Выбравшийся из могилы

      Молодой парень, фактически ещё ребёнок, стоял посреди нескольких лежащих вокруг него мужчин, которые не могли даже и пальцем пошевелить. Их бой был предрешён сразу, когда ещё только начался. Хакуджи оболёзнный после смерти отца, стал слишком сложным противником. У него уже почти не было смысла в жизни. Раньше он был в грабеже людей, чтобы можно было купить лекарства для отца. Но… Тот повесился, так как не хотел обременять и дальше своего сына, которому даже нанесли татуировки преступника на руки, за его деяния.       Народ смотрел на это кто с ужасом, кто с недовольством. Но никто не вмешивался. Кроме разве что человека, который медленно приближался к Хакуджи и хлопал в ладоши. — Ого-о! Ого! А ты хорош! — воскликнул мужчина, расставляя руки в стороны, — меня позвали, сказав, что какие-то мужики забивают пацанёнка. Но что я вижу — ты голыми руками уложил семерых взрослых! — мужчина, с завязанными в хвост волосами, ярко улыбнулся, прикрыв глаза, — мышцы у тебя что надо. Стольких одолел без оружия. Впечатляет! — молодой парень угрюмо смотрел на мужчину, на лбу вздулась вена от злости, — погнали в моё додзё? У меня совсем нет учеников! — жизнерадостно предложил мужчина, на что Хакуджи отреагировал агрессивно.       Слово за словом и парень бросился на него, но ничего сделать не успел, так как получил множественные удары по лицу. Сознание очень быстро покинуло его.       Пришёл в себя быстро, примерно через час. Даже меньше. Хакуджи шёл по террасе дома Кейзо, как назвал себя мужчина. Он рассказывал о том, что создал додзё для обучения стилю боевого искусства Сорю. Но из-за отсутствия учеников, он пока что просто выполняет поручения то там, то сям, тем самым зарабатывая на жизнь.       Дочь его как выяснилось, была больна, а жена, устав заботиться о ней, решила утопиться. И сейчас он просит Хакуджи приглядеть за дочерью, пока он будет занят.       И вскоре, дойдя до неё, Кейзо познакомил парня с Коюки, пожаловавшись, что новый знакомый молчит и не говорит своего имени и попросил её разговорить парня. Так он и оставил их наедине, позволяя пообщаться и познакомиться друг с другом поближе.

