Гарри Поттер и демон кошмаров

      Святочный бал был незабываемым. Старые каменные стены отражали сияние ледяных фигур и рождественских украшений, со всех сторон раздавалась музыка, ученики шумели и суетились. С самого утра девушки приводили себя в порядок, а парни переживали и перепроверяли одежду. Близнецы Уизли сколотили состояние за один вечер, продавая духи с амортенцией и туфли, зачарованные на защиту от давки ног партнёра по танцам. О том, действительно ли они работают, никто не знал до самого бала.       Димон тоже подзаработал, продавая в гостиной алкоголь для закрытых ночных вечеринок, которые начнутся после самого бала, а Гарри получил множество комплиментов благодаря тёмно-зелёной парадной мантии и впервые уложенным волосам. Оставалось загадкой, подействовали ли десятки заклинаний Дафны и Панси, или просто волосы Димона смягчили природное «гнездо» на голове Гарри.       Весь вечер был полностью в распоряжении Поттера, что приносило подростку больше паники и тревоги, чем радости. Адели была одета в невероятное платье, отливающее золотом и серебром. До самого бедра шёл разрез, оголяя правую ногу в туфлях на завязках до середины голени. На руках она носила полупрозрачные перчатки до предплечья, а волосы были накручены и собраны в свободную прическу с золотыми шпильками. Чтобы выглядеть более гармонично, француженка подобрала Гарри золотые накладные манжеты для мантии, цепочки и накладные серьги. На последнем настоял Димон, но Гарри не мог не согласиться, что небольшое золотое кольцо добавляло ему шарма. В итоге их пара выглядела органично и выделялась, в основном благодаря Адели. Она не жалела самолюбия Поттера и с лёгким сердцем надела самые высокие каблуки, становясь чуть выше него.       Первый танец не обошёлся без неловкостей, и Гарри был уверен, что его красные щеки не скроет даже сияние платья Лестрейндж, но его спутницу это не смущало. Когда первый медленный танец закончился, заиграла спокойная классическая музыка, которой наслаждалось старшее поколение, пока студенты общались и воровали сладости со столов. Адели убежала к своим подругам, пообещав вернуться на два танца, а Гарри направился искать своих друзей.       К его удивлению, первым он наткнулся на Кребба и Гойла. С этими двумя он обычно не пересекался и старался их избегать. На факультете у них была не лучшая репутация, так как их семьи лишились всего после падения Волан-де-Морта. Единственным способом остаться в высшем обществе для их семей было либо найти покровительство более могущественной семьи, либо брак, но на правах младшего супруга. Так они стали мальчиками на побегушках, в основном прислуживая Малфою. Так как умом они не блистали, рассчитывать на их смекалку было сложно, и внешностью для брака они тоже не выделялись. Однако после того, как Драко потерял интерес в поддержании их будущего, они начали искать нового «спонсора».       Неловко перекинувшись приветствиями, Гарри направился дальше искать знакомых. Тео и Дафна кружились в танце, а Забини был облит лимонадом. Оказалось, он должен был пригласить Лаванду, хотя та ему отказала, и не идти с новой подружкой. Гриффиндорка была настолько обижена, что зачаровала лимонад на неотмываемость, так что Гарри с тоской проводил намокшего товарища к выходу из Большого Зала.       Дальше Гарри встретил Панси, которая, к его великому удивлению, беседовала с Полумной. Третьекурсницу пригласил знакомый с Когтеврана, и она планировала провести вечер с Джинни, которую на бал взял Рон. Панси была в элегантном шёлковом платье, и в отличие от француженок, ученицы Хогвартса одевались куда более закрыто и скромно, пусть и не менее красиво. Лавгуд была одета в ярко-жёлтый костюм с удлинённой плиссированной юбкой красного цвета поверх брюк. Димон не переставал восхищаться стилем Полумны, и Гарри даже позволил ему выразить весь восторг, уступив контроль на пару минут.       Драко нашёлся неподалёку. Под стать Панси, он был одет в белоснежный костюм. Минимализм делал его мантию элегантной и утончённой, а бледность парня была аристократична до безумия. Что-то в этом безупречном образе заставило Гарри покраснеть, и вместо того чтобы окликнуть друга, он просто уставился на него, не в силах оторвать взгляд. Когда Малфой наконец его заметил, то и сам замер на несколько мгновений, покрываясь розовыми пятнами.       – Поттер, – вместо приветствия выдал Драко, неловко сжимая бокал с лимонадом, – твоя пара сбежала из-за отдавленных ног? Не смей никому говорить, что я помогал тебе. Мне не нужен такой бесполезный ученик.       В итоге их препирательства переросли в беседу, длившуюся весь вечер. Иногда их вызывали на танцы их кавалерши, но в основном они просто смеялись и спорили, сидя за одним столиком. Под конец преподаватели покинули Зал, оставив лишь Флитвика для поддержания дисциплины, и бал превратился в дискотеку.       Гарри и Драко, смеясь, наблюдали, как их однокурсники пускались в танцы под ритмы современной музыки. Обстановка становилась всё более раскованной, и Гарри почувствовал, что напряжение, всегда висевшее между ними, медленно растворяется. Драко, казалось, тоже расслабился, забыв о своём привычном холодном высокомерии.       — Знаешь, Поттер, — сказал Драко, наклоняясь ближе, чтобы перекричать музыку, — я бы предпочёл стать гриффиндорцем, чем присоединиться к этому стаду неотёсанных идиотов.       — Неужели?       Они замолчали, глядя друг другу в глаза. Казалось, что вокруг них нет никаких сумасшедших подростков. Гарри вдруг почувствовал, как его сердце забилось быстрее.       — Возможно, тебе стоит сменить галстук на красный? — неожиданно предложил Гарри, прерывая момент.       Поттер не дождался ответа и, схватив Драко за руку, они направились в центр зала, где толпа студентов прыгала в такт музыке. Под давкой и криками, перемешанными с музыкой, двое парней запрыгали вместе с остальными, невпопад подпевая неизвестной мелодии. Они всё время заливались смехом, отдаваясь чувству свободы и вседозволенности, которое возникало в безумной толпе.       Заметив, что из-за давки они вот-вот разъединятся, Малфой ухватился за руку Гарри, притаскивая его ближе к себе. Тяжесть ритма отдавалась эхом в груди, но ритм сердца и дыхание сбились по иным причинам. Поттер крепче сжал руку Драко в ответ, также взяв его вторую ладонь. Не сговариваясь, они стали в пару и медленно покачивались в медленном танце под тяжёлый рок. Они не произносили ни слова, лишь тяжело дышали, не отрывая глаз друг от друга.       — Ты становишься лучше, — тихо сказал Драко, едва заметно усмехаясь.       — Спасибо тебе за уроки, — ответил Гарри, стараясь отвести взгляд, чтобы не выдать своих смешанных чувств.       Песня постепенно завершалась, и Гарри вдруг понял, что ему не хочется, чтобы этот момент заканчивался. Он чуть сильнее сжал руку Драко, и тот ответил взаимностью. Музыка затихла, и на мгновение в зале повисла тишина. Они замерли, глядя друг на друга, и Гарри почувствовал, как между ними словно натянулась нить.       — Возможно, тебе стоит чаще практиковаться, — прошептал Драко, его голос звучал неожиданно мягко.       Гарри кивнул, не в силах отвести взгляд. В этот момент он понял, что между ними возникло нечто непонятное, что-то, что он не мог до конца понять, что-то, что возникло на месте всех прошлых обид и разногласий.       Утро после бала было наполнено снятием баллов у напившихся студентов, сборами на рождественские каникулы и неприятными взглядами Каркарова. Тот почему-то был уверен, что Гарри Поттер является причиной его проявляющейся метки, которую тот крайне неосторожно показывал Снейпу. Также утром домовик передал сообщение, что профессор Литвик, преподающая в этом году УзМ, вызывает его на встречу.       Гарри и Димон давно знали о её присутствии в замке, поэтому приглашение не вызвало много вопросов. Поттер распрощался с друзьями, пообещал Забини написать, сможет ли он прийти на бал в его поместье, и с уменьшённым чемоданом направился к кабинету Саманты Литвик.       Высокая женщина с низким голосом перебирала письма на столе, молча указывая на место перед собой. Спустя несколько минут молчания, она всё же протянула письмо с уже знакомыми Гарри чарами. Димон прокусил палец, проведя по сургучной печати, и письмо вскрылось, открывая вид на мелкий подчерк Барти Крауча.

