В тихом омуте

— Как-то Вы зачастили ко мне, Олег Давидович, — Стрелков откинулся на спинку своего кресла, пристально смотря на Олега. — А это чтобы Вы за мной соскучиться не успевали, Евгений Борисович, — Волков ухмыльнулся и сел напротив старосты. Признаться, его радовало, что больше в компании Стрелкова не надо было притворяться, что они рады друг друга видеть, и мучить себя вынужденной дежурной вежливостью. Сегодня он решил прийти к Евгению не в привычном образе, в рясе, а в обычной одежде. Должно быть, в повседневных брюках и обыкновенной рубашке с закатанными рукавами, обнажающими многочисленные шрамы из, так сказать, прошлой жизни он в последнюю очередь ассоциировался с церковью. А его мрачный внешний вид и нахмуренные брови явно не добавляли в весь его образ ощущения душевного спокойствия и миролюбивости. — Да какое уж. Только о Вас все кругом и говорят, — Стрелков скрестил руки на груди и чуть склонил голову. — Что Вам в этот раз нужно? — Самую малость, — хмыкнул Волков. Он не менее внимательно наблюдал за собеседником. И не без удовольствия отмечал для себя, что Евгений с каждым его визитом нервничает все больше. Наверное, если ты даже будучи священнослужителем внушаешь людям чувство опасности, это повод задуматься. Тем не менее, в этой ситуации для Олега такая реакция на него была очень кстати. Так что он нисколько не собирался принимать добродушный всепрощающий вид доброго священника. — Пообщаться с Вами хочу. Вы же не против? — хищно оскалился Олег. — Отчего ж мне быть против? Я пообщаться всегда не против, — постарался как можно более спокойно и расслабленно сказать Стрелков. — Ну вот и славно, — Олег вальяжно раскинулся в кресле, положив руки на подлокотники. — Расскажите уже мне, Евгений Борисович, что случилось с Сергеем и Дмитрием. Будьте так любезны, — Волков тихо хмыкнул, решив не ходить вокруг да около. Несмотря на то, что эмоциональное преимущество было явно на его стороне, Олегу все равно не слишком сильно хотелось задерживаться в кабинете старосты. В последнее время он все больше разочаровывался в том, что он делал, все более приходя к мыслям о своей полнейшей бесполезности. И чувствовал все меньше необходимости идти к смирению и хоть как-то сдерживать себя. Так что Волков вполне себе не исключал того, что одно неверное слово, сказанное отвратительно елейным голоском, и сияющая улыбка Стрелкова может стать и не такой уж обворожительной. Скорее всего, если Олег поведет себя настолько несдержанно, его точно уже лишат сана, несмотря на все прошлые заслуги. Но, все чаще размышляя об этом, Волков уже не мог дать себе точный ответ, будет ли он об этом жалеть. — Простите, Олег Давидович, но, кажется, я не совсем понимаю, о ком Вы говорите, — Стрелков слегка нервным движением подался вперед и сложил руки в замок на столе. — А мне кажется, что Вам лишь кажется, Евгений Борисович, — Олег фыркнул, не отводя пристальный взгляд слегка сощуренных глаз. — Два служки были при церкви. Отец Игорь их точно очень хорошо знал. Один рыженький, второй блондин, оба очень милые и симпатичные. И совершенно бесследно куда-то пропали. Так пропали, что как будто бы их и не было тут никогда. — Вы так говорите, как будто лично их видели, — как-то даже несколько недоверчиво произнес Стрелков. — Кто знает. Может, ко мне, как и к отцу Игорю, бесы приходят. Только я с ними подружиться смог, — Волков ухмыльнулся. — А Вы, Евгений Борисович, от ответа-то не уходите. Куда в Вашей деревни юноши пропадают? Вы, как староста, уж должны быть в курсе, не так ли? — Вы переоцениваете мою осведомленность во всем, Олег Давидович, — Стрелков постарался улыбнуться ему в своей