***

— Такео? — спрашивает женский голос рядом, пока я замер, смотря в пустоту и держа палочки с рисом у рта. — А? А, всё хорошо. Просто задумался, — улыбаюсь Макио, взволнованно смотревшей на меня. Остальных жён Узуя не было, как и самого мужчины. Последний никак не мог проснуться, поэтому Хинацуру и Сума пытались его разбудить. Я заметил эту особенность через пару недель после того, как стал тут жить. С утра, мужчина был жутко сонным, будто не спал несколько дней. Как он объяснил, все Столпы такие, так как тело находится в напряжении. Постоянная концентрация дыхания, прислушивание к местности на наличие опасности. Это всё создаёт стресс телу, вот оно и отдувается таким способом. Нет, конечно если рядом будет демон, и он станет причиной пробуждения, никакой сонливости не будет. Думаю понятно почему. А вот в такой спокойной обстановке это вполне себе нормально. — Что-то новенькое приснилось? — спрашивает она, склоняя голову на бок. Девушка ещё не начала есть, ожидая мужа, а вот меня заставила проглотить хотя бы рис. — Да так. Ничего особо важного. Точнее… Ну… Хаа… — с тяжёлым вздохом качаю головой и молча доедаю рис. Незачем ей знать. В последнее время мне много что снится. И прошлые жизни демонов, даже тех, которых я не знал, будущее некоторых из них, а так же простые будни следующих двух лет.       Минут через пять в комнату заходит остальная тройка. Мужчина чуть пошатывается, идёт под ручками у жён, при этом даже не открывая глаза.       Усмешка расплывается на моём лице. Это даже мило. Обычно весь такой сильный и блистательный Столп, сейчас выглядел невиннее котёнка. Чего только стоит его причёска, выглядящая как птичье гнездо. Макио это тоже позабавило.       Ближе к концу завтрака Узуй пришёл в себя и стал вести себя как обычно ярко.       После приёма пищи, разошлись переодеться. Мужчина надел то, в чём его чаще всего можно увидеть во время боя с демонами, а я же надел чёрные просторные штаны и полюбившееся недавно тёмно-синее хаори, с веточками глицинии на подоле.       Мы направились в лес, где и началась моя очередная тренировка. Нужно будет сегодня закончить пораньше, Госпожа Шинобу ждёт для очередной проверки.       Прошло уже несколько дней с собрания Столпов. С того времени я уже дважды приходил к Кочо, сдавал ей кровь и участвовал в разных экспериментах. К примеру, девушка порезала мне ладонь. Это было странно, особенно тот факт, что было очередное видение, но уже с самой девушкой. Я заранее знал, что мне через несколько секунд резанут руку.       Так вот. Такой глубины порез, полностью, будет заживать где-то полторы недели у истребителя, у обычного две недели, это если совсем уж грубо говорить. И сразу же мы увидели разницу с моей регенерацией.       В первый день ничего примечательного ни я, ни Узуй не заметили. На третий, рана выглядела так, будто прошла уже неделя. На следующий день от раны остался только грубый шрам. Да и тот исчез к вечеру.       Шинобу ещё долго изучала мою ладонь, а после записала результаты. Как девушка сказала, совсем глубокие раны скорее всего могут заживать за неделю, может на пару дней больше. Фактически, я мог бы пережить бой с очень сильным демоном и восстановиться в короткие сроки, если тот не убьёт меня сразу.       Пригибаюсь, чтобы уклониться от ветки, которая находилась на одном уровне с моей головой. Рывок вперёд, позади глухой стук от шага Наставника. В этот раз он действует тише, чем до этого. Значит, теперь уровень усложняется.       Адреналин резко подпрыгнул, когда увидел впереди спину Узуя, который замахнулся деревянным клинком и резко рассёк горизонтально воздух. Глаза зажмуриваются сами, когда пробегаю сквозь иллюзию, а мгновение спустя боль пронзает левое плечо и я отлетаю в сторону.       Едва успеваю сгруппироваться и сразу падаю на землю. — Ме-дле-нно, — протянул мужчина, растягивая гласные и расслабленно приближаясь. Узуй присел рядом на корточки, смотря на тяжело дышащего меня. Во взгляде не было укора, только скептизм и нотка веселья. — Ещё раз, — упрямо говорю ему и резко подрываюсь, начиная бег по новой. Видения… Нужно ориентироваться на них. Но это сложно, мозг не успевает обработать информацию за доли секунды, оттого и уклониться от удара не успеваю.       Вновь ветки, бьющие в лицо, корни, об которые спотыкаюсь и едва не падаю.       Боль сдавливает лёгкие, держать дыхание в норме почти невозможно. Однако за это получу по голове, уверен. Поэтому приходится держаться, концентрируясь на выравнивании дыхания.       Слева, метрах в пяти, появляется Узуй, как и в прошлый раз замахивающийся и рассекающий воздух в мою сторону.       Резкий поворот направо и тут же ускоряю бег. Но едва пробежал метр, как затормозил, смотря на… Себя? И на Узуя, который держал моё тело. Лицо мужчины было взволнованно, в то время как с моей головы, прямо из-под корней волос, стекала алая жидкость. Я явно был в бессознательном состоянии, так как глаза закрыты, а одна рука безвольно свисала в воздухе. — В чём дело? — рядом приземлился уже настоящий Тенген, смотря то на меня, то туда же, куда и я. В ответ молчу, тяжело дыша и провожая взглядом себя и Наставника, которые шустро пробегают мимо, — Такео? — дёргаюсь и перевожу взгляд на Узуя, что с вопросом смотрел на меня.       