This war of mine: Behind the blood red curtain.

Война—это самое страшное слово в жизни каждого человека. А «финальное сражение» заставляет сердца опускаться в пятки и переставать биться. Именно эти два слова застали одинокую Ангелу, сидевшую в самом уголке убежища. Женщина за несколько дней из гордой, похожей на хищную северную кошку стала какой-то маленькой, потерянной и отчуждённой. От долгого плача, голодания и недосыпа у неё впали глаза, от переживаний дрожали руки. Она знала, что Мэтт и Алисса больше не вернутся, поэтому, услышав, как Ховард за дверью кричит: «Война!», -вытащила всё оружие, изготовленное Даниэлем и спрятанное за нишей, в которой была его кровать. В её руках было два автомата, через плечо висел пояс с гранатами, за спиной прятался гибрид базуки и бомбомёта, на ремне уместились пистолет и несколько ножей. Расправив плечи после долгого уныния и снова приобретя этот неповторимый гордый грозный вид, Ангела готова была идти убивать или умирать. Это должно было стать последним заданием для всех живых партизан. Ровно в полдень на главной площади с разрушенным фонтаном сошлись оставшиеся четыре дивизии повстанцев, сопровождаемые семью танками, тридцать мирных, Братья-Гитаристы со своим детским партизанским отрядом, уменьшившиеся в половину «Оргия» и «Горизонт» с орудийными расчётами и тяжёлым вооружением, «Зелёный день», больше похожие на смертников, увешанных взрывчаткой, «Тараканы» со всем спрятанным оружием, отец Янгблад, художник Мэттью Беллами, Доминик и одинокая Ангела, напоминавшая Терминатора со своим вооружением. -Жители Айова-Сити, сложите оружие и сдавайтесь! Это ваш последний шанс! -прокричал командующий армией правительственных. -Пошли к чёрту! -закричал Доминик, следом за которым загудела вся толпа. -В таком случае…-начал командующий. -В АТАКУ!!! -скомандовал Ховард. Воздух над Айова-Сити разорвал одновременный залп танков, орудийных расчётов, автоматов и прочего огнестрельного оружия. С оглушительными воплями отчаявшиеся и голодные повстанцы и партизаны ринулись на стоявших солдат. Ангела стреляла из обоих автоматов, выкашивая по пять человек разом, партизаны Армстронга швыряли во все стороны снаряды, святой отец плечом к плечу с Домиником отбивался от шедших на них правительственных. Кажется, во всех этих людей, отбивавших свой островок в центре однообразного моря людей и бронетехники, вселились духи умерших друзей и однополчан. Они сражались, как звери. Вокруг продолжали взрываться бомбы. Правительственные начали обстреливать движущиеся на них танки, но никто не знал, что внутри них сидели «Камикадзе», обложившиеся всем, что могло хоть как-то взорваться и нанести ущерб. Гусеницы давили людей в форме, правительственные пытались отступать, но сзади напирали новые и новые отряды. Вдруг в один из танков-Камикадзе угодил снаряд противника. Громкий хлопок оглушил всех боровшихся, волной отбросило и разорвало людей, выбило оставшиеся окна. Кроваво-огненная баня отряда «Пуля» была ничем по сравнению с тем, что сейчас происходило на площади Айова-Сити. Снайперы открыли перекрёстный огонь по повстанцам. -Ребята, вперёд, вперёд!!! -орали все командиры. У Госсоу закончились обе ленты в автоматах. Отшвырнув оружие, она выставила вперед гибрид. Оглушительные выстрелы сопровождались фонтанами крови и гнутого металла. Братья-Гитаристы, прикрыв спины друг друга, палили из пулемётов-гитар, дети стреляли из базуки… Откуда-то в отряде «Тараканов» взялся огнемёт, с которым Шэддикс выбежал вперёд, превращая военных в горячее барбекю. Мужчину обстреливали со всех сторон, но он шёл дальше, истекая кровью, пока не упал возле фонтана. -Джейкоби!!! -закричала Мария, выбегая к своему командиру. -Девочка, убей их…-прохрипел Шэддикс. У Бринк не было времени оплакивать своего боевого товарища. Она схватила огнемёт и пошла дальше, сподвигая свой отряд двигаться за ней. Ангела срывала с пояса гранаты и кидала в смыкавшийся строй правительственных. -Ховард, шавок меньше не становится! -закричала она. -Я не виноват! -ответил он, закалывая кого-то ножом, -Бей! Бей!!! Перекрёстный огонь не прекращался. «Оргия» лишилась своего командира, оба отряда вёл Оливер с пулемётом своего старшего товарища. На какой-то момент показалось, что боевые действия остановились. Ангела выпрямилась, стирая с лица кровавый пот. Все руины вокруг были похожи на решето, через которое пропустили мясо. Из семи танков осталось только три, из командиров осталось всего-ничего. Сайкса ранили в живот. Ещё не закончившийся пулемёт подхватил следующий человек и побежал дальше, ведя осиротевшие отряды. Сзади тоже стояли правительственные… Их сжимали в