привычной манере, но в этот раз улыбка вышла какой-то отвратительно заискивающей и неуверенной. Волкову казалось, что он практически физически может почувствовать страх, который буквально сочился из старосты. Даже если Евгений ничего толкового и не скажет ему, Олег все равно был уже полностью уверен в том, что движется в очень правильном направлении. А дальше дело за малым. Просто добраться до города и сделать несколько звонков, поднять свои старые связи, чтобы для него нашли человека, который имеет достаточный уровень умений и полномочий, чтобы помочь добраться до правды. — Я, кажется, припоминаю юношей, о которых Вы говорите. Но мне совершенно не известно, что именно с ними случилось, — он повел плечами. — Я в дела церкви, как Вы успели понять, совершенно не лезу. Служки были делом отца Игоря, а он ко мне по их поводу ни разу не приходил, — Олег слегка подался в кресле вперед, и староста заметно смутился. Он определенно лукавил, но Волков, к сожалению, понимал, что он сейчас совершенно не в том положении, чтобы как следует надавить. Хотя соблазн, признаться, был очень и очень высок. — Если это и в самом деле те юноши, о которых я думаю, то они тут совсем одни были. Их родственники умерли давно, так что, кроме отца Игоря, по их души прийти было совершенно некому. Не знаю, почему они вызывают такой Ваш интерес, Олег Давидович, но я, к сожалению, Вам ничего сказать не могу, — Стрелков развел напряженными чуть дрогнувшими руками. — Местные, как я понимаю, мне тоже ничего определенного не скажут, если походить поспрашивать? — Волков фыркнул, не думая даже скрывать свое отношение к тому, что жители села начинают буквально шарахаться от него, когда он задает неудобные вопросы на запретные темы. — Полагаю, что так, — осторожно ответил Евгений Борисович, стараясь не говорить напрямую о том, что никто ничего Олегу про двух пропавших юношей не расскажет. — Как я уже Вам сказал, служки это дело церкви. Особенно сироты. Они обычно мало с кем общаются, так что, не думаю, что кто-то что-то знает про их исчезновение. Посмею предположить, что два молодых человека просто устали от сельской жизни и решили сбежать, никому не сказав. — Куда же, по Вашему мнению, они могли бежать? Тут вокруг такие же села и деревни, да и попутку в нужном направлении едва ли поймаешь. Не в лес же они сбежали дикарями жить, — Волков фыркнул, постучав пальцами по подлокотнику кресла, чтобы понервировать Стрелкова еще сильнее. — Почем же мне знать, Олег Давидович? Они со мной не откровенничали, — робко усмехнулся староста. — Да и со своими товарищами в церкви своими планами не делились. — А Вам это откуда знать, Евгений Борисович? Вы же говорите, что отец Игорь к Вам насчет их исчезновения не обращался. Стало быть, никто это не расследовал и служек не расспрашивал. Или я не прав? — Олег сощурился, ужасно довольный тем, что староста так сильно разнервничался, что его удалось подловить на явной несостыковке в показаниях. — Я имел в виду, что и из служек никто не пытался их отыскать, или хоть намекнуть, что они сам ушли, — совершенно неубедительно попытался выкрутиться Стрелков. — Вы извините, Олег Давидович, мне бы с бумагами поработать еще. Не подумайте, что я Вас прогоняю, просто дело срочное, — как бы извиняющееся проговорил Евгений. Волков не без удовольствия отметил, что он явно с трудом сдержал руку, дернувшуюся, чтобы стереть испарину с раскрасневшегося лба. — Ну что Вы, Евгений Борисович, как можно? Мы ведь всегда ведем такие увлекательные приятные беседы в приятном обществе друг друга, — с откровенной издевкой ответил Олег, нисколько не поверив в какие-то там внезапные срочные