только сильнее, но лучше так. Он уже хотел ответить, но Вениамин Сергеевич подскочил с кресла и схватил его за плечи, заставляя посмотреть себе в глаза. Саша поджал губы, а Ворон несколько секунд постоял неподвижно и ослабил хватку, затем и вовсе отпуская его. — Я понимаю, что я тебе не родной отец. Но ты ведь можешь поговорить со мной, если что-то не так. «Извини, Ворон, но лучше тебе не знать», — подумал Саша на вдохе, но произнести этого не смог. — Всё нормально, я ничего не принимаю. Просто силу не рассчитал. Сомневаясь, что отчему поверил, Джокер посмотрел на него виновато, слегка поджимая губы. Ему очень хотелось, чтобы Ворон остался с мыслью, что всё в порядке и переживать не стоит. Хотя Саша и сам нервничал из-за всего, но старался не подавать виду. Любопытство отошло на второй план, оставив место волнению, когда Джокер вернулся в машину и разбинтовал руку. От довольно глубоких царапин, которые по-хорошему стоило бы зашить, остались пара бледных шрамов на гладкой коже. Хмурясь, Саша рассматривал свою руку, прощупывал и растягивал кожу, ожидая почувствовать боль. Но ничего не было. «Может показалось?» Он прекрасно понимал, что это глупый вопрос, потому что его царапины видел как минимум Ворон, которого они заметно встревожили. Вспоминая боль от когтей существа, Джокер с дрожью вспомнил и момент «прыжка Гордеевой», когда он не мог пошевелиться. Когда кости начали с треском ломаться. Саша быстро достал из кармана телефон и набрал номер Гордеевой. Ему нужно было убедиться, что это просто сон. Сон, который коснулся только его, и никого более. Длинные гудки тянулись слишком медленно, но Арина Ильинична не отвечала. Волнение нарастало, как катящийся с горы снежный ком, а ответа не было ни после первого звонка, ни после второго. — Поехали в опорник, — бросил Саша севшему за руль Шраму. Видя напряжение друга, он без лишних слов выехал со двора. Джокер мог бы позвонить кому-нибудь из коллег Гордеевой, хотя бы тому же Тельцову, но вряд ли добился бы вменяемого ответа, так ещё бы и саму Арину подставил. Саша сильно сомневался, что после его вопросов о местонахождении и самочувствии Гордеевой, другие менты не стали бы интересоваться, почему вдруг особо неприятный ей бандит начал о ней волноваться. Конечно, визит в ментовку тоже не пройдёт без последствий, но Джокеру после такого неприятного сна практически жизненно необходимо всё выяснить. Хотя он же и так её от работы на обед на машине забирал, чего уж теперь об этом говорить. Едва Шрам притормозил, Саша хлопнул дверцей автомобиля и за несколько секунд скрылся в здании опорного пункта. На стук из кабинета донёсся ленивый голос участкового. — Войдите. Саша чертыхнулся, понимая, что Гордеевой там нет, но чисто ради приличия решил заглянуть. — Здарова, Телец. — Он привычно ухмыльнулся, подходя ближе к столу Виктора Андреевича. Тот отреагировал на него как-то странно: вздрогнул, глаза выпучил — испугался. — Да не боись, я тебя пока не съем. Ты мне лучше скажи, куда Гордеева подевалась. — Т-так… она к операм ушла. Ещё в обед… Тельцов дрожал как осиновый лист, глядя на Джокера с явным страхом. Захотелось сказать «бу» и посмеяться, но Саша всё же сдержался. А внутри всё только сильнее напряглось. — Ладно, выдыхай. Хмыкнув, Джокер вышел из опорного пункта и сразу сказал Шраму ехать к РОВД. Сон всё не давал покоя, как и слова Тельцова о том, что Арина ушла ещё в обед. Время примерно совпадало, но верить в плохое не хотелось. Ну не выпрыгнула же она из окна на самом деле. Верно? Оказавшись у здания РОВД, Саша сразу пошёл в отдел к оперативникам, мысленно готовясь к встрече с «друзьями». Но в кабинете оказался только Коробицын, что облегчило задачу, хотя и он способен включить язвительный режим и докопаться до чего угодно. — Майор, — поздоровался Джокер, закрывая за собой дверь. Николай Степанович посмотрел на него с лёгким удивлением и подозрительной радостью, слишком уж очевидно наигранной. — Комолов. Никак сдаваться пришёл? Или работёнку решил нам подкинуть? Подойдя к столу, Джокер усмехнулся, глядя сверху вниз и покачал головой. — Да я бы с радостью, но пока обойдётесь. Я, товарищ майор, Арину Ильиничну ищу, да всё никак найти не могу. А уважаемый Виктор Андреевич сказал, что она к вам заглядывала. Не подскажете, где бы мне её найти? Тихо усмехаясь, Коробицын только развёл руками, тем самым говоря, что понятия не имеет, где сейчас Гордеева. — Увы, — добавил он. — А зачем она тебе? Влюбился что ли? «Не твоё дело», — хотел бы сказать Саша, но сдержался и ответил со слегка ядовитой улыбкой: — Точно. Собираюсь её отбить у… кого-то. Он отошёл от стола, разворачиваясь и собираясь уехать, чтобы проверить ныне самый очевидный вариант — её квартиру. Мать Арины вряд ли его пустит, но Джокер надеялся, что хотя бы неё что-то узнает. — Только не говори, что ты из-за этого краситься начал, — услышал он насмешливый голос Коробицына у себя за спиной и медленно обернулся. В голове крутился единственный вопрос: «Чего, блять?», но он его не озвучил. Однако выражение лица выдало его с потрохами, продублировав мысли в визуальную реальность. Хмыкнув, Коробицын ответил на неозвученный вопрос: — У тебя волосы темнее стали. Саша несколько секунд смотрел на него, хлопая глазами, а затем моментально взял себя в руки и пожал плечами. — Так делишки тёмные проворачиваю, вот на волосах и отразилось. Махнув рукой, он не стал дожидаться следующих реплик Коробицына и выскользнул за дверь. Теперь к мыслям об Арине добавились и мысли о словах майора. «Краситься… Волосы темнее…» — Да какого хера…