Мотаю головой, сбрасывая наваждение. — Ничего. Всё хорошо, — улыбаюсь ему и поворачиваюсь в противоположную сторону от места, где было видение, — давай продолжим, — стартую с места и огибаю дерево, продолжая тренировку. Тенгену ничего не оставалось, как последовать за мной, раздражённо ворча под нос. Когда-нибудь он точно сорвётся и заставит рассказать обо всём, что я видел.       Пробежка по лесу не продолжилась долго. Вскоре впереди появился Наставник, который не позволил дальше бежать. Он замер передо мной как скала, уперев руки в бока. — Ладно, давай закончим. Пошли, — мужчина кивает в сторону, где должен быть поместье семьи Узуя.       Тихо вздыхаю и покорно принимаю от Наставника связку кунаев и сюрикенов, которые он снимает с крючка на дереве. Мне это чем-то напомнило Наруто, так как там тоже нужно было оттачивать меткость посредством кидания этих железок во все вертикальные поверхности. В моём случае это столб. Точнее один из. Тут их несколько. Остальные, те что потолще, служили своеобразной грушей для битья, как для кулаков, так и для клинка. А вот те что потоньше, служили для корректировки баланса. Меня закидывали на вершину такого столба и я должен был устоять на нём и не свалиться. И поверьте, это сложно, когда на поверхности хватает места только для одной ноги. А потом, как сказал Наставник, когда привыкну, мне придётся по ним прыгать, уворачиваясь от кунаев.       Взмах, кидаю кунай и тот летит мимо. Второй вонзается в землю рядом с целью. Наставник становится рядом и вновь объясняет как именно нужно замахиваться и в какой момент и под каким углом отпускать.              В общем и целом, всё шло как обычно. После кривого кидания кунаев и сюрикенов, мне выдали деревянный клинок и я отбивал им сотню ударов, а после стоял на высоте в два метра от земли, стараясь не свалиться. Откровенно говоря, тело уже начало подрагивать от усталости. Хотелось просто вернуться в комнату и завалиться спать. Однако нельзя. Мы ещё не закончили.       Небольшой отдых стал благословлением для меня. Я чувствовал себя ужасно грязным, уставшим и дико голодным. А до полудня, когда мы и сможем перекусить, ещё около часа. — Давай-ка перейдём к чему-нибудь новенькому, а потом поедим! Сума, Макио и Хинацуру уже готовят обед, — сверкнул своей улыбкой мужчина, протягивая мне повязку.       Беру её и устало смотрю на Узуя, не пытаясь вслух произнести вопрос. И он явно это понял, указывая на мои глаза. Ничего не оставалось, кроме как завязать ткань, скрывая взор.       Мужчина объяснил что именно от меня требуется и принялся абсолютно тихо передвигаться вокруг меня. Если обычно он шагает с шумом, чтобы я знал его местоположение, то сейчас вообще непонятно откуда ждать удар.       А он приходится на левое плечо. Древко клинка сильно опускается на обнажённую кожу, явно оставляя покраснение, которое позже станет фиолетовым синяком. Да, Узуй приказал снять верх. Спасибо хоть шарф разрешил оставить. — Запомни. Слух — твой главный друг. Если ты сможешь овладеть им в лучшем виде, то сможешь и без глаз определять местонахождение демона, — говорил Тенген откуда-то позади. Шагов так же не было слышно, как и шороха одежды. Только голос. Он будоражил что-то внутри меня, заставлял подрагивать руки. Откровенно говоря, стало даже немного страшно. Но это был страх неизвестности. Ты не можешь определить откуда придёт опасность, но точно знаешь, что она рядом, — кроме слуха, есть ещё осязание. Ты должен научиться ощущать колебания воздуха, чтобы в случае, если зрения тебя лишат, смог узнать откуда ждать удар, — за словами последовал этот самый удар в область лопатки. — Ау! — оборачиваюсь, но тут же принимаю тупую часть клинка на живот. — Внимательнее! И следи за дыханием! — в подтверждении своих слов, мужчина тычет мне в грудь, как бы намекая на концентрацию. — Да понял я! — недовольно скалюсь, так как происходящее начало очень сильно бесить. Проклятье! И почему мне достался в Наставники именно Узуй? Он прямо-таки повёрнут на этом дыхании. И причём настолько, что даже готов прибить за не концентрацию. А может в том недавнем видении это он меня так? Ну… Я его разозлил и он… Нет! Хватит! Каким бы Тенген не был придурком, хотя он им и не был, никогда мне не навредит настолько сильно. Тем более, мужчина уделяет внимание не только дыханию, но и развитию тела. Это я просто зациклился не на том… Стресс после видений сказывается. И после тренировок. Я на них всего себя вкладываю и тело похоже уже начинало сдавать, вместе с разумом.       Очередной тычок пришёлся на запястье через несколько минут внезапной тишины. Мужчина будто обдумывал что-то. И понял смысл его идеи не сразу. — Правое запястье! Левое бедро! Голова! — Узуй громко называл названия частей тела по которым приходился удар, но только после того как врежет мне деревянным клинком по этим местам. А уж на последнем я вообще чуть не вырубился. Ничком повалился на землю, держась за больное место и слыша звон в ушах. Спасибо хоть не до крови, а то мало ли…       Невольно вспоминается момент из недавнего видения. А может ли… Нет, Узуй мне не навредит никогда до такой степени! Хватит об этом думать!       