Берёшь на "слабо"?

Месяц спустя. Или пару. А может вообще несколько недель. И вообще, найдите другого человека за слежкой времени. Я увольняюсь. Ах да. Утро. Семь часов. Казармы, Д6. До свидания.

Обыкновенная рутина в бункере стала моей основной работой, нежели задания, что мы получали от Мельника. После взрыва поезда и процесса восстановления в бункере никого не вызывали. Затишье перед бурей? Конечно, были весёлые и беззаботные вечера вместе с Аней, Артёмом и главным их инициатором Ульманом. Даже в ход пошла гитара, что притащил Эдуард ещё в декабре, а вот мой магнитофон... Я его случайно скинула с полки, что над соседней кроватью, и тот перестал воспроизводить музыку вообще. Обидно за свою рукожопость, однако кто сомневался в моих способностях? Я легла на живот, обнимая руками подушку, и томно выдохнула. И вот чем заняться-то можно? Переться в столовую после выходных нет никакого желания, да и напоминать себе свое прошлое не хочется. Третьяковская та ещё станция-прикол. Интересно, жив ли тот мудак? Не суть, но, надеюсь, что сдох. Говоря про работу: была она у меня не самая лучшая - убирать в тире дохлых крыс после, так сказать, их эксплуатации. Но в бункере, то есть здесь, ничего противного нет, кроме как комплиментов на раздаче еды от спартанцев: "Что за второе солнышко после поверхности появилось в нашем бункере?" и подобное. С одной стороны, семья у меня на втором месте, и смысла заводить её нет, так как я по уши ввязла в работе, и времени попросту не будет для любимого человека, да и буду ли я рада, когда он не придёт с задания? Вряд ли, кстати, я найду этого любимого в таком грязном и гнилом мире, где людей готовы убить за чёртовы патроны и не только? Любовь - это всегда больно. Тот же случай с Эдуардом и его возлюбленной. Заберут в плен случайно ведь, а потом будешь лежать застреленной на потеху врагам. И вот думай, как нужно было поступить в этой ситуации. Я не осуждаю Ульмана, однако до сих пор удивлена. Кто бы мог подумать, что человек так надломен, нет, сломлен внутри? Господи, прости. Надеюсь, что Эд найдёт ещё свою любовь. Мои раздумия о жизни насущной прервала достаточно громкая мелодия на гитаре, что исходила прямиком из коридора. Интересно узнать, кто это такой за смельчак, который решил перебить сон всем спартанцам этой казармы? Недовольно проворчав себе под нос, что прибью этого музыканта, я взяла подушку, на которой лежала, и, поднявшись, аккуратно выглянул из комнаты. — А я играю... на гитаре! - это был, мать его за ногу, Ульман. Кому-то точно не поздоровится сегодня и, возможно, сейчас. — У прохожих...на виду! К сожалению, день рождения...только раз в году! -— Ульман! - вышел один из рейнджеров на коридор из своей комнаты. — Закрой свой рот! В единственный выходной не дал поспать спокойно. Недовольный боец что-то продолжил бубнеть под нос, затем, развернувшись, вернулся в комнату, закрыв за собой автоматическую дверь. Эд не переставал играть, тем самым одаривая всех выходящих улыбкой, но и ворчанием, что перебили сон. Аня с Артёмом не выходили из своих комнат, наверное, потому, что привыкли к "концертам". Хотя, кто знает, как часто такие выступления бывают. Заметив меня, Эдуард улыбнулся ещё шире, однако он на секунду остановил игру и начал играть другую мелодию, более... грустную и романтичную? Мужчина поднялся со стула и с какой-то хитрой ухмылкой медленно, но верно, двигался в мою сторону. Я, поняв, что не скрыться, вышла из комнаты и, замахнувшись, кинула в Ульмана подушку. Тот успел снять только гитару, а вот увернуться, увы... — СПАСИБО! - крикнул кто-то из спартанцев позади, и я развернулась посмотреть кто это был. Эдуард, воспользовавшись этим, поднял подушку с пола и кинул её в меня, усмехаясь. — Попалась. - хмыкнул Ульман. — Спину берегите, товарищ... --...Младший лейтенант. - напомнила я ему, поправляя взъерошенные волосы после резкого пробуждения. Эд на секунду задумался, а потом вновь взглянул на меня. — Младший лейтенант! Мальчик молодой! - запел Ульман и я прикрыла лицо рукой, но мужчина убрал мою ладонь и пальцем дотронулся до кончика носа, затем, с лыбой во все тридцать два зуба, ушёл довольной походкой к себе комнату, чуть не врезавшись в Аню, что вышла пару минут назад и своей комнаты и наблюдала за ситуацией. — Прошу простить, мисс! Аня лишь усмехнулась и пихнула локтем его в бок, потом когда мужчина скрылся у себя в комнате, подошла ко мне с улыбкой. — Что это у вас за брачные игры? — В каком смысле? - хмыкнула я. — Он, как я поняла, испортил своей казарме сон, но даже недовольные возгласы его не остановили, однако подушка остановила. — Да что ты. - шире улыбнулась брюнетка. — Ну что за вопросы, Ань? - спросила я, поднимая подушку с пола и замахиваясь на девушку. Аня выставила руки вперёд, тем самым остановив меня, и, перехватила подушку, легко ударила меня ей. — Ай! Вот так и делай добро людям: будут бить до смерти. — Да-да. - Аня вручила мне в руки подушку, перед этим ещё раз слабо ударив. — Ладно, живи. А я дальше, пожалуй, займусь своими делами. — Дай угадаю... Одно из них под названием "Ничегонеделанье"? — Может быть. - девушка махнула рукой, затем ушла к себе в комнату, вновь оставив меня одну в коридоре. Отличное начало дня. Будет ли он таким же весёлым, как утро? А может бог, который давно покинул Землю, перед этим заставив людей скинуть "парочку" атомных бомб на поверхность, вернётся и заставит Мельника двигаться, чтобы тот дал задание всем нам? Да не, бред. Улыбнувшись самой себе, я зашла к себе в комнату, обнимая подушку, которую уже многие отпинали, избили и тому подобное, и чтобы окончательно сделать её жертвой, я кинула подушку на свою кровать. Провести день в казармах или пойти на нужную работу в ещё один свой выходной? Скорее первая идея привлекает меня больше. Интересно, а почему Ульман такой радостный сегодня? Точнее, он всегда весёлый и ведёт себя как дурак, но сегодня по особенному что-ли? Либо случилось что-то радостное, либо я без малейшего понятия почему сегодня Эд в отличном настроении. Конечно, глупо предполагать, но может кто-то из "соседей" знает в чем дело? Да и я мучать себя догадками не буду. Накинув на плечи что-то на подобии тёмного батника серо-зелёного цвета, я вышла из своей комнаты, закрывая за собой автоматическую дверь. Многие двери комнат остальных спартанцев были закрыты, и смысла стучать в них, чтобы узнать в чем дело хорошего настроя Ульмана, я не видела. Моё внимание привлекла открытая автоматическая дверь, которая была слева от комнаты Артёма, поэтому я нехотя, так как могу выглядеть нелепо, подошла к ней, заглядывая внутрь. На краю кровати сидел боец и читал какую-то книгу при слабом освещении, отрываясь только на чай, что стоял на маленьком столике, и на перелистывание страниц. — Можно? - двумя пальцами я легонько постучал по двери, и мужчина поднял свой взгляд на меня. — Спасительница сна? - хмыкнул тот. Хм, а голос похож на того, кто кричал мне "Спасибо" за избиение Ульмана подушкой. — Чего ж нельзя, заходи. — Я не надолго. Просто хочу кое что узнать. - спартанец вопросительно взглянул на меня, откладывая свою книгу. — Чего Ульман сегодня такой довольный и одновременно вредный? — А... Ты про это... - он улыбнулся и кивнул. — У него там...