Когда в одном теле две души, та, что истинная, запачкана в крови. Его рукою должен быть разбит сосуд, где будет посажена роза.

      — Что?       Доминика без слов провела большим пальцем по горлу, и Лилиан наконец понял посыл письма.       — Владелец тела — Гарри должен убить того, чьё тело я займу? — уточнил Димон. — И где найдётся доброволец?!       — Мы можем предоставить сосуд, — продолжала проверять работы профессор Литвик. — Прошу заметить, что качество сосуда пропорционально превосходству тела после ритуала.       Гарри тут же заявил, что не собирается никого убивать, что было довольно справедливым замечанием. Это создавало ряд проблем, но Димон привык идти сложным путём. Однако не пришлось размышлять и десяти минут, как голову вдруг озарила идея, наведённая мышкой, что была нарисована у края картины.       — Ничего, если труп немного разложился? — аккуратно спросил демон, и Гарри тут же понял, о чём тот полумал.       — Это может повлечь за собой последствия, но если сохранился основной каркас тела, то ритуал должен сработать, — отвлеклась от бумаг женщина.       В отличие от того, какой Доминика явилась им впервые, вместе с Краучем-младшим, в школе она носила парик длинных волос и широкие одежды, скрывающие её характерную грубость и мужественность. Верная слуга Волан-де-Морта была в Хогвартсе с самого начала года, но Димон не хотел лезть в дела злодея-политика, поэтому всячески избегал женщину. Понятное дело, та быстро разоблачила, что он является Гарри Поттером. Тёмный Лорд никак не показывал своих знаний, пока сам Димон не пришёл к Доминике выпрашивать порт-ключ к Азкабану, обе стороны притворялись, что не знают друг друга в лицо. После они пересеклись лишь дважды: когда сбежавшие узники достигли своего господина, и сейчас.       — Тогда я пошёл выкапывать одного знакомого. Состояние тела будет ужасным, ритуал нужно провести как можно скорее, — Димон поднялся из-за своего места и направился к выходу, получив обещание предоставить портал к месту проведения ритуала до утра.              Трансфигурировать палку в лопату заняло около минуты, после чего Димон принялся за физический труд. На опушке Запретного леса не было видно заката, и темнота наступила почти неожиданно. Уханье сов сменилось рокотом луношалков, охотящихся с воздуха на мелких зверушек в лесу. Иногда были слышны пробегающие табуны кентавров и перешёптывание деревьев.       — Дим, а почему ты стал демоном? Это из-за поступков при жизни или твоё посмертное решение? — вдруг нарушил тишину Гарри.       — Демонами становятся не многие. Только те, кто отказываются уходить, но при этом готовы больше никогда не появляться в своём времени. К примеру, те, кто не хотят бросать родных, не станут демонами, потому что, переродившись тёмной сущностью, они уже пропустят все их жизни, предпочитая становиться призраками. Становясь демоном, ты обрекаешь себя на существование в Небытие, — начал объяснять вслух Димон. — Таким образом, не многие решаются на существование в Небытии. Там нет жизни или времени, и покидаешь ты его только для служения хозяину призыва. В Небытии также обитают другие тёмные сущности, вроде дементоров и непокорённых душ. Твари вроде нас питаются энергией Ян, в обмен воспроизводя в мир тёмную магию — энергию Инь. В общем, хорошего в бытии демоном мало.       — Тогда почему согласился ты? И можно ли перестать быть демоном?       — У меня свои причины. Я никогда не цеплялся за жизнь, ведь я был солдатом, но меня всегда что-то держит на этой земле. Даже не знаю, почему выбрал этот путь… А из этого положения есть только три выхода. Став на путь Небытия, ты обязуешься следовать лишь одному правилу — всегда выбирать смерть. Выбрав существование во тьме вместо перерождения, ты уже выбрал жизнь, посему дальше всегда должен следовать за Смертью. Это значит, что я не имею права спасать того, с кем не связан контрактом, если только ты не попросишь меня. Это растяжимое понятие, и обычно нарушением считается спасение того, кто дорог тебе, как в истории дементоров. За это ты лишаешься энергии и просто исчезаешь из всех миров, без шанса на перерождение. Второй вариант тебе известен — непослушание или утеря хозяина, тут всё просто. Ну и, наконец, самый невозможный вариант — принятие Небытия и становление Ничем. Приняв и осознав смысл жизни и Небытия, достигнув условной нирваны, ты очищаешь свою проклятую душу. Что это значит, никто особо не знает, но звучит круто!       — Согласиться на рабство с абстрактными правилами настолько в твоём стиле, что я даже не удивлён, — вздохнул Гарри, но его мысли прервал звон лопаты.       — Нашёл!       С деревянным гробом на руках, Димон вместе с Гарри активировали портал в три часа утра. Через мгновение они уже стояли на ногах посреди подземелья для ритуалов и зельеварения. Поттер закономерно удивился, что место было довольно обычным, вместо какого-нибудь мрачного и страшного кладбища или заброшенного дома.       Когда в зал вошёл Барти в сопровождении ещё одного мага, что держал Темного Лорда, Димон уже поставил гроб на полу, стараясь глубоко не вдыхать трупную вонь.       — Приветики! — замахал руками Димон. — А ты выглядишь гораздо лучше, Барти! Уже не такой нервный. Да и Володя, кажется, подрос. Ох, как быстро растут дети.       — Заткнись, — шикнул на него Барти, направляясь к котлу с охапкой ингредиентов. — Скажи спасибо, что мы согласились провести ритуал в срочном порядке.       — Спасибочки, — ухмыльнулся Димон, усаживаясь на табуретку. — Что мне делать?       — Ждать, — заткнул его мужчина, который укладывал Волан-де-Морта на трон. В нём Димон с удивлением узнал Мальсибера, которого вытащили из Азкабана.       Дальше закипела работа. Крауч варил зелье, пока Мальсибер собирал свечи и зачаровывал атрибуты ритуала. У Гарри взяли целую чашу крови, но Димон всё же уговорил их принести ему еды, дабы тот не потерял сознание от её потери. Тёмный Лорд не вымолвил ни слова, молча наблюдая за всем из угла, пока остальные суетились с ритуалом. Они хотели успеть к пяти, чтобы во время ритуала им благоволила энергия луны. После начертания схем и рун на полу, Мальсибер начал вскрывать простой деревянный гроб. Как только одна из сторон отвалилась, зал наполнила вонь разложения.       — А трупа посвежее не нашлось?! — гневно воскликнул мужчина, закрывая нос рукой. — Да у него все органы уже расплавились!       — Это необходимо для перемещения тела? — поинтересовался Димон, вместе с Краучем пытаясь проветрить помещение. — За год он не сильно разложился. Там было холодно, да и много тёмной магии, поэтому на костях даже остались мышцы.       — Что скажешь, Мальсибер? — впервые подал хриплый голос Волан-де-Морт.       — Ритуал должен сработать, но после перемещения проблем со здоровьем не оберёшься. Думаю, долго это тело не протянет, мой Лорд, — склонил голову в поклоне Мальсибер.       — Оно протянет пару лет? — поинтересовался Димон.       — Не больше, — кивнул мужчина в ответ.       Демон дал согласие продолжать. С его маной можно было удержать это тело в сносном состоянии, возможно, оно даже полностью восстановится. Если же нет, то служить ему осталось всего три года, а значит, проблем возникнуть не должно.       