кольцо, а они пытались пробить дорогу вперёд. -Ховард, они зажимают нас!!! Ховард!!! Главный партизан лежал на земле. Ему оторвало ногу залпом противника. -РАССРЕДОТАЧИВАЕМСЯ, НАС ЗАЖИМАЮТ!!! -закричала Госсоу вместо Доминика. У «Зелёного дня» кончились все снаряды, «Тараканы» и мешанина из «Оргии» и «Горизонта» были ещё вполовину перебиты. Бринк лежала распростёртая на Джейкоби. Отец Янгблад и художник Беллами бились из последних сил, давясь от подступавшей крови: их изрешетили по самые не могу. -РАССРЕДОТАЧИВАЕМСЯ!!! -закричала вновь Госсоу. Дети кричали: оба Брата-Гитариста превратились в кровавую труху. Танковый залп разметал оставшиеся отряды. Ангела метала в пехоту ножи, подбирала оружие и достреливала последнее. С неба падал кровавый снег. Сзади взорвались последние танки-Камикадзе, правительственные прорвали оборону повстанцев. Их начали перебивать отряд за отрядом. Вскоре остались только Ангела и последняя дивизия повстанцев, но перекрёстный огонь решил их судьбу… …-Майкл? Глаза немки приоткрылись. Ей показалось, что в метели промелькнули ярко-красные волосы. -Майкл!!! -закричала она, пытаясь выползи из-под чего-то, что мешало ей двинуться. Она обернулась и увидела, что сверху на неё навалена груда обезображенных тел. -Эй?! -позвала она. Ярко-красная точка двинулась к ней. Ангела почувствовала жжение в груди от волнения перед предстоящей встречей. -Эй, сюда, сюда!!! -она попыталась махнуть рукой, но точка, а точнее, путник, уже заметила её и приблизилась вплотную. -Майкл… Почему ты не откликнулся? -Потому что я не Майкл, мэм, -ответил чужой голос, -Я Джерард. Наш старый знакомый нагнулся к женщине. Наконец она смогла рассмотреть парня, случайно оказавшегося здесь, на поле битвы. -Майкл—это мой умерший брат, -кротко улыбнулся он. -Я звала другого… Не важно. Как ты спасся? -удивилась она, силясь припомнить, видела ли она его среди повстанцев. -Переждал. -Мирный? -Последний, -снисходительно ухмыльнулся он, -Вам помочь, мэм? -Не стоит. Я умру здесь, со всеми, -женщина расслабилась, чувствуя, как отнимаются ноги. -Зачем? Вы могли бы начать новую жизнь… -Мертвецы не начинают новой жизни, -ответила Ангела, -Я потеряла всех, кого могла… Без них моя жизнь не будет ни прежней, ни новой. Без них меня нет, Джерард. -Понятно. -Куда ты идёшь? -Куда-нибудь, лишь бы подальше отсюда. -Если тебе когда-нибудь приведётся побывать в Германии… В Берлине, кажется… Скажи, что Ангела Госсоу погибла с повстанцами, -её голос стал затихать. -Ещё что-нибудь, мэм? Может, пойдёте со мной? -снова предложил Уэй. -Нет, спасибо. Удачной дороги, Джерард. Передам твоему братику привет… Когда окажусь там. -Прощайте. В добрый дальний, мисс Госсоу. Путник, поправив лямку рюкзака, пошёл дальше—туда, где была стена снега. Epilogue К сожалению, в финальной битве силы оказались неравны: правительственных стало в три раза больше, чем повстанцев. На площади, по самым скромным подсчётам, погибла целая тысяча человек, из них 350—объединённые войска повстанцев, партизан и мирных. Все остальные—правительственные. Оставшиеся же люди отправились натягивать по периметру города забор из колючей проволоки, чтобы больше никто не смог проникнуть в город-призрак Айова-Сити. Доподлинно неизвестно, добрался ли Джерард Уэй до Германии и сообщил ли, что Ангела Госсоу погибла на войне. Однако вскоре паника по поводу бесследного исчезновения журналистки улеглась. Когда журналисты через некоторое время обследовали город, разрезав в одном месте забор, они попали в заброшенную церковь святой Марии. На полу были обнаружены два скелета, предположительно, мужчины и женщины, лежавшие в обнимку. У женщины были сломаны рёбра и ноги, а на тазовых костях мужчины лежала пуля. Та самая злосчастная пуля… Помните! Через века, через года, — Помните! О тех, кто не придёт уже никогда, — Помните! Не плачьте! В горле сдержите стоны, Горькие стоны. Памяти павших будьте достойны! Вечно достойны! Хлебом и песней, Мечтой и стихами, Жизнью просторной, Каждой секундой, Каждым дыханьем Будьте достойны! Люди, покуда сердца стучатся, — Помните! Какою ценой завоёвано счастье, — Пожалуйста, помните! Песню свою отправляя в полёт, — Помните! О тех, кто уже никогда не споёт, — Помните! Детям своим расскажите о них, Чтоб запомнили! Детям детей расскажите о них, Чтобы тоже запомнили! Во все времена бессмертной Земли Помните! К мерцающим звёздам ведя корабли, — О погибших помните! Встречайте трепетную весну, люди Земли. Убейте войну, Прокляните войну, люди Земли! Мечту пронесите через года И жизнью наполните!.. Но о тех, Кто уже не придёт никогда, — Заклинаю, — Помните! (Р. Рождественский «Реквием» гл. Х)