ну... Кошка щенят родила, во. — Как не гляну, так на каждом углу шутники. - фыркнула я, опираясь плечом об косяк. — Не кипятись, солнечная. День рождения у него, вот и с утра решил напомнить об этом всем. — Серьёзно? - удивилась я. — Нет, я же шутник. - улыбнулся боец и вновь взял в руки книгу, открыл на какой-то странице и продолжил читать роман. — Серьёзно, юбилей у него. Тридцать лет. — Не обижайся. - сказала я. — И спасибо. Он кивнул мне, а я, отойдя от косяка, вышла из комнаты рейнджера. Ох, Ульман, как долго ты собирался молчать? Скорее всего, вечно. И почему он не говорил мне об этом? Решил не напрягать или просто не хотел сообщать об этом? Так много вопросов, и так мало ответов... Блин, а что мне делать? Нужно ведь подарить хотя бы что-то. Например, ам... Отлично. Немного постояв на коридоре, я двинулась в комнату Мельниковой. К слову, этот самый коридор совсем изменился за пару десятков с лишним минут: недавно здесь сидел Ульман, который играл на гитаре, намекая на празднество, а сейчас - гробовая тишина, словно умер кто-то. Например, хорошее настроение всей казармы? Дверь в комнату Ани была открыта, хотя я помню, что когда девушка уходила, она закрывалась. Возомнив себя шпионом девяностых (и плевать, что я родилась не раньше 2000), я аккуратно заглянула внутрь комнаты. Аня, сидевшая на своей кровати, что-то записывала на листок бумаги под диктовку Артема, который сидел напротив её кровати. И что это за утро начинающих писателей? Брюнетка, на секунду отвлекшись от текста, заметила меня и кивнула, обращая внимание Артема на меня. — Дай угадаю. - начала Мельникова. — Ты узнала причину утреннего "концерта" от Эдика? — А она не в курсах была, что ли? - хмыкнул Артем. — Ага. Ну так что? - Аня вновь взглянула на меня. — Ты права. Буквально пару минут назад. - ответила я. — И-и-и? - протянула брюнетка, откладывая ручку и бумагу подальше от себя. — Что "и-и-и"? - переспросила я, немного не понимая девушку. — Если ты хочешь знать мою реакцию, то я достаточно удивлена. Ладно он, может, не хотел распространяться, а потом утром устроил такой концерт с намеком, но вы тоже хороши, я смотрю. Как партизаны молчали, ей-богу. — Ну, как говорится, одно место в мыле было. Уж никак не могли сообщить. - улыбнулась Мельникова. — Ой, да иди ты. Полковник за это время никого так и не вызвал. Чем же так можно усердно заниматься, чтобы забыть сообщить товарищу и скором дне рождения его же напарника? - задумалась я. — Ах да... Наверное, время с Артемом гораздно интереснее проводить, нежели пинать КХМ-КХМ. Давайте, сильно не увлекайтесь. Аня хотела что-то ответить мне, но я быстро свинтила из ее комнаты, поэтому, вроде, мне ничего больше не грозило. Однако, один вопрос по-прежнему не остался решенным. Что же подарить Ульману? За прошедшее время (начиная от момента со взрывом поезда) мы достаточно сблизились и стали хорошими друзьями, а так же отличными напарниками. Ну, по сути. Исходя из этого... нужно сделать подарок в знак крепкой дружбы? Или же просто купить какой-то алкоголь и скрасить вечер не за миской с кашей и мясом, а за качественным виски? А потом, как обычно, в кого-нибудь вселится либо Лепс, либо Шатунов, либо Михайлов, ужасное утреннее похмелье и... Думаю, это самый оптимальный вариант. Подарок в честь и знак дружбы можно, и даже нужно, но как мне за пару часов сбегать до Полиса или Ганзы, найти что-то стоящее и вернуться? Вот именно, что никак. Алкоголь, может, стоит поискать в столовой. Туда я и направилась. Столовая, на удивление, была совершенно пустой, если не считать одинокого и скучающего рейнджера, что сидел за одним из столов и ковырял вилкой что-то в миске. Взглянув на кухню и никого не найдя там, я подошла к тому мужчине, в надежде, что он может что-то знать. — Утречка. - поздоровалась я, привлекая его внимание. Рейнджер кивнул мне. — Ты не знаешь, есть ли тут где алкоголь? — Шутишь, сестра? - хмыкнул он. — У нас же запрещено его употреблять. Только по праздникам. — Я знаю. И что, с Нового Года не осталось? — О-о, недалеко ушла, понятно. - почти засмеялся тот и взглянул на меня, что мне аж стало неловко. — Столько времени прошло, все выхлестали наверное. — Даже на кармане ничего не осталось? - спросила я с хитрой ухмылкой. Ну вот не верю, чтобы мужики от алкоголя отказывались и только по праздникам его пили. Кто-то да может пронести его в казармы... Спартанец немного замешкался, оглядываясь по сторонам, словно кого-то ища, потом опять перевёл взгляд на меня. — Да н-нет...ничего. - заткнулся тот. — Уверен? - переспросила я, понимая, что мужчина что-то скрывает. Он вновь огляделся. — Двести пятьдесят патронов за бутылку качественного виски. - полушепотом произнёс рейнджер. — Сколько!? Это же выше крыши. - удивилась я, немного попятившись назад. — Да тише ты. - пробубнил спартанец. — Давай, лучше, решайся. Такой шанс... — Да уж лучше воздержусь, у меня зарплата и то меньше. - я махнула рукой и пошла в сторону казарм. За спиной я услышала какое-то шипение по типу "Ну и черт с тобой". Это ж, получается, грабёж средь белого дня. Двести пятьдесят патронов за бутылку какого-то алкоголя... Может это вообще какой-то сок в бутылке из-под него (алкоголя). Ладно, раз Артём с Аней, судя по всему, поздравят словесно, и раз идея с алкоголем провалилась, то значит нужно думать, что ещё можно подарить Эдуарду... — Марин, ты чего так носишься по казарме, словно ищешь что-то? - остановил меня Ульман, который выполз непонятно откуда и оказался сзади меня, дотрагиваясь ладонью до моего плеча и разворачивая меня к себе лицом. Я даже почувствовала тепло его руки сквозь батник. — Ты не ребёнок, чтобы так делать. От его слов стало как-то резко колко на душе, что как-то забылось про то тепло. Я стараюсь, ищу, как правильно и красиво поздравить его, а он меня ещё ребёнком называет... — Будто ты не ребёнок. - шикнула я, убирая его руку с плеча. — Стукнуло тридцать лет, а сам-то как ведёшь себя? Катя, наверное, монашкой была, раз тебя такое не устраивает. Ульман удивился моим словам и немного попятился. Когда я поняла, что, а точнее, какие гадости наговорила сгоряча, я машинально прикрыла рот ладонью и потупила взгляд, опустив его на пол. — Прости... - выдавила я из себя, все так же проклиная себя. — Может даже и была такой, но хотя бы не грубой стервой. - сказал он и, повернувшись ко мне спиной, ушёл к себе в комнату. Аня, которая стояла позади меня с Артёмом, подошла ко мне и, положив руки на талию, быстро повела меня в свою комнату, как я понимаю, на разговор. Артём же ушёл в комнату Эдуарда. — Какая же я дура.. - начала бубнить себе под нос я, когда позади брюнетки закрылась автоматическая дверь. — Я заметила. Ты что, совсем что-ли еб... долбанулась такое ему говорить!? - недоумевала Аня. — Особенно после того, что вы видели несколько недель назад на Полянке. Ох, твою мать... Ты ещё не видела как он себя вёл в первые дни потери, так ты ему на больное. Он же в шутку назвал! — Я понимаю, черт возьми! - крикнула я, буквально вскакивая с кровати. От нервов я начала ходить по комнате туда-сюда, обдумывая эту всю ситуацию. — Нужно срочно извинится перед ним. — А ну-ка постой. - Аня схватила меня за руку и притянула к себе, не пуская на коридор. — Как ты себе это представляешь? "Ой, прости, что назвала твою возлюбленную монашкой, я не права."