От перемены мест слагаемых

После бурной во всех смыслах и чрезвычайно страстной даже в районе венчального плетения брачной ночи, пусть и не оставившей по себе такой отчетливо зримой памяти, как брачная ночь Тауриэль и Кили, Торин и Бильбо, расслабленно раскинувшись по широкому ложу, отдыхали. В изголовье, конечно, немного мешал набор игрушек, предназначенный грядущим наследникам, но монаршая пара сползла на середину кровати, благо, позволяли и рост, и размеры кровати, поэтому головой ни обо что не бились. Бильбо старалась свыкнуться с мыслью, что этот великолепный со всех сторон гном отныне её законный и полноправный супруг, и покушаться на его внимание и время она может с самым полным правом. Другое дело, что его время, силы и внимание уже находились под угрозой - работа, от которой невозможно было спрятаться, словно Рубинчик, находила Торина везде и всюду. Даже накануне, в день свадьбы, который следовало целиком посвятить необходимым приготовлениям, Король-под-Горой не мог оставить непрочтенными некоторые бумаги. И, судя по его негромкому ворчанию, к этим бумагам следовало вернуться сегодня же. Разведчица предприняла один из самых коварных маневров по отвлечению внимания венценосного супруга от чего бы то ни было: запустила пальцы ему в волосы, перебирая, поглаживая, зарываясь... Наткнулась на венчальную косичку, растрепавшуюся, в отличие от ее собственной, лишь самую малость. Усмехнулась, ощущая, как только что невероятно сонный муж резво перехватывает её ладони своими, широкими, шершавыми, надежными и родными. - Теперь расплетай, не расплетай, обратного хода не будет, - довольное ворчание и жаркое сопение в подтянутые к лицу пальцы. - Моя королева... Самым логичным после таких слов, на взгляд Бильбо, было Торина поцеловать. Что она и сделала со всей страстью, со всем полным чувством, лишь ярче разгоревшимся после почти бесконечных свадебных обрядов, которые следовало бы по-хорошему назвать свадебными испытаниями. Горячая нежность к этому единственному на всем белом свете неповторимому гному, её мужу, сподвигла Бильбо на то, что сонное утро резко выросло до звания первого брачного в продолжение ночи утра. Торин ничего против не имел, наоборот, всячески Бильбо поддержал - и за талию поддержал, и за бедра, и за... В общем - всячески! Бодрости в это утро изрядно прибавилось, даже доброхоты, долбящиеся в дверь с советами и пожеланиями выходить, ибо им интересно, какие-такие драконьи страсти пережила эта спальня, не смогли оторвать Бильбо и Торина друг от друга. Супруг и гном величественно хмыкал с таким видом, что сразу становилось ясно - сосредотачиваться он готов в данный конкретный момент времени на одном, вернее - на одной! Супруга и хоббитянка отвечала на любое проявление этой сосредоточенности жарко и страстно, чтобы не возникало даже тени сомнений: сосредотачиваться на ней стоило еще как! Утро плавно перетекало из раннего в не очень раннее, Бильбо и Торин, наконец, предприняли попытку подняться. Удалось это не с первого раза, однако к завтраку они успели, выпутавшись из простыней, подушек и взаимных объятий. Завтрак в кругу родных - это, пожалуй, самое тихое и спокойное время дня как для простого гнома, так и для правителя Эребора. Торин всегда любил такие тихие семейные завтраки. Но этот завтрак был во всех смыслах особенный: это был первый завтрак для него и Бильбо в качестве мужа и жены. Впереди их ждало еще много таких тихих утренних посиделок за накрытым столом в кругу самых близких сородичей, но этот завтрак был первый из многих, а потому Торин очень хотел запомнить его. Он не спеша оглядывал собравшихся в обеденной зале домочадцев и с удовольствием подмечал, как весело переговариваются его племянники, как беззаботно болтают Бильбо и Тауриэль, как смеются над шуткой Балина Даин и Двалин, а еще - как Даин и Мириам обмениваются долгими нежными взглядами. Торин помешивал суп у себя в тарелке, чтобы тот немного подостыл, и лениво размышлял о своей жизни, которая после стольких испытаний и мытарств, наконец-то, вошла в спокойное русло, поэтому отныне... - И подушки сразу в клочья! - донеслось до него слева, где Тауриэль что-то тихонько рассказывала Бильбо. - А потом и перина! От