Встряхиваю головой. Звон стал затихать и не уже не так сильно резал по слуху. — Порядок, — шепчу и поднимаюсь. Мужчина сразу подхватил меня за не больное плечо, помогая. — Две минуты на то, чтобы прийти в себя. Пусть слух в норму вернётся, — крепкая ладонь зачёсывает волосы в месте, куда пришлась затрещина от клинка, — крови нет. Только шишка будет. — Зачем вообще бил по голове? — интересуюсь у него, чуть шипя от пальцев, немного давящих на нарастающую шишку. — Ты отвлекался. А должен сосредоточится на бое, не на мыслях, — в лоб стукается несколько раз палец и вскоре исчезает, — давай продолжим. — Подожди. Зачем ты говоришь куда бьёшь если… Ай! Наставник! — Правое предплечье, — растягивая гласные, весело говорит мужчина.       Так продолжалось долго. Очень долго. Моё тело наверняка стало одним большим синяком, пока я не понял того, чего добивался мужчина. Это произошло случайно, будто лампочка резко зажглась у меня в голове. Он хочет повторить тот мой трюк, когда я смог уклониться от атаки Санеми! Узуй хочет, чтобы я услышал его голос до удара. Если так… Это будет тяжело. Я всё ещё не понимаю как вызываю видения. Вроде бы достаточно об этом подумать, но в таком случае видение может быть любым, даже то, которое мне не нужно. — Левая лопатка! — слышу позади голос и едва успеваю уклониться. Он задел меня, но лишь немного, слегка царапая кожу кончиком клинка. Воу! До этого до крови не доходило. Похоже сильно его разозлил своей несобранностью… Ведь уклониться не получалось до этого очень долго. Или просто в этот раз силы не расчитал?       Резко срываю повязку, сквозь слёзы от слишком ярких лучей смотря на расплывающийся цветной дым. Да ладно… Сработало? Быть не может…       Рядом со мной хмыкнули. — Похоже тренировка повернулась в очень неожиданном направлении, да? — ехидничал мужчина, на что получил мой недовольный фырк. — Мог бы просто сказать всё прямо, а не лупить, пока до меня не дойдёт. — Лучше так. Ты хотя бы сам думаешь, — Тенген положил лезвие клинка себе на плечо, расслабляясь. Решил таки сделать перерыв. А ведь с момента, когда я получил по голове, прошло уже больше получаса. Тело было против такого, выказывая свои претензии в боли и усталости. Но кто даёт ему выбор? Я ведь хочу стать сильнее. В первую очередь, чтобы защитить всех вокруг себя. Или попытаться защитить. Если мои тренировки дадут толк в этом, значит стоит покорпеть посильнее. — Сам же сказал, что я не должен отвлекаться на мысли, — парирую я, складывая руки на груди. — Я говорил про мысли, не связанными с тренировкой. Уж не знаю, что ты там увидел недавно, но этим забита вся твоя голова. Ты должен сосредоточится, — мужчина кивает на повязку и мне с тяжёлым вздохом приходится подчиниться, завязывая её на глазах.       И первый же удар почти сбивает с ног. Вновь голос Узуя, говорящего куда он бил. Я даже не успел понять ничего! Мне же нужно время на то, чтобы настроиться на видение!       Хотя кого я обманываю… Любой демон не дал бы мне времени на это, сразу напав.       Кружусь по тренировочной площадке, стараясь определить откуда будет следующая атака. Дыхание сбивается, но я сразу восстанавливаю его, как только замечаю это.       Тычок в бок, удар в плечо, толчок в спину. Предсказать следующее действие не получалось и приходилось терпеть новые синяки.       Вот как? Как я сделал это недавно? Я же просто захотел и видение появилось! Почему сейчас его нет? Что было спусковым фактором? Думай! Думай! Думай!!!       Замираю на месте, неожиданно вспомнив оба момента, когда видения появлялись перед тем, как кто-то на меня напал. Санеми был крайне зол моими словами и то, как он замахнулся, можно было понять, что удар его кулака убил бы меня. А сейчас Узуй ранил до крови, пусть там и было пару капель всего. Но это серьёзнее чем обычный синяк.       А ещё тот случай, когда меня Шинобу порезала. Я ведь за несколько секунд до самого пореза увидел это, но не успел отреагировать, так как был слишком удивлён этим.       Может… Если кто-то пытается убить меня или серьёзно задеть, до крови, то только тогда видение появляется? Надо это проверить. И срочно. Не то совсем скоро даже двигаться не смогу, так как стану одним сплошным синяком.       Слышу недалеко как девушки зовут нас на обед, однако я не отвлёкся на них, чтобы не забыл о своих умозаключениях. — Наст… — дыхание перехватило и резкая боль в теле не позволила закончить предложение. Грудь сдавило тисками, воздух не шёл в лёгкие и не выходил из них, замерев где-то между. Руки дрогнули в конвульсивных судорогах, а за ними и всё тело.       Нет, Узуй не врезал мне снова. Просто организм решил, что всё-таки с него хватит. И честно говоря… Я соглашусь с ним всё-таки. Слишком уж я устал. Да и эта боль… В этот раз мы переборщили с тренировкой, это точно.       Последнее что услышал на грани сознания, это женские крики со стороны дома и взволнованный голос мужчины, а дальше, моё сознание ушло во тьму.