? — А как иначе? - хмыкнула я, убирая ладонь девушки со своего предплечья. — Сморозила бред, теперь нужно извинится. — Вряд ли он захочет общаться с тобой сейчас. - брюнетка поникла и вздохнула, складывая руки на груди. — Вам стоит забыть о друг друге хотя бы на день. Максимум три дня... — Чего!? - удивилась я. — Не перебивай. Вы оба хороши. Один со своими шутками идиотскими, другая тормозов не имеет. Ну и мозгов наверное. — Да пошла ты. - я недовольно фыркнула и села на кровать. С одной стороны, Аня права. Мозгов - ни капли. Ляпнула такое, что теперь успокоится не могу. А с другой... Необязательно так гнать на меня. --...Просто отдохните от друг друга. Поверь, у меня было такое с Артёмом. - все же продолжила девушка, присаживаясь рядом со мной и кладя руку на моё колено. — И у Эдика с Катей такое было. Правда, там другая ситуация была... Не суть. Денёк-другой и будете бегать снова бок о бок. Только извинись ещё раз потом. И уже не тихим писком "Прости", а серьёзно. Я лишь томно выдохнула и закрыла глаза. Был бы характер послабее, я бы давно заплакала от своей же тупости. Аня легонько приобняла меня. Интересно, какого это иметь перемотку времени? Эх... Перемотать бы назад на пять минут... Хочется закрыться ото всех, положить на голову подушку и задуматься о своём стиле речи и вообще жизни. Кто я, что я, зачем я... Я резко захлопнул за собой автоматическую дверь, хотя она сама хорошо закрывается, но это наверняка из-за обиды и досады. Наверное, если бы Артём зашёл чуть медленнее, я бы его прибил в дверном проёме, но он успел проскочить внутрь комнаты. Я плюхнулся на кровать, чуть не скинув гитару со стены, и закрыл покрасневшее лицо руками. — Эд, давай... - начал Артём, но я его перебил. — Давай без "давай"? - недовольно ответил я и вздохнул. — Давай ты послушаешь меня? - фыркнул тот и сел напротив меня. Я неуверенно поднял взгляд на него, заодно вскинув бровь в ожидании "пламенной речи". — Послушай, старик. Как бы кошки не скребли на душе сейчас, пойми - мне кажется, и я даже уверен, что она не со зла такое выпалила. Не смей перебивать. Поверь, после того, что вы прошли вместе и сколько времени проводите, такая ссора вряд ли сможет разлучить вас. — К чему это сказано? — А ты думаешь, что я не вижу, как ты смотришь на напарницу свою? - улыбнулся Артём и, пересев на мою кровать, легонько ударил в плечо. Я недовольно взглянул на него, но затем все же растаял и усмехнулся. — То-то же. — Не знаю, правда. Я для себя давно решил, что меня точно уже ничто не сломает, и никто не сможет причинить вреда, но вот Марина... Да и после Полянки она сразу хорошо поняла, что этот случай вообще лучше не упоминать, но нет, как мёдом намазано! — Тише, не горячись, я говорю. - попытался успокоить меня Сухой. — Да, некрасиво, но тут, скорее, сыграл другой фактор... Нервы. Она суетилась, пытаясь найти подарок тебе, и когда её отвлекли, видно, была немного разозлена и выпалила, вот. Я лишь взглянул на парня и вздохнул. Неопытен, однако, Артёмка в этом плане. Вижу, что хочет помочь, но не может. Ничего, я и эту крошку заботы ценю. Но не даёт покоя мне Марина и её поступок. Твою мать, да мне даже не так обидно, или стыдно, было, когда напарница узнала про мою, так сказать, биографию. Надеюсь, Аня ей преподаст урок по этикету... — А ну, фантастическая четвёрка! - эхом в моей и рации Артёма раздался голос полковника. Жив ещё, дедок-то. — Поднимайте свои задницы и в темпе вальса... А хотя нет, кто ж знает вас - парочек? Просто реще в штаб. Кое-что интересное выцепили. В ответ ничего никто не сказал, а я переглянулся с Тёмой. — Если тебя вдруг поставят, а тебя и поставят, с Мариной.. - хмыкнул тот. — Не нужно грубить ей, ладно? Мне Хан когда-то сказал, что "насилие порождает насилие, а за смерть платят смертью". Конечно, не та ситуация, но если поменять слова на нужные, то вполне подойдёт. Просто запомни. А теперь пошли, иначе Мельник съест нас. Вот за что я люблю Артёма (не в том смысле), так это за его искреннее желание жить и, наверное, помогать другим. Я хоть и сказал пару слов за весь этот диалог в моей комнате, но стало легче. Не знаю как. Он как Чёрный - проник в голову, почитал мысли и просто решил не лезть и не портить и так упавшее настроение, или может забрал печаль к себе... Кто знает? Тёма первый выполз из моей берлоги и осмотрелся, не знаю зачем, но затем вышел и я. Моё внимание сразу привлекли девушки, что стояли около комнаты Ани. Мельникова что-то бубнила Марине, а та, вытирая еле заметные и блестящие слезинки со щёк, послушно кивала. Ощутив на себе мой взгляд, рыжеволосая посмотрела мне в глаза, и затем, через пару секунд, опустила свой взор куда-то на пол. Честно говоря.... От её взгляда стало как-то ещё больше колко на душе. Довёл человека. Я даже хотел подойти к ней, и извиниться за грубость, но мне словно что-то или кто-то помешал. Вздохнув, обдумывая ситуацию, я, словно невозмутимо, зашагал в сторону лифтов вместе с Артёмом. Дамы решили отстать от нас на какое-то расстояние. — Всё, он прошёл. - шикнула Аня. — Давай, потопали. Как наедине останетесь - попробуй извиниться. И нюни не разводить, лейтенант! — Младший... - попыталась улыбнуться я, но все равно не могла успокоиться насчёт своих слов. Когда Ульман вышел из своей комнаты и посмотрел на меня, я словно почувствовала какую-то жалость ко мне в его взгляде, но потом как будто что-то перемкнуло: он, как в ни чем не бывало, ушёл. Почувствовала, что не мог он так эгоистично отнестись, являясь главным весельчаком компании. Но опять же, что-то помешало. Гордость? — Уснула что ли? - фыркнула Аня, которая почти покинула территорию казарм. — Шевелись. Я огляделась. Да уж, я реально, как заснула... Вся "жизнь" удалилась куда-то из коридора, и остались только я с Аней. Немного пробежавшись по пустому помещению и встав рядом с Мельниковой, мы двинулись за парнями в штаб. Ульман шёл уверенно и не оборачиваясь, засунув руки в карман, а Артём иногда поворачивался, одаривая меня печальным взглядом. Аня лишь сложила руки на груди и, опустив свой взор куда-то на пол, молча шла со мной. Задание предстоит весёлым, как мне кажется, особенно уж с нулевым общением. — Давайте быстрее! - прикрикнул Сухой, заходя в кабину лифта. — А мы влезем? - спросила Мельникова, ближе подступая к железному "агрегату". — Ну, значит выкинем кого-то на второй рейс. - как-то не по-доброму и не по-свойски произнёс Ульман, и все уставились на него, в том числе и я. Аня молча заскочила в кабину, и я следом за ней, только пришлось прижаться к ней. Да, три человека с