Охотники Империи III: Ангелы Смерти

Война – это ад. Вневременное изречение, стойкая правда и факт жизни. И война не просто ад, это драмы, травмы, смерти и разрушения, которые она приносит с собой. Утомительная тяжесть, потери, жизнь на краю, не зная, что будет дальше – все эти аспекты войны способствуют ее адской природе. После тяжелой битвы и происшествия с Аллой, команда была вынуждена сделать передышку. Когда воины спустились в самый низ горы и покинули ее, найдя выход на открытый воздух, уже стемнело. Было решено остановить продвижение, устроив привал, и заночевать в одной из пещер. Гравити сказала, что вынуждена пересмотреть свою стратегию. Союзник спутал ей все карты, и теперь их маршрут растягивался. Кроме того, они не могли оставить девушку, которая пока еще жива. Гравити решила отправиться на земли Ангелов через сновидение и найти какой-нибудь артефакт, какое-нибудь лекарство, то, что может ее спасти, пока не поздно… Горная местность, в которой воины оказались, была им неизвестна. Видимость почти нулевая, рельеф неровный. К счастью, монстров вокруг не наблюдалось, как выяснила Кайла. Они развели костер. Дежурить решили по очереди, но не все, а только самые стойкие. Первыми в дозор зашли Фризер и Кайла. Остальные стали готовиться к ночлегу. Эмма создавала лишний шум и задавала много вопросов, что раздражало Искру. Она подошла к девушке сзади и закрыла ее глаза руками. Эмма замолкла. Искра подержала ее несколько секунд. «А теперь засыпай», – тихо сказала она, убрав руки. Веки девушки медленно сомкнулись, и блонди аккуратно опустила ее на землю. Сатин подошла к ней, Искра была очень печальна. – Прости, – сказала наемница. – Я не хотела… я обещаю быть внимательнее. Жаль, что тебе пришло выслушать все это… – Мариана права, – ответила Искра. – Я поступила крайне необдуманно. Да и вообще, попросив Гравити помочь, я совсем расслабилась и вела себя так, словно она лидер, а не я… Фиора взяла нас под крыло там, в космосе, но она не может следить за всеми нами еще и здесь. Я должна была предупредить Аллу, что нельзя использовать союзника в небольших замкнутых пространствах. Я этого не сделала… и то, что случилось – моя вина… Кроме того, я чуть не погубила тебя… дважды… Я забыла, чем 4-й класс опасности отличается от 0-го… я позволила себе отдаться эмоциям. Я злилась на Эмму, хотя сама была не лучше ее… А в результате она даже убила монстров больше, чем я… – Я не сержусь на тебя. Я знаю, ты устала. Ты должна отпустить свои мысли, хотя бы ненадолго, – Сатин обняла подругу и хотела поцеловать, но Искра отклонилась. – Извини, Джули, я не могу. Наемница вопросительно посмотрела на нее, проведя рукой по талии. – Почему? Я не усну одна этой ночью. – Я тоже очень хочу, но… не искушай меня, пожалуйста, иначе я сорвусь… тем более, мы здесь не одни… Прости, – добавила она, стараясь не смотреть на разочарованную девушку, – мне нужно побыть одной… Сатин села на приготовленную постель. Она огляделась вокруг: Фризер стоял у выхода спиной к ней, Кайла прогуливалась снаружи, держа в руках винтовку. Гравити сидела неподалеку со скрещенными ногами. Ее глаза были закрыты. Она рассказывала, что это лучшая поза для женщины, чтобы начать сновидение. Спустя какое-то время девушка медленно отклонилась назад и упала. Это означало, что она сосредоточила внимание на сновидении и начала свое путешествие. Наемница тоже легла, глядя в потолок пещеры. Она скосила глаза в сторону Аллы, которая лежала, прикрытая влажной белой тканью, сквозь которую проступали багровые пятна. Девушку положили ближе всех к огню, надеясь, что он хоть немного поддержит ее силы. Сатин грустно вздохнула. Ей было невообразимо жаль ее, такую маленькую, светлую, беззащитную. Ей еще никогда не приходилось видеть, как кто-то умирает. Все турниры, битвы с монстрами, в которых наемница участвовала, всегда заканчивались для нее и ее окружения хорошо, несмотря на то, что иногда она вполне серьезно паниковала. Это всегда было словно «понарошку», лишь спорт, игра… Она никогда не видела, чтобы кто-то умирал по-настоящему. Сама Сатин лежала между Кейси и Эрикой. Кейси, принявшая повышенную дозу успокоительного, уже спала. Эрика лежала справа, заметив взгляд наемницы, она улыбнулась ей и отогнула край одеяла, приглашая к себе. – Как думаешь, она умрет? – спросила Сатин, перебравшись к подруге. – Не думай об этом, – Эрика провела девушке по волосам. – С ней все будет хорошо. – Она поправится? – с надеждой спросила наемница. – Должна. Алла у меня сильная. И потом, мы же ничего не знаем о ее метаболизме, вдруг она даже сильнее потом станет? Сатин прижалась к Эрике, та обняла ее и накрыла одеялом, отчего сразу стало тепло и уютно. – Все будет хорошо, – повторила девушка. – Надеюсь… – произнесла Сатин, закрывая глаза. «Милая Эрика, какая же ты прелесть…» – успела подумать она перед тем, как заснуть.