***

— Я выполню свой долг! И не позволю никому умереть! — Пламенный Столп ярко улыбнулся, невзирая на раны, нанесённые невероятно сильным демоном, стоявшего перед ним. Его клинок замер в замахе, готовясь провести последнюю атаку. Позади него находились молодые истребители. Кто-то лежал на земле, кто-то стоял, но едва ли мог двинуться от боли.       Трое ребят смотрели на происходящее с ужасом, особенно самый младший, двенадцатилетний Цугуко Столпа Звука. Такео держался за левый бок, привалившись на правую ногу, кость которой была раздроблена. — Нет… Я же… Я же пытался изменить это… Этого не должно происходить… Нет, пожалуйста… — парень из последних сил пополз вперёд, наблюдая за тем, как будто в замедленной сьёмке, Кёджуро Ренгоку концентрирует дыхание для Девятого Стиля: Чистилище и встаёт в стойку. Аказа, Третья Высшая Луна задрожал от восторга, громко выказывая его. Они сорвались с места вместе, атакуя друг друга под крик Такео. Слёзы стояли в бордовых глазах, в то время как перед ним, Танджиро и Иноске предстала сцена из его сна.       Пыль заслонила взор, не позволяя узнать что там. Но когда она осела, все увидели пронзённого рукой демона Ренгоку, удивлённо смотрящего на Аказу и замахнувшись клинком.