лёгкостью помещаются, даже место оставалось, а тут четыре влезть не могут. Артём с хитрой лыбой взглянул на брюнетку, а та, косо посмотрев на мужчину в ответ, все же улыбнулась. Это что за намёки на лесбиянство, мм? Эд стоял, уперевшись руками об ограду лифта, и что-то рассматривал в самом низу бункера, где когда-то располагалась биомасса, что заполоняла большое пространства и уничтожала все на своём пути. По крайней мере, я сама не видела, но слышала от своего напарника это. Страшно.. И интересно. На удивление, я правда рада слышать какие-то истории, хоть и лживые. Невидимые наблюдатели, например. Никто их не видел, однако многие байки у костра связаны только с ними. И откуда они только взялись? Ещё вот мутанты Чёрные.. Трёхногие люди с Филейской линии... Куча всего неизвестного предстало перед человеком. Оправданы ли риски изучения? Что-то понесло меня не в то русло. Надо было раньше думать о сказках на ночь, пока было свободное время. Сейчас - задание. Ну.. И мир с Ульманом. По крайней мере, попытка мира. Как только мы приехали на нужный этаж, я первой выскочила из кабины, тем самым освобождая пространство и выпуская ребят из лифта. Аня и Артём, когда пересеклись взглядом, кивнули друг другу, а затем вместе пошли к местному "предбаннику". Эдуард же остался стоять в кабине, продолжая наблюдать за чем-то или кем-то внизу. Шанс? Или попробовать позже? Нет, тянуть нельзя. — Эд, я.. - попыталась извиниться перед ним я, но Артём меня перебил своим криком. — Старина, ты скоро!? - задал вопрос тот, но после него раздался громкий хлопок, и я обернулась: Аня влепила хороший подзатыльник Сухому за его же крик. Наверное, она хотела, чтобы мы помирились, но... — Ты идиот? Надо было позже! - шикнула она. — Иду, Артём. - отозвался Ульман и, словно не замечая, прошёл мимо меня. Аня, приоткрыв рот, посмотрела на него, а затем подошла ко мне. — Походу, он обиделся и по серьёзному. - констатировала она. — Тебе нужно либо закатить истерику с извинениями, либо выждать какое-то время. — Ждать - это не мой вариант. - хмыкнула я. — Да и истертить не хочется. Дура что-ли? — Кто? - удивилась девушка. — Да не ты. — А кто? — Не тупи. - шикнула я, кивая, чтобы Мельникова шла за мной. — Артём? - спросила она на полном серьёзе, а потом засмеялась. — Вопросов нет больше. - вздохнула я. Выдавить улыбку все же не получилось. Аня действительно права, нужно либо что-то делать, либо просто ждать.. Буду ждать - Ульман подумает, что плевать на взаимоотношения. Буду делать что-то - совершу что-то неправильное, а потом оба страдать будем. Ну твою ж мать. Пока я размышляла, мы уже дошли до штаба и зашли внутрь. Артём расположился за столом, Ульман позади кресла с Сухим. Аня же села рядом с Артёмом, а мне пришлось встать позади неё, соответственно, рядом с Эдуардом... — О, а вот и райские птицы. - залепетал Мельник при виде нас. — Пап, что с тобой? - спросила Аня у полковника. — То ты убить нас хочешь, то сейчас радости полные...подсумки. — Даже так? - хмыкнул тот, затем взглянул на меня. — Значит ты и Артём освобождены от задания, как от физкультуры. Поможете новобранцам. А вот Марина с Ульманом отправляются на труд и благоустройство бункера. — Ты серьёзно? - спросила Аня. — Ну не-е-ет... — Давай-давай. Артёма прихвати. - ребята недовольно, но послушно покинули с бормотанием под нос штаб, и, шеркая берцами, шептались насчет задания. — Так вот. Мне не очень нравится активность Красных. То поезд захватят, то вирусню украдут и подобное... Мне сообщили, что кто-то сплетничал про Ботанический сад, поэтому вы направляетесь туда на разведку. Вопросы? Думаю нет. По коням. Монорельс вас уже ждёт. Оружие там же. На пару с Ульманом мы кивнули и через другой выход, ведущий к монорельсам, покинули штаб. Эд шёл впереди, а я отставала на шаг, однако почему-то не могла заговорить с ним. Волновалась? Не то слово, кажется...

***

Ладно, так уж и быть, останусь. Поверхность, Ботанический сад. 12:25.

— Смотри в оба. У меня плохое предчувствие насчёт всего этого. - неожиданно для меня заговорил Ульман со мной. Он взглянул на меня, словно что-то ожидая, и я слабо кивнула ему. Похоже, его такой ответ не удовлетворил. — Как нужно отвечать старшим по званию? — Ам... Есть. - пробубнила я, все больше теряя настроение. Что же, перемирие наступит нескоро. Довольно и слабо кивнув, мой напарник, а теперь уже командир, двинулся к выходу из монорельса. Мужчина, немного постояв на вроде бы заброшенной станции, подошёл к давно выломанной ещё на самом первом моём задании двери, и вошёл на лестничную площадку. Холодный воздух с поверхности завывал вверху, в небольшом вестибюле метро, поэтому пришлось надеть противогаз. — Смотри на красные флажки, мы ост... — Я знаю, товарищ лейтенант. - перебила я Ульмана. Он остановился перед очередной ямой, заполненной водой, на поверхности которой была непонятная субстанция, а я, немного обогнав товарища и повесив свой Калаш на плечо, перепрыгнула через яму на следующую "кочку". — Марина! - крикнул Эд, рванув вперёд, но остановился из-за воды. — Осторожнее... Я головой отвечаю за тебя! Последнюю фразу я не разобрала, да и не хотела вроде, потому что "упрыгала" подальше от самого начала к выходу из метро. Яркий свет солнца, исходящий от безоблачного неба тоже, немного увеличивался от остатков грязного снега, и он заставил меня прикрыть ладонью стекло противогаз, там самым защищая глаза от сильной нагрузки, которые привыкли к подземельям. Словно в первый раз я наблюдала за небом и светом, это казалось мне...необычным? Наверное, с учётом того, что вся моя жизнь была окутана тьмой метрополитена, вплоть до вступления в Спарту. Хм, а если бы не тот... А, уже неважно. У меня новые друзья. Новые заботы. Новая жизнь. Прошлое стёрто. — Черт угонишься... - пыхтел у меня за спиной Ульман, вытирая берцы от непонятной жижи о траву. Я улыбнулась ввиду черты неряшести мужчины, позабыв про ссору, как будто у нас обычное общение и ничего не было, но это лишь мои мечты. Эдуард вновь гордо поднял голову, выпрямился и пошёл вперёд меня. — Так как территория большая, да и нас с тобой только двое, я предлагаю разделиться. Стороны, собственно, тоже две, поэтому я иду на Северную, а ты на Южную. — Но я же не была на Южной. - возразила я, жестикулируя руками. — Значит... Узнаешь. - хмыкнул тот, затем, развернувшись, осмотрел меня. — Удачи. Я ничего не ответила, лишь просто отвернулась, проглатывая небольшую обиду за слова. Да, я признаю, мать его, свою свою вину. Но не стоит меня кидать одну на произвол судьбы? А может, заслужила... Плевать. Главное - показать, что вообще жива осталась и не сломлена. Грязь все больше смешивалась со снегом под моими ногами. Вот тебе и ранняя весна - небо без единого облачка, солнышко ярко светит, а ветер, как предатель, был холодным и так же ужасно завывал уже в скважинах бывшего Ботанического Сада, или даже в ушах, оставляя впечатление, что это не весна, а начало осени. Ужасно. Ещё и настроение под ноль. А ведь я даже и подумать не могла, что Ульман так горд! Но понятно