Тело Питера Петтигрю разлагалось всего год, но уже было неузнаваемым. То, что его убил сам Гарри, было чистым везением, как и то, что у него не осталось в живых семьи, чтобы передать труп. Он так и лежал в простом трансфигурированном деревянном гробу весь год, ведь Дамблдор не устроил ему должных похорон, да и сам он скончался в ту же ночь.       На груде разлагающегося мяса удалось высечь необходимые руны. Дальше Гарри раздели, омыли зельем и уложили на пьедестал. На его животе начертили руны гнилой жидкостью из тела Петтигрю. Крауч подал Гарри кубок с зельем, и ритуал начался.       Барти произносил заклинания на латыни, и Гарри начал ощущать странные движения в собственном теле. Запоздало он испугался того, что должно произойти. Всё ли пройдёт хорошо? Поступит ли Димон в Хогвартс? Сможет ли он всё ещё быть рядом? Даст ли им уйти Волан-де-Морт? Останется ли он снова один?       Сознание начало медленно утекать сквозь пальцы. Голова трещала по швам, казалось, его мозг раздирают на части. В горло поднялась тошнота, а глаза горели, словно от жара. Боль была не как от удара, но неприятной и невыносимой. Гарри не знал, издал ли он хоть один звук. Кажется, он даже слышал голос Димона у себя в голове, но всё вокруг начало затягивать его темнотой. Прежде чем он потерял связь с миром, он ощутил полную пустоту внутри. А дальше была лишь тьма.       Тело Гарри Поттера обмякло, а труп рядом с ним зашевелился. Жидкая кожа закипела, кости начали ломаться и срастаться с омерзительным звуком. Его всего трясло, и даже по завершению ритуала тело не успокаивалось. Ноги вытягивались, волосы медленно проступали из черепа, высохшие глаза снова наполнялись склерой. Прошло менее получаса, прежде чем метаморфоз завершился, и тело перестало дрожать.       У мужчины, что приподнялся с камня, была серая кожа и белые волосы, и было неясно, выглядел ли он так сам по себе или же это результат состояния тела. Жёлтые глаза медленно скользили по собственному телу и комнате, пока не замерли на Гарри. Не произнеся ни слова, он поднялся, взял предложенные рубашку и брюки, а также уменьшённый чемодан Поттера, накинул на спящего подростка мантию и поднял того на руки. В одной из его рук появился меч.       — Благодарю за проделанную работу. Мы пойдём, — бросил на прощание демон и разрезал воздух мечом, словно масло, исчезая из подземелья.       На самом деле он не знал, куда его приведёт меч. Обычно он должен был привести его к Хозяину в случае опасности, но сейчас Гарри был рядом с ним. Оставаться в окружении потенциальных врагов он не собирался, а потому побег был самым лучшим исходом. Стоило ему перешагнуть через разрубленное пространство, как он оказался под сильным снегом, на тёмной улице. Была зима, и светало поздно, поэтому было сложно разглядеть, где именно они оказались.       Снег оседал на лёгкой рубашке, быстро таял, и вскоре Димон начал намокать. Капли воды впитывались в серую кожу, помогая восстанавливающемуся организму. Голова кружилась, думать было невыносимо сложно. Всё тело ломило под весом Гарри, а глаза щипало от сухости. Сделав несколько неуверенных шагов, Димон увидел небольшой обветшалый домик и уверенно направился к нему. Стучать руками не представлялось возможным, ведь он всё ещё держал в руке меч, на всякий случай. Не особо заботясь о манерах, демон просто начал пинать ногой дверь.       Он надеялся, что в этом заброшенном доме живет хоть кто-то, и удастся раздобыть воды и одеял, чтобы Гарри мог восстановиться, но вид дома был настолько ужасным, что Димон быстро разочаровался. Едва он занёс ногу, чтобы выбить дверь окончательно, как она резко открылась.       — Лилиан?!       В глазах потемнело, и сердце ухнуло вниз.       — Иоан?