Возвращение давно забытого прошлого

      Прихожу в себя скоро, но чувство опасности едва ли пропадает, даже после двух стаканов с какой-то новой микстурой от МакКоя.       — Капитан, на той стороне какое-то движение, — сообщает мне Скотти.       — Плевать мне на ту сторону.       — А что Вы увидели, сэр? – испуганно спрашивает мистер Чехов.       Чего он больше боится – спросить меня или услышать ответ?       — Я? Ничего.       — Ничего не повергает человека в состояние шока, — осторожно добавляет Нийота.       Пожимаю плечами, так как отвечать не имею желания.       — Любой бы испугался, увидь он человека, который умер. Он видел меня.       Я знаю этот голос. Я помню этот голос. И теперь я его ещё больше люблю! Ко мне подходит Ла… Бара.       — Бара? Что ты тут делаешь? Это Бара или у меня галлюцинации?       — Именно я, только прошу звать меня Ларой. С Барой умерло всё то, что было во мне от человека. Всё это исчезло вместе с выстрелом мистера Спока. Благодарить его не буду, но и осуждать не стану.       — Как? Как это возможно? – Кэрол касается плеча Лары с надеждой, что та просто проекция.       — Я объясню, пожалуй. Всё как никогда проще. Много лет прошло с того самого момента, как Хан попытался спасти меня от самой настоящей смерти. Но тогда и можно считать, что я формально умерла. Тогда я перестала ненавидеть Хана, но вместе с тем перестала, что называется, жить. Он отгонял от меня смерть, как только мог. Но и жизнью это назвать было сложно.       — Он модифицировал тебя с помощью своей крови, да? – догадывается МакКой.       — Да, доктор, Вы правы. Он сглупил, но кто бы знал, что если перекачать обычного человека кровью сверхчеловека, верх одержит лишь одна из сущностей. В моём случае всё пошло не по плану. Да и плана-то никакого не было. Но не мне судить Хана, который припас для себя отличное оружие. Меня стало нехило ломать, раздирать от боли на части. От этого, а так же от ряда агрессии в мою сторону, рождался и мой гнев. Мне нужно было куда-то девать эту силу. Это пугало окружение Хана. Да и ему самому покоя не давало. Они усыпили меня, как подопытную крысу, и отправили подальше от Хана. Не знаю точно, отчего я проснулась, но думаю, мы с Ханом связаны не только общими воспоминаниями…       — Конечно, нет! – продолжил МакКой свои рассуждения. – Ведь теперь в тебе часть его ДНК, считай, ты регенерировала за счёт Хана. В тебе часть его, как бы ни половина! У вас есть чуть ли не… молекулярная связь, которая могла пробудить тебя на фоне сильного эмоционального переживания твоего донора, так скажем.       — Вы правильно рассуждаете, доктор, — кивнула Лара. – Прошло столько лет. Я многое забыла, но большую часть кто-то просто-напросто попытался стереть. Кому-то было невыгодно, чтобы я помнила всё и тут же ринулась к Хану. С ним примерно та же история, но он сам в себе убивал всё, что было связано со мной.       — Так ты… та, о ком говорил Блэк?       — Сверхчеловек, который поставит всех на колени? Умоляю, Джеймс, это всего лишь сказка! – отмахивается Лара, а я-то осознаю, что если она смогла заставить землю разверзнуться, то, что она ещё не раскрыла в себе – страшно подумать!       — Значит, ты пришла… зачем же?       — Просто попрощаться.       — Что? Как это?       — Продолжения битвы не будет, война окончена.       — И каков итог? – спрашивает Спок.       — Ничья. Самый верный итог, не так ли?       Спок и не думает препираться с Ларой. Он и без того наделал бед.       — Лара, и что же будет?       — Тебе – мир. А Хану… не знаю, если честно. Постараюсь проследить за его поведением.       — Я бы хотел надеяться, что ты останешься в таком случае, — глупо прозвучало, но я хотя бы попытался.       — Милый Джеймс Кирк, я прекрасно понимаю твою привязанность ко мне, но прошу тебя простить меня. При всём моём желании я не могу оставаться с тобой. Подумай, сколько я проспала! Я гожусь тебе даже не в бабушки. И теперь я — сверхчеловек. Говорил ли тебе Хан, кто я?       — Его совесть…       — Раз он это так называет, пусть будет так.       Лара подходит ко мне и внезапно целует. Запускаю руку её в волосы, полностью забывшись в моменте и во времени. Но для чего?       — А как же Хан?       — Даже он с такого расстояния не в силах увидеть всё, что тут произошло. Будем считать, что это мой прощальный подарок. Вряд ли мы увидимся снова.       — Почему?       — В следующий раз, если случится такая скучная и непознавательная история, я думаю, мне придётся действительно погибнуть. Это закономерность. Нельзя постоянно выживать. Нет у удачи таких любимчиков. Нет.       Понимаю, что она не останется, а на душе грустно.       — Коммандер Спок! – Лара подходит вплотную к Споку. – Прошу Вас пообещать мне одну вещь, это в отместку за то, что вы оставили дыру в моём теле!       — Что же?       — Будьте ближе к тем, кто Вас любит.       Спок и сам не понимает, что происходит, а Лара крепко обнимает коммандера и хлопает по его плечу.       — Мисс Маркус, прошу простить меня за столь ужасное чувство, которое я сумела в Вас вызвать – ревность. Страшно это.       Кэрол краснеет. Понимаю, что нам ещё предстоит немало разговоров. Мистер Чехов получает поцелуй в щеку, МакКой и Скотти тёплые рукопожатия. Даже Нийота перекидывается парочкой слов с той, кого она так не терпела.       — Что же, команда «Энтерпрайза»… Всё кончено, все свободны. Даже не пытайтесь поймать Хана Нуньен Сингха, пока он со мной. Не получится. Вы приглядывайте друг за другом, а я – за ним.       — Ты любишь его? – спрашивает Кэрол.       — Я с ним слишком долго, чтобы ответить «нет». Это чуть больше, чем любовь. Это… связь. Надеюсь, что впредь с вами будут происходить более интересные события, а так же менее кровавые. Вам ещё предстоит узнать, кто предатель с вашей стороны. Теперь это будет как никогда легко. Удачи Звёздному флоту, господа!       Тут же девушка, известная мне под именем Лары Уолт исчезает. Она появляется по другую сторону разлома, что-то говорит команде Хана и оборачивается. Она просто улыбается, я не могу разглядеть, но чувствую её улыбку. Как одно существо могло решить за тысячи умов? Может, этим-то она и поставила нас на колени? Она просто разрушила конфликт, который назревал в каждом из нас годами. Хан оказался не так плох, а я не совсем хорош. А кем же стала она? Бара или Лара… не знаю даже, как её звать. Всё же, Лара. И звучит лучше, да и… Лара Уолт. И только. Она стала нашей совестью, что верно, то верно. Не знаю, встречу ли я их ещё, но когда команда, а вслед за ними и две фигуры в плащах, держась за руки, скрываются, на душе моей тепло, даже весело.       — Ну, Джим, они не умерли, — говорит МакКой (а крикнуть «Джим, он умер» так хотелось).       — А ты бы так хотел пошутить по этому поводу, да? – спрашиваю его с ухмылкой.       — МакКой, как же ты надоел со своим врачебным юмором, — хохочет Скотти.