почему. С одной стороны, это даже шанс, что я пошла на Южную сторону - найду какой-то подарок ему, а точнее, сначала магазин с чем-то. Однако, рядом, кроме какого-то мусора, ничего не было. Какие-то разрушенные дома, постройки... Пожалуй, цель полковника отходит на второе место, ведь где мне искать красных? Спустя пару минут блужданий, а точнее пути вперед, я наткнулась, чуть не подскользнувшись на большой замерзшей луже, на "разбитый вдребезги" магазин: вывеска была тоже разбита и уже свисала с парапета здания; стекла витрин точно так же, а стенды с товаром, естественно, были разграблены, и сами они лежали на полу - найти какую-либо красивую вещицу в данном хламе не представлялось возможным. Да я даже не знаю, что это за магазин вовсе. Вдруг это аптека, и я, что, потащу бутылек из-под лекарства? Внутри, как раз-таки, на плитке лежали разбитые бутылки и ещё что-то из мусора. Их треск под ногами мог выдать моё местоположение перед врагом, но по сути смысла уже нет, так как моя рыжая макушке могла давно обнаружить меня, и сейчас за мной следят, ибо я вообще не скрывалась... Ладно, своими мыслями я сейчас похожа на Мельника. Слава богу, что он не бубнит насчёт моего внешнего вида. Откидывая "осколки прошлого" в сторону, моё внимание никак не могло заостриться на чем-либо. Как я поняла, это был магазин по типу ювелирного или что-то такое. Однако, я удивлена. Люди ведь в первые минуты войны воровали все, даже эти безделушки. Значат ли они что-то сейчас? Думаю, за туеву хучу патронов люди готовы выразить свою любовь или привязанность, а может дружбу, всего лишь украшением. А кто-то, может, просто хочет помириться... Надежда на поиск какой-то интересной вещи всё угасала, и я уже хотела уходить, но вдруг в углу здания что-то засверкало. Я сначала подумала, что мне показалось, однако нет. Оглядевшись по сторонам, я подошла ближе к неизвестному и, стянув калаш с плеча, дулом автомата подвинула ткань, словно боясь чего-то, но то было напрасно. Небольшой кулон лежал среди пыли и пепла, вместе с осколками стекла. Лёгкая улыбка появилась на лице и я подняла это украшение с пола, затем вытерла его о штанину формы. Небольшое хрустальное зеленоватое яблоко на короткой серебряной цепочке переливалось на свету всеми цветами радуги. Вот же повезло! Отличный знак крепкой дружбы, я думаю...наверное... Такое хрупкое, и кто же его сюда спрятал? Или же из-за обстоятельств оно само сюда попало - сильным ветром или же человеческим фактором? Не знаю. Вновь осмотрев его во всех плоскостях, я положила его в карман синих спартанских брюк и как-то облегчённо выдохнула. — Да закройся ты уже. - послышался голос какого-то незнакомца недалеко от здания, и я сразу же сжала покрепче цевье автомата. Нет, это точно не Ульман. Вновь осмотревшись, я прильнула к стенке около окна, стараясь понять кто это и что они тут забыли. Неужели... — Достал лепетать. — То-то ты сам много не болтаешь, м? Языкастый.. - хмыкнул второй из незнакомцев, но его голос уже показался немного знакомым. Словно я его уже где-то слышала. — И как тебя Рита терпит? - заговорил первый с усмешкой. — Как все девушки терпят своих парней - обыкновенно. — Не суть. Рассредоточиться! Стреляйте во все, что движется. - уже достаточно громко сказал незнакомец и послышалось глухое "Есть!" среди нескольких бойцов Красных. Да, это все же оказались они. Полковник, и слухи, которые он принял, оказались правдой. Нужно как-то сообщить Ульману, но если я издам малейший звук, то мне крышка. Аккуратно отойдя от стенки, стараясь обходить битое стекло, я пыталась пройти к черному выходу из ювелирки, также надеясь, что там ещё никого нет. — Ульман, приём.. - прошипела я в рацию, убедившись перед этим, что рядом никого точно нет и нас никто не услышит. — Чего? - лениво отозвался мужчина. — Красные. Они тут, у меня, их больше пяти. Перетягивайся, я прошу. — Понял. Не высовывайся, сиди тише воды ниже травы. Постараюсь быстрее. - уже бодрее ответил Эд и закончил сеанс связи. Оставшись у чёрного выхода, я стала, точнее пыталась, слушать, что говорят бойцы другой фракции. Что-то неразборчивое, что-то про семью и жизнь, и ничего толкового. Странный и новый для меня страх потихоньку подчинял мой разум, и я почему-то начала нервничать. Потому что одна? Потому что незнакома со шпионажем? Что ж я за тряпка такая тогда? — Что мы вообще забыли в этом месте? - пролепетал знакомый голос, который я как-то уловила. — Ищем остатки Чёрных. Спарта ведь уничтожила их, когда мы хотели подчинить мутантов себе. Вирусом они отплатились, теперь ГенСек пытается ещё что-то найти. - прозвучал ответ. — Товарищ, ээ... - вновь в "театре" появился новый голос. --...майор! — Чего тебе? — На краю здания я услышал шум рации, словно кто-то сидел и вызывал кого-то. Разрешите проверить? — Жора, сходи с ним, мало ли что чудится... - ответил майор. Твою мать... Засекли. Главное, чтобы Ульман успел. Или не попался. — Чужак!!! - закричал передо мной Красный, которого я каким-то чудом упустила, когда отвернулась от главного зала, и он вздернул на меня ствол, но я оказалась быстрее и, сняв калаш с предохранителя, я выпустила очередь в тело парня. Бордовые "дырки" всё больше окрашивали комбинезон бойца. Бедняга схватила за живот, выронив автомат, ведь я стреляла именно туда, и просто свалился на пол, медленно сползая со стены. Почему-то мне стало жалко его. Ведь он мне ничего не сделал, и я ничего не сделала ему, но странное чувство возникло. Из-за причинения вреда?Ужасная ситуация. Он что-то хрипел, и, наверняка, пытался схватиться за последние нити жизни. Может, он вовсе не хотел стрелять? Парень смотрел на меня сквозь запотевшее стекло противогаза. Не могу... Не могу так... Достав из левого кармана небольшую аптечку, я открыла её и осмотрела. Всего один шприц со смесью обезболивающего и ещё чего-то. Быстро сняв небольшой колпачок, тем самым открывая острую иглу, что способна проколоть любую одежду, будь то резина или плотная ткань, я присела на корточки и вколола все лекарство бойцу. Если на выживет, так хотя бы это облегчит страдания. Я вытянула шприц из тела парня и откинула его в сторону. Недавно ведь сидела и ворчала на всех девушек, которые слабы характером. Мол, нагрузку выполнить не могут, лучше еду готовить ненавистным мужьям. Наверное, если я так отношусь к убитому мной человеку, то мне тоже стоит пополнить ряды обычных домохозяек, нежели охранять метро. — Могла бы подождать. - пробубнел Ульман в рацию, наверняка услышав выстрелы. — Я почти рядом, держись. — Если тебе нравится забирать трупы своих напарников и вести их в штаб, то могла бы, да. - ответила я, поднимая автомат с пола, и, пнув закрытую дверь ногой, попыталась сбежать. Сама деревянная дверь слетела с петель и упала прямо на землю, но сбежать было не суждено. Адреналин просто шкалил в крови от новых ощущений и чувств, нового задания. Пять бойцов Красной Линии окружили выход с автоматами наперевес. — Далеко собрал...