наволочек вообще одни лоскутки остались! - эльфийка эмоционально вскинула руки. - Ну надо же, - удрученно покачала головой Бильбо. - А связать его не получилось? - Да разве его свяжешь? - тяжело вздохнула Тауриэль. - Я уже и простыню на него накинула, а он и с накинутой на голову простыней пол-опочивальни разнес! - Оглушить тоже не получилось? - сочувственно спросила Бильбо. - Так нечем было! - возмущенно фыркнула Тауриэль. - Чем оглушать-то? В опочивальне было полно ваз, расписных тарелок, кубков, стояли кочерга из горного хрусталя да молот из раух-топаза. - Это да, - задумчиво согласилась Бильбо, - хрустальной кочергой его точно не оглушишь. - А уж что он с моими волосами сделал, - расстроенно вздохнула Тауриэль. - Все венчальное плетенье насмарку. И всю одежду тоже разорвал, - сердито закончила она. - Не такой брачной ночи я ждала. - Вот ведь, - усмехнулась Бильбо. - А на вид такой милый и хорошенький, в жизни не подумаешь, что этот симпатяга способен на подобные безобразия. Торин поймал себя на том, что до сих пор помешивает давно остывший суп и во все глаза смотрит то на невестку, то на младшего племянника. Вот так Кили! Нет, Торин, конечно, видел опочивальню молодоженов после брачной ночи, но это что ж надо было такое учудить, чтобы у молодой супруги возникло желание связать и оглушить своего новоиспеченного мужа? Торин задумчиво почесал бороду и снова посмотрел на Кили. Ведь правда: милый, хороший мальчик... а поди ж ты. Пока Торин размышлял о превратностях судьбы и о том, как быстро взрослеют дети, Тауриэль и Бильбо продолжили шушукаться, но теперь они наклонились ближе друг к дружке, говорили тише, и Торин мог слышать только обрывки фраз, хотя даже этого ему хватило с лихвой. - Этот хитрюга только кажется маленьким и безобидным, - тихонько вещала Тауриэль. - Уж хитрости ему точно не занимать, - так же тихо соглашалась Бильбо. - ...а на самом деле, он большой и сильный, но при этом играет и балуется... - ... и ведь пока не повзрослеет, будет и дальше так безобразничать.... - ....когда развеселится, удержать его нет никакой возможности! - Может, попытаться договориться, воззвать к его совести?.. - Не получается. Я уже подумывала насчет намордника... На этом моменте Торин едва не подавился своим остывшим супом. И не успел он осмыслить услышанное и хоть немного прийти в себя, как Тауриэль принялась рассказывать Бильбо о том, как они с Кили едва не уронили зеркало, и ужасно боялись, что оно все же упадет и разобьется во время "всего этого безобразия", как выразилась эльфийка. Торин уже боялся представить, для чего молодоженам в их первую брачную ночь понадобилось зеркало. Он пытался хоть как-то примириться с полученной информацией и очень старался не думать о том, для каких целей Тауриэль собиралась использовать намордник, а еще не думать о зеркале, ну и заодно мысленно сетовал на то, что молодежь нынче вообще ничего не стесняется. Пока Торин витал в своих мыслях, тема разговора изменилась, и за столом теперь обсуждали Рубина. Торин смог наконец-то вздохнуть спокойно, а то уж больно щекотливые темы обсуждали Тауриэль и Бильбо с утра пораньше. Отодвинув от себя остывший суп, Торин решил, что потрясений для него на сегодня достаточно, и принялся за жаркое из кролика. В это время Кили со смехом рассказывал, как они с Тауриэль гонялись за дракончиком и пытались запихнуть его в кладовку, чтобы обезопасить предстоящую брачную ночь Торина и Бильбо, так толком и не объяснив, в чем была эта самая опасность. - Этот шустрый засранец догадался, что мы хотим сделать, и постоянно от нас удирал! - весело улыбался Кили. - Мы, наверное, половину Эребора обегали, пока пытались его схватить, - кивала эльфийка. - У Тауриэль даже голова закружилась от всей этой беготни, - пожаловался Кили. - Вы говорили Оину о том, что у вас голова кружится? - обеспокоенно спросил Балин. - Возможно, вам просто нужно чаще бывать на свежем воздухе. - Нет, со мной все в порядке, - вежливо улыбнулась в ответ Тауриэль. - Бывает иногда, что голова немного закружится, но это быстро проходит. Торин уже догадался, что потрясения на сегодняшний день для него не закончились. Глянув на Бильбо, он натолкнулся на восторженный взгляд и