***

Наемница проснулась спустя несколько часов. Эрика спала. Вахта сменилась: теперь у костра сидели Мариана и Гренадер и о чем-то тихо разговаривали. Сатин прислушалась. – …Уилл, тебе не кажется, что наша команда скатывается в… – Мариана тщательно подбирала выражения, что явно давалось ей с трудом. – … в самую глубокую черную дыру во всем космосе, как сказала бы Фиора? – предположил мужчина. – Типа того. – Почему ты в этом так уверена? – Я знала… – Мариана кинула взгляд на Аллу и еще больше понизила голос, – знала, что когда-нибудь подобное случится. Не хочу принижать наш отряд, но многие из нас просто не подходят для этой войны. Джессика… воин высшего уровня, Ангел, член секретной организации… не такими я себе их представляла… У нее крайне безалаберное отношение ко всему, в том числе и к нашей миссии, она легко зажигается и так же легко гаснет, пуская все на самотек, когда «нет настроения». Порой она просто не владеет ситуацией, хоть и пытается это скрыть, и совершенно не контролирует эмоции. Взять хотя бы ее разговоры с Алмазом или Галаксией. Любой серьезный противник давно убрал бы ее с пути, что, собственно, те двое и собирались сделать. Ну а после того, как Фиора спасла нас, она и вовсе решила отойти от дел, полагаясь на нее или на Кайлу, хотя те тоже не являются лидерами на все сто… – Эффект свидетеля – рассеивание ответственности: каждый думает, что кто-то другой сделает все за него. Продолжай. – Отношение лидера влияет и на команду, которую она сама собрала, кстати, непонятно, по каким критериям. Магическая цепочка? Я в это не верю. Она сделала ставку на тех, кто обладает сверхспособностями, не имея достаточных боевых навыков: Алла, Эрика, Джули… нет, я не говорю, что они плохие воины, но явно не для этой битвы. Кое-кого следовало оставить на старте. Две недели явно не хватит, чтобы подготовиться к схватке с теми, кто по силе равен или превосходит ее. Конечно, она ни за что не оставит подругу ждать ее дома, но… – Мари, – мягко сказал мужчина, – но ведь ты и сама в последнее время перегибаешь, ты даже себя немного пугаешь, когда сердишься. Что гнев твой – словно меч, чья рукоятка остра настолько, что режет ладонь. Что когда ты злишься – мир предстает перед тобой будто через ледяные очки – видишь четче, но и глаза леденеют. – Я бы сказала, что мне передается настроение команды, но не буду. Возможно, и мои эмоции меня пересиливают. Раньше, когда я была достаточно зла, я не впадала в ярость, а, наоборот, становилась до ужаса спокойной. Мой разум с холодной ясностью перебирал возможные варианты и оценивал их последствия. Не могу сказать, что со мной происходит, кажется, я утратила прежнее хладнокровие. – Мы были в прошлом, к тому же, в другом мире. Возможно, это дезориентирует тебя. – Возможно, мне просто не хватает рациональности. Я озадачена ирреальностью происходящего, это один из немногих случаев, когда я не контролирую ситуацию, и мне это не нравится. – Думаю, ты достаточна рациональна. Ведь сила рационалиста состоит в том, чтобы быть озадаченным вымыслом больше, чем реальностью. Да и потом, если кто-то одинаково хорошо объясняет любой исход, знаний у него – ноль. – Но больше всего меня напрягает Эмма. Не буду комментировать ее последние действия, не хочу добавлять предвзятости к твоим суждениям. Просто скажи, что думаешь о ней, ведь вы знакомы почти всю жизнь. Гренадер почесал подбородок. – Эмма, конечно, самая большая вредина в мире, и в газетах об этом не пишут только потому, что это ни для кого не секрет. Она молода, горяча и порывиста. Но, поверь, она думает о том, что делает. Она хороший тактик, и у нее есть план. – Да неужели?! Уилл, при всем уважении к тебе и к ней, не могу назвать ни один из ее поступков правильным. – Правильность поступка определяется не тем, как хорошо он выглядит или что он значит, а тем, каковы его последствия. Это, кстати, называется консеквенциализм. – Она считает, что она Хаос, и в любой момент может отклониться от общего курса и сделать по-своему. Раньше я тоже думала, что у нее какой-то свой хитрый план, но когда я ее об этом спросила, вот что она ответила, цитирую: «Почему все, что я делаю, должно быть каким-то планом? Неужели я не могу творить Хаос просто ради Хаоса?» Она ходит по лезвию ножа и, считаю, что до сей поры ей просто везет. – Хм… вся наша жизнь – Хаос, особенно сейчас. Так может, стоит доверить его тому, кто справляется с ним лучше? Наша война – это игра с нулевой суммой, и неважно, насколько эта игра сложна в абсолютных единицах, важно лишь то, кто играет в нее лучше. – Просто восхитительно, как быстро разрастается Хаос, если сеять его умышленно… – Насаждение порядка приводит к разрастанию Хаоса, и наоборот… Сатин снова начала засыпать…

***

Когда она снова проснулась, было совсем темно. Огонь почти погас. У входа в пещеру наемница увидела Эмму. Девушка делала странные движения обеими руками, будто что вращая. Сатин показалось, что она видит вокруг нее тонкий голубоватый ореол. Взглянув на ее лицо, наемница вздрогнула: оно было словно чужим, будто это была Эмма и в то же время не она, а какая-то другая, незнакомая девушка. Эмма замерла на месте и стала вглядываться в спящих. Сатин затаила дыхание. Взгляд Эммы скользнул по ней, но не задержался. А затем она, как ни в чем не бывало, легла и уснула.