ГенСек!? - удивился Жора, который уже стоял на выходе и ждал предполагаемого бандита или, проще говоря, чужака. — Чего? - почти прорычал второй боец, который внешне был похож на Лесницкого, про которого мне рассказывала Аня. Даже фото показывала. Повисло молчание. Я стояла в недоумении, потому что меня в очередной раз путают с лидером Красной Армии; те, видно, тоже не понимали, почему их предполагаемый лидер стоит на Поверхности в форме спартанца, и почему он же почти, или уже, убил своего же солдата. Наверное, Лесницкий, сделал шаг вперёд ко мне, сильно пережимая цевье, и начал осматривать меня. Я немного попятилась, чуть не споткнувшись о порог двери. Если я начну стрелять, то меня, без вопросов, застрелят; и если я буду стоять как вкопаннная, то и так застрелят, но позже. Мужчина вглядывался в черты лица, рассматривал фигуру, которая из-за бронежилета и формы немного изменилась, словно вожак некой стаи осматривал неизвестного. — А-а... - протянул с ухмылкой майор, смотря мне прямо в глаза. — Так это ты - тот самый объект. Да и не только поэтому я тебя знаю, Марина. Пашка ведь так расстроился, когда ты ушла. — Чего!? - на этот раз уже удивился Георгий. — Я же...тогда...поезд... — Как видишь, жива. - все же заговорила я и взглянула на блондина. — По твою душу здесь. — Да что ты. - вмешался Лесницкий. — Ты же ничтожество. Полнейшее. Думаешь, нашла утешение в Спарте? Новых знакомых? Друзей? Тебе предлагали выгодные условия на Площади, но... И сделать ты толком ничего не сможешь: нас здесь семь человек, точнее уже шесть. А ты одна... Как жаль. — Да вы только и можете брать количеством зажимать. - хмыкнула я, и Лесник убрал свою лыбу с лица. — Мозгов ведь только хватает на это решение. Сами подумайте, но было бы чем: вы хотите взять в "драке" девушку числом. Абсурд. Майор ничего не ответил. Наверняка его глаза горели красным пламенем от злости, но мне совершенно плевать. Он лишь отошёл на свое место, где стоял до диалога, передернул затвор "ублюдка" и навёл дуло автомата мне, наверное, между глаз. Я усмехнулась. С каких пор многоуважаемый ГенСек даёт в распоряжение доверенных бойцам только "ублюдков"? Ещё один абсурд Красной Линии. — Знаете... У меня тут дела появились. Удачи вам, надеюсь найдёте того ненависного шпиона. - подмигнула я Лесницкому и быстро заскочила в здание. Пули пронзили бетонные стены чёрного выходы, но достать меня они не могли. — Остановите её! - кричали поочерёдно бойцы, словно полицейские пытались догнать особо опасного преступника. Я опрокинула стенд на дверной приём, откуда выбежала, чтобы это дало мне какую-то фору и "красным" пришлось обходить меня. Некоторые решили сразу бежать с другой стороны, и поэтому я на секунду подумала, что данное действие было бесполезным. Один вовсе попытался открыть огонь по мне, что в принципе он и сделал, но достать не смог - я вовремя заскочила за колонну магазина. Человек пытался настраивать в неё, однако та не поддавалась. — Впереди. - сообщил Ульман по рации. Я подняла свой взгляд с земли и увидела небольшую черную фигуру вдалеке, то есть махающего руками Эдуарда около огромного и толстого дерева. — Не уйдёшь! - крикнул Жора, который уже обошёл и смотрел на меня. Времени думать совсем нет - нужно действовать. Я побежала вперёд, не обращая внимания на наступающих на пятки "красных". Позабыв про замёрзшую лужу, на которой я подскользнулась двадцать минут назад, я вновь наступила на неё. Равновесие удержать не смогла, однако это вроде сыграло мне на руку: упав на пятую точку, я перевернулась на левое бедро и проскользила около двух метров, а когда начала "снижать скорость" резко поднялась с земли и продолжила бежать. Оглянувшись, позади я увидела почти дыщащих в спину Лесницкого и Караваева, но по стечению обстоятельств, они тоже подскользнулись на льду и хотели помочь друг другу; "красные" пытались стрелять мне в спину, но в силу прекрасных характеристик их оружия, то есть "ублюдка", тот постоянно нагревался и увеличивал разброс пуль. Мой напарник стрелял прямо в тела несчастных, и те замертво падали, пока их не осталось всего-ничего. Однако всех их объединяло одно - попытка остановить меня. — Что ты уже натворила? - спросил Ульман, когда я подбежала и спряталась за деревом рядом с мужчиной. Пока не ответив на его вопрос, я потрогала свой карман с мыслью не выронила ли я кулон, и, слава богу, нет. — Полностью рассказать? - уточнила я. — Кратко и быстро. Они на подходе. - шикнул Эд, отворачиваясь от магазина ко мне. — Неудачный шпионаж. Тревога. Погоня. Ульман кивнул, затем аккуратно выглянул из-за дерева. Я хотела бы тоже, но само дерево находилось на краю обрыва. Дальше, если можно так сказать, второй ярус кратера, высота которого примерно шесть метров. На удивление, мой напарник выпрямился и вышел из-за дерева, но автомат из рук не выпускал. Он посмотрел в разные стороны, и даже назад - откуда мы пришли -, а затем повернулся ко мне. — Пошли. С этими порешали. - заключил Ульман, но потом резко выстрелил в сторону магазина и тихо выругнулся. — Один сбежал! Но ранен, падла.. Далеко не убежит. — Давай хотя бы глянем, чтобы другие резко не ожили. - предложила я. Эд, вопросительно вскинув бровь, взглянул на меня, а потом пошёл вперёд. Теперь уже кровь смешивалась с грязным снегом, который окрашивался сначала в розоватый, затем в красный и, наконец, в бордовый. На трупах застывала гримаса боли и ужаса, кто-то до сих пор лежал в конвульсиях, но Ульман пускал им в висок пулю без каких-либо колебаний. Я не могла бы даже так подумать, что уж там смотреть, поэтому отвела взгляд в сторону, однако он зацепился за одну вещь: там, где подскользнулись два брата-акробата, огромная полоса крови вела к обрыву, а мелкие капли вели в сторону магазина. Я задумалась. Если Ульман говорил, что кто-то убежал, то значит этот "кто-то" либо Лесницкий, либо Георгий. Подняв калаш на уровень бедра, я взглянула вновь на полосу крови и шла по ней, стараясь крепче держаться на ногах, чтобы не упасть. — Это Лесницкий. — Чего? - спросил Эд, закончив с последним умирающим. Я вновь поморщилась и посмотрела на мужчину. — Лесницкий сбежал. - повторила я, кладя автомат на землю, а сама присаживаясь на край земли. — Во-первых, с чего ты взяла что именно он сбежал? - напарник задал первый вопрос, потом ускорил шаг, чтобы быстрее подойти ко мне. — И во-вторых, что ты делаешь? — Тут Жора лежит. Лесницкий его скинул, как я поняла, а сам сбежал. - ответила я, повернувшись К Эду. — Я собираюсь его достать оттуда. — Ещё чего вздумала. - фыркнул Ульман, положив руку на плечо, тем самым останавливая меня, но я скинула его ладонь и принялась потихому слазить вниз. — Не нужно тут только спасательную операцию проводить. Ты забыла, как он поезд подорвал, чтобы тебя убить? Эдуард выдохнул и продолжил наблюдать за мной, пока я пыталась как-то спасти жизнь Георгия. Блондин лежал на спине, медленно проводя ногами по поверхности, и закрывал разбитое стекло противогаза рукой. Парню становилось все хуже, так как, видно, радиоактивный воздух попадал в лёгкие, убивая того изнутри, и потому неплохо так ударился головой после