дела. — Жаль, что пришлось закончить так скоро, но дела есть дела, я все понимаю, — Волков поднялся на ноги и кинул на старосту совершенно уничижительный взгляд. — Не буду более занимать Ваше ценное время. Но Вы на досуге про юношей подумайте все же. Вдруг вспомните чего, хоть удовлетворите мое любопытство. — Непременно, Олег Давидович, — с некоторым облегчением отозвался староста. Остаток дня Олег провел в привычных для себя заботах в церкви, в свободные минуты думая о том, что он может заключить для себя из весьма своеобразного разговора со старостой. Теперь уже Волков мог с уверенностью сказать, что Стрелкова не просто так сильно нервирует эта тема. Он определенно что-то знал, а, может, даже и был причастен к тому, что случилось с Димой и Сережей. В каком именно ключе Евгений Борисович мог быть причастен к тому, что что-то нехорошее случилось с двумя красивыми молодыми людьми при церкви, Волкову думать было откровенно мерзко. Но, к сожалению, он был слишком хорошо осведомлен о подобного рода ситуациях, чтобы с легкостью отогнать от себя подобные отвратные тошнотворные мысли. Хотелось бы, конечно, верить, что смерть Димы и Сережи, факт которой уже был слишком очевиден, чтобы думать о чем-то другом, была хотя бы безболезненно. Но, как Олегу самому все чаще думалось, если бы это был несчастный случай и быстрая кончина, вряд ли они бы бесятами остались в церкви, где, скорее всего, с ними и произошло самое страшное. Наиболее вероятным Олегу казалось то, что Стрелков прикрывает почившего отца Игоря. В причастности последнего Волков не сомневался совершенно. Вспоминая все, что он успел по крупицам собрать про своего предшественника, он с уверенностью мог сказать, что Игорь был жесток, агрессивен, крайне импульсивен и склонен к вспышкам гнева. А Олег уже успел насмотреться на то, что люди могут творить в приступах ярости. Так что оставалось только вызвать надежного человека, и Стрелков явно не сможет еще долго отрицать то, что все он прекрасно знает. Волков по обыкновению пораньше отпустил всех служек отдыхать и сам закончил работать уже поздним вечером, после чего привычно вышел покурить перед тем, как укладываться спать. Олег сильно затянулся и медленно выдохнул дым, чуть задрав голову и задумчиво смотря в небо. Наверное, если бы не не самое лучшее начало службы в этом селе, не не самые приятные обстоятельства, из-за которых он оказался в Верхнеярославском сельсовете, и уж тем более не атмосфера отвратительно липкой скрытности каких-то грязных тайн, Олег даже смог бы получить удовольствие от своего нахождения в селе. Например прямо сейчас ему очень сильно нравилось просто стоять на свежем воздухе и курить, смотря на потрясающе красивое ясное звездное небо. Да и в целом ему нравилось в свободное время прогуливаться по лесу или у речки. Волков был полностью согласен со своим новым знакомым, Валентином, что, даже при гигантской любви к жизни в городе, иногда очень хочется просто побыть на природе вдали от цивилизации и всех ее благ. Но в отличие от Валика, который сделал свой выбор о приезде сюда сам, Волкову, сосланному сюда по принуждению, было гораздо сложнее наслаждаться своим пребыванием в глуши без связи с внешним современным миром. Олег в очередной раз сделал глубокую затяжку и даже слегка вздрогнул, выходя из задумчивого оцепенения. Как раз вовремя, чтобы услышать чьи-то шаги позади. Подумав, что кому-то из служек что-то понадобилось от него, Волков затушил сигарету и начал оборачиваться на звук шагов. Но, не успел он толком увидеть, кому именно так поздно не спалось, как на его голову опустилось что-то очень тяжелое, и в глазах резко потемнело.