радостную улыбку. Фили, Балин и Даин с Двалином понимающе переглянулись. - И все же, покажись Оину, - ненавязчиво, с самой дружелюбной улыбкой предложил Фили. - Хорошо, - кивнула Тауриэль. - Но вы зря беспокоитесь. Это ведь просто небольшое головокружение, - беспечно добавила она, с хрустом уплетая уже четвертый по счету соленый огурец. - Но все-таки лучше перестраховаться, - улыбнулся Фили, пододвигая поближе к эльфийке тарелку с солеными огурцами. Мысли Торина сами собой перескочили на тему наследников и собственную брачную ночь, однако тут Торин был уверен (припомнив все, вызывающие сомнения эпизоды) - применять к нему силовые методы призыва к спокойствию Бильбо не собиралась. Ни ему, ни гибкой и тренированной супруге не было дела до простыней и подушек в том странном молодежном смысле. Несколько договоров с вреднючим и не могущим ждать Трандуилом дожидались торинова внимания еще со вчерашнего дня - когда их принес почтовый ворон, поэтому после завтрака Король-под-Горой с тяжким вздохом попытался ускользнуть в кабинет незамеченным. Маневр, разумеется, не удался, бдительности его супруги мог позавидовать сам расплющенный очаровательной пяткой в лепешку Смауг, однако вопреки всем обоснованным ожиданиям, Бильбо не стала возмущаться и качать права, вместо этого подхватила Торина под руку и чинно проследовала с ним до кабинета. Приятно удивленный Торин неторопливо шагал в сторону работы, не отрываясь от, фигурально выражаясь, домашнего очага, да и тему разговора Бильбо выбрала самую деловую - оставлять Торина наедине с проблемами государственного и любого другого масштаба она, похоже, не собиралась вовсе. По пути к кабинету им попались счастливые Даин и Мириам, отчего-то скрывающиеся в одном из не слишком людных коридоров. Позади вышагивал Фили с капризничающим от недостатка внимания Рубинчиком, а Кили и Тауриэль куда-то стремительно скрылись сразу по окончании завтрака. Курлыканье дракончика позади добавляло утру после праздника уюта и домашнего настроения, за такой мир и такой дом стоило, по мнению Торина, даже положить жизнь. Впрочем, его чрезвычайно радовало, что делать этого не пришлось. Перед кабинетом не было обычно ожидающего Балина, потому их с Бильбо разговор продолжался и внутри, Торин попросил помочь ему найти предыдущую версию договоров, одна кипа бумаг разлетелась со стола от неосторожного движения, жена гибко нагнулась их подобрать, Торин отвернулся, чтобы не потерять делового настроения, а потому не заметил, что среди важных и обычных бумаг Бильбо в руки попался тот самый пергамент, на котором он вычеркивал остававшиеся до свадьбы дни. Бильбо немного замедлилась, разглядывая интересный календарик, очевидно, принадлежащий Торину - его почерк она узнала бы из тысячи, хотя здесь строгие и знакомые начертания попадались разве что в названии месяцев. Впрочем, решительные крестики, которыми отмечался каждый день до их свадьбы, тоже были выведены той же рукой. Сердце Бильбо захолонуло, а потом оно забилось гораздо чаще, краска бросилась хоббитянке в лицо, стоило ей разглядеть обозначение вчерашнего свадебного дня. Тем же самым решительным начертанием вокруг числа красовалось настоящее сердечко. Практически каллиграфическое, очаровательное в своей строгости, а еще более очаровательное - в той заботе, нежности и невысказанной любви, которую столь явно и неприкрыто испытывал к ней её возлюбленный супруг! Разведчица из клана боевых хоббитов прерывисто вздохнула, слитным движением собрала последние разлетевшиеся бумаги, календарик спрятала за корсет, выпрямилась и подошла к поглощенному поисками супругу. Договоры нашлись почти сразу, и старые, и новые, Торин горячо её поблагодарил, устроил бумаги по центру стола, уже думал было пристроиться в кресло, когда Бильбо выложила поверх всего этот календарик. Полюбовалась на залившегося краской мужа, поймала, хоть и с трудом, его взгляд, подошла вплотную и притянула в поцелуе. Бумаги как-то резко оказались откинуты обратно, договоры с эльфами улетели в предсказуемом неизвестном направлении, а Бильбо решила, что жизнь с Торином все-таки больше всего похожа на приключение. Что, где и в какой позе окажется через мгновение, прогнозированию не поддавалось.