падения: кожа, а точнее раны на ней, на затылке кровоточила. — Терпи, малец... - пробубнила я, пытаясь найти небольшой лейкопластырь, что был у меня для подобных случаев. Жора испуганно смотрел на меня своими голубыми глазами, пытаясь понять, для чего я здесь: чтобы убить или спасти? — Нашла. Отклеив защитную бумажку от пластыря, я поднесла её ближе к противогазу Георгия. Тот нехотя убрал руку, перед этим задержав дыхание, и затем я наклеила лейкопластырь на небольшую дырку в стекле. Как только пролом был заделан, парень выдохнул с каким-то шипением и откашлялся. — Я думал ты... - заговорил Жора и я стала внимательно его слушать. — Реально... — Ну, живучая. - хмыкнула я. — Реально по мою душу. - улыбнулся тот и опустил голову, потом слегка вздрогнул, так как на раны попал холодный и грязный снег. — Может, так и есть. - улыбнулась я, но парень видно совсем был напуган, поэтому взглянул на меня так, словно я какой-то маньяк. — Расслабься. Физически тоже. — Чего? - продолжал удивляться тот. — Жора, давай без спектакля? Хотела бы убить - давно это сделала. Ответа не последовало. Я аккуратно присела рядом с ним с другой стороны, подняла его руку и положила себе на плечи, потом начала помогать ему встать, немного придерживая спину Жоры левой рукой. — Куда ты тащить его собралась? - крикнул сверху Эдуард, почти не отрываясь от нас. — Учти, сама будешь перед полковником хвостом крутить. — Хватит ворчать. Лучше бы помог мне. - вздохнула я, поднимая свой взгляд. — Да, уже бегу. - сказал мужчина. На секунду он скрылся из поля зрения, а потом вернулся. В его руках на ремне весел мой калаш. Наклонив руку чуть ниже, автомат скатился вниз и упал прямо в грязь. Эд взглянул вниз, чтобы оценить свои старания, а потом, развернувшись, пошёл на станцию. — Увидимся в вестибюле. — О Боже... - прошипела я и томно выдохнула. Он начинает меня все больше и больше выбешивать. У меня даже закрадывается мысль, что напарник хотел прекратить со мной общение, и утренняя ссора послужила как раз-таки поводом. — Марин... - попытался обратить моё внимание Караваев. — Ну чего уж? - нехотя ответила я из-за вновь испорченного настроение. — Давай я дальше сам. Голова, конечно, болит ужасно, но я думаю справлюсь. Неуверенно взглянув на парня, я убрала руку от его спины. Он уже нормально мог двигаться после небольшого отдыха, что радовало. Я подошла к грязи, куда упал автомат, и попыталась достать свой калаш. Аккуратно взяв его за ремешок, я вытянула его, но стрелять точно он уже вряд ли сможет. Я повесила его на плечо и повернулась к Жоре, попыталась улыбнуться, но тщетно. Чувство беспомощности, что ли, появилось на душе, и я медленно поплелась прямо, где, вроде как, был подъём из этой дыры. — Если станет плохо - скажи. - пробубнила я, не оборачиваясь к Жоре. — Не думаю. - ответил тот и хмыкнул. Даже спасение людей меня не может никак отвлечь, если не считать того беднягу в магазине. Все мысли только о нём, но кое-кто решил включить режим гордыни, и теперь ему совершенно плевать на всех и вся. Ладно, война так война. Я достала из кармана кулон и осмотрела его, обдумывая свои будущие действия. Может и вовсе не стоит пытаться что-то делать, раз меня так кинули? Причём дважды за день. Урок усвоен. Георгий в это время пристроился так, чтобы он шёл наравне со мной, и с интересом разглядывал украшение в моих руках. Почувствовав чужой взор, я убрала хрустальное яблоко обратно в карман и выдохнула. — Ам.. Ладно. Подсадишь меня? - заговорил Жора, пробежавшись немного вперёд до стены из замершей земли, из которой торчали связанные между собой корни деревьев. — Я? Тебя? - переспросила я. — Может наоборот? — Именно так. Ты разве вытянешь меня из этой ямы? А тут, подсадить - делов-то. - улыбнулся тот и кивнул мне. Я все же подошла ближе к земляной стене, повернулась к ней спиной и немного согнула ноги в коленях. Выставив перед собой ладони, соединённые в "замок", Георгий поставил в него ногу и, оттолкнувшись, слегка подпрыгнул вверх, с чем я ему помогла, и схватился за корень дерева. Второй ногой он зацепился за торчащий камень, а потом начал лезть вверх. Я отошла от стены и посмотрела наверх. — Смотри мне, если кинешь.. - хотела сказать я, но Жора меня перебил. — Я не... Как его... Ульман, вот. Давай руку, помогу. - улыбнулся Георгий. Он упёрся коленом об землю и, немного наклонившись, протянул мне руку. Тоже улыбнувшись, я покрепче взяла его ладонь и начала карабкаться наверх. — У тебя, кстати, ладони совсем холодные. Как сама себя чувствуешь? — Ты бы о себе заботился так. Холод это пустяки. А ты чуть не умер здесь: либо от радиоактивного воздуха, либо от инфекции, что могла бы попасть через раны. - сказала я, обтрясивая штаны от пыли и земли. — Ты прекрасна и без этого, зачем грязь убираешь? — Ой, заткнись, а? - фыркнула я, немного уходя вперёд. — Сейчас вернёшься туда, откуда "восстал". — Понял, молчу. - засмеялся Караваев. Ещё один абсурд. Товарищи - спартанец и красноармеец. Кто бы мог подумать? С одной стороны, Ульман прав, что этот человек пытался меня убить, но сегодня он словно другой. В кратере другой любой бы воспользовался бы моментом и перерезал мне горло, а он согласился на помощь, и сейчас выглядит дружелюбным. Или это пока что? — Куда мы хоть идём? Опять в штаб? - пытался хоть как-то нарушить тишину Георгий. — Туда-туда. - подтвердила я. — Может, путное что-то из тебя выйдет. — Выйдет, поверь на слово. Закачаетесь. — К каком это смысле? - его слова немного насторожили меня. Неужели что-то задумал. — "Расслабься". - повторил мою фразу Жора, пытаясь так же повторить голос, но получилась лишь пискля, на что я недовольно цокнула. — Просто кое-что расскажу всем. — Эм... Ладно. Кстати. Тебе сейчас придётся попрыгать. — А? — В этом вестибюле творится самый настоящий ад и потоп. Ямы заполнены водой, а на её поверхности зелёная и коричневая жижа, которая, соответственно, напоминает участок земли. Ищи красные флажки. Они означают, что рядом яма. - объяснила я Караваеву и, как ещё на самом начале задания, прыгнула вперёд. — Давай. Я пропрыгала ещё немного вперёд и, оглянувшись, махнула рукой Жоре. Тот сделал неуверенный прыжок вперёд, и вроде как приземлился правильно - на участок земли, - но оступился, и его относительно начищенные берцы стали покрыты той самой субстанцией. — Она мне обувь не испортит? - спросил криком блондин. — Думаю, нет. - засмеялась я, и дальше двинулись вперёд, а точнее назад, а может все же и вперед. Через пару минут мы с Караваевым стояли на лестничной площадке без противогаза. Вдохнув побольше наверное чистого воздуха, я прикрыла глаза и потянулась. — Поползли, иначе Ульман опять будет рвать и метать. - хмыкнула я и начала спускаться вниз. Жора, почему-то, замедлился и стал молчаливее. Я обернулась к нему и вопросительно взглянула на парня. — Ты чего? — Я, все же... Пойду на Красную линию. - замешкался тот, почесывая затылок. — Многие не будут мне рады. — Значит, плевать на этих "многих". Думаешь, после сообщения твоего друга, что ты мертв, все будут восхвалять