***

— Олег! Олег, ты слышишь меня? — от громкого взволнованного голоса прямо над ним Волков слегка поморщился. Несмотря на то, что он был вне всяких сомнений рад, что после такого приключения пришел в себя, голос отзывался резкой болью в голове. Так и не дождавшись от него хоть сколько-нибудь внятного ответа, обнаруживший его человек мягко похлопал его по щекам, и Олег приглушенно застонал. — Он пришел в себя. Слава богу, — раздался еще один облегченный голос. Волков приоткрыл глаза и несколько раз моргнул. Когда он привык к темноте, он всмотрелся в двух человек, сидящих на коленях рядом с ним, и узнал в них Шуру и Валика. Конечно, в этом селе они и так были для Волкова самыми приятными собеседниками, но именно в этот момент Олег как никогда был рад видеть их. Кто бы ни стукнул его некоторое время назад, он мог и вернуться добить его. Чему явно очень сильно мешали Шура и Валентин. С тремя людьми, которые уже были начеку, справиться всяко было куда сложнее, чем с одним зазевавшимся священником. Теряешь хватку, Олег, теряешь хватку. Не иначе как постарел и все же отринул все мирское, совершенно потеряв былую бдительность. Раньше такое витание в облаках могло стоить жизни. Хотя, почему раньше. Он пока точно не знал, хотели ли его убить сегодня. Может, расчет был вовсе не на то, что он просто потеряет сознание от весьма ощутимого удара. — Давай-ка поможем тебе подняться, мм? — все еще очень сильно волнуясь, спросил Валик. — Ты же сможешь встать? — Смогу, смогу, — поспешил заверить Олег. — Все не так плохо, как кажется на первый взгляд, правда, — он невесело усмехнулся. Голова слегка покруживалась и все вокруг было как будто бы в вакууме, но все же Олег мог с уверенностью заявить, что в этом не было ничего серьезного. Судя по опыту многочисленных травм во время службы, Волков мог заключить, что ему посчастливилось отделаться даже без сотрясения. То ли ему просто очень сильно повезло, то ли кто бы ни подкрался к нему, как крыса, со спины в последний момент слишком, по мнению Волкова, пересрался и не вложил в удар всю ту силу, которая нужна была для того, чтобы нанести ему какой-то серьезный вред. — Ладно, — Валя тихо выдохнул и поднялся на ноги. Шура тут же поспешил встать рядом с ним, явно готовый помочь чем угодно. — Давай руки. Только ты не спеши, — на всякий случай сказал Валик. Впрочем, Волков и так знал, что сейчас ему лучше обойтись без слишком уж рьяных и резких движений. Когда его с двух сторон подхватили под локти, Олег постарался посильнее опереться на Валика, нежели на хрупкого Шуру, и неспешно встал на ноги с их помощью. Было не слишком-то приятно, но все же терпимо. Ужасно хотелось потереть голову, но Волков пока не понимал, как именно выглядит рана. Да и в любом случае лучше было не лезть в нее грязными руками. — Пойдемте в мою пристройку? Я бы все же присел, — нехотя признался Волков. Он все-таки чувствовал небольшую слабость, и решил не геройствовать. Уж лучше было просто отсидеться и дать себе окончательно прийти в себя, чем гордо стоять на ногах и совершенно внезапно рухнуть в обморок. Заставлять Валика тащить его на себе, а Шуру ужасно волноваться из-за того, что ему вздумалось быть стойким оловянным солдатиком, как-то не слишком хотелось. Они неторопливо прошли в пристройку, и Олег сразу же был бережно усажен на постель. Он негромко вздохнул и немного поморгал, в этот раз привыкая к свету. Надо же было так зазеваться… И как он только не подумал о том, что после не самой товарищеской беседы с ходячей мерзостью, именуемой старостой, стоило быть настороже. Излишняя уверенность в том, что ни у кого не поднимется рука на священнослужителя, сыграла с ним очень злую шутку, и теперь Олег пожинал несладкие последствия. — Олег, надо бы промыть рану. Я пока не могу сказать, насколько все серьезно, крови очень много. Если что, я фельдшером работаю, я понимаю, что надо делать, — кажется, даже немного смущенно сказал Валентин. — Я тебе доверяю, не переживай, — искренне произнес Волков. — Там у умывальника полотенца