***

      Просыпаюсь рывком, ощущая под собой мягкий матрас. Через окно в помещение залетал свежий воздух, помогая прийти в себя после долгого сна.       Опускаю взгляд с потолка вниз, сразу натыкаясь на сидящего на другой койке Узуя. Он смотрел в распахнутое окно, что-то серьёзно обдумывая. Тот сразу заметил мой взгляд, чуть улыбнувшись. — Очнулся? — мужчина сидел, сцепив пальцы в замок, отчего-то нервно поглядывая на дверь. Чего это он? Будто сейчас сюда кто-то страшный придёт, — как себя чувствуешь? Мы с тобой в этот раз перестарались немного, — усмехнулся мужчина и опустил глаза на скрещённые пальцы, — точнее я увлёкся и подзабыл о твоём пределе. — Увлёкся? Забыл о пределе? Да ты просто его избивал Узуй! Не останавливался, хотя его тело было на пределе! Это ненормально! Он твой Цугуко! Ты обязан следить за ним, а не доводить до больничной койки! — со стороны двери раздался женский голос.       Резко поворачиваю голову на звук, чуть поморщившись от прострелившей мозг боли, и увидел разъярённую Шинобу и рядом с ней Аой. На вид ей было около четырнадцати или пятнадцати лет, однако при этом едва ли отличалась внешне от самой себя. Но… Стоп, а что случилось? Почему я в Поместье Бабочки? Мы же… А… Точно, вспомнил. Теперь понятно чего Кочо так злиться. Ха, а ведь она в этом времени, я так понимаю, ещё учится скрывать свои эмоции и злость легко увидеть на её лице.       Узуй неловко смеётся, перескакивая на противоположную сторону койки и приподнимая руки в защите. — Ах-ха, Шинобу… Послушай, я… — Замолчи! Я не хочу выслушивать твои оправдания! — девушка угрожающе наступала на мужчину, а тот отходил. А ведь Кочо даже до его плеча макушкой не доставала! Вот это я понимаю — медик.       Пока Столпы были заняты собой, Аой приблизилась ко мне и стала осматривать моё тело. — Сколько я здесь уже? — тихо спрашиваю её, так как сил говорить громче не было. Даже не было на то, чтобы шевельнуть пальцем. — Сутки. На тренировках ты вкладывал всего себя, а на последней твоё тело окончательно не выдержало, — ответила она, даже не отвлекаясь и вскоре закончила с осмотром, — что ж, твоё тело быстро восстанавливается. Около недели и можешь возвращаться к тренировкам. Но я бы советовала повременить с этим, — киваю и скашиваю глаза на Столпов. Шинобу всё ещё выговаривала Узую всё, что о нём думала, тыча пальцем ему в грудь. — Хей, хватит вам уже, — напрягаю голосовые связки, лишь бы заставить их обратить внимание на меня.       В конце концов, они оба успокоились. Тенген вернулся на койку, а Кочо встала рядом и принялась диктовать лекарства, которые мне придётся пить, чтобы тело вернуло прежние силы. А ещё две недели без нагрузок. Максимум зарядка с утра, да и та только через неделю, когда выпустят из Поместья Бабочки.       Кстати, Тенген объяснил, почему не остановился тогда. Он увлёкся тем, что пытался вызнать то самое видение. И… Всё. Реально, это была единственная причина. Он совсем забыл о последствиях. — Больше не смей доводить до такого Узуй. Я понимаю, что к Цугуко у нас особые подходы, даже в таком юном возрасте, но имей ввиду тот факт, что Такео испытывает дополнительный стресс из-за своих видений, — вновь начала девушка наседать на моего Наставника. Аой кстати уже не было. Она ушла к другим пациентам. Один такой был в одном помещении со мной, но так как чувствовал себя лучше, решил прогуляться. Вернулся только чтобы осмотрели жуткую на вид рваную рану и вновь убежал, получив разрешение Кочо.       После слов Столпа, я сразу вспомнил свои мысли перед обмороком. От этого мгновенно подскакиваю, широко распахнутыми глазами смотря на Столпа Насекомого. Та не успела возмутиться таким наплевательским отношением к себе, как я прервал её: — Я понял как можно вызвать видение перед атакой! — восклицаю и широко улыбаюсь, не обращая внимания на дрожь во всём теле. Столпы удивлённо переглянулись. — Понял? И как? — Узуй подрывается с койки, приближаясь ко мне. — Если кто-то пытается меня убить или навредить до крови, то я вижу это заранее, за несколько секунд до. Когда Господин Шинадзугава попытался меня ударить, его кулак целился в голову и если учитывать силу, вложенную в этот удар… Я мог умереть. Ещё, когда вы Госпожа Кочо порезали мою ладонь, увидел это тоже заранее. И Узуй. Ты тогда ударил сильнее и это привело к порезу. Я слышал заранее твой голос и успел увернуться, хоть и не полностью, но это уже из-за того что я медленный, — воодушевление воспарило где-то в груди, едва ли не заставляя подскочить.       Со стороны Шинобу послышалось протяжное и задумчивой «Хм…» и тут я увидел как она очень быстро достаёт клинок и его кончик стремительно приблизился к моем носу. Инстинктивно отстраняюсь, вжимая голову в подушку. Воодушевление сменилось испугом.       Шинобу расплылась цветным дымом, открывая вид на настоящую девушку, только-только доставшей клинок из сая. — И правда, — прищурилась она, чуть усмехнувшись, вернув клинок обратно. Это… Жажда крови. Она использовала её, чтобы я предвидел атаку. Умно. Но всё ещё страшно… — Ладно, отдыхай. А мы пойдём, — последнее прозвучало от девушки с нажимом в сторону Узуя. Намёк был понят обоими. Я должен спать, а Наставник свалить и оставить меня в покое.       Когда те ушли, я стал обдумывать последний сон. Почему я ничего им не рассказал? Потому что хотел сначала придумать, как именно всё исправить. Да и просто обдумать       Если всё правда… Получается, смерть Ренгоку не исправить? Нет… Я… Я хочу спасти его. Но теперь я даже не знаю как. И ведь какова ирония. Недавно я видел сон про Аказу, о его прошлом. А сейчас о том, как он убивает Кёджуро. И вообще, почему сейчас? До этой арки ещё много времени.       Ха… И что же делать? Как исправить будущее?       Тело самопроизвольно обмякло, а мысли стали течь более лениво. Пожалуй… Могу подумать об этом чуть позже. Есть ещё два года на это. Да и может, следующее видение изменится и покажет, то как именно спасти Ренгоку. Очень надеюсь на это. Пожалуйста, тот кто показывает мне эти видения, тот кто выбирает, что именно мне видеть, покажи, как спасти Столпа Пламени…