тебя? Ну, мол, выжил в битве со Спартой и так далее... Не очень, тоже так думаю. Не дожидаясь ответа, я открыла дверь и вышла на перрон станции. Ульман сидел на одной из скамеек и курил самокрутку, которые, насколько я помню, запрещены у нас в Д6, но всем все равно. Заметив нас, он выкинул её вперёд и, наступив на неё берцем, потушил. — Я до последнего надеялся, что ты его выкинешь где-то. - заговорил Ульман, осматривая Караваева. — Перед полковником сама будешь отвечать. — И отвечу. Тебе-то уж какая разница уже? - цокнула я. — Бросил меня на произвол судьбы дважды, испортил автомат, так ещё и претензии кидаешь. То есть за это тебе не страшно отвечать, а как за бойца чужой фракции - так сразу задний ход. Вдруг мы его в плен взяли и он хочет донести полезную информацию? — Да в принципе, так и есть. - хмыкнул тот. — Лесницкий, с-сука.. Был мне как брат. В итоге взял и бросил меня в эту яму, а сам сбежал. Хоть я ему и пытался помочь, так как кто-то из вас его ранил, но все равно. Ну ничего. Я вам все расскажу про этих крыс позорных, точнее вашему полковнику. Ульман ничего не отвечал. Он продолжал смотреть в одну и ту же точку где-то на рельсах, но потом мужчина поднялся и подошёл ко мне. Я немного попятилась. — Ты его подговорила. - сообщил Эд. — Старина, ты даже девушке своей не можешь поверить, о какой службе может идти речь? - недовольно спросил Жора, встав со мной наравне вновь. — Да какая она мне девушка? Очередная стерва, которой плевать на чувства окружающих. - я от шока приоткрыла рот. Он сейчас... Про меня так... Ужасно. Ужасно стыдно. Прикрыв лицо ладонью, я резко отвернулась от парней и тяжело выдохнула. Словно кто-то перекрыл мне кислород. И вот как одна фраза могла изменить человека за пару часов просто до неузнаваемости? Какая же я дура... Когда я развернулась, кулон случайно выпал из кармана на плитку. Я посмотрела вниз и увидела два кусочка яблока, что крутились на выпуклостях. Удивительно, что они разбились без осколков - просто две части, одна из которых болталась на цепочке. Я быстро подняла из плитки, засунула в карман, и ушла в другую часть перрона подальше от парней. Просто хотелось взять и заплакать. Всё равно на статус, репутацию. Эмоции брали вверх, и я не могла сделать что-либо. Терпеть невмоготу. Ненавижу просто себя за свою тупость утром. --...Да если бы ей было плевать, я бы давно сдох, как ты не можешь этого понять? - на повышенных тонах начали разговаривать мужчины, как будто желая, чтобы я все слышала. Но не хотела. Поток мыслей отвлекал меня больше. Вспомнив про разбитое украшение, я достала его из кармана и ещё больше расстроилась. Шанс на примирение так же разбит. Вдалеке загрохотал монорельс, и по пустой станции глухой стук рельс раздавался эхом, словно намекая, чтобы все прекратили разборки. Мужчины и в правду разошлись, одарив только друг друга озлобленными взглядами. Ульман отошёл немного назад, а Жора попытался подойти ко мне, но я даже не обратила на него внимания, и он тоже остался в стороне. Как только приехал монорельс, я зашла в него первая, села на самое дальнее кресло первого вагона и, поставив локти на колени, закрыло лицо руками. Всё разбито. ***

Штаб, Д6 15:09

— Товарищ полковник. - заговорил Ульман с Мельником. — Марина вам тут подарок с поверхности притащила. Аня, стоявшая рядом с отцом, сразу поняла, что дело пахнет керосином, и что я не помирилась с Эдуардом. После того, как я зашла в штаб, за мной нехотя зашёл Георгий, перед этим зевнув. — Это ж тот подонок. - спокойно сказал Мельников. — И че делать с ним? — А вот ничего и не нужно. - заговорил "подарок". — Начнём с того, что меня сейчас самого предали, и я принял решение слить информацию вам. — Какую информацию? Кто предал? - с интересом спросил полковник, что не похоже на него. Эдуард, поняв, что знамя рассказчика было бесцеремонно вырвано и передано в руки Мельника с Жорой, он уселся на кресло и стал слушать рассказ Георгия о приключениях на поверхности. — Думаю, начну с больной темы. Вирус на поезде - не вирус. Это все муляж, чтобы привлечь ваше внимание. Настоящий вирус передали в открытую, вот при всех, на Площади Революции. По сути, в капсулах и пробирках был хлороформ, чтобы появилось чувство сонливости, то есть как симптом и все такое. Обман, в общем... — Почему мы должны тебе верить? - резко спросила Аня, перебив блондина. — Был бы я, опять же, злодеем в вашей драме, то давно бы убил сначала Марину, а потом и Ульмана. - хмыкнул тот. — Вот, кстати, про предательство. Лесницкий хотел избавиться от меня с самого моего появления в рядах "красных", и сегодня у него был шанс. Однако, Марина спасла меня, тем самым доказав, что в беде даже враг поможет, нежели свой. Полковник сделал небольшую пометку на листке бумаге, немного помолчал, осматривая Караваева. — Оснований доверять тебе у меня нет. - констатировал тот. — Под ответственность Марины остаёшься тут, в её комнате. Как арест. Я проверю твою информацию, и, не дай бог, ты сбрешишь. — Не переживайте. - улыбнулся Георгий. Ульман же, сидящий в кресле, наверное кипел от злости. Я уверена, что он хотел бы, чтобы Жору выгнали или убили, а мне дали выговор и какое-то наказание, но все пошло иначе. — Тогда свободны. Спасибо за работу. Эд поднялся, что-то проворчал себе под нос и вышел из штаба. Блондин подошёл к выходу тоже, но остановился, ожидая меня. Я взглянула на Аню, которая продолжила общаться с Мельниковым, и я, вздохнув, вышла вместе с Жорой. Парень что-то оживленно мне рассказывал, вплоть до казарм, но я его совершенно не слушала, а думала о своём, об Ульмане... Нужно как-то до конца дня восстановить кулон и, хотя бы не лично, но положить его в комнату Эда. Но вот только как? Ни материалов, ни доступа в комнату у меня нет. Только через друзей. У Ани тоже такого нет, поэтому остаётся попросить Артёма. — Ты меня слушаешь? - обиженно вздохнул Георгий. — А? Извини. - проговорила я. — Сейчас. Я, оставив Жору около своей комнаты, подошла к комнате Артёма, которая, к счастью, была открыта. Сам же Артём сидел на краю койки и играл на гитаре Ульмана. Я легонько постучалась и зашла в помещение. — О.. Какими судьбами? - улыбнулся Артём, махнув мне рукой в знак приветствия. — Как там с... — Всё плохо. Ужасно. Хуже некуда. - залепетала я, присаживаясь напротив. Улыбка пропала с лица парня, и он сам обрёл задумчивое лицо. — Мне нужно, чтобы ты мне помог. — Я не сваха. - коротко ответил Сухой. Я достала из кармана формы разбитый кулон и положила его на стол. — Мне надо, чтобы ты мне помог его "собрать", потому что я его случайно разбила, и положить в комнату Ульмана. У меня из этого ничего не выйдет, а ты, как лучший друг Эда, можешь помочь мне. — Всё-всё, не бурчи. - улыбнулся тот, забирая части украшения. — Повезло, что на ровно на две части и без осколков... — Спасибо! - поблагодарила я Артёма и вышла из его комнаты. Одно дело выполнено, осталось второе и масштабное - ввести Жору в курс дела всего бункера, хоть он вроде и знаком, но как агент красных. А сейчас, он по сути, гость. Некто.