чистые лежат, бери сколько надо, — Олег махнул в нужную сторону. — Шур, ты садись рядом, — он похлопал по постели рядом с собой, заметив, что юноша неуверенно жмется в уголке у двери, явно не зная, чем помочь, и стараясь хотя бы просто не мешать. Шура с несколько смущенным видом опустился на краюшек кровати, и Волков ласково погладил его по волосам, которые теперь имели слегка розоватый оттенок, и подбадривающе улыбнулся ему. Кажется, вышло убедительно. Во всяком случае, Шура вроде бы немного расслабился и, слегка поерзав, сел на кровати поглубже и поудобнее. Когда Валентин подошел к нему с влажным полотенцем, Олег послушно склонил голову. От первого прикосновения прохладного мокрого полотенца хотелось зашипеть, но Волков сдержал себя, позволяя Валику спокойно делать свое дело. Голова слегка саднила, но все же, судя по тому, что Валентину не приходилось тереть весь его несчастный затылок, все было и в самом деле не очень-то и серьезно. — Вы кого-нибудь видели? — негромко спросил Шура, с волнением наблюдая за тем, как Валентин занимается Олегом. — Не видел, — вздохнул Олег. — Я задумался и до последнего не слышал, как кто-то там подкрадывается ко мне. Заметил только краем глаза, что человек был один, но рассмотреть не успел. — Тебе повезло, — негромко отметил Валик, сменив полотенце и стараясь вытереть с головы и волос как можно больше крови. — Даже зашивать не придется. Просто сильно рассекли кожу в неудачном месте, кровь тяжело останавливалась. Я перевяжу тебя. — Спасибо, Валь, — негромко поблагодарил Олег. — И тебе, Шур. Как, кстати Вы меня нашли? — с неподдельным интересом спросил Волков. — Шура ко мне прибежал. Напугал меня жутко, — Валя негромко по-доброму усмехнулся, с теплотой посмотрев на юношу. — А я просто как будто что-то почувствовал, — очень смущенно произнес Шура. — Я знаю, что это звучит очень глупо. Но я никак не мог уснуть. Просто как будто что-то подталкивало меня, говорило, что мне срочно надо сходить за церковь. Ну, я понял, что не успокоюсь, пока не проверю. А там Вы… — Это не глупо, Шур, — Олег заглянул Шуре в глаза, стараясь не особенно крутить головой, пока Валентин осторожно и умело перевязывал ему голову подручными материалами. — Предчувствие — это совершенно нормально, правда. Я верю, что ты правда что-то чувствовал. И это помогло тебе спасти меня, — он мягко улыбнулся, заметив, как юноша смутился. — Олег, ты все еще завтра собираешься со мной в Тамбов, или дать тебе отлежаться? — мягко спросил Валя, немного отойдя, чтобы помыть руки. — Еду, конечно. Теперь у меня есть еще больше поводов вызвать сюда полицию, — Волков тихо усмехнулся. — Так что заходи за мной утром, как будешь готов. — Ладно, — Валя слегка кивнул. — Я пойду тогда. Надеюсь, бабушка не проснулась, а то волноваться будет, — он усмехнулся и вышел из пристройки, плотно закрывая за собой дверь. — Шур, — Олег очень задумчиво посмотрел на юношу, собираясь с мыслями. — Поехали со мной, а? — наконец, негромко сказал он. — В Тамбов? — немного непонимающе переспросил Шура, стараясь не отводить взгляд. — Нет, Шур. Когда я решу здесь все вопросы, я уеду. Не могу тут больше, — Олег тяжело вздохнул. Наверное, сбегать было неправильно. Особенно когда в это село его отправили с определенной целью, которая, прежде всего, нужна была ему самому. Но он в самом деле просто не мог больше находиться в этом месте. Особенно после того, как на него осмелились напасть, понятно по чьей указке. Ему было здесь слишком невыносимо тягостно, да и к тому же банально небезопасно. — Тебе тоже здесь совершенно не место. Ты для этого села слишком живой и интересный, — Волков усмехнулся, заметив, как нежные щеки Шуры в очередной раз обдало румянцем. — Поехали со мной в Санкт-Петербург? Я тебе помогу освоиться в городе, обещаю. — А что я там буду делать? — немного неуверенно спросил Шура. Судя по загоревшемуся взгляду юноши, предложение было ему очень даже интересно. Наверное, он и мечтать не мог о том, что однажды выберется из этого села и получит возможность добиться