***

      — Я выполню свой долг! И не позволю никому умереть! — Пламенный Столп ярко улыбнулся, невзирая на раны, нанесённые невероятно сильным демоном, стоявшего перед ним. Его клинок замер в замахе, готовясь провести последнюю атаку. Позади него находились молодые истребители. Кто-то лежал на земле, кто-то стоял, но едва ли мог двинуться от боли.       Трое ребят смотрели на происходящее с ужасом, особенно самый младший, двенадцатилетний Цугуко Столпа Звука. Такео держался за левый бок, стоя рядом с братом. — Нет… Я же… Я же пытался изменить это… Этого не должно происходить… Нет, пожалуйста… — парень из последних сил рванул вперёд, невзирая на боль. Ноги двигались быстро, сокращая расстояние до сражавшихся. Но… Слишком медленно.       Кёджуро Ренгоку концентрирует дыхание для Девятого Стиля: Чистилище и встаёт в стойку. Аказа, Третья Высшая Луна задрожал от восторга, громко выказывая его. Они сорвались с места вместе, атакуя друг друга под крик Такео. — Нет! Господин Ренгоку! — слёзы застилали бордовые глаза мутной пеленой. Молодой истребитель сразу понял что всё кончено.       Пыль заслонила взор, не позволяя узнать что там. Но когда она осела, все увидели пронзённого рукой демона Ренгоку, удивлённо смотрящего на Аказу и замахнувшись клинком.

***

— Честно говоря я удивлена. Очень немногие, кто соглашался принимать лекарства без сопротивления, — с лёгким удивлением смотря на спокойно выпившего отвар меня. Я чуть улыбнулся ей. — Ну… От него легче спиться, — и видения не появляются. Уже три дня прошло с момента попадания в Поместье Бабочки и всё время, что я спал и не пил отвар, меня мучали видения со смертью Кёджуро. Каждый раз я не успевал его спасти. Каждый раз сценарий менялся и становилось всё хуже. Доходило до того, что Столпа едва ли не в фарш превращали. Один раз Аказа ему голову оторвал. И видеть это… Уж лучше пить противный отвар, который не позволял видению во сне появляться. В реальности они ещё были, но пока я спал — исчезали. А ведь всё было до банальности просто. Ромашка. Простая ромашка нейтрализовала частично мой дар и проклятие. И ладно бы какая-нибудь глициния делала это, ведь силы мои появились от крови демона. Так нет же! Тут даже капельки сока глицинии нет, только заваренный отвар из ромашки! И вы наверное скажете, что на вкус он не может быть противным. Но там ещё много чего намешано, поэтому и так ужасно его пить.       А понял я, что именно ромашка влияет на сны, когда попросил Аой заварить чай из неё, не добавляя ничего. И это сработало. — Рада слышать. Значит меньше стресса твоему организму, — удовлетворённо кивнула девушка и забрав уже пустую чашку, отошла ко второму пациенту, увлечённо протирающий тряпкой катану. Парня звали Иошито. И я согласен с этим именем. Парень реально был очень удачлив, встретившись с низшей луной и не померев, хотя и получив глубокую рану.       По поводу самого парня могу сказать, что он чем-то напоминает мне Танджиро. Такой же добрый, весёлый. Но и отличия виднелись.       Внешне, чем-то похож на смесь Изуки Мидории из Геройской Академии и Бакуго Кацуки оттуда же. Светлые, нехарактерные для Японии, волосы, топорщащиеся в стороны, при этом создававшие эффект мягкости. А глаза, цвета свежей травы сверкали озорством и хитростью.       Смотрю на то, как Иошито извилистыми путями отказывается от лекарства, с мягким прищуром, так как вместо этого парня вижу братца, ныне учившимся у Урокодаки. Сонливость стала преобладать и я не стал сопротивляться, зная, что сейчас видение не будет меня мучить.       И кто ж знал, что я так сильно ошибусь. В этот раз даже ромашка не помогла противостоять этому кошмару.

***

      — Я выполню свой долг! И не позволю никому умереть! — Пламенный Столп ярко улыбнулся, невзирая на раны, нанесённые невероятно сильным демоном, стоявшего перед ним. Его клинок замер в замахе, готовясь провести последнюю атаку. Позади него находились молодые истребители. Кто-то лежал на земле, кто-то стоял, но едва ли мог двинуться от боли.       Трое ребят смотрели на происходящее с ужасом, особенно самый младший, двенадцатилетний Цугуко Столпа Звука. Такео держался за левый бок, стоя рядом с братом. Он сразу узнал эту сцену. Сразу понял, что остались считаные мгновения.       Не раздумывая ни секунды, парень бросился вперёд. Боль в боку замедляла, не позволяла бежать в полную скорость. Но нужно. Нужно было остановить их. Нужно было что-то, что затормозит демона хотя бы на пару мгновений, чтобы он успел оттолкнуть Столпа и не позволить ему погибнуть. — Прекрати, Хакуджи! — кричит Такео и это было именно то, что нужно. Аказа, услышав имя, знакомое и одновременно неизвестное ему, стал замедлил атаку, но не прекратил. Перед собой он всё ещё видел Столпа, которого хотел и убить, и обратить в демона. И это не позволило ему остановиться. Но этого и не надо. Юный Цугуко успевает в последний момент добежать до Ренгоку и оттолкнуть его. Однако… Сам уклониться не может. В момент, когда тело исчезает из поля зрения демона, его рука уже пронзает тело Такео насквозь, в области груди.       Кровь брызнула изо рта парня, широко распахнутые глаза смотрели на ту часть руки, что не была погружена в него. Шок, ужас, боль. Всё смешалось в один сплошной комок, выливаясь в солёной влаге на щеках. Крика не было. Горло сдавило, как и лёгкие. А нет, крик был. Но не его. А чей же?       Такео скашивает глаза и видит Столпа, чей гнев и пробивал до мурашек. Вокруг него полыхало пламя, так сильно пугающее ранее молодого истребителя, сейчас вызывающее лишь тепло в медленно останавливающем свой ритм сердце. Рука демона находилась как раз под ним и не уничтожило его своей атакой.       А позади раздавался душераздирающий вопль его брата. Танджиро не мог поверить, что он вновь видит смерть своего младшего братика. Того, кого он любил и обещал защищать. И сейчас его ждала новая смерть.       Цугуко Столпа Звука отхаркнул кровь, не обращая внимания на происходящее вокруг. Ренгоку бросился на демона, который лишь довольно оскалился и продолжил бой, ведь Столп остался жив, а это значит можно продолжить. Так ещё и смертельное ранение парня разожгло такое пламя в душе мужчины, что Аказа едва ли не замирал в восторге.       Жизнь стала медленно покидать тело Такео. Он смотрел на то, как сражался Кёджуро. Слушал панические слова Танджиро, добравшегося до него и льющего слёзы от безысходности.       Улыбнувшись старшему брату, Такео тихонько прошептал: — Защити Незуко… Одолей… Кибутсуджи… Хорошо? — Да! Конечно! И ты это увидишь! Обещаю! Прошу. Такео… — Танджиро трясущимися руками схватил лицо брата, что холодело прямо под его пальцами. — Ты… Такой тёплый… Давай… Посидим так немного… — Такео прижался одной щекой к разгорячённой руке старшего Камадо и прикрыл глаза.       Начинался рассвет. Первые лучи солнца заставили демона бежать, оставляя выжившего Столпа стоять на месте, невозможный даже сделать шаг от ран и усталости. А перед ним предстала картина, где старший брат обнимал мёртвое тело младшего, надрывно рыдая и прося о том, чтобы тот не умирал. Рядом стоял один из их друзей, дрожа и наверняка проливая слёзы, но этого не было видно под маской кабана. Второй их друг сидел у коробки с девушкой-демоном в ней и прислонившись к ней лбом, так же плакал, шепча Незуко извинения, что не успел спасти её брата. Ведь он мог воспользоваться своей скоростью и убрать его с дороги.       Так они и дождались прихода Какуши, не сдвигаясь с места, и после, в тишине, позволяя увести их к повозкам, на которых их отвезут туда, где могут предоставить медицинскую помощь.

***

      Сон прерывается резко, будто меня ударило молнией. Лёгкие сжало, отчего ни вдохнуть, ни выдохнуть не выходило. И как бы я не пытался, дышать не получалось. В глазах темно, а в груди было больно. Это всё наводило ещё больше страху. Неужели это правда произошло? Я умер? Но ведь я даже не прожил этих двух лет! Или я забыл? Нет! Прошу! Я не могу умереть!       Кто-то за шиворот хватает меня и тащит в сторону. В лицо бьёт прохладный свежий воздух, позволяющий наконец вдохнуть полной грудью, а после закашлится. — Эй! Ты как? Давай-ка, отдышись парень. Я сейчас позову Госпожу Аой или Госпожу Шинобу! — рука неизвестного отстранилась от моей спины. Послышались глухие звуки бега по деревянному полу. Жив… Я жив. Это был просто сон. Или нет… Подождите, это было видение. Оно так сильно изменилось, потому что после каждого такого сна со смертью Ренгоку, я пытался придумать план его выживания и следующий сон менялся. Но почему в этот раз умер Я? Это… Это плохо… Нет, нет, нет. Мне нельзя умирать. Иначе никого не спасу. Как же так…       Дыхание возвращается в норму, как и зрение. Нахожу себя снаружи Поместья, сидящим у стены. На улице было темно. Лишь луна ярко освещала всё вокруг, навевая такое нужное сейчас спокойствие.