чего-то большего, чего он мог достичь здесь. Но Волков уж точно совершенно не мог осуждать его за совершенно рациональные страхи, которые могли мучить его из-за предполагаемого переезда и необходимости полностью изменить всю свою жизнь. — Буквально все, что угодно, Шур, — Олег слегка улыбнулся. — Если захочешь продолжить служить в церкви, я пристрою тебя в очень хороший приход в области, где сам служил. Там с тобой будут очень хорошо обращаться, никто даже голоса на тебя не повысит. И у тебя будет свободное время, которое можно будет как-то интересно проводить, ходить по музеям, театрам, в кафе, просто гулять. Если захочешь учиться, я помогу тебе найти хорошее подходящее место. Если надо, найду тебе подработку на первое время, пока ты не решишь, чем хочешь заниматься. Тебе будет где жить, и я правда никогда тебя не брошу одного, если ты решишься уехать отсюда, — спокойно размеренно произнес Олег, смотря Шуре в глаза. — Мне бы этого очень хотелось, — после паузы почти неслышно произнес Шура. — Но это так страшно, — как будто бы нехотя признался он. — Я знаю, Шур. И в этом нет ничего стыдного. Я тоже всегда боялся что-то полностью менять, честное слово, — Олег ласково погладил служку по плечу. — Подумай хорошенько. Думаю, я недолго тут пробуду после того, как мы вернемся из Тамбова. И я буду очень рад, если ты решишься довериться мне и уехать со мной. — Хорошо, — Шура скромно улыбнулся и поднялся с кровати. — Доброй ночи Вам. — Доброй ночи, Шура. И, на всякий случай, будь поосторожнее, — счел необходимым посоветовать Волков. Пугать юношу ему не хотелось, и все же он допускал мысли о том, что Шура слишком близко к нему, и один раз это уже поставило юного служку под удар. Второго такого раза Олегу очень уж не хотелось. — Буду, — пообещал Шура и тихо выскользнул из пристройки, оставляя Волкова отдыхать. Едва только Олег с шумным вздохом откинулся на подушку, дверь в пристройку открылась, и внутрь практически ввалились два очень нетерпеливых гостя. Волков слабо улыбнулся, когда кровать прогнулась по обе стороны от него и к нему с особенной нежностью прильнули два юноши. — Ты нас напугал! — не слишком громко, но очень обвиняюще произнес Сережа. — Как ты себя чувствуешь? — тут же донесся взволнованный голос с другой стороны. — Со мной все хорошо, птенчики, — мягко произнес Олег. Он ласково поцеловал в висок сперва Сережу, потом Диму и покрепче прижал своих пташек к себе. — Простите, что напугал вас, я не хотел, — усмехнулся Волков. — Ты знаешь, кто это? Приведи его к нам, — прошипел Сережа, очень осторожно касаясь кончиками пальцев повязки на голове Олега. — Не знаю наверняка, пташки, но догадываюсь. И я с ним сам разберусь, обещаю, — Волков снова поцеловал Диму с Сергеем, в этот раз в щеки, чтобы немного приласкать птенчиков и успокоить. — Шуру вы привели? — с интересом спросил он. — Мы, — кивнул Дима. — Мы не были уверены, что у нас получится, но все вышло. — Спасибо, — ласково произнес Олег, даже с некоторой теплотой подумав о том, сколько созданий сегодня поспешили его спасать. — Вы самые чудесные птенчики. — А ты нас пугаешь, — проворчал Сережа, но тут же как котенок потерся щекой о плечо Волкова. — Больше не буду, обещаю, — Олег тихо усмехнулся. Когда Дима устроил голову на его груди, и Волков покрепче обнял их обоих, он даже с некоторой тоской подумал о том, что совсем скоро им придется попрощаться. Наверное, было очень странно и неправильно испытывать такую трепетную привязанность к двум потусторонним существам, с которыми у него изначально не могло быть никакого будущего. И все же Олег успел уже пустить этих двух птенчиков в свое сердце и испытывал легкую грусть от того, что совсем скоро ему придется жить без еженочных визитов Димы и Сережи, которые так трепетно жались к нему, как будто бы видя в нем своего защитника. Волкову оставалось только надеяться на то, что у него получится перед своим отъездом помочь этим мальчикам получить долгожданный покой. В конце концов, он обещал. А свои обещания Олег привык выполнять.